И почему мы его посадить не можем? – вздыхал Жучков, обращаясь к Чаелюбову.
– Потому что он штраф заплатил, – отвечал капитан.
– К тому же настолько идиотскую шутку он выкинул в первый раз, – продолжал рассуждать Серега.
– А до этого что, все не так серьезно было? – усмехнулся Чаелюбов.
– В общем, да, – отозвался Жучков. – Так, по мелочи. То скажет по телефону, что квартиру ограбили, мы приезжаем, а там хозяева смотрят на нас как на придурков и понять ничего не могут. То приполз к нам в отделение весь в крови, одежда порвана, и говорит, что на него, мол, хулиганы напали и убежали. Ну, наши ребята, естественно, за хулиганами кинулись, а этот шутник, черт бы его на сковородке поджарил, как заржет и бежать.
– А как же кровь? – удивился капитан.
– А, – махнул рукой старший лейтенант, – это он краской перемазался да воротник на рубашке оторвал.
– Так зачем он это делает? – недоумевал Чаелюбов.
– Видимо, натура у него такая, веселая. Дня не может прожить, чтобы над нашим братом не поиздеваться.
– Чудик какой-то, – дал диагноз Мартышкину капитан.
– Скорее всего, у него болезнь такая. И главное, он нигде не работает и при этом живет, по всей видимости, весьма неплохо, ведь как ни попадется к нам, так всегда при деньгах, чтобы штраф заплатить.
– Может, ворует? – предположил Чаелюбов.
– Не знаю, но в кражах и других преступлениях, кроме мелкого хулиганства, он замечен не был, – пожал плечами старший лейтенант. – В общем, как бы там ни было, но еще раз он надо мной так подшутит, и я его точно посажу, – заключил он.
Теперь капитан Чаелюбов наконец вспомнил этот разговор, и в сердце его закралось подозрение, что и на этот раз страдающий страстью к розыгрышам Мартышкин решил подшутить над милицией. Он хмыкнул и внимательно посмотрел на стоящую напротив него женщину. Вид у той был испуганным и растерянным, можно было подумать, что она действительно уверена в гибели своего мужа. Однако таким образом можно было провести кого угодно, только не капитана Чаелюбова.
При ближайшем и внимательнейшем рассмотрении он заметил, что женщина очень растрепана, помада смазалась, а на колготках, прямо на коленках, виднеются две дыры.
«Ого, да дамочка, кажется, подвыпившая», – подумал Чаелюбов, а вслух спросил:
– А почему это у вас одежда порвана?
Наталья взглянула на свои колготки, а потом перевела взгляд на милиционера и смущенно пояснила:
– Это я на льду упала перед мясокомбинатом, я там работаю.
– Упали и сразу две дырки образовались? – не поверил капитан.
– Нет, что вы, – замахала руками женщина. – Понимаете, там перед проходной площадка есть, вся покрытая льдом. Я на этой площадке и грохнулась, а так как подняться никак не могла, то решила доползти до тротуара, там хоть снежок, а не лед. Вы мне не верите? – спросила она, взглянув на Чаелюбова.
– Нет, – качнул головой капитан. – И знаете, что я думаю обо всем этом?
– Что? – испуганно пролепетала Наталья.
– А то, что это либо очередная глупая шутка вашего муженька, либо же вы просто напились, вот вам и померещилось.
– Но это правда, – уже со слезами на глазах промямлила Мартышкина. – Я вообще не пью. Я вернулась домой и нашла Колю мертвым, тут все в крови было, – она повела рукой в сторону дивана.
– И где же теперь эта кровь? – усмехнулся Чаелюбов, подходя к дивану и осматривая его. – Может, вы поищете? – обратился он к Наталье. – Если найдете, то обещаю, что мы немедленно начнем расследование.
– Но она была.
– А я думаю, что не было, – категорично отозвался капитан. – Я вам расскажу, как все было. Ваш муженек опять решил нас разыграть, подговорил вас, вы вызвали милицию и принялись нас дожидаться...
– Я когда вас вызвала, то услышала какой-то страшный звон, нервы не выдержали, и я упала в обморок, а когда очнулась, то вы уже в дверь звонили, – вспомнила Наталья.
– Звон, говорите, – прищурился Чаелюбов. – Какого рода?
– Не знаю... – растерялась Мартышкина. – Как будто... Как будто будильник звонил. – Она взглянула на тумбочку рядом с диваном, где стоял механический будильник.
Чаелюбов, проследив за взглядом женщины, прошел к тумбочке, взял в руки будильник, внимательно осмотрел его, подергал за рычажки завода часов и сказал:
– Так-так, все понятно...
– Что понятно? – спросила Наталья.
– А то, что вас действительно напугал будильник, если вы, конечно, рассказали нам правду.
– Ну, я же говорила, – обрадовалась Мартышкина и даже, забывшись, захлопала в ладоши.
Реакция женщины удивила сотрудников милиции, а на лице капитана Чаелюбова вновь появилось подозрительное выражение. Он несколько секунд сверлил глазами Наталью Александровну, потом отвернулся и сказал своим помощникам:
– Пойдемте, ребята, нам здесь делать больше нечего, – и двинулся в прихожую.
– Постойте, постойте! – кинулась за ними вдогонку Наташа. – Как это нечего? А Коля...
– Ваш Коля, гражданка, придет через полчаса домой и будет ухохатываться над тем, как разыграл вас, а заодно и нас. У нас нет времени на всяких шутников, вроде вашего мужа. Ребята, за мной, – махнул он рукой.
– Но вы даже не осмотрели все как следует, – высказала последний упрек Наталья.
– Только время терять, – отмахнулся капитан Чаелюбов, открыл дверь и быстро начал спускаться по лестнице. Помощники неотступно следовали за ним.
– Я этого так не оставлю, – всхлипнув, пригрозила Мартышкина. – Я пойду к вашему начальнику.
– Идите, он вам скажет то же, что и я, – уже снизу отозвался Чаелюбов.
Через минуту Наташа услышала, как хлопнула подъездная дверь. Женщина тяжело привалилась к стене и заплакала.
Наталья была уверена, что ей не привиделось, и уж тем более она была не пьяна. С Колей действительно случилось что-то страшное, а милиция даже отказывается найти его тело, чтобы она могла по-человечески похоронить своего мужа.
– Ну уж нет, я их заставлю найти Коленьку, – утирая слезы, сквозь зубы процедила молодая женщина, затем заставила себя встряхнуться и решительно направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок.

* * *

Василий Наумович Стеблов, начальник местного отделения милиции и заслуженный полковник, в это утро пребывал не в самом лучшем расположении духа. Вызвано это было прежде всего невыносимым холодом в помещениях. Дело в том, что предыдущим вечером какие-то хулиганы умудрились разбить три окна в коридоре, а новые стекла еще не привезли.
– Что творится?! Что творится?! – возмущался Стеблов. – Средь бела дня в отделении милиции окна расшибают хулиганы! До чего мы дожили!
– Это вечером случилось, Василий Наумович, – попытался вставить робкое слово дежурный Васюков.
– Какая разница! – завопил Стеблов. – Утром ли, вечером, факт остается фактом – жители города милицию в грош не ставят!
Василия Наумовича расстраивало не столько хамство зюзюкинцев по отношению к сотрудникам милиции, сколько омерзительный холод. Стеблов мороз ненавидел, он с большим трудом мог жить и работать зимой. Видимо, его далекие предки проживали на знойном юге и не испытывали неудобств от температуры ниже двадцати градусов по Цельсию.
– Василий Наумович, может, чайку? – предложил Васюков.
– У себя в кабинете попью, – отмахнулся Стеблов и зашагал по коридору.
Оказавшись в своем кабинете, он включил электрический чайник, обогреватель, хотел было снять куртку, но передумал и прямо в одежде уселся за стол, дожидаясь, когда вода вскипит. Вот только чаю ему попить не удалось. Едва только кнопка автоматического отключения на чайнике щелкнула, в дверь постучали.
– Да, войдите, – отозвался полковник.
– Василий Наумович, тут к вам пришли, – заглядывая в комнату, доложил дежурный Васюков.
– Не успел за порог шагнуть, как меня уже хотят видеть, – поеживаясь от холода и придвигаясь к обогревателю, проворчал Стеблов. – Кто там пришел?
– Женщина какая-то, фамилия, кажется, Мартышкина. Говорит, дело жизни и смерти, – неуверенно доложил дежурный. – В три ручья ревет, сказала, что если ее к вам не пустят, то она окно выставит и к вам влезет.
– Ой, вот этого не надо, – замахал руками Василий Наумович. – Иначе мы тут все в пингвинов превратимся. Ладно, зови ее.
Васюков скрылся, а через секунду в кабинет начальника милиции вошла молодая женщина с заплаканным лицом.
– Здравствуйте, – поздоровалась она.
– Здравствуйте, – кивнул полковник. – Присаживайтесь, – указал он на ближайший стул, – и рассказывайте, что у вас случилось.
Женщина села на указанное место, вытерла платочком стынущие на морозе слезы и начала рассказывать:
– Моего мужа убили сегодня ночью. Я вернулась с ночной смены – работаю на мясокомбинате Людоедова – и обнаружила моего Колю мертвым дома.
– Так, а почему вы милицию не вызвали, а пришли сюда? – сразу уточнил Стеблов.
– Я вызывала ваших сотрудников, – возразила Наталья обиженным тоном, – но они сказали, что я вру, и посоветовали не отнимать у них время зря. Видите ли, моего мужа зовут Николай Мартышкин, и он...
– Любит насмехаться и шутить над всем, что дышит, – продолжил за нее Василий Наумович. – Знаем, наслышаны.
– Просто у Коли такой характер, – попыталась встать на защиту мужа Мартышкина. – Ну, любит он шутки, что тут поделаешь. Однако в этот раз все совсем иначе.
– С чего вы взяли?
– Потому что Коля разыгрывал всех, кроме меня. Со мной он никогда не позволял себе шуток, тем более таких злых, – всхлипнула Наталья. – Вы, конечно, мне не верите, но я сердцем чувствую: с ним что-то случилось.
– Случилось? – вскинул брови полковник. – Но вы же сказали, что он мертв. Да-а, это неприятное происшествие.
– Вы просто не дослушали меня до конца! – вспылив, повысила голос Мартышкина. – Все дело в том, что мертвым его видела только я.
– Как это?
– А вот так. Нашла его, позвонила в милицию, а потом упала в обморок. Когда я очнулась, тела уже не было, – как неразумному ребенку пояснила Стеблову женщина.
– А куда же оно делось?
– Если бы знала, вам бы точно не сказала, – фыркнула Наташа. – И вообще, перестаньте разговаривать со мной как с безумной. Мне насмешек этого вашего... Чаелюбова, кажется, хватило. Может, пока я в обмороке была, тело преступники и вынесли.
– Может, – слишком уж легко согласился полковник. – А от меня вы что хотите?
– Чтобы вы нашли тело моего мужа.
– А если это его розыгрыш?
– А если нет?
– А если да? – не уступал Стеблов. – Вы что же, прикажете мне из-за каждого такого любителя приколов, как ваш муж, все отделение на ноги поднимать?
– Нет, – сокрушенно покачала головой Наташа, но тут же в глазах ее вновь загорелся решительный огонек, и она сказала: – А если его тело найдет кто-то другой, тогда вам точно не поздоровится. Я всем расскажу, как халатно относится наша милиция к раскрытию преступлений. Не думаю, что это хорошо повлияет на репутацию отделения.
– Было бы на что влиять, – огорченно вздохнул Стеблов, припомнив разбитые окна в коридоре. – И так уже никакой репутации не осталось. Что же с вами делать-то? – задумчиво проговорил он.
– Что хотите, только мужа найдите, – с готовностью ответила Наталья.
Задача перед Василием Наумовичем встала не из легких. С одной стороны, зная о проделках гражданина Мартышкина, ему очень не хотелось заставлять своих ребят взяться за расследование этого дела. Потому что если Мартышкин объявится живой и здоровый, то над милиционерами опять полгорода будет смеяться. Но, с другой стороны, могло все получиться совершенно иначе. Что, если Мартышкина действительно убили? Если кто-то обнаружит его тело, то достанется не только от жителей города, но и от вышестоящего начальства за то, что вовремя не уделили внимание показаниям гражданки Мартышкиной. «А ведь эта дамочка так быстро не успокоится, – подумал Василий Наумович, разглядывая шмыгающую носом Наташу. – Чего доброго в областное управление поедет. Эх, была бы у меня парочка ребятишек молоденьких да неопытных, я бы им это дело и поручил бы. Если несерьезно, то об этом все быстро забудут, а если серьезно, тогда буду подключать к делу опытных сотрудников. Только где взять молодых ребятишек?»
Василий Наумович в задумчивости посмотрел в окно и вдруг... Он заметил пробегающую мимо толпу курсантов школы милиции. Это физрук школы, известный воспитатель немощных курсантских тел Фрол Петрович Садюкин выгнал будущих милиционеров на утреннюю пробежку, несмотря на сильный мороз.
– Вот кто нам поможет! – воскликнул Стеблов, полистал настольную записную книгу, нашел какую-то запись и принялся набирать номер учительской школы милиции.
Трубку, как Василий Наумович и ожидал, взял капитан милиции Глеб Ефимович Мочилов, давний друг и коллега Стеблова.
– Глеб Ефимович, доброе утро, – поздоровался полковник. – Как живешь-здравствуешь?
После взаимных приветствий и коротких отчетов о неприятностях жизни Василий Наумович перешел к цели своего звонка:
– Глеб Ефимович, у меня дело к тебе.
– Слушаю тебя, Василий Наумович, – немедленно откликнулся Мочилов.
Стеблов подробно рассказал о своей проблеме и заключил:
– Вот я и подумал, может, дать твоим ребяткам работку, так сказать, в учебных целях внеплановое мероприятие.
Василий Наумович знал, что против предложения разнообразить учебный план Глеб Ефимович не устоит, потому что обожает загружать различными заданиями, как плановыми, так и внеплановыми, своих учеников. Так и случилось.
– Что ж, дело интересное, – немного подумав, откликнулся Мочилов. – Пожалуй, сегодня же после обеда пришлю к тебе своих ребят. Ты им все и расскажешь. Только учти, они у меня те еще прохвосты.
– Тем лучше, – облегченно выдохнул Стеблов. – Спасибо тебе, Глеб, удружил.
– О чем речь, всегда рад помочь, – с душой откликнулся Глеб Ефимович и повесил трубку.
Стеблов тоже вернул трубку на телефонный аппарат и тут заметил недоуменно-вопросительный взгляд сидящей напротив Натальи.
– Все, решил я ваше дело, – отвечая на немой вопрос, сказал полковник. – Им займутся курсанты школы милиции.
– Курсанты, – разочарованно протянула Мартышкина. – Они же еще только учатся.
– Зато уже столько преступлений раскрыли, – ответил Стеблов и перечислил все преступления, которые раскрыли курсанты из группы капитана Мочилова.
Умело приведенные полковником аргументы мгновенно убедили Наталью Александровну в полном профессионализме недипломированных милиционеров, она тут же успокоилась и сказала:
– Спасибо вам.
– А не за что, – отмахнулся Стеблов.
Наталья Александровна поблагодарила Василия Наумовича еще раз и вышла из кабинета.
– Ну, блин, что ни день, то новый прикол. Не город, а аттракцион неожиданностей, – вздохнул полковник и вновь щелкнул кнопкой уже остывшего чайника.


2

Мороз щипал уши, щеки, подбородок, оседал на ресницах тонкой ледяной корочкой и даже хотел пробраться внутрь тела, чтобы и там заморозить все своим ледяным дыханием. Но курсанты школы милиции, казалось, были совсем нечувствительны к его злобному натиску!
Однако все обстояло не совсем так. Курсанты не чувствовали холода из-за интенсивного и продолжительного бега, которым каждое утро их награждал инструктор по физкультуре Фрол Петрович Садюкин. Сейчас под его руководством на пробежку вышла та самая группа курсантов капитана Мочилова, о которой и шел разговор между начальником милиции и Мочиловым.
Впереди, как всегда, бежал русский чернокожий курсант Федя Ганга. Несмотря на то, что папа его был африканцем, Федя очень легко переносил мороз, даже лучше своих светлокожих сокурсников. Видимо, такая морозостойкость досталась ему от мамы, простой русской женщины. Да и физической подготовке Феди очень многие могли бы позавидовать – и завидовали, но только по-доброму. К Ганге просто невозможно было испытывать какой-либо неприязни. Безупречно честный, добродушный, улыбчивый и вежливый, он мгновенно вызывал симпатию у любого, будь то курсант, преподаватель или же обычный житель Зюзюкинска.
За Федей следовали Веня Кулапудов, известный в прошлом хулиган и забияка, а теперь старательный ученик школы, и Леха Пешкодралов, который, чтобы поступить в школу милиции, протопал от родной деревни много километров.
1 2 3 4 5