Для меня девушка с голыми сиськами и есть девушка с голыми сиськами.
– Скоро вы и замечать их перестанете.
– Ну, уж это вряд ли.
Неодобрительно нахмурившись, Шанталь обратилась к толпе, и послушные островитяне немедленно начали расходиться.
– Всю обедню испортила! – пробормотал Скаут.
– Они сейчас боготворят вас, но не забывайте, чего они ждут от вас взамен.
– Нового моста вместо старого.
– А вот старый мост.
Он посмотрел в направлении поднятой руки Шанталь и увидел хлипкий мост, нависший над глубоким ущельем.
– Площадка, на которой мы стоим, на самом деле – обломок скалы, оторвавшийся много веков назад, – пояснила она, указывая на гору по другую сторону ущелья, густо поросшего тропической растительностью. На дне бежал по камням ручей, сверкая в лучах утреннего солнца тысячами миниатюрных радуг. – Там мы берем питьевую воду, – сказала она. – Отец построил плотину, и образовалось маленькое озеро. Оно вон там, за поворотом.
Скаут кивнул, но глаза его были прикованы к мосту. Один из местных жителей тащил по шаткому сооружению упиравшуюся козу. Подвесной мост опасно раскачивался.
– Вы несли меня по нему? – хрипло спросил он.
Упасть с моста равносильно смерти, ибо любой не удержавшийся разобьется внизу о скалы. Он понял это сразу.
– Теперь вы понимаете, почему я решилась прибегнуть к такому отчаянному способу, – сказала Шанталь. – Даже самый старый из жителей деревни не припомнит, когда был построен этот мост. Значит, сооружению по меньшей мере девяносто лет. Его надо заменить на более основательное.
– Тут трудно что-либо возразить.
– Садитесь. – Она указала на скамью, вырубленную в скале. Джонни опустился на землю у ног Скаута и с обожанием взирал на него. Шанталь стояла напротив, словно перед судьей, от которого зависит исход жизненно важного дела, хотя Скаут, увешанный цветами, мало походил на судью. – Только представьте себе, если бы у нас был мост, который способен выдерживать движение автотранспорта, что бы это значило для жителей деревни. У них появился бы более безопасный, надежный и быстрый способ добраться до остальной части острова, до школ и больниц.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, Шанталь, – согласился Скаут. – Поверь мне, я понимаю, что это сооружение представляет опасность для любого, ступившего на него. Но что, черт возьми, ты хочешь, что бы я сделал? – Он широко развел руками.
– Построй другой.
– Вот так просто? – Он щелкнул пальцами. – Раз – и готово? И все без чьей-либо помощи?
– Разумеется, нет. У нас здесь полно бесплатной рабочей силы.
– Здесь? – Он отрывисто хохотнул и через плечо оглянулся на деревню. – Ты имеешь в виду местных мужчин?
– Они вовсе не глупы, – обиженно проговорила она. – Они знают, что придется хорошенько потрудиться, и готовы к этому.
– Не заводись. Я не хотел их унизить. Вот только… – Он помял рукой подбородок. – Здесь ведь требуется куда больше, чем просто забивать гвозди. Если ты не понимаешь, то отец твой наверняка поймет. А кстати, почему он лично не обратился ко мне с этой просьбой? Почему он возложил эту обязанность на тебя?
– Мы вместе все придумали.
– Включая похищение?
– Да, – неуверенно ответила она.
– Врешь.
– Ладно, это моя инициатива. И не вините никого за это. Другие тут ни при чем. Я им сказала, что вы пошли добровольно, но в пути случилось несчастье.
– Слушай, принцесса, ты что же думаешь, украла инженера и – бац, вот тебе мост?!
– Мне ведь не нужны еще одни Золотые ворота.
– А, ну тогда все в порядке. А то я уже начал было беспокоиться…
– Нам нужен лишь мост, годный для употребления.
– Перебросить мост через такое ущелье… Да тут кошмары начнут сниться.
– Я не говорила, что это легко.
– Гр-р. – Скаут запрокинул голову и издал ужасающее рычание.
По-видимому, для того, чтобы спустить пар. Шанталь не рассердилась, хотя эхо от его рыка отразилось от склонов гор и в деревне все замерли в испуге. Гордо вскинув подбородок, она спокойно ожидала, стоя на своем. Скаут сжал руки в замок и опустил их между широко расставленными коленями, изучая побелевшие костяшки пальцев.
Наконец он поднял голову и предложил более мирным тоном:
– Почему бы нам не сделать вот что? Я возвращусь в Штаты и постараюсь собрать деньги на постройку моста. Моя… хм-м… У меня есть приятельница, которая умеет собирать деньги на всякие благотворительные цели. У нее такое хобби. Она это здорово делает. Я все ей объясню, она воодушевится и немедленно примется за дело. Возможно, ей удастся привлечь к сбору средств Корпус мира или религиозные организации. Да, я уверен, что ей удастся. Что скажешь?
К концу этого исполненного великодушия монолога Шанталь уже вся кипела. Она ненавидела снисходительную улыбку и тон Скаута. Как будто он говорит с дурочкой. Она даже не нашла нужным снизойти до того, чтобы укорять его за этот тон. К тому же ей вовсе не хотелось, чтобы его возлюбленная из Бостона, а именно ее он и подразумевал, говоря о «приятельнице», имела хоть какое-то отношение к мосту. Скаут не догадывался, что она знала о существовании Дженнифер. А Шанталь и не собиралась пока признаваться ему в этом.
Однако больше всего ее привело в ярость его предположение, что жители деревни нуждаются в благотворительности. На этот счет она не могла не возразить.
– Люди хотят построить мост сами. Им не нужно, чтобы Корпус мира или Инженерный корпус делали это за них. В противном случае я давно попросила бы правительство США о помощи. Им нужен человек, который сконструировал бы мост и руководил работами, а строить его они собираются своими руками. Только тогда мост будет действительно принадлежать им, и они смогут гордиться этим творением. Они не ощущают себя беспомощными, недоразвитыми детьми, как со всей очевидностью полагаете вы.
– Я не говорил…
– Более того, мост необходим нам сейчас. И вы сейчас здесь. Если мы вас отпустим, то никогда больше не увидим и ничего о вас не услышим.
Он вскочил на ноги и тут же поморщился от боли, потому что забылся и оперся на раненую ногу.
– Как ты смеешь сомневаться в моей честности, когда сама нарушала данное мне слово столько раз, что я уже и со счета сбился?
– Я никогда не нарушала своего слова, – возразила она, решительно тряхнув головой.
– В таком случае напоминай мне, чтобы я всякий раз требовал от тебя честного слова. Потому что до сего времени я наблюдал за тобой ярко выраженную склонность к хитрости и откровенному вранью.
– Это потому, что я в отчаянии.
– Ну так ведь и я тоже. Я в отчаянии, ибо желаю убраться отсюда ко всем чертям.
– Так вы отказываетесь?
– Дьявольски точно подмечено. Мне обычно платят за постройку мостов и всего остального. Почему ты считаешь, что и я должен разделить твое чувство ответственности за деревню?
– Из соображений простой порядочности.
– Простой порядочностью сыт не будешь. Я годы бился, чтобы сделать мое дело доходным. На данном этапе одна из самых крупных корпораций в мире обхаживает меня в надежде заполучить. Я не собираюсь упускать такую возможность ради того, чтобы остаться здесь и возводить этот жалкий мостик.
Синие глаза Шанталь опасно сузились.
– Значит, вы отказываетесь только потому, что мы не в состоянии заплатить вам? Ох уж эти мне капиталисты!
Скаут снова пригладил волосы и шумно выдохнул.
– Нет, дело не только в деньгах. Не такой уж я мерзавец.
– Но что-то вроде этого…
Он сердито взглянул на нее.
– Ну и кто кого теперь оскорбляет?
– Тогда в чем дело, Скаут? Почему бы вам не помочь им? – Она развела руки, словно обнимая всю деревню.
– Ладно, я скажу тебе, в чем дело, – согласился он, подступив к ней на шаг ближе. – Где-то там наверху, – сказал он, показывая на горы, – сидит старый француз, позволяющий своей дочери соблазнять и похищать простаков вроде меня, причем под дулом пистолета. Одна мысль об общем деле с таким лунатиком делает меня нервным, не говоря уже о том, что названная дочка – знахарка, врунья и к тому же имеет дело с наркотиками. Далее, в спину мне дышит действующий вулкан, который в любую минуту сможет уничтожить построенный мною мост, хотя вся эта затея изначально обречена на провал, учитывая отсутствие необходимых стройматериалов и квалифицированной рабочей силы. Ко всему прочему, я буду вынужден питаться бульоном из конины и есть рыбу на завтрак, а в ноге у меня дырка от пули и она чертовски сильно болит.
С каждым словом он все больше заводился и последнюю фразу почти выкрикивал, что насторожило внимательного Джонни, и мальчик озабоченно нахмурился. Но Шанталь оставалась спокойной и не отводила от Скаута внимательного, немигающего взгляда.
Выругавшись, он отвернулся, потом снова взглянул на нее.
– Слушай, Шанталь, ты мужественная женщина. Как всякий человек я ценю то, что ты уже сделала для деревни некоторое время назад и что собираешься совершить, заботясь об ее будущем. В наше время такое самопожертвование редкость. Я вижу и то, что вам необходим другой мост, получше, но я тут не гожусь. Ты вынуждаешь меня говорить без обиняков. – Он сделал паузу, глубоко вздохнул, вяло ей улыбнулся и закончил: – Понимаешь, меня это не касается, это не моя задача.
Она молча отвернулась и сделала знак мужчинам, стоявшим по обоим концам моста. Те зажгли факелы, которые уже держали наготове. Когда все факелы разгорелись, они поднесли пламя к потертым веревкам. Старая пенька и дерево вспыхнули в ту же секунду.
Скаут вскрикнул от ярости и изумления. Повернувшись к нему, Шанталь заметила с милой улыбкой:
– Теперь это и ваша личная задача.
6
– Ты что, совсем спятила? – Скаут, прыгая на одной ноге, поспешил к горящему мосту. – Поверить невозможно, – воскликнул он, забыв про рану и хлопнув себя руками по бедрам. – Вы все тут психи.
От огня шел сильный жар. Гудя, пламя посылало на них вполне ощутимые волны горячего воздуха. Но, загоревшись в один момент, огонь так же быстро и погас, справившись с мостом меньше чем за минуту. Обгорелые головешки плавно падали в ущелье, с шипением ныряя в ручей и поднимая облака пара.
Жители деревни восторженно выкрикивали, ликуя, ибо для них сожжение старого моста означало обещание, что скоро будет построен новый, по которому не так опасно будет ходить. Они принялись праздновать событие всерьез, начали петь и плясать. Послышалась веселая дробь барабанов.
Скаут, не обращая внимания ни на что, за исключением дымившихся обломков моста, повернулся к Шанталь. Он сорвал с шеи цветочные гирлянды и швырнул их на землю. Его глаза горели не менее ярко, чем пламя, поглотившее мост.
– Я тебя убью!
Морщась от боли, он начал приближаться к Шанталь. Свою угрозу он произнес с такой яростью и так убедительно, что Шанталь ощутила страх, решив, что он выполнит свое обещание. Однако, когда он потянулся к ее горлу, кто-то схватил его за руки и заломил их за спину.
– Отпусти меня! – в бешенстве закричал Скаут и оглянулся.
– Он тебя обидел, Шанталь? – Мускулистый юноша метнулся к Шанталь, в то время как двое других, столь же мускулистых, удерживали Скаута.
– Нет, Андре.
– Ах, Андре?! – передразнил Скаут, пытаясь вырваться. – Когда я покончу с ней, дойдет очередь и до тебя.
– Не беспокойся, – заверила она Андре. – Он немного расстроился, только и всего. Ведь мы сожгли мост и отрезали ему пути к бегству.
– Немного расстроился? – проревел Скаут, пытаясь вырваться от державших его мужчин. – Это даже близко не подходит к характеристике моего настроения, принцесса. Когда я доберусь до тебя, я тебя убью.
– Хочешь, мы его стукнем, чтобы он опять потерял сознание? – предложил Андре.
– Нет! – воскликнула Шанталь, хватая его за руку. – Пусть он смирится с мыслью, что у него нет другого выхода, кроме как построить новый мост.
Скаут внимательно приглядывался к Андре.
– Я тебя знаю?
– Я работал на строительстве гостиницы.
– Да, теперь припоминаю. Ты был надежным, сильным работником, но дисциплина у тебя хромала. – Скаут фыркнул. – Неудивительно, ведь ты всего лишь играл роль ее лакея и шпиона.
Андре рванулся к Скауту, но Шанталь снова удержала его. Обратившись к Скауту, она сказала:
– Вам лучше подружиться с Андре. Он пригодится вам, когда вы начнете строить мост.
Скаут смачно высказал непристойное соображение относительно Шанталь и ее моста. На этот раз Шанталь оказалась недостаточно быстрой. Прежде чем она успела остановить Андре, он заехал Скауту прямо в зубы. Скаут, которому бешенство придало сил, умудрился высвободить руки. В ответ он нанес Андре прямой удар в челюсть, разорвав ему кожу на подбородке.
– Прекратите! – Шанталь встала между ними. – Прекратите немедленно! Вы что, хотите, чтобы люди увидели, как вы деретесь? Сегодня у нас праздник. Я не хочу, чтобы вы своим мужским самолюбием все испортили. Джонни! – позвала она.
Мальчонка подбежал к Скауту и положил его руку себе на плечо. Шанталь подбородком показала на дом на холме. Скаут кипел, но лицо его осунулось и побелело от боли. Он неохотно оперся на Джонни и нехотя начал взбираться по пологому откосу.
Шанталь смотрела им вслед. К ее удивлению, Андре схватил ее за руку. Он никогда раньше не прикасался к ней, равно как никогда раньше не смотрел на нее таким жестким взглядом.
– Он представляет опасность. Мне кажется, он не должен оставаться в твоем доме.
Она высвободила руку.
– Придется. Мне надо обрабатывать его рану. Если она загноится, он ничем не сможет нам помочь. Не надо за меня бояться. Он рычит, но не кусается.
Андре не отреагировал на ее попытку отшутиться и продолжал смотреть на Шанталь немигающим взглядом угольно-черных глаз, в которых вдруг вспыхнула ненависть, когда он перевел взгляд на поднимавшегося в гору Скаута. Затем он молча повернулся и сделал знак своим приятелям следовать за белым и мальчуганом.
Шанталь устало вздохнула. Они с Андре раньше никогда не спорили. Почему же сейчас, когда ей совсем не нужны дополнительные осложнения, он начал демонстрировать характер?
Когда она добралась до дому, Скаут уже сидел на постели и разматывал бинты. Джонни с грустью наблюдал за ним. Шанталь быстро что-то сказала ему, и он кинулся выполнять приказание.
Она отвела руки Скаута от раны и осмотрела шов.
– Кое-где лопнуло во время вашей смехотворной потасовки.
– Ее начал твой домашний пес.
Вернулся Джонни с графином коньяка. Шанталь налила изрядную порцию в стакан и протянула Скауту.
– Нет уж, спасибочки! Не желаю проспать остаток недели.
– Здесь только коньяк. Вы же видели, как я наливала.
– Откуда мне знать, что ты не сдобрила своим зельем всю бутылку?
Она поднесла стакан к губам и осушила его. Затем налила снова и протянула ему. Он взял и выпил так же решительно, как и она.
– Спасибо, – прохрипел он. Высунув язык, он осторожно исследовал кровоточащую ранку на распухшей губе.
– Взрослые люди, – укоризненно заговорила Шанталь, – а размахивают кулаками. – Она смочила конец салфетки в тазике с водой, стоявшем на прикроватном столике, и вытерла кровь с его губы.
– Ох, черт! Прекрати.
– Надо чем-то смазать.
– Обойдусь.
– Может загноиться.
Скаут взял графин и налил себе еще порцию коньяка. Прежде чем выпить, он обмакнул палец в жидкость и провел им по кровоточащей губе. От этой процедуры из глаз его потекли слезы.
– Считай, что дезинфекция произведена.
– Прекрасно. Но мне придется сделать здесь еще один стежок…
– Больше тебе до меня не добраться, лекарша Дюпон, так что забудь об этом. Положусь-ка я лучше на свое крепкое здоровье и способность человеческого тела к самозаживлению.
– Похоже, у вас температура. Наверное, вам лучше лечь.
– Наверное, тебе лучше бросить изображать заботу и поведать мне, где он.
– Вы о чем?
– Другой путь из деревни. – Скаут поставил стакан и с трудом встал на ноги. – Потому что даже ты не настолько чокнутая, чтобы отрезать единственный путь из деревни к остальной части острова.
– Я не знаю, с чего вы взяли…
Он схватил ее за плечи и с силой тряхнул. Ее руки уперлись в его голую грудь. Так они стояли, глядя друг другу в глаза с неприкрытой враждебностью. Джонни издал беспокойный, испуганный звук, который привел обоих взрослых в чувство.
Шанталь отступила назад, пробормотала что-то успокаивающее мальчику и погладила его по щеке. Джонни попрощался со Скаутом и вышел из комнаты.
– Я жду, – напряженным голосом произнес Скаут, когда Джонни исчез за дверью.
Шанталь сняла соломенную шляпу и тряхнула тяжелой гривой волос.
– Есть тропинка, которая извивается по краю ущелья, ведя вниз вдоль одного склона и вверх вдоль другого. Но чтобы по ней пройти, понадобится почти час, не говоря уже о том, что предстоит пересекать ручей. С вашей раной вам потребуется вчетверо больше времени, если вы вообще справитесь. И потом, вам неизвестно, где эта тропинка. Так что смиритесь с мыслью, что придется построить новый мост…
Он оценивающе взглянул на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17