А начался этот сбор после вашего прибытия к нам. Вот и подумайте.
- А разве раньше они не забирали к себе малышей?
- Забирали, когда тем исполнялось лет десять-одиннадцать, не раньше.
- Но... видите ли, Лодар, я хочу понять. Если маленькие ангелы
опасны...
- Кто это вам сказал?
- Н-ну...
- Ясно. Нет, Хинкап, вас еще раз надули. Эти твари явно не
рассчитывали, что вы сможете выйти из-под их контроля. Маленькие ангелы не
опасны. Только самые первые из тех, что умеют убивать, представляли
опасность, но лишь потому, что никто не знал еще об их новом свойстве. А
так... Хинкап, ребенок есть ребенок, ему несложно внушить, что можно и
чего нельзя. Ангелята уже больше ста лет воспитываются не дома, а вместе с
другими детьми, в учебных приютах, и ни разу не было случая, чтобы ребенок
вышел из-под влияния опытного педагога. А когда малыш подрастает, стервы
устраивают налет и забирают его к себе. И начинается новое воспитательное
действо. Мы пытались препятствовать этому, потому что большинство из нас
убеждены: если ангел вырастет среди людей, он останется человеком и не
превратится в стерву. Но, увы...
У въезда в город маячила фигура полицейского. Он помахал рукой, и
Лодар остановил машину. Полицейский подошел, заглянул внутрь.
- Добрый день, Лодар. Кто это с вами?
- Это мой гость. Из Толли-Тор. В чем дело?
- Да, видите ли...
Полицейский наклонился к самому уху Лодара и что-то быстро зашептал.
Хинкап увидел, как вздрогнул Лодар, как он побледнел, даже руки у него
слегка задрожали. Но он молчал, стиснув зубы. Полицейский развел руками,
отодвинулся от машины и сказал громко:
- Так что я вам советую проехать домой боковыми улицами, а уж когда
будете готовы - тогда поспешите.
- Хорошо, - сказал Лодар. - Мы поспешим.
Автомобиль рванулся с места; Хинкап собрался было спросить, что же
случилось, но посмотрел на Лодара - и передумал. Через несколько минут
машина выбралась на длинную прямую улицу, ведущую к центральной площади
городка, - той самой площади, на которой стоял круглый каменный павильон.
Хинкап решил, что там снова огромная толпа пытается изловить стерву. Но
вот они вышли из машины - и Хинкап услышал отдаленные крики, визг... это
совсем не было похоже на молчаливую облаву, свидетелем которой так недавно
оказался Хинкап. Что-то совсем иное происходило теперь, но Хинкап
по-прежнему не решался задать вопрос. Лодар, не захлопнув дверцу машины,
прислушался и сразу побежал вперед. Хинкап рванулся за ним, но через
несколько шагов вскрикнул и остановился. Он подвернул ногу. Лодар ничего
не заметил, и Хинкап, переждав первый приступ мучительной боли, заковылял,
придерживаясь за стены домов, - туда, где случилось что-то ужасное.

...Улица казалась бесконечной. Хинкап, скрипя зубами от боли,
продвигался вперед, видя быстро удаляющуюся спину Лодара. Но вдруг там,
где улица сливалась с площадью, он заметил неподвижные фигуры,
перекрывающие проход. Неподвижные, стройные... Хинкап не мог рассмотреть
стоящих поперек дороги людей, но понял, ощутил, что это - стервы... и
Лодар приближался к ним, а он, Хинкап, как в дурном затянувшемся сне,
казалось, не мог сдвинуться ни на метр, и боль в ноге приводила его в
бешенство. И как в дурном сне, он не мог побежать к Лодару, когда тот
упал; Хинкап видел, как одна из стройных фигур слегка склонила голову,
взглянув, видимо, на Лодара, - и больше стервы не оборачивались в его
сторону. Потом ангелы продвинулись вперед, ближе к площади, - а Лодар
остался лежать на мостовой. Как долго пришлось Хинкапу преодолевать
оставшиеся метры пути - он после не мог вспомнить. Наверное, потому, что,
когда он наконец добрался до Лодара, он увидел, что тот мертв... И едва
почтальон понял это - до его слуха вновь донеслись крики.
...На площадь выходило шесть улиц, и по двум из них на огромную
тарелку площади вливались люди, - много женщин, детей, иногда в толпе
мелькало мужское лицо, такое же испуганное, как остальные. Хинкап остро
различал оттенки ужаса на лицах... а на площади людей ждали ангелы. Стервы
сгоняли всех к центру, к тому самому павильону, памятному для Хинкапа... а
возле каменной беседки стояли спокойно несколько ангелов. И люди,
приблизившиеся к этой группе, вдруг начинали корчиться и кричать так, что
мороз продирал по коже, - и отбегали в сторону, хватаясь за головы,
кружась, шатаясь... а потом падали. Некоторые добирались до боковых улиц,
пытаясь уйти, - но на всех выходах с площади неподвижно стояли стервы, и
люди, наткнувшись на заслон, поворачивали назад... и в конце концов тоже
падали.
Хинкап плохо соображал; ужас, охвативший его при виде побоища -
бескровного и оттого еще более страшного - и боль в ноге ("...кажется,
сломал... Они уничтожают тех, кто способен родить ангела... или мстят
перед уходом?..") не давали ему возможности рассуждать и делать выводы,
однако в мозгу вспыхнуло и засело гвоздем: "Катер!.." Хинкап почему-то
решил, что если сейчас, сию минуту, увести катер с Алитолы, - все еще
может образоваться... главное - катер, чтобы стервы не могли до него
добраться... С огромным трудом Хинкап доковылял до машины Лодара и упал на
сиденье. Катер!.. Если увести катер, стервы поймут... что они поймут?
Хинкап развернулся и на полной скорости помчался по пустынным улицам. На
выезде из города он едва не сбил по-прежнему торчавшего на дороге
полицейского, но даже не обернулся. Если сейчас увести катер, стервы не
смогут уйти с Алитолы, и поймут, что нужно сдаться.. им не под силу самим
выйти в Глубокий космос... главное - катер...
Последним усилием воли Хинкап заставил себя вытащить пусковой ключ.
Двигатели в порядке... кто их исправил?.. Сейчас не до того... Маршрут?
Какой к черту маршрут, если он не имеет понятия, где находится... в
подпространство - и точка.

VIII
"Я должен жить, хотя я дважды умер".
Медленно, очень медленно возвращалось к Хинкапу сознание. Боль в
правой ноге - несильная, чуть заметная, словно эхо прежней острой рези, -
прежде всего привлекла его внимание. И он вспомнил. Хинкап не спешил
открывать глаза - страх неведомого неожиданно навалился на него, и
почтальон оттягивал знакомство с окружающей реальностью. Но долго это
продолжаться не могло, и в конце концов Хинкап осторожно взглянул прямо
перед собой, и увидел всего лишь потолок - высокий, гладкий, с непривычной
формы светильниками. Хинкап окончательно пришел в себя. Осмотрелся
внимательно. Палата. Больница. Это ясно. Неясно только, как он сюда попал
и где находится эта больница. Если на Алитоле - значит, побег не удался. А
если не на Алитоле - то где же?
Слева раздвинулась стена, в проеме появилась женская фигура в
светло-голубом халате. Хинкап молча следил за женщиной. Она подошла к
постели, придвинула стоявший чуть в стороне стул, села. Улыбнулась
открыто, ласково.
- Здравствуйте, Сол Хинкап.
- Здравствуйте, - пробурчал почтальон. - Где я?
- На Земле. Я - ваш лечащий врач, Ирэна Тестьен.
- И что со мной такое?
- Видите ли, у вас был... э-э... сложный двойной перелом правой
лодыжки с серьезным повреждением нерва.
- Вы что, хотите сказать, что я валяюсь здесь из-за какого-то
паршивого перелома лодыжки?
- Плюс тяжелое нервное потрясение.
- Чушь. Еще что?
- Еще... Видите ли, вы некоторое время находились в подпространстве,
будучи в бессознательном состоянии. Программа безопасности на вашем катере
сработала с запозданием, это результат аварии. Ну, вы должны представлять,
чем кончается такая ситуация, вы ведь давно работаете в космосе.
- Все так... - протянул Хинкап. - А как я сюда-то попал?
- Вас подобрали довольно далеко от Земли, собственно, вообще за
пределами Системы. Случайно. Так что можете считать, что вам повезло.
- Повезло, это точно, - сказал Хинкап.
И вдруг ему показалось...
- Сойта! - вскрикнул он, приподнимаясь.
В глазах женщины вспыхнуло неподдельное удивление.
- Что?
- Вы - Сойта!..
Свет из окна падал под прямым углом, и Хинкап явственно увидел в лице
врача знакомые черты, - несмотря на то, что эта женщина была, безусловно,
старше Сойты, и все же... "Маска! - пронеслось в голове Хинкапа. - Она
напялила маску!.."
- Помилуйте, Хинкап, - мягко сказала мадам Тестьен. - Я же сказала
вам - меня зовут Ирэна. Не волнуйтесь, пожалуйста. Я прекрасно понимаю,
что с вами происходит. Это остаточные явления. Видите ли, мы вынуждены
были... поймите нас правильно, иначе мы не смогли бы вывести вас из шока.
Мы вынуждены были снять вашу мнемограмму. Поэтому я знаю все, что
произошло с вами там, на той планете. Не беспокойтесь, Сол, это пройдет.
Хинкап вслушивался в голос врача. Всматривался в ее подтянутую
фигуру. В движения рук. В глаза. Нет, черт побери, он не ошибается. Это
Сойта. Стервы-ангелы - на Земле?! Осторожно, почтальон! Держись...
- Долго мне придется здесь пробыть? - спросил он.
- Дней пять.
- Хорошо, - и Хинкап отвернулся лицом к стене.
Он слышал, как женщина встала, поставила на место стул и вышла.
Мучительные картины завладели сознанием Хинкапа - площадь, наполненная
людьми, разинутые в крике рты, стервы-ангелы, равнодушно шагающие прямо по
лежащим на гравии телам... и он, Хинкап, бессильный сделать что-либо, -
наблюдатель в кошмарном сне... и Лодар, скорчившийся на мостовой...
Палата наполнилась внезапно едва заметным туманом, и почтальон
вдохнув его, забылся сном.

Два дня прошли спокойно. Хинкап почти забыл о своих страхах, мадам
Ирэна больше не казалась ему похожей на Сойту. На третий день почтальона
пригласил главврач. Хинкап вошел в небольшой кабинет и увидел за столом
возле окна худого, немного сутулого человека. Показалось, почтальон где-то
видел его, но где - не смог вспомнить.
- Здравствуйте, - сказал главврач. - Садитесь, поговорим.
- Добрый день, - ответил Хинкап, оглядываясь по сторонам. Ничего
особенного он не увидел, кабинет как кабинет. - Скоро вы меня отпустите?
- Скоро, - сказал главврач и представился: - Доктор Синто.
- Очень приятно. А когда - "скоро"?
Синто улыбнулся, и Хинкапу вновь почудилось, что этот человек ему
знаком. Но впечатление мелькнуло и пропало.
- Как только убедимся, что не осталось следов шока, пережитого вами.
Скажите, Хинкап, врач Ирэна Тестьен все еще кажется вам похожей на женщину
с той планеты, где вы побывали?
- Иногда.
- Вот это меня и беспокоит, - сказал главврач. - И я хочу, чтобы вы
убедились окончательно - мадам Ирэна обычная земная женщина. Поэтому я
попросил ее провести с вами два-три дня в ее доме, у ее родных. Вы
отдохнете в домашней обстановке - и, пожалуй, сможете приступить к работе.
Хинкап немного удивился - ему не приходилось раньше слышать о таких
методах лечения, но, поскольку ему вообще не часто случалось иметь дело с
медициной, он решил, что это в порядке вещей.
- Хорошо, сказал он. - Спасибо.

IX
"Не говори никому,
Все, что ты видел, забудь -
Птицу, старуху, тюрьму
Или еще что-нибудь".
Маленький городок на юге Франции; домики, окруженные садами, тихие
вечера и жаркие дни... Родители мадам Ирэны - добродушные старички,
бесконечно обрадованные приездом дочери... Обеды в уютной обстановке,
разговоры о мелочах... и сама Ирэна - в нарядных платьях, изящная,
веселая... Хинкапу уже к исходу первого дня хотелось, чтобы такое лечение
затянулось подольше. Ему, бродяге-почтальону, впервые пришлось изведать
вкус семейной жизни, - если, конечно, не считать детских лет... и вот
теперь Хинкап словно вернулся в теплое милое детство. Очарование мадам
Ирэны, заметное даже в суховатой обстановке госпиталя, здесь проявилось в
полную силу. После ужина Хинкап и Ирэна усаживались в плетеные качалки на
веранде, Ирэна рассказывала Хинкапу о своей жизни; в саду раскрывались
ночные цветы, их аромат наполнял воздух, и Сол Хинкап думал о том, что
пора, пожалуй, бросать бродяжничество, ведь не обязательно работать в
космосе... тем более, что на Земле есть такие необыкновенно славные уголки
и такие необыкновенно милые женщины...
Утром четвертого дня возле домика на булыжную мостовую сел небольшой
шлюп. Хинкап увидел его в окно и выскочил из дома. Из шлюпа вышел Тонгин и
закричал, громя покой тихой улицы:
- Хинкап, старина! Вот ты где окопался! А ну, дай взглянуть на тебя!
Облапив Сола, Тонгин громогласно заявил:
- Ну, дорогой, отдохнул - и будет с тебя. Нам вчера сообщили из
какого-то госпиталя - я, знаешь, не очень понял, что ты там делал, - что
тебя пора гнать на службу, так что собирайся, поехали! Почти год тебя не
видали! Засиделся в тиши, закис, наверное!
Хинкап мысленно чертыхнулся - ему стало стыдно, что он забыл о
товарищах по работе. Ведь они, безусловно, беспокоились о нем... кстати,
он так и не выяснил, кто и как подобрал его в Пространстве... и сказал:
- Я готов. Только попрощаюсь с хозяевами.
Он бурей ворвался в дом, расцеловал беспеременно старичков,
выкрикивая слова благодарности, - старички только улыбались благодушно, -
и склонился над тонкой рукой Ирэны.
- Ну что ж, Сол Хинкап, - сказала Ирэна, - я очень рада, рада за вас.
Вы были трудным больным, мы давно не сталкивались с такими случаями. Желаю
вам удач.
Хинкап вышел на улицу, взглянул в последний раз на тихий садик, на
белые стены дома, черепичную красную крышу... еще раз мелькнуло
воспоминание о лесном поселке. Этот домик чем-то походил на дом Сойты...
Но, отбросив ненужные мысли, Хинкап направился к шлюпу. И только когда
шлюп оторвался от земли, почтальон понял, где и когда он видел сутулого
главврача.
А мадам Ирэна Тестьен вошла в свою комнату, набрала на пульте шифр
связи. На экране возникло сухощавое, длинное лицо.
- Все в порядке, - сказала Ирэна, - он спокоен, практически все
забыл и отправился на службу.
- Ну что ж, - равнодушно ответил главврач. - Никто не сомневался, что
ты легко справишься с такой пустяковой задачкой, Сойта.
Лишь много позже главврач понял, что Сол Хинкап не забыл ничего...
__________________________________________________________________________
Сканиpовал: Еpшов В.Г. 14/11/98.

1 2 3 4 5 6 7 8