Женька вопросительно посмотрел на Мирру, тот успокаивающе кивнул головой. Сзади опять грохнуло.
— Все!
В центре зала, где стояла огромная металлическая чаша, появилось огненное кольцо.
Женька высунулся в коридор и закричал, перекрывая грохот выстрелов:
— Уходим! Все уходим, быстрее!!! Гришка, уходим, пошли!
Мирра тем временем уже шагнул в кольцо и исчез. Женька стоял возле чаши и держал на прицеле ученых. Судя по всему, этого не требовалось; двое сидели в креслах, глядя на него испуганными глазами, руки их, повинуясь стволу автомата, снова поднялись вверх, еще один меланхолично смотрел перед собой, казалось, не замечая Женьку и медленно покачивая головой. Тот, у которого лицо было изрыто, улыбался, нервно подрагивая губами. Руки он держал на столе, не касаясь кнопок,
Оксана и Володя шагнули в огненный круг. В дверном проеме появилась Юлька; повинуясь знаку Женькиной руки, она легко, рыбкой, вытянув вперед руки, нырнула в кольцо. Пошла Лена, затем Зойка, Ира, Игорь, Гера и тоскливо оглянувшийся Гришка. Последними появились Рома и навалившийся на него Демьян, заплетающиеся ноги которого уже не шли, а волочились по полу. За Димкой тянулся кровавый след; Ромка торопливо тащил его к чаше. Женька, не помогая им, держал на прицеле и дверной проем, и ученых, обливаясь потом и чувствуя, что ему уже не успеть. Наконец Ромка достиг чаши и вместе с Димой ввалился, почти упал в кольцо; Женька метнулся следом и в этот миг в дверях зала мелькнула фигура в защитной форме, короткий ствол плюнул огнем в спину Женьке, а тот уже прыгал в ослепительно яркий, бьющий в глаза огненный круг, и последнее, что он ощутил, падая в раскрывавшееся ничто, был жестокий удар под лопатку.
Думм, езел… Майн Готт…
— Группе «Волки» подразделения «Смерч» тревога по литере двойное «А». Немедленно подготовить экстренный выход; нарушен периметр Московской гильбростанции, нарушителей более десятка. Необходимо любой ценой уничтожить нарушителей, не допустив утечки информации. Обеспечить «волков» фотографиями беглецов с базы «Алатау», документами российской тайной полиции, местными деньгами. Непосредственно перед выбросом, с целью исключить возможность невозвращения по любым причинам, каждому бойцу обязательная инъекция глюконата «С». Таймер активизации яда сорок восемь часов, допуск шесть минут, этот же срок — контрольный для возвращения на базу. В случае невыполнения или частичного выполнения задания все бойцы группы «Волки» будут расстреляны. В случае полного выполнения задания — награждены. Разрешается применять все виды оружия, кроме разглашающих информацию проекта «Гейзер». Довести приказ и информацию о глюконате до каждого из «волков» с целью правильной психологической ориентации группы. Начинайте операцию.
ГЛАВА 39
Женьку трясли. Трясли как грушу, усыпанную спелыми плодами, трясли, что-то кричали в уши, щипали за нос и пытались поставить на ноги. И все это одновременно.
Наконец он стал слабо отбиваться и открыл глаза. Скалолазы стояли на дне глубокого оврага, забитого сучьями и влажной листвой. Со всех сторон их окружал кустарник с уже поблекшими, желтеющими листьями.
Осень. Конечно же, осень.
Ромка и обычно серьезный Гера скалились. Димка был раздет до пояса и лежал на собственной куртке. Всю его грудь и левое плечо покрывали окровавленные бинты. Рядом, со шприцем в руках, копошилась Ирина. Остальные девчонки и Гришка просто озирались вокруг. Не хватало Игоря и Мирры. Женька, не задавая никаких вопросов, снял с себя рубашку и бронежилет. Посмотрел в маленькое круглое зеркальце. На спине прорисовалось здоровенное черное пятно. Синяк. И только-то. Он вдохнул поглубже; боль была, но ребра, пожалуй, целы. Синяк, всего-навсего синяк.
Тьфу. Слава тебе, Господи. Он стал застегивать рубашку.
— Погони нет?
Рома, которому он адресовал вопрос, широко улыбнулся.
— Все нормально, Евген. Не журись. Все нормально.
— Ты поглядывай, нормально. И вообще, надо отсюда уходить. Долго я был без сознания?
— Минут десять.
— Что с Димкой? — Теперь Женька смотрел в сторону Ирины. Та жалко улыбнулась в ответ.
— В больницу ему надо. Шея, рука, и один осколок пробил бронежилет. Внутри где-то, в боку. Он, конечно, хорохорится, но ему надо в больницу.
— Понятно, — Женька, покряхтывая от боли в ребрах, застегнул рубашку и задумался, глядя на бронежилет. Надевать его очень не хотелось, не хотелось вообще шевелить левым плечом.
— Рома, — наконец позвал он; Ромка, всегда понимавший все с полуслова, придержал жилет сзади, набрасывая его Женьке на плечи, как заправский швейцар. — Спасибо. А где Игорь?
— На разведку пошел. Там Мирре что-то почудилось. А вот и они.
Сверху послышался треск, появились Мирра,
Игорь и какой-то незнакомый парень в пятнистой куртке защитного цвета. Он все время оглядывался на Игоря, спотыкался и скользил на мокром склоне. В руках у него была сумка и странный оптический прибор. Мирра косолапо семенил рядом. На самом краю парень выпрямился и снова оглянулся, пытаясь что-то сказать, но Игорь пихнул его в спину прикладом автомата, и «задержанный» скатился, цепляясь за ветки, прямо к Женькиным ногам.
Озираясь и нарочито медленно отряхиваясь, он встал. Трехлапый прибор, похожий на телескоп, валялся на земле. Чувствовалось, что парень больше всего расположен немедленно дать деру.
— Ты кто?
Они были примерно одного возраста, но Женька плотнее и коренастее, а студент — в пареньке с первого взгляда угадывался студент — более худой и нескладный, жилистый, но какой-то узкоплечий.
— Студент. Я в МГУ учусь. Поляков моя фамилия.
— Понятно. А здесь ты что делал, Поляков?
— А по какому праву… — Но Игорь ткнул парня стволом между лопаток, и тот замолк.
— Отвечай, и быстро. Вопросы задаю я.
— У нас от кафедры задание. Работа у нас… по… по… почвоведению. Вот, с нивелиром надо было план составлять.
Женька с сомнением посмотрел на Мирру. Тот отрицательно покачал головой.
— Врать, Поляков, не надо. Ты пойми, нам ведь тебя убивать не хочется. Поэтому говорить тебе придется правду. Тем более, я все равно знаю, когда ты говоришь правду, а когда нет. Как тебя зовут?
— Сергей его зовут, — проскрипел Мирра. Студент с ужасом обернулся на карлика.
— Да ты не бойся, ты рассказывай. Что делал? Сам, сам говори.
— Следил за оврагом.
— Зачем?
— Я видел, как отсюда люди появляются. И исчезают здесь. Иногда. — Студент вымученно улыбнулся. Губы его дрожали. — Я никому ничего не скажу…
— Не отвлекайся. Кто-нибудь еще об овраге знает?
— Нет. Но у меня письмо специальное оставлено, и если я не вернусь…
Мирра за спиной студента отрицательно покачал головой. Женька поморщился.
— Сережа, у нас мало времени. У нас раненый, нам надо отсюда выбираться. Ты нас проведешь к дороге, но сначала я хочу понять, кто ты. Не надо всякую чушь лепить. Это не только писем касается. Я предупредил тебя последний раз. Ты знаешь о проекте «Счастье народов»?
— Нет.
Мирра кивнул.
— Отлично. О базе «Алатау»?
— Нет.
— Вообще о гильбростанциях?
— Что-то слышал, но не помню точно.
Женька вопросительно посмотрел на Мирру.
— Он путает. Это не то, о чем ты спрашиваешь.
— Ты местный, из Москвы?
— Я из Твери.
Поляков странно переступил ногами и чуть-чуть отодвинулся. Игорь снова пихнул его в спину, и мысли о побеге окончательно вылетели у студента из головы; это было ясно и без Мирры.
— Все понятно, Сережа. Тебя никто не тронет. Ты не из наших врагов, так что не волнуйся. Дальше расскажешь по дороге. Нам нужно выйти к ближайшему шоссе.
Скалолазы выбрались из оврага и направились вслед, за своим провожатым. Благодаря Мирре варианта «Сусанин» опасаться не приходилось, поэтому шли совершенно спокойно. Димка тяжело опирался на Ромино плечо, его непослушные ноги заплетались.
— Как-то не верится. — Юлька толкнула Женьку в бок. — Это что, все? Мы уже дома?
— Практически да. Скоро будешь в Красноярске, у мамы с папой. Сколько здесь идти до шоссе?
Студент задумался, подсчитывая.
— Еще минут двадцать. Таким шагом двадцать пять. А вы что, из Красноярска?
— В некотором роде да.
— Что значит в некотором роде?
— Ну… Красноярск у вас цел?
— Что значит цел?
— У вас тут не Шелленберг у власти?
— Вы что, издеваетесь?
— Нет, конечно. Кому власть в России принадлежит?
— Государственной Думе.
— Ну и слава богу.
Страх у студента, судя по всему, выветрился окончательно, и он заинтересованно спросил:
— А вы откуда, ребята? Вы из параллельного мира?
— Нет. Мы, парень, местные.
— А… — видно было, что ответ Женьки его несколько разочаровал. — А что это за кольца у вас в овраге?
— Это вход в параллельный мир.
— Понятно. Не хочешь говорить, не надо.
— Ты лучше скажи, откуда ты взялся, такой сообразительный?
— Да так… Интересно было, — замялся студент и замолчал.
— Он коммуниста убил, — проскрипел Мирра. Глаза студента дико округлились, он встрепенулся и дернулся бежать, но сделал это недостаточно расторопно. За секунду до того, как желание оформилось в прыжок, тяжелая рука Игоря легла ему на плечо, и парень сразу сник, как будто из него выпустили воздух.
— Как это вышло? — Женька строго посмотрел на студента. — Вы что, уже все тут знаете?
— Ничего они не знают. — Голос Мирры был бесстрастен и сух, как всегда. — И он не понимает ничего. Это у него случайно вышло. Он считает, что мы друзья того, черного.
— Ага. Понятно, — сказал Женька, которому далеко не все было понятно, но в общих чертах ситуация начала прорисовываться. — Местный борец за идею, значит. Ты, Серега, не волнуйся. Мы тому парню не друзья, а враги. И тебе он враг. И России. Тут из этого колечка такая нечисть прет… Скоро большая война начнется.
— Так что, там действительно параллельный мир?
— Да. Мы это проверили на собственной шкуре.
— Ты же говоришь, что вы не оттуда?
— Мы родом не оттуда. Мы местные. А прибыли оттуда, сам же видел.
— И как же вы туда попали? Через этот овраг, что ли? Или в Красноярске тоже что-то такое есть?
— Ты чо, тупой? Тебе цваймал все объяснили!
— Погоди, Зойка. Себя вспомни. — Женька озабоченно посмотрел, как идет Дима, и продолжал: — Это, Сережа, очень долго рассказывать. Важно, что мы выбрались. И сейчас нам надо предупредить всех, что России грозит беда. Да и не только России.
Несколько минут шагали молча. Димку вели уже вдвоем, он слабел с каждой минутой. Студент хотел что-то спросить, но никак не решался. Наконец Мирра решил ему ответить.
— Да, действительно, читаю. Только я, остальные ваши. Правильно, тот кого ты грохнул, был нормальный. Так что там не все такие. Я урод. И там урод, и здесь урод. Можешь не извиняться. Купишь мне кило шоколада. Ну ты и жлоб. Только что с жизнью прощался, теперь кило шоколада жалеешь. Не знаю. Спроси.
Студент еще немного помялся и тихонько тронул Женьку за рукав:
— А мне что, теперь ничего не будет?
— За что?
— Ну, за того, черного.
— Ты, парень, пойми. Мысли читает один Мирра. За какого черного? За коммуниста, что ли? Почему ты его все время черным называешь?
— Он в черной куртке был. И весь в черном.
— Наши «терминаторы», кстати, тоже, — влезла сбоку Юлька.
— У них, наверное, мода такая. Не знаю, парень. Думаю, что ничего страшного. Хотя… Смотря при каких обстоятельствах.
— Да как-то так… Почти случайно. Я и не хотел. Сначала. Я думал спросить про овраг и спросил…
А потом…
— А потом он чуть тебя не прирезал. — Глаза Мирры укоризненно разъехались. — Ты не приукрашивай, нашел чего стесняться. Ничего страшного.
— Ну, в общем, он меня едва не убил., В туалете. Он и убил бы, но поскользнулся. Нож у него был… Я испугался тогда очень. Он мне куртку разрезал. Мы упали, и я как-то его приколол.
— Нечаянно, значит. Приколист. Приколыцик. Молодец, Серега. Я так понимаю, что тебе повезло. Неподготовленных людей они сюда не засылают. Дима, ты как?
Димка прокряхтел что-то нечленораздельное, но почти бодрое. Схватился поудобнее за Ромино плечо, и…
— Осторожно!!! — Мирра кинулся на четвереньки и ящерицей юркнул в кусты. Рома вдруг упал лицом вперед, как будто его сильно толкнули в спину; вместе с ним упал и Димка. Выстрела никто не услышал. В следующую секунду скалолазы уже рассредоточились, открыв беспорядочный, слепой огонь в сторону оврага. Рома попытался встать и не смог. На губах у него появилась кровавая пена. Вовка, лежавший рядом, разрезал куртку у него на спине.
— Ребята, осторожнее! У него бронежилет пробило. Ромка, а ну… Не дури, Ромка…
— Сука, это они нам вслед кого-то послали. Уходим к шоссе, быстро! В бой не ввязываемся. Ирина, Юлька, вперед. Быстро!
Студент, вжавшись в землю, лежал около Игоря. За спиной и над головой у него грохотало. Тяжело ухнул ручной гранатомет.
Земля разлеталась комьями, мельчайшими брызгами, чем-то напоминая воду. Сергей вдруг подумал, что, если его сейчас убьют, он как бы утонет. Без всплеска и навсегда. Земля сомкнется над головой, и он будет в ней лежать. Думать об этом было не страшно, но как-то странно. Бой, хлопотавший рядом, не воспринимался всерьез. Этого не могло быть. В принципе не могло. Золотая листва оплывала с деревьев, и птицы, кажется, щебетали, и даже когда листья с ветки сшибало пулей, они падали так же плавно и неторопливо, как и всегда. Сергей постарался сосредоточиться на том, что надо, наверное, куда-то ползти. А еще лучше убежать от этих сумасшедших.
Только как тут убежишь?
Верзила, лежащий рядом, уже не обращал на него никакого внимания, да это и не требовалось. Один из «овражных» парней отступал к зарослям кустарника, щедро поливая очередями невидимого врага. Позади него пятилась девчонка, эта стреляла реже и, как показалось Сергею, точнее. Парень и девчонка, оскользаясь, протащили на плащ-палатке раненого. Пули посвистывали прямо над головой; кто-то, пристрелявшись, бил по ним короткими, злыми очередями, так что щеку и плечи Сергея присыпало землей, а сверху упала ветка. Верзила, кажется, его звали Игорь, тем не менее огрызался, стреляя почти вслепую, а потом перезарядил свое странное, тяжелое ружье — чудовищный гибрид полицейского помпового с гранатометом, чуть приподнялся и несколько раз подряд выстрелил в направлении оврага. Там загрохотало, и кто-то как будто закричал; верзила цапнул Сергея за руку и потащил за собой в сторону, почти поволок по грязно-желтым листьям, а через несколько секунд грохнуло уже там, где они только что лежали, и горячий, упругий воздух толкнул Сергея сразу со всех сторон. По лицу и шее Игоря текла кровь; из глубокой раны на щеке торчал осколок зуба. Именно этот осколок и вернул Сергею ощущение реальности. Длинное ружье его «охранник» бросил, и теперь в его руках бился короткоствольный автомат. Стрелял он очень часто, как будто торопился пожечь все патроны. Впрочем, у пояса верзилы была пристегнута целая сумка заряженных рожков.
Сергей огляделся в поисках какого-нибудь оружия, но не нашел ничего подходящего, а в следующую секунду они опять бежали по лесу, петляя как зайцы, пригибаясь так, что даже странно было, как можно так быстро передвигаться, когда руки практически скользят по земле. Мелькнул и исчез кошмарный, дерганый пацан с ножом за голенищем, верзила тащил студента чуть ли не за шиворот, затем отпихнул, выпустил назад длинную очередь и почти мгновенно поменял магазин.
— Где шоссе? — У него получилось: «Ге оссе?», но Сергей понял. Он показал рукой направление, хотя не был уверен, что шоссе находится именно там.
— Е оссаай, — сказал ему верзила и вдруг ломанул сквозь кусты в сторону шоссе, мгновенно скрывшись из виду. Сергей бросился было следом, потом решил взять левее и потеряться. Странное чувство, что он нужен этим ребятам и должен быть с ними, не покидало его, поэтому влево он забрал только чуть-чуть, как бы давая себе возможность передумать или предоставляя самой судьбе принять решение. Метров через сто он наткнулся на лежавшего ничком человека в пятнистой форме. Прямо перед ним валялся автомат. Еще дальше лежала девушка из тех, что появились в овраге, весь ее левый бок был в кровавых пятнах. Сергей подхватил оружие и побежал, сторожко озираясь и уже забирая скорее вправо, чем влево. Стреляли, казалось, по всему лесу. Он попробовал нажать на спусковой крючок, и автомат в руках сразу хлопнул выстрелом, ствол одной из елок прочертила желто-коричневая полоса. Предохранитель явно был снят.
Где-то истошно, панически кричали грибники. Невысоко над деревьями показался патрульный вертолет. Жесткий, «полицейский» голос начал со слова «немедленно» какую-то фразу, и тут же серебристая стрела прочертила воздух над верхушками леса, и вертолет подбросило мощным огненно-черным снопом. Кувыркаясь, ломая винт, машина рухнула в лес; Сергей понял, что насчет большой войны ребята говорили серьезно. Когда он выбрался на шоссе, там царило настоящее столпотворение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48