– Ты уже приготовила ужин? – растерянно поинтересовался Пашка.
Я радостно кивнула и с разбегу бухнулась в холодную прозрачную воду пруда, окатив всех огромным количеством брызг, даже шар на ветке немного намок, о чем тут же и доложил своим возмущенным писком.
Я нырнула вглубь, легко отрастила себе жабры и устремилась к корням дна. Обхватив их руками, с интересом заглянула в прозрачное окошко на то, что было под «пузырем». А там плыли тени. Они сбивались в группы по трое, по четверо, а то и в целые стаи. Некоторые из них были сейчас даже подо мной. Помахав ручкой ближайшему ужастику, я продолжила свои наблюдения.
Так и есть, они не просто плавают где попало, у каждого свой участок, вдоль которого они и патрулируют. Как только один из монстров замечал движение в туннеле, он тут же нырял туда и пробивался внутрь сквозь пружинистые стены, а следом немедленно устремлялись и остальные плавающие неподалеку зубастики. Плохо. Я мысленно пожелала удачи тому, кого сейчас так далеко заметили монстры, и для пробы ткнула пальцем в прозрачное дно. Как я и ожидала, оно даже и не думало мне поддаваться, и палец не смог и на ширину ногтя выгнуть его вовне. Но тут меня кто-то схватил за плечо, и, обернувшись, я увидела встревоженное лицо Паши. Кивнув – дескать, все в порядке, я экстренно всплыла на поверхность. А там нас уже ждал сюрприз, по крайней мере меня, это точно.
– Чего тебе здесь надо? – Пашка в своем репертуаре: весь мокрый, в трусах, но стоит по колено в воде и еще и умудряется допрашивать горта.
Не просто горта, шепнуло подсознание, странника. Я криво улыбнулась. Ну да, ну да.
– Мне нужно поговорить с ней.
Блеск черных глаз, клыки из-под улыбки.
– Мне, может, тоже много чего нужно. Но я же не заявляюсь к тебе и не требую мне все выдать, так что вали-ка отсюда подобру-поздорову, пока по морде не получил.
Горт смотрел на Пашку с непередаваемым выражением на лице. Пожалуй, он все же больше был удивлен, чем раздосадован этой помехой. Я ухватилась за ветку, на которой устроился Шаровичок, подтянулась и ловко уселась на ней, приготовившись с комфортом наблюдать за развитием событий.
– Что ж, я свое получу, даже если мне придется переступить через твой труп, – безразлично пожал плечами странник и… исчез.
Я изменилась, замедлив время до упора, и смогла разглядеть его смазанный силуэт, скользнувший вперед. Миг, и Пашку отбрасывает мощным ударом назад, слишком быстро, чтобы он успел защититься, но он успевает… направить пальцы, и четыре красные линии врезаются в то место, где еще мгновение назад стоял странник. Только вот сейчас его уже там нет. Он останавливается и смотрит, как тело Паши врезается в воду, и вновь переводит взгляд на меня.
Я тоже сморю на него, уже зная, что с Пашкой все в порядке.
Прыжок, и забытый холод воды вновь обжигает ноги.
– Что ж, пойдем поговорим.
Он оценивающе рассматривает мою фигуру в прилипшей к коже мокрой рубашке и коротких шортах.
– Смущен? – Я улыбаюсь, глядя ему в глаза.
– Нет. – Почти ласково, почти нежно, почти… В глазах холод и полное спокойствие.
Я пошла за ним. Пашка что-то крикнул вслед, но я создала за нами широкий прозрачный экран. Паша мне ничем не поможет.
– Откуда у тебя кольцо?
Его ступни сгибают стебли трав; тонкие головки миниатюрных цветочков, будто только этого и ожидая, срываются со стебельков и плывут по воздуху, стряхивая с лепестков тончайшее серебро пыльцы.
Он красив? Даже чересчур. Полураспахнутая рубашка контрастирует своим цветом со сверкающей белизной кожи, волосы спадают на широкие плечи, несколько прядей касаются лба.
– Я задал вопрос. – Жестко, холодно. Либо я отвечаю, либо он меня заставит.
– Мне его подарили. – Я тоже сбиваю босыми ступнями головки цветков.
– Кто?
– Один человек.
Он останавливается и поворачивается ко мне. Я пячусь. Мне снова страшно, спина упирается в шершавый ствол дерева. Он подходит ближе, еще.
– Кто? – Вопрос как пощечина.
– Ты.
Когти вонзаются в дерево, сжимая мою шею, я царапаю пальцами по его руке, пытаясь вдохнуть и чувствуя, как трещат позвонки.
– Ты лжешь, не тебе я дарил это кольцо.
Я яростно сверкнула глазами, сожалея лишь о том, что не могу его во весь голос проклясть. Качественно, чтоб на всю жизнь!
Внезапно что-то в нем меняется, рука убрана, я падаю на траву и с хрипом втягиваю в себя воздух. Он садится рядом, рывком приподнимает мою голову, впивается взглядом в мои глаза. Я замираю, будто зверушка перед удавом, боль режет сердце, его губы чересчур близко к моим.
– Это невозможно.
Не сразу понимаю, что он говорит, а поняв, хмурюсь.
– Что именно? – Хрип вместо слов, но он меня понял.
– Ее глаза… у тебя…
Взмах когтистой руки – на всякий случай зажмуриваюсь, отворачиваясь, но ничего не происходит, и вдруг… нежное, почти невесомое прикосновение к щеке.
Удивленно распахиваю глаза и обнаруживаю, что на нос спадает уже не желтая, а черная прядь волос. Смотрю на руки, на тело – все вернулось. Но как?
Поднимаю лицо и вижу его улыбку, от которой что-то рвется внутри. Все, чего мне сейчас хочется, это укрыться в его объятиях и зарыться носом в плечо, чувствуя, как его руки крепко сжимают мои плечи. Кажется, я просила пристрелить меня, если когда-нибудь влюблюсь? Лучше утопить, в конце концов, пруд ближе.
– Я же говорил, что найду тебя. Не в этом мире, так в следующем.
Я аж задохнулась от возмущения, не сразу вникнув в сказанное, но когда поняла…
– Так ты можешь открывать ходы между мирами?
Он кивает, играясь с моей прядью и путая мысли, но сил отодвинуться у меня просто нет.
– А меня можешь отправить в мой мир? Или Пашку в его… двадцать шестой век?
– Его могу, а тебя нет.
Я насупилась, с интересом наблюдая за движением его руки. Волосы струились сквозь пальцы, оживая в них и даже переливаясь какими-то оттенками.
– Почему?
– Я был в его мире, твой же пока не нашел.
– А как ты узнал, в каком мире я живу?
– У каждого мира, как и у каждого существа, есть свой цвет.
– Кожи?
Тихий смех.
– Нет, просто цвет. Я научу тебя различать их. Цвет мира, которым выделяется твой друг, я помню и знаю, твой же цвет… – Задумчивый взгляд из-под полуопущенных ресниц. – Его я еще не встречал и уже боялся… – я подняла лицо, вглядываясь в его черты, ловя его взгляд, – что не смогу найти никогда.
Сзади раздался грохот кулака по прозрачной стене. Обернувшись, я увидела прыгающего за ней и что-то орущего мне Пашку. Рядом сидел на земле, сложив на брюшке лапки, дракоша с жутко возмущенным видом, и прыгал пушистый шар, пища и ничего не понимая.
Два слова, щелчок, и Паша рухнул на землю, потеряв опору. Правда, тут же вскочил и подошел ко мне.
– Паш, спокойно, он друг, просто настолько старый, что сразу меня не узнал.
– Убью!
– Нет, ну подожди, он же нечаянно, он думал, что меня убили.
– Пусти!
– Паша!
– Я ему морду-то начищу-у-у-у!..
Я нечаянно, но странник теперь мог с веселым интересом наблюдать за бурной жестикуляцией Паши, губы которого приклеились друг к другу. Он все-таки умолк, сделал обиженное лицо и гордо удалился. Уже вдогонку ему я кинула заклинание, размыкающее уста, но Паша не вернулся. Странник же стоял рядом, опустив руки мне на плечи, и, уткнувшись носом во встрепанную макушку, вдыхал запах моих волос.
– Хочешь, – теплое дыхание на шее, – я отправлю его в его мир прямо сейчас?
– Нет.
Он улыбнулся и медленно убрал руки с моих плеч. Больно, холодно, одиноко. Но я гордо тряхнула гривой волос и ушла вслед за Пашкой. Странник не преследовал меня, понимая, что мне нужно побыть одной.

Я вошла в дом и успела насладиться незабываемой картиной: Паша и Коша едят приготовленный мною ужин. Ну… до того, как они поняли, что едят. Полные муки глаза, поднятые на меня, и судорожные глотательные движения.
– Что это? – Мне послышалось или в голосе Пашки проскользнула паника?
– Ваш ужин! – И улыбка на все лицо.
– Ди, а из чего ты его сделала? – осторожно поинтересовался Коша, отодвигая от себя тарелку с очень даже аппетитным на вид блюдом. Но только на вид.
– Ты правда хочешь знать? – засомневалась я.
– Нет! – Хором.
Какое единодушие.
– Ну тогда всем спокойной ночи.
И я с триумфальным видом удалилась по лестнице на второй этаж. За окнами и впрямь странный день сменила не менее странная ночь, даже звезды зажглись на темном далеком куполе, а ярко-желтый дневной свет листва сменила на холодно-голубой ночной. Всем спокойной ночи.

ГЛАВА 4

Я вот уже полчаса куталась в теплое, набитое чем-то вроде ваты, только легче, одеяло и не могла заснуть. Коша давно храпел под боком, влетев в комнату голодным и злым, но обнаружил подарок в виде жареной рыбки, которую я утащила еще со стола короля, и тут же приободрился, схомячив ее вместе со мной под одеялом. Паша пару раз скребся в дверь, намекая, что чувствует какие-то запахи, но мы его не впустили, заявив, что говорить о запахах, идущих из комнаты, попросту неприлично, и послали его спать. И вот Пашка спит, дракончик храпит вовсю, а я лежу, смотрю на перемигивающиеся за окном голубыми всполохами листья и думаю о нем.
– Коша. – Тихо, шепотом. Пальцем тычу дракошу в пузо.
– У-у… – Недовольно, коротко.
– Кош. – Тычу сильнее;
– У-у-у… – Ну очень недовольно.
– Ну Кошаа-а-а!
– Ну чего? Все, я се-э-эл. – Мощный зевок. – Чего случилось?
Дракоша, насупившись, сидел и смотрел на меня правым глазом, так как левый открыть так и не смог.
– Он правда красивый?
– Кто?
– Ну… он.
– Очень, – важно кивнул Коша и полез под подушку, но был безжалостно вытащен и посажен на место, несмотря на визг и сопротивление.
– А что тебе в нем больше всего понравилось?
– Все.
Коротко и ясно, но я хвост не отпускаю.
– А глаза, ты запомнил его глаза? Такие таинственные!
Выражение ужаса на мордочке дракона.
– А его улыбка и руки? Такие теплые… нежные… сильные.
Ужас перерастает в панику, Коша пытается кусаться и звать на помощь, но я затыкаю ему рот.
– Ты с ума сошел, Пашку ведь разбудишь.
– Помогите!
– Коша!
– Спасите! У-у-у!
– Ладно, фиг с тобой, спи. Вот! В кои-то веки решила поделиться самым сокровенным… Эй, а ты куда подушку потащил? Отдай!
Но Коша подушку не отдал, а уволок ее в дальний угол комнаты, где и уснул прямо на ней, наотрез отказываясь возвращаться в кровать.
– Ну и ладно, и без тебя усну, – просветила я вредителя и скоро уже действительно спала и видела сны.
Утро разбудило меня щебетом птиц, причем одна из них сидела прямо над моей головой, примостившись на спинке кровати и самозабвенно горланя песни. Я спрятала голову под подушку и попытала не обращать внимания на нахалку, но птичка просто усилила громкость своих трелей, уже не столько занимаясь пением, сколько просто внаглую визжа со своего возвышения. Правое ухо зачесалось, резко заболели зубы. Я угрюмо села, подушка соскользнула с моей встрепанной головы и упала на колени. Птичка вежливо заткнулась и обозрела мою сонную физиономию.
– Кыш! – Я махнула на нее рукой, и в правый палец тут же вцепился довольно крепкий клюв.
Не прекращая орать, я краем глаза заметила, что что-то серебристое крадется к кровати, не сводя блестящих глазок с певуньи.
– Отвлеки ее… – Трагический шепот Коши убедил меня в том, что надо что-то делать.
Отобрав покусанный палец, я с ужасом проследила, как птичка еще и нагадила на пол. Ну все, смерть пернатым! Птица опять заорала.
– Ну здравствуй, милая, ты такая красивая, такая пушистая… – засюсюкала я, напряженно косясь на чересчур медленно ползущего Кошу.
Птичка удивленно заткнулась и ошарашенно на меня уставилась, склонив голову набок.
– Давай дружить, моя хорошая, я тебя покормлю… золотце.
Прыжок, Коша взвился вверх и схватил птицу за хвост. Та от неожиданности каркнула и, громко вереща, начала летать по комнате, причем Коша летал вместе в ней, поскольку так и не отпустил хвоста. Первой пострадала люстра – рухнув на столик, она его изувечила, пробив дыру в центре, а тут еще Паша заглянул узнать, что за крики. Увидев Кошу, парящего под потолком, и несчастную пичугу, он удивленно открыл рот, а птица, заметив открытую дверь и напрочь игнорируя распахнутое окно, рванула к нему.
– Держи ее! – заорали мы с Кошей хором.
Паша покорно схватил птичку, и та немедленно впилась клювом в ближайший палец, умудряясь даже с набитым ртом не прекращать орать.
Коша висел чуть ниже, весь счастливый, и советовал Пашке не отпускать птичку. А у Пашки был такой вид, что стало ясно – долго он не протянет.
Но тут в комнату вкатился пушистый шар, обозрел нас всех, подпрыгнул и… откусил птичке голову.
Все замерли, удивленно разглядывая останки пернатого.
– Ну вот, – в полной тишине простонал Коша, – а я думал, это будет мой трофей. Я ее чему-нибудь научил бы…
Разжав лапу, он шмякнулся на пол и укоризненно посмотрел на Шаровичка, тот улыбнулся ему полной острых зубов пастью, и Коша мудро решил не связываться – себе дороже.
Пашка подошел к окну и выбросил трупик. Я, до подбородка закутанная в одеяло, за ним наблюдала.
– Ну что ж, пойду раздобуду чего-нибудь на завтрак. Скоро вернусь.
И мы с Кошей остались одни.
– Что он сказал?
Я покорно повторила. Дракончик заволновался:
– Так он же все, что найдет, съест без нас. Так, я за ним. – И вылетел за дверь.
Я задумчиво почесала нос и… решила еще поспать, а то пробуждение было чересчур ранним и неприятным. С этим и уснула, уткнувшись носом в подушку и накрывшись с головой одеялом. Тут же правую пятку защекотал ветер, пришлось и ее втянуть под одеяло.

Под подушку проникла тонкая струйка воздуха с запахом жареной рыбы. Пошевелив носом и пару раз изо всех сил вдохнув, я все-таки открыла глаза и даже соизволила вылезти из-под подушки. Затем разыскала штаны и рубашку и, прыгая в одном сапоге, так как второй был безнадежно утерян, проскакала вниз по лестнице и ураганом ворвалась в кухню. Меня встретили две счастливые морды, по уши перемазанные в рыбьем жире. На столе в тарелочке возвышалась горка костей, а сбоку лежала последняя небольшая рыбка, к которой уже тянул лапу Коша.
Я засопела, Коша стянул рыбку и торопливо запихал ее в пасть, чуть не подавился, но проглотил добычу.
– А я?!
Робкая, извиняющаяся улыбка Паши, и сосредоточенное выражение мордочки Коши – он щупал живот и прислушивался к внутренним ощущениям. Обжора.
– Ну и ладно, сама пойду на поиск и пропитания, а если повезет, то и отдельного жилья!
Развернувшись, я выскочила из кухни, уже не слушая робких извинений Пашки и громкого бурчания в животе дракоши. Но у самой двери меня схватили за локоть и резко притормозили, не давая вырваться. Возмущенно обернувшись, я уже собиралась высказать Паше все, что о нем думаю, но мне буквально под нос сунули свернутый кульком лист то ли лопуха, то ли чего еще, в котором дымились пять довольно крупных свежезажаренных рыбешек с обалденным запахом.
Скрипнула открываемая дверь кухни, и из-за нее выглянул несчастный Коша.
– Мы пошутили, Ди, это шутка такая.
Я сопела, прижимая к груди кулек и соображая, что бы на это ответить, но тут уже громко забурчал мой собственный живот, и пришлось спешно бежать на кухню, прощая всех на ходу.
Следующие минут пять друзья с умилением наблюдали, как я поглощаю завтрак, запивая его довольно холодным морсом. Кстати, очень вкусным.
– Так, – я удовлетворенно откинулась на стуле и обвела взглядом всю нашу небольшую команду, – давайте решать, что делать дальше!
– А чего решать-то, – пожал плечами Паша, – все уже решено за нас. В том доме, где нас снабдили рыбой, сообщили, что король ждет ведьму и ее спутников на аудиенцию, там нас и просветят, что конкретно мы будем делать дальше.
Я задумчиво кивнула.
– Коша, ты что скажешь?
– А там больше рыбки не осталось?
– Я по поводу аудиенции у короля, отдай кулек, троглодит.
Кошка оказался проворнее и теперь сидел на дальнем углу стола, изучая немного порванный кулек с последней рыбешкой. В меня она уже не влезла, а вот в' него – да.
– Жлоб, – сообщила я.
Коша блаженно растянулся на столе, поглаживая себя по пузу.
– Ну так что, Ди? – напомнил о своем вопросе Паша.
– Ладно, идем, но вот его понесешь ты.
Коша радостно икнул.

Дорога, ведущая ко дворцу, уже не была пустынна. По ней ходили местные жители, вежливо улыбались нашей компании впечатляющими улыбками, общались и переговаривались между собой, женщины работали на огородах и хлопотали по хозяйству. Короче, текла размеренная повседневная жизнь: мужчины охраняли входы в этот мир, сеяли на полях зерно, предварительно вспахивая почву, а их жены хлопотали по дому и следили за неугомонными детьми. Ребятня, кстати, радостно пища, тут же окружила нас, с интересом разглядывая и уделяя максимум внимания покачивающемуся на Пашиных руках Коше.
На мое садистское предложение понести драконника дети ответили дружным радостным воплем, и рептилию тут же сдали с рук на руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32