Здесь выложена электронная книга Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон автора по имени Брэндон Джей. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Брэндон Джей - Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон.
Размер архива с книгой Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон равняется 197.95 KB
Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон - Брэндон Джей => скачать бесплатную электронную книгу
Марк Блэквелл – 01
OCR Денис
«Джей Брандон. Когда бессилен закон»: Мир; Москва; 1997
ISBN 5-03-003162-6, 0-671-70261-0
Оригинал: Jay Brandon, “Fade The Heat”
Перевод: С. Патрикеев
Аннотация
Юридический триллер о нравах и судопроизводстве в Техасе. Сын окружного прокурора Марка Блэквелла обвинен в изнасиловании, по его словам — ложно. Должность отца позволяет пренебречь законом и закрыть дело, но он решает выиграть честно. Но... «О правовых нормах наше правосудие, должно быть, кое-что знает, о практической целесообразности ему известно даже многое, что же касается истинной справедливости, то такие вещи его не интересуют вовсе.» Номинация на премию Эдгара.
Джей Брэндон
Когда бессилен закон
Моим дорогим Йоланде и Элене
Часть первая
О правовых нормах наше правосудие, должно быть, кое-что знает, о практической целесообразности ему известно даже многое, что же касается истинной справедливости, то такие вещи его не интересуют вовсе.
Оливер Уэнделл Хоулмз старший
Глава 1
— Мы заслужили этот праздник, — сказал я, на редкость неудачно выбрав время.
Мы собрались за столом небольшой группой сослуживцев, все веселые, кроме Линды. Ей чуждо было наше веселье, и к общему торжеству она не присоединялась. Когда застолье перешло в обед и пополнилось новой партией напитков, я заметил, что взгляд Линды стал отсутствующим. Постепенно мы с нею оба начали как бы удаляться от остальной компании из пяти или шести участников. И когда присутствующие перешли к взаимным тостам, воскрешая в памяти моменты пережитого триумфа, мы с Линдой незаметно обменялись взглядами, а затем начали тихую беседу на своем конце стола.
— Это традиция, — сказал я ей.
— Но очень по-детски, — отозвалась она и безусловно была права.
— Да, они дети.
Но не я. Внезапно годы, проведенные нами с Линдой, словно сомкнулись вокруг нас, незримые для пировавших рядом «детей». Я потянулся к ее руке, но вспомнил, где мы находимся, и мои пальцы замерли возле ее лежащей на столе ладони. Линда взглянула на наши руки, на меня, и легкая улыбка тронула ее губы. Это было все веселье, на которое она оказалась способна.
— Тебе никогда не бывает весело на празднествах, — заметил я.
— Нет. Просто я предпочитаю задумываться о будущем.
— Вспомни... — невольно начал я, однако тут же понял, как это неуместно.
Неожиданно я почувствовал, что пора уходить. Затем я отметил, что мы прошли мимо автомобиля Линды, а дом ее находился по пути к моему.
— И что, они всегда так радуются, если засадят кого-нибудь за решетку на пятьдесят лет? — спросила Линда.
Я задумался. Нет, тюрьма тут была совершенно ни при чем.
— Количество лет — это всего лишь способ отсчета. Судебные обвинители обычно не испытывают чувства злобы к подсудимому как таковому. Фактически личность его особого значения не имеет.
Линда покачала головой. Мне захотелось переменить тему разговора, но я ничего не смог придумать, а потому просто замолчал. Когда мы подъехали к ее дому, Линда не стала ни приглашать меня, ни прощаться, поэтому я просто последовал за нею по пешеходной дорожке. Порыв ветра толкнул нас друг к другу, и мы пошли рядом, касаясь друг друга плечом. Войдя в дом, мы укрылись от ветра, но не от холода — оказалось, что Линда, уходя утром, не включила отопление. В доме было зябко и темно, как в пещере.
— Прохладно, — сказал я.
— Не особенно.
Линда включила свет.
— Ты замерзла больше меня.
Я обнял ее рукой в подтверждение сказанному.
Линда скрестила руки на груди, однако не покраснела. Интересно, краснеют ли вообще темнокожие? Правда, я не раз замечал, как иногда вспыхивает ее лицо. От гнева, от быстрой ходьбы. От жары.
На стене мирно тикали часы. Я отвел от них взгляд.
— Может быть, приготовить кофе? — спросила Линда, и тон ее при этом был нейтрален, как Швейцария.
— Нет.
Линда хотела пройти мимо меня. Я задержал ее. Она еще не успела накинуть что-нибудь теплое. Ее блузка была тонкой и податливой, будто вторая кожа. Гладкая ткань скользнула под моими пальцами.
— Марк... — начала Линда.
Это прозвучало так, словно она собиралась сообщить о каком-то важном решении, но она не стала продолжать. Когда я взглянул ей в лицо, чтобы показать, что внимательно слушаю, я осознал, как близко друг к другу мы находимся. Ее влекущие губы были совсем рядом. Мы поцеловались для пробы. Это могло быть легким прощальным поцелуем, а могло закончиться взрывом безумной страсти на ковре. Каждый из нас, казалось, ждал инициативы от другого. Я притянул Линду ближе. Она обхватила руками мою шею. Кожа ее под блузкой по-прежнему была холодной, но мгновенно теплела под моими руками, где бы я ее ни коснулся.
— Линда...
Создалась атмосфера нерешительности. Если Линда ничего не скажет, это сделаю я.
— Неужели ты полагаешь, что в такое время я способен отказаться от своих претензий?
— Шшш! Уже слишком поздно для серьезного разговора.
— Еще вовсе не поздно...
Когда зазвонил телефон, я непроизвольно дернулся. Аппарат стоял совсем рядом с нами, на столике у двери. Я набрался мужества и дал ему прозвонить еще несколько раз, но Линда взяла трубку.
— Только юрист способен отвечать по телефону в такую минуту.
Я все еще держал Линду в своих объятиях.
— Алло? — сказала она и почти сразу же уперлась мне в грудь рукой, чтобы освободиться. — Нет...
По всей видимости, ее прервали. Я нетерпеливо ждал, пока она слушала, не произнося ни слова.
— Одну минуту, — в конце концов сказала Линда и протянула мне трубку. — Это Лоис.
— Зачем тебе понадобилось говорить ей, что я здесь? — спросил я одними губами.
В ответ Линда молча подвинула мне телефон.
— Да, — сказал я в трубку. — Я буду дома через минуту. Я попросту был...
Затем, как и Линда, я замолчал, захлестнутый потоком слов Лоис.
— Нет, ты оставайся там, — сказал я спустя несколько минут. — Да, Лоис. Ты должна быть с Диной; возможно, он попытается дозвониться. Я все сделаю. Не беспокойся!
Я положил трубку. На какое-то мгновение я застыл задумавшись. Когда я снова взглянул на Линду, комната была ярко освещена.
— Дэвида арестовали.
— Я знаю, — ответила Линда. — Она сказала мне. Подожди, я только надену пальто.
— Нет. Мы встретимся утром, Линда.
— Позволь мне поехать, Марк. Я могу помочь.
— Нет.
В тот момент мне хотелось находиться от нее так далеко, как только возможно.
— Все нормально, Линда. Я в состоянии сам об этом позаботиться.
— Хорошо...
— Все нормально, — повторил я и поспешил к выходу, в зябкую ночь.
* * *
Прежде всего я должен был определить, перед кем в первую очередь оказался в долгу. Нет, во вторую — первая любезность была оказана мне, как только Лоис подняла трубку. Звонил, как она сказала, полицейский детектив. Само собой разумеется, подобная предупредительность — дело для полиции не совсем обычное. Словом, ему я был обязан прежде всего. Но не менее важным было и другое. Такие одолжения не шутка, от них просто так не отмахнешься. В Техасе юристы имеют право подписывать залоговые обязательства. Некоторые адвокаты по уголовным делам зарабатывают больше, вытаскивая людей из тюрьмы, чем защищая этих же обвиняемых в суде. Но чтобы сделать это, необходимо иметь капитал, зарегистрированный в залоговом департаменте и превышающий сумму того залога, который ты вносишь. Тут вполне годится недвижимое имущество, а еще предпочтительней депозитные сертификаты. Регистрируй в центральном департаменте пятьдесят тысяч долларов — и можешь выдавать обязательство на пятьдесят тысяч. Бери со своего клиента десять процентов от общей суммы залога за то, что ты за него поручился.
У меня не было никаких капиталов, зарегистрированных в залоговом департаменте. Я мог позвонить адвокату-защитнику, у которого такие капиталы имелись, и он добился бы освобождения Дэвида под свою расписку. Но тогда я оказывался в долгу и перед этим адвокатом.
По пути я опустил окно машины, и ветер освежил мои мозги. Холодный воздух приятен. Он заставляет думать, что лето маячит впереди не столь неотвратимо. Но оно было уже рядом. Летняя жара уже выстраивалась за тонким фасадом холодного апреля.
— О черт! — выругался я шепотом. — Черт! Черт! Черт!
Я подумал о том, был ли дом Линды первым местом, куда позвонила Лоис, разыскивая меня. Так поздно в офисе не могло оказаться кого-то, кто сообщил бы ей, что наша компания вышла. Я звонил ей из ресторана. Она, должно быть, первым делом проверила там. Когда ей сказали, что я уже ушел, она, вероятно, подумала, что меня там и вовсе не было.
Но, в сущности, тревожило меня совсем не мое разоблачение. Дело заключалось в том, что именно в тот вечер, когда Лоис и Дэвиду понадобилась моя помощь (а часто ли кто-нибудь из них обращался ко мне за чем-то?), меня не оказалось дома, где мне следовало находиться. Я был с Линдой.
Задерживаться допоздна в офисе было не в моих правилах. Я был очень строг и по части того, чтобы не красть времени у своей семьи. «Черт побери!» Я надавил на педаль акселератора и, пока ехал, несколько раз с силой ударил кулаком по соседнему сиденью.
Успокоиться! Главное — успокоиться! Времени у меня оставалось более чем достаточно. Заведенный порядок был мне хорошо известен. Я делал это дюжину — если не больше — раз; разбуженный или оторванный от дел истерическим звонком, я мчался в тюрьму, чтобы кого-то оттуда выручить. Удивительно, до чего мне знаком был каждый мой последующий шаг и как легко мне будет действовать по установленным правилам. Затем вдруг меня по-новому поразила мысль о том, что мне предстоит встретиться не с кем-нибудь, а именно с Дэвидом. Может быть, я или Лоис плохо расслышали? Она сказала, что тот детектив говорил быстро и сообщил немногое. Он даже не сказал, в чем Дэвида обвиняют.
Линда, должно быть, локти кусает, чувствуя себя не менее виноватой, чем я. Мне-то по крайней мере есть чем занять свои мысли. Линде, по-видимому, даже хуже чем Лоис. Минуло уже немало времени с тех пор, когда Лоис могла ожидать от меня чего-то подобного. Впредь, если мне случится позвонить ей, чтобы сообщить, что я задерживаюсь на работе, она скажет: «Хорошо», — считая ниже своего достоинства требовать каких-то объяснений. Если бы она была из тех, что любят проверять, было бы лучше, — она бы давно обнаружила, что я говорю правду. Но Лоис проверять не станет. Ладно, я просто никогда больше не буду возвращаться домой поздно. Хотя ведь и им я никогда больше не понадоблюсь так, как в этот вечер.
Детектив позвонил Лоис с места происшествия, но ход событий после этого, вероятно, ускорился. Обстоятельства призывали меня заехать к поручителю. Однако Дэвид был еще не в камере. Слава Богу! Я приехал вовремя.
Хотя прошло уже два года, все по-прежнему называли эту тюрьму новой. Я вспомнил, как совершил по ней экскурсию за несколько недель до открытия. Тогда она представлялась красивой, нетронутой и спланированной весьма функционально. Регистрационный отдел ее напоминал приемную первоклассного офиса, но был значительно просторней. Это было огромное круглое помещение с тюремными камерами по всему наружному периметру. В самом центре находился еще один круг меньшего диаметра, внутри которого должен был разместиться персонал. Письменные столы здесь были оборудованы пишущими машинками и компьютерными терминалами. Для каждой канцелярской формы тут были предусмотрены специальные ячейки. Вдоль внешней линии внутреннего круга шел ряд вмонтированных кресел, на которых, как предполагалось, должны были сидеть арестованные, чтобы здесь их можно было зарегистрировать и снять отпечатки пальцев. Возле задней стены находилось помещение, где фотографировали арестантов. В целом сооружение представляло собой образчик новейшего дизайна.
Все было чудно, и тем не менее, как только сюда вселились его обитатели и их охрана, здание сразу же превратилось в тюрьму. Прежде всего они принесли с собой этот специфический запах: мочи, пота и блевотины. В Сан-Антонио примерно половина всех задерживаемых за что бы то ни было оказываются пьяными, и определенный процент имеют обыкновение мочиться в штаны, когда бывают напуганными светом полицейских фонарей. Совершенно бессмысленно кричать на сидящего в кресле пьяного, потому что работать с ним можно лишь часов через восемь, но попробуй втолковать это потерявшей терпение охране, выслушивающей бессвязные ответы!
К этому следует добавить, что стоило въехать сюда, как сразу же обнаружилось, что здание это вовсе не так функционально, как казалось, когда оно стояло пустым. В тех громадных встроенных креслах, к примеру, не нашлось места, куда можно было бы прикрепить наручники. После того как потребовались усилия четырех конвоиров, чтобы удержать в кресле агрессивно настроенного наркомана, к нескольким из этих кресел прикрепили специальные решетки. Вмонтированные в подлокотники, решетки эти напоминали теперь дорожные вешалки для полотенец. В первоклассном офисе они вряд ли были бы уместны.
А тюремные обитатели остались все теми же. Современная обстановка не делала их лучше. Когда я вошел, то сразу же заметил в одной из дальних камер человека, который, стоя на коленях, шумно опорожнял свой желудок. Ну, по крайней мере он делал это в унитаз. Двое других стояли рядом, наблюдая за приятелем и громко смеясь, а третий, со стиснутыми кулаками, очевидно, дожидался своей очереди. Он отвернулся, с ненавистью глядя на мир.
Дэвид оттирал руки коричневым бумажным полотенцем. Ему отчасти удалось избавиться от пятен, оставленных краской для отпечатков пальцев, но только отчасти. Лицо его было белее соли. Порою люди, чьи имена попадают в полицейские протоколы, бывают настолько встревожены, что не испытывают чувства страха.
С Дэвидом произошло именно так. Костюм его был так помят, что казался слишком велик для него. И Дэвид напоминал двенадцатилетнего мальчишку, схваченного в отцовской одежде. Он тоже смотрел на мужчину в камере.
Я намеренно пересек линию его взгляда и прямо по ней направился к нему. Когда Дэвид остановил на мне свое внимание, лицо его лишилось последних признаков жизни. Он сделал шаг в мою сторону. Может быть, впервые в жизни Дэвид обрадовался тому, что был моим сыном.
Я заключил его в объятия. Лоб Дэвида на мгновение коснулся моего плеча.
— Все будет нормально, сын. Не тревожься.
Он сделал глубокий вдох, подавив рыдания.
Конвоир почтительно кивнул мне и повел Дэвида фотографироваться. Это была очередная идея архитектора, потерпевшая крушение на практике. Предполагалось, что место для фотографирования будет открытой площадкой с фотоаппаратом на виду у обитателей тюремных камер. Но слишком уж часто на снимаемого, стоящего у стены, из этих самых камер сыпались свист и комментарии. В первые же дни тюремные власти получили целую кучу снимков с изображением затылков да вздувшихся вен, потому что арестованных постоянно окликали сзади. Теперь площадка была окружена переносными ширмами. За ними и скрылся Дэвид.
Когда он появился снова, его не стали подводить ко мне. Тот же самый конвоир повел его вдоль задней стены к двери. Дэвид в панике оглянулся на меня.
— Все в порядке, — сказал я ему. — Они просто берут тебя на встречу с судьей.
Дэвид успокоился. Судьи еще не внушали ему ужаса. Пока.
Существовал и другой путь, который я мог использовать, чтобы освободить Дэвида. Пойти вместе с ним к полицейскому судье, который устанавливал сумму залога, и попросить его отпустить Дэвида под личную расписку или назначить ему достаточно низкую залоговую сумму, позволив мне внести десять процентов наличными. Но если бы полицейский судья пошел на это — а он, скорее всего, согласился бы, — подобное весьма походило бы на сделку. В этом не было особой необходимости. Освобождение под залог являлось тем немногим, что я мог сделать честно, поэтому я так и поступил. Я позволил Дэвиду войти одному. Судья проинформирует Дэвида о его конституционных правах, скажет ему, в чем его обвиняют, и установит сумму залога. Я понятия не имел, узнает ли Генри Гутьерес, ночной полицейский судья, моего сына. Уже много лет прошло с тех пор, когда он видел его в последний раз.
В административном отделе помощник судьи перекладывал документы, которые, как я догадался, принадлежали Дэвиду. Мне пришлось заговорить, чтобы заставить его поднять на меня глаза.
— Каково официальное обвинение?
— Изнасилование при отягчающих.
Я пристально посмотрел в его вежливое, немного враждебное лицо.
— Изнасилование? Сексуальное нападение при отягчающих обстоятельствах?
— Совершенно верно.
Теперь я понял, что это просто безумие. Глупо, но у меня вдруг появилась надежда, что все можно уладить этим же вечером, поскольку обвинение казалось слишком нелепым.
— И что же это за отягчающие обстоятельства?
Помощник судьи наклонился в мою сторону и с ядовитым сарказмом сказал:
— Она находится в госпитале, если хотите знать.
Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон - Брэндон Джей => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон автора Брэндон Джей дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Брэндон Джей - Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон.
Если после завершения чтения книги Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон вы захотите почитать и другие книги Брэндон Джей, тогда зайдите на страницу писателя Брэндон Джей - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Брэндон Джей, написавшего книгу Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Марк Блэквелл - 01. Когда бессилен закон; Брэндон Джей, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн