Вышли, кроме остающегося, на улицу, в прохладную темноту, редко освещенную уличными фонарями. Вякнули сигнализации обеих машин. За спиной Игоря лязгнули запоры. Он зачем-то обернулся и увидел сквозь стекло спину уходящего по коридору охранника и то, как тот на ходу поднес ко рту рацию…
– Артемьев! – окликнул от машины Богачев. – Где ты?
Игорь сбежал с крыльца.
– Тебе куда? Где живешь?
Игорь назвал адрес. Это было не очень далеко.
– Очень хорошо, – сказал Богачев. – Садись, подвезем домой. А завтра так: до обеда отдыхай, а в четырнадцать ноль-ноль будь в офисе. Кабинет двести восемь. Напишешь рапорт… ну, там тебе скажут, что и как. Садись, поехали.
ГЛАВА 3
Наутро Игорь проснулся рано и спать почему-то не хотел. Он зевнул, потянулся, заведя руки за голову, потом провел правой ладонью по щеке и ощутил под рукой отросшую за сутки щетину. Это напомнило ему о том, что все, что произошло с ним за эти сутки, – правда. Ему это не приснилось.
В ванной, не спеша водя бритвой по намыленным щекам и подбородку, он размышлял о событиях минувших вечера и ночи, но собственные движения и шум льющейся воды мешали думать. Он аккуратно добрился, смыл с лица пену, промокнул гладкую кожу полотенцем, затем причесался, освежился лосьоном, посмотрел на себя в зеркало. Выражение лица показалось ему каким-то грустным. Он подмигнул, но веселей от этого не сделался. Усмехнулся – тоже не то.
Тогда он сказал: “Ладно”, – и вышел из ванной.
На кухне он зажег газ, бухнул на конфорку чайник, который сразу же заворчал, заурчал – воды в нем было мало. Игорь прошел в маленькую комнату, там сунулся в письменный стол, взял лист бумаги, ручку и вернулся на кухню.
Сев за стол, он сложил лист вдвое и, потирая рукою подбородок, вывел на бумаге цифру 1 и рядом с нею “Палыч”. Задумался.
Складывались ли все происшествия в единую цепь?.. Фактов, подтверждающих это, в сущности, нет. Сбой в сигнализации и труп на четвертом этаже – или призрак трупа? не важно – важно то, что оба явления могут быть совершенно не связанными между собой.
Пониже первой надписи Игорь нарисовал цифру 2 и крупно написал: ТРУП. Затем соединил обе надписи двойной стрелочкой. Еще подумав, изобразил рядом со стрелочкой знак вопроса.
И все-таки между ними должна быть связь. Игорь, размышляя, постучал донышком ручки по столу, но в этот момент тоненько засвистел чайник. Не вставая, Игорь выключил газ, однако наливать себе чай не спешил. Смотрел на листочек, напряженно соображая.
Ну хотя бы то, что два таких маловероятных события случились одно за другим – разве не аргумент?.. В каком-то смысле – да, аргумент. Правда, не достаточно веский. Мало ли что может случиться почти враз по разным причинам! Хотя бы и в одной точке мироздания… Да, в одной точке. Что можно назвать одной точкой? Здание библиотеки? Ну, в масштабах мироздания – вполне. Но мироздание-то мирозданием, оно слишком большое, а наши приключения… вряд ли они имеют вселенский масштаб. Вот в масштабах самой библиотеки…
Труп был на четвертом этаже. А предохранитель полетел?.. На третьем. Да, на третьем, точно. Палыч так и сказал. Вообще, как он говорил? Ну-ка, вспомнить… “Ну что?” – спросил я. А он: “Предохранитель полетел. Там, наверху, на третьем этаже”.
Так он сказал. Или не так?.. Не совсем так.
Он сказал еще и “черт”.
Там, наверху, черт…
Игорь так резко встал, что чуть не опрокинул стул.
Там, наверху, черт… то есть, на третьем этаже.
Вот так сказал Палыч.
Врал! Врал он. Там, наверху – значит на самом верху, на четвертом этаже! Палыч так брякнул, а затем испугался, что проговорился, и поправился: то есть, на третьем этаже.
Зачем ему было врать?
Игорь сам не заметил, как, разволновавшись, оказался в комнате. Опомнившись, он поспешил обратно в кухню. Он сел за стол и у вопросительного знака приписал: четвертый этаж.
Теперь схема сделалась логичной. Объединяло необъяснимые явления то, что все они происходили на четвертом этаже. А что там, на четвертом этаже?..
Хранилище редких и ценных книг. Тоже логично.
Надо найти Палыча. Игорь сорвался с места, как подхлестнутый. Кинулся назад в комнату, к столу. Выдернул ящик, отыскал записную книжку, стал листать…
Вот! Жорка Смирнов, одноклассник. Ныне журналист, один из самых знаменитых и скандальных в городе. Отношения у Игоря с ним были самые приятельские, хотя виделись они последний раз год назад, во время артемьевского отпуска. Уж если кто и знает всю городскую подноготную, то именно он!
Игорь торопливо набрал номер. Гудок… второй…
– Да!
– Жорка! – обрадовался Игорь.
– А-а, Штирлиц, – засмеялся Смирнов, узнав старого дружка с первого слова, – приветствую, приветствую… Какими судьбами? Опять в отпуск?
– Да нет. – Игорь улыбнулся. – Больше не Штирлиц.
– То есть?
– Уволился в запас, – объяснил Артемьев. – Конец службе. Штанов с лампасами, увы, мне не надеть…
– Ах вот оно что… И что теперь?
– Догадайся с трех раз.
– С трех? Ага… хорошая задачка. Куда может податься бывший офицер-разведчик? К бандюкам?.. Нет, этот вариант я отметаю с ходу, я тебя знаю. Н-да… Ну что, остаются два варианта в нашем граде богоспасаемом: либо в ментовку, либо в “Гекату”. Угадал?
– Абсолютно. – Игорь вновь улыбнулся и покачал головой. – Нет, Егорушка, котелок у тебя все-таки варит!
– Тем живем. – Георгий сказал это вроде бы так же шутливо, но что-то ушло из его голоса, и Игорь –моментально это уловил. – Так ты… в “Гекате”?
– Точно, – постарался сказать Игорь как можно беззаботнее.
– Мгм… – промычал Смирнов уже без малейшей веселости. – Охранником?
– Да.
– И давно?
– С месяц.
– Ага… – снова протянул Георгий с какой-то странной интонацией, но Артемьев не дал этой странности разрастись далее. – Слушай, – сказал он. – Я к тебе по делу звоню.
– По делу?.. Ну, давай свое дело.
– Надобен мне адрес человечка одного. Ты ведь весь город знаешь, сможешь на компьютере пробить?
– Заглавие есть у человечка твоего?
– А как же! Кореньков Александр Палыч. Пав-ло-вич, – зачем-то повторил раздельно Игорь.
– Так… – Слышно было, как защелкали клавиши компьютера. – Кто таков?
– Да… знакомый, – отмазался Артемьев. Но Георгий и не стал привязываться. Повторил:
– Та-ак… – и через несколько секунд: – Есть контакт! Записывай.
– Пишу, – подхватился Игорь. – Как? Улица Заболотная?! Где это такая?.. А, да-да, понял! Ладно, дальше. Дом двенадцать, квартира четырнадцать? Ясненько. А телефон?.. Нету? Ладно. Значит, Заболотная, двенадцать, квартира четырнадцать. Ажур! Все, Жора, спасибо…
– Погоди, погоди! – поспешно перебил его Георгий. – Погоди… Ты вот что… Слушай, ты как работаешь?
– Что значит – как?
– Ну, график у тебя какой, дежурства – выходные?
– А, это… Ну… в субботу у меня должен быть выходной.
– В субботу? Отлично! – Голос Смирнова стал фальшиво-бодрым. – Так может, по случаю твоего дембеля мы и того… подвиснем малость?
– Не возражаю, – согласился Игорь. – Давай тряхнем стариной.
– Отлично, – повторил Георгий. – Я тебе позвоню. Лады? Номер у тебя прежний?.. Ага, ага. Мне тебе надо будет… Короче, я позвоню, жди. Только точно! Слышишь?.. Договорились. Что?.. Ладно, ладно, давай служи… охранник мрака!
Посмеиваясь, Артемьев положил трубку и аккуратно занес адресные данные Палыча в блокнот. Ну что ж, теперь можно и чайку попить.
Чайку попить, м-да… Он ухмыльнулся. А ведь у Жорки на “Гекату” явно что-то есть. Есть, есть! Любопытно, и даже очень. Ну ничего, потом разберемся…
Игорь со вкусом прихлебывал чай и поглядывал в окно. День начинался серенький, бесцветный, по небу неровно протянулась слабенькая облачная пелена; где-то к северо-востоку она скомкивалась в клубы, низко опускалась над землей. Похоже, там собирался дождь.
Значит, хранилище редких и ценных книг. И рукописей. Занятно… Занятно само по себе, а то, что вокруг него раскручиваются такие странные дела, занятнее вдвойне. Ведь не у пивного ларька и не в парикмахерской появляются и бесследно исчезают безголовые трупы… Что же отсюда следует? Фактически, впрочем, ничего, но логически… Логически отсюда следует, что четвертый этаж библиотеки хранит в себе некую тайну – причем тайну, выходящую за пределы обыденного познания.
Игорь призадумался. Чай его остывал. Думал он о том, с кем можно потолковать, осторожненько так, разузнать, что же хранится там. И выходило опять-таки, что подобный разговор возможен только с Палычем. Обращаться по этой теме к любому из всех прочих сотрудников выглядело бы неожиданным, а чье-то лишнее удивление здесь совершенно ни к чему… А Палыч по натуре мужик любопытный, пронырливый, он наверняка что-нибудь да знает.
Взглянув на часы, Игорь одним глотком допил чай и встал. И десяти нет, до двух еще далеко. В гастроном сходить, продуктов прикупить, да еще время останется.
Он прошел в маленькую комнату, бросил ручку в ящик стола, а листок с записями сунул под стекло на столешнице, к фотографиям и открыткам, оставшимся с теткиных времен, – в квартире Игорь ничего не трогал и не изменял.
Стоя у стола, он смотрел на листок так, словно чего-то на нем не хватало, что-то было не дописано. Да, что-то было, но он никак не мог вспомнить и оттого лоб его мучительно морщился, а губы беззвучно двигались, и он стоял, упершись взглядом в стол, и сжимал-разжимал левую кисть…
Вспомнил. Вспомнил! Вот что еще было странным, и вчера он об этом подумал. То, что на центральном посту был сам Богачев. Что делать вице-командору там, где работают обычные дежурные?.. Почему он оказался там именно в ту ночь, когда случилось ЧП? Знал заранее?..
Стоп, стоп, остудил себя Игорь. Ты, брат Артемьев, очень уж смелые гипотезы начинаешь выдвигать. Утихомирься.
Но все-таки он вытащил из-под стола листок, достал из ящика ручку и пунктом 3 приписал: “Богачев”. После чего опять сунул листочек текстом вниз под стекло и тщательно подогнал верхний его край к нижнему краю цветастой открытки – поздравления с Восьмым марта. Порядок. В некоторых отношениях Игорь был прямо-таки педант.
Одевшись, он взял деньги, пакет и вышел. В подъезде было тихо, но слух разведчика умел улавливать разные оттенки тишины. Чувство было такое, будто за одной из дверей подъезда притаился некто и подслушивал.
Игорь улыбнулся этому и пошел вниз. По пути он никого не встретил, даже глянул на ходу вверх, между перил – и там никого.
Дом, в котором он жил – стандартная панельная пятиэтажка – находился почти у самой границы огромного лесопарка: еще одна такая же пятиэтажка, и за ней сосновый лес, такой хвойно-озоновый оазис, охватываемый городским полукольцом. Там вольготно жилось белкам, зайцам, а уж птиц и вовсе водилось видимо-невидимо. И этот лес всегда шумел. Не голоса птичьих стай, не смех отдыхающих – не это имелось в виду, хотя и это, конечно, было. Нет. Лес шумел сам по себе: в кронах сосен гулял ветер. Днем – почти неслышно, а по ночам – очень отчетливо: ровный, сдержанный, иногда вдруг усиливающийся невнятный говор ветра в одному ему ведомых ходах высоко над землей, между перепутанных ветвей.
И во дворе никого не было, кроме бабушки из соседнего подъезда, дремотно сидящей на лавочке. Стояли знакомые машины: “Жигули”-пятерка, старенький “Москвич”… И одна незнакомая: “фольксваген” серого цвета. Идя, Игорь мельком оглядел этот фургон. Тоже привычка разведчика – фиксировать незнакомый объект.
Лес мыском вдавался между домами их микрорайона, и кратчайший путь в гастроном пролегал по утоптанной, усыпанной хвоей тропинке среди сосен. Идти здесь вообще-то было весело – среди светлых и ровных, каких-то дружелюбных сосновых стволов, среди суматош ного птичьего чириканья – весело, солнечно, радостно. Но утро сегодня затеялось скучное, и было серо, вяло, даже птички будто бы примолкли. Игорь шагал по тропинке легко и бодро, шагом привычного к расстояниям человека, но серость этого утра… его так и тянуло обернуться. Он и оборачивался, несколько насмехаясь сам над собою – сзади было пусто, впору рассмеяться, но смешно почему-то не было. Так он и дошел до магазина, и даже в магазине не мог отделаться от чувства, что за спиною у него кто-то. И там озирался, как дурак – ладно, народу немного, незаметно было. Купил хлеба, кол-, басы вареной, кефира, чаю, банку шпрот. Затем, подумав, взял еще маленькую шоколадку к чаю. Тоже память о службе! – им, разведчикам, положен был паек, и в числе прочего там был и шоколад. Тот, правда, не такой был, без затей, килограммовый брус ломался на части, но все-таки…
Нагруженный продуктами, Артемьев брел домой, расчувствовался, по сторонам не смотрел. Вспомнил свой полк, аж сердце защемило. Ностальгия есть ностальгия, всегда хорошо там, где нас нет, – тут уж вспоминай не вспоминай, все в прошлом, как отрезано. Забыто, как забыто совсем давнее: детство, школа, выпускной вечер, девчонки в белых платьях, июньская ночь, рассвет в половине четвертого, пустой безмолвный парк, дурманящий запах сирени и жасмина…
Размягченный воспоминаниями, Игорь добрался до дому. Кинул продукты на кухонный стол, посмотрел на часы. Свободного времени оставалось еще прилично, и это его порадовало. Идти в контору отчего-то было тягостно. Он представлял себе этот муторный, трудный разговор-допрос, и от одного только представления делалось невесело. А там – кто его знает, может быть, и потом будут таскать, придется писать всякие рапорта, объяснительные… пропади оно все пропадом!
Игорь скривился, головой мотнул. Рассовал продукты по местам и отправился в маленькую комнату. Подошел к столу…
Стоп.
Он отлично помнил, как выровнял верхний край листочка по открытке. А теперь он был сбит. Лежал криво. Не очень криво, чуть-чуть, но заметно. Он заходил на открытку.
Игорь почувствовал легкий бег мурашек по спине. Что это значит?
Значить это могло только одно. В квартире в его отсутствие кто-то был. И этот кто-то шарил, совался по углам, искал что-то.
Что он искал?..
Игорь отступил от стола, и тут же тягуче, длинно заскрипела дверца платяного шкафа, медленно отходя в сторону. Игорь смотрел на нее, как на привидение, а она проскрипела свое и замерла полуоткрытой. Вид ее казался почему-то издевательским, она как бы насмехалась: что, мол, интересно?..
Нет, не интересно. Игорь шагнул вперед и одним толчком захлопнул дверцу.
Кто-то здесь был. Игорь прошелся по квартире, заглянул в санузел. Осмотрел самые приметные на этот счет вещи: стулья, салфеточки на столе и комодах, коврик у двери. С досадой подумал, что теперь-то это бесполезно, надо было смотреть сразу, да вот расслабился, сентиментальный болван… Но кто же мог знать?!
И если бы не этот листочек…
Н-да, худо, очень худо, хуже некуда. Хоть беги вон из дому. И это, наверное, еще цветочки. Сюрпризы продолжаются. А что это значит? Влип куда-то – вот что значит. Факт!
Игорь совсем не был паникером, он был просто стреляный воробей, повидал всякого и поэтому к событиям, закрутившимся вокруг него, отнесся всерьез.
При этом он соображал ясно, быстро, трезво – и первое, что он четко понял, было вот что: сейчас лучше отсюда исчезнуть. Это первое. А там видно будет.
Он действовал молниеносно. Ключи, деньги, документы. Банковская карта. Походный бритвенный набор, коробочка чуть больше спичечной, тюбик с кремом для бритья. Ветровка. Кепка. Носовой платок. Расческа. Все!
Захлопнул дверь и быстро вниз, настороженно вслушиваясь. И десяти секунд, похоже, не прошло, как он оказался на крыльце. В том же темпе – через двор и в лес по тропинке, которая подальше разветвлялась: можно было и к магазину, и глубже в лес, к озерам.
Шагая, Игорь лихорадочно думал: идти в “Гекату” или нет?.. Ведь очень может быть, что вся каша заваривается как раз оттуда. Весьма похоже! Но как узнать?!
Как узнать – неведомо. И куда идти – вопрос тоже без ответа. Игорь жил совсем один на этом свете, буквально как перст, родни никакой – шаром покати. И ни постоянной любовницы, ни друзей у него не было, он просто в этом не нуждался. Да и теперь тоже не нуждался: разведчик на то и разведчик, чтоб нигде не пропасть…
“Разведчик должен уметь видеть спиной!” – учил своих бойцов ротный, капитан Шлыков. И научил: Игорь увидел то, что возникло вдруг у него за спиной. Ну, не увидел, конечно, но почувствовал особым, выработанным чутьем: внезапный резкий треск сучков, толчок воздуха – опасность! – он стремительно пригнулся и резко отпрянул назад, прямо под ноги тому, кто бросился на него из кустов.
Тот этого не ожидал и, налетев на Игоря, потерял равновесие, беспомощно взмахнул руками, в следующий миг, подброшенный умелым движением Артемьева, полетел орлом и грянулся всей массой на тропинку, а еще через миг лежал недвижим и беспамятен, ибо жесткий удар ребром ладони в шею вышиб из него сознание.
Игорь не терял ни секунды. Подхватив под мышки тело, распростертое на земле, он в темпе поволок его в заросли, спеша, чтоб не попасться никому на глаза.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бог сумерек'
1 2 3 4
– Артемьев! – окликнул от машины Богачев. – Где ты?
Игорь сбежал с крыльца.
– Тебе куда? Где живешь?
Игорь назвал адрес. Это было не очень далеко.
– Очень хорошо, – сказал Богачев. – Садись, подвезем домой. А завтра так: до обеда отдыхай, а в четырнадцать ноль-ноль будь в офисе. Кабинет двести восемь. Напишешь рапорт… ну, там тебе скажут, что и как. Садись, поехали.
ГЛАВА 3
Наутро Игорь проснулся рано и спать почему-то не хотел. Он зевнул, потянулся, заведя руки за голову, потом провел правой ладонью по щеке и ощутил под рукой отросшую за сутки щетину. Это напомнило ему о том, что все, что произошло с ним за эти сутки, – правда. Ему это не приснилось.
В ванной, не спеша водя бритвой по намыленным щекам и подбородку, он размышлял о событиях минувших вечера и ночи, но собственные движения и шум льющейся воды мешали думать. Он аккуратно добрился, смыл с лица пену, промокнул гладкую кожу полотенцем, затем причесался, освежился лосьоном, посмотрел на себя в зеркало. Выражение лица показалось ему каким-то грустным. Он подмигнул, но веселей от этого не сделался. Усмехнулся – тоже не то.
Тогда он сказал: “Ладно”, – и вышел из ванной.
На кухне он зажег газ, бухнул на конфорку чайник, который сразу же заворчал, заурчал – воды в нем было мало. Игорь прошел в маленькую комнату, там сунулся в письменный стол, взял лист бумаги, ручку и вернулся на кухню.
Сев за стол, он сложил лист вдвое и, потирая рукою подбородок, вывел на бумаге цифру 1 и рядом с нею “Палыч”. Задумался.
Складывались ли все происшествия в единую цепь?.. Фактов, подтверждающих это, в сущности, нет. Сбой в сигнализации и труп на четвертом этаже – или призрак трупа? не важно – важно то, что оба явления могут быть совершенно не связанными между собой.
Пониже первой надписи Игорь нарисовал цифру 2 и крупно написал: ТРУП. Затем соединил обе надписи двойной стрелочкой. Еще подумав, изобразил рядом со стрелочкой знак вопроса.
И все-таки между ними должна быть связь. Игорь, размышляя, постучал донышком ручки по столу, но в этот момент тоненько засвистел чайник. Не вставая, Игорь выключил газ, однако наливать себе чай не спешил. Смотрел на листочек, напряженно соображая.
Ну хотя бы то, что два таких маловероятных события случились одно за другим – разве не аргумент?.. В каком-то смысле – да, аргумент. Правда, не достаточно веский. Мало ли что может случиться почти враз по разным причинам! Хотя бы и в одной точке мироздания… Да, в одной точке. Что можно назвать одной точкой? Здание библиотеки? Ну, в масштабах мироздания – вполне. Но мироздание-то мирозданием, оно слишком большое, а наши приключения… вряд ли они имеют вселенский масштаб. Вот в масштабах самой библиотеки…
Труп был на четвертом этаже. А предохранитель полетел?.. На третьем. Да, на третьем, точно. Палыч так и сказал. Вообще, как он говорил? Ну-ка, вспомнить… “Ну что?” – спросил я. А он: “Предохранитель полетел. Там, наверху, на третьем этаже”.
Так он сказал. Или не так?.. Не совсем так.
Он сказал еще и “черт”.
Там, наверху, черт…
Игорь так резко встал, что чуть не опрокинул стул.
Там, наверху, черт… то есть, на третьем этаже.
Вот так сказал Палыч.
Врал! Врал он. Там, наверху – значит на самом верху, на четвертом этаже! Палыч так брякнул, а затем испугался, что проговорился, и поправился: то есть, на третьем этаже.
Зачем ему было врать?
Игорь сам не заметил, как, разволновавшись, оказался в комнате. Опомнившись, он поспешил обратно в кухню. Он сел за стол и у вопросительного знака приписал: четвертый этаж.
Теперь схема сделалась логичной. Объединяло необъяснимые явления то, что все они происходили на четвертом этаже. А что там, на четвертом этаже?..
Хранилище редких и ценных книг. Тоже логично.
Надо найти Палыча. Игорь сорвался с места, как подхлестнутый. Кинулся назад в комнату, к столу. Выдернул ящик, отыскал записную книжку, стал листать…
Вот! Жорка Смирнов, одноклассник. Ныне журналист, один из самых знаменитых и скандальных в городе. Отношения у Игоря с ним были самые приятельские, хотя виделись они последний раз год назад, во время артемьевского отпуска. Уж если кто и знает всю городскую подноготную, то именно он!
Игорь торопливо набрал номер. Гудок… второй…
– Да!
– Жорка! – обрадовался Игорь.
– А-а, Штирлиц, – засмеялся Смирнов, узнав старого дружка с первого слова, – приветствую, приветствую… Какими судьбами? Опять в отпуск?
– Да нет. – Игорь улыбнулся. – Больше не Штирлиц.
– То есть?
– Уволился в запас, – объяснил Артемьев. – Конец службе. Штанов с лампасами, увы, мне не надеть…
– Ах вот оно что… И что теперь?
– Догадайся с трех раз.
– С трех? Ага… хорошая задачка. Куда может податься бывший офицер-разведчик? К бандюкам?.. Нет, этот вариант я отметаю с ходу, я тебя знаю. Н-да… Ну что, остаются два варианта в нашем граде богоспасаемом: либо в ментовку, либо в “Гекату”. Угадал?
– Абсолютно. – Игорь вновь улыбнулся и покачал головой. – Нет, Егорушка, котелок у тебя все-таки варит!
– Тем живем. – Георгий сказал это вроде бы так же шутливо, но что-то ушло из его голоса, и Игорь –моментально это уловил. – Так ты… в “Гекате”?
– Точно, – постарался сказать Игорь как можно беззаботнее.
– Мгм… – промычал Смирнов уже без малейшей веселости. – Охранником?
– Да.
– И давно?
– С месяц.
– Ага… – снова протянул Георгий с какой-то странной интонацией, но Артемьев не дал этой странности разрастись далее. – Слушай, – сказал он. – Я к тебе по делу звоню.
– По делу?.. Ну, давай свое дело.
– Надобен мне адрес человечка одного. Ты ведь весь город знаешь, сможешь на компьютере пробить?
– Заглавие есть у человечка твоего?
– А как же! Кореньков Александр Палыч. Пав-ло-вич, – зачем-то повторил раздельно Игорь.
– Так… – Слышно было, как защелкали клавиши компьютера. – Кто таков?
– Да… знакомый, – отмазался Артемьев. Но Георгий и не стал привязываться. Повторил:
– Та-ак… – и через несколько секунд: – Есть контакт! Записывай.
– Пишу, – подхватился Игорь. – Как? Улица Заболотная?! Где это такая?.. А, да-да, понял! Ладно, дальше. Дом двенадцать, квартира четырнадцать? Ясненько. А телефон?.. Нету? Ладно. Значит, Заболотная, двенадцать, квартира четырнадцать. Ажур! Все, Жора, спасибо…
– Погоди, погоди! – поспешно перебил его Георгий. – Погоди… Ты вот что… Слушай, ты как работаешь?
– Что значит – как?
– Ну, график у тебя какой, дежурства – выходные?
– А, это… Ну… в субботу у меня должен быть выходной.
– В субботу? Отлично! – Голос Смирнова стал фальшиво-бодрым. – Так может, по случаю твоего дембеля мы и того… подвиснем малость?
– Не возражаю, – согласился Игорь. – Давай тряхнем стариной.
– Отлично, – повторил Георгий. – Я тебе позвоню. Лады? Номер у тебя прежний?.. Ага, ага. Мне тебе надо будет… Короче, я позвоню, жди. Только точно! Слышишь?.. Договорились. Что?.. Ладно, ладно, давай служи… охранник мрака!
Посмеиваясь, Артемьев положил трубку и аккуратно занес адресные данные Палыча в блокнот. Ну что ж, теперь можно и чайку попить.
Чайку попить, м-да… Он ухмыльнулся. А ведь у Жорки на “Гекату” явно что-то есть. Есть, есть! Любопытно, и даже очень. Ну ничего, потом разберемся…
Игорь со вкусом прихлебывал чай и поглядывал в окно. День начинался серенький, бесцветный, по небу неровно протянулась слабенькая облачная пелена; где-то к северо-востоку она скомкивалась в клубы, низко опускалась над землей. Похоже, там собирался дождь.
Значит, хранилище редких и ценных книг. И рукописей. Занятно… Занятно само по себе, а то, что вокруг него раскручиваются такие странные дела, занятнее вдвойне. Ведь не у пивного ларька и не в парикмахерской появляются и бесследно исчезают безголовые трупы… Что же отсюда следует? Фактически, впрочем, ничего, но логически… Логически отсюда следует, что четвертый этаж библиотеки хранит в себе некую тайну – причем тайну, выходящую за пределы обыденного познания.
Игорь призадумался. Чай его остывал. Думал он о том, с кем можно потолковать, осторожненько так, разузнать, что же хранится там. И выходило опять-таки, что подобный разговор возможен только с Палычем. Обращаться по этой теме к любому из всех прочих сотрудников выглядело бы неожиданным, а чье-то лишнее удивление здесь совершенно ни к чему… А Палыч по натуре мужик любопытный, пронырливый, он наверняка что-нибудь да знает.
Взглянув на часы, Игорь одним глотком допил чай и встал. И десяти нет, до двух еще далеко. В гастроном сходить, продуктов прикупить, да еще время останется.
Он прошел в маленькую комнату, бросил ручку в ящик стола, а листок с записями сунул под стекло на столешнице, к фотографиям и открыткам, оставшимся с теткиных времен, – в квартире Игорь ничего не трогал и не изменял.
Стоя у стола, он смотрел на листок так, словно чего-то на нем не хватало, что-то было не дописано. Да, что-то было, но он никак не мог вспомнить и оттого лоб его мучительно морщился, а губы беззвучно двигались, и он стоял, упершись взглядом в стол, и сжимал-разжимал левую кисть…
Вспомнил. Вспомнил! Вот что еще было странным, и вчера он об этом подумал. То, что на центральном посту был сам Богачев. Что делать вице-командору там, где работают обычные дежурные?.. Почему он оказался там именно в ту ночь, когда случилось ЧП? Знал заранее?..
Стоп, стоп, остудил себя Игорь. Ты, брат Артемьев, очень уж смелые гипотезы начинаешь выдвигать. Утихомирься.
Но все-таки он вытащил из-под стола листок, достал из ящика ручку и пунктом 3 приписал: “Богачев”. После чего опять сунул листочек текстом вниз под стекло и тщательно подогнал верхний его край к нижнему краю цветастой открытки – поздравления с Восьмым марта. Порядок. В некоторых отношениях Игорь был прямо-таки педант.
Одевшись, он взял деньги, пакет и вышел. В подъезде было тихо, но слух разведчика умел улавливать разные оттенки тишины. Чувство было такое, будто за одной из дверей подъезда притаился некто и подслушивал.
Игорь улыбнулся этому и пошел вниз. По пути он никого не встретил, даже глянул на ходу вверх, между перил – и там никого.
Дом, в котором он жил – стандартная панельная пятиэтажка – находился почти у самой границы огромного лесопарка: еще одна такая же пятиэтажка, и за ней сосновый лес, такой хвойно-озоновый оазис, охватываемый городским полукольцом. Там вольготно жилось белкам, зайцам, а уж птиц и вовсе водилось видимо-невидимо. И этот лес всегда шумел. Не голоса птичьих стай, не смех отдыхающих – не это имелось в виду, хотя и это, конечно, было. Нет. Лес шумел сам по себе: в кронах сосен гулял ветер. Днем – почти неслышно, а по ночам – очень отчетливо: ровный, сдержанный, иногда вдруг усиливающийся невнятный говор ветра в одному ему ведомых ходах высоко над землей, между перепутанных ветвей.
И во дворе никого не было, кроме бабушки из соседнего подъезда, дремотно сидящей на лавочке. Стояли знакомые машины: “Жигули”-пятерка, старенький “Москвич”… И одна незнакомая: “фольксваген” серого цвета. Идя, Игорь мельком оглядел этот фургон. Тоже привычка разведчика – фиксировать незнакомый объект.
Лес мыском вдавался между домами их микрорайона, и кратчайший путь в гастроном пролегал по утоптанной, усыпанной хвоей тропинке среди сосен. Идти здесь вообще-то было весело – среди светлых и ровных, каких-то дружелюбных сосновых стволов, среди суматош ного птичьего чириканья – весело, солнечно, радостно. Но утро сегодня затеялось скучное, и было серо, вяло, даже птички будто бы примолкли. Игорь шагал по тропинке легко и бодро, шагом привычного к расстояниям человека, но серость этого утра… его так и тянуло обернуться. Он и оборачивался, несколько насмехаясь сам над собою – сзади было пусто, впору рассмеяться, но смешно почему-то не было. Так он и дошел до магазина, и даже в магазине не мог отделаться от чувства, что за спиною у него кто-то. И там озирался, как дурак – ладно, народу немного, незаметно было. Купил хлеба, кол-, басы вареной, кефира, чаю, банку шпрот. Затем, подумав, взял еще маленькую шоколадку к чаю. Тоже память о службе! – им, разведчикам, положен был паек, и в числе прочего там был и шоколад. Тот, правда, не такой был, без затей, килограммовый брус ломался на части, но все-таки…
Нагруженный продуктами, Артемьев брел домой, расчувствовался, по сторонам не смотрел. Вспомнил свой полк, аж сердце защемило. Ностальгия есть ностальгия, всегда хорошо там, где нас нет, – тут уж вспоминай не вспоминай, все в прошлом, как отрезано. Забыто, как забыто совсем давнее: детство, школа, выпускной вечер, девчонки в белых платьях, июньская ночь, рассвет в половине четвертого, пустой безмолвный парк, дурманящий запах сирени и жасмина…
Размягченный воспоминаниями, Игорь добрался до дому. Кинул продукты на кухонный стол, посмотрел на часы. Свободного времени оставалось еще прилично, и это его порадовало. Идти в контору отчего-то было тягостно. Он представлял себе этот муторный, трудный разговор-допрос, и от одного только представления делалось невесело. А там – кто его знает, может быть, и потом будут таскать, придется писать всякие рапорта, объяснительные… пропади оно все пропадом!
Игорь скривился, головой мотнул. Рассовал продукты по местам и отправился в маленькую комнату. Подошел к столу…
Стоп.
Он отлично помнил, как выровнял верхний край листочка по открытке. А теперь он был сбит. Лежал криво. Не очень криво, чуть-чуть, но заметно. Он заходил на открытку.
Игорь почувствовал легкий бег мурашек по спине. Что это значит?
Значить это могло только одно. В квартире в его отсутствие кто-то был. И этот кто-то шарил, совался по углам, искал что-то.
Что он искал?..
Игорь отступил от стола, и тут же тягуче, длинно заскрипела дверца платяного шкафа, медленно отходя в сторону. Игорь смотрел на нее, как на привидение, а она проскрипела свое и замерла полуоткрытой. Вид ее казался почему-то издевательским, она как бы насмехалась: что, мол, интересно?..
Нет, не интересно. Игорь шагнул вперед и одним толчком захлопнул дверцу.
Кто-то здесь был. Игорь прошелся по квартире, заглянул в санузел. Осмотрел самые приметные на этот счет вещи: стулья, салфеточки на столе и комодах, коврик у двери. С досадой подумал, что теперь-то это бесполезно, надо было смотреть сразу, да вот расслабился, сентиментальный болван… Но кто же мог знать?!
И если бы не этот листочек…
Н-да, худо, очень худо, хуже некуда. Хоть беги вон из дому. И это, наверное, еще цветочки. Сюрпризы продолжаются. А что это значит? Влип куда-то – вот что значит. Факт!
Игорь совсем не был паникером, он был просто стреляный воробей, повидал всякого и поэтому к событиям, закрутившимся вокруг него, отнесся всерьез.
При этом он соображал ясно, быстро, трезво – и первое, что он четко понял, было вот что: сейчас лучше отсюда исчезнуть. Это первое. А там видно будет.
Он действовал молниеносно. Ключи, деньги, документы. Банковская карта. Походный бритвенный набор, коробочка чуть больше спичечной, тюбик с кремом для бритья. Ветровка. Кепка. Носовой платок. Расческа. Все!
Захлопнул дверь и быстро вниз, настороженно вслушиваясь. И десяти секунд, похоже, не прошло, как он оказался на крыльце. В том же темпе – через двор и в лес по тропинке, которая подальше разветвлялась: можно было и к магазину, и глубже в лес, к озерам.
Шагая, Игорь лихорадочно думал: идти в “Гекату” или нет?.. Ведь очень может быть, что вся каша заваривается как раз оттуда. Весьма похоже! Но как узнать?!
Как узнать – неведомо. И куда идти – вопрос тоже без ответа. Игорь жил совсем один на этом свете, буквально как перст, родни никакой – шаром покати. И ни постоянной любовницы, ни друзей у него не было, он просто в этом не нуждался. Да и теперь тоже не нуждался: разведчик на то и разведчик, чтоб нигде не пропасть…
“Разведчик должен уметь видеть спиной!” – учил своих бойцов ротный, капитан Шлыков. И научил: Игорь увидел то, что возникло вдруг у него за спиной. Ну, не увидел, конечно, но почувствовал особым, выработанным чутьем: внезапный резкий треск сучков, толчок воздуха – опасность! – он стремительно пригнулся и резко отпрянул назад, прямо под ноги тому, кто бросился на него из кустов.
Тот этого не ожидал и, налетев на Игоря, потерял равновесие, беспомощно взмахнул руками, в следующий миг, подброшенный умелым движением Артемьева, полетел орлом и грянулся всей массой на тропинку, а еще через миг лежал недвижим и беспамятен, ибо жесткий удар ребром ладони в шею вышиб из него сознание.
Игорь не терял ни секунды. Подхватив под мышки тело, распростертое на земле, он в темпе поволок его в заросли, спеша, чтоб не попасться никому на глаза.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бог сумерек'
1 2 3 4