Здесь выложена электронная книга Конан узурпатор -. Феникс на мече автора по имени Говард Роберт Ирвин. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Говард Роберт Ирвин - Конан узурпатор -. Феникс на мече.
Размер архива с книгой Конан узурпатор -. Феникс на мече равняется 18.61 KB
Конан узурпатор -. Феникс на мече - Говард Роберт Ирвин => скачать бесплатную электронную книгу
Конан узурпатор –
Роберт Говард
Феникс на мече
Потеря Конаджохары лишь подтвердила тот факт, что не все ладно в Аквилонии, крупнейшем хайборийском королевстве. Жестокость и полная бездарность короля Нумедидеса вызывали всеобщее недовольство, приведшее к серии заговоров и наконец открытому бунту, во главе которого стал Конан. Он собственными руками задушил короля Нумедидеса прямо на троне и возложил себе на голову корону, пользуясь поддержкой ведущих аквилонских политиков.
Однако жизнь короля отнюдь не состоит из одних только праздников…
1
Предрассветные тишина и мрак плотным плащом укутывали великолепные башни Тарантии — столицы Аквилонии. В неприметном доме, стоявшем на одной из узеньких улочек, чья-то осторожная рука приоткрыла дверь, из которой выскользнули четыре темные человеческие фигуры, мгновенно, словно призраки, растворившиеся во мраке. За дверью мелькнуло смуглое лицо, глаза на нем горели затаенной злобой.
— Убирайтесь, создания тьмы! — произнес насмешливый голос. — Глупцы, вы и не подозреваете, что ваша судьба, словно кровожадная собака, преследует вас по пятам.
Человек, сказавший эти слова, прикрыл дверь, тщательно запер ее, поднял свечу на уровень глаз и шагнул в узкий коридор. Это был высокий мрачный мужчина, почти гигант, темная кожа и острые черты лица которого свидетельствовали о значительной толике стигийской крови, текшей в его жилах. Пройдя по коридору, он вышел в комнату, в которой на устланном шелками ложе, развалясь, словно усталый кот, и потягивая вино из тяжелого золотого кубка, лежал худой мужчина, облаченный в потрепанные бархатные одежды.
— Ну, Аскаланте, — сказал стигиец, ставя свечу на стол, — твои оборванцы, как крысы, расползлись по всем Щелям. Странные, однако, орудия ты используешь в борьбе за власть.
— Орудия? — изумился Аскаланте. — Но это меня они считают орудием. Вот уже целый месяц я, выбиваясь из сил, готовлю все необходимое для свержения узурпатора.
И надо сказать, мне в одиночку, действуя в абсолютной тайне, удалось сотворить то, что оказалось не под силу всему аквилонскому рыцарству. О Митра, недаром же я был одним из виднейших государственных деятелей Аквилонии до того, как эти негодяи поставили меня вне закона.
— Стало быть, это дурачье ошибается, когда думает, что использует вас в своих целях?
— Пусть они и дальше думают, что я служу им верой и правдой. Подождем, пока каждый из них исполнит то, что от него требуется по моему плану.
Кто они такие, чтобы равняться с графом Аскаланте? Больмано — нищий граф Карабанский, Громель — бездарный солдафон, лишь волею судеб ставший командиром Черного Легиона, Дион — жирный трусливый богач, барон Атталусский, Ринальдо — слабоумный придворный поэт. Это я был тем, кто сбил их в одну стаю, и я же передавлю их поодиночке, когда придет тому время. А оно уже на пороге. Сегодня ночью король умрет.
— Пару дней назад я видел, как королевские войска покидали город, — сказал стигиец.
— Они направились к границе, чтобы утихомирить разбушевавшихся пиктов. Если бы ты знал, сколько крепкого вина я переправил пиктским вождям, чтобы подстегнуть их выступление. Горы золота пошли на это — Диону пришлось изрядно раскошелиться. А Больмано — позаботиться о том, чтобы убрать из города остатки верных королю отрядов. Используя свою высокородную родню, он легко уговорил Нуму, короля Немедии, пригласить к себе графа Троцеро, сенешаля Аквилонии. И конечно, как и подобает его высокому сану, Троцеро будет сопровождать королевский эскорт, поедет с ним и Просперо, правая рука короля Конана. Итак, в городе останется небольшая часть личной гвардии короля — Черных Драконов и, конечно. Черный Легион. Если повезет, я с помощью Громеля разберусь и с королевским караулом — около полуночи охрана у дверей в спальню Конана будет снята. В это время я с шестнадцатью верными мне людьми проскользну через тайный ход в замок. Даже если народ Аквилонии не пожелает принять нас с ликованием после того, как дело будет сделано, Черного Легиона будет вполне достаточно, чтобы привести их в чувство и удержать корону.
— Так Дион считает, что все это делается лишь для того, чтобы возвести его на трон?
— Да. Этот жирный дурак утверждает, что трон принадлежит ему, поскольку его кровь содержит некоторую примесь крови королевского дома. Конан совершил ошибку, за которую поплатится головой, когда не удалил со двора всех, кто хоть в какой-то мере признавался в родстве с прежней династией. А Больмано рассчитывает на то, что в его карманы вновь посыпется щедрый дождь золотых монет, как это было при старом режиме. Громель ненавидит Паллантида, командира Черных Драконов, и жаждет командовать всеми вооруженными силами Аквилонии. Эту цель он преследует с упорством, типичным для боссонца. Ринальдо — единственный из них, кто начисто лишен личных амбиций. Он видит в Конане лишь узколобого дикаря, который явился в цивилизованный мир, чтобы грабить всех подряд, и идеализирует прежнего короля, убитого Конаном. Ринальдо помнит только то, что тот изредка поощрял искусства, и совершенно забывает обо всей несправедливости и бестолковости его правления, — и он делает все для того, чтобы народ забыл об этом тоже. Уже везде вокруг открыто поют написанные им хвалебные гимны Нумедидесу, в которых до небес превозносится старый мошенник и изливается хула на «дикаря с черным сердцем, восставшего из мрачных глубин Преисподней». Конан на это не обращает внимания, но народ ропщет.
— А почему Ринальдо так ненавидит Конана?
— Поэты всегда ненавидят тех, кто стоит у власти. Они бегут от действительности в свои мечты о прошлом или о будущем. Ринальдо — типичный фанатик-идеалист. Он верит, что ему судьбой предназначено свергнуть тирана и освободить народ. А что касается меня — еще пару месяцев назад я и не помышлял о троне, собираясь провести остаток своей жизни в изгнании, но ведь аппетит приходит во время еды. Конан умрет, на трон взойдет Дион. Затем и он умрет. А следом за ним один за другим расстанутся с жизнью все те, кто стоит у меня на пути: от огня, или от стали, или испив отравленного вина, которое горазд готовить мой верный раб. Аскаланте, король Аквилонии! Звучит неплохо, не правда ли?
Стигиец пожал широкими плечами.
— Что мне до ваших планов и амбиций? — сказал он вдруг с нескрываемой горечью. — Мои друзья и соперники несказанно удивились бы, если бы увидели, как низко я пал. Они просто не поверили бы, что Тот-Амон может рабски служить простому смертному.
— Ты всю жизнь занимаешься магией и колдовством, — невозмутимо произнес Аскаланте, — я же во всем полагаюсь на меч и свой собственный разум.
— Что значат меч и человеческий разум перед мудростью Тьмы? — пробурчал стигиец. Его черные глаза угрожающе сверкнули, под ними пролегли темные тени. — Не потеряй я кольцо, наши роли сейчас, быть может, поменялись бы…
— Пора, видимо, напомнить, — спокойно ответил Аскаланте, — что на спине у тебя еще не зарубцевались шрамы от моего кнута и, судя по всему, к ним вот-вот добавятся свежие.
— Ты так в этом уверен? — Глаза стигийца вспыхнули на миг демонской ненавистью. — Однако мне, может, посчастливится найти кольцо вновь, и тогда, клянусь змеиной западней Сета, я рассчитаюсь с тобой за все…
Аквилонец, зарычав от гнева, вложил в удар все силы. Тот-Амон пошатнулся, на его разбитых губах выступила кровь.
— Теперь ты придержишь язык за зубами, собака! — пробурчал Аскаланте. — Берегись! Не забывай, что я знаю твою мрачную тайну. Поднимись на крышу и крикни во всеуслышание, что Аскаланте в городе, что он собирается свергнуть короля Конана, — если, конечно, отважишься на это!
— Я не отважусь на это, — тихо сказал стигиец и вытер кровь с губ.
— Да, ты не отважишься, — усмехнулся Аскаланте высокомерно, — Потому что, стоит мне испустить дух, некий отшельник в южной пустыне узнает об этом и сломает печать на свитке. И как только он познакомится с содержанием этого свитка, вся Стигия поднимется на ноги. Куда ты тогда денешься, Тот-Амон?
Раб вздрогнул, и его темное лицо стало пепельно-серым.
— Достаточно! — Аскаланте сменил тон. — У меня есть для тебя работа. Я не доверяю Диону. Только что я приказал ему отправиться в свое поместье и сидеть там до тех пор, пока здесь все не закончится. Этот жирный дурак не сможет скрыть от короля своей нервозности и, того и гляди, всех нас погубит. Скачи следом. Если не догонишь его по дороге, отправляйся в поместье и оставайся с ним до тех пор, пока не получишь уведомление, что опасность миновала. Не спускай с него глаз, он ничего не соображает от страха и может сотворить что угодно — даже побежать к Конану и выложить ему все, что о нас знает, лишь бы спасти свою драгоценную шкуру. Ступай!
Раб поклонился, скрывая ненависть в глубоко запавших глазах, и вышел. Аскаланте с облегчением откинулся на подушки и потянулся за кубком. Над верхушками городских башен, усыпанными драгоценными камнями, поднималось солнце.
2
Вокруг все пели славу мне
В час возвращенья из похода,
И, проезжая на коне,
Топтал дары я все феодов.
Увы, не вечен лести пыл„
Теперь я царь — ив том причина,
Что мне грозят ударом в спину
И ядам в кубке для вина.
«Дорога Королей»
В огромном зале с полированными деревянными панелями на стенах, толстыми мягкими коврами на полу из слоновой кости и высоким потолком, покрытым изумительной красоты лепкой, за столом из той же слоновой кости, инкрустированной золотом, сидел молодой мужчина, чьи широкие плечи и загорелая кожа резко контрастировали с окружавшей его роскошью. Человек, подобный ему, смотрелся бы гораздо естественнее на фоне суровых горных вершин или в насквозь продуваемой ветром степи. В каждом его движении чувствовалась огромная физическая сила. Если он сидел неподвижно, то это была неподвижность бронзовой статуи, если начинал двигаться, то с фацией дикой кошки.
Его одежда была сшита из драгоценных тканей, но отличалась простотой покроя и полным отсутствием мишуры. Он, судя по всему, не признавал колец и прочих украшений, лишь в волосах поблескивал простой серебряный обруч, удерживавший надо лбом слегка подстриженную черную гриву.
Он положил золотое стило, которым что-то писал на специальной дощечке, лежавшей перед ним, оперся подбородком на огромный кулак и с завистью посмотрел на человека, возившегося со своими доспехами рядом с ним. Тот зашнуровывал позолоченные латы на боку, стягивая их как можно туже, и рассеянно насвистывал веселенькую мелодию — не совсем обычное поведение придворного перед лицом короля.
— Просперо, — сказал мужчина за столом, — эти проклятые дела меня замучили. Я устал так, как не уставал даже тогда, когда с утра до вечера махал мечом на поле боя.
— Привыкай, от этого теперь не уйдешь, — ответил черноглазый пуантенец. — Ты — король, и это часть твоих повседневных занятий.
— Если бы ты знал, как мне хочется поехать с тобою в Немедию, — зависть Конана на глазах возрастала. — Мне кажется, что я уже целую вечность безвылазно торчу в этом дворце и прошли целые десятки лет с тех пор, как я в последний раз садился на коня. Но Публиус твердит, что дела государственные требуют моего присутствия в городе. Ты знаешь, когда я возложил себе на голову корону Нумедидеса, то думал, что достиг предела желаний. Но оказалось, что захватить трон — одно, и совершенно другое — управлять королевством. Было время, когда я считал, что любые вопросы легко разрешаются мечом, сейчас мне начинает казаться, что меч — вообще не помощник в государственной политике. Когда я сверг Нумедидеса, все считали меня освободителем. А посмотри, что происходит сейчас? Они установили статую старого негодяя в храме Митры, бросаются перед нею ниц, молятся ему, как святому, принявшему мученическую смерть от рук варвара. Когда я из боя в бой вел войска королевства к победе, они великодушно забывали, что я чужак, но вот теперь никак не могут простить мне этого недостатка. Теперь они курят благовония и жгут свечи перед статуей Нумедидеса — все: и те, кто лишь чудом избежал лап его палачей, и те, кто потерял сыновей, замученных ими в подземельях, и даже те, чьих жен или дочерей этот дряхлый распутник забрал в свой гарем. Ах, глупцы!
— Во всем этом немалая доля вины Ринальдо, — сказал Просперо, затягивая пояс туже. — Он поет подстрекательские песенки на всех площадях столицы. Заточи его в одну из башен, пусть орет там свои дурацкие песни до посинения.
Конантряхнул львиной гривой.
— Нет, Просперо, это не имеет смысла. Великий поэт всегда сильнее короля. Его песни стоят большего, чем даже королевский скипетр. Я умру, и меня забудут, а песни Ринальдо будут жить вечно. Нет, Просперо, — продолжал король, и тень набежала на его лицо. — За всем этим скрывается нечто большее, чем талант безумного поэта. Я чувствую это точно так же, как в юности чувствовал, где в высокой траве лежит тигр, хотя никак не мог видеть его глазами. Во всей стране ощущается некое подспудное волнение. Я сейчас словно охотник у маленького костра посреди густого леса, который скорее представляет себе, чем действительно слышит шорох шагов подкрадывающихся хищников. Ах, если бы это было нечто осязаемое, против чего я мог бы обратить свой меч! И говорю тебе, это не случайность, что пикты в последнее время все чаще нападают на пограничные области. Думаю, что мне самому пора отправиться туда, чтобы во всем разобраться на месте.
— Публиус боится заговора. Он считает, что тебя хотят выманить на границу, чтобы загнать там в западню, — напомнил ему Просперо, накидывая шелковый плащ на доспехи и вертясь перед зеркалом. — Поэтому он и уговаривает тебя остаться в городе. Я не сомневаюсь, что ты прав и твоя интуиция варвара тебя не обманывает — в королевстве действительно что-то происходит, но наемники и армия на нашей стороне; что же касается Черных Драконов, все пуантениы принесли тебе клятву верности. Единственная реальная опасность — прямое покушение на твою жизнь, но этому помешают телохранители, стерегущие тебя днем и ночью. Над чем ты, кстати, там трудишься?
— Над картой, — с гордостью ответил Конан. — Наши карты недурны, если речь идет о землях на юге, востоке или западе, но в том, что касается севера, врут напропалую. Поэтому я сам взялся за карту севера. Посмотри сюда! Это вот Киммерия, где я родился. А вот…
— Асгард и Ванахейм! — Просперо изумленно смотрел на карту. — О Митра, я считал эти страны легендой!
Конан усмехнулся и невольно провел кончиками пальцев по шрамам на своем смуглом лице.
— Если бы ты вырос на северной границе Киммерии, то относился бы к ним совсем по-другому. Асгард расположен на севере, а Ванахейм на северо-западе от Киммерии, и на этих границах бушует никогда не прекращающаяся война.
— А что за люди живут на севере? — спросил Просперо.
— Они высоки ростом, светлокожи и голубоглазы. Их бог — ледяной гигант Имир, и у каждого племени свой собственный король. Они сражаются днями напролет, а по ночам пьют пиво и во весь голос орут дикие воинственные песни…
— Ну, тут ты мало от них отличаешься, — ухмыльнувшись, сказал Просперо. — Ты много и жадно пьешь, да и любимые свои песни ты скорее орешь, чем поешь.
— Похожи страны — похожи и люди, которые в них живут, — сказал, улыбнувшись, король. — И там и там под вечно серым небом возвышаются огромные горы — голые или покрытые дремучими лесами, с пустынными долинами, насквозь продуваемыми ледяными ветрами.
— Тогда нет ничего удивительного в том, что и люди там столь же дики и суровы. — Просперо пожал плечами и невольно вспомнил теплые равнины и ленивые голубые реки своей родины — Пуантена, южной провинции Аквилонии.
— Все они обречены, — пробормотал Конан. — И они, и те, кто придет им на смену. Их боги — Кром и его мрачные братья, царствующие в стране Вечных Туманов, Королевстве Мертвых. Митра видит — здешние боги мне гораздо милее.
— Успокойся, Конан, ты ведь навсегда покинул свою Киммерию. Твое королевство — здесь, — улыбаясь, сказал Просперо. — Ну вот, мне пора отправляться. На пиру у Нумы я выпью за твое здоровье кубок самого лучшего белого вина.
— Ладно, — пробурчал король. — Но не целуй от моего имени танцовщиц Нумы — испортишь все межгосударственные отношения.
Весело рассмеявшись, Просперо вышел из зала.
3
В катакомбах пирамид
Сет Великий молча спит.
А в тени границ живет
Проклятый его народ.
Сету шлет свои моленья
Без надежд на утоленье,
Жажды просто жить, как все.
Тщетно!
Там во всей красе,
В катакомбах пирамид,
Сет Великий молча спит.
«Дорога Королей»
Солнце, прячась за горизонтом, на несколько минут залило сияющим золотом зеленый и туманно-голубой лес. Его потухшие уже лучи все еще отражались в звеньях толстой золотой цепи, нервно подрагивавшей в потных пухлых руках Диона Атталусского.
Конан узурпатор -. Феникс на мече - Говард Роберт Ирвин => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Конан узурпатор -. Феникс на мече автора Говард Роберт Ирвин дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Конан узурпатор -. Феникс на мече у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Конан узурпатор -. Феникс на мече своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Говард Роберт Ирвин - Конан узурпатор -. Феникс на мече.
Если после завершения чтения книги Конан узурпатор -. Феникс на мече вы захотите почитать и другие книги Говард Роберт Ирвин, тогда зайдите на страницу писателя Говард Роберт Ирвин - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Конан узурпатор -. Феникс на мече, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Говард Роберт Ирвин, написавшего книгу Конан узурпатор -. Феникс на мече, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Конан узурпатор -. Феникс на мече; Говард Роберт Ирвин, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн