Точаа вновь поднес к глазам подзорную трубу и принялся внимательно изучать окрестности.
— Как я уже говорил, атака с воздуха невозможна, даже если бы у нас имелись необходимые средства. Нас обязательно заметят и собьют. Можно попытаться взобраться наверх по скалам, но тогда придется карабкаться и по стене, которая окружает плато, а там серьезная охрана, и я думаю, наши шансы на успех очень невелики. Остается единственный путь — через ворота. Там, внутри, расположен целый лабиринт туннелей и коридоров, ведущих наверх. Разумеется, в них также имеется охрана... Однако когда мы выберемся на плато, тогда... — Он покосился на Хоши. — По правде сказать, вот тогда и начнутся главные неприятности.
— Очень мило, — язвительно заметила Кия. — То-то я и думаю, что все как-то слишком легко получается...
Точаа бросил на нее строгий взгляд, словно показывая, что не стоит над этим шутить. Впрочем, никто и не думал смеяться. Кириин вновь принялся что-то рассматривать в подзорную трубу, одновременно продолжая рассказ:
— Законы Ос-Дакара очень просты. Пленника выводят на плато, и после этого он предоставлен сам себе. Там обитает масса опасных хищников. Пленники вынуждены объединяться в группы, чтобы уцелеть. Выжить там очень непросто. — Он протянул подзорную трубу Элани. — Видишь частоколы там, внутри?
— А почему их так много? — удивилась девочка, разглядывая местность через увеличивающие линзы. — Почему не сделать один забор на всех?
— В этом-то и вся загвоздка. Мало того, что пленникам приходится бороться с хищниками, они еще и воюют друг с дружкой. Идет постоянная борьба за пищу и воду, которых на всех не хватает, и за прочие необходимые для жизни вещи. У них нет ни единого свободного мгновения, чтобы замыслить побег. Это самая надежная тюрьма в обоих мирах. Аурин и Макаан посылают сюда тех пленников, которых по какой-то причине не хотят сразу казнить. Некоторых — потому что для них обычная смерть стала бы слишком легким наказанием; других... ну, не знаю. Однако охраняют плато и гвардейцы Макаана, и войска Аурин — то есть кериаги. Настоящий памятник сотрудничеству тиранов, — добавил он с горечью.
— Я одного не могу понять, — сказал Герди. — Почему мы не можем просто прийти на то место в Доминионах, где должен быть Ос-Дакар, и попросить Элани перенести нас на эту сторону? Тогда мы бы сразу очутились внутри стен.
— Какой ты глупый! — воскликнула девочка. — Они ведь сразу узнают, что мы проникли внутрь.
— Люди Макаана почувствуют это, — согласился Хоши. — Они сразу поймут, что мы задумали. И тогда помимо всего прочего нам придется иметь дело еще и с ячира.
— Просто блеск, — уныло прокомментировал Герди. — Так что же нам остается?
Наступило недолгое молчание. Затем внезапно Кия, которая до сих пор безмолвно наблюдала за крохотными фигурками кериагов, копошащимися у основания скального плато, взяла подзорную трубу у Элани и поднесла ее к глазам. Темный силуэт кериага сквозь увеличительные стекла казался огромным. Это было устрашающее зрелище. Внешне кериаги были похожи на огромных шестиногих пауков. Продолговатое брюхо висело почти у самой земли, а над ним вздымались коленные суставы крепких хитиновых лап. Голова, грудь и руки напоминали человеческие, однако их покрывала черная, усеянная шипами шкура. Этот почти человеческий торс на паучьем теле казался плодом больного воображения. Кериаги были вооружены длинными копьями гайр-болга. Если таким оружием ударить противника, а потом рвануть копье на себя, зазубрины на наконечнике будут рвать и кромсать плоть жертвы, делая рану еще более страшной.
Морды кериагов, также покрытые плотной шипастой шкурой, внушали отвращение. У монстров были огромные пасти с длинными и узкими, как кинжалы, клыками; черные глаза матово поблескивали под низкими надбровными дугами.
— Они появляются всегда одновременно, — заметила Кия вслух. — Все часовые движутся с абсолютно одинаковой скоростью.
— Никто не знает наверняка, как устроен разум кериагов, — заметил на это Точаа. — Однако говорят, что все они связаны между собой... что ими управляет единый разум.
— Как у термитов? — спросила Кия.
— Видимо, да, — подтвердил кириин. Девушка опустила подзорную трубу.
— Тогда, кажется, я знаю, как нам попасть внутрь.
По дальнему краю плато шествовал кериаг с копьем наперевес. Каждый удар хитиновых конечностей о сухую землю сопровождался негромким глухим стуком. Скалистое подножие плато, вдоль которого двигался часовой, изгибалось, и тот патрульный, что шел впереди, уже скрылся за поворотом, а тот, что шел позади, еще не показался из-за утеса. Но хотя кериаг и не мог видеть других часовых, он точно знал, где они находятся, и двигался с ними в едином ритме. Таким образом, за исключением считанных минут, патрульные держали в поле зрения всю равнину, окружавшую Ос-Дакар. За это время никто не успел бы подобраться к плато, даже верхом на пакпаке. Это было попросту невозможно.
Но внезапно кериаг замер на полушаге. Три его лапы так и не достигли земли и зависли в воздухе. Почва справа от него неожиданно содрогнулась — едва заметное колебание, стронувшее с места мельчайшие песчинки и камешки. Это продлилось всего несколько секунд, а затем все стихло. Мир вокруг сделался точно таким же, как прежде.
Кериаг постоял еще несколько мгновений, потом осторожно направился в ту сторону, где заметил неладное. Черные глаза заблестели, обшаривая окрестности. В одиночку он был не способен мыслить логически — это было под силу лишь объединенному разуму-муравейнику. Но сейчас разум-муравейник не находил ответа. Кериаг поднял голову и огляделся по сторонам, в неуверенности переминаясь на своих шести лапах. Все было спокойно.
Он уже вознамерился двинуться дальше, как вдруг у него перед носом разверзлась глубокая яма. Кериаг потерял равновесие, качнулся вперед и кубарем полетел вниз. Однако дна провала он так и не достиг, ибо навстречу ему поднялся голем и стиснул кериага в массивных каменных лапах. С яростным ревом голем выбрался из-под земли, волоча за собой отчаянно отбивающуюся жертву и сжимая ее в медвежьих объятиях, покуда у кериага не треснул хитиновый панцирь. Разум-муравейник уловил мысленный сигнал тревоги одной из своих составляющих лишь за мгновение до того, как ее существование оборвалось, но для коллективного сознания кериагов этого было достаточно. Прочие дозорные, нарушив привычные маршруты патрулирования, бросились на защиту Ос-Дакара.
— Они бегут! — воскликнула Элани, наблюдая, как черные силуэты опрометью несутся прочь.
— Кия? С тобой все в порядке? — не выдержал Рюичи, глядя на сестру, которая побледнела от напряжения.
— Не отвлекай меня, — отрезала та. Закрыв глаза, она стиснула луку седла. Все они сидели верхом на пакпаках. Маленький отряд под прикрытием холмов подъехал как можно ближе к плато. Но до Ос-Дакара по-прежнему было слишком далеко, и открытое пространство впереди казалось огромным.
— Они почти скрылись из виду, — доложил Точаа, наблюдая в подзорную трубу. Его пакпак занервничал, ощущая напряжение хозяина.
Рюичи сжал в кулаке поводья скакуна Кии. Сестра будет слишком занята, чтобы управлять своим ездовым животным, так что его придется вести в поводу. Это замедлит продвижение, но иного выхода не было.
— Вперед! — крикнул Точаа и бросил своего пакпака в галоп.
Все остальные поскакали следом, стараясь как можно скорее достичь скал, ведь на открытой равнине отряд был как на ладони. Двупалые лапы пакпаков с гулким стуком ударялись о сухую землю. Ящеры мчались во весь опор, подгоняемые отчаянными понуканиями всадников. Разумеется, не могло быть и речи, чтобы подъехать прямо к воротам, поскольку от холмов до ворот было слишком далеко. Вместо этого было решено подобраться к тюрьме с другой стороны, где от холмов до скал Ос-Дакара было ближе всего. Это место было удобно еще и тем, что на равнину тут выдавался внушительный утес, который на время скроет незваных гостей от часовых-кериагов.
Теперь все будет зависеть от того, как долго Кие удастся поддерживать существование голема.
Идея отвлечь внимание часовых родилась, когда Точаа объяснил суть мыслительных процессов кериагов, схожих с мышлением термитов. Кия тут же вспомнила, как однажды они с Таем наткнулись на термитник. Был жаркий летний день, и от нечего делать она постучала по одной из стен муравейника длинной палкой, найденной неподалеку. Кия тогда была совсем малышкой, но навсегда запомнила, как термиты все разом, будто единое существо, устремились на защиту своего дома. Она рассчитывала, что и реакция кериагов будет точно такой же.
Но сейчас времени на догадки и раздумья больше не осталось. Она почти не чувствовала под собой пакпака, который во всю прыть мчался по равнине к громаде Ос-Дакара. Все мысли Кии были под землей, внутри созданного ею голема. Она ощущала каждую пядь его плоти, созданной из камней и глины. Его руки были ее руками, его ноги — ее ногами, но вот глаза... С этим оказалось сложнее. Сколь бы ни был искусен скульптор, ему не под силу воссоздать столь сложное устройство, как человеческий глаз. Кия могла ощущать, как вибрирует земля под ногами у кериагов, но глаза голема оставались просто пустыми дырками над зияющим провалом рта. Она была слепа и могла полагаться лишь на осязание, чтобы отыскать врагов. Если голем находился вне поля видимости, она была в состоянии только вслепую отражать сыплющиеся на него удары. И хотя постоянные тренировки помогли ей достичь впечатляющих результатов (тому порукой их битва с Рюичи в лесу и сражение с гвардейцами на рынке в Тасеме), все равно победить в таком бою было невозможно. Но Кия и не надеялась одолеть кериагов. Все, что требовалось, — это задержать их как можно дольше.
На долю Герди остались солдаты, охранявшие стену на вершине плато. Обычно сорванцу без труда удавалось внушать людям, что когда они смотрят на него, то видят кого-то совсем другого; ценой небольшого усилия он мог отвлечь их внимание, создавая в определенной точке нечто вроде слепого пятна и заставляя их забыть о своем существовании, едва лишь они отводили взгляд. Но теперь он был вынужден напрячь свои способности до предела. Ведь ему нужно было сделать невидимкой не только себя самого, но и всех своих спутников. Это оказалось возможным лишь благодаря расстоянию: в глазах часовых всадники выглядели всего лишь крохотными точками, ползущими по равнине. На них легко было не обратить внимания... А вот с кериагами такой фокус не прошел бы, их разум работает совсем иначе, и с ними Герди ни за что бы не справился. Отвлечь солдат и без того стоило ему огромных усилий.
Пакпаки неслись вперед огромными скачками, и подножие плато постепенно приближалось. Отвесные скалы, громадные и угрожающие, с каждым мигом словно бы делались еще выше. До сих пор не раздалось ни одного тревожного возгласа на стене, не показалась ни одна паукоподобная черная фигура, но все то и дело тревожно косились на Кию, гадая, справится ли она. Никто не знал, что происходит сейчас по другую сторону Ос-Дакара и сумеет ли Кия продержаться достаточно долго, пока отряд не окажется в безопасности.
Безопасность... Весьма относительное понятие в таком месте. Кия ощутила удар зазубренного копья кериага, пронзившего ногу голема. Хотя физической боли это ей причинить не могло, она все же содрогнулась от неприятного ощущения и стремительно выбросила огромную руку к тому месту, где должен был находиться враг. Наградой ей был громкий хруст и ощущение ломающегося хитина под мощным кулаком голема. Кериаг отлетел в сторону и больше не шевелился.
Но врагов было слишком много. Они карабкались по телу голема, копошились на нем, раз за разом пронзая его своими гайр-болга. Кие с каждым мгновением становилось все труднее удерживать контроль над своим созданием. От голема то и дело отваливались куски, и ей приходилось вновь присоединять их обратно. Она заставляла его отчаянно размахивать руками, порой попадая в цель, но чаще промахиваясь, в то время как удары противников становились все более частыми и болезненными.
И вдруг — вспышка ослепительной боли. Не от голема, но от собственного тела. Сосредоточенность Кии мгновенно испарилась, и на другом конце равнины гигантский голем развалился на части, рухнул горой грязи и глины, погребая под собой кериагов.
Сперва она не могла понять, что происходит, ощущая лишь резкую боль с одной стороны. Отчаянно ныли рука, бедро и щека... Но вот наконец разум и зрение объединились, и она поняла, что происходит. Кия лежала на земле. Рядом бился в судорогах, стонал и скулил раненый пакпак, его хвост с силой стучал о землю. Элани отчаянно кричала:
— Помогите ему! Помогите!
Рюичи склонился над сестрой, спрашивая, все ли в порядке. Точаа и Герди по-прежнему сидели в седле, пристально и настороженно оглядывая окрестности. Краем глаза она заметила, что Хоши спрыгнул на землю, с выражением мрачной решимости на лице снял с пояса двуручный молот, которым пользовался как оружием, и замахнулся. Элани пронзительно завизжала. Кия зажмурилась изо всех сил, когда послышался отвратительный чмокающий звук, с каким молот обрушился на стонущего пакпака.
— Дядя Хоши! Ты его убил! — сквозь слезы закричала Элани.
— Он сломал лапу. Все равно ему было не выжить. Так я и знал, что не стоило вести его в поводу, — невозмутимо отозвался гигант.
— Сестренка! С тобой все в порядке? — как заведенный твердил Рюичи.
— Я потеряла голема, — спокойно сказала она, а затем, ощутив внезапный прилив сил, вскочила на ноги. Похоже, падение с пакпака не слишком повредило Кие: она лишь слегка ушиблась, и сейчас не время было считать синяки и шишки. — Я потеряла голема. Кериаги сейчас вернутся!
— Садись на моего пакпака, — начал было Рюичи.
Но сестра не дала ему договорить.
— Забудь об этом! Пакпаки не могут нести в седле двоих. Я ведь не такая легкая, как Элани, — воскликнула она. — Так что скачите вперед! Точаа, давай! — И она с силой ударила пакпака Точаа по крупу.
Животное, испуганно пискнув, поскакало вперед. Герди устремился следом, унося в седле Элани. Теперь на троих у них оставалось всего два пакпака, беспокойно переминавшихся с ноги на ногу. Нервное напряжение седоков передавалось и животным, а кроме того, их тревожил вид мертвого сородича на земле.
— Как же ты... — крикнул ей Рюичи, но Кия вновь оборвала брата повелительным жестом и, развернувшись, бегом устремилась вслед за Точаа и Герди.
— Быстрее в седло и скачите за мной, идиоты! — бросила она через плечо.
Скалы были уже совсем близко, стремительно вырастая перед глазами. До них еще нужно было добежать, но Кия убеждала себя, что справится. У нее просто не было иного выхода.
— Кия! — выкрикнул брат ей вслед, взглянул на своего пакпака... но вместо того, чтобы вскочить в седло, бросился за сестрой бегом. Уж если кериаги настигнут ее — он окажется рядом!
— Ах, глупцы! Да вы же... О, будь оно все проклято, — проворчал Хоши, прицепил на пояс свой молот и тоже бросился вперед на своих двоих.
А два несчастных пакпака остались на равнине в одиночестве, с жалобным поскуливанием тыча носами мертвого собрата.
Хоши на бегу с тревогой поглядывал на утес. В любое мгновение из-за него мог показаться патруль кериагов... В любое мгновение! И во что он только ввязался?! Пот струйками стекал по выбритой голове. И надо же было такому случиться, чтобы пакпак Кии угодил лапой в эту проклятую яму! Ну а теперь деваться некуда...
Логика никогда не была сильной стороной Хоши, и когда требовалось быстро принять решение, он полагался на свою интуицию. Эти двое были детьми Бенто, так что он, по совести, никак не мог просто ускакать прочь и бросить их позади. Хотя ничего удивительного, что кириин именно так и поступил, мрачно подумал гигант. Герди тоже... но мальчишку оправдывало хотя бы то, что он заботился о безопасности Элани.
Кия почти не чувствовала земли под ногами и не видела ни равнины, что простиралась вокруг, ни вырастающих впереди каменных стен Ос-Дакара. Проникнув сознанием глубоко в почву, она пыталась по малейшим ее колебаниям ощутить приближение врагов. Ей казалось, она слышит шаги кериагов, все ближе и ближе — патрульные торопились возобновить свой обход. Очень скоро первый из них покажется из-за поворота и увидит их... Уже вот-вот... Сейчас!..
Кия на бегу раскинула руки в стороны, и земля впереди вдруг провалилась, образовав нечто вроде неглубокого овального колодца. Девушка первой спрыгнула вниз, больно ударившись о жесткую почву. Остальные не раздумывая кинулись следом, мгновенно осознав, что она задумала, хоть в глубине души и сомневались, что ее план сработает. Тотчас Кия накрыла всех троих земляным пологом. Спустя какое-то мгновение единственным, что могло выдать их укрытие, остался едва заметный бугорок посреди ровной, как стол, равнины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24