— Не так уж они могущественны, твои повелители. Они пытались покончить со мной еще на Земле, и у них ничего не вышло.
— Твое появление в Захране — результат ошибки.
— А как же твое кольцо? Твой подарок тоже был ошибкой?
— Иногда демон времени словно в насмешку искажает наши решения. Но сейчас это уже не имеет значения. Ты умрешь до того, как закончится этот сон. И на этот раз я ничем не смогу тебе помочь!
Сразу после ее слов острое чувство опасности, выручавшее его не раз в непредвиденных ситуациях, пробилось к его сознанию сквозь пелену сна. Он рванулся, пытаясь проснуться. Четкая картина сна смазалась, лицо Ружаны исказилось словно от боли и вдруг превратилось в лицо Жрена. Сквозь завывание ветра, неожиданно ворвавшегося в его сон, Сергей услышал его крик:
— Нет! Ты не должен проснуться! Не сейчас!
Но он уже просыпался. И, рывком приподнявшись, сел на остывшем за ночь песке. Холодные голубоватые тени еще не родившегося восхода окрасили пустыню в нереальные цвета, и что-то двигалось среди темных барханов, что-то огромное, не уступавшее горам застывшего песка своими размерами.
Вид этой бесшумно надвигавшейся на него тени вымел из головы Сергея остатки сна и заставил вскочить на ноги. Он подхватил с земли свой меч, доставшийся ему в качестве трофея в последней схватке.
Это был хороший меч, созданный для руки опытного воина, не чета той игрушечной, бутафорской шпаге, которая была у него в столице. Меч придал ему уверенности и помог окончательно прийти в себя.
Сократившееся расстояние позволило Сергею рассмотреть существо, подбиравшееся к нему в предрассветной мгле.
Это была гигантская ящерица, похожая на земного варана. Она была голодна, искала добычу, и она ее нашла. Отвратительный запах гниющей плоти, застрявшей в ее полуметровых зубах от предыдущего обеда, не оставлял в этом ни малейшего сомнения.
Пустынный дракон, о котором он слышал от погонщиков, встречался здесь чрезвычайно редко, но тот, кто столкнулся с ним один на один, уже не мог рассказать об этой встрече.
Дракон двигался медленно, словно во сне. Видимо, он всегда так подбирался к добыче. Вначале он переставлял на полметра вперед одну лапу, затем на секунду замирал. В это время в приоткрытой пасти Сергей мог рассмотреть красноватый, покрытый пеной и раздвоенный, словно у змеи, язык.
Из рассказов местных жителей он знал, что с виду медлительный хищник способен в случае необходимости развивать скорость до восьмидесяти километров в час. Ни одна самодвижущаяся повозка, даже на ровной дороге, не могла уйти от его преследования, и поэтому Сергей сразу же отбросил всякую мысль о бегстве.
Сражаться с этим покрытым плотной чешуйчатой кожей чудовищем было так же бессмысленно, как и бежать.
Сергей отступил на шаг, занимая устойчивую позицию, сжал меч обеими руками и приготовился подороже продать свою жизнь.
ГЛАВА 14
Бывают в жизни мгновения, когда время словно останавливается. Об этом хорошо знают те, кто побывал на фронте. Когда смерть заглядывает человеку в лицо, все второстепенное, внешнее вдруг теряет значение. Даже страх смерти проявляется далеко не всегда. Редко кто о ней думает, если она приходит неожиданно и быстро.
Варан прыгнул. Его огромное тело легко оторвалось от поверхности песка и вытянулось в воздухе, словно тело леопарда, бросившегося на свою добычу.
И в это мгновение лишь одна-единственная мысль осталась в мозгу Сергея. Он должен одолеть этого монстра, жизнь не могла оборваться так нелепо. Он не успел сделать ничего стоящего, ничего такого, ради чего человек появляется на свет. Он должен сразить чудовище.
Неожиданно для себя он увидел все происходящее как бы со стороны. Словно он сидел в зале и видел монстра на экране. Кинокамера может замедлить полет пули! Она может даже остановить ее, нужно лишь разрезать отдельные мгновения, отделить их друг от друга, представить все событие как цепочку отдельных кадров, каждый из которых может измениться…
И неожиданно варан замер посреди прыжка, неподвижно зависнув в воздухе. Замерло все вокруг, даже песок, поднятый ветром. Исчезли все звуки. Сергей не сразу понял, что произошло. Слишком нереально выглядела висевшая в воздухе десятиметровая туша чудовища. Лишь когда прошли первые мгновения растерянности, он сообразил, что время этого мира вновь дало сбой. Наступил временной ступор, и на сей раз у него не осталось ни малейшего сомнения в том, что он имел к этому самое непосредственное отношение.
Время выполнило его желание… Это случилось во второй раз, и он хорошо знал, что будет дальше. После нескольких секунд остановки время этого мира помчится в обратную сторону, для всех жителей Захрана наступит временной ступор, их мозг отказывался воспринимать неестественный ход времени. Но это, очевидно, касалось лишь мозга высокоорганизованных существ, и Сергей совершенно не представлял, как поведет себя варан.
Скорее всего он вообще не заметит сбоя во времени, и, следовательно, в распоряжении человека оставались только эти несколько секунд полной временной остановки. Часть из которых он уже потратил на бесплодные размышления.
Мысленно поблагодарив биологические часы своего организма, не подвластные временным капризам этого мира, Сергей широко размахнулся мечом и нанес удар снизу по шее висевшего над ним варана, в том месте, где белела утонченная кожа, отличавшаяся по цвету от верхней части туловища.
Это был хороший удар, острие меча рассекло крупные артерии на шее чудовища, вот только кровь из широкой раны хлынула не сразу, а лишь после того, как прошли секунды полной остановки времени. Туша варана рухнула в том месте, где несколько секунд назад стоял Сергей.
Агония чудовища длилась недолго, и кровь все еще продолжала струиться, когда Сергей заставил себя подойти к варану вплотную. Перед ним встала непростая дилемма. Погибнуть утром, после восхода солнца, от жажды или попробовать напиться этой отвратительной, дурно пахнувшей и, возможно, ядовитой жидкости, сочившейся из жил чудовища.
Обезвоживание его организма уже достигло такой степени, когда окружающее воспринималось не совсем реально. Закрыв глаза, он заставил себя представить, что пьет обычную воду… Ну пусть не совсем обычную… Пусть это будет болотная, отвратительная, но столь необходимая ему вода… Если бы в его организме оставались хоть какие-то запасы жидкости, его бы вывернуло наизнанку. Но этого не случилось, и ему удалось выпить не меньше литра, прежде чем он потерял сознание.
Судя по появившемуся над горизонтом солнцу, Сергей очнулся часа через два. Рвоты по-прежнему не было, и это несколько обнадежило его. Если бы кровь ящера оказалась ядовитой, он вряд ли увидел бы этот рассвет. Хотя на Земле существовали яды, действовавшие далеко не сразу. Ему оставалось только ждать… Он чувствовал себя немного лучше, чем перед схваткой, и, опираясь на меч, сумел подняться на ноги. Медленно распрямившись и все еще опираясь на рукоятку меча, совсем недавно защитившего его жизнь, он осмотрелся. Какие-то мелкие хищники, сбежавшиеся полакомиться дармовой добычей, увидев его, спрятались за ближайшими барханами, ожидая своего часа.
Каждую минуту могли появиться и другие, более крупные твари. Следовало немедленно убираться из этого места, и, шатаясь, он побрел на восток, ориентируясь по солнцу. За ночь ветер стих, и песчаные тучи больше не застилали горизонт.
Через несколько часов, когда солнце доберется до зенита, это временное облегчение обернется для него катастрофой, если он не сумеет за утренние часы найти какое-то укрытие от дневной жары.
Сергей чувствовал себя странно. Сознание раздвоилось. Одна его половина находилась в механической кукле, в которую превратилось его тело, упрямо повторявшее одни и те же движения: правая нога вперед — остановка, левая нога вперед — новая остановка, и так далее… Вторая половина сознания, гораздо более свободная, могла наблюдать за движениями механической куклы как бы со стороны. Мало того, она могла свободно перемещаться в пространстве и удаляться на значительное расстояние. Если бы не странная привязанность к этому разбитому, полумертвому телу, упрямо вышагивавшему по пустыне, он мог бы улететь прочь и в считаные минуты достичь города, видневшегося впереди…
«Города? Какого города? Откуда здесь, посреди пустыни, город?» Половина сознания, пока еще остававшаяся в теле, не желала верить в спасительную весть.
Но город все-таки был. Он видел его все отчетливее, и город становился все ближе, по мере того как число механических движений, совершаемых его телом, увеличивалось. Видимо, какой-то психотропный яд все же содержался в крови дракона, иначе Сергей не смог бы увидеть город на таком большом расстоянии. И не смог бы столь равнодушно обдумывать это спасительное для него открытие. Его отношение к собственной личности менялось. То, что недавно было значительным, становилось мелким и ненужным. Даже собственная жизнь теперь уже не казалась ему чем-то стоящим.
Вид у стоявшего посреди пустыни города был довольно странный… Высоко над стеной возвышалась одна-единственная округлая башня, похожая на череп гигантского циклопа. Возможно, это странное сравнение пришло в голову Сергея потому, что посреди широкого лба башни размещалось отверстие, внутри которого находились часы… Ему показалось, что стрелки этих чудовищных часов движутся в обратную сторону… Впрочем, он не мог бы утверждать этого с полной уверенностью, к тому же даже это сейчас не имело для него ни малейшего значения. А имело значение лишь то — живут ли за этой стеной люди и сможет ли он найти воду.
При мысли о том, что, возможно, это покинутый, мертвый город, из тех, которые иногда встречаются в пустынях, на высыхающие глаза Сергея навернулись остатки слез.
Еще через несколько часов невыносимого пути по раскалявшейся пустыне он увидел ворота, в которых стояли стражники. Ворота появились неожиданно, словно выплыли из тумана, и Сергей подумал, что последние часы он брел уже как сомнамбула, механически переставляя ноги. Что-то происходило внутри него, что-то гораздо более опасное, чем простое обезвоживание, к которому его организм за долгие часы страданий сумел приспособиться настолько, что иногда Сергей мог даже не вспоминать о воде.
Увидев ворота, он подумал о том, что его — жалкого, изможденного оборванца — могут не пустить в город, и торопливо ощупал свой пояс с золотыми монетами. Золото, к счастью, оказалось на месте. Но совершенно неожиданно оно не понадобилось. Стражи не задали ни единого вопроса, не потребовали обычной пошлины за вход в город и только посторонились, освобождая проход.
Лишь один из них произнес вслед Сергею, печально покачав головой:
— Вот и еще один бедолага отыскался. Теперь мы получим два дня увольнения.
Эти слова наверняка показались бы подозрительными человеку в нормальном состоянии. Но Сергей не обратил на стражу ни малейшего внимания. Он почувствовал запах воды…
И, пройдя каких-то полквартала по самым бедным улочкам, жавшимся к городской стене, он ввалился в первую незапертую дверь и тяжело рухнул на пороге, так и не дождавшись появления хозяев дома.
Затем был долгий сон или бред… Он куда-то плыл по огромной, бесконечной реке, водовороты вертели его тело и иногда увлекали за собой против течения.
Временами он видел сквозь бред человеческие лица — какая-то девушка склонялась над ним и обтирала его горящее лицо влажной тряпицей. Потом она подносила к его губам сосуд с живительной влагой, но эти мимолетные видения, возвращавшие его в реальность, длились недолго, и он вновь погружался в горячечное забытье, в котором тесно переплетались действительность и видения, порожденные его воспаленным мозгом.
Он летел словно птица все над той же бесконечной рекой, а в груди у него вместо сердца тлел раскаленный уголь, причинявший невыносимую боль. Он летел в сторону огромной башни с часами, неподвижно висевшей в воздухе над рекой, и чем ближе он к ней подлетал, тем сильнее становилась боль. Когда он пытался стонать, его ссохшиеся губы не издавали ни звука. И тем не менее в такие моменты всегда появлялась девушка или незнакомый старик, прогонявшие боль одним своим присутствием.
Это продолжалось день, год или вечность — он не знал: время в его бредовом мире потеряло всякое значение. Но настало утро, когда он услышал звуки… Обыкновенные человеческие голоса, обрывки фраз ворвались в его голову словно музыка и заставили сжаться сердце…
— Ты купила яблоки?
— Да, отец.
— И сколько ты заплатила?
— Семь ассов за меру.
— Но это слишком дорого!
— Дорога на Анарон по-прежнему закрыта. Яблоки подорожали…
И вдруг его слух, словно отделившись от сознания, переместился далеко в сторону.
……..
— У твоего копья тупой наконечник! Когда ты точил его в последний раз?
— Вчера, господин капитан!
— Ты врешь, сын собаки! Наточишь и вычистишь оружие, а если я еще раз увижу его в таком виде, тебя накажут плетьми!
И снова скачок.
……..
— Почему плачет твой ребенок?
— Он заболел, еще вчера весь горел!
— Ты ходила к ведунье?
— Она не хочет с нами разговаривать. Мы должны ей с прошлого года…
Сергей сжал голову руками и усилием воли прекратил поток чужих слов.
Затем он открыл глаза и обнаружил, что лежит в пустой комнате на простой деревянной кровати, укрытой тряпьем. Рядом с кроватью на некрашеной, грубо сделанной табуретке стоял кувшин с каким-то отваром, издававшим приятный аромат.
Он приподнялся, взял в руки кувшин и первый раз за все это время напился самостоятельно. Голова слегка кружилась, но в остальном он чувствовал себя вполне здоровым, вот только звуки… Голоса теперь стали похожи на шепот, но Сергей по-прежнему слышал их и знал, что, если сделает незначительное усилие, эти чужие посторонние голоса вновь затопят его сознание. Откуда они? Окно в комнате закрыто. И плотно прикрыта дверь. Кроме всего прочего, он чувствовал, что слышит эти голоса не ушами — они рождались в глубине его сознания, и усилием воли можно было управлять этим потоком внутренних звуков. Усиливать его или делать слабее и даже двигаться от голоса к голосу… Никогда с ним не было ничего подобного, никогда он не отличался особым слухом — что-то произошло за время болезни, что-то в нем изменилось, после того как он выпил кровь песчаного дракона… И самым неприятным в этом изменении было то, что он не знал, каких органов оно коснулось и как глубоко проникло в его психику.
Сергей сел на кровати и стал внимательно исследовать собственное тело. Он исхудал, мышцы стали жестче и жилистее, но в остальном не было заметно особых изменений, если бы не голоса и не кожа… Кожа огрубела и покрылась мелкими роговыми чешуйками, правда, заметны они становились далеко не сразу. И еще одну странную особенность он обнаружил у собственной кожи — при резком надавливании она становилась твердой и начинала сопротивляться давлению… Были и приятные изменения. Во всем теле появилась незнакомая легкость.
Одним движением Сергей оказался на ногах, обнаружил в изголовье кровати свою одежду и едва успел ее натянуть, как дверь распахнулась и на пороге возникла девушка, так часто появлявшаяся во время его бредового сна и всегда прогонявшая боль своим присутствием. Она показалась ему совсем маленькой, да и комната тоже оказалась тесноватой, едва он поднялся с постели. Но, несмотря на свой небольшой рост, девушка была красивой. Чем-то она напоминала японскую фарфоровую статуэтку и от этого выглядела чуточку ненастоящей.
— Вы уже встали? Но дедушка сказал, что вы не сможете вставать еще много дней…
— Я и так злоупотребил вашим гостеприимством. Спасибо, что помогли в трудную минуту. Если бы не вы… Теперь я ваш должник.
— Что с вами случилось? Дедушка говорит, вы сражались с песчаным драконом. Неужели это правда?
— Не знаю, был ли это дракон. Мне он показался большой ящерицей. Он напал на меня недалеко от вашего города.
И сразу же шепот у него в голове: «Это не может быть правдой! Еще никто не выживал после встречи с песчаным драконом. Но у него такое честное лицо… Жаль, что он так быстро выздоровел… Я могла бы еще долго ухаживать за ним, а теперь он уйдет…»
— И что случилось дальше? Вам удалось убежать? — Ее глаза округлились и смотрели на него с нескрываемым восхищением. Какое-то время он не мог ответить, стараясь заглушить шепот в своей голове и уже зная, что ему открылись ее тайные мысли.
— Я убил эту тварь. Но я умирал от жажды, и мне пришлось напиться ее крови… Поэтому мне и было так плохо.
Вот теперь она испугалась по-настоящему.
«Одной капли этой крови достаточно, чтобы убить несколько человек… Это не может быть правдой… Весь его рассказ ложь!» Девушка попятилась и стремительно выскользнула из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Твое появление в Захране — результат ошибки.
— А как же твое кольцо? Твой подарок тоже был ошибкой?
— Иногда демон времени словно в насмешку искажает наши решения. Но сейчас это уже не имеет значения. Ты умрешь до того, как закончится этот сон. И на этот раз я ничем не смогу тебе помочь!
Сразу после ее слов острое чувство опасности, выручавшее его не раз в непредвиденных ситуациях, пробилось к его сознанию сквозь пелену сна. Он рванулся, пытаясь проснуться. Четкая картина сна смазалась, лицо Ружаны исказилось словно от боли и вдруг превратилось в лицо Жрена. Сквозь завывание ветра, неожиданно ворвавшегося в его сон, Сергей услышал его крик:
— Нет! Ты не должен проснуться! Не сейчас!
Но он уже просыпался. И, рывком приподнявшись, сел на остывшем за ночь песке. Холодные голубоватые тени еще не родившегося восхода окрасили пустыню в нереальные цвета, и что-то двигалось среди темных барханов, что-то огромное, не уступавшее горам застывшего песка своими размерами.
Вид этой бесшумно надвигавшейся на него тени вымел из головы Сергея остатки сна и заставил вскочить на ноги. Он подхватил с земли свой меч, доставшийся ему в качестве трофея в последней схватке.
Это был хороший меч, созданный для руки опытного воина, не чета той игрушечной, бутафорской шпаге, которая была у него в столице. Меч придал ему уверенности и помог окончательно прийти в себя.
Сократившееся расстояние позволило Сергею рассмотреть существо, подбиравшееся к нему в предрассветной мгле.
Это была гигантская ящерица, похожая на земного варана. Она была голодна, искала добычу, и она ее нашла. Отвратительный запах гниющей плоти, застрявшей в ее полуметровых зубах от предыдущего обеда, не оставлял в этом ни малейшего сомнения.
Пустынный дракон, о котором он слышал от погонщиков, встречался здесь чрезвычайно редко, но тот, кто столкнулся с ним один на один, уже не мог рассказать об этой встрече.
Дракон двигался медленно, словно во сне. Видимо, он всегда так подбирался к добыче. Вначале он переставлял на полметра вперед одну лапу, затем на секунду замирал. В это время в приоткрытой пасти Сергей мог рассмотреть красноватый, покрытый пеной и раздвоенный, словно у змеи, язык.
Из рассказов местных жителей он знал, что с виду медлительный хищник способен в случае необходимости развивать скорость до восьмидесяти километров в час. Ни одна самодвижущаяся повозка, даже на ровной дороге, не могла уйти от его преследования, и поэтому Сергей сразу же отбросил всякую мысль о бегстве.
Сражаться с этим покрытым плотной чешуйчатой кожей чудовищем было так же бессмысленно, как и бежать.
Сергей отступил на шаг, занимая устойчивую позицию, сжал меч обеими руками и приготовился подороже продать свою жизнь.
ГЛАВА 14
Бывают в жизни мгновения, когда время словно останавливается. Об этом хорошо знают те, кто побывал на фронте. Когда смерть заглядывает человеку в лицо, все второстепенное, внешнее вдруг теряет значение. Даже страх смерти проявляется далеко не всегда. Редко кто о ней думает, если она приходит неожиданно и быстро.
Варан прыгнул. Его огромное тело легко оторвалось от поверхности песка и вытянулось в воздухе, словно тело леопарда, бросившегося на свою добычу.
И в это мгновение лишь одна-единственная мысль осталась в мозгу Сергея. Он должен одолеть этого монстра, жизнь не могла оборваться так нелепо. Он не успел сделать ничего стоящего, ничего такого, ради чего человек появляется на свет. Он должен сразить чудовище.
Неожиданно для себя он увидел все происходящее как бы со стороны. Словно он сидел в зале и видел монстра на экране. Кинокамера может замедлить полет пули! Она может даже остановить ее, нужно лишь разрезать отдельные мгновения, отделить их друг от друга, представить все событие как цепочку отдельных кадров, каждый из которых может измениться…
И неожиданно варан замер посреди прыжка, неподвижно зависнув в воздухе. Замерло все вокруг, даже песок, поднятый ветром. Исчезли все звуки. Сергей не сразу понял, что произошло. Слишком нереально выглядела висевшая в воздухе десятиметровая туша чудовища. Лишь когда прошли первые мгновения растерянности, он сообразил, что время этого мира вновь дало сбой. Наступил временной ступор, и на сей раз у него не осталось ни малейшего сомнения в том, что он имел к этому самое непосредственное отношение.
Время выполнило его желание… Это случилось во второй раз, и он хорошо знал, что будет дальше. После нескольких секунд остановки время этого мира помчится в обратную сторону, для всех жителей Захрана наступит временной ступор, их мозг отказывался воспринимать неестественный ход времени. Но это, очевидно, касалось лишь мозга высокоорганизованных существ, и Сергей совершенно не представлял, как поведет себя варан.
Скорее всего он вообще не заметит сбоя во времени, и, следовательно, в распоряжении человека оставались только эти несколько секунд полной временной остановки. Часть из которых он уже потратил на бесплодные размышления.
Мысленно поблагодарив биологические часы своего организма, не подвластные временным капризам этого мира, Сергей широко размахнулся мечом и нанес удар снизу по шее висевшего над ним варана, в том месте, где белела утонченная кожа, отличавшаяся по цвету от верхней части туловища.
Это был хороший удар, острие меча рассекло крупные артерии на шее чудовища, вот только кровь из широкой раны хлынула не сразу, а лишь после того, как прошли секунды полной остановки времени. Туша варана рухнула в том месте, где несколько секунд назад стоял Сергей.
Агония чудовища длилась недолго, и кровь все еще продолжала струиться, когда Сергей заставил себя подойти к варану вплотную. Перед ним встала непростая дилемма. Погибнуть утром, после восхода солнца, от жажды или попробовать напиться этой отвратительной, дурно пахнувшей и, возможно, ядовитой жидкости, сочившейся из жил чудовища.
Обезвоживание его организма уже достигло такой степени, когда окружающее воспринималось не совсем реально. Закрыв глаза, он заставил себя представить, что пьет обычную воду… Ну пусть не совсем обычную… Пусть это будет болотная, отвратительная, но столь необходимая ему вода… Если бы в его организме оставались хоть какие-то запасы жидкости, его бы вывернуло наизнанку. Но этого не случилось, и ему удалось выпить не меньше литра, прежде чем он потерял сознание.
Судя по появившемуся над горизонтом солнцу, Сергей очнулся часа через два. Рвоты по-прежнему не было, и это несколько обнадежило его. Если бы кровь ящера оказалась ядовитой, он вряд ли увидел бы этот рассвет. Хотя на Земле существовали яды, действовавшие далеко не сразу. Ему оставалось только ждать… Он чувствовал себя немного лучше, чем перед схваткой, и, опираясь на меч, сумел подняться на ноги. Медленно распрямившись и все еще опираясь на рукоятку меча, совсем недавно защитившего его жизнь, он осмотрелся. Какие-то мелкие хищники, сбежавшиеся полакомиться дармовой добычей, увидев его, спрятались за ближайшими барханами, ожидая своего часа.
Каждую минуту могли появиться и другие, более крупные твари. Следовало немедленно убираться из этого места, и, шатаясь, он побрел на восток, ориентируясь по солнцу. За ночь ветер стих, и песчаные тучи больше не застилали горизонт.
Через несколько часов, когда солнце доберется до зенита, это временное облегчение обернется для него катастрофой, если он не сумеет за утренние часы найти какое-то укрытие от дневной жары.
Сергей чувствовал себя странно. Сознание раздвоилось. Одна его половина находилась в механической кукле, в которую превратилось его тело, упрямо повторявшее одни и те же движения: правая нога вперед — остановка, левая нога вперед — новая остановка, и так далее… Вторая половина сознания, гораздо более свободная, могла наблюдать за движениями механической куклы как бы со стороны. Мало того, она могла свободно перемещаться в пространстве и удаляться на значительное расстояние. Если бы не странная привязанность к этому разбитому, полумертвому телу, упрямо вышагивавшему по пустыне, он мог бы улететь прочь и в считаные минуты достичь города, видневшегося впереди…
«Города? Какого города? Откуда здесь, посреди пустыни, город?» Половина сознания, пока еще остававшаяся в теле, не желала верить в спасительную весть.
Но город все-таки был. Он видел его все отчетливее, и город становился все ближе, по мере того как число механических движений, совершаемых его телом, увеличивалось. Видимо, какой-то психотропный яд все же содержался в крови дракона, иначе Сергей не смог бы увидеть город на таком большом расстоянии. И не смог бы столь равнодушно обдумывать это спасительное для него открытие. Его отношение к собственной личности менялось. То, что недавно было значительным, становилось мелким и ненужным. Даже собственная жизнь теперь уже не казалась ему чем-то стоящим.
Вид у стоявшего посреди пустыни города был довольно странный… Высоко над стеной возвышалась одна-единственная округлая башня, похожая на череп гигантского циклопа. Возможно, это странное сравнение пришло в голову Сергея потому, что посреди широкого лба башни размещалось отверстие, внутри которого находились часы… Ему показалось, что стрелки этих чудовищных часов движутся в обратную сторону… Впрочем, он не мог бы утверждать этого с полной уверенностью, к тому же даже это сейчас не имело для него ни малейшего значения. А имело значение лишь то — живут ли за этой стеной люди и сможет ли он найти воду.
При мысли о том, что, возможно, это покинутый, мертвый город, из тех, которые иногда встречаются в пустынях, на высыхающие глаза Сергея навернулись остатки слез.
Еще через несколько часов невыносимого пути по раскалявшейся пустыне он увидел ворота, в которых стояли стражники. Ворота появились неожиданно, словно выплыли из тумана, и Сергей подумал, что последние часы он брел уже как сомнамбула, механически переставляя ноги. Что-то происходило внутри него, что-то гораздо более опасное, чем простое обезвоживание, к которому его организм за долгие часы страданий сумел приспособиться настолько, что иногда Сергей мог даже не вспоминать о воде.
Увидев ворота, он подумал о том, что его — жалкого, изможденного оборванца — могут не пустить в город, и торопливо ощупал свой пояс с золотыми монетами. Золото, к счастью, оказалось на месте. Но совершенно неожиданно оно не понадобилось. Стражи не задали ни единого вопроса, не потребовали обычной пошлины за вход в город и только посторонились, освобождая проход.
Лишь один из них произнес вслед Сергею, печально покачав головой:
— Вот и еще один бедолага отыскался. Теперь мы получим два дня увольнения.
Эти слова наверняка показались бы подозрительными человеку в нормальном состоянии. Но Сергей не обратил на стражу ни малейшего внимания. Он почувствовал запах воды…
И, пройдя каких-то полквартала по самым бедным улочкам, жавшимся к городской стене, он ввалился в первую незапертую дверь и тяжело рухнул на пороге, так и не дождавшись появления хозяев дома.
Затем был долгий сон или бред… Он куда-то плыл по огромной, бесконечной реке, водовороты вертели его тело и иногда увлекали за собой против течения.
Временами он видел сквозь бред человеческие лица — какая-то девушка склонялась над ним и обтирала его горящее лицо влажной тряпицей. Потом она подносила к его губам сосуд с живительной влагой, но эти мимолетные видения, возвращавшие его в реальность, длились недолго, и он вновь погружался в горячечное забытье, в котором тесно переплетались действительность и видения, порожденные его воспаленным мозгом.
Он летел словно птица все над той же бесконечной рекой, а в груди у него вместо сердца тлел раскаленный уголь, причинявший невыносимую боль. Он летел в сторону огромной башни с часами, неподвижно висевшей в воздухе над рекой, и чем ближе он к ней подлетал, тем сильнее становилась боль. Когда он пытался стонать, его ссохшиеся губы не издавали ни звука. И тем не менее в такие моменты всегда появлялась девушка или незнакомый старик, прогонявшие боль одним своим присутствием.
Это продолжалось день, год или вечность — он не знал: время в его бредовом мире потеряло всякое значение. Но настало утро, когда он услышал звуки… Обыкновенные человеческие голоса, обрывки фраз ворвались в его голову словно музыка и заставили сжаться сердце…
— Ты купила яблоки?
— Да, отец.
— И сколько ты заплатила?
— Семь ассов за меру.
— Но это слишком дорого!
— Дорога на Анарон по-прежнему закрыта. Яблоки подорожали…
И вдруг его слух, словно отделившись от сознания, переместился далеко в сторону.
……..
— У твоего копья тупой наконечник! Когда ты точил его в последний раз?
— Вчера, господин капитан!
— Ты врешь, сын собаки! Наточишь и вычистишь оружие, а если я еще раз увижу его в таком виде, тебя накажут плетьми!
И снова скачок.
……..
— Почему плачет твой ребенок?
— Он заболел, еще вчера весь горел!
— Ты ходила к ведунье?
— Она не хочет с нами разговаривать. Мы должны ей с прошлого года…
Сергей сжал голову руками и усилием воли прекратил поток чужих слов.
Затем он открыл глаза и обнаружил, что лежит в пустой комнате на простой деревянной кровати, укрытой тряпьем. Рядом с кроватью на некрашеной, грубо сделанной табуретке стоял кувшин с каким-то отваром, издававшим приятный аромат.
Он приподнялся, взял в руки кувшин и первый раз за все это время напился самостоятельно. Голова слегка кружилась, но в остальном он чувствовал себя вполне здоровым, вот только звуки… Голоса теперь стали похожи на шепот, но Сергей по-прежнему слышал их и знал, что, если сделает незначительное усилие, эти чужие посторонние голоса вновь затопят его сознание. Откуда они? Окно в комнате закрыто. И плотно прикрыта дверь. Кроме всего прочего, он чувствовал, что слышит эти голоса не ушами — они рождались в глубине его сознания, и усилием воли можно было управлять этим потоком внутренних звуков. Усиливать его или делать слабее и даже двигаться от голоса к голосу… Никогда с ним не было ничего подобного, никогда он не отличался особым слухом — что-то произошло за время болезни, что-то в нем изменилось, после того как он выпил кровь песчаного дракона… И самым неприятным в этом изменении было то, что он не знал, каких органов оно коснулось и как глубоко проникло в его психику.
Сергей сел на кровати и стал внимательно исследовать собственное тело. Он исхудал, мышцы стали жестче и жилистее, но в остальном не было заметно особых изменений, если бы не голоса и не кожа… Кожа огрубела и покрылась мелкими роговыми чешуйками, правда, заметны они становились далеко не сразу. И еще одну странную особенность он обнаружил у собственной кожи — при резком надавливании она становилась твердой и начинала сопротивляться давлению… Были и приятные изменения. Во всем теле появилась незнакомая легкость.
Одним движением Сергей оказался на ногах, обнаружил в изголовье кровати свою одежду и едва успел ее натянуть, как дверь распахнулась и на пороге возникла девушка, так часто появлявшаяся во время его бредового сна и всегда прогонявшая боль своим присутствием. Она показалась ему совсем маленькой, да и комната тоже оказалась тесноватой, едва он поднялся с постели. Но, несмотря на свой небольшой рост, девушка была красивой. Чем-то она напоминала японскую фарфоровую статуэтку и от этого выглядела чуточку ненастоящей.
— Вы уже встали? Но дедушка сказал, что вы не сможете вставать еще много дней…
— Я и так злоупотребил вашим гостеприимством. Спасибо, что помогли в трудную минуту. Если бы не вы… Теперь я ваш должник.
— Что с вами случилось? Дедушка говорит, вы сражались с песчаным драконом. Неужели это правда?
— Не знаю, был ли это дракон. Мне он показался большой ящерицей. Он напал на меня недалеко от вашего города.
И сразу же шепот у него в голове: «Это не может быть правдой! Еще никто не выживал после встречи с песчаным драконом. Но у него такое честное лицо… Жаль, что он так быстро выздоровел… Я могла бы еще долго ухаживать за ним, а теперь он уйдет…»
— И что случилось дальше? Вам удалось убежать? — Ее глаза округлились и смотрели на него с нескрываемым восхищением. Какое-то время он не мог ответить, стараясь заглушить шепот в своей голове и уже зная, что ему открылись ее тайные мысли.
— Я убил эту тварь. Но я умирал от жажды, и мне пришлось напиться ее крови… Поэтому мне и было так плохо.
Вот теперь она испугалась по-настоящему.
«Одной капли этой крови достаточно, чтобы убить несколько человек… Это не может быть правдой… Весь его рассказ ложь!» Девушка попятилась и стремительно выскользнула из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42