Розовая тетрадь
На первом уроке была литература. Пока Татьяна Ивановна читала вслух рассказ Тургенева "Муму", по классу незаметно ходила тетрадь в розовой обложке, так называемый "ОТКРОВЕННИК". Завели откровенник девочки, но и мальчишки охотно делали в нем записи. Из розовой тетради можно было узнать, что в классе думают о тебе и о каждом.
Саша стеснялся писать в откровенник и ни разу в него не заглядывал. Но сегодня попросил его у соседки по парте, Кати Колотыркиной, и стал просматривать одним глазом. Другой глаз, устремленный на учительницу, выражал внимание и прилежание.
ТОЛЯ ГОРДЕЕВ
"Он самый сильный и храбрый в классе, поэтому я с ним дружу".
"Он командир Нашей Команды. Он за нас, а мы все за него".
"Я видела, как семиклассники пугали его живым ужом, а Толя ни капли не испугался. Когда он вырастет, он будет путешествовать в джунглях или станет каким-нибудь героем".
"Неправда! Настоящие герои не задаются, а Гордеев о себе воображает".
"Я знаю, это Колотыркина писала. Если влюблена в Гордеева, так и скажи!"
От последней записи Саше почему-то сделалось грустно. А тут еще бедная Муму, которую барыня приказала утопить... Он тяжело вздохнул и тихонько левой рукой перевернул страницу откровенника.
МАКСИМ ДРОЗД
"Я бы пригласила его в кино, только он слишком толстый".
"И умный, как профессор. С ним даже поговорить не о чем".
"Вообще-то Макс нормальный парень. Дает списать домашнее задание".
"Могучая кучка" -- любимчики учителей. Хи-хи!"
"Могучей кучкой" учитель истории Петр Ильич назвал однажды группу отличников во главе с Максимом. Название понравилось четвертому "А". "Могучую кучку" поддразнивали, но, в общем, уважали. Тех, кто в нее входил, называли еще "научниками".
Научники читали сверх школьной программы умные книжки и без запинки выговаривали мудреные слова -- например, "синхрофазотрон". У них был свой девиз: "Ум хорошо, а три лучше". Саше очень хотелось стать в "Кучке" четвертым, но мешала застенчивость. Из-за нее он отвечал у доски неуверенно, мямлил, бормотал под нос и, несмотря на то что все знал, редко получал пятерку...
ЖОРА ЖУК
"Жадина-помадина. Приносит мандарины и не делится".
"С кем надо -- делюсь. А тебе завидно?"
"Не возникай, Жук! Ты вдобавок подлиза. Это говорю я, Гордеев".
"Молодец! -- одобрил Саша.-- Режет правду в глаза. Был бы КУК на храбром пальце -- я бы еще не такое написал!..."
Он открыл страницу со своей фамилией. От волнения буквы показались ему огромными:
"ОН ТИХОНЯ И НИ С КЕМ НЕ ХОЧЕТ ДРУЖИТЬ, КРОМЕ КОЛОТЫРКИНОЙ".
("Неправда, хочу,-- подумал Саша,-- только у меня не выходит").
"Я БЫ НЕ ПОШЕЛ С НИМ В РАЗВЕДКУ, ПОТОМУ ЧТО ОН КАК ДЕВЧОНКА".
"ЧТО ТЫ ПОНИМАЕШЬ? ДЕВЧОНКИ МОГУТ БЫТЬ РАЗВЕДЧИКАМИ ПОЛУЧШЕ ТЕБЯ!"
"Это Катя меня защитила,-- догадался Саша.--Только у нее такой почерк и характер такой... защитный".
-- Заец, куда ты косишься? -- спросила Татьяна Ивановна. Закончив читать рассказ.-- Посмотри на меня и скажи, что ты думаешь о барыне.
-- Что она злая,-- ответил Саша, вставая.
-- А еще какая?
-- Жестокая.
-- Подумай: как еще называют злого человека?
-- Хулиган!
"Могучая кучка" засмеялась.
-- Максим, как по-твоему, прав ли Саша?
-- По-моему, он заблуждается. Злого и жестокого человека называют бессердечным.
-- Правильно. А кто объяснит Саше, что такое хулиган?
Поднялись руки:
-- Это человек, который ломает деревья, топчет траву.
-- Он обзывается, кричит, бьет стекла.
-- Разоряет птичьи гнезда!
-- Обижает слабых!..
-- Довольно, ребята! -- остановила Татьяна Ивановна.--Вы все сказали правильно, но по кусочкам. Сложим их вместе -- и что у нас получится? Что хулиган нарушает общественный порядок и проявляет неуважение к людям. Это наглый человек с дремучей, неразвитой душой... Ти-хо! Успокоились! Возвращаемся к "Муму". Сейчас Максим скажет нам, чем полюбилась Герасиму Татьяна.
Конный бой
Учитель истории Петр Ильич Гелазония был молодой, румяный и неистово энергичный. Он не умел сидеть во время урока, не любил стоять, а двигался, летал и носился. В прошлый раз, рассказывая о Дмитрии Донском, он изрубил воображаемым мечом уйму врагов. Голос его гремел, глаза сверкали, по спинам учеников проходила восторженная дрожь.
Сегодня он вел себя непривычно тихо -- изображал московского князя Ивана Третьего, к которому через сто лет после Куликовской битвы приехал посол от хана с приказанием уплатить дань.
-- Свистунов, иди сюда. Ты посол Золотой Орды, в руках у тебя басма -ханская грамота с печатью. Ты уверен, что я стану на колени, смиренно возьму басму и заявлю о своей покорности хану. Не так ли?
-- Так! -- согласился Ромка Свистунов, надувая щеки и гордо вытягивая вперед правую руку.
Ах, напрасно не заглянул он в учебник -- знал бы, бедняга, что его ждет! Гелазония, словно коршун, выхватил невидимую грамоту и стал яростно топтать ее ногами.
-- Ступай и расскажи своему хану! -- кричал он обалдевшему Ромке.--То же будет и с ним, если не оставит нас в покое!
Он брезгливо отбросил растоптанную грамоту носком ботинка и стал рассказывать, как хан собрался отомстить русским. Уши ребят, как радиолокаторы, следили за полчищами ордынцев, руки сжимали под партами мечи, чтобы постоять за правое дело. Но сразиться не пришлось: хан помнил о Куликовской битве и не отважился вступить в бой с четвертым "А". Он отступил. И все же битва состоялась -- как только закончился урок.
-- Наша Команда, по коням! -- скомандовал своим друзьям Толя Гордеев.-Будем биться с "Могучей кучкой"!
-- Делать нам больше нечего,-- ответил Максим Дрозд.--Бейтесь головами об стенку.
-- Ага, научники, струсили! Окружай их, ребята! Налетим на них, аки соколы на стада гусиные!
-- Так нечестно! -- запротестовали научники.--Нас мало!
-- А вы Заеца возьмите. Он троих стоит, правда, Заец?
-- Ха-ха! -- заржала Наша Команда.
-- Неостроумно, Гордеев! -- поморщилась Колотыркина.
-- Ладно, давай попробуем,-- сказал Заец Максиму и влез ему на плечи, как в седло.
Навстречу им выехал сам Гордеев. Под ним был шустрый нехилый конь по фамилии Свистунов. Конь фыркал и строил соперникам рожи. Наша Команда покатывалась со смеху.
Саша покосился на Колотыркину: она смотрела на него с жалостью. Так смотрят на человека, которого ждет неминуемая гибель.
-- Подстелите Зайчику что-нибудь мягенькое, а то убьется! -- весело сказала Аня Кураго, первая красавица класса.
Гордеев, снисходительно улыбаясь, подъехал на Свистунове вплотную.
-- Не бойся, Заинька, я тебя больно не уроню.
Заец вздохнул, взял Свистунова под мышки и легким движением оторвал его от земли.
-- Мама! -- пискнул неприятельский конь.
Саша потряс его в воздухе вместе со всадником. Немного подумал, еще раз хорошенько тряхнул обоих и, не зная, что делать с ними дальше, поставил на пол.
Четвертый "А" онемел.
-- Ты что это? -- выговорил наконец Гордеев.--Ты где такую силу накачал?
-- Сам не знаю...-- смутился Саша.
-- Я понял! -- победно ударил копытом Максим.--Я все понял! Вы видели его справку? Он делает дома комплекс дыхательных упражнений!..
Большая перемена
На руке у Жоры Жука запикали японские часы, и вслед за ними зазвучал школьный звонок, объявляя большую перемену.
Гордеев достал из-под парты футбольный мяч:
-- Наша Команда, во двор!.. Вы что, оглохли?
Никто не обратил на него внимания. Мальчишки жикали, кричали "ку-ка-ре-ку!", хлопали руками, как крыльями.
-- Посмотри, Зая, правильно я делаю? -- спрашивал у Саши то один, то другой.
Самые нетерпеливые щупали бицепсы себе и друг другу:
-- О, кажись, уже больше!
Максим Дрозд пошел в медпункт и выпросил ручной силомер. Он хотел измерить силу каждого и записать ее в числителе дроби, а в знаменателе -"заечью силу". Получился бы интересный статистический ряд... К сожалению, из этой научной затеи ничего не вышло. Как только Саша сдавил силомер, стрелка выскочила за пределы шкалы, застонала, скрючилась и больше не двигалась.
Колотыркина, размахивая мокрой тряпкой, выгоняла мальчишек в коридор:
-- Пол помыть не даете! Саша, сдвинь парты!
В классе, кроме дежурных, остался только Жук. Он сидел за партой и ел булку с черной икрой.
-- Ты что, по-русски не понимаешь?
-- Отвяжись, Колотыркина. Когда я ем, я глух и нем.
-- Совесть у тебя есть?
-- А что это такое?
-- Ну и наглый же ты!
Катя замахнулась на Жору тряпкой.
-- Только попробуй, ударь! Мой папа твоему папе устроит!
-- Саша, ты чего стоишь? -- топнула ногой Колотыркина.--Мужчина называется!
"Эх, КУК не на том пальце! -- вздохнул Заец про себя.--Надо бы на храбрый надеть. Ну, да ладно..."
Он поднял двумя руками парту с толстым Жорой и вынес в коридор.
-- Ку-ка-ре-кУ! Привет Жуку! -- радостно закричали мальчишки.
А Кураго Аня отвела Сашу к окну и сказала медовым голосом:
-- Что ты нашел в этой Колотыркиной? Нос туфелькой, косичка хвостиком. Садись на следующем уроке со мной...
"Друзей не предаю!" -- ответил бы ей Саша, если бы КУК был на храбром, на указательном. Но кольцо пульсировало под полоской пластыря на среднем пальце, где просто сила.
-- Пересаживаться запрещено,-- вот и все, что сказал Заец в ответ. Даже не сказал, а промямлил с глупой улыбкой, противный сам себе.
-- Ну, смотри же, я больше не позову! -- пригрозила первая красавица. Ее голос был теперь похож на лук репчатый с перцем.
Она ушла к Гордееву.
Четвертый "А" старательно кукарекал. И вдруг все стихло: в конце коридора появился сам Диктор в сопровождении медсестры.
Диктором ученики называли директора школы: во-первых, на две буквы короче, а во-вторых, он выговаривал все слова громко и четко, как по радио. Он двигался по коридору торжественно, как линкор, помахивая чем-то голубым. Это был не флаг и не вымпел, а половина дневника. Саша понял, куда Диктор держит курс, и почувствовал себя маленькой дырявой лодчонкой.
-- Это что? -- проговорил Диктор, нависая над Заецом.
-- Полдневника,-- честно ответил Саша.
--А это что? -- задал Диктор второй вопрос, показывая искалеченный силомер.--Молчишь? Кто выбросил парту в коридор? Кто подбил весь класс кукарекать?
Вопросы падали тяжело и метко. Лодчонка молча пошла ко дну...
Антон Крушинский подозревает
"Отец срочно вызывается в школу в связи с безобразным поведением сына",
-- начертал Диктор в той половине дневника, где были четверг, пятница и суббота. А потом, чтобы Саша как-нибудь не схитрил, потребовал остальную половину и написал там острым беспощадным почерком: "Мать срочно вызывается в школу в связи с безобразным поведением ученика".
-- Поздравляю, Колотыркина! У вас завелся хулиган! -- сладко пропела Аня Кураго.--Теперь в соревновании твое звено пересядет с самолета на черепаху.
Катя гордо тряхнула косичкой:
-- Это мы еще посмотрим!
-- Правильно! -- закричал Ромка Свистунов.--Запросто выйдем вперед. Как нажмем по тимуровской линии!..
"Нажать" решили не откладывая. Сразу после уроков пошли к старику Бунимовичу: он был первым в тимуровском списке звена. Пошел даже Жук, которого раньше вечно приходилось упрашивать. После того, как Заец вынес его в коридор, Жора стал шелковым и все старался держаться к Саше поближе.
С утра подморозило, летели крупные снежинки. На побелевшем школьном стадионе десятиклассники играли в футбол.
-- Эй, малый, подай мяч! -- крикнул Антон Крушинский.
Саша неумело взмахнул ногой и... не попал по катившемуся мячу.
-- У тебя ноги или макароны? -- рассердился лучший спортсмен.
-- Хочешь, я вместо тебя подам? -- предложил Жук, но Саша решился попробовать еще раз.
"Фр-р-р!" -- зафырчал мяч, рассекая воздух. "Бум-м!" -- ударил он Крушинского в лоб, как пушечное ядро. Лучший спортсмен зашатался и сел на землю.
Катя, выхватив из портфеля тимуровскую аптечку, поспешила ему на помощь.
-- Зря время теряет,-- ухмыльнулся Жук.--Он же не старик, на нем плюсик не заработаешь...
-- Бежим, пока десятиклассники не очухались,-- предложил Свистунов,-- а то будет нам сейчас плюсик!..
Компания дала деру. В парадном, где жил Бунимович, дождались Катю.
-- С Крушинским все в порядке -- телесных повреждений нет. Только ведет себя странновато.
-- Как? -- испугался Саша.
-- Говорит, что ты тайный марсианин и что тебя необходимо проверить.
Ромка присвистнул:
-- Шарики за ролики заехали.
-- Вернее, ум за разум,-- поправил Максим Дрозд.--Наукой давно установлено, что жизни на Марсе нет.
-- Если б тебе так влепили,-- сказал Жук,-- ты бы сразу забыл свою науку. Ох, и ударчик у Заи! Классный!
"Подлизывается",-- догадался Заец.
-- Хорошо, что Диктор не видел,-- продолжал Жора.--Хочешь, Зая, ценный совет? Полдневника, где вызывают папу, покажи маме, а полдневника, где мамашу,-- папе. И никто не придет to school *.
-- Ну, Жук дает! -- восхитился Ромка.--Хитрый, как змий!
-- Мастер махлевания,-- буркнула Колотыркина, глядя не на Жору, а на мусоропровод.
-- Хочешь жить -- крутись, как штопор! -- смачно выговорил Жук.--Так мой father говорит...
Девять плюсиков
В квартире старика Бунимовича пахло пылью и лекарствами. Катя хотела открыть форточку, но хозяин испуганно замахал руками и стал рассказывать, как его просквозило в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году на именинах троюродного брата.
-- Максим,-- тихо сказала Катя,-- ты пойдешь в аптеку. Свистунов заберет белье из прачечной, а Саша купит хлеб. Я в это время сделаю влажную уборку...
-- Тирлим-пом-пом,-- замурлыкал Жук, довольный, что о нем забыли.
-- ...а Жора будет сидеть с Бунимовичем и слушать его воспоминания.
Петь Жуку расхотелось. Он изменился в лице:
-- Ты что, Колотыркина, уморить меня хочешь? Я лучше с Сашей пойду!
-- Ладно, катись.
-- ...и с тех пор, как только сквозняк, начинает стрелять в пояснице,-закончил старик Бунимович.
На стене висела пожелтевшая фотография: бравые солдаты стоят навытяжку и рядом с каждым -- велосипед.
-- Кто это? -- спросила Катя, протирая пыльную рамку.
-- Самокатчики. Фото сделано в Могилеве в тысяча девятьсот шестнадцатом году, когда я служил вольноопределяющимся в самокатной роте...
-- Так вы здесь тоже есть?
-- А как же! Второй слева. Как сейчас помню, наш поручик...
-- Вот это да! -- перебил изумленный Максим.--Вы, значит, воевали в первую мировую?
-- На велосипеде? -- вытаращил глаза Жук.--Расскажите!
-- Ну уж не-ет! -- сказала Катя, подталкивая его к двери.--Отказался -теперь марш за хлебом!..
Хлебный магазин был закрыт на обед.
Саша посмотрел на старые мамины часики:
-- Полчаса еще ждать.
-- Тридцать шесть с половиной минут,-- уточнил Жора, глянув на свои японские.--Слушай, не торчать же нам под дверью. Давай наделаем пока добрых дел!
-- А как?
-- Ты еще спрашиваешь! С твоей-то силой! Пошли, я буду показывать.
И Жора зашагал впереди, как начальник.
Возле соседнего дома стояла расстроенная старушка в очках и с палкой.
-- Эй, бабушка, почему грустим? -- спросил Жук.
-- Лифт не работает. И когда починят -- неизвестно. А ногами я по лестнице не дойду...
-- Вам крупно повезло! Мой помощник поднимет вас на руках. Вам на какой этаж?
-- На третий... Шутники вы, ребята.
Жук пошевелил губами, что-то высчитывая:
-- На третий не понесем. Невыгодно. Вот если б вам на девятый!..
-- Какая разница? -- удивился Саша.--Главное ж -- помочь!
-- Баран ты, Заец. Нам плюсики нужны. Тебе ж не хочется, чтобы нас нарисовали верхом на черепахе?
-- Не хочется.
-- Тогда делай, что говорю.
-- Надо помочь,-- заупрямился Саша.
-- Ладно, будь по-твоему. Хватай бабушку и дуй вверх по лестнице, пока я не скажу: "Стоп!"
-- Ой! С ума сошел! Уронишь! -- заволновалась старушка, когда Саша подхватил ее на руки.
-- Спокойно, бабуля, он и не таких поднимал. Заец, внимание -- марш!..
Саша вбежал в парадное и помчался по ступенькам, как вихрь.
-- Быстрее! -- орал сзади Жук.
-- Спаси... спаси...-- пыталась выговорить старушка.
"Хочет сказать мне "спасибо",-- догадался Саша.
-- Спаси... Спасите!
-- Стоп! -- скомандовал Жук.--Девятый этаж. Прислони бабушку к стенке.
-- Мерзавские морды! -- невежливо выкрикнула старушка и замахнулась палкой.
Пришлось улепетывать.
-- Нехорошо получилось,-- сказал Саша на улице.
-- Ты что, Зая? Все о'кэй! Запишем себе девять плюсиков за скоростной подъем старушки на девятый этаж.
-- Так ей же надо было на третий...
-- Пустяки! Спустится потихоньку: топ-топ. Спускаться ж легче, чем подниматься?
-- Легче.
-- А ты споришь. Делай, что говорю,-- со мной не пропадешь!
Кулек с яйцами
Когда Саша и Жора принесли, наконец, хлеб, старик Бунимович рассказывал,
как под Пинском его верный боевой велосипед погиб от германского снаряда и ему выдали другой, системы изобретателя Карла Дрэ:
-- Это был первый в мире двухколесный велосипед. Он имел руль, но педали отсутствовали.
-- Как же он двигался? По инерции, как самокат? -- спросил научник Максим.
-- Совершенно верно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11