Появление в донских и приазовских степях населения, занимавшегося на Северном Кавказе земледелием, причем развитым, орошаемым земледелием, привело к тому, что донские и приазовские болгары стали активно оседать на землю.

17. Две половинки коробочки-дарохранительницы с изображениями сидящих львов. Бронза. Государственный Эрмитаж
18. Бляхи от пояса с изображением орла, терзающего зайца, и двух орлов с человеческой фигурой в центре. Бронза. Государственный исторический музей
Вот это массовое оседание на землю, переход к новому способу ведения хозяйства – земледелию, а вместе с тем и к ремесленному производству положили начало сложению культуры, названной салтово-маяцкой В XIX в. в России было известно около десятка памятников этой культуры (в том числе Салтовский могильник и Маяцкое городище, давшие имя культуре в целом). В настоящее время мы знаем более 300 поселений, могильников и городищ, разбросанных по берегам степных рек, оврагов, морских заливов.

.
Уже сегодня мы можем наметить границы ее распространения: на севере – верховья Донца и Дона, на западе – правобережье Донца и Северное Приазовье, на юге – Восточный Крым и Восточное Приазовье, Кубань и далее до Каспия по предгорьям, на востоке – Каспийское море, левый берег Волги до Саратова и затем – междуречье Волги и Дона.

Хазария в VIII–IХ вв.
Условные обозначения: 1 – границы леса с лесостепью; 2 – хазарские крепости и города VIII–IX вв.; 3 – русские города IX–Х вв.; 4 – путь печенегов по южнорусским степям в конце IX в.; 5 – направления экспансии Хазарского каганата в VIII–IX вв.; 6 – столица Волжской Болгарии; 7 – расстояние от летней ставки кагана на реке В-р-шан до границ личного домена
Культура эта делится на локальные варианты Первый вариант – лесостепной – занимает территорию верховий Донца, Оскола и Дона. Для него типичны группы, вернее гнезда, больших поселений, сосредоточенных вокруг городищ. Последние представляют собой крепости на высоких прибрежных мысах. Как правило, они сооружались на местах древних скифских городищ. При этом их строители максимально использовали все прежние укрепления – подчищали и подновляли их. Высокие скифские валы еще досыпались, и на гребне сооружались белокаменные стены, сложенные без фундамента и без раствора, из рваного мелового камня в виде двух щитов и засыпки из щебня между ними. Толщина стен достигала 6 м. Жилища на поселениях – полуземлянки с открытыми «тарелкообразными» очагами и изредка печами (глинобитными или каменками). Попадаются на них и остатки юртообразных круглых жилищ (почти неуглубленных) с очагами в центре пола.
Каждое гнездо поселений сопровождается одним или несколькими могильниками. Подавляющим типом погребений на них являются катакомбные захоронения. Катакомбы состоят из двух частей: дромоса и погребальной полусферической или юртообразной камеры. Величина их зависела от количества погребенных людей. Захоронения в камерах бывали одиночные, парные, семейно-групповые. Мужчин и мальчиков хоронили вытянуто на спине, женщин – скорченно на боку. Нередко кости ранее умерших сдвигали в сторону, освобождая место для новых погребений. Вместе с покойниками в камеры помещалось большое количество личных вещей и оружия умерших, сосуды с питьем и пищей ставились и в камеры, и в дромосы. В дромосах же хоронили убитых лошадей, коз, собак. Вокруг могил были разбросаны тризны, состоящие из сосудов с питьем и останков домашних животных. Помимо катакомб, в могильниках встречаются и обычные ямные захоронения. Отдельные ямные могильники располагались обычно на противоположном от катакомбного берегу реки.
Первый вариант салтово-маяцкой культуры оставлен аланскими племенами. Это были те самые аланы, которые под натиском арабских войск покинули привычные предкавказские равнины и предгорья и двинулись на север. Интересно, что шли они до тех пор, пока не достигли местности, весьма напоминающей отроги Кавказских гор: правый берег рек по всей лесостепи высокий и гористый, левый плоский, богатый высокой травой (как на альпийских лугах).
Антропологические измерения установили тождество долихокранных черепов (длинноголовых) кавказских и донских алан. Однако следует подчеркнуть, что первый вариант не был абсолютно чистым этнически. Археологически это устанавливается благодаря различиям в погребальных обычаях лесостепного населения: рядом с катакомбными захоронениями там нередко попадаются ямные могилы в могильники, основной ареал которых находится южнее, в степях. Существенно также и то обстоятельство, что в катакомбах мы нередко встречаем покойников с брахикранными черепами (круглоголовыми), резко отличающимися от аланских, и типичными для ямных погребений. Много в катакомбах и смешанных (мезокранных) черепов.
Второй вариант салтово-маяцкой культуры локализуется в степной зоне Подонья. Для него также характерны большие открытые селища, расположенные вдоль рек. Городищ там немного, внешне они напоминают обычные поселения, только укрепленные рвами и земляными валами. Размеры их весьма значительны (в поперечнике доходят до 700 м). Помимо таких селищ, являющихся остатками земледельческих поселков, среди них (нередко перемежаясь с ними) на берегах некрупных притоков Донца и Дона археологами были открыты остатки кочевых стойбищ, аналогичных описанным выше приазовским кочевьям. Таких стойбищ нет только в нижнем течении Дона – там известны исключительно земледельческие поселения, причем нередко тоже расположенные гнездами, но обычно без объединяющего их городища. Большое количество разнообразной тарной керамики на этих поселениях (пифосов, амфор, кувшинов), находка виноградарного ножа на одном из них, виноградных зернышек в культурных слоях, наконец, тот факт, что и сейчас здесь один из крупнейших виноградарных районов в СССР, говорят о том, что поселки VIII– IX вв. носили не просто земледельческий, но и специфически виноградарный характер.
В этой же зоне особо плодородных земель находились развалины двух хазарских городов – Саркела и Семикаракорского городища, а также великолепная белокаменная крепость, известная в литературе под названием Правобережного Цимлянского городища. Расположено оно на одном из высоких треугольных в плане мысов правого берега Дона (теперь здесь Цимлянское море). От основного берега мыс был отсечен глубоким рвом. Стены крепости выстроены без фундамента, прямо на слегка выровненном материке. Система кладки – два щита, выложенные из прекрасно обтесанных блоков без раствора, и щебневая забутовка между ними. Ширина стен около 4 м. На углах, в середине длины каждой стены, у ворот стояли выходящие за внешнюю линию стен башни. Стены укрепляли мыс по периметру и, помимо того, делили внутреннее пространство крепости на три неравные части. Меньшая из них (привратный дворик) была свободна от построек, остальные две сплошь покрыты юртами, причем в восточной, самой просторной части юрты были поставлены по кругу, в центре которого стояла самая большая юрта крепости. В ней, видимо, жил хозяин замка – хан или князь.
Близкое по типу к Правобережному збмку Маяцкое городище находится в 700 км выше по течению Дона. Оно расположено уже в лесостепной зоне, на территории первого варианта салтово-маяцкой культуры. В плане городище почти квадратное, тоже очень небольшое. Стены сложены из таких же тесаных белокаменных блоков и в той же системе, только толщина стен достигает 6–7 м. На блоках Маяцкого городища археологи не раз находили изображения коней, всадников, прориси букв, напоминающих орхонские письмена. Точно такие же блоки и та же система кладки (двухщитовая) использовались мастерами, работавшими на строительстве городов Дунайской Болгарии.

(Рисунок добавлен сюда из книги А. З. Винников, А. Т. Синюк, «По дорогам минувших столетий», Воронеж, 1990 г. – Ю. Ш.)
Погребения, типичные для второго варианта, совершались в неглубоких прямоугольных ямах, стенки которых нередко обкладывались досками. Доски же перекрывали могилу примерно на середине ее глубины. Погребения в ямах одиночные, обряд предельно прост – все покойники, независимо от пола и возраста, уложены на спине, ориентированы обычно головой на запад, изредка – на север. В отличие от катакомбных погребений, сопровождаемых большим количеством вещей, здесь набор их очень скромен – это, как правило, один-два сосуда и остатки ритуальной пищи для умершего в виде костей овцы, свиньи или коровы. Интересно, что в могилы мужчин и детей клали баранину, а женщин – говядину и свинину. Помимо прямоугольных погребальных ям, в могильниках нередко встречаются круглые в плане могилы. В них ориентировка покойников (как в катакомбах) очень неустойчива, положение трупа зависело от пода: мужчин хоронили вытянуто, женщин – скорченно. При исследовании ямных погребений большое значение имеют антропологические определения черепов, которые в безынвентарных могилах являются единственным или во всяком случае важнейшим признаком этнической принадлежности покойников. Итак, все черепа из ямных могильников относятся к европеоидной расе, однако в отличие от катакомбных долихокранных черепов они брахикранны.
Третий, приазовский, вариант очень близок ко второму. Прежде всего абсолютно совпадает погребальный обряд: это те же погребения в простых ямных могилах, ориентированные головами на запад и уложенные без сопровождающего инвентаря (только сосуд и кости от ритуальной пищи).
Поселения в Приазовье, как и в Подонье, – кочевья и оседлые, разница лишь в размерах – приазовские в два, а иногда и три раза больше донских, причем на территории поселения жилища располагались как бы в виде «хуторков», оторванно друг от друга. В отличие от юрт и полуземлянок второго варианта для третьего типичны двухкамерные жилища, выстроенные из сырца на каменных цоколях. Цоколи сложены той же кладкой, что и стены городищ, – два щита и забутовка между ними. Нередко камни в щитах укладывались «елочкой», этот способ, начиная с VIII в., широко распространился по всему европейскому юго-востоку. Жилища состояли из двух помещений: одно (без очага) служило сенями, а зимой – и хлевом для молодняка; жилое помещение отапливалось открытым очагом, расположенным в центре пола.
Четвертый вариант – крымский. Он отличается от двух предыдущих очень незначительно. По существу это та же культура, только с сильным крымским местным влиянием. Влияние сказалось на архитектуре: постройки, в плане напоминающие приазовские, сооружались не из глинобита, а сплошь из камня – так, как делалось за тысячелетие до этого и после этого; преобладают различные типы тарной керамики: пифосы, амфоры, кувшины. Последние своеобразной формы, так называемые «тмутараканские», поскольку именно в слоях древней Тмутаракани их найдено было особенно много, что свидетельствует о широком производстве такого типа сосудов именно в этом городе.

, тем не менее для нее характерен ряд общих, объединяющих особенностей:
1) бесфундаментная, «двухщитовая» кладка стен (довольно часто щиты сложены насухо без раствора; в южных вариантах типична кладка «елочкой»);
2) жилища трех основных типов: полуземлянки, юрты, сырцовые на цоколях (первые преобладают в лесостепи, вторые – в степях, третьи – в Приазовье, Крыму);
3) исключительное единство в керамическом комплексе (самая типичная посуда – серая или желтая столовая с лощеной поверхностью: кувшины, кружки, горшочки, пифосы, миски; затем следует кухонная: горшки разных размеров и подвесные котлы с внутренними ручками, украшенные сплошным или зональным линейно-волнистым орнаментом, причем горшки лесостепи, изготовленные с примесью крупной дресвы, тяжелее и массивнее степных, сделанных из глины с примесью легкого речного песка);
4) широкое распространение тарной посуды, особенно амфор (изготавливались они в основном в Крыму и отчасти, видимо, в Подонье), которая не попадала только в Предкавказье (по-видимому, потому, что там была принята другая тара – красноглиняные кувшины, аналогичные закавказским);
5) близость типов бытового инвентаря: сбруи, оружия, украшений (правда, одни и те же формы всех перечисленных категорий вещей были известны во всем кочевом и полукочевом мире Европы и Азии, что, очевидно, следует объяснить общностью экономического развития кочевых обществ той эпохи, но тем не менее особенно близкими являются вещи, принадлежавшие этнически родственным культурам и вариантам культур).
Единство культуры на всей указанной территории свидетельствует, по нашему мнению, о том, что это была культура не столько этническая, сколько государственная. Границы ее распространения совпадают с границами Хазарского каганата, о которых писал каган Иосиф, перечисляя пограничные с каганатом племена, страны и народы.
Вероятно, к середине VIII в. распространился по всей территории каганата и общий язык. Бируни сообщает, что языком алан, живших в Итиле, было смешанное хорезмийско-печенежское наречие. Следовательно, даже ираноязычные аланы восприняли уже тюркский язык основного тюркоязычного населения каганата – болгар и хазар, относящийся, как это установлено советскими тюркологами, к болгаро-печенежской группе тюркских языков. На всем протяжении страны, от лесостепи до Нижнего Дона, широко использовалась единая письменность – руническая, принятая у тюркоязычных народов.
К сожалению, до нас не дошло ни одной более или менее серьезной по содержанию тюркской надписи, подобной знаменитым орхонским надписям на каменных стелах, повествующим о победах и подвигах умерших правителей. Зато отдельные буквы рунического алфавита, а изредка и короткие фразы попадаются на камнях Маяцкого городища и иногда на бытовых вещах, которыми повседневно пользовались жители каганата. В частности, на Маяцком городище в настоящее время прочтены надписи следующего содержания: «Ума и Ангуш наши имена», «Элчи, и Ата-ач, и Бука трое их», а на одном из характерных для кочевников сосудов – на фляжке – было написано: «Кумыс, наливая в это большое отверстие, пей».
Предметы, на которых сделаны надписи, и само их содержание свидетельствуют о широко распространенной среди жителей Хазарии грамотности – грамотой владели простые строители крепости и степные кочевники среднего достатка.
Общие язык и письменность были еще двумя факторами, которые объединяли обитавших на огромной территории жителей каганата в единое целое, воспринимаемое так и их соседями, и ими самими, и всеми странами и государствами, с которыми они сталкивались в походах, на торговых путях, в дипломатических поездках. Этим единым целым было Хазарское государство, население которого, несмотря на разноэтничность, называлось, видимо, хазарами.

Подвески-амулеты со стилизованной фигурой всадника на грифоне. Бронза. Государственный Эрмитаж
Истахри писал, что хазары делятся на белых и черных. Он полагал, что различие между ними чисто внешнее: у черных смуглая кожа, они некрасивы, а белые отличаются необыкновенной красотой. Однако мы знаем, что у всех тюрок такое деление означало прежде всего деление на две социальные категории. Черные хазары были податным, зависимым населением, белые – свободным. Это была родовая и служилая аристократия. Вполне возможно, что Истахри отнюдь не преувеличил и разницу в их внешности. Бедняки, целые дни проводившие в поле или на коне при стаде, чернели от загара, у них, несомненно, более явственно выступала монголоидность, которая не могла казаться красивой арабу. В то же время господствующий класс, из поколения в поколение выбиравший жен среди самых красивых девушек своего рода, а нередко и из пленных – славянок, албанок, грузинок, армянок и т. д., постепенно терял характерные этнические черты, и представители этого класса своей изнеженностью и красотой, вероятно, резко выделялись на фоне черного люда.
На новых местах оседала на землю и переходила к земледелию опять-таки беднейшая часть населения, не имевшая возможности кочевать (для кочевания нужно определенное количество скота, которого у бедняков не было). Богачи – владетели стад – продолжали вести кочевой образ жизни. Зимой они сидели в теплых жилищах на зимовищах, а летом отправлялись в кочевку. Земли в то время были уже разделены между аристократическими родами: «с месяца Нисана» знатные жители выходили из города «к своему винограднику и своему полю, к своей полевой работе» Коковцев П. К., с. 85–86.

.
Домен самого кагана (его кочевье) находился, как это было уже установлено по письму кагана Иосифа, к западу от Каспийского моря, а общие размеры его составляли 50x50 фарсахов (300x300 км). Зимовищем кагана являлся Итиль, стоявший на Волге, кочевка же кагана начиналась каждый год от реки В-р-шан, куда Иосиф со своим двором выезжал весной, и продолжалась все лето.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10