Здесь выложена электронная книга Слишком много клоунов автора по имени Збых Анджей. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Збых Анджей - Слишком много клоунов.
Размер архива с книгой Слишком много клоунов равняется 96.33 KB
Слишком много клоунов - Збых Анджей => скачать бесплатную электронную книгу
Анджей Збых
Слишком много клоунов
1
Парень осторожно присел на краешек стула. Коричневая тенниска, разорванная на плече, грязные джинсы. Бинт толстым слоем закрывает лоб и подбородок. Когда он вошел и поздоровался, голос его показался инспектору знакомым. И эти покрасневшие, припухшие глаза Ольшак как будто уже видел.
– Вы, кажется, хотели что-то сообщить? – сказал инспектор. – Мне принесли содержимое ваших карманов. Итак, слушаю.
На столе лежали удостоверение личности, военный билет, пропуск в бассейн и несколько мятых денежных купюр. Ольшак отодвинул все в сторону, оставив только ту бумажку, которая его интересовала. Обрывок бумажной салфетки с полустершимися карандашными каракулями: «Солдатская, 22, девятый этаж». Удивительное совпадение! Впрочем, совпадение ли? Именно на девятом этаже этого дома жил Конрад Сельчик. Ольшак с большим удовольствием спросил бы напрямик, чей это адрес, но сначала необходимо выслушать, что скажет сам парень.
– Меня зовут Войцех Козловский, – начал было тот, но, увидев клочок салфетки на столе, невольно сделал движение рукой, как будто хотел притянуть его к себе; ладонь застыла на полпути.
– Курите? – Инспектор протянул ему сигареты. Козловский жадно затянулся.
– Вы чудом избежали смерти, – Ольшак повторил слова поручика Малека.
«Увидишь парня, который родился в рубашке, – сказал Малек. – Звонили из „Скорой помощи“: он уже пришел в себя, хочет говорить именно с тобой. Вот его документы и все, что было в карманах». Поручик положил на стол бумаги. Инспектор хотел было возразить, что у него нет времени, что пусть Малек сам допросит этого парня, но на глаза ему попался обрывок салфетки с адресом.
Малек рассказал следующее.
…Толпа валила на пригородный перрон, когда подошел варшавский экспресс. Началась давка, так как с варшавского многие пересаживаются на щецинский, и люди бегут сломя голову. Когда по вокзальному радио объявили, что щецинский поезд пришел без опоздания, тут и закричал этот парень. Хотя трудно поверить, что в таком шуме можно было услышать чей-нибудь крик. Парень упал прямо под колеса маневрировавшего на соседних путях паровоза. Очевидцы думали, что от него осталась кровавая каша, но, когда дым рассеялся, увидели, что парень лежит между рельсами, вжавшись лицом в землю. Или у него удивительная реакция, или он просто счастливчик. Приехали «скорая помощь» и милиция, хотя последней там нечего было делать. Однако милицейская машина еще не успела отъехать, как объявился свидетель с варшавского экспресса, который утверждал, что парня столкнул с перрона мужчина в сером габардиновом пальто. Хотя свидетель и не исключал несчастного случая, так как Козловский шел по краю платформы, где спешащие люди энергичнее, чем следует, работают локтями, тем не менее милиция решила проверить это заявление.
Пострадавший пробыл в больнице два дня, но легкие царапины не представляли опасности, и врачи разрешили ему поговорить с инспектором Ольшаком. И вот он протягивает руку к измятой бумажке и отдергивает ее, как бы испугавшись, что инспектор заметит это движение. Ему ведь ничего не угрожает, его ни в чем не подозревают, он сам явился к Ольшаку. Откуда же этот испуг в глазах?..
– Почему вы хотели говорить именно со мной? – спросил Ольшак.
– Так ведь мы с вами знакомы, пан инспектор, – сказал Козловский. – Вы не помните?
Инспектор все еще не мог вспомнить, где он видел эти глаза. Как будто недавно, но, пожалуй, не в связи с делом Сельчика. Ольшак не любил действовать наобум, однако на этот раз решился.
– Вы знали Конрада Сельчика?
На мгновение парень смешался, на лице его опять отразился испуг. Значит, это имя ему знакомо.
– Я не знаю, о ком вы говорите, – ответил он наконец. У него были длинные нервные пальцы, и инспектор видел, что они дрожат.
– Вернее, это имя мне что-то напоминает, – поправился Козловский. – Где-то я его слышал, но не помню где. А почему вы спрашиваете?
Парень боялся, это Ольшак видел прекрасно.
– Что же случилось на вокзале? – Инспектор переменил тему, зная, что к прежней он еще успеет вернуться.
– Я упал с платформы, – ответил Козловский. – Потом потерял сознание.
– Вы знаете, кто вас столкнул? Опять минутное замешательство.
– Может, кто и столкнул. Была такая толчея… – И вдруг он выпалил: – Я ведь просил свиданья не из-за этого, я хотел признаться…
– В чем?
– В совершенном преступлении, – официально закончил фразу Козловский.
– Совесть вас замучила?
– Может быть, и совесть. Просто я не могу иначе.
Ольшак посмотрел на него внимательно. За последние десять лет не раз к нему вот так же приходили и признавались в своей вине. Это были разные люди, и держались они по-разному. Однако не часто случалось, чтобы кто-нибудь хватался за признание, как утопающий за соломинку.
– Продолжайте.
Козловский внезапно успокоился, заговорил сухо и монотонно. Было заметно, что он успел приготовиться к исповеди. Он признался, что десятого мая, то есть четыре месяца назад, проник в частный магазин Антония Спа-вача на Варминской улице. Потом сообщил подробности. В магазин вела дверь со двора, которая запиралась на засов и висячий замок. Двор никем не охранялся. С замком он справился легко, просто подобрал ключ, а засов выломал «фомкой». Из магазина вынес товар на сумму – Козловский на минуту задумался – около двадцати пяти тысяч злотых. Заграничные кофты, немного бижутерии, дамские сумочки, всякие синтетические мелочи.
Заполняя протокол допроса, инспектор подумал, что это дело, должно быть, вела районная прокуратура, так как он не помнил такой кражи.
– Что вы сделали с похищенными вещами? Снова замешательство.
– Продал, пан инспектор… разным, ну, на толкучке…
– Вы работаете?
Инспектора больше интересовал сам Козловский, нежели подробности грабежа четырехмесячной давности.
– Время от времени. Два года назад меня выгнали из политехнического института, немного работал в частной мастерской у Махулевича, сейчас у Боленги… Выпускаем брошки…
– Живете с родителями?
– Нет, живу тут у одной… Это не моя девушка, пан инспектор. Она разведенная, я только снимаю у нее комнату.
– Значит, утверждаете, что ограбили магазин Антония Спавача? Совершали еще какие-нибудь преступления?
– Нет, пан инспектор, клянусь богом, больше за мной ничего такого…
– Повторяю вопрос, – голос Ольшака звучал теперь официально и холодно. – Почему вы решили признаться?
– Совесть замучила, – повторил как эхо Козловский слова инспектора.
– А не страх? – Ольшак сказал это так тихо, что Козловский мог и не услышать, однако он услышал и отвел глаза.
Ольшак склонился над бумагами.
– Подпишите.
Козловский с трудом встал и поставил свою фамилию внизу листа.
– А теперь вы свободны, – сказал Ольшак. – Если, конечно, ничего больше не хотите мне сказать.
Именно такой реакции и ожидал инспектор. Козловский опустился в кресло, лицо его было мертвенно-бледным.
– Что? – прошептал он. – Я свободен? Но почему?
– Вы свободны, – повторил инспектор. – Мы сами найдем вас. Ведь вы не намерены скрыться?
– Я… скрыться? – Козловский продолжал сидеть.
– Возьмите свои документы. – Ольшак отодвинул в сторону обрывок салфетки. Сделал он это демонстративно, может, даже чересчур демонстративно.
– Я совершил преступление! – Козловский почти кричал. – Меня нужно посадить в тюрьму.
– Это решаем мы. Признание еще не служит доказательством вины. Мы проведем следствие.
– Какое еще следствие?! Я украл и хочу понести наказание. Или вы не понимаете? – взорвался парень. Он закрыл лицо ладонями. Бинт, очевидно, не очень старательно наложенный, сполз ему на глаза.
– Хватит! – гаркнул Ольшак. – Успокойся! Козловский осторожно поправил бинт и посмотрел на инспектора как обиженный ребенок. Ольшак вдруг вспомнил, где он его видел, и сердце подпрыгнуло к горлу.
– Говори, чего ты боишься?!
– Я не боюсь, – прошептал парень. – Только посадите меня.
– Говори правду или отправляйся домой.
– Я сказал правду, – бормотал Козловский. – Я украл… Вы понимаете, я сам признаюсь…
Еще мгновение, и он бы расплакался. Ольшак поднял двумя пальцами клочок бумаги и громко прочитал записку. Затем, помолчав, добавил:
– Милиция, мой милый, это такое учреждение, которое многое знает. Или ты думаешь, нам о тебе ничего не известно? Это твой адрес?
– Нет, – прошептал парень.
– Не стоит врать, правда? А чей?
– Одной девушки, пан инспектор. Я познакомился с ней в кафе, и она записала, где живет…
– Как зовут девушку?
Козловский задумался. Пауза была слишком длительной для того, чтобы ответ показался правдоподобным.
– А где ты познакомился с Конрадом Сельчиком? – спросил Ольшак.
– Я только фамилию слышал. А может, читал в газете. Да, наверное, это тот самый, который покончил жизнь самоубийством.
– На этой бумажке, – раздельно сказал Ольшак, – записан адрес Сельчика. А ты говоришь, что не знал его.
– Я не был с ним знаком, пан инспектор, честное слово, может быть, когда и встречались, а может, что-то слышал…
Ольшак встал и наклонился к Козловскому.
– Он бросился с балкона накануне происшествия с тобой. Или ты тоже хотел покончить счеты с жизнью? Все вранье сначала до конца. Ты знаешь, что за ложные показания тебя могут привлечь к ответственности? Подумай: тебе лучше самому сказать правду, чем услышать ее от меня.
Парень взглянул исподлобья, поправил бинт, потом нашарил в кармане платок и высморкался. Ольшак вернулся к столу.
– Вы задержаны на сорок восемь часов, – сказал он официально. – Вашу дальнейшую судьбу решит прокурор.
Спрятав обрывок салфетки в ящик стола, инспектор приказал увести Козловского.
Почему он его задержал? С Ольшаком часто случалось, что он действовал импульсивно и не всегда мог аргументировать свои решения. Начальник уголовного отдела майор Керч, который был моложе Ольшака, по крайней мере, лет на десять, решил бы не задумываясь: «Выпустить, проверить, присмотреться». А теперь он, безусловно, спросит: «Опять интуиция, капитан Ольшак?» Про себя же подумает: «Стареет инспектор!» И вернется к делу о краже в ювелирном магазине, расследование которой тянется уже второй месяц без заметных результатов.
А чем занимается в это время хорошо сработавшаяся группа капитана Ольшака, в которую входят такие способные люди, как поручик Кулич и старший сержант Марыся Клея? Эта группа выясняет причины самоубийства магистра экономики Конрада Сельчика. Почему Ольшак не закрывает дело? Опять какие-то осложнения? А есть ли они на самом деле? Человек выбросился с девятого этажа дома на Солдатской улице, оставив записку. Графологи утверждают, что она написана рукой Сельчика. «Прошу никого не винить. Умираю, так как это наилучший выход». Вроде бы все ясно…
– Чего ты хочешь? – спросил его на днях Керч. Они перешли на «ты» года два назад, когда Ольшак нашел убийцу таксиста Гжеляка. Это был его самый большой успех.
– Хочу, – сказал Ольшак, хотя знал, что не сможет переубедить начальника уголовного отдела, – хочу выяснить несколько существенных деталей…
Инспектор посмотрел на мятый обрывок салфетки, найденный у Козловского, и расправил его на столе.
2
Ольшак сидел напротив майора Керча, читавшего следственные документы, и старался припомнить все странные, как он считал, подробности, связанные со смертью Конрада Сельчика.
Итак, 4 сентября, то есть три дня назад, в 1.15 ночи с балкона нового дома на Солдатской улице выбросился магистр экономики Конрад Сельчик тридцати трех лет, холостяк. Милиция, вызванная по телефону дворником, прибыла через двенадцать минут. Около трупа находилась невеста Сельчика Иоланта Каштель. Девушка была в полуобморочном состоянии, ее с трудом удалось оторвать от тела. Когда через несколько минут приехал поднятый с постели Ольшак, несколько жильцов дома вышли во двор, однако подойти близко никто из них не решился, ибо зрелище было действительно не из приятных. Бывают разные смерти, многое приходилось видеть Ольшаку, но такое… Дом заселили недавно, строители не разобрали еще подсобных помещений, где хранились всякие инструменты и материалы. Сельчик, упав с девятого этажа, ударился головой о пологую крышу инструменталки и потом уже рухнул на бетонные плиты двора, недалеко от песочницы. Удар был сильным – ботинок с ноги самоубийцы отлетел почти на двадцать метров. Милиция составила акт, сфотографировала труп и отправила его в морг. Врач «Скорой помощи» занялся Иолантой Каштель, а следователи поднялись на девятый этаж.
Сельчик жил в однокомнатной квартире под номером 34, дверь была закрыта изнутри на задвижку и цепочку: цепочку пришлось распилить ножовкой, задвижку подняли без труда. Обычная однокомнатная квартира: комната – восемнадцать квадратных метров, ванная, кухня. В глаза сразу бросился необыкновенный порядок, царящий в помещении. Очевидно, Сельчик был педантичен буквально до последней минуты. В комнате стояли тахта под пестрым покрывалом, стеллажи с книгами, расставленными по разделам и алфавиту, стол, два кресла и стул, все как будто минуту назад вычищенное и протертое. На столе – ничего, кроме последнего письма самоубийцы и старательно вымытой пепельницы, никаких, абсолютно никаких предметов, которые бы находились не на своем месте. Посуда в шкафчике, аккуратно развешанные полотенца в ванной, туалетные мелочи на подзеркальнике.
Тот же самый идеальный порядок инспектор Ольшак застал, когда пришел сюда на следующее утро. Только белый порошок покрывал мебель, стол, трубку телефона, с которых оперативная группа снимала отпечатки пальцев. Собственно, для такого очевидного случая это была простая формальность. Но ведь еще вчера, прежде чем он получил результаты дактилоскопии и прежде чем начались допросы, Ольшак сказал, что сам берется за расследование.
Как всегда, он поддался первому впечатлению: эта удивительная чистота в квартире, этот порядок поразили его. Инспектор не мог представить себе человека, который сначала старательно убрал комнату, а потом выбросился с девятого этажа.
Ольшак сел в глубокое кресло и принялся за осмотр ящиков стола. В среднем лежала рукопись неоконченной докторской диссертации. Первый раздел содержал рассуждения, которые покойный кандидат в доктора назвал «Типичные ошибки, или Магия статистики». Рукопись пестрела научными терминами, но можно было понять: Сельчик хотел показать, что в поле зрения экономики порой не попадают отброшенные как статистически незначительные, интересные факты о работе мелких предприятий, в то время как выяснение этих нетипичностей может иметь в отдельных случаях решающее значение. Одним словом, покойного интересовали нетипичные факты и случаи, которые обычно в статистических таблицах фигурируют в рубрике «И другие». Ольшак подумал, что в этом что-то есть, и выдвинул следующий ящик… Он нашел две-три открытки с поздравлениями, письма от бывших друзей-студентов, не содержащие ничего существенного, письма от какой-то родственницы из Варшавы и несколько старых фотографий. На одних были изображены, по всей вероятности, родители Сельчика и он сам в студенческие времена. На других – веселые компании на улицах, на пляжах, в море. И ни одной фотографии, ни одной открытки от девушки – это сразу бросалось в глаза. Как будто самоубийца перед смертью уничтожил все, что говорило бы о его личной жизни. Была еще здесь старательно перевязанная папка с документами: диплом, несколько свидетельств о наградах и премиях, копия договора с ГТИ – Государственной торговой инспекцией, где Сельчик работал. Мало, страшно мало. Ольшак перевидал на своем веку столы многих людей и знал, сколько бумаг, мелочей и безделушек накапливает человек за свою жизнь.
Позже, когда инспектор осмотрел рабочий стол Сельчика в ГТИ, он обнаружил то же самое. Папки со служебными бумагами, которыми Сельчик занимался в последнее время, черновые записи отчетов ревизий. Из них явствовало, что Сельчик добросовестно и серьезно относился к своей работе, никому не давал поблажек, и можно было даже считать, что принимал во внимание самые незначительные мелочи. В обоих столах – и дома, и на работе – все как бы специально было приготовлено для постороннего. Ольшак не мог себе представить человека, который в любую минуту может открыть ящик стола и сказать: «Смотрите!» Но с Сельчиком обстояло именно так.
В домашней библиотеке книги по философии, экономике, истории и политике. Ни одной повести, ни одного журнала. Корзина для бумаг совершенно пуста. В степном шкафу висят два костюма, на нижней полке – три пары черных полуботинок (только черные, одного и того же фасона). Ни много ни мало, именно столько, сколько должен иметь молодой мужчина со средним достатком.
Инспектор прохаживался по квартире, стараясь обнаружить хоть что-нибудь такое, что выделялось бы на фоне этого почти музейного порядка.
Слишком много клоунов - Збых Анджей => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Слишком много клоунов автора Збых Анджей дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Слишком много клоунов у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Слишком много клоунов своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Збых Анджей - Слишком много клоунов.
Если после завершения чтения книги Слишком много клоунов вы захотите почитать и другие книги Збых Анджей, тогда зайдите на страницу писателя Збых Анджей - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Слишком много клоунов, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Збых Анджей, написавшего книгу Слишком много клоунов, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Слишком много клоунов; Збых Анджей, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн