- Возьмем с собой! - решил Франсуа. - Жаль оставлять, тем более что оно может быть направлено против нас. Они быстро упаковали все оружие в четыре объемистые сумки. Перед уходом Федор ловко заминировал тайник пластиковой взрывчаткой и замаскировал пару осколочных гранат. - Думаешь, они вернутся? - засомневался Франсуа. - Уверен! - заявил Федор. - Татуированный долго не останется без подручных. Следовательно, им понадобится оружие. Оружия было так много, что донесли его с большим трудом. Забросили в багажник машины и уехали. - Меня одно беспокоит! - неожиданно сказал Федор и умолк. Ему показалось, что это действительно выглядит трусостью. - Что тебя беспокоит? - заинтересовался Франсуа. - Если у них есть осведомитель в полиции, - решился Федор на откровение, - то не лучше ли будет избавиться от купленной машины, чтобы нас вновь не вычислили? - Это идея! - признался Франсуа в своем промахе. - Надо от нее избавиться. Но ты теряешь несколько десятков тысяч долларов. - Зато приобрету спокойствие, - признался Федор. - Ночью я всегда сплю очень крепко, чувство опасности не всегда сможет разбудить. - Намек понял! - ответил Франсуа. - Но, надеюсь, больше тебе не понадобится скрываться от горцев. Получишь документы на другую фамилию, и мы переправим тебя в Канаду, в Монреаль. На первое время. А там видно будет. Федор обрадовался. Это было то, о чем он сейчас мечтал: быть подальше от смертельно опасной для него Женевы. И красоты города не будут милы, если все время над головой висит дамоклов меч. Они спрятали арсенал в объемистый тайник, созданный в лесу Франсуа собственноручно, и отправились за документами для Федора... Ольге тоже не пришла в голову простая мысль о том, что пользоваться машиной опасно даже днем. Она не знала о том, что Эрвин убит вместе с Ирмой, что подозрения о наличии осведомителя в полиции окрепли до почти что знания. Ее томило лишь чувство вины перед дочерью: события последних дней не давали ей возможности заняться ребенком, потому что все силы были брошены на любимого, отца ее дочери. Ольга знала, что самым большим удовольствием для дочери является то, что родная мама гуляет со своей ненаглядной дочкой. И она решила отвезти дочь в парк, чтобы она пообщалась с природой, подышала свежим воздухом, нагуляла аппетит. Оставив машину на стоянке перед парком, Ольга с дочкой направилась не спеша к зеленой поляне, где играло много маленьких детей. По краям лежали большие собаки, сенбернары, и следили за детьми, никому не позволяя покидать поляну. Мамы и гувернантки в это время, сидя поодаль на скамейках, болтали друг с другом или читали журналы. Со стороны казалось, что сенбернары мирно дремлют и не обращают на детей никакого внимания. Но стоило их подопечному ребенку, обрадованному предоставленной полной свободой, попытаться удрать в сторону проезжей части, огромный, ростом с теленка, добродушный, улыбающийся бело-желто-коричневый пес не спеша приближался к шалуну и бережно, даже нежно, ухватив его за одежду, водворял обратно, в безопасное место, а затем вновь ложился, положив голову на вытянутые вперед лапы и продолжая дремать, оставаясь все время настороже, неся свою бесшумную службу. У Ольги не было своего сенбернара, но у нее не было и журнала, читая который можно упустить ребенка. Но Сашеньку привлекли в первую очередь именно собаки. Нисколько не опасаясь их огромного роста, Сашенька засеменила, смешно переваливаясь, прямо к ним и плюхнулась на одного из них всем телом. Пес сразу очнулся от дремы, открыл глаза и покорно вздохнул, мол, делай со мной что хочешь. Одна из собак позволила Сашеньке погладить ее и даже посидеть на широкой мягкой спине. Погуляв часа два, Ольга решила, что пора возвращаться домой: дочь немного устала. Едва она отъехала от парка, ее остановил дорожный патруль. И хотя все документы были в порядке, она заволновалась и, выйдя из машины, подошла к полицейскому, чтобы узнать, в чем дело. "Надо же! - вздохнула Ольга. - Будто и не уезжала из Москвы. Неужели все гаишники всюду одинаковы. Здесь-то они вроде обязаны сами подходить к водителям. Впрочем, о чем это я? В Москве они тоже обязаны подходить". Размышляя так над суетностью жизни, она взяла необходимые в таких случаях документы, лежащие в "бардачке" и, не выключая двигателя, оставив ключи в замке зажигания, пошла к офицеру полиции, сообщнику Юсуфа. Офицер, открыв заднюю дверь машины, сам уселся на свое место за рулем и стал неторопливо проверять заграничный паспорт Ольги, ее водительские права и документы на покупку автомашины. Юсуф все рассчитал точно. Он выскочил из-за придорожных кустов и сел в машину, где на заднем сиденье дремала маленькая девочка. Ольга поняла, что произошло, только тогда, когда ее машина промчалась мимо. - Дочь украли! - закричала она. - Задержите его. Офицер изумился и поспешил успокоить женщину. - Не волнуйтесь. Он далеко не уйдет. Я его мигом догоню! Ждите меня здесь. И умчался в погоню за Юсуфом. Ольга вернулась домой, обливаясь слезами. Ей было ясно, что тот полицейский оказался в сговоре с бандитами. Но у подъезда своего нового жилища она увидела свою машину. С радостным криком бросилась к ней, но машина была пуста. Зато лежал конверт, на котором по-русски было написано: "Федору Пятницкому! Вскрыть лично!" Ольга побоялась вскрыть пакет, решив дождаться приезда Федора и Фран-суа. Ждать пришлось недолго. Ольга бросилась с жалобным криком в объятия к Федору и запричитала по-бабьи, как какая-нибудь крестьянка из Тамбовской губернии: - Ой, Феденька! Горе-то какое! Нашу Сашеньку украли! Последнее слово она так растянула, обливаясь слезами и воя, что Федор сам догадался, что их дочь украли. Выслушав рассказ плачущей Ольги, они поняли, что борьба, в которую втянули их бандиты, не окончена, что она еще будет иметь продолжение, возможно, очень трагическое продолжение. Буквально по слову вытягивая из рыдающей навзрыд любимой, Федор и Франсуа заодно узнали и прояснили себе всю картину. И для них сразу же стало ясно, что из-за их ошибки теперь мог пострадать ни в чем не повинный ребенок, маленькая, только начавшая еще жить Сашенька. Федор хотел вскрыть конверт, но Фран-суа предостерег: - Может быть, бомба! Подожди пару минут, у меня в машине есть приспособле-ние. Просветим на всякий случай. В конверте ничего, кроме листа бумаги, не оказалось. Федор вслух прочитал записку Юсуфа. "Завтра в 20 часов будь перед старым зданием университета в саду. Имей при себе три миллиона долларов. К тебе подойдут и возьмут деньги. В полицию не обращайся, иначе дочь продадим в Турцию". Юсуф торжествовал. План его удался. Мысль о том, что неплохо бы перед тем, как убить Федора Пятницкого, еще заставить его заплатить за это, пришла к нему внезапно. "Наверняка, - сказал себе Юсуф, - дядя оставил племяннику несколько миллионов долларов. А еще никто не заставлял свою жертву дорого оплатить свою же смерть. Я буду первым, и рассказы об этом в горах переживут века". Теперь можно было ехать на встречу с боевиками из Мюнхена. - Аллах акбар! - приветствовал прилетевших Юсуф. - Как добрались? Как самочувствие? Здоровы ли дети? Юсуф сообщил двум прибывшим ему на помощь наемным убийцам, своим землякам, переселившимся в Европу, что ему необходимо убрать человека, русского, которого старейшины приговорили к смерти. Сказал об исчезновении Азмада и Мамеда, предположив, что они убиты именно этим человеком, их злейшим врагом. Один из прилетевших, двоюродный брат Азмада, воскликнул с яростью: - Мы готовы тебе помочь! Мы убьем его! У тебя есть план? - Не только есть, но я начал уже его выполнять! - хвастливо заявил Юсуф. - Я похитил дочь Федора Пятницкого. - Он разве женат? - удивился первый прилетевший. - Мне сказали, что он холост. Когда он успел жениться и родить ребенка? - Когда на горе рак свистнул! - разозлился Юсуф. - Какая нам разница: женат он или не женат. Важно, что с ним его женщина и его ребенок. - Ты хочешь получить выкуп? - спросил первый из прилетевших. - Да, хочу! - подтвердил Юсуф. - А после убить его. Никто еще не получал выкупа с человека, приговоренного к смерти. Я - первый! - Молодец, э! - воскликнул один из его родственников, Сулейман. - Нам нужно оружие! - заявил второй, Сулейман, дальний родственник Юсуфа. - Я знаю, что у Мамеда есть тайник с оружием. - Есть! - согласился Юсуф. - Только туда опасно идти. - Я схожу! - вызвался Сулейман. - Я только что прилетел, у меня алиби железное. Если засада, то будем искать другой путь. В квартире Мамеда никого не было. Сулейман занялся тайником, а Юсуф решил позвонить на свою временную квартиру и спросить о маленькой пленнице. Не успел он набрать номер, как прогремел мощный взрыв. Юсуфа швырнуло на пол. Сулеймана разорвало на куски.
21
Прочитав послание Юсуфа, Ольга загорелась надеждой. Ее глаза умоляюще взглянули на Федора. - Феденька, ты пожертвуешь эти миллионы? - спросила она, уверенная в ответе только положительном. - Я бы отдал даже последнее! - сказал Федор. - Это глупость! - неожиданно сказал Франсуа. Ольга посмотрела на него с ненавистью. - Глупость спасти своего ребенка? - удивилась она. - Нам не это поможет! - твердо ответил Франсуа. - Неужели ты, Федор, так плохо знаешь боевиков? Им обмануть гяура ничего не стоит. Даже за доблесть сочтут соплеменники. Они возьмут деньги и убьют вас. - Что ты предлагаешь? - спросил Федор. - Сыграть с ним в свою игру! - жестко продолжил Франсуа. - Деньги не брать? - удивился Федор. - Съездить в банк тебе все же придется! - посоветовал Франсуа. Сделать вид, что берешь деньги. Не исключено, что за тобой будут следить. У них есть какой-то помощник в полиции, значит, будем делать вид, что подчинились их требованиям. - А что дальше? - спросил Федор. - Я-то их не боюсь, но надо спасти Сашеньку. - Поэтому мы с тобой разработаем такой план, где будет учтено все, абсолютно все, - сказал Франсуа. - Права на ошибку нам больше не дано. Каждая ошибка - смерти подобна!..
Первого августа Женева вместе со всей Швейцарией праздновала годовщину образования Швейцарской конфедерации. В восемь часов вечера Федор стоял с тяжелым чемоданом в саду перед старым зданием университета. Участники торжественного шествия уже собрались, построились в колонну и. ждали только сигнала к выступлению. Оркестр заиграл бравурный марш, и колонна начала шествие по городу. Впереди выступал отряд жандармерии в мундирах и треугольных шляпах. Они имели при себе даже винтовки и сабли. За отрядом жандармерии шествовал сборный оркестр из двухсот музыкантов. За оркестром несли знамена Женевы и Швейцарской конфедерации. За знаменосцами двигались отряды воинов в средневековых доспехах с пиками и алебардами. И только после них пошли власти кантона Женевы, города Женевы, делегации от всех коммун, почетные гости города и все остальные, кто пожелал принять участие в великолепном празднике образования свободного государства. К Федору никто не подошел, чтобы забрать чемодан с миллионами. Он подождал немного и пошел вслед за шествием, согласно предписанию, ожидая, когда столкнется лицом к лицу с врагом. Федор был одним из немногих, одетых в обычный гражданский костюм. Большинство было в национальных костюмах: женщины в цветастых платьях, широченных юбках и белых передниках, у мужчин выделялись белые рубахи в сочетании с красными жилетами. Где-то среди остальных участников шествия находился Франсуа. Ольгу они после шумного сопротивления оставили дома "на связи". Только такая почетная работа заставила ее остаться дома. "Ольгу знают! - заявил Федор Фран-суа. - И толку от нее мало. Ее сразу же вы-числят. Единственный, с кем они еще не сталкивались, это я"! Поэтому и решили, что Федор будет играть роль подсадной утки, Ольга на всякий случай сидеть на связи, а Франсуа будет в засаде. Каждый -знал, что ему делать, каждый, даже оставшаяся дома Ольга, был вооружен. К Федору никто не подходил, но он не сомневался, что за ним наблюдают. На площади была установлена трибуна для ораторов, а у трибуны сбиты скамейки для приглашенных. Мэр Женевы взошел на трибуну, члены оргкомитета, администрация и приглашенные гости расселись на скамейках. Жандармы выстроились возле трибуны, образовав почетный караул. Отряды войск в старинных доспехах и костюмах встали по периметру площади, а кому не хватило места на скамейках, толпились позади. Прозвучал гимн и взвилось на флагштоке знамя Швейцарской конфедерации. Мэр торжественно зачитал Договор 1291 года о создании союза трех кантонов - Ури, Швица и Унтервальдена, впервые объединившихся в "Вечный союз" для борьбы с Габсбургами за независимость. С речами выступили организаторы праздника и представители других кантонов. Речи были короткими и много времени не заняли. В завершение официальной части праздника мэр Женевы собственноручно зажег традиционный костер, сооруженный посреди площади из десятков сухих елей. Полетели искры многоязыкового пламени, высоко взметнувшегося в небо. И в это время заполыхали костры из сухих бревен высоко в горах и долинах. Одновременно с языками пламени в небо взлетели сотни ракет. Они рвались высоко в небе, распадаясь звездами и цветами. К Федору подошел офицер полиции и коротко сказал по-английски: - Следуйте за мной! "Однако! - удивился Федор. - Они даже знают, что я не говорю по-французски. Что ж, игра началась!" Он шел за посланцем убийц, а вокруг продолжался шумный праздник. Всюду были установлены деревянные столы, на которые за счет мэра подавались пироги, мясо и овощной суп, бутылки с вином и пивом. Кто не удовлетворялся простой едой, мог купить себе сочный антрекот или жаренную в гриле курицу, которые на огромных противнях и шомполах жарились повсюду. А сухое вино, сидр и пиво можно было поиметь и за счет мэра. Центр города был закрыт для автомобильного транспорта, поэтому Федор не удивлялся, что офицер полиции так долго ведет его, очевидно, к своему автомобилю. На площади Молар были сооружены временные эстрады, на которых выступали студенческие национальные коллективы. Хоровое многоголосое пение демонстрировали германо-швейцарцы, сольное пение в сопровождении небольшого ансамбля - франко-швейцарцы. Студенты из горных альпийских деревушек радовали слушателей горловым пением. Но не только швейцарские студенты имели право на выступление в день своего общенационального праздника. Индийские, пакистанские, боливийские, аргентинские ансамбли оккупировали не только временно сооруженные эстрады, но и просто улицы и тротуары. Они исполняли свои национальные номера, а граждане Женевы и гости, разгоряченные бесплатными напитками, проявляли щедрость. В толпе то и дело сновали студенты со шляпами для пожертвований, в них дождем летели серебряные монеты. Полиция не вмешивалась, делая вид, что не видит ничего. Они прекрасно знали, что эти добровольные сборы, хоть и немалые, поступают в общестуденческий фонд для малообеспеченных студентов. Полицейский привел Федора к своей машине, и только там Федор смог спросить его: - Где моя дочь? Что с ней? - Живая она, живая! - успокоил офицер полиции. - Что мы, звери какие? Федор успел заметить, когда садился в машину полицейского, что мимо прошел Франсуа и прикрепил "маячок" к заднему бамперу полицейской машины. - Как вам понравился наш праздник? - улыбаясь, спросил полицейский. - Впечатляет? - Мне не до праздника! - ответил Федор. Полицейский, отъехав, внимательно вгляделся в зеркало заднего обзора, не едет ли кто за ними. Но их отъезд, кажется, остался без внимания. Граждане продолжали веселиться, а полиция охранять их веселье. И никому не было дела до трагедии семьи Федора Пятницкого. - Ничего! - подбодрил полицейский. - Через десять дней будет праздник Женевы. Тогда и погуляете. На набережной правого берега заранее соорудят длинную ленту деревянных трибун. Если вы не видели карнавалы Рио-де-Жанейро, вам должен понравиться карнавал, с которого начинается праздник Женевы. Представляете: идут оркестры друг за другом и играют каждый свое, оркестр певческого общества - свое, универмага - свое, кооператива - свое. Одна мелодия наплывает на другую, а публика слушает все это вперемежку: военные марши, танго, вальсы, джаз какой-нибудь. Затем поедут машины, украшенные сплошь рекламой и цветами. А на каждой машине разыгрываются сценки: девушки изображают что-нибудь из мифологии, а парни - ковбоев, рыцарей, мушкетеров, кто во что горазд. Горцы в национальных костюмах прогоняют мимо зрителей белых длинношерстных овец главное богатство кантона. Бывают и гости. Помню, были гости из США: красотки-мажоретки, студентки какого-то университета, в живописных киверах, такие худощавые, стройные. Они так маршировали, такое выделывали жезлами и стройными ножками, что свели с ума всех мужчин. А то, помню, парашютисты из Гренобля приехали со своими оркестрами, славно так маршировали в красных беретах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
21
Прочитав послание Юсуфа, Ольга загорелась надеждой. Ее глаза умоляюще взглянули на Федора. - Феденька, ты пожертвуешь эти миллионы? - спросила она, уверенная в ответе только положительном. - Я бы отдал даже последнее! - сказал Федор. - Это глупость! - неожиданно сказал Франсуа. Ольга посмотрела на него с ненавистью. - Глупость спасти своего ребенка? - удивилась она. - Нам не это поможет! - твердо ответил Франсуа. - Неужели ты, Федор, так плохо знаешь боевиков? Им обмануть гяура ничего не стоит. Даже за доблесть сочтут соплеменники. Они возьмут деньги и убьют вас. - Что ты предлагаешь? - спросил Федор. - Сыграть с ним в свою игру! - жестко продолжил Франсуа. - Деньги не брать? - удивился Федор. - Съездить в банк тебе все же придется! - посоветовал Франсуа. Сделать вид, что берешь деньги. Не исключено, что за тобой будут следить. У них есть какой-то помощник в полиции, значит, будем делать вид, что подчинились их требованиям. - А что дальше? - спросил Федор. - Я-то их не боюсь, но надо спасти Сашеньку. - Поэтому мы с тобой разработаем такой план, где будет учтено все, абсолютно все, - сказал Франсуа. - Права на ошибку нам больше не дано. Каждая ошибка - смерти подобна!..
Первого августа Женева вместе со всей Швейцарией праздновала годовщину образования Швейцарской конфедерации. В восемь часов вечера Федор стоял с тяжелым чемоданом в саду перед старым зданием университета. Участники торжественного шествия уже собрались, построились в колонну и. ждали только сигнала к выступлению. Оркестр заиграл бравурный марш, и колонна начала шествие по городу. Впереди выступал отряд жандармерии в мундирах и треугольных шляпах. Они имели при себе даже винтовки и сабли. За отрядом жандармерии шествовал сборный оркестр из двухсот музыкантов. За оркестром несли знамена Женевы и Швейцарской конфедерации. За знаменосцами двигались отряды воинов в средневековых доспехах с пиками и алебардами. И только после них пошли власти кантона Женевы, города Женевы, делегации от всех коммун, почетные гости города и все остальные, кто пожелал принять участие в великолепном празднике образования свободного государства. К Федору никто не подошел, чтобы забрать чемодан с миллионами. Он подождал немного и пошел вслед за шествием, согласно предписанию, ожидая, когда столкнется лицом к лицу с врагом. Федор был одним из немногих, одетых в обычный гражданский костюм. Большинство было в национальных костюмах: женщины в цветастых платьях, широченных юбках и белых передниках, у мужчин выделялись белые рубахи в сочетании с красными жилетами. Где-то среди остальных участников шествия находился Франсуа. Ольгу они после шумного сопротивления оставили дома "на связи". Только такая почетная работа заставила ее остаться дома. "Ольгу знают! - заявил Федор Фран-суа. - И толку от нее мало. Ее сразу же вы-числят. Единственный, с кем они еще не сталкивались, это я"! Поэтому и решили, что Федор будет играть роль подсадной утки, Ольга на всякий случай сидеть на связи, а Франсуа будет в засаде. Каждый -знал, что ему делать, каждый, даже оставшаяся дома Ольга, был вооружен. К Федору никто не подходил, но он не сомневался, что за ним наблюдают. На площади была установлена трибуна для ораторов, а у трибуны сбиты скамейки для приглашенных. Мэр Женевы взошел на трибуну, члены оргкомитета, администрация и приглашенные гости расселись на скамейках. Жандармы выстроились возле трибуны, образовав почетный караул. Отряды войск в старинных доспехах и костюмах встали по периметру площади, а кому не хватило места на скамейках, толпились позади. Прозвучал гимн и взвилось на флагштоке знамя Швейцарской конфедерации. Мэр торжественно зачитал Договор 1291 года о создании союза трех кантонов - Ури, Швица и Унтервальдена, впервые объединившихся в "Вечный союз" для борьбы с Габсбургами за независимость. С речами выступили организаторы праздника и представители других кантонов. Речи были короткими и много времени не заняли. В завершение официальной части праздника мэр Женевы собственноручно зажег традиционный костер, сооруженный посреди площади из десятков сухих елей. Полетели искры многоязыкового пламени, высоко взметнувшегося в небо. И в это время заполыхали костры из сухих бревен высоко в горах и долинах. Одновременно с языками пламени в небо взлетели сотни ракет. Они рвались высоко в небе, распадаясь звездами и цветами. К Федору подошел офицер полиции и коротко сказал по-английски: - Следуйте за мной! "Однако! - удивился Федор. - Они даже знают, что я не говорю по-французски. Что ж, игра началась!" Он шел за посланцем убийц, а вокруг продолжался шумный праздник. Всюду были установлены деревянные столы, на которые за счет мэра подавались пироги, мясо и овощной суп, бутылки с вином и пивом. Кто не удовлетворялся простой едой, мог купить себе сочный антрекот или жаренную в гриле курицу, которые на огромных противнях и шомполах жарились повсюду. А сухое вино, сидр и пиво можно было поиметь и за счет мэра. Центр города был закрыт для автомобильного транспорта, поэтому Федор не удивлялся, что офицер полиции так долго ведет его, очевидно, к своему автомобилю. На площади Молар были сооружены временные эстрады, на которых выступали студенческие национальные коллективы. Хоровое многоголосое пение демонстрировали германо-швейцарцы, сольное пение в сопровождении небольшого ансамбля - франко-швейцарцы. Студенты из горных альпийских деревушек радовали слушателей горловым пением. Но не только швейцарские студенты имели право на выступление в день своего общенационального праздника. Индийские, пакистанские, боливийские, аргентинские ансамбли оккупировали не только временно сооруженные эстрады, но и просто улицы и тротуары. Они исполняли свои национальные номера, а граждане Женевы и гости, разгоряченные бесплатными напитками, проявляли щедрость. В толпе то и дело сновали студенты со шляпами для пожертвований, в них дождем летели серебряные монеты. Полиция не вмешивалась, делая вид, что не видит ничего. Они прекрасно знали, что эти добровольные сборы, хоть и немалые, поступают в общестуденческий фонд для малообеспеченных студентов. Полицейский привел Федора к своей машине, и только там Федор смог спросить его: - Где моя дочь? Что с ней? - Живая она, живая! - успокоил офицер полиции. - Что мы, звери какие? Федор успел заметить, когда садился в машину полицейского, что мимо прошел Франсуа и прикрепил "маячок" к заднему бамперу полицейской машины. - Как вам понравился наш праздник? - улыбаясь, спросил полицейский. - Впечатляет? - Мне не до праздника! - ответил Федор. Полицейский, отъехав, внимательно вгляделся в зеркало заднего обзора, не едет ли кто за ними. Но их отъезд, кажется, остался без внимания. Граждане продолжали веселиться, а полиция охранять их веселье. И никому не было дела до трагедии семьи Федора Пятницкого. - Ничего! - подбодрил полицейский. - Через десять дней будет праздник Женевы. Тогда и погуляете. На набережной правого берега заранее соорудят длинную ленту деревянных трибун. Если вы не видели карнавалы Рио-де-Жанейро, вам должен понравиться карнавал, с которого начинается праздник Женевы. Представляете: идут оркестры друг за другом и играют каждый свое, оркестр певческого общества - свое, универмага - свое, кооператива - свое. Одна мелодия наплывает на другую, а публика слушает все это вперемежку: военные марши, танго, вальсы, джаз какой-нибудь. Затем поедут машины, украшенные сплошь рекламой и цветами. А на каждой машине разыгрываются сценки: девушки изображают что-нибудь из мифологии, а парни - ковбоев, рыцарей, мушкетеров, кто во что горазд. Горцы в национальных костюмах прогоняют мимо зрителей белых длинношерстных овец главное богатство кантона. Бывают и гости. Помню, были гости из США: красотки-мажоретки, студентки какого-то университета, в живописных киверах, такие худощавые, стройные. Они так маршировали, такое выделывали жезлами и стройными ножками, что свели с ума всех мужчин. А то, помню, парашютисты из Гренобля приехали со своими оркестрами, славно так маршировали в красных беретах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20