В предрассветных сумерках, как на концерте эстрадной звезды, стали откуда-то выползать клубы молочно-белого тумана.
Директор ФСБ всмотрелся в циферблат наручных часов – четверть девятого. Самое время выбираться из укрытия.
Левой рукой прижав карабин к туловищу, генерал стал по-рачьи отползать. Вот его ноги в камуфлированных «джунгль-бутцах» спустились вниз по скользким краям балки, теперь можно выпрямиться во весь рост.
Теперь можно было не опасаться, что кто-то его заметит, директор строго-настрого приказал адъютанту, чтобы не было никакой охраны.
«Хотел бы охотиться под охраной, поехал бы в Завидово…»
Оказавшись в глубине леса, контрразведчик выбрался из балки и осторожно пошел по едва виднеющейся тропе. Тот, к кому стремился на встречу генерал, поджидал его в сотне метров, сидя на стволе давно рухнувшей сосны.
– Доброе утро, – первым поприветствовал коллегу руководитель Службы внешней разведки. Главный разведчик, как заядлый рыбак, в теплом комбинезоне и прорезиненной плащ-накидке выехал на рыбалку на здешние пруды. К поваленному дереву он прислонил спиннинг, у ног лежал туго набитый рюкзак.
Директор ФСБ пожал руку разведчика. Их утренняя конфиденциальная встреча была связана с последними событиями в султанате Буктар.
– Что можете сказать? – без долгих проволочек поинтересовался он.
– Ликвидация Галиперова вместе с ливийцем Фаруком, если это, конечно, не трагическая случайность, а чтобы верить в подобные случайности, я еще недостаточно стар, – немного пространно заговорил он. – Поэтому мое мнение – если отбросить официальные версии – месть «кровников» и «наших спецслужб», – наиболее вероятным является тот факт, что заинтересованность ливийской яхтой не прошла бесследно. Скорее всего, кто-то из ливийцев контролировал «Аграбу». В Триполи, видимо, решили не рисковать и одним махом обрубить все хвосты, а заодно и организовать подставу. Так сказать, щелкнули по носу.
– А если это не ливийцы? – усаживаясь рядом на сосну, спросил директор ФСБ.
– Это вряд ли. Американцам, англичанам в этом регионе мудрить особо не приходится. Там они себя чувствуют хозяевами. Установи они, что ваши люди – агенты ФСБ, они просто похитили бы их. Обвинив в похищении иранских повстанцев, террористов из «Аль Каиды» или еще кого. После чего с пленниками можно делать все, что угодно, «выпотрошив» при помощи современных средств допроса, а потом отдать на съедение акулам. И все, никаких следов. Решительно говорю, что в этой ситуации нечего огород городить.
– Выходит, переиграли нас вчистую?
– Такое в нашем деле, к сожалению, бывает, – то ли утешая коллегу, то ли констатируя факт, развел руками руководитель СВР. – Теперь наша задача – с наименьшими потерями выйти из этой передряги.
– Вам-то чего переживать, ваши люди оказались вне зоны поражения. А вот на моих плотно насели. Только вот чего мне непонятно, почему их объявили «представителями Министерства обороны»?
– Это все, что мы успели сделать. Перевести стрелки на армейцев. С трудом уговорили министра иностранных дел не называть их чекистами, чтобы не усугублять ажиотаж. Все-таки военные люди могут уничтожать полевых командиров и по личной инициативе.
– Хрен редьки не слаще, – недовольно двинул плечами директор ФСБ. – Теперь, кроме арабов, журналистов, на нас и министр обороны будет иметь зуб.
– Ничего, последний в этом списке мужик правильный, на мелочах не циклится. Думаю, договоримся, в крайнем случае будем должны военным. Сейчас надо думать, как выдернуть ваших людей без особой шумихи.
– Есть на примете одна мыслишка, – опираясь на ствол карабина, задумчиво произнес контрразведчик. – Сейчас в Питере выступает сборная по тяжелой атлетике султаната Буктар. Попробуем их поддеть если не на терроризме и шпионаже, то хотя бы на примитивной контрабанде, а дальше посмотрим.
– Ну, дай-то бог, – кивнул начальник СВР и демонстративно посмотрел на часы. Разговор был окончен, операция «Флинт» сорвалась, даже не начавшись…
На стук дверь открыл Сервант, его лицо после одиночного ночного возлияния приобрело серовато-землистый цвет, но при виде молодой женщины мутные белки глаз блеснули, а согнутый, как у гориллы, позвоночник выпрямился.
– Доброе утро, надеюсь, у леди сегодня настроение получше вчерашнего? – осведомился гигант на своем чудовищном английском языке, делая легкий реверанс.
Воронцова выразительно посмотрела на помятую физиономию авторитета, будто решая про себя, стоит ли с ним начинать сейчас разговор или нет. Времени оставалось в обрез, поэтому следовало поторопиться.
Алена вошла в комнату и уселась в глубокое кожаное кресло.
Холл каюты люкс напоминал нечто среднее между пещерой людоеда и воровским притоном. На столе стояла почти пустая двухлитровая бутылка серебряного «Смирнова», мельхиоровое блюдо с обглоданным скелетом молочного поросенка, множество тарелок с остатками каких-то закусок, раскрошенные ломти хлеба. Судно чуть заметно качнулось, и из-под стола с пронзительным звоном выкатилось с полдюжины пустых бутылок пепси.
– Хорошо, что с горя хоть проституток не притащил сюда, – язвительно усмехнувшись, на чистом русском языке произнесла Воронцова.
– Что?! – Не успевший протрезветь после ночной пьянки авторитет заподозрил, что у него начались слуховые галлюцинации.
– Сядь, – закинув ногу на ногу, властно произнесла молодая женщина. – Сергей, у меня к тебе серьезный разговор.
– Сергей? – не заметив, что тоже перешел на русский, бывший мичман подошел нетвердой походкой к столу и выудил из пачки мятую сигарету.
– С бодуна курить я бы тебе не советовала. Лучше прими-ка контрастный душ, иногда помогает.
– Это лучше, – машинально согласился Сервант. Покачиваясь и недоуменно потряхивая головой, он послушно прошел в ванную. В течение четверти часа оттуда доносился шум льющейся воды, наконец все стихло и через минуту криминальный авторитет появился во всей своей красе.
Могучий торс прикрывал длинный банный халат, завязанный тугим узлом на плоском животе, коротко остриженные волосы блестели, вымытые дорогим шампунем с ополаскивателем, в глазах ни грамма мути. К большому удивлению Алены, Сервант вышел из ванны абсолютно трезвым. Ввалившись в кресло напротив Воронцовой, он надежно запахнул полы халата внизу живота, что красноречиво свидетельствовало о том, что на смену романтическим чувствам пришло чисто деловое отношение.
– Ну что же, поговорим по-взрослому, – наконец нарушил молчание авторитет, и помещение каюты заволокло густым ароматом ментола. Не иначе он использовал целый тюбик зубной пасты. – Я не верю, зая, что ты внештатная дочка Кашпировского или Чумака, поэтому первый мой вопрос будет такой: откуда ты узнала, что меня зовут Сергей, а не Рикардо Хосе Мария, мать его, Гонсалес? И не вздумай заявить, что сам во сне проговорился.
Последнее предложение прозвучало довольно угрожающе, особенно учитывая выражение лица мужчины. На что Алена ответила мягкой улыбкой и блеском больших карих глаз.
– Нет, во сне ты не проговорился, – молодая женщина отрицательно мотнула головой. – И даже твой ужасно безграмотный английский язык здесь ни при чем. Просто я знаю, что ты никакой не Рикардо Хосе Мария, мать его, Гонсалес, а самый что ни на есть обычный Севрюков Сергей Васильевич, в прошлом мичман спецназа Черноморского флота, в настоящее время криминальный авторитет Сервант. Кстати, который лично мне обязан жизнью.
– Что-о? – на могучей шее боевого пловца напряглись жилы, расширенные зрачки угрожающе засверкали. Упираясь руками в подлокотники кресла, Сервант попытался подняться.
– Несколько месяцев назад чеченский банкир Азим тебя заказал, даже киллеры поджидали у вашей штаб-квартиры «Фудзияма». Но ты их перехитрил, потому что я тебя предупредила.
– Мне мужик звонил, – угрюмо проворчал Сергей.
– А мог звонить и ребенок, – спокойно парировала Алена. – В моем сотовом много разных функций, в том числе и подмена голосов. – Склонив голову, она добавила: – Мы, славяне, должны держаться друг друга…
– Значит, наша встреча не была случайной? – спросил Сервант упавшим голосом. Именно эту фразу произнес незнакомец, предупреждая о покушении. Сейчас, глядя на ту, которую еще полчаса назад безумно желал, он пытался понять, кто же сидит перед ним (женщины в сфере убийств на заказ ничем не уступают мужчинам, а кое в чем и превосходят), киллер по его душу или сотрудник Итерпола.
– Не поверишь, – Алена опустила веки, – совершенно случайно увидела тебя в судовом ресторане через два дня после начала круиза. Да и потом все получилось случайно, если ты помнишь, я даже противилась нашему знакомству. (Сейчас Воронцова немного лукавила, но что за женщина без лукавства?)
– Допустим, я тебе поверил, только объясни мне, пожалуйста, одну простую вещь, ты столько времени корчила из себя египтянку, для чего именно сегодня потребовалось раскрывать свои карты?
– Я действительно египтянка, хотя и не урожденная, – пояснила женщина, «легенда» для разведчика – это святое, и отходить от нее тот не вправе ни на йоту. – А почему до сегодняшнего дня я молчала, думала, что закончится наш романтический круиз, и все…
– Так что же пошло не так? – авторитет вновь подался вперед, его глаза подозрительно сузились, он действительно сейчас был похож на тигра, готовящегося к броску на жертву.
– В Буктаре меня должны были ждать люди, за двенадцать часов до прибытия «Варшавы» в порт позвонить и сообщить, что ждут. Но никто мне не позвонил.
– Из-за этого стоило так расстраиваться? – неожиданно мягко улыбнулся Сергей. – Круиз ведь полностью оплачен или нет?
– Да при чем здесь круиз? – недовольно передернула плечиками Воронцова. – Была разработана схема, по которой без особого напряжения можно было обеспечить себя на всю жизнь. Да что на всю жизнь, на десять богатых жизней.
Криминальный авторитет, как матерая щука, заглотил блесну, едва та успела упасть в воду. Расслабленно откинувшись в глубоком кресле, Сервант с усмешкой произнес:
– А вот с этого места попрошу подробней.
Глаза молодой женщины внезапно испуганно округлились, она прикусила нижнюю губу, как будто про себя решая, говорить или нет.
– Не, подруга, ты же сама затеяла этот разговор, или я не прав?
– Что тебе известно о султанате Буктар? – наконец решилась Алена.
Сергей на мгновение задумался, вспоминая, что же ему известно об этом государстве.
– Ну султанат, ну островное государство, экспортер нефти.
– Правильно, а ты знаешь, что благодаря этой самой нефти глава государства султан Мохамед абу Хаджи входит в десятку богатейших людей мира – сорок семь миллиардов долларов.
– Да ты никак собралась его «крышевать»? – непринужденно хохотнул авторитет, но все равно было заметно, что цифра его впечатлила.
– Все не так, – спокойно ответила женщина, в ее голосе звучали нотки превосходства. Ей было известно то, что здоровенному бугаю даже во сне не могло привидеться. – Все деньги султана лежат в банках Швейцарии, Люксембурга, Германии, Бельгии, Лихтенштейн, Великобритании и Штатов. Но так как он человек авантюрного склада ума, то кое-что держит под рукой. А именно, в его сокровищнице золота и драгоценностей более чем на сто миллионов долларов.
– Ого-го, – невольно присвистнул Сервант. – Это же, наверно, грузовик рыжья.
– Три трейлера, – со знанием дела поправила женщина. – Золото не в слитках, а в изделиях. К тому же все драгоценности именные, под списком. При первой же попытке реализации это окажется ниточкой к похитителям.
– Тогда на кой ты мне об этом талдычишь? – громыхнул Сергей, – сумма в сто миллионов баксов, конечно, впечатляет, но не настолько, чтобы за подобную впечатлительность с тебя живьем спустили шкуру. А арабам такой трюк провернуть, как два пальца воткнуть в песок.
– Я не говорю о золоте, – покачала головой Алена, – просто выдаю всю имеющуюся информацию. Золото брать – это в будущем нажить себе большие неприятности, а вот похищение грязно-зеленых денег ничем не грозит. Султан хранит в своей сокровищнице десять миллионов баксов в купюрах, бывших в употреблении с незафиксированными номерами. Мало ли какая блажь монарху взбредет в голову, вдруг он пожелает сделать некое приобретение, и чтобы эта покупка осталась в тайне? Вот поэтому десять миллионов у него постоянно находятся под рукой в пластиковых брикетах по сто тысяч.
– И ты, конечно же, знаешь, где находится эта сокровищница? – неожиданно съязвил Сервант.
– Да, я знаю, где находится сокровищница, мне известна система сигнализации, расположение постов и количество охранного гарнизона, – бесстрастно ответила Воронцова, и это была истинная правда. Год назад египетская резидентура совершенно случайно вышла на секретаря главного казначея султаната. Юноша долгие годы обучался в закрытых учебных заведениях Запада, где вместе с получением образования приобрел еще одну страсть – любовь к представителям своего пола. На этом его и взяли, расплатиться юный мужеложец мог только известной ему информацией. Правдивость информации о сокровищнице султана Буктара подтвердилась, но использовать ее не стали. Алена была достаточно осведомлена об этом, потому что в свое время курировала этот вопрос.
– Ну а если те, кто должен был тебя встречать, погорели, значит, и сокровищница тю-тю? – осторожно спросил авторитет. Он уже забыл о том, что его спасла эта женщина, не беспокоил больше вопрос, как она вышла на него и почему они оказались на одном теплоходе за тридевять земель. Цифра в десять миллионов долларов, которые к тому же невозможно проследить, оказала на него должное впечатление.
– Они – низовое звено, боевики, – Алена пренебрежительно махнула рукой. – Ничего не знают, их задача – выполнять грязную работу. Не они, так другие появятся.
– То есть, как я понял, эту работу ты хочешь предложить мне?
– Пятерка за догадливость.
– Сколько? – склонил голову Сервант, разглядывая свои мощные руки, и тут же поправился: – На какую долю я могу рассчитывать со своими парнями?
– Половина, – бесстрастно ответила Воронцова.
– Половина? – возмутился Сергей. – А не много ли тебе одной?
– Я не одна. Эти деньги мало взять, их еще нужно вывезти. Надеюсь, ты не забыл, что Буктар – остров? Кроме того, их предстоит доставить в Европу и незаметно разместить на счетах банков. А за подобные услуги нужно платить, вот отсюда и выходит половина.
Теперь наступила очередь Серванта закусить губу. Предложение более чем заманчивое.
– У меня есть время подумать?
– Есть, – Воронцова выпрямилась во весь рост. – Но только до отправления «Варшавы». Старший помощник капитана с нами в доле, – не моргнув глазом, соврала она. – Если лайнер уйдет, деньги вывезти мы не сможем. В этом случае лучше вообще не начинать. – И направилась к выходу.
– Не беспокойся, девочка, – бросил ей вслед Сервант. – Ты не забывай, что в прошлом я боевой пловец, а нас обучали корабли уничтожать не только при помощи взрывчатки, но и подручными средствами. Так что «Варшава» без нас не уйдет…
Тюремный коридор был узким, с низкими потолками. Казалось, что вот-вот ударишься головой, поневоле приходилось втягивать ее в плечи.
Христофорова конвоировали два узкоплечих охранника неопределенного возраста. Один шел впереди арестованного, указывая направление движения, другой наступал на пятки. Владимир, следуя за надзирателем, пытался просчитывать все «за» и «против» ситуации, в которой оказался.
Из полицейского участка, куда их доставили вечером, уже на следующий день обоих чекистов перевели в городскую тюрьму. Это было плохо, обычно в камере предварительного заключения в полицейском участке держат во время проведения следствия и до суда. Тем более там имеется специально оборудованный блок.
В тюрьме их рассадили по разным камерам, это тоже плохо. Одиночные камеры в Буктарской тюрьме больше напоминали горловину колодца, полтора на полтора, даже нар нет, спать приходится на полу в полусидячем положении. От еды Христофоров категорически отказался (похлебка неопределенного цвета с подозрительным запахом) и постоянно требовал встречи с консулом. Еду по-прежнему приносили, а требование о встрече с представителями российской дипломатической миссии, кажется, не собирались выполнять.
Через двое суток повели на допрос, кандалы не стали надевать. Это хорошо – обычно перемещение заключенных по тюрьме проводят только в кандалах.
«И что же мы имеем в активе? – напряженно думал полковник.
1 2 3 4 5