Однако в целом Элейна осталась довольна своей работой.Маэссо Гаспар прижал руку к груди, как будто его минуту назад пронзила ужасная боль.– Прекрасно! Я согласен! Когда вы начнете? Элейна едва сдержала улыбку.– Мы еще не договорились об условиях, маэссо Гаспар.– Сколько вы хотите за эту скатерть? – спросил мужчина, который чуть раньше нагрубил ей.Теперь он ловко перешел в ряды ее сторонников. Элейна закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Потом одним эффектным росчерком подписала рисунок – “Риобаро”.– Но ведь это не твое имя, – запротестовал Рохарио. – Эта подпись… – Он замолчал, широко раскрыв глаза.– Прошу прощения, маэссо, – сказала Элейна своему новому почитателю, – но боюсь, что в соответствии с нашей семейной традицией я должна попросить маэссо Гаспара принять скатерть в качестве платы за обед – за всех, кто сегодня сидел за столом, – и в подтверждение нашего контракта, поскольку сейчас у меня совсем нет денег.– Вы недавно в этом деле? – Мужчина потер руки. – Я член гильдии, меня зовут Сеспиарре, в следующем месяце у моей дочери помолвка. Я хочу нанять вас, чтобы вы написали картину.– Я приму ваш заказ, маэссо Сеспиарре, если мы сойдемся в цене.– Минуточку! – Хозяин гостиницы поднял руку. – Я хочу, чтобы сначала была выполнена моя фреска.– Прежде всего вам нужно заново оштукатурить стену, маэссо Гаспар, потом она должна просохнуть. Только тогда я смогу нанести предварительный рисунок. Непосредственно для росписи стены мне потребуется еще один тонкий слой штукатурки, и пока я буду работать, он должен оставаться влажным. Так что у меня достаточно времени для выполнения других заказов. Если вы отделите часть этого зала, я не стану возражать против того, чтобы зрители наблюдали, как я пишу портреты для большой фрески. – От взгляда Элейны не ускользнуло, что хозяин уже мысленно подсчитывает доходы от дополнительного наплыва клиентов.– Кто бы подумал, что такая красивая женщина, как вы, столь потрясающе рисует! – воскликнул Гаспар. – Эйха! Какой удачный случай привел вас сюда! – Он подмигнул. – Кем бы вы на самом деле ни были…Из соседней комнаты донеслись звуки музыки – гитара и барабан, потом послышался голос певца. Это была старинная любовная песня “Астравента”.Элейна внезапно почувствовала усталость и опустилась на стул. Она решила дождаться, пока слуги сменят скатерть и принесут второе блюдо. Ела механически, не чувствуя вкуса пищи. И внимательно изучала стену, обдумывая композицию картины.– А что буду делать я? – спросил Рохарио.– Что? – Элейна отвлеклась от своих размышлений при звуке его голоса.Прежде чем Рохарио успел ответить, они услышали шум возбужденных голосов в соседней комнате, приглушенный ревом пламени в очаге. Дверь в кухню распахнулась, и в обеденный зал торопливо вошел человек в белом фартуке.– Гаспар! Здесь шагаррцы! Они хотят арестовать музыкантов за исполнение подстрекательских песен…Крики из соседней комнаты заглушили его последние слова.– Мы представляем Великого герцога! Вы должны сдаться.– Оставьте их в покое! Они всего лишь музыканты.– Когда Великий герцог соберет Парламент?– Убийцы!Рев. Стул с громким стуком отброшен на каменный пол. Какой-то человек закричал от боли.– Матра! – Гаспар вскочил и бросился в кухню. Остальные гости, включая Сеспйарре, устремились к выходу. Однако Рохарио поспешил вслед за Гаспаром. Элейна проглотила последний кусок и побежала за ними. В общей комнате бушевала драка, рассвирепевшие подмастерья и члены гильдий набросились на вооруженных солдат со стульями и кулаками. Безнадежное дело… но их было намного больше. Гнев этих людей таил в себе огромную силу – казалось, по комнате прокатилась волна.– Бассда! Я прошу вас! Но никто не слышал Гаспара. Куда девался Рохарио?К своему ужасу, она увидела его стоящим на стойке бара и размахивающим грязным полотенцем, чтобы привлечь к себе внимание.– Бассда! Прекратите! – Рохарио кричал как человек, привыкший к мгновенному повиновению.Но серая тряпка в сочетании с его темно-синим костюмом и черным жилетом напоминала запрещенные цвета знамен восставших.Сержант бросился к Рохарио и древком копья ударил его по голове. Рохарио как подкошенный рухнул вниз. Глава 71 Рохарио застонал.Женский голос шептал какие-то слова. В следующий момент он почувствовал, как влажное полотенце коснулась лба. Он открыл глаза.Паника сжала горло. Он ослеп!Однако тут же сообразил – хотя сердце продолжало отчаянно биться, – что он ничего не видит, потому что в комнате темно.На столике одиноко горела свеча. Он сел.Комок мгновенно подкатил к горлу, и его вырвало на пол – он едва успел отвернуться от постели. И только после того как ему стало немного лучше, Рохарио сообразил, что одна из служанок Гаспара держит перед ним лохань.Девушка осторожно протерла ему лицо и шею влажным полотенцем.– Теперь все в порядке, маэссо. Вам не следовало вскакивать с такой шишкой на голове.– Я сейчас лягу, – пробормотал Рохарио и опустился на подушки. Голова у него все еще кружилась, но уже не так сильно. – Что произошло?– Один из стражников вас ударил, а сестра вытащила ваше бесчувственное тело из общей комнаты, и мы перенесли вас сюда, чтобы стража вас не арестовала. Гаспар в ярости, потому что стражники переломали почти всю мебель и не хотят даже слушать о возмещении убытков. Он собирается подать на них в суд. Но из этого все равно ничего не выйдет – Великий герцог никогда не слушает простых людей.– Не слушает?Она фыркнула. Несмотря на юный возраст, девушка казалась ожесточившейся.– Прошу прощения, маэссо, но откуда вы к нам прибыли?– Из других краев. А что случилось с остальными?– Стража арестовала всех музыкантов. Моя тетя говорит, что солдаты хватают музыкантов и печатников по всему городу за то, что те поют запрещенные песни и распространяют призывы к бунту. За то, что не скрывают своих мыслей! Но в Мейа-Суэрте это преступление!– Где Элейна?– В гостиной вместе с маэссо Асемой. Он хочет поговорить с вами.Подхватив лохань, девушка вышла из комнаты. Рохарио не решился повернуть голову – боялся, его опять стошнит. От одной мысли, что Элейна увидит, в каком он плачевном состоянии, Рохарио становилось дурно. Этого унижения он не перенесет. Матра Дольча! В Палассо Веррада вокруг него сновали бы многочисленные слуги, каждое его движение и желание предупреждалось бы незамедлительно. Здесь же за ним ухаживала одна-единственная служанка. Он почувствовал к себе жалость.И все же, разве он не хотел увидеть жизнь за стенами Палассо? Разве не хотел, чтобы к нему относились так же, как и к остальным людям?Элейна вошла в спальню и села на стул рядом с его постелью, взяла за руку.– С вами все в порядке? – обеспокоенно спросила она.– Похоже, что да. – Рохарио улыбнулся и перевел взгляд на ее спутника.Пожилой человек с посеребренными временем волосами был одет просто, но покрой и качество одежды говорили о том, что он либо богат, либо благородного происхождения. Никто другой не мог позволить себе подобный костюм. Да и лицо старика показалось Рохарио как будто знакомым.– Это маэссо Асема, – сказала Элейна. – Он говорил со мной о волнениях в городе.– Бунтовщики, – пробормотал Рохарио. Старик выразительно приподнял бровь.– Мы называем себя либертистами.– Но вы не принадлежите ни к одной из гильдий.– Я разочарован. Вы меня не узнали.Рохарио покраснел, услышав сарказм в голосе старика.Асема поклонился.– Мое настоящее имя Леоно до'Брендисиа. Я младший брат Себастьяне до'Брендисиа. Он умер за много лет до вашего рождения, фильхо мейо. Убит в темнице во время правления Великого герцога Коссимио Второго.– Не может быть! Это…– Какая-то ошибка? К сожалению, тут нет никаких сомнений. У него было прекрасное здоровье. Кроме того, у меня есть и собственные источники информации – некоторые стражники из дворцовой охраны симпатизировали делу, за которое боролся мой брат. Он хотел возродить Парламент, упраздненный Арриго Вторым. Когда я узнал, что мой брат убит, то поклялся продолжить его дело. Однако… – Асема ударил о ручку кресла перчатками из тонкой кожи, –.я не хотел закончить свои дни в тюрьме и действовал тайно, дожидаясь, пока наступит подходящий момент. И вот я здесь, чтобы посмотреть на молодого человека, одетого в синее, черное и серебряное – цвета Либеры, цвета Свободы.– Так это вы зачинщик беспорядков?Асема рассмеялся.– Далеко не всех. Когда я увидел разочарование и возмущение, закипающие в Мейа-Суэрте, повсеместные призывы восстановить Парламент и его власть, услышал о восстаниях против тирании королей и принцев в других королевствах, я просто вышел из тени. Мне оставалось лишь предложить свое состояние тем членам гильдий и ученикам, купцам и почтенным землевладельцам, кто был недоволен нынешним положением вещей. Потом я подал несколько идей – как следует более эффективно организовывать протесты. Многочисленные гильдии Мейа-Суэрты могут поднять бунт и без моего участия. Более того, сначала они мне не доверяли. Я же кузен барона до'Брендисиа, не так ли? Но очень скоро они поняли, что меня можно использовать, так как я представлен ко двору. Почему вы здесь, Рохарио до'Веррада, а не в своем Палассо? Должен добавить, что ваша прелестная “сорейа” ни словом не обмолвилась о цели вашего пребывания в городе и не назвала подлинного имени.Рохарио совсем не понравились намеки Асемы на его отношения с Элейной, а еще меньше – то, как он улыбался Элейне. Богатые старики вроде этого думают, будто могут купить все, что им захочется!Рохарио рассердился и выпустил руку Элейны.– Вы ошиблись, я не сын Великого герцога Ренайо.– Надеюсь, вы понимаете, что я вам не поверю?– Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал о моем происхождении. И не собираюсь спекулировать здесь влиянием своего отца. Буду вам чрезвычайно признателен, если вы оставите свою осведомленность при себе.– С удовольствием так и поступлю, – ответил старик и лукаво улыбнулся, – если только не обнаружу, что ваше присутствие угрожает безопасности тех, кто с риском для жизни борется за реформы;Не говоря уж о том, что мне совсем не хочется причинять неприятности вашей прелестной сорейе, чье настоящее имя мне неизвестно. Хотя я могу без особого труда сделать предположение – ведь и я слышу сплетни, циркулирующие при дворе.– Надеюсь, вы не станете высказывать свои догадки в публичных местах! – Рохарио уже стала выводить из себя дерзость Асемы Да, человек, рожденный в замке, не может скрыть своего происхождения.Очередная улыбка Асемы вышла совершенно фальшивой.– Я всегда стараюсь блюсти интересы и заботиться о безопасности красивых женщин. Мне пора уходить. Гаспар знает, как связаться со мной. – Он слегка поклонился и, повернувшись к Элейне, поцеловал ей руку.– Мой прелестный цветок, без малейших колебаний обращайтесь ко мне, если вам понадобится защита.– Благодарю вас, – холодно ответила Элейна. В ее лице не было и намека на благодарность.Асема еще раз поклонился и вышел из спальни. Рохарио вдруг почувствовал усталость и потер рукой глаза.У него снова разболелась голова.– Все думают, что я ваша любовница! – выпалила Элейна. Если бы это соответствовало истине!– Я приобрету такую репутацию, – добавила она тихим голосом, полным гнева, – что со временем ни один мужчина в Мейа-Суэрте или даже в Тайра-Вирте не станет называть меня иначе, как художник Элейна Грихальва.Рохарио вздрогнул. От этого движения правый висок пронзила боль. Он прикусил язык, чтобы сдержать стон, но немного не успел.– Эйха! Прошу прощения, что разрешила маэссо Асеме потревожить вас, но он из тех людей, которым трудно отказать.– Я устал, – прошептал Рохарио.Она потрепала его по руке и вышла из комнаты, чтобы найти служанку.Рохарио вздохнул, он совсем себе не нравился – так, видимо, относилась к нему мать, хотя наверняка он этого, конечно же, знать не мог. Всегда он избирает более легкий путь, старается избежать конфликтов. Вот и сейчас не смог решиться сказать Элейне о своих истинных чувствах к ней. Или спросить, что испытывает она.Она симпатизирует ему – в этом Рохарио не сомневался. Но даже если бы она и любила его, что такое для Элейны мужчина – лишь дополнительная помеха для ее искусства. И хотя мужчины – Эдоард, его отец, иллюстраторы Грихальва – находили ее женские достоинства более существенными и могли использовать их ради собственной выгоды или удовольствия, Рохарио не верил в то, что любовь Элейны к нему будет для нее благодатнее, чем ее любовь к живописи. У него исчезли всякие сомнения по этому поводу после того, как он увидел ее за мольбертом и влюбился благодаря ее удивительному дару – дару, которым сам не обладал."Сносные способности к искусству”.Наконец ему удалось уснуть в тесной маленькой комнате, пропитанной запахом сосны. * * * Наутро Рохарио почувствовал себя гораздо лучше. Он вышел из спальни и обнаружил, что Элейна уже успела отгородить себе студию в обеденном зале. Гаспар предоставил ей место на то время, пока она не закончит фреску, при условии, что посетители смогут обедать или выпивать, наблюдая за ее работой. Влажная штукатурка уже покрывала половину стены.– Вы выглядите гораздо лучше, – пристально взглянув на Рохарио, сказала она и вроде бы тут же забыла о его существовании.Он извинился и отправился в город на поиски работы. В первый день он слонялся по улицам, глазел по сторонам и вернулся домой с пустыми руками. Он не знал, как именно следует искать работу, а его безукоризненная одежда не раз вызывала насмешки.Расстроенный своей неудачей, Рохарио провел следующие девять дней, блуждая по городу и возвращаясь домой только к вечеру.Девять из десяти марейасов ушли на стирку, дешевое вино, два новых галстука, ваксу для ботинок и хлеб для грязных, нищих детишек, чьи несчастные лица тронули его сердце. Ему было горько, что Элейна обеспечивает их жизнь в гостинице. Но что ему еще делать? Продолжать жить с ней под одной крышей и рассчитывать на то, что настанет день, когда он сможет с ней расплатиться? Рохарио ничего не умел – естественно! Что должен уметь сын благородных родителей? Его скромный талант рисовальщика мог бы прокормить его в какой-нибудь заброшенной деревушке, но не в Мейа-Суэрте. Он ни на что не годился – оставалось лишь идти в Палассо и просить прощения у отца, а затем вернуться к своей прежней жизни. Такая перспектива его совершенно не устраивала.Элейна набросала углем на полотне огромную картину, которую повесили на стену обеденного зала гостиницы Гаспара, – по ней она потом будет делать фреску. Теперь каждый день по возвращении домой Рохарио находил новый фрагмент картины, написанной яркими красками на белом грунте.Гаспар был изображен с глазами, излучающими щедрость, и румяными щеками – настоящий покровитель искусств, раздающий блага всем, заслужившим его расположение. Дверной проем украшала виноградная лоза, в нишах колосилась пшеница – такая красивая и натуральная, что хотелось потрогать золотистые стебли рукой.Каждый день, останавливаясь рядом с мольбертом Элейны, Рохарио находил новые наброски для контрактов – “Завещания”, “Деяния”, “Смерти”, “Рождения” и “Помолвка” для дочери маэссо Сеспиарре и сына портного.Чем больше Элейна работала, тем совершеннее казалась Рохарио ее красота. Для нее наступила пора цветения.– Сначала они приходили потому, что я – молодая женщина, – сказала Элейна, – из любопытства. Они хотели посмотреть на рыбу, которая может жить без воды, или собаку, умеющую ходить на двух ногах. А теперь они приходят, потому что знают: я хорошо владею своим ремеслом. – Она подняла на Рохарио глаза, и его сердце чуть не выскочило из груди, но он ничего не сказал. – А вы?Он пожал плечами.Оглянувшись по сторонам, она вытащила из толстой пачки лист бумаги.– Посмотрите, – предложила она, понизив голос. Рисунок удивил Рохарио: он не узнал изображенного на листе помещения. Стоящие полукругом скамейки поднимались вверх, как в театре. Потом он сообразил, что это – собрание Парламента.– Элейна!– Бассда! – прошептала она. – Вам нравится?– Вас могут арестовать!– Никто не докажет, что это моя работа. Я собираюсь сделать несколько рисунков пером и чернилами для маэссо Асемы – он превратит их во множество плакатов. Конечно, можно напечатать слова, но многие ли знают грамоту? А как быть с женщинами, которые в состоянии только вести счета и читать Святые Книги. “Завещания”, “Деяния”, “Смерти”, “Рождения” и “Помолвки” – любые контракты делаются в картинах, почему бы не представить в рисунках и протесты. Слово имеет множество значений или никакого. А если идеи либертистов получат воплощение в рисунках, большинство мужчин и женщин поймут, о чем идет речь.– Но почему вы это делаете? Она не скрывала своей тревоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40