– Этак быстро дело не выйдет!
Он остановился и стал ждать, пока зверь подойдёт поближе, потом он проворно отскочил и спрятался за дерево. Единорог разбежался изо всех сил и вонзил свой рог в ствол, да так крепко, что у него не хватило сил вытащить его назад, – так он и поймался.
– Теперь-то птичка в моих руках, – сказал портной и, выйдя из-за дерева, накинул единорогу на шею верёвку, потом отрубил ему топором рог, что застрял в дереве, и, когда всё было в порядке, он вывел зверя из лесу и привёл его к королю.
Но король и теперь не хотел дать ему обещанной награды и выставил третье требование. Должен был портной для свадьбы поймать ему дикого вепря, что наносит в лесу большой вред, и должны были в этом деле ему помочь егеря.
– Ладно, – ответил портной, – это для меня детская забава!
Егерей с собой в лес он не взял, и они остались этим очень довольны, потому что дикий вепрь не раз встречал их так, что у них пропала охота за ним гоняться.
Когда вепрь заметил портного, то кинулся на него с пеной у рта и оскаленными клыками, собираясь сбить его с ног. Но ловкий герой вскочил в часовню, что находилась поблизости, и мигом выпрыгнул оттуда через окошко. Вепрь вбежал за ним следом, а портной обежал вокруг часовни и захлопнул за ним дверь, – тут лютый зверь и поймался: был он слишком тяжёл и неловок, чтобы выпрыгнуть из окошка.
Созвал тогда портной егерей, чтобы те собственными глазами увидели пойманного зверя, а наш герой направился тем временем к королю; и как уж тому не хотелось, а пришлось-таки сдержать своё обещание, и он отдал ему свою дочь и полкоролевства в придачу.
Знал бы он, что стоит перед ним не великий герой, а простой портняжка, то было бы ему ещё больше не по себе. Свадьбу отпраздновали с великой пышностью да малой радостью; и вот стал портной королём.
Спустя некоторое время услыхала ночью молодая королева, как супруг её во сне разговаривает: «Малый, а ну-ка, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то отдую тебя аршином». Тут и догадалась она, из какого переулка родом этот молодчик; рассказала на другое утро о своём горе отцу и стала просить его, чтобы избавил он её от такого мужа, – ведь оказался он простым портным. Стал король её утешать и сказал:
– В эту ночь ты опочивальню свою не запирай, мои слуги будут стоять у дверей, и когда он заснёт, они войдут, свяжут его и отнесут на корабль, и будет он отвезён в дальние земли.
Королева осталась этим довольна, но королевский оруженосец, который всё это слышал и был молодому королю предан, рассказал ему об этом замысле.
– Я с этим делом управлюсь, – сказал портняжка.
Вечером он улёгся в обычное время в постель со своей женой. Она подумала, что он уже спит, встала, открыла дверь и легла опять в постель. А портняжка притворился спящим и начал громко кричать: «Малый, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то я отдую тебя аршином! Я побил семерых одним махом, двух великанов убил, увёл из лесу единорога и поймал дикого вепря – мне ли бояться тех, кто стоит за дверью!»
Услыхали слуги, что говорит портной, охватил их великий страх, и они убежали прочь, будто гналось за ними по пятам грозное войско. И никто уже с той поры больше не отваживался трогать портного.
И вот, как был портняжка королём, так на всю свою жизнь им и остался.
21. Золушка
Заболела раз у одного богача жена и почувствовала, что конец ей приходит. Подозвала она свою единственную дочку к постели и говорит:
– Моё милое дитя, будь скромной и ласковой, и господь тебе всегда поможет, а я буду глядеть на тебя с неба и всегда буду возле тебя.
Потом закрыла она глаза и умерла. Девочка ходила каждый день на могилу к матери и плакала, и была смирной и ласковой.
Вот наступила зима, и снег укутал белым саваном могилу, а когда весной опять засияло солнышко, взял богач себе в жёны другую жену.
Привела мачеха в дом своих дочерей. Были они лицом красивые и белые, но сердцем злые и жестокие. И настало тогда тяжёлое время для бедной падчерицы.
– Неужто эта дура будет сидеть у нас в комнате? – сказала мачеха. – Кто хочет есть хлеб, пускай его заработает. А ну-ка, живей на кухню, будешь стряпухой.
Отобрали они у неё красивые платья, надели на неё старую посконную рубаху и дали ей деревянные башмаки.
– Поглядите-ка на эту гордую принцессу, ишь как вырядилась, – говорили они, смеясь, и отвели её на кухню.
И должна она была там с утра до самого позднего вечера исполнять чёрную работу: вставать рано утром, носить воду, топить печь, стряпать и мыть. А кроме того, сводные сёстры всячески старались, как бы её посильней огорчить – насмехались над нею, высыпали горох и чечевицу в золу, и ей приходилось сидеть и выбирать их оттуда опять.
Вечером, когда она от работы уставала, ей приходилось ложиться спать не в постель, а на полу, рядом с печкой, на золе. И оттого, что была она всегда в золе, в пыли и грязная, прозвали её сёстры Золушкой.
Случилось однажды, что отец собрался ехать на ярмарку, и спросил у своих падчериц, что привезти им в подарок.
– Красивые платья, – сказала одна.
– Жемчуга и драгоценные камни, – попросила другая.
– Ну, а ты что, Золушка, хочешь?
– Привези мне, батюшка, ветку, что на обратном пути первая зацепит тебя за шапку, – отломи её и привези мне с собой.
Накупил отец своим падчерицам красивые платья, жемчуга и самоцветные камни, и когда на обратном пути ехал он через лесок, ветка орешника хлестнула его, да так сильно, что и шапку с головы у него сбила, он сорвал эту ветку и привёз её с собой. Воротился он домой и подарил падчерицам то, что они просили, а Золушке отдал ветку орешника.
Поблагодарила его Золушка, пошла на могилу к матери и посадила там ветку и так сильно плакала, что слёзы катились у неё из глаз на землю, и они полили ту ветку. Вот выросла веточка и стала красивым деревом. Золушка трижды в день приходила к дереву, плакала и молилась; и каждый раз прилетала на дерево белая птичка; и когда Золушка ей говорила какое-нибудь желание, птичка сбрасывала ей то, что она просила.
Но вот случилось однажды, что король затеял пир, который должен был длиться целых три дня, и созвал на праздник всех красивых девушек страны, с тем чтобы сын его мог выбрать себе невесту. Когда две названые сёстры узнали о том, что им тоже надо явиться на пир, они стали добрые, кликнули Золушку и говорят:
– Причеши нам волосы, почисть туфли и застегни застёжки, да покрепче, мы ведь идём в королевский дворец на смотрины.
Золушка их послушалась, но заплакала – ей тоже хотелось пойти потанцевать; она стала просить мачеху, чтобы та отпустила её.
– Ты ведь Золушка, – сказала ей мачеха, – вся ты в золе да в грязи, куда уж тебе идти на пир? У тебя ведь ни платья нету, ни туфель, а ты хочешь ещё танцевать.
Перестала Золушка её просить, а мачеха ей и говорит:
– Вот просыпала я миску чечевицы в золу. Коль выберешь её за два часа, тогда можешь идти вместе с сёстрами.
Вышла Золушка чёрным ходом в сад и молвила так:
– Вы, голубки ручные, вы, горлинки, птички поднебесные, летите, помогите мне выбрать чечевицу!
Хорошие – в горшочек,
Поплоше, те в зобочек.
И прилетели к кухонному окошку два белых голубка, а за ними и горлинка, и наконец прилетели-послетались все птички поднебесные и опустились на золу. Наклонили голубки свои головки и начали клевать: тук-тук-тук-тук, а за ними и остальные тоже: тук-тук-тук-тук, и так повыбрали все зёрнышки в мисочку. Не прошло и часу, как кончили они работу и все улетели назад.
Принесла Золушка мисочку своей мачехе, стала радоваться, думая, что ей можно будет идти на пир, но мачеха сказала:
– Нет, Золушка, ведь у тебя нет платья, да и танцевать ты не умеешь, – там над тобой только посмеются.
Заплакала Золушка, а мачеха и говорит:
– Вот если выберешь мне за один час из золы две полных миски чечевицы, то можешь пойти вместе с сёстрами, – а сама подумала про себя: «Этого уж ей не сделать никогда». Высыпала мачеха две миски чечевицы в золу, а девушка вышла через чёрный ход в сад и молвила так:
– Вы, голубки ручные, вы, горлинки, птички поднебесные, летите, помогите мне выбрать чечевицу!
Хорошие – в горшочек,
Поплоше, те в зобочек.
И прилетели к кухонному окошку два белых голубка, а вслед за ними и горлинка, и наконец прилетели-послетались все птички поднебесные и спустились на золу. Наклонили голубки головки и начали клевать: тук-тук-тук-тук, а за ними и остальные тоже: тук-тук-тук-тук, и повыбрали все зёрнышки в миску. Не прошло и получаса, как кончили они работу и улетели все назад.
Принесла Золушка две миски чечевицы мачехе, стала радоваться, думая, что теперь-то ей можно будет идти на пир, а мачеха и говорит:
– Ничего тебе не поможет: не пойдёшь ты вместе со своими сёстрами, – и платья у тебя нету да и танцевать ты не умеешь, – нам будет за тебя только стыдно.
Повернулась она спиной к Золушке и поспешила со своими двумя дочерьми на пир.
Когда дома никого не осталось, пошла Золушка на могилу к своей матери под ореховое деревцо и кликнула:
Ты качнися-отряхнися, деревцо,
Кинься златом-серебром ты мне в лицо.
И сбросила ей птица золотое и серебряное платье, шитые шёлком да серебром туфельки. Надела она быстро это платье и явилась на смотрины.
А сводные её сёстры и мачеха об этом не знали и подумали, что это, должно быть, какая-то чужая королевна, – такая красивая была она в своём золотом платье. Им и в голову не приходило, что это Золушка; они думали, что сидит она дома в грязи и выбирает из золы чечевицу.
Вот вышел ей навстречу королевич, взял её за руку и стал с ней танцевать. И не хотел он танцевать ни с какой другой девушкой, всё держал её за руку, и если кто подходил приглашать её на танец, он говорил:
– Я с ней танцую.
Проплясала она до самого вечера и хотела уже домой возвращаться, а королевич ей и говорит:
– Я пойду тебя проводить. – Ему хотелось узнать, чья это дочка-красавица; но она от него убежала и взобралась на голубятню.
И дождался королевич до тех пор, пока не пришёл отец, и сказал ему королевич, что какая-то неизвестная девушка взобралась на голубятню. Старик подумал: «А не Золушка ли это?» и велел принести топор и багор, чтобы разрушить голубятню, но в ней никого не оказалось.
Вернулись родители домой, видят – лежит Золушка в своей посконной рубахе на золе, и горит у печки тусклая масляная лампочка. А дело было так: Золушка быстро выпрыгнула с другой стороны голубятни и побежала к ореховому деревцу, там она сняла своё красивое платье и положила его на могилу; унесла его птица назад, и надела Золушка опять свою серую посконную рубаху и села в кухне на кучу золы.
На другой день, когда пир начался снова и родители и сводные сёстры ушли опять из дому, направилась Золушка к ореховому дереву и молвила так:
Ты качнися-отряхнися, деревцо,
Кинься златом-серебром ты мне в лицо.
И сбросила ей птица ещё более пышное платье, чем в прошлый раз. И когда явилась она в этом платье на пир, каждый дивился, глядя на её красоту. Королевич ждал её, пока она не пришла, и тотчас взял её за руку и танцевал только с нею одной. Когда к ней подходили другие и приглашали её на танец, он говорил:
– Я с ней танцую.
Вот наступил вечер, и она собралась уходить, и пошёл королевич следом за ней, чтобы посмотреть, в какой дом она войдёт. Но она убежала прямо в сад, который находился за домом. И росло в том саду красивое большое дерево, и висели на нём чудесные груши. Она проворно взобралась на него, как белочка по веткам, а королевич и не заметил, куда она исчезла. Стал он её поджидать, и когда явился отец, королевич ему говорит:
– От меня убежала неизвестная девушка, мне кажется, что она взобралась на грушу.
Отец подумал: «Уж не Золушка ли это?», и велел принести топор и срубил дерево, но на нём никого не оказалось. Пришли они в кухню, видят – лежит Золушка, как и в прошлый раз, на золе; как и тогда, она спрыгнула с другой стороны дерева и отдала птице, что прилетела на ореховое дерево, своё прекрасное платье и надела опять серую посконную рубаху.
На третий день, когда родители и сводные сёстры ушли на пир, отправилась Золушка снова на могилу к матери и молвила деревцу:
Ты качнися-отряхнися, деревцо,
Кинься златом-серебром ты мне в лицо.
И сбросила ей птица платье, такое сияющее и великолепное, какого ещё никогда ни у кого не было; а туфельки были из чистого золота.
Вот явилась она на пир в этом платье, и никто не знал, что и сказать от изумленья. Королевич танцевал только с нею одной, а если кто её приглашал, он говорил:
– Я с ней танцую.
Вот наступил вечер, и собралась Золушка уходить; и хотелось королевичу её проводить, но она так ловко от него ускользнула, что он даже этого и не заметил. Но придумал королевич хитрость: он велел вымазать всю лестницу смолой; и когда она от него убегала, то туфелька с её левой ноги осталась на одной из ступенек. Королевич поднял эту туфельку, и была она такая маленькая и нарядная и вся из чистого золота.
На другое утро пошёл королевич с той туфелькой к отцу Золушки и говорит:
– Моей женой будет только та, на чью ногу придётся эта золотая туфелька.
Обрадовались обе сестры – ноги у них были очень красивые. Старшая отправилась в комнату, чтобы примерить туфельку, и мать была тоже с нею. Но никак не могла она натянуть туфельку на ногу: мешал большой палец, и туфелька оказалась ей мала. Тогда мать подала ей нож и говорит:
– А ты отруби большой палец; когда станешь королевой, всё равно пешком ходить тебе не придётся.
Отрубила девушка палец, натянула с трудом туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня и уехал с нею.
Но надо было им проезжать мимо могилы, а сидело там два голубка на ореховом деревце, и запели они:
Погляди-ка, посмотри,
А башмак-то весь в крови,
Башмачок, как видно, тесный,
Дома ждёт тебя невеста.
Посмотрел королевич на её ногу, видит – кровь из неё течёт. Повернул он назад коня, привёз самозванную невесту домой и сказал, что это невеста не настоящая, – пускай, мол, наденет туфельку другая сестра.
Пошла та в комнату, стала примерять, влезли пальцы в туфельку, а пятка оказалась слишком большая. Тогда мать подала ей нож и говорит:
– А ты отруби кусок пятки: когда будешь королевой, пешком тебе всё равно ходить не придётся.
Отрубила девушка кусок пятки, всунула с трудом ногу в туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня и уехал с ней.
Но проезжали они мимо орехового деревца, а сидело на нём два голубка, и они запели:
Погляди-ка, посмотри,
А башмак-то весь в крови,
Башмачок, как видно, тесный,
Дома ждёт тебя невеста.
Глянул он на её ногу, видит – кровь течёт из туфельки, и белые чулки совсем красные стали. Повернул он коня и привёз самозванную невесту назад в её дом.
– И эта тоже не настоящая, – сказал он, – нет ли у вас ещё дочери?
– Да вот, – сказал отец, – осталась от покойной моей жены маленькая, несмышлёная Золушка, – да куда уж ей быть невестой!
Но королевич попросил, чтоб её привели к нему: а мачеха и говорит:
– Да нет, она такая грязная, ей нельзя никому и на глаза показываться.
Но королевич захотел во что бы то ни стало её увидеть; и пришлось привести к нему Золушку. И вот умыла она сначала руки и лицо, потом вышла к королевичу, склонилась перед ним, и он подал ей золотую туфельку. Села она на скамейку, сняла с ноги свой тяжёлый деревянный башмак и надела туфельку, и пришлась она ей как раз впору. Вот встала она, посмотрел королевич ей в лицо и узнал в ней ту самую красавицу-девушку, с которой он танцевал, и он воскликнул:
– Вот это и есть настоящая моя невеста!
Испугались мачеха и сводные сёстры, побледнели от злости; а он взял Золушку, посадил на коня и ускакал с ней.
Когда проезжали они мимо орехового деревца, молвили два белых голубка:
Оглянися, посмотри,
В башмачке-то нет крови,
Башмачок, видать, не тесный,
Вот она – твоя невеста!
Только они это вымолвили, улетели оба с дерева и уселись на плечи к Золушке: один на правое плечо, другой на левое, – так и остались они сидеть.
Когда пришло время быть свадьбе, явились и вероломные сёстры, хотели к ней подольститься и разделить с ней её счастье. И когда свадебный поезд отправился в церковь, сидела старшая по правую руку, а младшая по левую; и вот выклевали голуби каждой из них по глазу. А потом, когда возвращались назад из церкви, сидела старшая по левую руку, а младшая по правую; и выклевали голуби каждой из них ещё по глазу.
Так вот были они наказаны за злобу свою и лукавство на всю свою жизнь слепотой.
22. Загадка
Жил-был когда-то королевич. Захотелось ему поездить по белу свету, и взял он с собой в дорогу только одного верного слугу.
Однажды попал королевич в дремучий лес, а стало уже смеркаться, и не мог он нигде найти себе ночлега, и не знал, где заночевать. Вдруг увидел он девушку, она направлялась к маленькой избушке;
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Сказки'
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Он остановился и стал ждать, пока зверь подойдёт поближе, потом он проворно отскочил и спрятался за дерево. Единорог разбежался изо всех сил и вонзил свой рог в ствол, да так крепко, что у него не хватило сил вытащить его назад, – так он и поймался.
– Теперь-то птичка в моих руках, – сказал портной и, выйдя из-за дерева, накинул единорогу на шею верёвку, потом отрубил ему топором рог, что застрял в дереве, и, когда всё было в порядке, он вывел зверя из лесу и привёл его к королю.
Но король и теперь не хотел дать ему обещанной награды и выставил третье требование. Должен был портной для свадьбы поймать ему дикого вепря, что наносит в лесу большой вред, и должны были в этом деле ему помочь егеря.
– Ладно, – ответил портной, – это для меня детская забава!
Егерей с собой в лес он не взял, и они остались этим очень довольны, потому что дикий вепрь не раз встречал их так, что у них пропала охота за ним гоняться.
Когда вепрь заметил портного, то кинулся на него с пеной у рта и оскаленными клыками, собираясь сбить его с ног. Но ловкий герой вскочил в часовню, что находилась поблизости, и мигом выпрыгнул оттуда через окошко. Вепрь вбежал за ним следом, а портной обежал вокруг часовни и захлопнул за ним дверь, – тут лютый зверь и поймался: был он слишком тяжёл и неловок, чтобы выпрыгнуть из окошка.
Созвал тогда портной егерей, чтобы те собственными глазами увидели пойманного зверя, а наш герой направился тем временем к королю; и как уж тому не хотелось, а пришлось-таки сдержать своё обещание, и он отдал ему свою дочь и полкоролевства в придачу.
Знал бы он, что стоит перед ним не великий герой, а простой портняжка, то было бы ему ещё больше не по себе. Свадьбу отпраздновали с великой пышностью да малой радостью; и вот стал портной королём.
Спустя некоторое время услыхала ночью молодая королева, как супруг её во сне разговаривает: «Малый, а ну-ка, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то отдую тебя аршином». Тут и догадалась она, из какого переулка родом этот молодчик; рассказала на другое утро о своём горе отцу и стала просить его, чтобы избавил он её от такого мужа, – ведь оказался он простым портным. Стал король её утешать и сказал:
– В эту ночь ты опочивальню свою не запирай, мои слуги будут стоять у дверей, и когда он заснёт, они войдут, свяжут его и отнесут на корабль, и будет он отвезён в дальние земли.
Королева осталась этим довольна, но королевский оруженосец, который всё это слышал и был молодому королю предан, рассказал ему об этом замысле.
– Я с этим делом управлюсь, – сказал портняжка.
Вечером он улёгся в обычное время в постель со своей женой. Она подумала, что он уже спит, встала, открыла дверь и легла опять в постель. А портняжка притворился спящим и начал громко кричать: «Малый, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то я отдую тебя аршином! Я побил семерых одним махом, двух великанов убил, увёл из лесу единорога и поймал дикого вепря – мне ли бояться тех, кто стоит за дверью!»
Услыхали слуги, что говорит портной, охватил их великий страх, и они убежали прочь, будто гналось за ними по пятам грозное войско. И никто уже с той поры больше не отваживался трогать портного.
И вот, как был портняжка королём, так на всю свою жизнь им и остался.
21. Золушка
Заболела раз у одного богача жена и почувствовала, что конец ей приходит. Подозвала она свою единственную дочку к постели и говорит:
– Моё милое дитя, будь скромной и ласковой, и господь тебе всегда поможет, а я буду глядеть на тебя с неба и всегда буду возле тебя.
Потом закрыла она глаза и умерла. Девочка ходила каждый день на могилу к матери и плакала, и была смирной и ласковой.
Вот наступила зима, и снег укутал белым саваном могилу, а когда весной опять засияло солнышко, взял богач себе в жёны другую жену.
Привела мачеха в дом своих дочерей. Были они лицом красивые и белые, но сердцем злые и жестокие. И настало тогда тяжёлое время для бедной падчерицы.
– Неужто эта дура будет сидеть у нас в комнате? – сказала мачеха. – Кто хочет есть хлеб, пускай его заработает. А ну-ка, живей на кухню, будешь стряпухой.
Отобрали они у неё красивые платья, надели на неё старую посконную рубаху и дали ей деревянные башмаки.
– Поглядите-ка на эту гордую принцессу, ишь как вырядилась, – говорили они, смеясь, и отвели её на кухню.
И должна она была там с утра до самого позднего вечера исполнять чёрную работу: вставать рано утром, носить воду, топить печь, стряпать и мыть. А кроме того, сводные сёстры всячески старались, как бы её посильней огорчить – насмехались над нею, высыпали горох и чечевицу в золу, и ей приходилось сидеть и выбирать их оттуда опять.
Вечером, когда она от работы уставала, ей приходилось ложиться спать не в постель, а на полу, рядом с печкой, на золе. И оттого, что была она всегда в золе, в пыли и грязная, прозвали её сёстры Золушкой.
Случилось однажды, что отец собрался ехать на ярмарку, и спросил у своих падчериц, что привезти им в подарок.
– Красивые платья, – сказала одна.
– Жемчуга и драгоценные камни, – попросила другая.
– Ну, а ты что, Золушка, хочешь?
– Привези мне, батюшка, ветку, что на обратном пути первая зацепит тебя за шапку, – отломи её и привези мне с собой.
Накупил отец своим падчерицам красивые платья, жемчуга и самоцветные камни, и когда на обратном пути ехал он через лесок, ветка орешника хлестнула его, да так сильно, что и шапку с головы у него сбила, он сорвал эту ветку и привёз её с собой. Воротился он домой и подарил падчерицам то, что они просили, а Золушке отдал ветку орешника.
Поблагодарила его Золушка, пошла на могилу к матери и посадила там ветку и так сильно плакала, что слёзы катились у неё из глаз на землю, и они полили ту ветку. Вот выросла веточка и стала красивым деревом. Золушка трижды в день приходила к дереву, плакала и молилась; и каждый раз прилетала на дерево белая птичка; и когда Золушка ей говорила какое-нибудь желание, птичка сбрасывала ей то, что она просила.
Но вот случилось однажды, что король затеял пир, который должен был длиться целых три дня, и созвал на праздник всех красивых девушек страны, с тем чтобы сын его мог выбрать себе невесту. Когда две названые сёстры узнали о том, что им тоже надо явиться на пир, они стали добрые, кликнули Золушку и говорят:
– Причеши нам волосы, почисть туфли и застегни застёжки, да покрепче, мы ведь идём в королевский дворец на смотрины.
Золушка их послушалась, но заплакала – ей тоже хотелось пойти потанцевать; она стала просить мачеху, чтобы та отпустила её.
– Ты ведь Золушка, – сказала ей мачеха, – вся ты в золе да в грязи, куда уж тебе идти на пир? У тебя ведь ни платья нету, ни туфель, а ты хочешь ещё танцевать.
Перестала Золушка её просить, а мачеха ей и говорит:
– Вот просыпала я миску чечевицы в золу. Коль выберешь её за два часа, тогда можешь идти вместе с сёстрами.
Вышла Золушка чёрным ходом в сад и молвила так:
– Вы, голубки ручные, вы, горлинки, птички поднебесные, летите, помогите мне выбрать чечевицу!
Хорошие – в горшочек,
Поплоше, те в зобочек.
И прилетели к кухонному окошку два белых голубка, а за ними и горлинка, и наконец прилетели-послетались все птички поднебесные и опустились на золу. Наклонили голубки свои головки и начали клевать: тук-тук-тук-тук, а за ними и остальные тоже: тук-тук-тук-тук, и так повыбрали все зёрнышки в мисочку. Не прошло и часу, как кончили они работу и все улетели назад.
Принесла Золушка мисочку своей мачехе, стала радоваться, думая, что ей можно будет идти на пир, но мачеха сказала:
– Нет, Золушка, ведь у тебя нет платья, да и танцевать ты не умеешь, – там над тобой только посмеются.
Заплакала Золушка, а мачеха и говорит:
– Вот если выберешь мне за один час из золы две полных миски чечевицы, то можешь пойти вместе с сёстрами, – а сама подумала про себя: «Этого уж ей не сделать никогда». Высыпала мачеха две миски чечевицы в золу, а девушка вышла через чёрный ход в сад и молвила так:
– Вы, голубки ручные, вы, горлинки, птички поднебесные, летите, помогите мне выбрать чечевицу!
Хорошие – в горшочек,
Поплоше, те в зобочек.
И прилетели к кухонному окошку два белых голубка, а вслед за ними и горлинка, и наконец прилетели-послетались все птички поднебесные и спустились на золу. Наклонили голубки головки и начали клевать: тук-тук-тук-тук, а за ними и остальные тоже: тук-тук-тук-тук, и повыбрали все зёрнышки в миску. Не прошло и получаса, как кончили они работу и улетели все назад.
Принесла Золушка две миски чечевицы мачехе, стала радоваться, думая, что теперь-то ей можно будет идти на пир, а мачеха и говорит:
– Ничего тебе не поможет: не пойдёшь ты вместе со своими сёстрами, – и платья у тебя нету да и танцевать ты не умеешь, – нам будет за тебя только стыдно.
Повернулась она спиной к Золушке и поспешила со своими двумя дочерьми на пир.
Когда дома никого не осталось, пошла Золушка на могилу к своей матери под ореховое деревцо и кликнула:
Ты качнися-отряхнися, деревцо,
Кинься златом-серебром ты мне в лицо.
И сбросила ей птица золотое и серебряное платье, шитые шёлком да серебром туфельки. Надела она быстро это платье и явилась на смотрины.
А сводные её сёстры и мачеха об этом не знали и подумали, что это, должно быть, какая-то чужая королевна, – такая красивая была она в своём золотом платье. Им и в голову не приходило, что это Золушка; они думали, что сидит она дома в грязи и выбирает из золы чечевицу.
Вот вышел ей навстречу королевич, взял её за руку и стал с ней танцевать. И не хотел он танцевать ни с какой другой девушкой, всё держал её за руку, и если кто подходил приглашать её на танец, он говорил:
– Я с ней танцую.
Проплясала она до самого вечера и хотела уже домой возвращаться, а королевич ей и говорит:
– Я пойду тебя проводить. – Ему хотелось узнать, чья это дочка-красавица; но она от него убежала и взобралась на голубятню.
И дождался королевич до тех пор, пока не пришёл отец, и сказал ему королевич, что какая-то неизвестная девушка взобралась на голубятню. Старик подумал: «А не Золушка ли это?» и велел принести топор и багор, чтобы разрушить голубятню, но в ней никого не оказалось.
Вернулись родители домой, видят – лежит Золушка в своей посконной рубахе на золе, и горит у печки тусклая масляная лампочка. А дело было так: Золушка быстро выпрыгнула с другой стороны голубятни и побежала к ореховому деревцу, там она сняла своё красивое платье и положила его на могилу; унесла его птица назад, и надела Золушка опять свою серую посконную рубаху и села в кухне на кучу золы.
На другой день, когда пир начался снова и родители и сводные сёстры ушли опять из дому, направилась Золушка к ореховому дереву и молвила так:
Ты качнися-отряхнися, деревцо,
Кинься златом-серебром ты мне в лицо.
И сбросила ей птица ещё более пышное платье, чем в прошлый раз. И когда явилась она в этом платье на пир, каждый дивился, глядя на её красоту. Королевич ждал её, пока она не пришла, и тотчас взял её за руку и танцевал только с нею одной. Когда к ней подходили другие и приглашали её на танец, он говорил:
– Я с ней танцую.
Вот наступил вечер, и она собралась уходить, и пошёл королевич следом за ней, чтобы посмотреть, в какой дом она войдёт. Но она убежала прямо в сад, который находился за домом. И росло в том саду красивое большое дерево, и висели на нём чудесные груши. Она проворно взобралась на него, как белочка по веткам, а королевич и не заметил, куда она исчезла. Стал он её поджидать, и когда явился отец, королевич ему говорит:
– От меня убежала неизвестная девушка, мне кажется, что она взобралась на грушу.
Отец подумал: «Уж не Золушка ли это?», и велел принести топор и срубил дерево, но на нём никого не оказалось. Пришли они в кухню, видят – лежит Золушка, как и в прошлый раз, на золе; как и тогда, она спрыгнула с другой стороны дерева и отдала птице, что прилетела на ореховое дерево, своё прекрасное платье и надела опять серую посконную рубаху.
На третий день, когда родители и сводные сёстры ушли на пир, отправилась Золушка снова на могилу к матери и молвила деревцу:
Ты качнися-отряхнися, деревцо,
Кинься златом-серебром ты мне в лицо.
И сбросила ей птица платье, такое сияющее и великолепное, какого ещё никогда ни у кого не было; а туфельки были из чистого золота.
Вот явилась она на пир в этом платье, и никто не знал, что и сказать от изумленья. Королевич танцевал только с нею одной, а если кто её приглашал, он говорил:
– Я с ней танцую.
Вот наступил вечер, и собралась Золушка уходить; и хотелось королевичу её проводить, но она так ловко от него ускользнула, что он даже этого и не заметил. Но придумал королевич хитрость: он велел вымазать всю лестницу смолой; и когда она от него убегала, то туфелька с её левой ноги осталась на одной из ступенек. Королевич поднял эту туфельку, и была она такая маленькая и нарядная и вся из чистого золота.
На другое утро пошёл королевич с той туфелькой к отцу Золушки и говорит:
– Моей женой будет только та, на чью ногу придётся эта золотая туфелька.
Обрадовались обе сестры – ноги у них были очень красивые. Старшая отправилась в комнату, чтобы примерить туфельку, и мать была тоже с нею. Но никак не могла она натянуть туфельку на ногу: мешал большой палец, и туфелька оказалась ей мала. Тогда мать подала ей нож и говорит:
– А ты отруби большой палец; когда станешь королевой, всё равно пешком ходить тебе не придётся.
Отрубила девушка палец, натянула с трудом туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня и уехал с нею.
Но надо было им проезжать мимо могилы, а сидело там два голубка на ореховом деревце, и запели они:
Погляди-ка, посмотри,
А башмак-то весь в крови,
Башмачок, как видно, тесный,
Дома ждёт тебя невеста.
Посмотрел королевич на её ногу, видит – кровь из неё течёт. Повернул он назад коня, привёз самозванную невесту домой и сказал, что это невеста не настоящая, – пускай, мол, наденет туфельку другая сестра.
Пошла та в комнату, стала примерять, влезли пальцы в туфельку, а пятка оказалась слишком большая. Тогда мать подала ей нож и говорит:
– А ты отруби кусок пятки: когда будешь королевой, пешком тебе всё равно ходить не придётся.
Отрубила девушка кусок пятки, всунула с трудом ногу в туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня и уехал с ней.
Но проезжали они мимо орехового деревца, а сидело на нём два голубка, и они запели:
Погляди-ка, посмотри,
А башмак-то весь в крови,
Башмачок, как видно, тесный,
Дома ждёт тебя невеста.
Глянул он на её ногу, видит – кровь течёт из туфельки, и белые чулки совсем красные стали. Повернул он коня и привёз самозванную невесту назад в её дом.
– И эта тоже не настоящая, – сказал он, – нет ли у вас ещё дочери?
– Да вот, – сказал отец, – осталась от покойной моей жены маленькая, несмышлёная Золушка, – да куда уж ей быть невестой!
Но королевич попросил, чтоб её привели к нему: а мачеха и говорит:
– Да нет, она такая грязная, ей нельзя никому и на глаза показываться.
Но королевич захотел во что бы то ни стало её увидеть; и пришлось привести к нему Золушку. И вот умыла она сначала руки и лицо, потом вышла к королевичу, склонилась перед ним, и он подал ей золотую туфельку. Села она на скамейку, сняла с ноги свой тяжёлый деревянный башмак и надела туфельку, и пришлась она ей как раз впору. Вот встала она, посмотрел королевич ей в лицо и узнал в ней ту самую красавицу-девушку, с которой он танцевал, и он воскликнул:
– Вот это и есть настоящая моя невеста!
Испугались мачеха и сводные сёстры, побледнели от злости; а он взял Золушку, посадил на коня и ускакал с ней.
Когда проезжали они мимо орехового деревца, молвили два белых голубка:
Оглянися, посмотри,
В башмачке-то нет крови,
Башмачок, видать, не тесный,
Вот она – твоя невеста!
Только они это вымолвили, улетели оба с дерева и уселись на плечи к Золушке: один на правое плечо, другой на левое, – так и остались они сидеть.
Когда пришло время быть свадьбе, явились и вероломные сёстры, хотели к ней подольститься и разделить с ней её счастье. И когда свадебный поезд отправился в церковь, сидела старшая по правую руку, а младшая по левую; и вот выклевали голуби каждой из них по глазу. А потом, когда возвращались назад из церкви, сидела старшая по левую руку, а младшая по правую; и выклевали голуби каждой из них ещё по глазу.
Так вот были они наказаны за злобу свою и лукавство на всю свою жизнь слепотой.
22. Загадка
Жил-был когда-то королевич. Захотелось ему поездить по белу свету, и взял он с собой в дорогу только одного верного слугу.
Однажды попал королевич в дремучий лес, а стало уже смеркаться, и не мог он нигде найти себе ночлега, и не знал, где заночевать. Вдруг увидел он девушку, она направлялась к маленькой избушке;
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Сказки'
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13