Голсуорси Джон
Побег
Джон Голсуорси
Побег
Пьеса с прологом в двух частях и девяти эпизодах
Перевод О. П. Холмской
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Мэтт Деннант
Девушка в Хайд-парке
Сыщик
Двое полицейских
Заключенный
Двое тюремщиков
Дама со стрижеными волосами
Горничная
Пожилой джентльмен
Четвери выехавших на пикник
Мужчина в брюках гольф и его жена
Деревенский констебль
Двое батраков
Фермер
Девочка
Две старых девы
Пастор
Звонарь
Погоня
Пролог. Хайд-парк ночью.
Между этим и следующим эпизодом проходит более года.
Часть первая.
Эпизод первый. Дартмур в тумане (днем).
Эпизод второй. Спустя шесть часов. Дартмур в тумане (ночью). Эпизод третий. Спустя тридцать два часа. Номер в гостинице.
Часть вторая.
Эпизод четвертый. Прошло семь часов. Открытый склон над рекой.
Эпизод пятый. Прошел час. На пригорке среди вересковых зарослей.
Эпизод шестой. Прошло полчаса. Открытая местность среди поросших вереском склонов.
Эпизод седьмой. Прошел час. Песчаный карьер на краю вересковой пустоши.
Эпизод восьмой. Спустя несколько минут. Изящно обставленная гостиная в деревенском домике.
Между этим эпизодом и следующим временного промежутка нет.
Эпизод девятый. Ризница в деревенской церкви.
ПРОЛОГ
Хайд-парк ночью. Роттен-Роу с его чугунной решеткой, пешеходной дорожкой, скамьями, деревьями и кустами на заднем плане. Молодая женщина или девушка (возраст трудно определить) сидит одна на скамейке в смутном свете фонарей, находящихся справа и слева, но невидимых зрителю. Ее накрашенное лицо не лишено привлекательности, поза неловкая, настороженная. Справа налево проходит сыщик в штатском платье, замечает ее призывный взгляд, ускоряет шаг. По выражению ее лица, когда он подходит и затем удаляется, ему нетрудно определить, кто она такая. Потом проходят двое мужчин, не глядя на нее, разговаривая между собой. Слышны обрывки фраз: "А он мне говорит", "А я ему говорю". Потом некоторое время прохожих нет, и девушка, припудрив нос, уже собирается уйти, как вдруг слева появляется неторопливо шагающий по дорожке Мэтт Деннант. Это молодой человек, довольно высокий и стройный, спортивного вида, одетый, как полагается, когда отправляешься на скачки в летнее время; в руках у него сильный бинокль; курит сигару. Завидев его, девушка подается вперед на скамейке, и, когда он проходит мимо, она вдруг вскидывает на него глаза и тихо говорит: "Добрый вечер!" Он останавливается, смотрит на нее, пожимает плечами, подносит руку к шляпе и, ответив: "Добрый
вечер!", уже хочет идти дальше, но она вновь обращается к нему.
Девушка. Нет ли у вас спичек? (Поднимает руку с сигаретой; он останавливается и подает ей зажигалку.)
Девушка (вертит в руке зажигалку). Золотая?
Мэтт. Медная.
Девушка. Хотите? (Протягивает ему портсигар.)
Мэтт. Спасибо, я курю. (Показывает ей свою сигиру, поставив ногу на скамью и помахивая биноклем.)
Девушка. Были на скачках?
Mэтт. Да. Сегодня Гудвуд.
Девушка. Я тоже была в этом году - на Юбилейных.
Mэтт. На какую лошадь ставили?
Девушка. На тех, какие не выиграли. А если не выигрываешь, какой смысл ходить?
Mэтт. А просто поглядеть на лошадей разве не приятно?
Девушка. Да ничего, они красивые.
Mэтт. Самое красивое на свете.
Девушка. Красивее женщин?
Mэтт. О присутствующих не говорят, а вообще-то да.
Девушка. Вы это всерьез?
Mэтт. Ну, иногда, бывает, встретишь женщину, которая тоже умеет высоко держать голову, да только редко.
Девушка. Я вижу, вы не любите женщин.
Мэтт. Не очень.
Девушка (с улыбкой). По крайней мере, откровенно.
Мэтт. Да, видите ли, если сравнивать с лошадьми, у женщин нрав гораздо хуже.
Девушка. А кто в этом виноват?
Мэтт. Ну да, вы все говорите, что мужчины, но сами-то вы в это верите?
Девушка (смеется). Не знаю!.. Но если лошадь с норовом, кто ее сделал такой, как не мужчины?
Мэтт (поражен). М-м! (Садится рядом с ней.) Все-таки нет ничего упрямей, чем необъезженная лошадка, - я их видал на Западе.
Девушка. Нет ничего упрямей, чем упрямая женщина.
Мэтт. У женщин нет того оправдания, что у лошадей, - их ведь давно объездили, еще когда Ева подавала чай Адаму.
Девушка. А! В раю! Рай - это, наверно, вроде Хайд-парка, полицейский там был, во всяком случае.
Мэтт. Вы часто сюда приходите?
Девушка. А куда еще идти? Всюду такие строгости.
Мэтт. Гоняют, да?
Девушка. Вы кто, военный?
Мэтт. Был.
Девушка. А теперь?
Mэтт. Думаю пойти в священники.
Девушка (смеется). Денежки, стало быть, есть?
Mэтт. Немножко.
Девушка (со вздохом). Ах!.. Будь у меня деньги, знаете, что я бы сделала?
Mэтт. Спустили бы все до гроша.
Девушка. Вот уж нет! Чтоб я еще когда-нибудь поставила себя в зависимость от вашего брата, мужчин (мрачно), лучше умереть!
Mэтт. Вы, значит, не как та дама, которой давали веселящий газ?
Девушка. А что с ней было?
Mэтт. Кричала все время: "Не хочу быть свободной, независимой экономической единицей! Хочу, чтобы меня любили!"
Девушка. Ну, это она напрасно. Нет, сэр! Еще раз сунуть шею в ярмо? Да ни за что! Но мы не можем копить - слишком мало выручаем. Так что пропащее наше дело. Прежде еще, говорят, было ничего, а теперь...
Mэтт. Теперь и обыкновенная девушка стала держать себя свободнее, вы об этом?
Девушка (с укором). Обыкновенная девушка!
Mэтт. Но вы же не считаете себя... обыкновенной?
Она молчит.
Mэтт. Простите! Я не хотел вас обидеть.
Девушка. Уж лучше бы хотели. Настоящий грубиян никогда так больно не заденет. Но вы, конечно, правы. (С горечью.) Теперь у нас нет даже этого оправдания.
Mэтт. Что это какой печальный у нас вышел разговор?
Девушка. А мы всегда должны быть веселенькие, а? Говорят, ко всему можно привыкнуть, но я вам скажу: никогда не привыкнешь изображать из себя канарейку, когда на сердце кошки скребут.
Mэтт. А! Я всегда сочувствовал канарейкам - все требуют от них пения, а они, бедняжки, такие желтые.
Девушка. Все-таки вы очень милый - посидели со мной, поболтали.
Mэтт. Благодарю. Это все среднее образование.
Она нерешительно протягивает ему карточку.
Девушка. Тут мой адрес, может, когда зайдете.
Mэтт (вертит карточку; ему и смешно и неловко.) On verra! Увидим! (франц.).
Девушка. Это что значит?
Mэтт. Выражение надежды.
Девушка (смотрит на него с полуоткрытым ртом). О! Так, может, сейчас?..
Mэтт. Спасибо... Нет, сейчас нельзя. Обещал в десять быть в одном месте. Будут ждать...
Девушка. Другая?
Mэтт. Нет.
Девушка. Просто я вам не нравлюсь.
Мэтт (пожав плечами). О, нет, не скажите. В вас есть какая-то такая... первородная свежесть.
Девушка. Первородный грех!
Мэтт. Что ж, есть вещи и похуже.
Девушка. Еще бы! Например, скромное достоинство. Ух! Ненавижу! Вы только не думайте, что это такая сладкая жизнь. Врагу своему не пожелаю.
Мэтт. Как вы до этого дошли?
Девушка. Ну, это вы бросьте! Вы все об этом спрашиваете, но, будьте покойны, правды вам никто не скажет. Ну, да ладно, чего там. Моя профессия самая древняя в мире. Хотя и это неверно - есть одна еще древнее.
Мэтт. Какая?
Девушка. Полицейского. Кабы не они, и нашей бы профессии не было.
Мэтт. Что ж, это как будто говорит в вашу пользу.
Девушка. Какая уж там польза! Вы загляните как-нибудь в полицейский суд - утром в понедельник.
Мэтт. Смотреть, как они стреляют сидячих фазанов? Нет уж, спасибо. От полиции честной игры не жди. Да им, наверно, и нельзя, если хотят, чтоб был порядок.
Девушка. Могли бы все-таки подождать, пока ты нарушишь ихний порядок.
Мэтт. Вы когда-нибудь попадались?
Девушка (бросив на него быстрый взгляд, решительно). М-м! Нет еще. Пока. (В сердцах.) А что мы можем сделать? Если не подашь знак, кто тебя распознает?
Mэтт. Прелестно!
Девушка. Искоренить разврат на улицах - вот ведь о чем они кричат. Искоренили бы его в мужчинах - это бы верней!
Mэтт. А вы где тогда были бы?
Девушка (страстно). Только не здесь!
Mэтт (посмотрев на нее долгим взглядом). Гм! Одни хороши, да и другие не лучше. Нет уж! Предпочитаю иметь дело с лошадьми и собаками.
Девушка. У меня есть котенок.
Mэтт. Ангорский?
Девушка (кивает). Красавчик! (Вкрадчиво.) Может, пойдем, посмотрим?
Он качает головой, истает, берет бинокль, протягивает ей руку. Она уже готова пожать, но вдруг резко отдергивает руку, хмурясь и кусая губы. Он пожимает плечами, притрагивается к шляпе и уходит. Она пытается удержать его за рукав, не успевает, секунду сидит, потом встает и идет следом за ним. Но ока не заметила, что слева еще раньше появился сыщик. Он быстро проходит по дорожке, и в ту минуту, когда она уже уходит направо, он хватает ее за руку.
Девушка вскрикивает. Он тащит ее обратно к скамье, она сопротивляется.
Девушка. Кто вы такой?..
Сыщик. Полиция. (И так как она все еще противится, он для острастки слегка выворачивает ей руку.)
Девушка. Не троньте! Ой! Негодяй!
Сыщик. Ну, ну! Ведите себя смирно, и никто вас не тронет.
Девушка. Я ничего не сделала
Сыщик. Ну, конечно. Вы же никогда ни в чем не виноваты.
Девушка (глядя вслед Мэтту). Я ничего не сделала! Он вам подтвердит!
Мэтт возвращается.
Скажите ему! Ведь вы сами со мной заговорили?
Mэтт. Конечно, сам. Да кто вы, собственно, такой?
Сыщик (показывает ему свой значок). Эта женщина приставала к вам. Я давно за ней слежу и уже не раз видел.
Mэтт. Да нет же, вы ошиблись. Мы просто разговаривали, больше ничего.
Сыщик. Я видел, как она к вам приставала. Я видел, она пыталась вас удержать - это уже и раньше с ней бывало.
Mэтт. Не знаю, что было раньше, а сейчас вы не имеете права ее арестовывать. На этот раз вы ничего не видели.
Сыщик (все еще держа девушку и пристально глядя на Мэтта). Эта женщина к вам приставала, сами знаете, и лучше вам в это дело не путаться.
Mэтт. Ну так отпустите девушку. Вы превышаете свои полномочия.
Сыщик. Много вы знаете о моих полномочиях! Я обязан следить, чтобы в этом парке все вели себя прилично- и мужчины и женщины. Ну, намерены вы удалиться?
Mэтт. Нет, я намерен остаться.
Сыщик. Очень хорошо. Можете пойти с нами в участок,
Mэтт. Да что это, нельзя людям поговорить! Я ведь не жалуюсь.
Сыщик. А я вам говорю, я знаю эту женщину. Не мешайте мне, а то я и вас задержу.
Mэтт. Сделайте одолжение, только ее отпустите.
Сыщик. Слушайте, вы! До сих пор я терпел, но если вы и дальше будете мешать мне при исполнении моих обязанностей, я вызову констебля, и вы оба попадете в участок!
Mэтт. Не кипятитесь. Даю вам честное слово, что эта дама ничем меня не обеспокоила. Наоборот...
Сыщик. Она занималась здесь своим ремеслом, как делала и раньше. А мне поручено этого не допускать. Она будет привлечена к суду. Я уже третью ночь слежу за ней.
Девушка. Да я вас никогда и в глаза не видела!
Сыщик. Вы-то меня не видели, зато я вас видел - и вы себя достаточно показали. Ну, а теперь хватит! (Подносит свисток ко рту.)
Mэтт. Безобразие! Отпустите ее, слышите!
Берет сыщика за плечо. Тот свистит, отпускает девушку и хватает Мэтта.
Мэтт (вырывается, девушке). Бегите!
Девушка. Нет, нет! Не надо драться! С полицией не спорят. Я пойду с ним.
Мэтт (держа кулаки наготове, не подпускает к себе сыщика). Бегите, говорят вам! Ему со мной так легко не справиться!
Но сыщик оказывается более ловким, чем он ожидал, и, проскользнув под его руку, обхватывает его поперек тела.
Девушка. Ой! Ой!
Mэтт. Э, нет! Шалишь!
В последующей ожесточенной борьбе у сыщика слетает с головы котелок. Мэтт вывертывается и, снова отскочив на длину руки, принимает боксерскую стойку.
Мэтт. Еще хочешь? Ну, ну, иди!
Сыщик бросается на него. Мэтт встречает его ударом справа в подбородок.
Сыщик падает навзничь и лежит неподвижно.
Девушка. Ой! Ой!
Мэтт. Беги, глупая! Беги.
Девушка (в ужасе). Ой! Он ударился головой об решетку! Я слышала, как хрустнуло. Смотрите, он не шевелится.
Мэтт. А как же иначе? Я его нокаутировал. (Подходит ближе, смотрит на лежащего.) Об решетку?.. Разве?..
Девушка (стоя на коленях, ощупывает голову сыщика). Пощупайте!
Мэтт. Бог мой! Вот это стукнулся!
Девушка. Я говорила, не надо драться! И зачем только вы начали!
Мэтт (расстегивает пиджак сыщика, пытается прослушать сердце). Не пойму... Черт! Теперь нельзя его оставить. (Выслушивает сердце.) Не бьется!..
Девушка (нагибается и дергает Мэтта за руку). Скорей! Пока никого нет. Туда, через лужайку! Никто не узнает.
Мэтт (слушает сердце). Не могу я так бросить этого беднягу. (Оглядывается.) Вон его шляпа. Сбегайте, принесите воды из Серпентайна.
Девушка подбирает шляпу и стоит в нерешимости.
Девушка (в отчаянии). Нет, нет! Бегите! Это не шутки! Вдруг... вдруг он умер!.. (Тянет его за плечо.)
Мэтт (стряхивая ее руку). Не будьте дурочкой! Ступайте, принесите воды. Ну, живо!
Девушка ломает руки, потом поворачивается и убегает со шляпой налево. Мэтт, по-прежнему стоя на коленях, растирает сыщику виски, щупает пульс,
выслушивает сердце.
Mэтт. Не понимаю, как это вышло. (С жестом отчаяния возобновляет свои попытки оживить лежащего. Внезапно поднимает глаза.)
Справа тем временем появились двое полицейских.
Полицейский. Что тут такое?
Mэтт. Не знаю... Боюсь, он...
Полицейский. Что? Кто он такой? (Вглядевшись в лицо сыщика.) Фью-ю! Наш! (Нагибается, становится на колени, прикладывает ладонь к губам лежащего.) Не дышит! Как это случилось?
Mэтт (показывает на решетку). Ударился головой об эту штуку.
Полицейский. Где его шляпа?
Mэтт. Свалилась. Ее взяли, чтобы принести воды.
Полицейский. Кто?
Mэтт. Одна девушка...
Полицейский. Он нам свистел. Вы его ударили?
Mэтт. Мы поспорили. Он схватил меня. Я дал ему в подбородок. Он упал навзничь и-головой об решетку.
Полицейский. Причина драки?
Mэтт (хватается за голову). О господи! Даже не знаю. Первородный грех!
Полицейский (другому полицейскому). Ты оставайся здесь. Я вызову карету скорой помощи. (Мэтту.) А вы идите со мной!
Занавес
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ
Прошло больше года. Тюремная ферма в Дартмуре. Густой туман. Задник изображает стену, огораживающую поле, слева - отходящая от нее под углом каменная стена. Мэтт Деннант и другой заключенный собирают ранее выкопанный ими картофель. Они лишь смутно видны в тумане бросают картошку в стоящие
между ними две корзины. Разговаривают вполголоса.
Mэтт. Ну, и он умер, бедняга, а я получил пять лет за непредумышленное убийство.
Заключенный. Ух ты! Полицейский! Это тебе, брат, повезло, что тебя не вздернули.
Mэтт. Девушка выручила. Горой за меня стояла. Если бы не ее показания...
Заключенный. Вишь ты! И тут повезло. Другая бы не стала. Очень уж они запуганы. А сколько ж тебе еще сидеть?
Mэтт. Три года, если буду вести себя, как святой с иконы.
Заключенный. А мне четыре припаяли. (Прекращает работу и выпрямляется.) Слушай, ты ведь из благородных, да?
Mэтт. Из благородных!.. (Со смехом.) Только и осталось моего благородства, что говорю с оксфордским акцентом и не выношу, когда на меня кричат, как на собаку.
Заключенный. Тише, ты! (Показывает большим пальцем вправо на стену.) От тумана им уши не заложило, черт их побери!
Mэтт. Да, туман... И так вдруг... А как ты думаешь, долго продержится?
Заключенный. После дождей, да в это время года, да без ветра - надо быть, долго. Нас сейчас загонят, вот увидишь. Построят - и марш ко двору. Нервничают они, когда туман. Побегов боятся.
Mэтт. Говорят, отсюда еще никому не удавалось бежать.
Заключенный. Было все-таки, пробовали.
Mэтт. Черт! Я бы рискнул.
Заключенный. Ну нет, и не думай. Тут, брат, одежа нужна - переодеться, и деньги чтоб были и автомобиль. Да и все равно поймают. Болота кругом - не продерешься. А ты, видать, этого шпика здорово треснул, что он окочурился?
Mэтт. Обыкновенный нокаут в подбородок. Не в этом дело. Он ударился затылком о решетку. (Опять принимается подбирать картошку.) Бедняга! Счастье еще, что он был неженатый.
Заключенный. Счастье? Ну это как сказать. Да что ты все о нем? Плюнь! Я бы давно плюнул. Кокнул и кокнул, и черт с ним, все равно как ганса на войне. Эх! Хороша картошечка! (Поднимает руку с картошкой.)
Справа под стеной появляется смутный силуэт надзирателя.
Надзиратель. Прекратить разговоры! Когда кончите этот ряд, пройдете обратно по следующему - и стоять тут, пока не подойдут остальные. (Заключенные молчат.) Ну? Оглохли? Почему не отвечаете?
Заключенный. Так точно, сэр.
Надзиратель уходит обратно.
Во как он с нами! А что я тебе говорил? Скоро деточек домой позовут - чайку попить.
Mэтт (сквозь зубы). Как с собакой. Еще три года - как с собакой!
Заключенный, Да он вообще-то ничего, не вредный. Это они от тумана. Боятся. А я уж заметил: когда человек боится, он всегда этак вот разговаривает.
Mэтт. Может быть. Только я не могу к этому привыкнуть.
Заключенный. Больно вы норовистые, как я посмотрю, - слишком много овса получали, когда были двухлетками.
Mэтт (понизив голос, быстро). Ты хорошо знаешь эти места? Где Ту-Бриджес?
Заключенный. Вон там, в миле отсюда.
Mэтт. А Тэвисток?
1 2 3 4