Лим Панг Сэм широко улыбался, обходя стол и протягивая мне руку, которую я искренне пожал.
– Если не считать правой челюсти, выглядите вы неплохо. Но синяк отвратительный.
– Он еще и болит, – пожаловался я.
Лим вернулся за стол и снял телефонную трубку.
– Принесите, пожалуйста, чай, – затем посмотрел на меня. – Чай – целебный напиток. Не зря же англичане говорят: «Нет ничего лучше чашки чая».
– Это точно, – согласился я.
После того как нас обслужили, Лим откинулся на спинку стула, держа блюдце и полную чашку над кругленьким животиком.
– Расскажите мне, что произошло.
Я рассказал, начиная с того момента, как покинул его кабинет, и до визита детективов. Опустил я лишь те минуты, что мы с Карлой провели в моей постели, но едва ли кто связал бы их со смертью Карлы.
Когда я закончил, Лим поставил чашку и блюдце на стол и развернулся к окну, чтобы убедиться, что корабли, несмотря на дождь, по-прежнему в бухте.
– Получается, кто-то предпринял неуклюжую попытку представить дело так, будто убийца – Сачетти. Подтасовка фактов, как вы сказали.
– У меня сложилось такое впечатление, но я не специалист.
– В отличие от вашего мистера Дэнджефилда.
– Он – агент ФБР. И его компетенция в подобных делах не вызывает сомнений.
– Но в Сингапуре он неофициально?
– Да.
– Не могу сказать, что мне нравится ситуация, когда агент ФБР шныряет по Сингапуру, официально или нет, но еще меньше мне нравится его версия о причастности То и его дочери к смерти Карлы Лозупоне.
– Не думаю, что и он от нее в восторге. Скорее всего, ему хочется ее придерживаться.
– Почему?
– Не знаю. Возможно, он не любит, когда остаются свободные концы.
Лим вытащил пачку своих любимых «Лаки страйк» и предложил сигарету мне. Мы закурили.
– Очень неприятная история, мистер Которн, – он покачал головой. – Побои, шантаж, убийство. Однако, как говорится, нет худа без добра.
– Под добром вы подразумеваете возможность избавиться от Сачетти и от То?
Лим кивнул.
– Думаю, мы сможем это сделать, если проведем операцию без особых ошибок.
– И вам не помешают дилетанты вроде меня.
Лим улыбнулся.
– Напрасно вы так, мистер Которн. Наоборот, благодаря вам мы получили этот шанс. Кстати, у меня есть к вам предложение. Но сначала я должен задать вам один вопрос. Согласны?
– Я слушаю.
– Вы по-прежнему не отказываетесь от намерения найти Анджело Сачетти?
– Нет.
– Хорошо. Тогда, если не возражаете, мы используем вас как ширму.
– Не могу сказать, возражаю я или нет. Но от меня, похоже, ничего не зависит.
Лим снова улыбнулся, вероятно, ему понравился мой ответ.
– Мое предложение состоит в следующем: мы хотим, чтобы вы продолжали вести себя так, будто действуете в одиночку, – он выдвинул ящик стола, достал пистолет и положил его перед собой. – Мы хотим, чтобы вы вооружились.
– Зачем?
– Для защиты.
Я наклонился вперед и взял пистолет. Он оказался на удивление легким.
– Корпус из алюминиевого сплава, – пояснил Лим. – В Азии он становится очень популярным.
Это был полицейский «смит и вессон», стреляющий специальными патронами 38-го калибра, и весил он не более полуфунта. Я положил пистолет на стол.
– Что произойдет, если я нажму на курок и подстрелю кого-либо?
– Это зависит от ряда факторов.
– Например?
– В кого вы попадете.
– Предположим, я застрелю Анджело Сачетти.
– Тогда ваши действия будут считаться самообороной.
– И меня не потащат в суд?
– Нет. Я, правда, не смогу убедить премьер-министра наградить вас медалью, но, надеюсь, вы не будете на этом настаивать.
– Не буду, – кивнул я. – Значит, вы не против того, чтобы я убил Анджело Сачетти и избавил вас от лишних хлопот.
– Разумеется, не выходя за пределы самообороны.
– Разумеется.
Я покачал головой и пододвинул пистолет к Лиму. Он же вернул его на прежнее место.
– Мистер Которн, прошу вас учесть, что в Сингапуре не раздают оружие кому попадя. Я надеюсь, вы мне поверите. Оружие вам необходимо. Один раз в вас уже стреляли.
– Тот выстрел расценивался как предупреждение.
– Возможно, – Лим нахмурился. – Но потом вас избили до потери сознания. Если вы будете продолжать поиски Сачетти, с вами может случиться что-то еще, уже с фатальным исходом.
– То есть предупреждений больше не будет?
– Нет.
– Ладно, я его возьму, но что я с ним буду делать?
– Простите?
– Пиджака у меня нет, как же я понесу его – за ствол?
– О-о-о, – Лим поцокал языком. – Кажется, у меня есть бумажный пакет, – он порылся в ящиках стола и нашел пакет. Я положил в него «смит и вессон».
– Очень удобно.
– Думаю, вам все-таки придется надеть пиджак, – с сомнением заметил он.
– Я как-нибудь выкручусь. По телефону вы сказали, что у вас есть новости для меня.
Лим снял очки и начал протирать стекла носовым платком.
– Речь пойдет о Дикки. Я разговаривал с ним сегодня.
– С Триплетом?
– Да. Он позвонил из Лос-Анджелеса. Он волнуется из-за вас.
– Почему?
Лим надел очки, и они привычно сползли на середину его широкого носа.
– Кажется, я упомянул, что на вас напали.
– О чем еще вы упомянули?
– Об убийстве Карлы Лозупоне.
– И что он сказал?
– Я пытался отговорить его.
– От чего?
– Боюсь, он собрался в Сингапур.
– О боже, – простонал я. – Можно мне воспользоваться вашим телефоном?
– Телефон в вашем полном распоряжении, мой дорогой друг, но звонить бесполезно.
– Я смогу убедить его остаться в Лос-Анджелесе. Лим глянул на часы.
– Едва ли вам это удастся. Сейчас он как раз вылетает из Гонолулу и прибудет завтра в половине первого.
– Что же мне делать с Триплетом?
– Вы можете встретить его в аэропорту и перепроводить ко мне. Я давненько его не видел, знаете ли.
Я встал и обошел стол Лима, чтобы взглянуть на бухту. Прижался лбом к прохладному стеклу.
– Мистер Лим, вы дали мне пистолет в бумажном пакете и объяснили, что я волен расправиться с Анджело Сачетти. Вы расстроили моего партнера до такой степени, что он сорвался с места и полетел сюда, за десять тысяч миль от Лос-Анджелеса, хотя я предпочел бы, чтобы он оставался дома и руководил фирмой, от процветания которой зависит мое благополучие. Мы закончили с сегодняшней порцией сюрпризов или вы приберегли еще один напоследок?
– К сожалению, приберег, мистер Которн.
– Какой же?
– Посмотрите налево и вниз.
– Я ничего не вижу.
– Это не удивительно. Три часа назад «Чикагская красавица» снялась с якоря.
Я круто повернулся к Лиму.
– С Сачетти на борту?
Лим покачал головой.
– Нет. Как только мы заметили, что якорь поднят, к яхте был послан полицейский катер. Полиция тщательно осмотрела все помещение. На борту только команда.
– Куда она направляется?
– Капитан не знает. Он следует указаниям.
– Кто же указывает?
– Миссис Сачетти.
Я вернулся к своему стулу и сел.
– Что-нибудь еще?
– Могу только предложить выпить.
– Вот с этим я спорить не буду.
Лим вытащил из стола бутылку джина и два стакана, и мы выпили за здоровье друг друга. Потом еще несколько минут поговорили ни о чем, обменялись рукопожатием, и я двинулся к двери.
– Мистер Которн, – остановил меня голос Лима.
Я обернулся.
– Да?
– Кажется, вы что-то забыли.
– Действительно, – я вернулся к столу, подхватил бумажный пакет с пистолетом марки «смит и вессон», стреляющим специальными патронами 38-го калибра, и унес его с собой в лифт, на улицу, в такси и, наконец, в номер отеля «Раффлз».

Глава 21

Я разговаривал сам с собой, когда зазвонил телефон. В молчании я прождал с половины четвертого до семи, когда начался ставший уже привычным ежевечерний припадок, ничем не отличавшийся от вчерашнего или позавчерашнего. К половине восьмого я уже разошелся вовсю, проводя безжалостный анализ собственного характера, доминантой которого несомненно являлось слабоволие. В начале девятого, когда раздался звонок, я просто сорвал трубку с телефонного аппарата. Я поговорил бы и с дьяволом, но такой чести меня не удостоили, поэтому пришлось удовольствоваться Дэнджефилдом.
– Как дела, Которн? Вы получили сигнал?
– Нет.
– Я так и думал. Сачетти, похоже, хочет, чтобы вы изрядно попотели.
– Он этого добился.
– Я тут разведывал обстановку.
– И?
– Думаю, нашел кое-что интересное.
– Что же?
– Я промок.
– Должно быть, попали под дождь.
– Поэтому зашел в портняжную мастерскую, чтобы мне высушили и прогладили костюм. Сидя там, я заметил парня, который принимал ставки.
– И что?
– Когда мне принесли костюм, пришел другой парень, скорее всего, курьер, и унес с собой собранные первым деньги. Я последовал за ним.
– Куда?
– В Чайнатаун. В забегаловку на Рыбной улице.
– Вы и сейчас там?
– Именно.
– Зачем вам это нужно?
– Потому что, если я не ошибаюсь, забегаловка на Рыбной улице – промежуточная станция. Когда они все подсчитают, деньги перекочуют в штаб-квартиру.
– То есть туда, где должен быть Сачетти?
– Точно, Которн.
– А если он-таки там?
Я услышал, как тяжело вздохнул Дэнджефилд.
– Иногда, Которн, мне приходит в голову мысль о том, что у вас вместо мозгов опилки. Сачетти не жаждет вас видеть, не так ли?
– Вроде бы нет.
– Когда жена свяжется с ним, он, конечно, вас примет, но как вы собираетесь выбираться от него?
– А в чем проблема?
– В чем проблема? – передразнил меня Дэнджефилд. – Анджело в розыске, Которн. В розыске… Он может решить лечь на дно и утащит вас с собой. Поэтому, когда вы пойдете к нему, кто-то должен поджидать вас у дверей.
– И это будете вы.
– Совершенно верно.
– С чего такое благородство, Дэнджефилд?
– Мне нужен микрофильм.
– Вы его получите.
– Лишь после того, как вы увидитесь с Анджело. Если во время встречи с вами что-то случится, его у меня не будет.
Я уже собрался сказать, что он может придти в отель и забрать микрофильм, но он не дал мне открыть рта.
– Этот парень уходит. Мне пора, – и в трубке раздались гудки отбоя.
Мне не оставалось ничего другого, как ждать, пока телефон зазвонит вновь или кто-то постучит в дверь. Ожидать – так с комфортом, решил я. Послал коридорного за обедом, потом долго лежал в постели, глядя в потолок, прежде чем заснуть. Следующим утром я просидел в номере чуть ли не до полудня, но мне так и не позвонили. Поэтому я поймал такси и поехал в аэропорт встречать моего партнера, который неизвестно по какой причине пришел к выводу, что я должен ждать телефонного звонка непременно в его компании.
Иммиграционный контроль Триппет прошел четвертым. Следом за ним появился знакомый мне мужчина с Длинными вьющимися волосами, которого Карла Лозупоне называла Тони. Он глянул на меня, нахмурился и повернулся к своему спутнику, худому, среднего роста, с близко посаженными глазами, острыми носом и подбородком чем-то похожему на лиса.
Триппет заметил меня и помахал рукой. Я поспешил к нему.
– Эдвард, – улыбнулся он, – я очень рад, что вам удалось выкроить время и встретить меня.
Мы обменялись рукопожатием.
– Почему вы прилетели, Дик?
– Разве Сэмми не сказал вам?
– Он сказал, что вас обеспокоило мое здоровье или что-то в этом роде.
На лице Триппета отразилось удивление.
– Так и сказал?
– Именно так, – подтвердил я.
– Я ни о чем не волновался. Он поднял меня с постели телефонным звонком в четыре часа утра, чтобы сказать, что вы влипли в какую-то историю, и мне следует поспешить вам на помощь.
– И в чем же, по его мнению, вы могли бы мне помочь?
Ответить Триппет не успел.
– Что случилось, Которн? – голос я узнал. В последний раз я слышал его в аэропорту Лос-Анджелеса, когда мне рекомендовали позаботиться о Карле Лозупоне. Теперь голос желал знать, почему я не исполнил поручение.
Я повернулся.
– Привет, Тони.
В отличие от Триппета в его строгом, хотя и из легкой ткани, синем костюме, Тони оделся для тропиков: желто-оранжевый двубортный пиджак из льняного полотна с белыми пуговицами, темно-зеленые брюки, желтая рубашка с зелеными, шириной в дюйм, полосками и коричневые туфли. Я решил, что одевался он в Майами-Бич. Его приятель с лисьим лицом отдал предпочтение черному костюму, а на жару отреагировал лишь тем, что чуть ослабил узел галстука.
– Это он, – пояснил Тони своему спутнику. – Которн. О котором я тебе говорил.
Мужчина с лисьим лицом кивнул и надел черные очки, наверное, чтобы лучше рассмотреть меня.
– Это Терлицци, – продолжил Тони. – Он тоже хочет знать, что произошло. Поэтому босс и послал его.
– Это мой деловой партнер, мистер Триппет, – ответил я. – Мистер Терлицци и… по-моему, я так и не знаю вашей фамилии.
– Чиа, – пробурчал он. До рукопожатий дело как-то не дошло. – Что случилось с Карлой, Которн? Босс хочет знать все.
– Ее задушили.
Терлицци снял очки и сунул их в нагрудный карман. Чуть кивнул, словно предлагая мне продолжать. А потом я впервые встретился с ним взглядом и тут же пожалел, что он снял очки. Глаза у него были цвета мороженых устриц, теплом они могли бы соперничать с полярной ночью, и у меня возникло ощущение, что я могу углядеть в них, чего не следовало бы, если тут же не отведу взгляд.
– Где были вы? – спросил Тони Чиа.
– Меня как раз били.
– Кто это сделал?
– Бил меня или душил Карлу?
– Плевать мне, кто вас бил. Кто душил Карлу?
– Полиция ищет Сачетти.
– Сачетти, а? – Чиа вытащил из кармана пачку сигарет, достал одну, закурил. – Его работа?
– Откуда мне знать?
– Кое-что, Которн, вам знать все-таки нужно. К примеру, почему я и Терлицци прилетели в Сингапур. Мы здесь, потому что нам поручено найти убийцу Карлы, а потом я отдам его Терлицци, который немного не в себе. Совсем немного. Надеюсь, вы меня понимаете?
– Стараюсь, – ответил я.
– Действительно, чего тут не понять, – вставил Триппет.
– Кто, вы сказали, он такой? – Чиа указал кулаком на Триппета.
– Мой деловой партнер, или, если угодно, компаньон.
– Скажите ему, чтобы он заткнулся.
– Скажите сами.
Чиа посмотрел на Триппета и одарил его вежливой, даже дружеской улыбкой.
– Если мы или фараоны в течение сорока восьми часов не найдем убийцу Карлы, знаете, что мне поручено сделать?
– Наверное, что-то ужасное, – предположил Триппет.
– Ты, – произнес Терлицци, сопровождая возглас резким взмахом левой руки.
– Так он может говорить? – искренне удивился я.
– Естественно, может, – подтвердил Чиа. – Он, конечно, слегка тронулся умом, но говорить может. Но я все-таки намерен сказать вам, что я сделаю, если убийцу Карлы не поймают.
– Хорошо, – вздохнул я. – Что же?
– Нам придется заменить его другим. И более всего для этого подойдет человек, которому было предложено приглядывать за Карлой. Это вы, Которн.
– Ты, – отозвался Терлицци.
– А он у нас мастер. Изрежет вас на мелкие кусочки, – Чиа рассмеялся, а на губах Терлицци заиграла довольная ухмылка, и он пристально оглядел меня, словно примериваясь, с чего начать.
– Ты, – в третий раз повторил он.
– Боюсь, вы упускаете некоторые мелочи, мистер Чиа, – вмешался Триппет.
– Угомонится он или нет? – спросил у меня Тони.
– Мне кажется, вам лучше послушать, – посоветовал ему я.
– Видите ли, мы не в Нью-Йорке и не в Нью-Джерси, даже не в Лос-Анджелесе, – ровным голосом продолжал Триппет. – Одно слово мистера Которна или мое, и вы оба окажетесь в местной тюрьме. Надо отметить, что сингапурские чиновники, ведающие тюрьмами, крайне забывчивы, и вы можете просидеть там год, а то и два, прежде чем о вас вспомнят. Такое уже случалось.
– Кто он такой? – поинтересовался у меня Чиа.
– Его отцу когда-то принадлежала половина Сингапура, – ответил я. – Теперь по наследству она досталась ему.
Мой компаньон скромно улыбнулся.
– Только треть, Эдвард.
– Плевать мне, что тут ему принадлежит. Волноваться надо вам, а не ему, потому что теперь я с вас не слезу. Я и Терлицци.
Я пожал плечами.
– Вы всегда сможете найти меня в «Раффлзе».
– Мне говорили, что это старая развалюха.
– Насчет старой ошибки нет.
– Вы забронировали мне номер? – спросил Триппет.
– Вы будете жить в номере Карлы.
– Отлично.
– Вы остановитесь в этом номере? – Чиа, похоже, шокировали слова Триппета.
– Я не имел чести знать эту женщину, не правда ли?
– Да. Пожалуй. Мы с Терлицци будем в «Хилтоне».
– Где же еще? – риторически заметил я.
– Это что, шутка?
– Конечно. Если вы хотите пообщаться с полицией, обратитесь к детективам-сержантам Хуангу и Тану.
– Запишите их, ладно?
Я написал фамилии детективов на авиационном билете Чиа.
– Благодарю. Я с ними поговорю. И помните, Которн, каким бы влиянием ни пользовался тут ваш компаньон, мы с Терлицци от вас не отстанем. Боссу не понравилось известие о смерти Карлы. Он просто слег, получив телеграмму. Он плохо себя чувствует, и мы надеемся, что его настроение улучшится, если мы найдем убийцу.
– Еще как улучшится, – ввернул Триппет.
Чиа злобно глянул на него.
– Помните о том, что я сказал вам, Которн.
– Не забуду до конца жизни, – успокоил его я.
– Ты, – выкрикнул Терлицци.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21