Здесь выложена электронная книга Сад богов автора по имени Даррелл Джеральд. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Даррелл Джеральд - Сад богов.
Размер архива с книгой Сад богов равняется 157.14 KB
Сад богов - Даррелл Джеральд => скачать бесплатную электронную книгу
Джеральд Даррелл
Сад богов
Афанасьев Владимир
«Gerald Durrell «The garden of Gods»»: 1978
Джеральд Даррелл.
Сад богов
Посвящается Энн Питерс, когорая была моим секретарем и навсегда останется моим другом, потому что она любит Корфу и, пожалуй, энает его лучше, чем я.
Предварение
Это — третья из моих книг о пребывании нашей семьи на острове Корфу перед второй мировой войной. Кому-нибудь покажется странным, что я все еще нахожу что писать об этой поре в моей жизни, но тут следует подчеркнуть, что в то время-особенно на греческую мерку — мы были неплохо обеспечены, никто из нас не работал в обычном смысле этого слова, а потому большую часть времени мы развлекались. За пять лет такого образа жизни можно накопить немало впечатлений.
Когда пишешь серию книг с одними или в основном с одними и теми же лицами, проблема заключается в том, чтобы не докучать читателям предыдущих книг бесконечными описаниями этих лиц. В то же время не следует тщеславно полагать, что все прочли предыдущие книги; вполне может статься, что читатель впервые знакомится с вашими творениями. Очень трудно найти такой путь, чтобы не вызывать раздражение старого читателя и не нагружать сверх меры нового. Надеюсь, мне это удалось.
В первой книге трилогии-«Моя семья и другие звери»-есть слова, которые, как мне кажется, лучше всего выражают суть моего замысла: «Я старался дать здесь точные портреты своих родных, ничего не приукрашивая, и они проходят по страницам книги такими, как я их видел. Но для объяснения самого смешного в их поведении должен сразу сказать, что в те времена, когда мы жили на Корфу, все были еще очень молоды: Ларри, самому старшему, исполнилось двадцать три года, Лесли-девятнадцать. Марго-восемнадцать, а мне, самому маленькому, было всего десять лет. О мамином возрасте никто из нас тогда не имел точного представления по той простой причине, что она никогда не вспоминала о днях своего рождения. Могу только сказать, что мама была достаточно взрослой, чтобы иметь четырех детей. По ее настоянию я поясняю также, что она была вдовой, а то ведь, как проницательно заметила мама, люди всякое могут подумать.
Чтобы все события, наблюдения и радости за эти пять лет жизни могли втиснуться в произведение, не превышающее по объему «Британскую энциклопедию», мне пришлось все перекраивать, складывать, подрезать, так что в конце концов от истинной продолжительности событий почти ничего не осталось.
Я написал также, что отбросил многие происшествия и лиц, о которых мне хотелось рассказать; в этой книге я пытаюсь исправить упущение. Надеюсь, она доставит читателям столько же удовольствия, сколько, судя по всему, доставили ее предшественницы: «Моя семья и другие звери» и «Птицы, звери и родственники». Я вижу в ней отображение очень важного отрезка моей жизни, а также того, чего, к сожалению, явно лишены многие нынешние дети — по-настоящему счастливого и лучезарного детства.
Собаки, сони и сумбур
На этом ужасном турке тотчас был поставлен крест.
Карлайл
Лето выдалось на редкость щедрое. Казалось, солнце извлекло из почвы особенно богатые дары: никогда еще не видели мы такого обилия цветов и плодов, никогда еще море не было таким теплым и не водилось в нем столько рыбы, никогда еще птицы в таком количестве не высиживали птенцов, никогда еще над полями не порхало такое множество бабочек и прочих насекомых. Большущие тяжелые арбузы с рассыпчатой и прохладной, будто розовый снег, мякотью напрашивались на сравнение с ботаническими бомбами, каждая из которых могла бы уничтожить целый город; на деревьях, полные сладкого сока, висели огромные бархатистые груши, оранжевые и розовые, как осенняя луна; зеленые и черные плоды инжира лопались от напора изнутри, и к розовым трещинкам лепились золотисто-зеленые бронзовки, опьяненные неистощимым щедрым угощением. Деревья стонали под тяжестью вишен, отчего сады выглядели так, словно в них убили исполинского дракона и алые и бордовые капли крови окропили листву. Початки кукурузы были длиной с руку; укусишь канареечно-желтую мозаику зерен, и рот наполняется белым молозивом. Копя запасы к осени, на деревьях набухали нефритово-зеленые плоды миндаля и грецкого ореха; среди листьев, яркие и лоснящиеся, будто птичьи яйца, гирляндами висели гладкие оливки.
Естественно, что при таком кипении жизни на острове моя коллекторская активность удвоилась. Помимо обычных еженедельных вылазок в обществе Теодора теперь я совершал куда более смелые и продолжительные экспедиции, так как обзавелся осликом. Сие четвероногое, по имени Салли, я получил в подарок на день рождения; при всем своем упрямстве, Салли была бесценным компаньоном, когда предстояло покрывать большие расстояния и нести различное снаряжение. Притом упрямство возмещалось одним великим достоинством: подобно всем ослам, Салли обладала безграничным терпением. Пока я наблюдал того или иного представителя животного мира, она безмятежно созерцала пространство или же погружалась в присущую ослам дремоту, это напоминающее транс блаженное состояние, когда ослы стоят с полузакрытыми глазами, как будто грезя о некой нирване, и до них не доходят ни оклики, ни угрозы, ни даже удары палкой. Собаки, подождав немного, начинали зевать, вздыхать, чесаться и множеством прочих знаков давали понять, что, на их взгляд, мы уделили достаточно внимания очередному пауку или иной твари, пора двигаться дальше. Когда же Салли предавалась дремоте, все говорило за то, что она, если понадобится, способна простоять так не один день.
От своего друга в деревне, опытного наблюдателя, который добыл не один экземпляр для моей коллекции, я услышал однажды, что в скалистой долине километрах в восьми от нашего дома он заприметил двух огромных птиц. Похоже, они там гнездятся. Согласно его описанию, это могли быть только орлы или грифы, а мне страшно хотелось заполучить птенцов любого из этих двух видов. В моей коллекции пернатых хищников уже числились три вида сов, перепелятник, дербник и пустельга; для полного счастья мне недоставало орла или грифа. Нужно ли говорить, что я не стал делиться своим замыслом с родными: на мясо для моих животных и без того уходили астрономические суммы. К тому же я хорошо представлял себе, как воспримет Ларри предложение поселить в доме грифа. Обзаводясь новыми домашними животными, я давно уже взял за правило ставить Ларри перед свершившимся фактом. Главное — пронести экземпляр в дом, а там я всегда мог рассчитывать на поддержку мамы и Марго.
Я готовил экспедицию очень тщательно, уложил провиант для себя и собак, взял добрый запас лимонада, а также обычный набор коллекторских банок и коробок, сачок для ловли бабочек и большую сумку для орла или грифа. Еще я взял бинокль Лесли — он был мощнее моего. Спросить разрешения Лесли я не мог
— его весьма кстати не было дома, но я не сомневался, что он охотно одолжил бы мне свой бинокль. Проверив напоследок все снаряжение, дабы удостовериться, что ничто не упущено, я принялся нагружать Салли. На редкость строптивая и раздражительная в этот день даже на ослиную мерку, она нарочно наступила мне на ногу и больно ущипнула зубами зад, когда я нагнулся за упавшим сачком. Тумак, который Салли получила за безобразное поведение, сильно обидел ее, так что начали мы экспедицию, не испытывая особого расположения друг к другу. Я холодно нахлобучил соломенную шляпу на лилейного вида мохнатые уши Салли, свистнул собак и тронулся в путь.
Несмотря на ранний час, солнце припекало и обрамленное жарким маревом небо светилось яркой голубизной — вроде той, какую можно увидеть, если посыпать солью на пламя. Сперва мы следовали по дороге, устланной толстым слоем липучей, как цветочная пыльца, белой пыли. В пути нам встречались мои деревенские друзья; они ехали верхом на осликах — кто на базар, кто на работу в поле, и эти встречи неизбежно тормозили наше продвижение, так как воспитанность предписывала поздороваться с каждым из них. На Корфу положено при встрече всласть поболтать, а заодно и принять в знак дружеского расположения ломоть хлеба, горсть арбузных семечек или кисть винограда. И когда пришло время покинуть жаркую пыльную дорогу и приступить к подъему в гору через прохладные оливковые рощи, я был нагружен всевозможными съестными припасами, среди которых выделялся величиной арбуз, щедрый дар моего доброго друга — тетушки Агати. Мы не виделись с ней целую неделю, то бишь целую вечность, и она явно решила, что все это время я голодал.
После пекла на дороге тенистые оливковые рощи встретили меня колодезной прохладой. Псы, как обычно, устремились вперед, выискивая поживу среди пятнистых толстых стволов и с бешеным лаем гоняясь за дерзкими ласточками, которые проносились над самой землей. Разумеется, погоня кончалась неудачей, тогда собаки пытались сорвать ярость на какой-нибудь ни в чем не повинной овечке или дурковатой курице, и приходилось строго призывать их к порядку. Заметно повеселевшая Салли бодро трусила по склону, обратив одно ухо вперед, а другое назад, чтобы слышать мое пение или комментарии о том, что нас окружало. Покинув сень олив, мы продолжали подъем по жарким склонам, пробираясь через миртовые заросли, рощицы падуболистного дуба и густой ракитник. Копыта Салли немилосердно давили разные травы, и горячий воздух наполнился запахами шалфея и тимьяна. Псы тяжело дышали, Салли и я обливались потом, когда мы добрались до золотистых и ржаво-красных скал срединной гряды; далеко внизу простиралось васильковое море. В половине второго я устроил привал в тени под большой скалой. Настроение было скверное. Следуя указаниям моего друга, я и впрямь высмотрел на каменном карнизе гнездо грифа; больше того, в нем сидели два тучных и вполне оперившихся птенца — самый подходящий возраст, чтобы отнести их домой и выкормить. Однако мое ликование омрачилось тем, что добраться до гнезда ни сверху, ни снизу было невозможно. Безуспешно потратив час на попытки похитить детенышей, я был вынужден отказаться от замысла пополнить грифами свою коллекцию пернатых хищников. Мы спустились по склону вниз и сели отдохнуть и перекусить в тени деревьев. Пока я уписывал бутерброды и крутые яйца, Салли подкрепилась сухими кукурузными початками и арбузными корками, а псы утолили жажду смешанным блюдом из арбуза и винограда. Торопливо поглощая сочные плоды, они давились арбузными семечками и подолгу откашливались. Невоспитанные обжоры, они управились со своим завтраком намного быстрее, чем мы с Салли. Убедившись, что добавки ждать не приходится, псы покинули нас и затрусили вниз, рассчитывая выследить что-нибудь съедобное.
Лежа на животе, я хрустел розовой, как коралл, прохладной арбузной мякотью и рассматривал склон. Метрах в пятнадцати ниже меня торчали развалины небольшого крестьянского дома. Кое-где на склоне различались плоские дуги бывших возделанных клочков. Очевидно, хозяин покинул этот участок, когда убедился, что истощенная почва крохотных огородов больше не в силах питать кукурузу или овощи. Постепенно дом разрушился; расчищенными клочками завладели мирт и бурьян. Глядя на развалины и пытаясь представить себе, кто здесь жил прежде, я заметил, как в тимьяне подле одной из стен мелькнуло что-то рыжеватое.
Осторожно протянул руку за биноклем и поднес его к глазам. Теперь я четко видел груду камня у подножия стены. Никакого движения… Внезапно из-за кустика тимьяна вынырнул рыжий, как осенний лист, маленький гибкий зверек. Это была ласка, совсем юная и невинная, судя по ее повадкам. Первая ласка, увиденная мной на Корфу, и она сразу меня очаровала. Зверек озадаченно поглядывал по сторонам, потом встал на задние лапки, усиленно принюхиваясь. Не почуяв, видимо, ничего съедобного, ласка села и принялась чесаться — энергично и, судя по всему, с большим наслаждением. Потом вдруг прервала это занятие и стала подкрадываться к яркой, канареечно-желтой бабочке. Однако та вспорхнула у нее из-под самого носа и улетела прочь; челюсти одураченного зверька щелкнули впустую. Ласка снова поднялась на задние лапки, высматривая, куда подевалась добыча, но слишком сильно откинулась назад и едва не упала со своего камня.
Я наблюдал, восхищаясь крохотными размерами, чудесной окраской и невинностью ласки. Мне страшно захотелось поймать ее для пополнения моего зверинца, но я понимал, что это будет трудно. Пока я прикидывал, как лучше всего осуществить свой замысел, в развалинах дома разыгралась небольшая драма. По низкому кустарнику заскользила тень, напоминающая мальтийский крест, и я увидел перепелятника. Он летел совсем низко курсом на ласочку, которая сидела на камне, принюхиваясь и явно не подозревая о грозящей опасности. Крикнуть? Хлопнуть в ладоши? Но тут и ласка заметила хищника, стремительно развернулась, грациозно прыгнула к стене и исчезла в трещине между двумя камнями, такой узкой, что, казалось, туда и веретенице не протиснуться, не говоря уже о маленьком млекопитающем. Точно я наблюдал трюк фокусника: только что на камне сидел зверек, а мгновением позже стена впитала его, будто дождевую каплю. Перепелятник притормозил расправленным хвостом и завис в воздухе, явно надеясь, что ласка выйдет наружу. Прождав понапрасну секунду-другую, он заскользил вниз над склоном в поисках менее сторожкой дичи. Вскоре из трещины выглянула мордочка. Убедившись, что опасность миновала, зверек осторожно покинул убежище. После чего двинулся вдоль стены, заглядывая и ныряя в каждую ямку и щель между камнями, словно именно такую мысль подсказала выручившая его трещина. Следя за лаской, я соображал, как бы спуститься по склону и набросить на нее свою рубашку, прежде чем она меня заметит. Судя по мастерскому трюку с исчезновением, который спас ее от перепелятника, задача явно была не из легких.
В эту минуту ласка, гибкая, как змея, скользнула в дыру у основания стены. А из другой дыры, чуть выше, выскочил еще один зверек. Насмерть перепуганный, он пробежал по верху стены и скрылся в расщелине. Мое сердце учащенно забилось, ведь я успел опознать животное, за которым охотился не первый месяц: это была садовая соня — пожалуй, один из самых симпатичных европейских грызунов. Величиной с половину крупной крысы, в светло-коричневой шубке, с ярко-белым брюшком и длинным пушистым хвостом, заканчивающимся черно-белой кисточкой; мордочка опоясана полоской черной шерсти, протянувшейся из-за ушей вокруг глаз, — до смешного похоже на маску, служившую прежде непременным атрибутом грабителей.
Как быть? Там, внизу, два зверька, которых я страстно желаю заполучить, причем один гонится за другим, и оба чрезвычайно сторожкие. Нужен точный расчет, иначе можно остаться с носом. Я решил начать с ласки — она более подвижна, а соня вряд ли покинет свое новое убежище, пока ее не спугнут. Поразмыслив, я заключил, что сачок превосходит рубашку как орудие лова, и, вооружившись им, предельно осторожно двинулся вниз по склону, замирая на месте всякий раз, когда ласка выглядывала из дыры. И вот уже лишь несколько шагов отделяют меня от стены. Крепко сжимая рукоятку сачка, я ждал, когда ласка выйдет из недр исследуемого ею убежища. И она вышла, но так внезапно, что я был застигнут врасплох. Ласка села на задние лапки и воззрилась на меня с любопытством, в котором не было и намека на тревогу. Я уже приготовился взмахнуть сачком, как вдруг через кусты, свесив язык и виляя хвостом, ко мне с треском прорвались три барбоса, до того счастливые, словно увидели меня вновь после долгих месяцев разлуки. Ласка исчезла. Только что сидела на камне, остолбенев от ужаса при виде собачьей лавины, — и нет ее. Основательно отчитав собак, я прогнал их почти на самый верх горы, где они улеглись в тени, озадаченные и обиженные моей вспыльчивостью. После чего я решил попытаться поймать соню.
За долгие годы скрепляющий камни раствор утратил вязкость, и сильные зимние дожди вымыли его, так что от дома остались, по существу, только куски сухой кладки. Пронизывающий стены лабиринт сообщающихся ходов и полостей служил идеальным убежищем для всякой мелкой живности. Единственный способ охоты в таких условиях — разобрать кладку, что я и принялся делать. Прилежные старания позволили мне обнаружить лишь пару негодующих скорпионов, несколько мокриц да юного геккона, который обратился в бегство, оставив мне извивающийся хвостик. Было жарко, хотелось пить, и, потрудившись над стеной около часа, я сел передохнуть в тени у еще не тронутого участка.
Прикидывая в уме, сколько времени уйдет на разрушение оставшейся кладки, я вдруг увидел соню. Вынырнув из дыры примерно в метре от меня, зверек полез вверх, словно этакий тяжеловесный альпинист, а очутившись наверху, уселся на тучном седалище и принялся старательно мыть свою мордочку, не обращая на меня никакого внимания.
Сад богов - Даррелл Джеральд => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Сад богов автора Даррелл Джеральд дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Сад богов у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Сад богов своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Даррелл Джеральд - Сад богов.
Если после завершения чтения книги Сад богов вы захотите почитать и другие книги Даррелл Джеральд, тогда зайдите на страницу писателя Даррелл Джеральд - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Сад богов, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Даррелл Джеральд, написавшего книгу Сад богов, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Сад богов; Даррелл Джеральд, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн