боль снова пронзила его.
— Сейчас, Джеральдина, я только еще раз поменяю ему тряпку на лбу, — отозвалась девушка-ангел. Значит, ее зовут Рейчи… Это, наверное, сокращенное от Рейчел?.. — А потом я и правда все-таки пойду посплю. Но ведь и ты, наверное, тоже устала?
Темноволосая красотка неопределенно пожала плечами, взяла со стола пустой кувшин из-под воды и ушла.
— Так это бордель? — спросил Аллен. И хотя он не сомневался в ответе, все же пожалел, что задал свой вопрос, — девушка залилась краской.
— Мы не будем брать с вас платы за комнату, — сказала она с легкой дрожью в голосе.
Что ж, ее ответ можно было расценить только как утвердительный. Значит, его ангел-хранитель занимается…
Аллен обвел глазами комнату. Уютная, довольно скромно обставленная, она была оформлена в желтовато-коричневых и золотых тонах. Хорошо хоть, что не в огненно-красных. Кровать достаточно узкая, но в то же время, как подумал Аллен, достаточного размера для выполнения… своих прямых функций в этом заведении. Было заметно, что здесь живет женщина: кругом флакончики и коробочки, на маленьком столике — раскрытая книжка.
— Это ваша комната? — спросил он.
— Нет, пока вы здесь, — ответила она, прямо взглянув ему в глаза. Рассердилась? — Хотя вы правы, она моя.
— Прошу прощения, я занял вашу постель.
— Вам незачем извиняться, ведь это была не ваша идея. Вы попали сюда после того, как я нашла вас в лесу. Сержант, который помог мне довезти вас, тоже здесь, ему досталась комната на чердаке. В бою он лишился глаза, но старается никому не показывать, как ему плохо. Из-за ранения его демобилизовали. И теперь, после тринадцати лет военной службы, он не представляет себе, как будет жить дальше.
— Вы нашли меня в лесу?
И какого черта он, интересно, там делал? Сейчас Аллен смутно припомнил, как он не знал, куда деться от оглушительных звуков бесконечных выстрелов, но другие детали сражения пока не появлялись. Речь шла о войне с Наполеоном, это он помнил. Видимо, он принимал участие в каком-то сражении. Ладно, но что он все-таки делал в лесу? Его там бросили раненого? Или он ехал один? Если он был ранен в бою, почему ему сразу не оказали медицинской помощи?
— Я думала, вы мертвы. — Она вновь смочила платок в воде и опустила ему на лоб. — Если бы я до вас не дотронулась, я бы и не заметила, что вы едва-едва, но все-таки дышите. Но вы действительно могли там умереть.
— Что ж, значит, я у вас в долгу, — сказал он. — Я обязан жизнью вам и этому сержанту. Надеюсь лично поблагодарить его, как только представится такая возможность. — Неожиданно Аллену в голову пришла мысль, заставившая забыть обо всем другом. — Скажите, а что вы сделали с моей одеждой и со всем остальным?
Девушка еще раз смочила платок и вновь приложила к его лбу.
— Ничего не было. Вы были раздеты. Полностью.
— Пол… — Он обжег ее взглядом. — Ничего не было? Ни вещей, ни одежды?
Девушка кивнула.
Боже праведный, она нашла его голым! Он так сильно напрягся, что его тело вновь пронзила боль. Но сильнее боли сейчас было чувство абсолютной беспомощности. Хотелось откинуть простыню и выбежать из комнаты. Но куда? Зачем? И как ему узнать, кто он такой?
«Надо успокоиться!» — приказал он себе. Ему следовало попытаться восстановить в мозгу цепь событий. Хорошо, он упал с лошади и разбился, так? Ответом послужил очередной болезненный приступ, сотрясший все тело. Он сильно ушибся, но не умер. Можно сказать, легко отделался, всего лишь шишка размером с крикетный мяч. Поэтому многого он не помнит. Но это временно. Надо дать мозгу время прийти в себя. Нужно подождать, когда окончательно спадет жар. Спешить некуда. Может быть, уже сегодня к вечеру или завтра он вспомнит все.
— Как вас зовут? — осторожно спросила девушка, вытирая пот с его горящих щек.
— Да идите вы к черту! — с чувством выкрикнул он. И тут же пожалел об этом. Открыв глаза, он взглянул на девушку. Она слегка прикусила нижнюю губу.
— Простите меня…
— Прошу прощения…
Они проговорили это одновременно.
— Я ничего не могу вспомнить, — признался он, стараясь справиться с охватившей его паникой.
— Не беспокойтесь, — улыбнулась она. — Я думаю, вы скоро все вспомните.
— Хорошо бы. Но пока я даже не знаю своего имени.
Он сам испугался своих слов. Ужас — вот что он чувствовал сейчас. Попытавшись приподняться на локте, он тут же почувствовал приступ дурноты. Взглянув на руки, он обнаружил на них огромные синяки.
— Вы живы, — успокаивающе сказала девушка, подвигаясь к нему поближе, — вы в сознании. По счастливому стечению обстоятельств все кости у вас целы. Бриджит уверяет, что вы скоро поправитесь, и я ей верю. Просто надо немного подождать. Все наладится, к вам вернется память. Дайте себе отдохнуть — душой и телом.
Если бы удалось подвинуть ее к себе чуть ближе, он бы тут же поцеловал ее. Черт, что за мысли лезут в голову, ему же даже рукой пошевелить трудно! Наверное, если бы он сейчас и поцеловал девушку, то уже прикосновение губами к губам вызвало бы у него приступ нестерпимой боли.
— Я обязан вам жизнью, — с грустью произнес он. — И я могу только поблагодарить вас за это. Но что значит мое «спасибо» по сравнению с тем, что вы сделали для меня.
Девушка мягко отстранилась, чтобы вновь намочить платок в воде.
— Вы одна из них? — резко спросил он. От внезапно охватившего его чувства дурноты он прикрыл глаза. — Вы… вы работаете здесь?
Несколько мгновений он слышал только легкий плеск воды, в которой девушка смачивала платок. Лучше бы он не задавал этого вопроса!
— Я же здесь, не так ли? — прозвучал наконец ответ.
— Но вы не выглядите как… Вы очень отличаетесь от остальных.
— Вы хотите сказать, что они выглядят как проститутки, а я — нет? — По ее тону можно было догадаться, что вопрос был обидным.
— Мне так кажется, — сказал он. — Извините меня. Мне не следовало спрашивать. Это не мое дело.
Она рассмеялась, но что-то в этом смехе было не так.
— Это мое основное преимущество, — сказала она. — Мой скромный вид, то, что я похожа на благородную леди или даже на ангела, как вам показалось раньше. Это очень привлекает клиентов. Как вы, наверное, знаете, у мужчин очень разные вкусы. Многие с радостью платят за то, чтобы оказаться в постели с ангелом. И похоже, я неплохо справляюсь с ролью невинной овечки, разве не так?
О да. Пожалуй, даже слишком хорошо. Он открыл глаза и увидел, что девушка продолжает улыбаться, вытирая руки полотенцем. Но и в улыбке, как только что в ее смехе, тоже было что-то не так.
— Еще раз простите, — произнес он. — С того момента, как я пришел в себя, я, кажется, только и делаю, что обижаю вас. Вообще-то такое поведение мне несвойственно, поверьте. Вы извините мою дерзость?
— Разумеется, — последовал ответ. — Но должна вам сказать, что я не нахожу в своей профессии ничего оскорбительного для себя, так же как и для моих… подруг. Если вы думаете, что проститутки — женщины второго сорта, что они чем-то хуже остальных, вы ошибаетесь. Что ж, увидимся позже. Джеральдина позаботится о вас. Вы голодны?
— Не особенно, — ответил он, и девушка вышла.
Значит, он все-таки обидел ее. И у нее было полное право обижаться. В конце концов, если бы не она, лежать бы ему сейчас мертвым на лесной дороге. Она с подругами приютила его. О нем заботились двадцать четыре часа в сутки. Если бы его нашла какая-нибудь добропорядочная леди — голым в ночном лесу, — как бы она поступила? Наверное, в ужасе бросилась бы прочь, оставив его умирать.
Он представил себе такую картинку и тихонько хмыкнул. Но вновь нахлынувшая дурнота заставила его забыть обо всем. И затем страшная мысль: а что, если забыть обо всем ему суждено навечно?
Глава 4
Когда после короткого отдыха Рейчел спустилась в кухню, там витали вкуснейшие ароматы. Рейчел поняла, что, видимо, с предложением помочь она сильно запоздала. Филлис колдовала над большой кастрюлей с супом. Поднос был полон уже готовой выпечки. На столе стоял чайник с открытой крышкой, на плите закипала вода.
— Хорошо отдохнула? — спросила Филлис. — Все сейчас в комнате Уильяма, наверху. Если не трудно, завари, пожалуйста, чай, и мы вместе отнесем угощение. Тот бедный молодой человек еще спит?
Проснувшись, Рейчел не решилась заглянуть в комнату раненого. Она все еще чувствовала себя неловко из-за того, что намекнула ему, будто работает здесь проституткой. Она одновременно злилась и на него за глупые расспросы, и на себя за то, что поддалась минутному настроению и наговорила лишнего. Просто она очень обиделась за девочек, ей было неприятно, что этот молодой человек так презрительно говорил о них. В конце концов, девочки приютили здесь и ее, и его. Они заботились о нем, помогали ей. Да, они проститутки, но, может быть, самые душевные женщины на земле.
Героем дня в «веселом доме» стал сержант Стрикленд. Всем очень нравилось, как бодро он держится, несмотря на потерю глаза. Он не жаловался сам и не позволял жалеть себя другим. Потребовалась сила убеждения всех живущих в этом доме, чтобы заставить его оставаться в постели хотя бы пару дней, пока не заживут раны. Рейчел испытывала к нему большое уважение. В конце концов, он поступил как герой, спасая совершенно незнакомого человека, хотя и сам уже был тяжело ранен.
— Когда глаз немного заживет и можно будет надеть специальную повязку, уверена, вы будете выглядеть очень браво.
Именно на этих словах, произнесенных Бриджит в адрес сержанта, Рейчел вошла в комнату.
Они с Филлис принесли собравшимся чай и выпечку. В этот момент Бриджит как раз меняла бинты на ране сержанта.
— Ой, что-то у меня пропал аппетит, — пробормотала Филлис, взглянув на открытую рану сержанта.
— Уилл, с повязкой на глазу ты будешь похож на настоящего пирата, — подхватила Джеральдина. — Однако что-то мне подсказывает, что ты и раньше не был особым красавцем, а?
— Это точно, — с усмешкой согласился сержант. — Но по крайней мере у меня были целы оба глаза. Я всю жизнь в армии, понимаешь, девочка? Больше ничего не умею делать. Но придется как-то приспосабливаться к новой жизни, надо же что-то есть. Ничего, выкарабкаюсь.
— Не сомневаюсь! — Она придвинулась поближе и взяла сержанта за руку. — Но в ближайшие день-два тебе все-таки придется оставаться в постели, слышишь, солдатик? Это приказ. Имей в виду, раньше ты встанешь с постели только через мой труп.
— Ну, не думаю, что тебе удастся меня удержать, девочка, — отозвался сержант, — но я ничего не имею против, если ты хорошенько попытаешься. А вообще-то непривычно мне валяться в постели из-за пустяка, честное слово. Как только полегчает, сразу проведаю того парнишку, которого я сюда доставил.
— Ох, Филлис, сколько вкусного ты принесла! — воскликнула Флосси, меняя тему. — В мире нет лучшей кулинарки, чем наша Филлис.
— Мисс, не надо бы вам было тащить этот тяжеленный поднос на чердак. Клянусь, уже завтра я начну помогать вам, чем смогу. А вообще, леди, может, вам здесь нужен хороший вышибала, а? Приглядывать за порядком в доме, когда вы принимаете гостей, помогать по хозяйству, да что угодно.
— Уильям, неужели ты хочешь сменить службу в армии на работу в борделе? — спросила Бриджит, отламывая кусочек свежеиспеченной булочки и намазывая его маслом.
— Неплохая была бы работенка, мэм. Особенно пока окончательно не поправлюсь, — ответил сержант. — Естественно, никакого жалованья, только немного еды и постель.
— Дело в том, Уильям, что мы не можем с определенностью сказать, сколько еще пробудем в этом городе, — отозвалась Джеральдина. — Сейчас, когда армия ушла из города, доход будет не особенно большой, оставаться надолго невыгодно. Так что мы собираемся вернуться домой, и как можно скорее. Есть один подонок, которого нам во что бы то ни стало надо разыскать, где бы он от нас не скрывался. Это очень важно для нас.
— Он обчистил нас, украл все деньги, которые нам удалось скопить за четыре года работы, — объяснила Бриджит. — И, как ты понимаешь, мы хотели бы их вернуть.
— И даже больше того, мы хотим как следует проучить мерзавца, — добавила Джеральдина.
— Кто-то смылся со всеми вашими деньгами? — нахмурился сержант, принимая из рук Филлис тарелку с бутербродами. — И вы, значит, собираетесь пуститься за ним вдогонку? Что ж, тогда я с вами. Один мой вид заставит негодяя трястись от ужаса. И уж я сумею сделать так, чтоб он меня надолго запомнил. Куда он сбежал?
— В этом-то вся проблема, — вздохнула Бриджит. — Мы почти уверены, что он прячется где-то в Англии, но, сам понимаешь, найти его там будет непросто.
— Бриджит и Флосси написали всем нашим подружкам по ремеслу, которые умеют читать, — сказала Джеральдина. — Кто-нибудь из них обязательно должен засечь этого мерзавца. Ну а если нет, что ж, мы сами разыщем его, даже если на это уйдет несколько лет. Не важно, сколько времени потребуется, главное — найти и отомстить. Нужен хороший план.
— Все, что нам нужно, — сухо поправила подругу Флосси, — это деньги. Пока мы будем рыскать по Англии в поисках вора, мы не сможем работать, так ведь? А деньги нужны постоянно. Мы станем нищенками, если очертя голову бросимся на его поиски.
— Но пойми же, Флосси, — горячилась Джеральдина, — ведь он оскорбил нас, выставил абсолютными дурами. И все из-за того, что мы проститутки! Он украл не только наши деньги, он обманул и нескольких благородных дам. Леди Флэтли, нашу Рейчел и других. Но для них у него хотя бы нашлось благовидное объяснение! Он сказал им, что деньги пойдут на пожертвования, и кто потом будет проверять, положил он деньги себе в карман или раздал бедным? Но с нами он поступил еще хуже! Просто взял деньги и сбежал. Сидел тут, выслушивал наш благодарный лепет, мерзавец! А потом небось смеялся над нами!
— Да, — согласилась Филлис. — Мы должны преподать ему урок хороших манер. Не важно, сколько это нам будет стоить.
— В любом случае нам потребуется много денег, — настаивала Флосси, беспокойно постукивая по краю тарелки. — Без денег — как без рук.
— У меня есть небольшое состояние, — неожиданно пылко заявила Рейчел. Флосси прекратила постукивать по тарелке, взгляды девушек устремились на Рейчел.
— У тебя есть состояние, Рейчел? — переспросила Джеральдина.
— Так она же приходится родней барону Уэстону… По материнской линии, да, Рейчел? — припомнила Бриджит.
— Мама оставила мне свои драгоценности, — объяснила Рейчел. — Но я не могу получить наследство до двадцати пяти лет, а до этого целых три года. Глупо, конечно, было вспоминать об этом сейчас, ведь еще три года я буду бедной церковной мышью.
— А где они хранятся? — спросила Флосси. — Мы ведь могли бы взять их… без спросу, правда? Это ведь не было бы воровством, раз они принадлежат тебе.
— Нацепим на себя черные маски и возьмем штурмом хранилище при свете полной луны, да? — хихикнула Джеральдина. — А что, это интересно. Где они, Рейчи?
— Да я и сама не знаю, — рассмеялась Рейчел, покачав головой. — Они на хранении у моего дядюшки, но я понятия не имею, где именно.
Правда, Рейчел умолчала еще об одном способе, которым она могла бы получить драгоценности до истечения указанного в завещании срока. Но в данный момент ей казалось, что этот способ был совершенно нереален.
— А как насчет юноши, который лежит внизу? — спросил сержант Стрикленд. — Он богат?
— Он определенно джентльмен, — ответила Рейчел.
— А кто он, мисс?
— Он не помнит.
Сержант усмехнулся:
— Бедняга потерял память после падения с лошади? Вот не повезло! Но я уверен, что он чертовски богат, помяните мое слово! Может, у него есть даже богатые родственнички прямо здесь, в Брюсселе. Если, конечно, они не сбежали из-за этой заварушки с французами к себе в родовое поместье. Но в любом случае, думаю, они рады будут заплатить нам за то, что мы спасли его благородную шкуру.
— А что, если он так никогда и не вспомнит, кто он такой? — поинтересовалась Филлис.
— Ну, мы можем дать объявление с описанием его внешности в бельгийские и лондонские газеты, — предложила Бриджит. — Правда, это потребует времени и денег. Да к тому же родственники могут и не согласиться нам заплатить.
— Тогда мы вот что можем сделать, — сказала Джеральдина. — Мы дадим объявление в газеты с описанием внешности, но не будем указывать, где он находится. Подержим его у себя как заложника, дождемся выкупа. В конце концов, ему немного надо — ночная сорочка, которую отыскала для него Бриджит, немного еды. Сбежать он не сможет. Да и некуда ему бежать, он же ничего про себя не помнит. Да еще у него больная нога!
— О том, чтобы он никуда не сбежал, я уж позабочусь, — добавил сержант.
— И сколько денег мы потребуем? — спросила Бриджит. — Сотню гиней?
— Три сотни, — не согласилась Филлис.
— Пять! — воскликнула Джеральдина, так сильно рассекая рукой воздух, что задела свою чашку.
— Не меньше тысячи, девочки, — твердо сказала Флосси. — Плюс деньги на текущие расходы по его содержанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Сейчас, Джеральдина, я только еще раз поменяю ему тряпку на лбу, — отозвалась девушка-ангел. Значит, ее зовут Рейчи… Это, наверное, сокращенное от Рейчел?.. — А потом я и правда все-таки пойду посплю. Но ведь и ты, наверное, тоже устала?
Темноволосая красотка неопределенно пожала плечами, взяла со стола пустой кувшин из-под воды и ушла.
— Так это бордель? — спросил Аллен. И хотя он не сомневался в ответе, все же пожалел, что задал свой вопрос, — девушка залилась краской.
— Мы не будем брать с вас платы за комнату, — сказала она с легкой дрожью в голосе.
Что ж, ее ответ можно было расценить только как утвердительный. Значит, его ангел-хранитель занимается…
Аллен обвел глазами комнату. Уютная, довольно скромно обставленная, она была оформлена в желтовато-коричневых и золотых тонах. Хорошо хоть, что не в огненно-красных. Кровать достаточно узкая, но в то же время, как подумал Аллен, достаточного размера для выполнения… своих прямых функций в этом заведении. Было заметно, что здесь живет женщина: кругом флакончики и коробочки, на маленьком столике — раскрытая книжка.
— Это ваша комната? — спросил он.
— Нет, пока вы здесь, — ответила она, прямо взглянув ему в глаза. Рассердилась? — Хотя вы правы, она моя.
— Прошу прощения, я занял вашу постель.
— Вам незачем извиняться, ведь это была не ваша идея. Вы попали сюда после того, как я нашла вас в лесу. Сержант, который помог мне довезти вас, тоже здесь, ему досталась комната на чердаке. В бою он лишился глаза, но старается никому не показывать, как ему плохо. Из-за ранения его демобилизовали. И теперь, после тринадцати лет военной службы, он не представляет себе, как будет жить дальше.
— Вы нашли меня в лесу?
И какого черта он, интересно, там делал? Сейчас Аллен смутно припомнил, как он не знал, куда деться от оглушительных звуков бесконечных выстрелов, но другие детали сражения пока не появлялись. Речь шла о войне с Наполеоном, это он помнил. Видимо, он принимал участие в каком-то сражении. Ладно, но что он все-таки делал в лесу? Его там бросили раненого? Или он ехал один? Если он был ранен в бою, почему ему сразу не оказали медицинской помощи?
— Я думала, вы мертвы. — Она вновь смочила платок в воде и опустила ему на лоб. — Если бы я до вас не дотронулась, я бы и не заметила, что вы едва-едва, но все-таки дышите. Но вы действительно могли там умереть.
— Что ж, значит, я у вас в долгу, — сказал он. — Я обязан жизнью вам и этому сержанту. Надеюсь лично поблагодарить его, как только представится такая возможность. — Неожиданно Аллену в голову пришла мысль, заставившая забыть обо всем другом. — Скажите, а что вы сделали с моей одеждой и со всем остальным?
Девушка еще раз смочила платок и вновь приложила к его лбу.
— Ничего не было. Вы были раздеты. Полностью.
— Пол… — Он обжег ее взглядом. — Ничего не было? Ни вещей, ни одежды?
Девушка кивнула.
Боже праведный, она нашла его голым! Он так сильно напрягся, что его тело вновь пронзила боль. Но сильнее боли сейчас было чувство абсолютной беспомощности. Хотелось откинуть простыню и выбежать из комнаты. Но куда? Зачем? И как ему узнать, кто он такой?
«Надо успокоиться!» — приказал он себе. Ему следовало попытаться восстановить в мозгу цепь событий. Хорошо, он упал с лошади и разбился, так? Ответом послужил очередной болезненный приступ, сотрясший все тело. Он сильно ушибся, но не умер. Можно сказать, легко отделался, всего лишь шишка размером с крикетный мяч. Поэтому многого он не помнит. Но это временно. Надо дать мозгу время прийти в себя. Нужно подождать, когда окончательно спадет жар. Спешить некуда. Может быть, уже сегодня к вечеру или завтра он вспомнит все.
— Как вас зовут? — осторожно спросила девушка, вытирая пот с его горящих щек.
— Да идите вы к черту! — с чувством выкрикнул он. И тут же пожалел об этом. Открыв глаза, он взглянул на девушку. Она слегка прикусила нижнюю губу.
— Простите меня…
— Прошу прощения…
Они проговорили это одновременно.
— Я ничего не могу вспомнить, — признался он, стараясь справиться с охватившей его паникой.
— Не беспокойтесь, — улыбнулась она. — Я думаю, вы скоро все вспомните.
— Хорошо бы. Но пока я даже не знаю своего имени.
Он сам испугался своих слов. Ужас — вот что он чувствовал сейчас. Попытавшись приподняться на локте, он тут же почувствовал приступ дурноты. Взглянув на руки, он обнаружил на них огромные синяки.
— Вы живы, — успокаивающе сказала девушка, подвигаясь к нему поближе, — вы в сознании. По счастливому стечению обстоятельств все кости у вас целы. Бриджит уверяет, что вы скоро поправитесь, и я ей верю. Просто надо немного подождать. Все наладится, к вам вернется память. Дайте себе отдохнуть — душой и телом.
Если бы удалось подвинуть ее к себе чуть ближе, он бы тут же поцеловал ее. Черт, что за мысли лезут в голову, ему же даже рукой пошевелить трудно! Наверное, если бы он сейчас и поцеловал девушку, то уже прикосновение губами к губам вызвало бы у него приступ нестерпимой боли.
— Я обязан вам жизнью, — с грустью произнес он. — И я могу только поблагодарить вас за это. Но что значит мое «спасибо» по сравнению с тем, что вы сделали для меня.
Девушка мягко отстранилась, чтобы вновь намочить платок в воде.
— Вы одна из них? — резко спросил он. От внезапно охватившего его чувства дурноты он прикрыл глаза. — Вы… вы работаете здесь?
Несколько мгновений он слышал только легкий плеск воды, в которой девушка смачивала платок. Лучше бы он не задавал этого вопроса!
— Я же здесь, не так ли? — прозвучал наконец ответ.
— Но вы не выглядите как… Вы очень отличаетесь от остальных.
— Вы хотите сказать, что они выглядят как проститутки, а я — нет? — По ее тону можно было догадаться, что вопрос был обидным.
— Мне так кажется, — сказал он. — Извините меня. Мне не следовало спрашивать. Это не мое дело.
Она рассмеялась, но что-то в этом смехе было не так.
— Это мое основное преимущество, — сказала она. — Мой скромный вид, то, что я похожа на благородную леди или даже на ангела, как вам показалось раньше. Это очень привлекает клиентов. Как вы, наверное, знаете, у мужчин очень разные вкусы. Многие с радостью платят за то, чтобы оказаться в постели с ангелом. И похоже, я неплохо справляюсь с ролью невинной овечки, разве не так?
О да. Пожалуй, даже слишком хорошо. Он открыл глаза и увидел, что девушка продолжает улыбаться, вытирая руки полотенцем. Но и в улыбке, как только что в ее смехе, тоже было что-то не так.
— Еще раз простите, — произнес он. — С того момента, как я пришел в себя, я, кажется, только и делаю, что обижаю вас. Вообще-то такое поведение мне несвойственно, поверьте. Вы извините мою дерзость?
— Разумеется, — последовал ответ. — Но должна вам сказать, что я не нахожу в своей профессии ничего оскорбительного для себя, так же как и для моих… подруг. Если вы думаете, что проститутки — женщины второго сорта, что они чем-то хуже остальных, вы ошибаетесь. Что ж, увидимся позже. Джеральдина позаботится о вас. Вы голодны?
— Не особенно, — ответил он, и девушка вышла.
Значит, он все-таки обидел ее. И у нее было полное право обижаться. В конце концов, если бы не она, лежать бы ему сейчас мертвым на лесной дороге. Она с подругами приютила его. О нем заботились двадцать четыре часа в сутки. Если бы его нашла какая-нибудь добропорядочная леди — голым в ночном лесу, — как бы она поступила? Наверное, в ужасе бросилась бы прочь, оставив его умирать.
Он представил себе такую картинку и тихонько хмыкнул. Но вновь нахлынувшая дурнота заставила его забыть обо всем. И затем страшная мысль: а что, если забыть обо всем ему суждено навечно?
Глава 4
Когда после короткого отдыха Рейчел спустилась в кухню, там витали вкуснейшие ароматы. Рейчел поняла, что, видимо, с предложением помочь она сильно запоздала. Филлис колдовала над большой кастрюлей с супом. Поднос был полон уже готовой выпечки. На столе стоял чайник с открытой крышкой, на плите закипала вода.
— Хорошо отдохнула? — спросила Филлис. — Все сейчас в комнате Уильяма, наверху. Если не трудно, завари, пожалуйста, чай, и мы вместе отнесем угощение. Тот бедный молодой человек еще спит?
Проснувшись, Рейчел не решилась заглянуть в комнату раненого. Она все еще чувствовала себя неловко из-за того, что намекнула ему, будто работает здесь проституткой. Она одновременно злилась и на него за глупые расспросы, и на себя за то, что поддалась минутному настроению и наговорила лишнего. Просто она очень обиделась за девочек, ей было неприятно, что этот молодой человек так презрительно говорил о них. В конце концов, девочки приютили здесь и ее, и его. Они заботились о нем, помогали ей. Да, они проститутки, но, может быть, самые душевные женщины на земле.
Героем дня в «веселом доме» стал сержант Стрикленд. Всем очень нравилось, как бодро он держится, несмотря на потерю глаза. Он не жаловался сам и не позволял жалеть себя другим. Потребовалась сила убеждения всех живущих в этом доме, чтобы заставить его оставаться в постели хотя бы пару дней, пока не заживут раны. Рейчел испытывала к нему большое уважение. В конце концов, он поступил как герой, спасая совершенно незнакомого человека, хотя и сам уже был тяжело ранен.
— Когда глаз немного заживет и можно будет надеть специальную повязку, уверена, вы будете выглядеть очень браво.
Именно на этих словах, произнесенных Бриджит в адрес сержанта, Рейчел вошла в комнату.
Они с Филлис принесли собравшимся чай и выпечку. В этот момент Бриджит как раз меняла бинты на ране сержанта.
— Ой, что-то у меня пропал аппетит, — пробормотала Филлис, взглянув на открытую рану сержанта.
— Уилл, с повязкой на глазу ты будешь похож на настоящего пирата, — подхватила Джеральдина. — Однако что-то мне подсказывает, что ты и раньше не был особым красавцем, а?
— Это точно, — с усмешкой согласился сержант. — Но по крайней мере у меня были целы оба глаза. Я всю жизнь в армии, понимаешь, девочка? Больше ничего не умею делать. Но придется как-то приспосабливаться к новой жизни, надо же что-то есть. Ничего, выкарабкаюсь.
— Не сомневаюсь! — Она придвинулась поближе и взяла сержанта за руку. — Но в ближайшие день-два тебе все-таки придется оставаться в постели, слышишь, солдатик? Это приказ. Имей в виду, раньше ты встанешь с постели только через мой труп.
— Ну, не думаю, что тебе удастся меня удержать, девочка, — отозвался сержант, — но я ничего не имею против, если ты хорошенько попытаешься. А вообще-то непривычно мне валяться в постели из-за пустяка, честное слово. Как только полегчает, сразу проведаю того парнишку, которого я сюда доставил.
— Ох, Филлис, сколько вкусного ты принесла! — воскликнула Флосси, меняя тему. — В мире нет лучшей кулинарки, чем наша Филлис.
— Мисс, не надо бы вам было тащить этот тяжеленный поднос на чердак. Клянусь, уже завтра я начну помогать вам, чем смогу. А вообще, леди, может, вам здесь нужен хороший вышибала, а? Приглядывать за порядком в доме, когда вы принимаете гостей, помогать по хозяйству, да что угодно.
— Уильям, неужели ты хочешь сменить службу в армии на работу в борделе? — спросила Бриджит, отламывая кусочек свежеиспеченной булочки и намазывая его маслом.
— Неплохая была бы работенка, мэм. Особенно пока окончательно не поправлюсь, — ответил сержант. — Естественно, никакого жалованья, только немного еды и постель.
— Дело в том, Уильям, что мы не можем с определенностью сказать, сколько еще пробудем в этом городе, — отозвалась Джеральдина. — Сейчас, когда армия ушла из города, доход будет не особенно большой, оставаться надолго невыгодно. Так что мы собираемся вернуться домой, и как можно скорее. Есть один подонок, которого нам во что бы то ни стало надо разыскать, где бы он от нас не скрывался. Это очень важно для нас.
— Он обчистил нас, украл все деньги, которые нам удалось скопить за четыре года работы, — объяснила Бриджит. — И, как ты понимаешь, мы хотели бы их вернуть.
— И даже больше того, мы хотим как следует проучить мерзавца, — добавила Джеральдина.
— Кто-то смылся со всеми вашими деньгами? — нахмурился сержант, принимая из рук Филлис тарелку с бутербродами. — И вы, значит, собираетесь пуститься за ним вдогонку? Что ж, тогда я с вами. Один мой вид заставит негодяя трястись от ужаса. И уж я сумею сделать так, чтоб он меня надолго запомнил. Куда он сбежал?
— В этом-то вся проблема, — вздохнула Бриджит. — Мы почти уверены, что он прячется где-то в Англии, но, сам понимаешь, найти его там будет непросто.
— Бриджит и Флосси написали всем нашим подружкам по ремеслу, которые умеют читать, — сказала Джеральдина. — Кто-нибудь из них обязательно должен засечь этого мерзавца. Ну а если нет, что ж, мы сами разыщем его, даже если на это уйдет несколько лет. Не важно, сколько времени потребуется, главное — найти и отомстить. Нужен хороший план.
— Все, что нам нужно, — сухо поправила подругу Флосси, — это деньги. Пока мы будем рыскать по Англии в поисках вора, мы не сможем работать, так ведь? А деньги нужны постоянно. Мы станем нищенками, если очертя голову бросимся на его поиски.
— Но пойми же, Флосси, — горячилась Джеральдина, — ведь он оскорбил нас, выставил абсолютными дурами. И все из-за того, что мы проститутки! Он украл не только наши деньги, он обманул и нескольких благородных дам. Леди Флэтли, нашу Рейчел и других. Но для них у него хотя бы нашлось благовидное объяснение! Он сказал им, что деньги пойдут на пожертвования, и кто потом будет проверять, положил он деньги себе в карман или раздал бедным? Но с нами он поступил еще хуже! Просто взял деньги и сбежал. Сидел тут, выслушивал наш благодарный лепет, мерзавец! А потом небось смеялся над нами!
— Да, — согласилась Филлис. — Мы должны преподать ему урок хороших манер. Не важно, сколько это нам будет стоить.
— В любом случае нам потребуется много денег, — настаивала Флосси, беспокойно постукивая по краю тарелки. — Без денег — как без рук.
— У меня есть небольшое состояние, — неожиданно пылко заявила Рейчел. Флосси прекратила постукивать по тарелке, взгляды девушек устремились на Рейчел.
— У тебя есть состояние, Рейчел? — переспросила Джеральдина.
— Так она же приходится родней барону Уэстону… По материнской линии, да, Рейчел? — припомнила Бриджит.
— Мама оставила мне свои драгоценности, — объяснила Рейчел. — Но я не могу получить наследство до двадцати пяти лет, а до этого целых три года. Глупо, конечно, было вспоминать об этом сейчас, ведь еще три года я буду бедной церковной мышью.
— А где они хранятся? — спросила Флосси. — Мы ведь могли бы взять их… без спросу, правда? Это ведь не было бы воровством, раз они принадлежат тебе.
— Нацепим на себя черные маски и возьмем штурмом хранилище при свете полной луны, да? — хихикнула Джеральдина. — А что, это интересно. Где они, Рейчи?
— Да я и сама не знаю, — рассмеялась Рейчел, покачав головой. — Они на хранении у моего дядюшки, но я понятия не имею, где именно.
Правда, Рейчел умолчала еще об одном способе, которым она могла бы получить драгоценности до истечения указанного в завещании срока. Но в данный момент ей казалось, что этот способ был совершенно нереален.
— А как насчет юноши, который лежит внизу? — спросил сержант Стрикленд. — Он богат?
— Он определенно джентльмен, — ответила Рейчел.
— А кто он, мисс?
— Он не помнит.
Сержант усмехнулся:
— Бедняга потерял память после падения с лошади? Вот не повезло! Но я уверен, что он чертовски богат, помяните мое слово! Может, у него есть даже богатые родственнички прямо здесь, в Брюсселе. Если, конечно, они не сбежали из-за этой заварушки с французами к себе в родовое поместье. Но в любом случае, думаю, они рады будут заплатить нам за то, что мы спасли его благородную шкуру.
— А что, если он так никогда и не вспомнит, кто он такой? — поинтересовалась Филлис.
— Ну, мы можем дать объявление с описанием его внешности в бельгийские и лондонские газеты, — предложила Бриджит. — Правда, это потребует времени и денег. Да к тому же родственники могут и не согласиться нам заплатить.
— Тогда мы вот что можем сделать, — сказала Джеральдина. — Мы дадим объявление в газеты с описанием внешности, но не будем указывать, где он находится. Подержим его у себя как заложника, дождемся выкупа. В конце концов, ему немного надо — ночная сорочка, которую отыскала для него Бриджит, немного еды. Сбежать он не сможет. Да и некуда ему бежать, он же ничего про себя не помнит. Да еще у него больная нога!
— О том, чтобы он никуда не сбежал, я уж позабочусь, — добавил сержант.
— И сколько денег мы потребуем? — спросила Бриджит. — Сотню гиней?
— Три сотни, — не согласилась Филлис.
— Пять! — воскликнула Джеральдина, так сильно рассекая рукой воздух, что задела свою чашку.
— Не меньше тысячи, девочки, — твердо сказала Флосси. — Плюс деньги на текущие расходы по его содержанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29