Заместитель Красновой повез швейцарцев на банкет, а она, сославшись на недомогание, поехала домой.
Звонки, звонки, звонки... И ни одного утешительного. Позвонил Горбенко из Можайска и сообщил, что в квартире, откуда был звонок, ничего не пропало, напротив, прибавились две сторублевые бумажки, видимо, на ремонт взломанной ломиком двери. Прочесывание округи тоже ничего не дало, поиски вокруг дачи Красновых тоже...
... Звонок от неизвестной женщины, как по заказу, раздался в двенадцать ночи...
Сначала в трубке было молчание. Затем тяжелое дыхание.
- Говорите! - закричала Краснова. - Говорите ваши условия! Я на все согласна! На все! Говорите, сколько, где, когда? Я не мстительна, я понимаю, сейчас у всех проблемы, мне нужно одно - моя дочь. И я готова на любые условия... Сколько вам надо?
- Пять миллионов, - раздался низкий женский голос в трубке. Долларов, разумеется. Устраивает?
- Устраивает, - твердо ответила Краснова. - Я заплачу. Где и когда?
- Об этом позже. Пока скажу одно - ваша дочь плохо себя чувствует, я лечу её. Ради таких денег буду лечить и дальше.
- А что с Борисом? - решила все же спросить Краснова. - Его мать тоже...
- А вот это не ваше дело. Но раз уж спросили, то можете передать его матери, что она никогда не увидит своего сыночка... Поняли вы, Лидия Владимировна, никогда!!! С ней поговорят, когда будет нужно. А вам я позвоню. Пока прекращаю разговор, с вами говорить опасно, больно уж вы круты и влиятельны... Из той квартиры еле успела ноги унести, чуть-чуть они меня не схватили, теперь умнее буду. И не пытайтесь меня поймать, это все сплошные глупости. На сей раз я звоню из автомата из одного подмосковного поселка. Знаете, сколько таких автоматов и таких поселков... Всю жизнь можно искать... А пока меня вычислят и приедут сюда, меня уже здесь не будет, я растворюсь в ночи... И вашей дочери от этого преследования может быть только хуже. Человеческая жизнь ведь так хрупка, её можно лишиться в одну секунду, какая уж тут милиция?... Подумайте над этим, всемогущая женщина! Напрягите свое воображение, что можно сделать с вашей дочерью...
Раздался зловещий хриплый смех, а затем в трубке запищали частые гудки...
Тут же перезвонили из милиции и сообщили, что звонок был из поселка Машкино по Белорусской дороге. Звонили из телефонного автомата. Туда направлена бригада.
- Не надо, - слабым голосом произнесла Краснова. - Ничего не надо. Я сама буду искать свою дочку... Прекратите искать похитителей... Телефон продолжайте прослушивать...
- Но нам было дано указание свыше, Лидия Владимировна. Из управления звонили.
- Я перезвоню Виктору Ивановичу, - тяжело вздохнула Краснова. - Он отменит ваше задание... Извините... Мне очень тяжело... Жизнь моей дочери в опасности... Поймите меня. Если её убьют или изувечат, а при этом возьмут преступников, мне от этого легче не станет... Извините...
Краснова подошла к наборному шкафчику, вытащила оттуда бутылку "Мартеля", налила себе рюмку и залпом выпила. Закурила сигарету.
"Передайте матери Бориса, что она его никогда не увидит", - звучали в её ушах страшные слова неизвестной.
И снова звонок. Услышав знакомый голос, Краснова сморщилась, словно от невыносимой боли.
- Лидия Владимировна, это я, Антонина Ильинична, Тоня Вербицкая. Ну как там, никаких новостей? - всхлипывала Тоня.
- Пока нет, - твердым голосом солгала Краснова. Она воочию представила себе труп Бори, и у неё закружилась голова. - Пока нет, повторила она. - Ищут. Делают все возможное. Извините, Тоня, мне пока нечем вас утешить. Если будут какие известия, я вам сообщу. А сейчас извините, я кладу трубку, жду звонков.
- Ради Бога, Лидочка, ради Бога, - рыдала Тоня. - Он у меня один, он такой... Вы же знаете... И я ничего не могу, я надеюсь только на вас, на ваши связи... Спасите его, Лидочка...
Краснова похолодела от этих слов, и в её ушах звучал страшный грудной голос неизвестной женщины: "Передайте матери Бориса, что она никогда его не увидит..." Боже мой...
- Будем делать все возможное, - металлическим голосом произнесла Краснова. - А пока... Извините. Я жду звонков...
И впрямь, только она положила трубку, как раздался очередной телефонный звонок. Лида вздрогнула и снова схватила трубку.
- Лидочка, это я, Валя, - раздался в трубке бархатный баритон мужа. Как там? Не нашлась Ксюшенька?
- Не нашлась, - грубо ответила Лида. - Билет взял?
- Завтра буду. А пока я хотел сообщить тебе один телефон... Есть такой человек. Я с ним немного знаком. Его фамилия Лозович. Зовут Владимир Игоревич. Его покойный отец был известным писателем, тут, в Париже, о нем в последнее время много говорят...
- Короче излагай, плевать мне на ваши богемные разговоры...
- Да не кричи ты, я ведь действительно по делу... Этот Лозович владелец частного ресторана "Московские окна". Я в последнее время неоднократно бывал в его ресторане и беседовал с ним. Суть дела в том, что он со своими знакомыми занимается частным сыском. И, между прочим, у них много раскрытых и предотвращенных преступлений. Сам-то он об этом никогда не рассказывает, но слухами земля полнится... Легендарная личность, полковник, десантник, афганец, человек, перенесший клиническую смерть после ранения в голову... И очень культурный, образованный человек. Один вид вызывает некий трепет - седой, глаза проникновенные, огромный шрам через пол-лица. Год назад он помог органам обезвредить одного бандита прямо здесь, в Париже... Вот какие масштабы... Позвони ему, я очень тебя прошу, я же тоже хочу хоть чем-нибудь помочь в розысках нашей доченьки... - Голос его при этих словах дрогнул.
- Ну хорошо, хорошо, - несколько смягчилась Краснова. - Давай, говори телефон. Записываю...
Она записала телефон.
- Ты можешь позвонить туда прямо сейчас, несмотря на позднее время. Владимир Игоревич уже в курсе дела, ему звонили отсюда люди, с которыми я поделился своей бедой, Лидочка. Позвони, хуже не будет... А завтра к вечеру я буду дома...
- Ладно, спасибо, Валя, - смертельно усталым голосом проговорила Лида. - Извини за резкость... Жду...
Она положила трубку и задумалась.
"Хуже-то не будет", - прошептала она. - "Куда уж тут хуже?"
Подумала с полминуты и набрала номер, названный мужем.
Долго никто не подходил. Наконец, на том конце провода послышался заспанный женский голос.
- Здравствуйте, извините, мне Владимира Игоревича, пожалуйста, сказала Лида.
- Вы знаете, он ещё не пришел... А вы по какому вопросу?
- Я... у меня... Мне дали ваш телефон... Моя фамилия Краснова Лидия Владимировна. У меня большое несчастье - пропала двадцатилетняя дочь... Мой муж сейчас в Париже, он только что звонил и дал ваш телефон... Извините..., - отрывочными фразами говорила Лида.
- А... Да, да, я слышала о вашей беде..., - очнулась ото сна женщина. - Позвоните ему на мобильный, или вот что я вам посоветую - я вам дам телефон человека, который непосредственно занимается подобными делами. Его фамилия Савельев. Зовут Константин Дмитриевич. Он частный детектив. Очень опытный. Офицер в прошлом, как и Володя... Позвоните ему...
- Спасибо.
Она набрала номер Савельева. Там тоже долго никто не подходил. Наконец, трубку взяли.
- Алло, - произнес басистый юношеский голос.
- Здравствуйте. Это Константин Дмитриевич?
- Нет, это его сын Дима...
- А можно вашего отца. У меня срочное дело. У меня пропала дочь, я хотела обратиться к вашему отцу. Его телефон мне дали Лозовичи...
- А... Понимаю..., - запыхаясь, говорил Дима. - Только отец не может подойти... Он ранен. Находится в больнице. И мама поехала к нему. Мы с братом только что вошли... Перестрелка была... Его чуть не убили...
- Извините, - в каком-то отчаянии произнесла Краснова и положила трубку. Звонить на мобильный телефон Лозовичу у неё не были ни сил, ни желания...
Она хотела было принять снотворное и пойти прилечь, но очередной звонок нарушил её планы.
- Лидия Владимировна, - раздался на том конце провода зловещий низкий женский голос. - Это опять я. Вы, наверное, собирались идти спать. Так я хочу вас немного порадовать перед сном, чтобы вам лучше спалось. Что самое лучшее для человека? - задала она риторический вопрос и сама же на него ответила: - Самое лучшее для человека это знать, что ближнему ещё хуже, чем тебе. Так вот знайте - Тоне Вербицкой ещё хуже, чем вам...
- Почему? - холодея, спросила Краснова.
- Потому что ваша дочь Оксана пока ещё жива, хоть и очень плоха... А вот её сыну Борису уже ничего не поможет...
- М-м-м..., - уже не в силах была ничего произнести Лида, вспоминая звонок Тони, её судорожные всхлипывания в трубку.
- Да, дорогая моя деловая богатенькая женщина... Ему уже ничего не поможет. Потому что с того света не возвращаются... Ну что, вам полегчало на душе? А теперь благодарите Бога и саму себя за то, что вы богаты, идите спать и перестаньте обрывать телефонную трубку. А то мне очень трудно связываться с вами... До завтра. Вас ждут новые потрясения... И заклинаю вас, будьте мудрее и не делайте резких движений, они чрезвычайно опасны.
Лидия Владимировна хотела что-то спросить, но не могла издать ни звука из-за необъятного комка в горле. А в трубке обреченно зазвучали короткие гудки...
5.
- Доброе утречко, - раздался в мертвящей тишине низкий женский голос...
Оксана вздрогнула и повернула голову направо.
...Поначалу она даже не могла понять, где находится, до того тяжелой была её голова... Маленькая комната, она на кровати, покрытая зеленым шерстяным одеялом, пахнущим чем-то неприятным... А перед ней стоит женщина лет сорока пяти с распущенными крашеными волосами и большими зелеными глазами, глядящими на неё с каким-то злым задором...
Оксана вспомнила вчерашний день и содрогнулась от ужаса...
- Где Борька? - крикнула она, привставая на постели.
- Какой Борька? - равнодушным голосом спросила хозяйка. - А, твой кавалер-то? Ясное дело, уехал домой. Встал ни свет ни заря и уехал...
- Без меня?!!!
- Да разумеется, без тебя. Во-первых, у тебя болит нога, и ты не можешь идти. А во-вторых, ему и незачем здесь оставаться...
- Почему?!!! Что вы такое говорите?!!! Вы с ума сошли?!!!
- Да ничуть, - усмехнулась Ядвига. - Вчера мы с ним очень хорошо поговорили. Он мне все порассказал и про себя и про тебя... У него мать работает дворником, у тебя - президентом крупной коммерческой фирмы. Так что вы со свои кавалером представляете разные имущественные слои, а соответственно, и разный материальный интерес.
- Вы хотите получить за меня выкуп? - догадалась Оксана.
- А почему бы и нет? - пожала плечами Ядвига. - Почему бы и не взять то, что плохо лежит? За вас, единственную дочку, ваша матушка дорого заплатит... Нам на несколько поколений хватит...
- Так что, вы отправили Бориса домой, чтобы он договорился насчет выкупа? - спросила Оксана и тут же вздрогнула от нелепости произнесенных ею слов. Ядвига еле заметно усмехнулась уголком правой губы, а в её зеленых глазах мелькнуло выражение бесконечного презрения к избалованной дурочке.
- Э-э-эх..., - только и сумела произнести Ядвига, поражаясь её несуразности.
Оксана стала приподниматься.
- Вставай, вставай, - пробасила Ядвига. - Приводи себя в порядок, а потом позавтракаем, чем бог послал. Без деликатесов, разумеется... Удобства у нас, дорогуша, во дворе, но учитывая твою больную ногу, могу тебе предложить старый горшок моего старого папаши. Один черт - выносить... На вот... Я выйду...
Оксана содрогалась от ощущения брезгливости, которое она испытывала ко всем предметам, находящемся в этом доме. Как и к самому дому, так и к людям, обитающим в нем, и к предметам, в нем находящимся, тем более, к подобным предметам. Но... что поделаешь?...
Еле ступая на больную ногу, она вышла из маленькой комнаты и вошла в большую. Там, за большим столом уже восседал Матвейка. Настроение у него на сей раз было превосходное. Он отхлебывал из чудовищных размеров чашки какую-то горячую жидкость и жевал огромный ломоть хлеба.
- Привет, гостья! - улыбался он своими белыми зубами. - Как спалось на новом месте?
- Спасибо, хорошо, - отвечала Оксана, боясь снова разозлить непредсказуемого карлика. Единственное, что утешало, боль в ноге заметно ослабла.
- Ну, как твоя ножка? - осведомилась Ядвига, указывая ей рукой на стул, на который она может сесть.
- Спасибо, получше..., - ответила Оксана и села на стул.
- Ну вот, я же говорила, что будет лучше. А ты все не верила, думала, я тебе зла желаю. Неблагодарные у нас какие люди, однако... Кофе хочешь?
- Я хочу знать, где Боря? - тихо произнесла Оксана, глядя в зеленые глаза хозяйки. Сегодня та была одета в длинное черное платье, крашеные волосы распущены по плечам.
- По-моему, я тебе русским языком ответила, - сузив глаза сквозь зубы процедила Ядвига, - что Боря сегодня рано утром ушел домой... А ты почему-то постоянно переспрашиваешь меня... Как будто ты полоумная дурочка, - добавила она с лютой ненавистью в голосе. - Я очень тебя прошу, не задавай идиотских вопросов, а то ты можешь всех нас очень рассердить, и тогда я не отвечаю за последствия... Ты меня поняла? Кофе хочешь?
- Дурочка, дурочка!!! - расхохотался Матвейка и показал Оксане язык. - Полоумная дурочка...
Он качался на высоком стуле и строил идиотские рожи. Но Оксане было не до смеха. Ей было очень страшно в этом доме.
Заскрипели половицы, и в комнату въехал лысый старик на инвалидной коляске.
- Ну что, завтрак готов? - прохрипел он, подъезжая к столу. Проголодался, как черт...
- Жрать бы вам только, да жрать, - еле слышно прошептала Ядвига, а вслух сказала: - Да, папа, все готово, придвигайся к столу. Только что чайник вскипел.
Ему налили в чашку какой-то горячей жидкости и положили на тарелку два яйца. Он трясущимися руками взял яйцо, но обжегся и уронил яйцо на пол.
- Мать вашу! - закричал он. - Горячее какое... Да судя по запаху, вроде бы, ещё и тухлое...
Действительно, по комнате распространился смрад тухлятины.
Ядвига поморщилась, но молча пошла за тряпкой, чтобы вытереть с пола.
- Пусть она вытрет, - указал своим крючковатым пальцем на Оксану старик. - А то расселась тут как барыня... И вообще, кто это такая, и что она здесь делает?
- Сама вытру, - проворчала Ядвига, встала на колени и стала вытирать тухлятину с пола.
- Нет!!! - завопил старик. - Нечего тебе на всех ишачить, доченька... Она, небось, помоложе тебя будет... А ну, сучара, вставай и вытирай, нечего даром наш хлебушек жрать...
Оксана вся как-то сжалась, не зная, как ей реагировать на весь этот фарс. А старик, ловко маневрируя коляской, быстро направился к ней с угрожающим видом. Вскочил со своего стула и Матвейка и тоже направился к гостье.
- А ну, по местам, доходяги! - громко закричала Ядвига, замахиваясь на домочадцев вонючей тряпкой. - У неё болит нога, она не может нагибаться...
- Правая или левая? - осведомился старик, как-то сразу поутихнув.
- Правая, - мрачно констатировала Ядвига.
- Ну тогда, ладно, - пробурчал старик и направил свою колесницу обратно. - Если правая, то ладно... У меня у самого раньше очень правая нога болела... Ты её разотри своей мазью, - посоветовал он дочери. - Хорошо помогает. Это мне теперь уже ничего не поможет..., - сказал он и жутко закашлялся.
- Растерла уже... И вообще, хватит лезть туда, куда вас не просят! Ешьте и занимайтесь своими делами...
- Какие у нас дела? - хмыкнул старик, смачно сплевывая мокроту на пол. - У нас делишки... Дела у прокурора..., - решил пошутить он.
- У нас тоже скоро будут дела, - обещала Ядвига. - У меня-то уж, по крайней мере, будут точно...
Старик и Матвейка принялись за свою омерзительную трапезу. Оксана же, ни жива, не мертва от страха, сжалась на своем стуле.
Старик слопал яйцо, выпил горячего отвару и своими круглыми глазами уставился на Оксану.
- Так кто же ты, однако, такая, молодая, красивая? - спросил он.
Воцарилось гробовое молчание.
- Отвечай, когда спрашивают! - завопил старик. - Как тебя зовут?
- Оксана, - пролепетала несчастная девушка.
- Хорошее имя, хорошее, - закивал головой старик. - А фамилия твоя как?
- Ты кто такой, паспортный стол, что ли? Ты мент, что ли? - вдруг разозлилась Ядвига. - Пожрал и уматывай отсюда. И ты уматывай тоже! крикнула она Матвейке. - Иди, приберись у папаши в комнате, опять он там срач устроил... Пошли, пошли отсюда!
Она стала силой вывозить отца из комнаты, а Матвейке попыталась дать пинка под зад, но тот увернулся и убежал. Ядвига вывезла отца и захлопнула за ними дверь.
- Где Борис? Что вы с ним сделали? - тихо и внятно спросила Оксана.
- Тебе-то что? - глядя куда-то в сторону, каким-то странным тоном произнесла Ядвига. - Ты думай о себе, дорогуша... Твоя жизнь сейчас гроша ломаного не стоит, неужели ты этого не понимаешь? Ведь никто не знает, где ты находишься...
- Я люблю Борю, он близкий мне человек, и не хочу я думать о себе! крикнула Оксана, встала с места и, прихрамывая, пошла на стоящую около двери Ядвигу. - Что вы с ним сделали?!
Когда она подошла совсем уже близко, Ядвига ловким ударом кулаком в лицо сбила девушку с ног. Оксана брякнулась на грязный, пахнущий чем-то отвратительным пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15