Через минуту Синэ заметил, что желание смеяться у него внезапно прошло. Дело о лошади без головы не было связано с этой быстрой переменой настроения – нет, оно было так же незначительно, как дело о кошке, которая съела канарейку. Просто полицейского тронули эти десять ребят, упрямо желавших отстоять свое добро и не побоявшихся прийти в такое место, которое мальчишки обычно обходят. Да, они чего-то от него ждали, на что-то надеялись. И Синэ сделалось от этого немного не по себе: он не знал, как распутать всю эту странную историю.
Когда Фернан закончил рассказ, Синэ спросил:
– Кто-нибудь из вас заметил номер грузовика?
Зидор и Фернан переглянулись: нет, об этом они не подумали. И тут вдруг радостно возбужденный маленький Бонбон поспешно поднял палец:
– Я! Я видел номер!
– Не слушайте его, господин инспектор! – сердито закричал Татав. – Эта мошкара знает только десять букв, а цифры все путает.
Ребята расхохотались. Полицейские весело переглянулись. Синэ возобновил допрос:
– Мне нужны точные приметы этих двух негодяев, – сказал он. – Вы мне будете по очереди рассказывать, что вы заметили. Смотрите, ничего не выдумывайте!
Все описания наружности воров в общем совпали, но самым поразительным образом и всего двумя словами обрисовала преступников Марион, выступившая последней.
– Тот, что повыше, похож на лисицу, – просто сказала она, – а Пепе смахивает на бульдога. Я не шучу: все люди всегда более или менее похожи на животных.
– Ну вот теперь мы многое узнали, – вздохнул Синэ и надвинул шляпу на глаза, чтобы избежать проницательного взгляда Марион.
У инспектора Синэ была лошадиная голова. Это было всем известно, над ним всегда подшучивали в комиссариате, и он боялся, что девочка уже заметила это сходство.
– Что же вы думаете делать? – спросил его Габи.
– Начнем поиски! – торжественно заявил инспектор, которому обещания ничего не стоили. Он положил руку на бумагу. – У меня здесь имеются все данные для полного доклада, который я немедленно напишу. Завтра вся местная полиция будет знакома с вашим делом во всех его подробностях и примется за работу… А теперь будьте умниками, возвращайтесь домой и спите спокойно: мы вам найдем вашу лошадку.
Он почувствовал, что краснеет от стыда, увидев, как внезапно просветлели наивные детские личики, доверчиво глядевшие на него.
– Мы вас очень благодарим, господин инспектор! – порывисто воскликнул Габи.
И они весело убежали, стуча своими двадцатью грубыми башмаками по полу.
Инспектор Лями, смеясь, снова раскурил свою трубку.
– Ну вот, ты хорошо поработал сегодня, – сказал он своему коллеге. – Ребята будут теперь повсюду говорить, что лучший сыщик Франции находится в Лювиньи…
Синэ пожал плечами, он смял свой протокол в комок и машинально бросил его в корзину. Внезапно его длинное лицо повеселело. Он сунул руку в корзину, вытащил свой протокол и принялся тщательно разглаживать его на столе.
– Что это с тобой? – спросил Лями.
– А ведь я видел эту лошадь без головы! – воскликнул Синэ в крайнем удивлении. – Она мне даже сослужила замечательную службу: если бы не она, я бы никогда не поймал этого субъекта, этого Малляра!
На этот раз удивился Лями:
– А я думал, тебе ничего не стоило его схватить…
– Верно, но только потому, что этот мерзавец лежал на земле. Он споткнулся в темноте о какую-то лошадку на колесах, которую ребята прислонили к стене. Наверное, это та самая…
– Что из того? – сказал сильно заинтригованный Лями. – Не вижу никакой связи. Малляр уже пять дней под замком. Он никак не мог украсть лошадь.
– Это-то очевидно, – согласился Синэ. – Но все же здесь есть какая-то странная связь. По-моему, эта чертовщина заслуживает внимания. Недурно было бы поймать этих бездельников, которые нагоняют страх на ребят… И потом, зачем им было красть лошадь? Мальчик нам сколько раз повторял, что она ни гроша не стоит.
Лями потирал руки:
– И вот теперь тебе уже не терпится узнать, что это за картонная лошадь и что в ней было спрятано: сто миллионов, изумруды актрисы или золотые слитки? Громадный выбор! Что же, найди лошадь, и все выяснится…
Синэ пожал плечами.
– Не в этом дело! – раздраженно сказал он. – Но мне все же кажется, что тут есть над чем поработать.
В эту минуту из дежурной послышались тяжелые шаги. В дверях показалось угрюмое лицо бригадира Пеко.
– Ушли дети, пришли папаши, – заявил он. – Всего тут наглядишься!… Впустить?
– Пусть войдут, – простонал Синэ с жестом отчаяния.
Робко вошли Жуа и Дуэн и стали смущенно теребить в руках свои форменные фуражки железнодорожных служащих.
– Прежде всего успокойтесь: ваши ребята только что были здесь, – со смехом сказал им инспектор. – Они нам битый час рассказывали историю с лошадью. Я уже не знал, как от них избавиться…
– Простите их, пожалуйста, – пробормотал расстроенный Дуэн. – Понимаете, господин инспектор, уж очень они любят свою лошадку. У них ведь больше нет никаких игрушек. Мы-то ведь не можем тратить сотни и тысячи франков на игрушки, которые ломаются через два дня. А лошадка им служила…
– Сколько же она, по-вашему, стоит? – с любопытством спросил Синэ.
– Да ничего она не стоит! – признался Дуэн, делая неопределенный жест. – Меньше, чем ничего…
Он рассказал, как лошадь к нему попала, но умолчал о самом главном: о сделанном ему предложении продать ее и о том, что ему сообщил старик Бляш относительно обстоятельств, при которых он ее нашел; он точно так же ничего не сказал о странном поведении торговца Рубло в тот день, когда полиция арестовала какого-то преступника.
Дуэн поступил неправильно. Самым лучшим людям случается делать большие ошибки из-за излишней осторожности. Жуа, не любивший полицию, ограничился тем, что молча слушал рассказ своего товарища. Инспектору так и не удалось ничего больше вытянуть из обоих посетителей. Он отпустил их, попрощавшись не без иронии.
– Как вы думаете, вам удастся найти эту лошадь? – спросил его Дуэн.
– Сделаем все, что в наших силах, – шутливо заверил его Синэ. – Лювиньи невелик. Если лошадь действительно ничего не стоит, как вы утверждаете, мы ее очень скоро найдем в мусорных ящиках…
Фернан отправился прямо на улицу Маленьких Бедняков и пришел домой только на несколько минут раньше отца. Ключ торчал в дверях. Мальчик вошел, заглянул на кухню, где хлопотала его мать, и застыл на пороге, чувствуя, как глухо бьется его сердце: голова лошади стояла на столе и насмешливо на него смотрела.
– Вот и ты наконец! – воскликнула мать, целуя его. – Мы уже начали беспокоиться. Отец тебя всюду ищет. Что случилось?
– У нас украли лошадь, – пробормотал Фернан, широко раскрытыми глазами разглядывая лошадиную голову.
Не успела исчезнуть сама лошадь, как появляется в доме ее отрезанная голова.
– Отец принес эту мерзость, – объяснила мадам Дуэн, следя за взглядом сына. – Он заходил сегодня к старому Бляшу по дороге с работы…
Она обернулась, услышав звук поворачивающегося в замке ключа. Дуэн обрадовался, увидев сына дома, но на его добром лице было заметно и некоторое неудовольствие.
– Не надо было поднимать всю эту кутерьму, не посоветовавшись с нами, – сказал он Фернану. – На что это похоже: идти беспокоить инспектора Синэ из-за старой картонной лошади, у которой даже головы нет! Вы ее, конечно, любите, но нельзя же беспокоить полицию по пустякам. На все существуют свои правила. Теперь все будут смеяться над нами…
– Эти два негодяя неспроста стащили у нас лошадь, – сердито возразил Фернан. – Не из-за этой игрушки дрались они с нами…
Сам того не подозревая, он нащупал истинное значение этого на вид простого случая. Он повторил то, что пришло на ум его отцу после разговора со старым Бляшем и чего не понимал инспектор Синэ.
Мать Фернана потребовала, чтобы ей подробно рассказали всю историю, и громко возмущалась:
– Ну вот, уже воруют игрушки у бедных детей… Стыд-то какой! Если об этом написать в газетах, никто не поверит… Вот уж действительно! Есть же люди без сердца!…
Фернан лег спать сразу после ужина и долго не мог заснуть. Он лежал в темноте с открытыми глазами, и его неотвязно преследовали надоедливые свистки поездов, проникавшие через тонкие стены комнатки. В тот же самый час в восьми других домах его товарищи задавали себе те же волнующие вопросы, восстанавливая в памяти все мельчайшие подробности события. Но лошадь уходила от них все дальше и дальше.
А в соседней комнате утомленный Дуэн чувствовал, что его горячее желание помочь детям остывает.
– Как ты думаешь, полицейские что-нибудь сделают? – спросила его жена.
– Не знаю. Если они ее не найдут, жалко, конечно. Но, с другой стороны, эта лошадь уже начала действовать мне на нервы…

Глава 4
СТАРЫЙ КЛЮЧ
На следующий день не переставая лил дождь, и всем пришлось разойтись после школы по домам. Фернан проводил Марион до самого конца улицы Маленьких Бедняков.
– Знаешь, – сказала девочка, прощаясь, – я постараюсь чем-нибудь заменить лошадку. Не надо падать духом. Если каждый будет уходить после школы домой, то от всей нашей компании скоро ничего не останется. Жалко все-таки! Во всем поселке нет другой такой дружной компании, как наша. Мы как-никак большая сила!
Фернан одобрительно мотнул головой. Из глубины садика дружно подвывали двенадцать собак Марион.
– Хочешь, я тебе выдрессирую собаку? – смеясь, предложила девочка. – Тебе будет не так скучно дома…
– Мама не захочет, – ответил Фернан. – Она, правда, любит животных, но у нас и так уж очень тесно.
– Это дело привычки, – сказала Марион. – А когда в доме есть хорошая собака, все-таки спокойнее.
Она поцеловала Фернана в щеку и пошла к себе. А Фернан в своем старом, доходившем ему до пят непромокаемом плаще стал быстро подниматься вверх по улице. В этот день у него был ключ от дома – мама дала. Но, войдя, он по рассеянности оставил его снаружи в замке. Встряхнув плащ и проверив тягу в печке, он положил на стол свой тяжелый брезентовый мешок, который заменял ему сумку. Внезапно он почувствовал, что дует по ногам, и обернулся. Дверь была приоткрыта. Фернан хотел ее закрыть, но что-то мешало. Посмотрев вниз, он внезапно увидел чей-то ботинок.
Он медленно открыл дверь, чувствуя, как безумный страх сжимает ему горло. На пороге стоял Рубло с лицемерной улыбкой на устах. С его шляпы стекала вода. Торговец держал под мышкой большой, хорошо завязанный прямоугольный пакет. Быстрым движением он вытащил ключ из замка, тихонько притворил дверь и запер ее изнутри на два поворота.
– Я к тебе с дружеским визитом, – сказал он Фернану. – Подойди поближе.
– Вы меня не испугаете, – сказал мальчик, стараясь говорить вызывающим тоном. – А ведь вы не так часто показываете здесь ваш носище в небазарные дни. Если вы пришли за лошадью, то можете не беспокоиться. Она убежала вчера вечером…
– Знаю, – ответил Рубло, не сердясь. – Плохую шутку с вами сыграли… Но не стоит горевать. Посмотри, что я тебе принес!
Он положил пакет на стол и начал медленно его развязывать, в то же время шаря глазами по углам. Фернан следил за каждым его движением.
– Лошади нет, но она когда-нибудь вернется, можете в этом не сомневаться, – заявил он. – Через час после кражи полиция уже все знала. Инспектор Синэ написал протокол, настоящий протокол с приметами воров и прочими подробностями. Им это так не пройдет!…
У Рубло забегали глаза. И мальчик понял, что попал в цель. Торговец наклонил голову, чтобы скрыть свое смущение, и развернул бумагу. В ней лежала роскошная красная коробка.
– Это электрический поезд, – сказал он с любезной улыбкой. – В Лювиньи живут не только одни бессердечные люди. Торговцы на базаре узнали, что произошло с вами вчера, и в складчину купили вам подарок, а мне поручили передать его вам. Правда, мило с их стороны?
Фернан не двигался. Он стоял около печки, держа руку за спиной, и тихо шарил, стараясь нащупать кочергу.
– Этот поезд твой. Он ваш общий, – ласково говорил Рубло. – Подойди же! Мы вместе с тобой установим рельсы, и ты сможешь сразу завести его.
– Подумаешь! – презрительно ответил Фернан. – Мы с ребятами уже вышли из того возраста, когда играют с игрушечными поездами. У нас тут на всех железнодорожных путях полно настоящих паровозов. Можете запаковывать ваше добро, я к нему не прикоснусь!
Рубло обошел вокруг стола, сжимая кулаки. Фернан прыгнул в сторону и укрылся в передней, держа кочергу в руке.
– Если вы сделаете еще один шаг, я вам дам кочергой по морде! – сказал он, бледнея. – И я не промахнусь!
Рубло принялся машинально завязывать свой пакет. Крысиные глазки с отчаянием бегали по комнате. Он подошел к крану, не переставая искоса наблюдать за мальчиком, открыл оба стенных шкафа, пошарил в буфете, осмотрел вешалку, ящик с углем, коробку с хлебом, провел рукой по этажеркам – и все это с дьявольской ловкостью. В каких-нибудь две минуты он уже все обследовал и даже заглянул в стоящий перед печкой ящик с золой. Закончив осмотр, он быстро повернулся к мальчику.
Фернан еще крепче сжал кочергу в руке.
– Я не знаю, что вы думали здесь найти, – тихо сказал он. – У нас в доме ничего ценного нет. Может быть, вы заинтересуетесь тем, что висит на вешалке позади вас? Поднимите-ка плащ! Быть может, вы не зря побеспокоились…
Рубло отдернул черный плащ и глухо вскрикнул: на крючке, подобно охотничьему трофею, висела усмехающаяся голова лошади и пристально смотрела на него своими сверкающими глазами. Ошеломленный Рубло провел рукой по лицу, судорожно распахнул дверь и опрометью бросился бежать, сопровождаемый до самого сквера издевательским смехом мальчика.
Фернан крепко запер дверь, дважды повернул ключ в замке. Потом он разложил свои книги и тетради и начал готовить уроки. У него немного дрожали руки.
Через пять минут кто-то постучал в дверь, и сердце мальчика опять стало тревожно биться.
– Открой! – послышался чей-то серьезный голос. – Скорее…
Фернан снова взялся за кочергу и на цыпочках подошел к двери.
– Кто там? – спросил он, изменив свой голос.
– Инспектор Синэ.
Фернан широко распахнул дверь и вежливо посторонился.
– Чего хотел от тебя Рубло? – спросил Синэ без всяких предисловий.
– Ничего, – смущенно ответил Фернан. – Он принес мне подарок взамен лошади.
Инспектор тщательно закрыл дверь.
– Не рассказывай мне чепухи! – сказал он строго. – Такого щедрого посетителя не провожают с кочергой в руке. Я все видел, я сидел в сквере перед этим окошком… Итак?
Фернан опустил голову.
– Он как будто что-то искал, – признался мальчик. – Если бы ему удалось заставить меня заняться этим электрическим поездом, он, наверное, весь дом перерыл бы. Но я не поддался…
– Он мог бы тебя заставить другим способом, – усмехнулся инспектор.
– Я об этом подумал, – сказал Фернан. – Мне было очень неспокойно.
– И ты не имеешь никакого представления, что это он искал? – спросил Синэ, с любопытством оглядываясь кругом.
– Никакого!… В доме нет ничего ценного. Мама всегда носит с собой все деньги, какие у нее есть.
– Почему ты отказался от поезда?
– Мне это показалось подозрительным… Зачем базарным торговцам сдалась наша лошадь? Они ее никогда не видели.
– Ты правильно поступил, – засмеялся Синэ. – Этот Рубло – человек сомнительный. Ты знаешь, что он уже сидел в тюрьме?
– Это видно по лицу, и я уверен, что он опять туда попадет.
Синэ закурил сигарету, внимательно огляделся кругом, и глаза его внезапно остановились на Фернане.
– Можно мне осмотреть весь дом? – бесцеремонно спросил он.
– Вам-то можно, – ответил мальчик, добродушно улыбаясь. – Пойдемте, я вам все покажу.
– Не говори родителям, – со смущением сказал Синэ. – Собственно, это не очень-то законно с моей стороны: я ведь не имею права делать обыск без письменного приказа… Может быть, у вас тут есть какая-нибудь ценная вещь, а вы и сами не знаете?
– Понимаю, но лошадь-то здесь ни при чем! – заметил Фернан с некоторым разочарованием.
– Наоборот! – раздраженно возразил Синэ. – С нее все и началось. Может быть, эти два субъекта напрасно ее украли – они ошиблись.
– Ах, так? Об этом я не подумал…
Сопровождаемый мальчиком, Синэ медленно обошел квартиру и не постеснялся перерыть все ящики. Во всем бросались в глаза чистота и порядок, и это особенно подчеркивало бедность и честность хозяев.
Когда из комнаты родителей Синэ перешел в комнату Фернана, тот с горячим интересом стал следить за всеми его движениями. Фернан не был бы особенно удивлен, если бы увидел, что инспектор вытаскивает из-под его подушки бриллиант величиной с куриное яйцо.
– Ничего, – вздохнул Синэ. – Идем на кухню…
На кухне он тщательно, но так же безуспешно перебрал все инструменты в ящике отца Фернана. Затем Синэ раскурил свой окурок, расположился за столом и усадил Фернана перед собой.
– Если бы я не знал, какой честный человек твой отец, – серьезно сказал он мальчику, – я бы мог вообразить бог знает что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13