– Да так, некоторые повседневные вещи, какие-то свои привычки. Например, я помню, что люблю крепкий кофе и чай – два куска сахара и никаких сливок, – яйца всмятку, солнечную погоду, серых лошадей и так далее. – Он взглянул на нее с лукавой улыбкой: – И поскольку вы мне нравитесь, мисс Дарлингтон, это, без сомнения, означает, что я очень люблю красивых женщин.– Мой кучер считает вас повесой и шалопаем, и, судя по тому, как бесстыдно вы флиртуете с женщиной моего возраста и положения, он прав, – проговорила она строго.– Но это простое черное платье не может скрыть вашей красоты, мисс Дарлингтон. А двадцать три года – еще не зрелость, – улыбнулся «Джон».– А вам известно, что вы бредили, пока были без сознания? – поспешила сменить тему Аманда. Ей не хватало веера, чтобы охладить пунцовые щеки. Этот проклятый нахал, очевидно, решил смутить ее до слез.– Не помню, чтобы кто-нибудь говорил мне об этом, мисс Дарлингтон, Впрочем, моя ущербная память… – Он криво усмехнулся.– Вы упоминали некоторые женские имена. – Аманда отвернулась, рассеянно проводя пальцем по инкрустации на столбике кровати. Она искоса взглянула на него и увидела, что на лице его сияет самодовольная улыбка.– Вы не могли бы повторить их? – попросил он.– Если бы я могла запомнить их все! – проворчала она, пожимая плечами.– Может быть, эти имена помогут мне восстановить память. Но прежде, мисс Дарлингтон, расскажите мне наконец о том, как произошло несчастье.Аманда рассказала ему все в подробностях, о том, когда и где это случилось, и добавила, что он был сильно пьян. Он выслушал ее очень внимательно, после чего, глубоко задумавшись, откинулся на подушки.– Когда я очнулся сегодня утром, мне было плохо, как всегда после перепоя, но я и представить не мог, что напился до такой степени, чтобы угодить под колеса экипажа, запряженного четверкой лошадей!– В ту ночь был очень сильный туман, – утешила его Аманда.– И все же такая беспечность мне не присуща. Странно! А теперь назовите имена, которые я произносил в бреду.Аманда села в кресло и сложила руки на коленях. Этот разговор не доставлял ей удовольствия, но она должна была помочь «Джону» вернуть память, после чего они оба смогут пойти каждый своей дорогой.– Сначала вы звали Лауру.– И что же я говорил об этой милой даме?– Немного. Только то, что… она вам нужна.– И это все? – разочарованно спросил он. – Как неоригинально! Кто была следующая?– Грета. – Аманда опустила глаза и смущенно откашлялась. – Очевидно, она… часто помогала вам принимать ванну.– Вы уверены? – Он изумленно приподнял бровь. – Как же я мог забыть женщину, которая была настолько добра, что купала меня в ванне!Аманда оставила его восклицание без комментариев, но подумала о том, что это имя всегда будет будить в ней самой воспоминания о том, как она мыла «Джона», чье великолепное тело навсегда запечатлелось в ее памяти.– Хорошо. Еще кто-нибудь был? – продолжал расспрашивать он.– Еще была Анджела.– Красивое имя.– Да, наверное. – Она помолчала и вдруг выпалила: – Вы решили, что я – это она, когда потащили меня в постель.– Так вот как вы в ней оказались! – радостно воскликнул он, словно отыскал наконец ответ на мучившую его загадку. – Но почему же вы остались?Аманда вскочила с места и гневно прошипела:– Я осталась только потому, что не хотела беспокоить вас, и еще потому, что устала и смертельно хотела спать. Поскольку ни одно из перечисленных мною имен не всколыхнуло вашу память, сэр, я не намерена дольше продолжать этот неприятный и бессмысленный разговор.– Прошу прощения, мисс Дарлингтон. – Он старался сдержать самодовольную улыбку, но ему это плохо удавалось. – Я не стану больше просить вас называть имена, но, может быть, вы скажете, не говорил ли я еще о чем-нибудь?Аманда пришла в замешательство. Она не сомневалась, что «Джон» просто хочет смутить ее и заставить снова покраснеть до корней волос. Однако в его бреду действительно было нечто, что могло помочь ему хоть что-нибудь вспомнить, – он видел себя на поле брани, принимал участие в каком-то сражении. Это наверняка станет для него серьезным, а возможно, и очень болезненным откровением, но для того, чтобы вернуть человеку память, все средства хороши.– Я думаю, что вы были солдатом, Джон, – неуверенно сказала она. – Ночью вы, наверное, переживали заново какое-то сражение, кричали…Удивление на его лице сменилось тревогой. Аманде показалось, что он начинает что-то вспоминать или по крайней мере близок к этому. Но он вдруг тряхнул головой и посмотрел на нее.– Даже если я действительно был солдатом, я и этого не помню. – Он пожал плечами и весело улыбнулся.– Или не хотите вспомнить! – предположила она. – Если бы я воевала, я бы постаралась это забыть.– Уж лучше я постараюсь вспомнить Грету и ее ванны, – произнес «Джон», демонстрируя нежелание отнестись к делу серьезно.– Вы безнадежны, – устало вздохнула она и набросила на плечи шаль. – А мне нужен глоток свежего воздуха. Я попрошу горничную посидеть с вами, пока я буду на прогулке. – Уже в дверях она обернулась и строго добавила: – И пожалуйста, не пугайте бедную девочку и не гоняйтесь за ней по комнате.– Я обещаю вести себя хорошо, – ответил этот нахал. – У меня просто нет сил на дурное поведение. Вы ведь морите меня голодом! Но прежде чем вы уйдете, мисс Дарлингтон, могу я предложить вам один способ узнать наверняка, был я солдатом или нет?– И что же это за способ?– Если я был солдатом, я скорее всего был ранен.– И что же? – Аманда сдвинула брови, пытаясь угадать, к чему он клонит.– Так… я был ранен? – Он улыбнулся дьявольской улыбкой.– Откуда я могу это знать? – ответила она со все возрастающим в душе тревожным чувством.– Я плохо разбираюсь в том, как обычно ухаживают за больными, если они в лихорадке, мисс Дарлингтон. Но может быть, вчера ночью, когда вы раздели меня, чтобы обтереть влажной губкой, вы заметили на моем теле след от ранения?..Джек веселился от души. Правда, после того как мисс Дарлингтон в ярости хлопнула дверью, пулей вылетев из комнаты, голова у него заболела сильнее, но это того стоило. Ему нравилось видеть, как чопорная мисс Дарлингтон заливается стыдливым румянцем. Глупенькая девочка думает, что квакерское платье способно скрыть ее редкую красоту, но на самом деле черный фон лишь подчеркивает ее.Он поудобнее устроился на подушках, хотя спина у него онемела от долгого лежания, а в животе бурчало от голода, который невозможно утолить мясным бульоном и корочкой хлеба. Он потер рукой щеку, подумал о том, что неплохо бы побриться, и тут же повеселел, решив, что попросит мисс Дарлингтон помочь ему в этом. Ей придется низко нагнуться над ним, и ее восхитительные упругие груди окажутся всего в нескольких дюймах от его лица.Разумеется, теперь, когда он знает, что она леди, он не позволит себе прикоснуться к ней или скомпрометировать ее как-то иначе – это прекрасный способ добровольно нацепить на себя кандалы, а брак не входил в его планы, – однако Джек собирался пуститься в отчаянный флирт. Как еще можно скоротать долгие часы вынужденной неподвижности?Но не только красота и трогательная невинность мисс Дарлингтон волновали Джека. В этой девушке было что-то загадочное. При всей своей очевидной благовоспитанности она путешествовала без компаньонки или родственника-мужчины. Это говорило о независимости ее натуры, а также, возможно, о некоей тайной миссии, с какой она отправилась в дальний путь. И хотя об интимном знакомстве с этой прекрасной дамой не могло быть и речи, Джек вознамерился узнать как можно больше ее секретов.А может быть, ему удастся помочь ей выбраться из затруднительного положения – в случае, если она в него попала.Джек улыбнулся. Возможно, он благородный, галантный джентльмен, которому доставляет удовольствие помогать женщинам в трудных ситуациях. А может быть, он всего лишь распутник, которому нравится соблазнять всех женщин подряд. Впрочем, в этот момент его не интересовало, каким человеком он был в прошлом, вчера или десять лет назад, его занимали возможности, которые предоставлял ему день сегодняшний.Он нахмурился и рассеянно почесал голую грудь, думая о том, в каком положении оказался он сам. Он потерял память, что должно было бы огорчить его всерьез, но никакого беспокойства по этому поводу почему-то не испытывал. Он был уверен, что память вскоре вернется к нему и жизнь войдет в привычную колею. Его друзья, те люди, которых он любит, наверняка скучают без него, и это жаль, но ничего поделать с этим нельзя. Он пока не знает, кто он такой.Если говорить совсем честно, то Джеку даже нравилось не знать этого. В этом приятном состоянии забвения он чувствовал себя абсолютно свободным. Ему казалось, что он избежал чего-то ужасного в своей жизни, хотя и понятия не имел, чего именно.Аманда невольно затронула очень интересную тему, когда сказала, что если бы была солдатом, то постаралась забыть о том, что воевала. Ему в голову закралось подозрение, что он тоже старается что-то забыть, но это вряд ли связано с военной карьерой. То, что он старался забыть, носило скорее личный характер…Его глаза сами собой закрылись. Он очень устал, и голова снова разболелась. До прихода врача лучше поспать, чтобы потом заявить старому шарлатану, что он здоров как бык. Ведь если память не вернется к нему до завтрашнего дня, он вынужден будет остаться на попечении этой уродливой карги, хозяйки постоялого двора. А он предпочел бы продолжить путь с мисс Дарлингтон, независимо от того, в какую авантюру она ввязалась. Так что придется постараться, чтобы врач признал его достаточно здоровым и способным продолжить путь с «женой».Уже засыпая, Джек вспомнил недавнее видение о том, как стоял у алтаря, и убедил себя в том, что оно больше не вернется. Притворяться чьим-то мужем ему нравилось, но быть им на самом деле – это не для него. * * * Аманда плотнее закуталась в шаль. Начал моросить дождь, и пора было возвращаться. Она могла бесконечно любоваться цветником возле постоялого двора, но становилось холодно, и ее начал пробирать озноб.Однако Аманда предпочла бы умереть, нежели снова оказаться наедине с Джоном, особенно после того, как он догадался, что она сама раздевала его. Если он действительно был военным, то наверняка сотни раз видел, как сиделки ухаживали за ранеными, особенно когда те метались в жару.Аманда подняла голову и посмотрела на окно комнаты, в которой на кровати лежал незнакомец – по-прежнему голый, загорелый и волнующе мужественный. С белой повязкой на голове, небритыми щеками и обнаженной грудью, широкой и мускулистой, как у «Давида» Микеланджело, он был похож на дикого, коварного пирата. А сегодня утром, несколько часов проспав рядом с его теплым сильным телом, она проснулась оттого, что он прикасался к ее груди.Сначала она решила, что ей это снится: она замужем и лежит ъ объятиях законного супруга, который ласкает ее так, как она втайне об этом мечтала. Это было очень возбуждающе и эротично – и в высшей степени неприлично. Она вышла из этой щекотливой ситуации достойно, но – черт побери! – пока она длилась, ей это нравилось!Аманда несколько раз прошла взад и вперед по мощеному дворику. Она видела, что Джону нравится подшучивать над ней и вынуждать ее заикаться и краснеть от стыда. Для него это было игрой, а она оказалась легкоуязвимой для его глупых высказываний. Как бы ей хотелось, чтобы память поскорее вернулась к нему! Тогда она с чистой совестью могла бы умыть руки и продолжить свое путешествие.Он так легкомысленно относится к своей амнезии! Если бы она проснулась в каком-то незнакомом месте без единого воспоминания, кроме того, сколько кусков сахара кладет в чай, она сошла бы с ума от ужаса. А Джону все нипочем. Либо он настолько умен, чтобы терпеливо, не впадая в панику, ждать, когда память к нему вернется, либо настолько глуп, чтобы понять, что может утратить свое прошлое и свою личность навсегда.Ее беспокоила еще одна проблема: что делать с ним дальше? Он сказал миссис Бин, что они собираются уехать завтра, но Аманда не могла этого допустить… разве что взять его с собой до ближайшего города и сдать там в руки полиции. А они уж сообразят, как разыскать его родственников. Если разослать по Лондону его портрет, его тут же найдут.Аманда остановилась и снова взглянула на окно. Пожалуй, можно обойтись и без вмешательства полиции. Ведь память может вернуться к нему в любую минуту. А когда это произойдет и кто-нибудь из родственников его разыщет, вряд ли он огорчится, что ему некоторое время пришлось пробыть в заведении миссис Бин.При мысли о его родственниках Аманда вспомнила о своем собственном, который живет на Торни-Айленд. Она плотно сжала губы, вознамерившись любой ценой сохранить в тайне от Джона цель своего путешествия. Ни ему, ни кому-либо другому она не позволит причинить боль ребенку, заточенному в Торнфилд-Коттедже. И вот теперь она вынуждена тратить драгоценное время! Что бы ни случилось, что бы ни сказал доктор, вернется к Джону память или нет, но она завтра же утром продолжит свой путь к побережью.Во двор с грохотом въехала двуколка, и Аманда увидела доктора Бледсо. Они вместе вернулись в дом, чтобы доктор осмотрел пациента. Глава 6 – Вы чувствуете себя гораздо лучше, милорд, но еще слишком слабы, чтобы отправиться в путь завтра, – таково было мнение врача. – Рана вряд ли откроется, но шрам, боюсь, останется у вас навсегда.– Одним больше, одним меньше – какая разница, – пожал плечами Джек.– Что касается памяти… – Бледсо задумчиво нахмурился и почесал подбородок.– Я уверен, что она вернется, – без колебаний заявил Джек. Он сидел на кровати голый по пояс, пока доктор слушал его сердце и легкие. Он заметил, как мисс Дарлингтон смотрела на него, и, перехватив ее взгляд, весело ей подмигнул. Она вздернула подбородок и тут же перевела взгляд на врача.– Я тоже так думаю, милорд, – согласился Бледсо. – Однако я и понятия не имею, когда это радостное событие может произойти.Джек видел, какое впечатление произвело это заявление на мисс Дарлингтон. Она стиснула руки и поднесла их к груди, словно собиралась молиться, затем подступила к врачу.– Как вы думаете, доктор, это скоро случится?Джек не сдержал усмешки. Оказывается, она ждет не дождется момента, когда сможет избавиться от него, а ему некуда идти, и он доволен, как разъевшийся кот, своим местом у ног мисс Дарлингтон.– Я же сказал, дорогуша, что понятия не имею, когда это произойдет, – ответил Бледсо, складывая инструменты в саквояж. – Это может случиться сегодня, завтра или через месяц. Предугадать невозможно. А пока будьте готовы к тому, что у вашего мужа могут начаться приступы. Сейчас он в ясном сознании, но травмы головы, бывает, преподносят сюрпризы.Мисс Дарлингтон была в отчаянии. Доктор заметил это и ободряюще похлопал ее по плечу:– Не пугайтесь, дорогуша. Берите пример со своего супруга. – Он кивнул в сторону кровати, и Аманда невольно взглянула на Джека. – Его сиятельство переносит эту неприятность с завидной выдержкой. Ему, как и мне, известно, что память нельзя восстановить насильно и что возвращение к нормальной жизни будет происходить постепенно и естественно.– Вы хотите сказать, что когда я вернусь домой в… – Джек повернулся к Аманде с выражением искреннего любопытства на лице: – Где мы живем, дорогая?Он видел, как лихорадочно завертелись в ее мозгах колесики и шестеренки, пока она подыскивала ответ.– В Йоркшире, дорогой, – наконец вывернулась она. Джек понял, что она не прирожденная лгунья, и отдал должное ее сообразительности: она назвала место достаточно удаленное отсюда, чтобы избежать возможных совпадений – здесь вряд ли кто-нибудь знает наперечет всю тамошнюю знать.– Все будет хорошо, – примирительно проговорил Блед-со. – Вам невероятно повезло, милорд, что ваша жена сопровождает вас в путешествии. Она оказалась прекрасной сиделкой. Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы вы оказались в одиночестве, вдали от дома, где никто не помог бы вам вспомнить, кто вы такой.– Да, это было бы поистине ужасно, – согласился Джек. – Если бы не она, мне пришлось бы полагаться лишь на милосердие посторонних людей.Он бросил подчеркнуто признательный взор на мисс Дарлингтон и увидел, как ее тонкие ноздри дернулись, а губы сжались в тонкую линию – она изо всех сил пыталась удержаться от колкого выпада в его адрес в присутствии врача. Ее задел намек на то, что она могла бы бросить его на произвол судьбы на этом постоялом дворе.Но она ошиблась, когда решила, что он хочет заставить ее отложить отъезд. Напротив, невзирая на предписания доктора, Джек настаивал на том, чтобы они как можно скорее отправились в путь… Вместе.– Вы очень далеко от дома, – вздохнул доктор, направляясь к двери. Он оглядел черное платье мисс Дарлингтон и высказал мысль, до которой Джек мог бы додуматься и сам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31