Тут нужен особый размах души, яркое понимание
счастья.
Между прочим, заключительные кадры должны были бы отчетливо передать
еще один психологический феномен. Печаль, от которой марсианин не мог
оторваться даже на скоростях междупланетной ракеты, бесследно испарилась с
его лица. Отдавший вею энергию своего силового поля, беззащитный совсем,
марсианин встречает ядреную сибирскую зарю детской, счастливой улыбкой.
Тут уж сомнений быть не может - встала у человека душа на нужное место.
Снаряды вокруг него рвутся, а он только хохочет и землю с плеч отряхивает.
Плевали мы, мол, на ваши фугасы. Вот сейчас все кончится, отведут меня,
значит, в штаб полковника, вот где сцена разыграется!
Красиво умер марсианин, величественно, за справедливое дело. Прочие
марсиане и марсианки, которые, судя по всему, не относились к нему при
жизни слишком серьезно, задумаются. Самим-то им отпущено сто пятьдесят лет
равномерной жизни - ни больше и ни меньше, - и конец запрограммирован.
Скучно. Событием не назовешь. А ведь неспроста знаменитый мыслитель
прошлого называл смерть самым значительным событием жизни. "Счастливая
смерть та, - сказал Гай Юлий Цезарь, - которую меньше всего ожидаешь и
которая наступает мгновенно".
Перетряхнет эта смерть представления братьев по разуму. Эволюция,
эволюция! А может, только через революцию путь к счастью лежит? Через
паровозную топку и пламя ада? Вот как в этих кадрах, что мелькают на
экранах во всех домах марсиан.
Крепко уверены в этом герои фильма - комиссар Струмилин, ясная и
холодная голова, простые ребята Федька Чиж, комендор Афанасий Власов и еще
пятьсот штыков с ними.
Ушли, ушли те штыки через болота, сопки, через первобытные леса.
Ушли, и не чтобы шкуру спасать, а чтобы снова в свой последний и
решительный бой!

1 2 3 4