Здесь выложена электронная книга Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! автора по имени Гергенрёдер Игорь. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Гергенрёдер Игорь - Сказы -. Пинской - неизменно Пинской!.
Размер архива с книгой Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! равняется 27.43 KB
Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! - Гергенрёдер Игорь => скачать бесплатную электронную книгу
Игорь Гергенрёдер: «Пинской — неизменно Пинской!»
Игорь Гергенрёдер
Пинской — неизменно Пинской!
Сказы – 00
Игорь ГергенрёдерПинской — неизменно Пинской! (Из книги сказов) Подлый случай Весь Свердловск знает: Хрущёв испортил Пинского. Было в пятьдесят седьмом году. В пивной «Голубой Дунай» на улице Энтузиастов — очередь. Пинской стоит в очереди и двумя руками держит цветы: во-оо такой букет! Люди говорят:— Чтоб пива было достаточно — не дожили, а чтоб за пивом с цветами стояли — дожили!Пинской помалкивает. Один мужик, крепкий из себя, к нему:— Зачем на больные мозоли наступаешь? Сюда пришли пиво пить! Устранись с букетом!У Пинского улыбочка:— Я, кажется, без очереди не лезу.Мужик:— Ну-ну-ну, уймись! Я те полезу без очереди! Отнеси букет кому собрался, а после приходи в пивную нормально.Пинской помотал головой:— Нет. Я выпью пива, выйду на улицу и подарю цветы первой встречной незнакомой девушке!Пивная в смех. Кто-то говорит:— Парнишка зелёный ещё. Пускай стоит.А другие: а с чего, мол, первой встречной цветы дарить? Чай, они дорогие, сколько кружек пива выпить можно...Пинской эдак плечи расправил:— Я хочу почувствовать радость до отказа! Потому что надо мной открылось синее небо и знойное солнце.Это он имел в виду, что Хрущёв стал разоблачать культ и террор Сталина.Народ молчит. А мужик, который из себя крепкий, говорит про Пинского:— Если б он бутылку водки принёс — в пиво себе подливать, я слова бы не сказал. А с букетом — противно. Он просто выражает нам своё лирическое презрение. — Берёт парня за локоть: — Уйди!Тот сунул цветы подмышку, правую руку опустил в карман брюк, вынимает: на руке — кастет. Тяжёлый, из эбонита и меди, со свинцовыми шишками. Мужик глядит: «Чего такого? Не богатырь передо мной».— Ты мне грозишь? — орёт. — Ты — сопля! — и хотел заехать Пинскому в челюсть. Тот увернулся и кастетом мужика по мурлу — свалился мешком.Поднялась канитель, парню уже пива не попить. Смываться надо.Но радость его приманивает, он всё сильнее чувствует над собой синее небо. И поехал в Москву на фестиваль молодёжи и студентов.Это празднество — затея Хрущёва. Никогда до того не пёрли иностранцы таким табуном. А тут вся Москва — нахальный балаган. Куда ни сверни: только и слышишь иностранный язык.У иностранок никакого стеснения в одежде и поведении. Столько полуоткрытого разврата — вынести невозможно! Но немало и совсем открытого. Ну, а Пинской — юноша приятный, красивый, всё у него очень привлекательно. Вот иностранки и стали водить его в «Арагви» — шашлык по-карски жрать. Спит с ними в номерах-люкс, в полдесятого утра от него уже коньячком попахивает...А ведь его отец — известный в Свердловске композитор, и сам он — студент УПИ Уральский Краснознамённый Политехнический Институт имени С.М.Кирова существует с 19 октября 1920 года (Прим. автора).
. Но не тянет возвращаться на учёбу. То похабно танцует буги-вуги с американской негритянкой, то безобразничает со шведской блондинкой.Но всё равно он в каком-то смысле — наш, советский человек, и ему больно, что наша молодёжь бегает за иностранцами разинув рот и слепо подражает. Вот он раз с одной голландской девушкой и со швейцарской дочкой миллионера заходит в магазин старинных редких изделий.— Гляньте! — и показывает на китайский бильярд под названием «бикса». Раньше в России была мода на эти бильярды. Они отличаются тем, что поверхность у них наклонная. — Я открою тайну, — говорит Пинской, — этого дела ни одна иностранная девушка не пробовала...Его подруги в один голос:— Какого дела?Пинской: когда-то, мол, в России происходило в дорогих ночных ресторанах. Установят бильярд «биксу», обрызгают сукно вином. Загодя собраны красотки и ловкачки — раздеваются, натирают окорочки розовым маслом. Голая девушка — к бильярду. И должна усесться у его края, у верхнего: коленки эдак к подбородку, ноги руками обхватить — чтоб сидела только на своих упругих булочках.Надо по наклону донизу съехать и притом сделать на заду полный круговой оборот.Сумела — ей приз деньгами, титул «Бикса», подарки несчётно... С зада делают слепки, рисуют его знаменитые художники. Никакая бабёнка по почёту и славе с «Биксой» не сравнится.Подруги хвать Пинского:— И мы хотим в эту тайну!Дочка миллионера тут же и купи бильярд. В гостинице «Интурист» пошло соревнование. Номер полон публики, в сторонке — голые желающие, окорочки маслом роз блестят; на своём месте судьи: из мужиков выбраны.Вот голенькая скок на бильярд, коленки к мордашке, руками их обхватила — уселась на край выпуклой задницей. Теперь должна на заду крутнуться по часовой стрелке, как юла крутится, — и одновременно заскользить по наклону... И пока не съехала, нужно сделать полный оборот...Эх, не поспела — не хватило ей длины бильярда. Расстройство, рыданья, иностранный мат.Иная со злости своему дружку — бац по морде! Иностранки волю-то любят...А вот: гляди, гляди — оп-ля! — есть оборот. Сумела! Поздравленья, фотовспышки, пакет с валютой, шампанское — ба-бах!..Развлекуха — каких не было. Пинской и название дал: «Русский голожопый волчок на бильярде». Или просто — «русский волчок».Иностранцы парня чуть на руках не носят. И как он употребил своё влияние? Чтобы русские девушки участвовали: на каждую иностранку — по две.И чтоб тем, кто не осилит задания, всё равно платили хоть какую-то часть. А кто осилил — тем премия двойная.Сколько он принёс радости! От благодарных проходу нет. У дверей гостиницы кидается к нему какой-то старый мужик — хо! — профессор из Свердловска, из УПИ. Тоже принесло на фестиваль.— Костя! — орёт и на месте подпрыгивает. — У меня к вашим конкурсам — живой научный интерес. Устройте присутствовать зрителем!Пинской смотрит: ну, натурально мучается мужчина, столько крика души в глазах. Приличный человек не пройдёт мимо без сочувствия.— Знаете что, — говорит, — я вас проведу, чтобы вы могли наблюдать... Нет-нет, целовать меня не надо, вы мне уже на ногу наступили! Ну, так: если вас застанут, скажете, вы — студент. И спокойно отвечайте, как положено студенту...Пинской знал, что на него, конечно, строчат доносы. Как это следует в советской стране, уже должны в любой момент замести.Провёл профессора в гостиницу, а номер-люкс там состоит из двух комнат. Первая, как войдёшь, — поменьше, а из неё заходишь во вторую: где и происходит соревнование. Пинской в первой комнате профессора оставил: тот перед замочной скважиной как встал раком, так и не оторвётся.В этом виде его и застали два мусора. Они были посланы проверить «сигналы» — какой-то студент учит иностранцев показывать советской власти голую жопу. Мусора профессора в сторонку, знаком приказали молчать. Заглянули в замочную скважину: ага, голые жопы налицо!Мент задаёт профессору вопрос:— Вы кто?— Студент.Ага, так и есть.— Что тут делаешь?— Наблюдаю вращательное скольжение по наклонной плоскости.Мусора переглянулись. Посмотрели в скважину, посмотрели... Так-то оно так: имеется и вращение, и скольжение, и наклонная плоскость... Хитро сволочь придумал, как вывернуться. Но, чай, и советская милиция не дура: вращение вращением, но жопы-то голые!Мент спрашивает резко:— Где разрешение от... как его... кто вами, студентами, руководит?Другой мент подсказывает:— От профессора?!— Нет у меня...Ну, так, мол, пойдёшь с нами! Хвать мужика. Тот:— Что такое? Я сам — профессор!Мусора:— Ну-ну, тут же и профессором стал, студент сраный, старая твоя морда, седые космы! — Дали ему по лбу, стали руки крутить...Пинской всё это время был настороже. Слышит: за дверью творится нехорошее. За публику протиснулся и на балкон. А балкон — общий для нескольких номеров. Пинской скользнул в другой номер, оттуда — в коридор... И слинял из гостиницы.А «волчок» в советской стране прикрыли наглухо. Но обозначение «бикса» проникло в обиход. Девушку с выпуклым круглым и вертлявым очком называют «биксой». Тем мы обязаны Пинскому Константину Павловичу.Он в Мурманск умотал. Там ксиву раздобыл, устроился матросом на корабль. И ушёл в загранплавание...По заграницам окончательно нахватался плохого. Но всё-таки он был нашим уральским человеком — ни в одном иностранном порту не остался.Раз корабль зашёл в японский порт Осака. Команде увольнительные дали как незнамо какой подарок. Морячки топают по городу, на световые рекламы глаза пялят. А Пинской уже дня два полистывал японский словарь — с его головой больше и не надо. Глянул на вывеску, пригляделся и разобрал: «Заменитель женщины».Эх, ты, ёлки-моталки! Зуд прошиб от подмышек до пяток и от копчика до лобка. Советским морякам портовые женщины были недоступны. Всякая возможность строго запрещена. От своей группы не оторвёшься: взаимная слежка. Но если всё-таки улизнул и перепихнулся — не видать тебе больше ни загранплавания, ни любой нормальной работы. Вот и стоял в человеке сгусток страданья...Пинской говорит своим спутникам:— Побудьте у этого магазина — я куплю надувной матрас.Матросы ему:— Нашёл, на что валюту тратить! На хрена тебе надувной матрас?— Поеду в отпуск на Белое море. Там для купанья вода холодная — буду на матрасе на волнах качаться.Матросы друг на дружку глядят: вот, мол, дебил! Не надоел ему наш Мурманск — на Белое море он в отпуск поедет...И никакого уже интереса нет к дураку. Забежал он в магазин — вышел с большущей коробкой.Как вернулись на судно, он — к коку. С ним у Пинского была дружба: оба увлекались шахматами. Кок иногда пускал друга в подсобную каморку возле камбуза: шахматные задачи решать спокойно, партии разыгрывать. То же самое и теперь. Пинской попросил:— Нельзя посидеть с полчаса?Кок сунул ему ключ. Пинской со своей коробкой — нырк в подсобку. Достаёт из коробки здоровенную куклу. Приложено описание на японском языке: что да как делать. Но Пинской не стал мучить мозги — по кукле и без того всё понятно: какие у неё титьки! а попочка, ляжки! До чего жаль, что не живая... А выглядит — ну, живая да и только.Он цап за эластичные ножки — они тут же разъехались: «шпагат» сделала кукла. Открылась щель — правда, что-то очень длинная. Но Пинской, чтобы не терять времени, впихнул: от души дал первый толчок... В кукле эдак скоренько застрекотало, и — боль!— А-аа-аааа!!!В жизни не переносил он такой боли... Выдернул страдальца, а к залупе пришита пуговица. Вот вам и заменитель-то женщины!Пинской мучается сутки-другие, третьи... К чему пуговицей ни коснётся — хоть вопи от боли. Со временем болеть перестало. Но зато уж пуговица и вросла! Полуутопла в головке. Пинской так и сяк — с помощью бритвочки — пробовал: без лишней, мол, муки освобожусь... куда там!Ну и привык жить с пуговицей на... да! Возвращается судно в Мурманск — все, как положено, бегут к бабам. Пинской тут же на морвокзале закадрил красотулю, пошли к ней. Выпили, раздеваются — она давай пальчиками ласкать... и нащупала на кончике что-то холодное и твёрдое.— Ой, чего это?Пинской: ничего-де особенного... а вообще, какая будет от этого гамма чувств!Она:— Нет-нет! — отскочила, зенки вытаращила, вся трясётся.Пинской уговаривает — та ни в какую:— Оно у меня там лопнет, осколки там вопьются... ой-ой, мамочки!Ополоумела. Пришлось сваливать.Это же самое ожидало и у других чувих...Вот советские проститутки — развратности хоть отбавляй, а темноты ещё больше. Моржовый х... их не устрашит, а обыкновенная залупа с пуговицей бросает в панику:— Ой-ой, я никогда про такое не слыхала — боюсь!И стал Пинской как тяжело раненный. Подлый случай — до чего может он испохабить жизнь! Довёл до такого ужасного состояния, что только и осталось — в родной Свердловск ехать.Подъезжает поезд к Свердловску, Пинской сидит в вагоне-ресторане. И вдруг заваливает в ресторан молодой мужчина, одетый очень модно. Пинской и этот франт смотрят и узнают друг друга. Они оказались друзья детства.За пельменями под водочку разговорились. Франт возвращается в родной город из Сочи, где роскошно провёл время. Он в Свердловске — лицо при возможностях. Его папаша, старый делец, миллионер подпольный, заправляет теневыми цехами. Пинской рассказал про свой несчастный случай, и друг детства кивает:— Уладим.Через своего папашу устроил дельце. Оно стало делаться в фотоателье — напротив театра музкомедии. В ателье было выделено заднее помещение, там поставлена фанерная ширма с небольшими аккуратными отверстиями: одно над другим.Что же делалось? Приходит женщина — она заранее разыскала сведения и знает, чего ей нужно. Пришла и фотографу:— Я хочу сняться как на юге.Он взглянет на неё, взглянет.— Угу. — И ведёт в заднее помещение. — Видите, — говорит, — у нас здесь на стенах — морские южные пейзажи. Пожалуйста, раздевайтесь. Получитесь на фотографии, словно вы на пляже в Алуште.Говорится одно, а имеется в виду другое. Женщине надо или заиметь ребёнка, или получить удовольствие. Она раздевается и становится на четвереньки задом к ширме: плотно к отверстиям. А за ширмой — Пинской. Он сквозь отверстие, какое окажется на нужном уровне, и засандаливает...В отличие от проституток женщина не может видеть, а тем более трогать конфету, и впечатление от пуговицы на неё не создаётся. А если что-то почувствует уже в ходе дела, то это вызывает не панику, а удивление в разной степени или даже радость новизны.К Пинскому как будто пришло удовлетворение от его места в жизни. Но то, что он должен находиться за ширмой, мешало ему считать себя хозяином своей судьбы. Он не мог погрузиться с женщиной во взаимные ласки и потому чувствовал свои руки и ноги как бы скованными стальными цепями. Иногда обделённость сосала его так, словно он таскал деревья или мучился под тяжестью огромных камней. Но дал взяться за гуж, будь стоек и дюж! Втыки из-за ширмы должны продолжаться.Делая однажды влупку, Пинской, как всегда, почувствовал кончик во влажном, упругом и сладком. Стало хорошо, и он принялся наращивать темп движений. Делалось лучше и лучше, как вдруг:— О-оо-оооо!!!Боль пронзила такая — чуть мослаки не вылетели из тазобедренных суставов. Пинской прыг от ширмы, обеими руками схватился за ненаглядного. Глядит: на залупе нет пуговицы, только выступила кровь.Оказывается, попалась такая любительница, что к отверстию встала ртом... Начала баловаться вафлей, почуяла языком что-то твёрдое и, не долго думая, в экстазе, откусила.Кровь скоро удалось остановить. И осознал Пинской свободу... Опупел от счастья. Вышел из фотоателье — так бы и полетел. Здравствуй, синее небо, знойное солнце! Ну, просто иди и дари букет фиалок первой встречной незнакомой девушке!..Зашёл в сквер, сел на скамейку — и каждую проходящую молодку глазами ест. Вот, мол, избавленье! Можно теперь ласкаться обоюдно, пусть даёт волю рукам — ни на что подозрительное не наткнётся! Нету!И трогает себя между ног, трогает... А рядом сидел старичок. Понаблюдал и говорит:— В молодости у меня, хм-хм, при виде женщины вставал ужасно. Так вставал — на ширинке пуговицы на одной ниточке держались. Вижу, у вас то же самое?Пинской улыбается и счастливо, в полную грудь вздыхает:— Да нет. Мою с мясом вырвало! Карликовый хобот по-тюменски Пинской узнал, как действуют в советской стране дельцы-теневики. И таким же заделался. Стал по Уралу одним из первых. Создаёт подпольные цеха, управляет трестами, которых нет, а он от министерств получает на них огромные капиталы. Купается в деньгах и ведёт блестящую жизнь. Каждое утро у его изголовья стоят и издают аромат горные синие тюльпаны, приносящие счастье: накануне вечером их срезают на Памире и самолётом доставляют в Свердловск.Одет Пинской всегда с иголочки, обувается он в ботинки на высоком каблуке, чтобы быть выше своих ста семидесяти трёх. Этот тёмно-русый мужчина с синими глазами носит косую чёлку с зачёсом налево и бакенбарды, его шелковистые усики словно проведены тонкой кисточкой, под носом свежевыбрит треугольничек вершинкой кверху.Жёны виднейших начальников втихаря крутят с ним. Его приглашает на чай и на польский банчок командующий военным округом. Но, однако, какая-то часть души у Пинского остаётся незапятнанной. Глядь, он идёт с базара, а два здоровенных носильщика прут за ним дорогие фрукты. Пинской раздаёт их плохо одетым детям, ведь им недоступно даже яблоко.Однажды, после раздачи фруктов, зашёл он на главпочтамт — кто-то прислал должок. Пинской протянул в окошко бланк перевода, а кассирша, молоденькая девушка, сидит заплаканная. Он к ней в своей неизменно изящной манере:— Могу я чем-то помочь, Ирочка?Та отсчитывает ему деньги и не отвечает.— Ирочка, я перед вами ни в чём не провинился. А кто провинился — хочу быть в курсе!— Не спрашивайте меня, Константин Павлович!Он смотрит на часы:— Через семь минут у вас перерыв. Я подожду — и мы побеседуем.Девушка смахивает слёзы и говорит «нет». Пинской реагирует улыбкой и словами с отзвуком металла:— Никаких увиливаний!Дождался её и приглашает обедать, хоть она и нервно упрямится.
Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! - Гергенрёдер Игорь => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! автора Гергенрёдер Игорь дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Гергенрёдер Игорь - Сказы -. Пинской - неизменно Пинской!.
Если после завершения чтения книги Сказы -. Пинской - неизменно Пинской! вы захотите почитать и другие книги Гергенрёдер Игорь, тогда зайдите на страницу писателя Гергенрёдер Игорь - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Сказы -. Пинской - неизменно Пинской!, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Гергенрёдер Игорь, написавшего книгу Сказы -. Пинской - неизменно Пинской!, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Сказы -. Пинской - неизменно Пинской!; Гергенрёдер Игорь, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн