Здесь выложена электронная книга Дестроер - 79. Вторжение по сценарию автора по имени Мерфи Уоррен. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Мерфи Уоррен - Дестроер - 79. Вторжение по сценарию.
Размер архива с книгой Дестроер - 79. Вторжение по сценарию равняется 209.39 KB
Дестроер - 79. Вторжение по сценарию - Мерфи Уоррен => скачать бесплатную электронную книгу
Дестроер – 79
Оригинал: Warren Murphy, “Shooting Shedule”
Перевод: Л. Холопов
Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир
Вторжение по сценарию
Пролог
Немуро Нишитцу знал — однажды император умрет.
Многие японцы просто отказывались об этом думать. Почти никто уже не верил в бессмертие императора Хирохито. Считать, что нынешний император бессмертен было ничуть не логичнее, чем думать, будто бессмертен был его отец, или дед, и так далее, вплоть до легендарного Джиммо Тенну, первым из семейства взошедшего на Хрустальный Трон, и первого японского императора, отошедшего в мир иной.
В божественном происхождении императора сомневаться не приходилось.
Немуро Нишитцу верил в это, когда в 1942 году садился вместе с десантниками в самолет, направлявшийся в Бирму, верил все дни, пока муссоны поливали дождем его каску, а он храбро сражался с англичанами и американцами.
Он продолжал верить и в 1944-ом, когда Мародеры Меррила захватили Восемнадцатую Армию под командованием генерала Танака. Тогда сержанту Немуро Нишитцу удалось скрыться. Веру в императора он унес с собой глубоко в джунгли, где решил продолжать войну, даже если вся Япония капитулирует. Он не сдастся никогда!
Немуро Нишитцу учился выживать у обезьян. То, что ели мартышки, ел и он, то, чего они избегали, Немуро считал ядом. Он понял, как поддерживать силы, питаясь одними бамбуковыми побегами и плодами ямса, если его удавалось украсть. От гноя, сочившегося из покрывавших его ноги язв, Немуро Нишитцу избавлялся с помощью пиявок. Иногда, после того, как эти твари успевали послужить делу императора, он их съедал.
Немуро убивал любого, на ком видел незнакомую форму. Шли месяцы, и люди в форме попадались ему все реже, но Немуро продолжал сражаться.
Во время сезона дождей его нашли лежащим в канаве. Потоки струящейся по его телу воды окрашивались в нездоровый цвет поноса — у Нишитцу была малярия.
Английские солдаты отправили его в лагерь для интернированных, где он и оставался до тех пор, пока не поправился настолько, чтобы присоединиться к остальным военнопленным.
Именно в лагере Немуро Нишитцу впервые столкнулся с предательскими слухами, которые поползли среди солдат — говорили, будто Япония капитулировала после мощного удара американцев. Нишитцу лишь презрительно посмеивался — император не сдался бы ни при каких обстоятельствах. Это было просто невозможно, ведь император — существо божественное.
Но вскоре ему сказали, что пленников отправляют на родину, и возвращаются они не с победой, а разгромленные наголову.
К своему ужасу Немуро Нишитцу обнаружил, что Япония перестала быть самой собой. Император отрекся от престола, страна капитулировала. В это невозможно было поверить! Американцы хозяйничали у него на родине, и само существование японской армии было запрещено. Токио лежал в руинах, а опустошенные улицы его родного города, Нагасаки, отзывались в сердце горечью и стыдом.
Однако больше всего Немуро Нишитцу удивляла покорность его некогда гордых соотечественников. Нишитцу особенно отчетливо осознал это зимой 1950-го, на двадцать пятом году правления императора, когда какой-то пьяный бюрократ из Верховного Командования Союзных войск чуть не переехал его, когда Немуро спешил через разрушенный квартал Гинза в лавочку, где он торговал для заработка сандалиями.
Нишитцу не пострадал, однако подошедший японец-полицейский, вместо того, чтобы обрушиться на явно пьяного американца с проклятиями, предложил водителю подать на Немуро Нишитцу в суд. Или, может быть, господин соизволит ограничиться штрафом?
Американец удовлетворился наличными, которые удалось обнаружить у Нишитцу, и забрал вдобавок весь запас сандалий у него из лавки.
В тот день Немуро Нишитцу в полной мере ощутил горечь поражения японцев, и был уязвлен до глубины души.
— Куда же подевалась ваша гордость? — спрашивал он своих друзей. — Они же унизили нас!
— Все это в прошлом, — украдкой шептали друзья, — У нас нет времени, нужно возрождать страну.
— А после этого, вернется ли к вам чувство собственного достоинства?
— Когда мы восстановимся, нужно будет развивать наши достижения. Мы должны догнать американцев — они ведь лучше нас.
— Американцы победили, — горячо отвечал Нишитцу, — но это не значит, что они лучше, просто удача оказалась на их стороне.
— Когда сбросили бомбу, тебя здесь не было. Ты не способен этого понять.
— Зато я вижу, что, пока я сражался за императора, мой народ растерял все свое мужество, — презрительно сплюнул он.
Все, что попадалось Немуро Нишитцу на глаза, вызывало у него отвращение. Дым отстроенных заново заводов покрыл Японию пеленой позора, и, просыпаясь по утрам, он почти что ощущал его ненавистный запах. Позор неизгладимой печатью лег на лица мужчин и женщин. Уйти от него не удавалось никому, и, тем не менее, японцы продолжали бороться. Однако поддерживала их не вера в синтоистских богов, и не старинный кодекс самураев, а мысль об Америке. Каждый хотел стать похожим на американцев, могущественную нацию, сумевшую поставить на колени считавшуюся непобедимой Японию.
Немуро Нишитцу знал, что никогда в жизни не станет подражать американцам, и что судьба Японии лежит не в прошлом, а в будущем. Поэтому он, вместе с остальными своими соотечественниками, принялся строить это будущее. Так, со временем, всеобщее сумасшествие по поводу возрождения Японии изгладило горечь и ненависть даже в его душе.
На это ушли долгие годы. Оккупационные власти разбили могущественную компанию Зайтбацу на множество мелких предприятий, найти работу было трудно.
Однако перед наиболее решительными открывались кое-какие возможности.
Постепенно Нишитцу удалось организовать производство радиоприемников, которое, благодаря появлению американских транзисторов, со временем начало расширяться. Благодаря огромному американскому рынку компания Нишитцу стала процветающим предприятием, а с изобретением микросхем, начала выпускать все больше разнообразной продукции, пока, наконец, горечь Немуро Нишитцу не исчезла совсем. Его почитали, как одного из людей, возродивших японскую экономику, друга императора и кавалера высшей японской награды — Большого Ордена Священного Сокровища. Нишитцу стал «ояджи», «умудренным годами властителем», и был весьма этим доволен.
Однако со смертью императора горечь, отравлявшая в былые годы его душу, вернулась вновь.
Немуро Нишитцу сидел в кабинете своего токийского офиса, откуда открывался вид на район Акихабара, часть города, где сосредоточилась электронная промышленность, и превратившуюся стараниями Нишитцу в один из самых дорогих участков недвижимости. На пороге появилась секретарша, и, поклонившись, сообщила о смерти императора. Девушка поразилась, увидев на глазах хозяина слезы — она принадлежала к молодому поколению, не заставшему времен, когда император повсеместно почитался как Небесный Посланник.
Немуро Нишитцу не проронил ни слова. Он подождал, пока секретарша выйдет, и лишь затем зарыдал, целиком поддавшись охватившему его горю.
Он плакал, пока не иссякли слезы.
Приглашение на похороны не явилось для него неожиданностью, но Нишитцу отказался, решив наблюдать за церемонией, слившись с собравшейся на улицах толпой. Когда тяжелый кедровый гроб, окруженный носильщиками в черных кимоно, проплывал мимо, Немуро Нишитцу подставил лицо под струи дождя, надеясь в душе, что небесная влага унесет вместе с собой морщины, появившиеся с тех пор, как много лет назад он отправлялся на войну с именем императора на устах.
Еще не поздно повернуть время вспять, решил он, чувствуя, как легкие струи дождя, смешиваясь со слезами, катятся у него по щекам.
Всю следующую неделю Немуро Нишитцу провел, просматривая список сотрудников Корпорации Нишитцу. Он говорил с менеджерами и вице-президентами, и в его негромком голосе то и дело звучали решительные нотки. Те, кто отвечал на его тщательно продуманные вопросы удовлетворительно, получали задание найти единомышленников среди остальных сотрудников. Шли месяцы, и свежесть весенних цветов сменилась удушливым летним зноем. К осени ему удалось отобрать самых надежных сотрудников Корпорации, начиная с самых высоких чинов и заканчивая разнорабочими.
Этих людей пригласили на собрание. Кто-то приехал из токийской штаб-квартиры Корпорации Нишитцу, другие добирались с островов Шикоку и Кюсю. Часть сотрудников прилетела из других стран, некоторые из самой Америки, где располагались автомобилестроительные заводы Корпорации. Имен, лиц, и должностей было не счесть, ведь Немуро Нишитцу принадлежала самая большая корпорация в мире, бравшая на работу лишь самых лучших.
Собравшиеся, несколько десятков тщательно отобранных сотрудников, каждый в белой рубашке и темном галстуке, расселись на полу. Их застывшие лица не дрогнули даже когда, ступая по голому полу, в дальнем конце комнаты появился сам Немуро Нишитцу. Они находились в конференц-зале Корпорации, куда по утрам сотни рабочих приходили на традиционную утреннюю гимнастику.
— Я собрал вас здесь, — начал Нишитцу негромким, хрипловатым голосом, — зная, что все мы думаем одинаково.
Десятки голов согласно закивали в ответ.
— Я принадлежу к поколению, которое помогло Японии занять то экономическое положение, каким мы по праву гордимся сегодня. Да, я отлично помню былые времена, и не цепляюсь за прошлое. И все же, я никогда о нем не забуду. Вы — поколение, сделавшее Японию сильной, и я приветствую ваше трудолюбие. В мои времена люди, запуганные грубой силой, позволили американцам унижать себя, но вы — поколение, которое поставит Америку на колени экономически.
Немуро Нишитцу на секунду смолк, его убеленная сединой голова по-старчески подрагивала.
— Через два месяца, — продолжал он, — наступит первая годовщина со дня смерти императора. Каким подарком будет для его светлой души, если мы навсегда сотрем покрывший нас позор поражения! И я придумал, как нам этого добиться. Мой план не вызовет ответного возмездия, ведь, как и вы, я ни за что не позволил бы обрушить на наш народ еще один ядерный удар. Верьте мне, так же, как я верил императору, в дни своей юности. Доверьтесь, и я нанесу Америке поражение столь позорное, что они даже не решатся признать его перед человечеством.
Немуро Нишитцу оглядел обращенные к нему лица. На них застыло выражение твердой решимости. Сидевшие в зале не выказывали ни радости, ни страха, но, взглянув в их глаза, Нишитцу понял, что эти люди с ним. Тем не менее, он так же ясно понимал, что у каждого есть доля сомнения, хотя никто и не желает выражать их вслух.
— Мой план тщательно продуман, и я выбрал человека, который поможет нам его осуществить. Вы знаете его имя и, без сомнения, узнаете его в лицо.
Некоторые из собравшихся с ним уже встречались, ведь когда-то это человек выступал в качестве представителя нашей Корпорации.
Тростью Немуро Нишитцу указал на молодого человека, стоявшего сбоку от занимающего всю заднюю стену экрана.
— Джиро! — позвал он.
Японец, которого Нишитцу назвал Джиро, поспешил нажать на выключатель, и свет в конференц-зале погас. Где-то сзади мигнул диапроектор, и на экране появилось изображение — обнаженный по пояс мускулистый человек, черные волосы стянуты на затылке резинкой, в руках — базука. Сверху крупными красными буквами шла надпись по-английски: «БРОНЗИНИ В РОЛИ ГРАНДИ»
В ту же секунду сидевшие до этого с каменными лицами японцы оживились.
Кто-то заулыбался, раздались аплодисменты и даже свист.
По рядам собравшихся пронеслось имя, голоса повторяли его снова и снова, пока не слились в единый гул:
— Гранди! Гранди! Гранди!
Немуро Нишитцу улыбнулся. Во всем мире люди, от обитателей жалких лачуг до владельцев роскошных дворцов, увидев это лицо, реагировали одинаково, и американцы не станут исключением.
Глава 1
Когда все закончилось, погибшие были похоронены, а последние иностранные солдаты выдворены с территории, в течение трех декабрьских дней именовавшейся Оккупированной Аризоной, мировая общественность сошлась лишь в одном — Бартоломью Бронзини в этом винить не приходилось.
Сенат Соединенных Штатов принял официальную резолюцию, где Бронзини объявлялся невиновным, а президент посмертно наградил его Почетной Медалью Конгресса, и выделил для похорон место на Арлингтонском Мемориальном кладбище. И это несмотря на то, что Бронзини никогда не служил в рядах американских вооруженных сил и не занимал официальных постов. Многим идея с Арлингтоном пришлась не по вкусу, но президент твердо стоял на своем. Он знал, что шумиха вскоре уляжется, разве что кто-нибудь нечаянно обнаружит останки Бронзини. Однако этого, к счастью, не произошло.
В тот день, когда стрелки часов начали отсчитывать последнюю неделю отведенной ему жизни, Бартоломью Бронзини на мотоцикле «Харли-Дэвидсон» влетел в ворота студии Дворф-Стар — его собранные в пучок волосы развевались по ветру, а из-за отворота кожаной куртки выглядывала прозрачная папка со сценарием.
Никто и не пытался его остановить — охранник знал Бронзини в лицо.
Впрочем, оно было знакомо каждому. Вот уже много лет фотографию Бронзини можно было заметить на афишах, рекламных щитах или обложках журнала почти в любой стране мира.
Бартоломью Бронзини знали все, и в то же время никто.
Сидевшая в вестибюле секретарша попросила у него автограф. Когда девушка пододвинула ему закапанную горчицей салфетку, Бронзини добродушно хмыкнул.
— Есть что-нибудь белое? — проговорил он ровным, чуть гнусавым голосом.
Вскочив с места, секретарша торопливо стянула с себя трусики.
— Достаточно белые, мистер Бронзини? — радостно прощебетала она.
— Вполне подойдут, — ответил тот, ставя росчерк на теплой на ощупь ткани.
— Пожалуйста, напишите «Для Карен».
Бронзини поднял взгляд на девушку.
— Карен — это вы?
— Моя подруга. Нет, правда.
Машинально дописав сверху «Для Карен», Бронзини протянул трусики секретарше. На лице его появилась застенчивая улыбка, однако взгляд карих глаз оставался совершенно непроницаем.
— Надеюсь, у вашей подруги с чувством юмора все в порядке, — сказал он, глядя, как девушка пожирает надпись восторженным взглядом.
— Какой подруги? — непонимающе спросила секретарша.
— Неважно, — вздохнул Бронзини. Никто не признавался, что берет автограф для себя, только маленькие дети. Иногда Бартоломью Бронзини казалось, что только они и есть настоящие его поклонники. Особенно в эти дни.
— Может, скажете Берни, что я уже здесь? — напомнил Бронзини. Чтобы привлечь внимание девушки, ему пришлось щелкнуть пальцами у нее перед лицом.
— Да-да, конечно, мистер Бронзини, — ответила секретарша, выйдя, наконец, из транса. Протянув руку, она нажала кнопку селектора. — Он приехал, мистер Корнфлейк.
Затем секретарша снова подняла взгляд на гостя.
— Проходите прямо к нему, мистер Бронзини. Вас уже ждут.
Вытащив из-за пазухи сценарий, Бартоломью Бронзини повернул в коридор, украшенный по стенам побегами папоротника. Зеленые ветки были увиты дорогими рождественскими гирляндами. Несмотря на то, что украшения из золота и серебра — явно ручная работа, выглядит все это как-то липко, подумал Бронзини. А нет ничего более липкого, чем Рождественская пора в Южной Калифорнии.
Уже не в первый раз за свою долгую карьеру Бронзини подумал, что жизнь занесла его далековато от Филадельфии. В его родном городе снег не царапал кожу.
Бронзини вошел в роскошно обставленный конференц-зал студии Дворф-Стар без стука. Никому бы и в голову не пришло ожидать, что Бартоломью Бронзини станет стучать, или, скажем, вдруг заговорит по-французски, а на банкете не перепутает вилку для салата с рыбной, словом, все, что свойственно культурному человеку, с ним не ассоциировалось. Его образ неизгладимо въелся в общественное сознание, и, никакие слова и поступки Бронзини уже не могли его изменить. Научись он исцелять рак, люди сказали бы, что Бронзини нанял для этого специального доктора, лишь бы добавить себе популярности. С другой стороны, если бы он вдруг подпрыгнул, и принялся качаться на люстре, никто бы и глазом не моргнул.
Когда Бронзини вошел в зал, все присутствующие обернулись, и, не отрываясь, смотрели, как он чуть помедлил, стоя в открытых дверях.
Бартоломью Бронзини нервничал, однако никто об этом и не догадывался.
Засевший у них в головах стереотип заставлял людей воспринимать все, что он говорил или делал так, чтобы это в точности соответствовало его образу.
— Привет, — негромко проговорил Бронзини.
Большего и не требовалось — для сидевших в зале одно это слово покажется исполненным глубочайшего смысла.
— Барт, детка, — сказал один из них, вскакивая на ноги и подводя Бронзини к единственному свободному креслу, как будто тот был слишком глуп, чтобы проделать это без посторонней помощи.
Дестроер - 79. Вторжение по сценарию - Мерфи Уоррен => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Дестроер - 79. Вторжение по сценарию автора Мерфи Уоррен дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Дестроер - 79. Вторжение по сценарию у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Дестроер - 79. Вторжение по сценарию своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Мерфи Уоррен - Дестроер - 79. Вторжение по сценарию.
Если после завершения чтения книги Дестроер - 79. Вторжение по сценарию вы захотите почитать и другие книги Мерфи Уоррен, тогда зайдите на страницу писателя Мерфи Уоррен - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Дестроер - 79. Вторжение по сценарию, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Мерфи Уоррен, написавшего книгу Дестроер - 79. Вторжение по сценарию, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Дестроер - 79. Вторжение по сценарию; Мерфи Уоррен, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн