Здесь выложена электронная книга Записки из кельи [Ходзёки] автора по имени Камо-но Тёмэй. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Камо-но Тёмэй - Записки из кельи [Ходзёки].
Размер архива с книгой Записки из кельи [Ходзёки] равняется 44.6 KB
Записки из кельи [Ходзёки] - Камо-но Тёмэй => скачать бесплатную электронную книгу
Тёмэй Камо-но
Записки из кельи [Ходзёки]
Камо-но Тёмэй
Записки из кельи
Ходзёки
раздел первый
I
Струи уходящей реки..., они непрерывны; но они – всё не те же, прежние воды. По заводям плавающие пузырьки пены..., они то исчезнут, то свяжутся вновь; но долго пробыть – не дано им. В этом мире живущие люди и их жилища... и они – им подобны Первому абзацу можно найти немало параллелей в дальневосточной философской и поэтической традиции. Ввиду его важности во всём построении «Записок» приводим наиболее существенные из них.
Из Конфуция («Суждения и беседы», глава 9 «Цзы хань», 16): «Стоя на берегу реки, учитель сказал: „Все течёт так же [как вода]. Время бежит не останавливаясь“ (см.: Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах. М.: Мысль, 1972, т. 1, с. 157).
Из очень популярного в Японии сочинения китайца Лу Цзи (261–303) «Вздыхаю о преходящем»: «Увы нам! Река, вбирая в себя воду, становится рекою; вода же течёт и с каждым днём уходит. Поколение, вбирая в себя людей, становится поколением, человек же входит в него и идёт к закату. Какое же из поколений людей не было новым, но в каком же из поколений человек мог остаться прежним. Каждую весну непременно зацветает степь, но не было такого утра, когда бы на траве не высыхала роса» (перевод И.С. Лисевича).
Из сочинения на китайском языке японца Кукая (Кобо-дайси, 774–835) «Вхожу в горы»: «Или не видишь? Или не видишь? Воды святого ключа во дворце государя! Миг – и вскипают, миг – и струятся [по саду]. Как схожа [с нами] эта быстрота. Вон там вскипает, а тут уже струится – сколько тысяч раз?! Струясь уходит, струясь уходит – впадает в пучину пруда. Впадает в пучину пруда, бесконечно меняясь, и там пропадает. В который же день, в который же час иссякнет теченье воды?»
Наконец, эту же мысль мы находим в стихах любимого Тёмэем великого японского поэта Какиномото Хитомаро (VIII в.):
Как пена на волнах прозрачных рек,
Что с грохотом бегут по склонам гор
Макимукуяма, –
Таков и человек, что в мире здесь живёт,
Таков и я!
(перевод А.Е. Гдускиной. См.: «Манъёсю». М., 1971, т. 1, с. 481, №1269).
.
В «перлами устланной» ...«перлами устланной» – т.е. прекрасной; видимо, постоянный эпитет.
столице вышки на кровлях рядят, черепицами спорят жилища людей благородных и низких. Века за веками проходят – и нет им как будто конца..., но спросишь: «так ли оно в самом деле»? – и домов, с давних пор существующих, будто так мало: то – в прошлом году развалились, отстроены в новом; то – был дом большой и погиб, превратился в дом малый. И живущие в них люди – с ними одно: и место – всё то же; и людей так же много, но тех, кого знаешь ещё с давней поры, средь двух-трёх десятков едва наберётся один или двое. По утрам умирают; по вечерам нарождаются... – порядок такой только и схож, что с пеной воды.
Не ведаем мы: люди, что нарождаются, что умирают..., откуда приходят они и куда они уходят? И не ведаем мы: временный этот приют – ради кого он сердце заботит, чем радует глаз временный этот приют... – Образ мира как временного приюта на бесконечном пути человеческих существований был чрезвычайно распространён в японской литературе того времени. Ср. с притчей Вудды о мире как о горящем доме, приведенной в «Сутре Лотоса Благого Закона» (250 н. э.).
? И сам хозяин, и его жилище, оба уходят они, соперничая друг перед другом в непрочности своего бытия... и зрелище это – совсем, что роса на вьюнках: то – роса опадёт, а цветок остаётся; однако хоть и останется он, но на утреннем солнце засохнет; то – цветок увядает, а роса ещё не исчезла; однако хоть не исчезла она, – вечера ей не дождаться.
II
С той поры, как я стал понимать смысл вещей, прошло уже более чем сорок вёсен и осеней, и за это время постепенно накопилось много необычного, чему я был свидетелем.
1. Пожар
Было это давно: как будто в третьем году Ангэн Периодам правления государей в Японии, по примеру Китая, давались особые девизы, имевшие благоприятный смысл. Так, «Ангэн» значит «Источник покоя».
, в двадцать восьмой день четвёртой луны (1177 г.). В неспокойную ночь, когда неистово дул ветер, около восьми часов вечера в юго-восточной части города Хэйан был построен в виде прямоугольника, вытянутого с севера на юг. Северный, наиболее почётный угол занимала резиденция государя – комплекс правительственных учреждений, в центре которого находился собственно дворцовый ансамбль (в частности, Дайкоку-дэн – церемониальный дворец). Из двенадцати ворот резиденции центральные, обращённые к югу, назывались Судзаку-мон. От них начинался проспект Судзаку, деливший город на восточную и западную части. Десять проспектов, шедших с севера на юг, пересекались с одиннадцатью, идущими с востока на запад; таким образом город делился на участки, в которых располагались улицы.
начался пожар и распространился до северо-западной стороны. В конце концов он перешёл на ворота Судзаку-мон, дворец Дайкоку-дэн, на здания Школы высших наук и Управления гражданскими делами, и они в одну ночь превратились все в пепел. Начался пожар, кажется, в переулке Томи-но-кодзи на улице Хигути и возник с бараков, куда помещали больных.
При дующем во все стороны ветре огонь, переходя то туда, то сюда, развернулся широким краем, будто раскрыли складной веер. Дома вдалеке заволакивались дымом; вблизи всюду по земле стлалось пламя. В небеса вздымался пепел, и во всём этом, багровом от огня, окружении как будто летали оторвавшиеся языки пламени, не устоявшие перед ветром: они перелетали через один-два квартала. Люди же – среди всего этого... могли ли они ещё сохранить свой здравый рассудок? Одни, задохнувшись в дыму, падали наземь; другие, объятые огнём, умирали на месте; третьи..., пусть сами кой-как и спасались, но имущество вынести не поспевали, так что все драгоценности, все сокровища так и превращались в пепел. А сколько всё это стоило?
В тот раз домов высших сановников сгорело шестьдесят, а сколько других – и число неизвестно! Говорят, всего во всей столице число сгоревших построек достигало одной её трети. Мужчин и женщин погибло несколько тысяч, а коней и волов – им и конца не знали!
Средь всех людских забот, вообще таких бессмысленных, поистине самая бесплодная это – озабочивать своё сердце, тратить сокровища, с тем, чтобы построить себе жилище в этой ненадёжной столице...
2. Ураган
Случилось затем, что в четвёртом году Дзисё, в двадцать девятый день четвертой луны (1180 г.) со стороны «Средних Ворот» и Кёгоку поднялся сильный вихрь и свирепо задул, охватив все вплоть до шестого проспекта. Когда он захватывал своим дуновением сразу три-четыре квартала, из всех домов, заключённых в этом пространстве, и больших, и маленьких, не оставалось ни одного неразрушенного: одни так целиком и обрушивались наземь; от других оставались только стропила; а то – ветер, сорвав с ворот навесы, относил их за четыре-пять кварталов; сметая же заборы, превращал всё окружающее в одно сплошное целое. Тем более имущество из домов: всё без остатка летело оно в небеса. Такие же предметы, как планки из кровель или дощечки, были совсем как листья зимой, что метутся по ветру. Пыль носилась, как дым, так что и глаз ничего не мог разобрать. При звуках же страшного грохота нельзя было расслышать и человеческих голосов, говоривших что-либо.
Сам «Адский вихрь» «Адский вихрь» – по буддийской мифологии, забрасывал души грешников в первую из трех областей ада – огненный ад.
, и тот, казалось, должен быть не сильнее этого!
Повреждались и гибли не одни дома; без счёта было и таких, кто во время их исправления повреждали себя и становились калеками.
Ветер перешёл на юго-западную часть города и там причинил горе многим людям.
Вихри дуют постоянно, но такие... бывают ли вообще? Тот вихрь был необыкновенен, так что у людей появилось подозрение: не предвестье ли это чего-нибудь, что должно случиться?
3. Перенесение столицы
Затем, в том же году, в шестую луну (1180 г.), внезапно приключилось перенесение столицы. Случилось это совершенно неожиданно для всех.
Сколько известно о начале этой столицы, её определили тут в правление императора Сага Хэйан был заложен при государе Камму в 793 г. и в основном завершён к 806 г. При государе Хэйдзэй была сделана неудачная попытка вновь сделать столицей город Нара, но при государе Сага столицей опять стал Хэйан (810 г.).
, и с той поры прошло уже несколько сот лет.
Вещь не такая, чтобы так просто, без особых причин можно было бы менять, отчего картина всеобщего недовольства и горя превосходила даже то, что было бы естественным.
Однако говорить что-либо было напрасно, и все, начиная с самого государя, – сановники, министры, – все переселились в провинцию Сэтцу, в город Нанива Нанива – старинное название г. Осака.
. Из тех, что находились на службе, кто стал бы оставаться один в старой столице? Из тех, кто в заботах о должности и чинах, всё полагал в государевых милостях, всякий спешил переселиться как можно скорее. Те же, кто потерпел в жизни неудачу, кто был в этом мире лишним, без всяких надежд впереди, те – скорбя – оставались на месте.
Жилища, что спорили карнизами друг с другом, с каждым днём приходили в упадок. Дома сламывались и сплавлялись по реке Ёдогава ...по реке Ёдогава – Ёдогава протекает через Нанива.
. Местность на глазах превращалась в поле.
Сердца людей все изменились: значение стали придавать только одним коням и сёдлам; таких же, кто употреблял бы волов и экипажи, – таких уже более не стало. Стремились только к владениям на Юге и Западе. О поместьях же на Севере и Востоке и думать не хотели Сердца людей все изменились... – Вся эта тирада характеризует то положение, которое создалось в связи с господством выступившего первым на политическую арену военного дома Тайра с Киёмори во главе. Упоминаемое здесь перенесение столицы (собственно, не в Нанива, как говорит Тёмэй, но в Фукухара) совершилось по повелению этого Киёмори. С приходом к власти военного сословия, естесственно, изменился и внешний вид городского быта: вместо аристократического экипажа, запряжённого медлительными волами, – осёдланные кони. Обозначалась и сфера политического и экономического тяготения: дом Тайра владел землями, главным образом в Юго-Западной Японии.
.
В ту пору как-то по делу, случайно, мне довелось побывать в этой новой столице в провинции Сэтцу. Посмотрел я, как там всё обстоит. Тесное пространство, – негде и улицу разбить; Север, – прилегая к горам, – высок, а Юг, – близкий к морю, – низменен; всё время – неумолчный шум от волн, морской ветер как-то особенно силён. Дворец помещался между гор, так что даже начинало казаться: «уж не таким ли был и тот, бревенчатый дворец ...Бревенчатый дворец – наименование дворца, выстроенного императором Тэнти в провинции Тикудзэн в Асакура и предназначенного для остановок во время путешествий. Дворец представлял собою грубо сколоченную из почти необделанных деревьев постройку.
?» Впрочем, он всё же имел иной вид, и было даже кое-что в нём и красивое.
Все эти дома, что каждый день ломались и сплавлялись по реке в таком количестве, что ей самой течь было негде, все эти дома, – где же они? – Где они построены? Мест пустынных много, а построенных домов – так мало!
Прежнее селенье Прежнее селенье – старая столица, Хэйан.
– уже в запустенье, новый же город ещё не готов. Все жители же были, что плавающие по небу облака. Обитавшие здесь издавна, потеряв теперь землю, горевали; те же, кто селился вновь, испытывая нужду в материалах для построек, страдали.
Посмотришь по дорогам: те, кому надлежало бы ездить в колесницах, – верхом на лошади; кому следовало бы носить форменное одеянье, – ходят в простом платье. Весь облик столицы сразу изменился, и только одна эта деревенщина – служилые люди ...служилые люди – т.е. самураи, воины.
оставались всё теми же!
Стали говорить: «уж не предвестье ли это смут на миру?» – и так оно и было: мир с каждым днём приходил всё в большее волнение, и сердца людские не видели покоя. В конце концов жалобы народа не оказались тщетными: в тот же год зимою государь соизволил вновь вернуться в прежнюю столицу. Однако – пусть и будет так, но эти всюду разбитые дома... как с ними быть? По прежнему их больше уж не отстроить!
Приходилось мне слышать, что в мудрое правление времён минувших царством управляли милосердием, дворцы крыли лишь тростником, карнизов даже не устраивали вовсе; а видеть приходилось, что дыму мало, – легкую подать и ту снимали... Приходилось мне слышать... – Обычная ссылка на «золотой век». В данном случае имеется в виду китайский император Яо, совершенно не требовательный к своему жилищу, и японский государь Нинтоку, заключивший по отсутствию дыма над кровлями его подданных, что им нечего варить на обед.
Это потому, что любили народ, людям помогали! Каков же свет нынешний, – легко узнать, сравнив его с минувшим!
4. Голод
Затем, как будто в годы Ёва (1181 г.): давно это было и точно не помню... Два года был голод и происходили ужасные явления. Весной и летом – засуха; осенью и зимой – ураганы и наводнения. Такие бедствия шли одно за другим и злаки совсем не созревали. Весной только понапрасну пахали, летом – сеяли... был лишь один труд; жатвы же осенью не было, зимой не было оживления с уборкой хлеба.
От этого и население в разных провинциях... то, бросая земли, уходило за свои пределы; то, забыв о своих домах, селилось в горах. Начались различные моленья, совершались и особые богослуженья, и всё-таки действий всего этого заметно не было.
Жизнь столичного города во всём зависит от деревни: если не будет подвоза оттуда, нельзя даже видимость её поддержать.
Отчаявшись к концу, вещи стали прямо что бросать, без всякого разбора, но и всё-таки людей, кто хоть поглядел бы на них, не находилось. А если изредка и оказывались такие, кто хотел бы променять на них продукты, то золото при этом ни во что не ставили, хлебом же дорожились. По дорогам было множество нищих, и голоса их – голоса горя и страданий – заполняли весь слух людской.
Первый такой год, наконец, закончился. Люди думали: «посмотрим, что следующий год! Не поправит ли он наши дела?», но в следующем году вдобавок ко всему ещё присоединились болезни и стало ещё хуже. Признаков улучшения никаких. Люди – все умирали с голоду, и это зрелище – как всё кругом с каждым днём идёт всё хуже и хуже – совпадало со сравнением «рыбы в мелкой воде» ...«рыбы в мелкой воде» – слова Будды, приведённые в сборнике «Поучительные примеры из священных книг о бесконечном странствовании» («Одзёёсю», авт. Гэнсин, 985 г.): «Дни проходят, жизнь расточается, и ты будто рыба в мелководье».
.
В конце концов даже такие люди, что ходили в шляпах – стали носить обувь, – люди с приличным видом, даже и они только и знали, что бродить по домам и просить милостыню!
Посмотришь: «ну, что? – всё ещё бродят эти пришедшие в отчаяние люди»? а они уже упали и умерли. Тем, что умирали голодной смертью под забором, с краю дорог, – им и счёта не знали. Так как их никто не подбирал и не выбрасывал, зловоние заполняло собой всё кругом, а вид этих разлагающихся тел представлял собой такое зрелище, в котором взор человеческий многое и вынести не был в силах. Что же касается долины самой реки, то там уже не стало и дороги, чтобы разойтись коням и экипажам.
Пропадали силы и у дровосеков в горах, и дошло до того, что даже в топливе появился недостаток. В связи с этим те, кто не имели нигде никакой поддержки, сами начинали ломать свои дома и, выходя на рынок, продавать их на дрова. Но и тут стоимости того, что каждый выносил, не хватало даже для того, чтобы поддержать его существование хотя бы на один день. Было ужасно, что среди этих дров попадались куски дерева, где еще виднелись кой-где или киноварь, или листочки из золота и серебра. Начинаешь разузнавать – и что же оказывается? Люди, которым уже ничего не оставалось делать, направлялись в древние храмы, похищали там изображения будд, разбивали священную утварь и всё это кололи на дрова. Вот какие ужасные вещи мог тогда видеть рождённый в этой юдоли порока и зла! ...в этой юдоли порока и зла – Согласно буддийскому учению, от начала проповеди Будды должно пройти три эпохи: эпоха закона, эпоха подобия закона и эпоха конца закона, когда люди, погряэнув в пороке и зле, отвернутся от учения Будды. Времена Тёмэя считались как раз таковыми.
И ещё... бывали и совсем уже неслыханные дела: когда двое, мужчина и женщина, – любили друг друга, тот, чья любовь была сильнее, умирал раньше другого. Это потому, что самого себя каждый ставил на второе место, и всё, что удавалось порою получить, как милостыню, прежде всего уступал другому – мужчине иль женщине, словом, тому, кого любил.
Записки из кельи [Ходзёки] - Камо-но Тёмэй => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Записки из кельи [Ходзёки] автора Камо-но Тёмэй дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Записки из кельи [Ходзёки] у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Записки из кельи [Ходзёки] своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Камо-но Тёмэй - Записки из кельи [Ходзёки].
Если после завершения чтения книги Записки из кельи [Ходзёки] вы захотите почитать и другие книги Камо-но Тёмэй, тогда зайдите на страницу писателя Камо-но Тёмэй - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Записки из кельи [Ходзёки], то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Камо-но Тёмэй, написавшего книгу Записки из кельи [Ходзёки], к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Записки из кельи [Ходзёки]; Камо-но Тёмэй, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн