Сегодняшняя историческая наука располагает сведениями, что татарский хан Джанибек Кипчак осадил Кафу и ждал ее сдачи. Огромное его войско расположилось у моря вдоль каменной защитной стены города. Можно было не штурмовать стены и не терять воинов, так как без пищи и воды жители, по расчетам Кипчака, должны были скоро запросить пощады. Ни одному судну не разрешал он разгружаться в порту и не давал самим жителям возможности выйти из города, чтобы те не убежали на чужестранных кораблях. Более того, он намеренно распорядился, чтобы в осажденный город напустили черных крыс, которые (как ему сказали) сошли с прибывших кораблей и несли с собой болезни и смерть. Но, наслав на жителей Кафы «черную болезнь», Кипчак и сам просчитался. Скосив осажденных в городе, болезнь неожиданно перекинулась и на его войско. Коварной болезни было все равно, кого косить, и она подкралась к солдатам Кипчака.
Его многочисленное воинство пресную воду брало из ручьев, спускавшихся с гор. Солдаты тоже стали заболевать и умирать, причем их умирало до нескольких десятков в день. Трупов было столько, что их не успевали хоронить. Вот что говорилось в отчете нотариуса Габриеля де Муссиса из итальянского города Пьяченцы: «Несметные полчища татар и сарацинов внезапно пали жертвой неизвестной болезни. Всю татарскую армию поразила болезнь, каждый день погибали тысячи. В паху сгущались соки, потом они загнивали, развивалась лихорадка, наступала смерть, советы и помощь врачей не помогали…».
Не зная, что предпринять для ограждения своих воинов от повальной болезни, Кипчак решил выместить свою злобу на жителях Кафы. Он заставлял пленных из числа местных грузить тела умерших на телеги, отвозить их в город и сбрасывать там. Более того, он приказал заряжать трупами скончавшихся больных пушки и обстреливать ими осажденный город.
Но количество смертей в его войске не уменьшалось. Вскоре Кипчак не мог досчитаться и половины своих солдат. Когда трупы устлали все побережье, их стали сбрасывать в море. Моряки с кораблей, прибывших из Генуи и стоявших в порту Кафы, нетерпеливо наблюдали за всеми этими событиями. Иногда генуэзцы отваживались выходить в город, чтобы узнать обстановку. Им очень не хотелось возвращаться домой с товаром, и они ждали, когда закончится эта странная война, город уберет трупы и начнет торговать. Однако, заразившись в Кафе, они сами невольно перенесли заразу на свои корабли, да к тому же по якорным цепям на корабли забрались и городские крысы.
Из Кафы зараженные и неразгруженные корабли отправились обратно в Италию. И там, естественно, вместе с моряками на берег высадились и полчища черных крыс. Затем корабли пошли в порты Сицилии, Сардинии и Корсики, распространяя заразу и на этих островах.
Примерно через год вся Италия – с севера на юг и с запада на восток (включая острова) – оказалась охвачена эпидемией чумы. Особенно свирепствовала болезнь во Флоренции, тяжелую судьбу которой описал в своем знаменитом романе «Декамерон» новеллист Джованни Боккаччо. По его словам, люди замертво падали на улицах, в отдельных домах умирали одинокие мужчины и женщины, о смерти которых никто и не догадывался. Разлагающиеся трупы смердили, отравляя воздух. И только по этому страшному запаху смерти люди могли определить, где лежат покойники. К разложившимся трупам было страшно прикоснуться, и под страхом тюремного наказания власти заставляли делать это простых людей, которые, пользуясь случаем, занимались попутно и мародерством.
Со временем, чтобы обезопасить себя от заражения, врачи стали надевать специально сшитые длинные халаты, на руки натягивали перчатки, на лицо – специальные маски с длиннющим клювом, в котором находились благовонные растения и корешки. К рукам их были привязаны на шнурках тарелки с дымившимися благовониями. Иногда это помогало, но сами они становились похожи на каких-то чудовищных птиц, несущих несчастье. Их вид был столь ужасающ, что при их появлении люди разбегались и прятались.
А количество жертв все увеличивалось. На городских кладбищах не хватало могил, и тогда власти приняли решение закапывать всех умерших за городом, сваливая трупы в одну братскую могилу. И за короткое время таких братских могил появилось несколько десятков.
В течение шести месяцев вымерла почти половина населения Флоренции. Целые кварталы в городе стояли безжизненными, а в опустевших домах разгуливал ветер. Вскоре даже воры и мародеры стали опасаться входить в помещения, откуда выносили чумных больных.
В Парме поэт Петрарка оплакивал кончину своего друга, вся семья которого в течение трех дней ушла из жизни.
После Италии болезнь перекинулась во Францию. В Марселе за несколько месяцев скончалось 56 тысяч людей. Из восьми врачей в Перпиньяне в живых остался только один, в Авиньоне семь тысяч домов оказались пустыми, а местные кюре от страха додумались до того, что освятили реку Рону и в нее стали сбрасывать все трупы, отчего речная вода сделалась зараженной. Чума, на некоторое время приостановившая Столетнюю войну между Францией и Англией, унесла куда больше жизней, чем открытые столкновения между войсками.
В конце 1348 года чума проникла на территорию сегодняшних Германии и Австрии. В Германии погибла треть духовенства, многие церкви и храмы были закрыты, и некому стало читать проповеди и справлять церковную службу. В Вене уже в первый день от эпидемии скончалось 960 человек, а потом каждый день тысячу умерших отвозили за город.
В 1349 году, как будто насытившись на материке, чума, перекинулась через пролив в Англию, где начался всеобщий мор. Только в одном Лондоне умерло свыше половины его жителей.
Затем чума добралась до Норвегии, куда ее занес (как рассказывают) парусный корабль, команда которого вся умерла от болезни. Как только неуправляемое судно прибило к берегу, нашлось несколько человек, которые полезли на борт, чтобы воспользоваться дармовой добычей. Однако на палубе они увидели только полуразложившиеся трупы и бегавших по ним крыс. Осмотр пустого корабля привел к тому, что все любопытные были заражены, а от них заразились работавшие в норвежском порту моряки.
Католическая церковь не могла оставаться равнодушной к столь грозному и страшному явлению. Она стремилась дать смертям свое объяснение, в проповедях требовала покаяний и молитв. Христиане видели в этой эпидемии наказание за свои грехи и денно и нощно молились о прощении. Были организованы целые шествия молящихся и кающихся людей. По Риму по улицам бродили толпы босых и полуголых кающихся грешников, которые вешали себе на шею веревки, камни, стегали себя кожаными плетьми, посыпали голову пеплом. Потом они ползли к ступенькам церкви Санта-Мария и просили у святой девственницы прощения и пощады.
Это безумие, охватившее наиболее уязвимую часть населения, вело к деградации общества, религиозные чувства превращались в мрачное сумасшествие. Собственно, в этот период многие люди действительно сходили с ума. Дошло до того, что папа Климент VI запретил подобные шествия и все виды флагеллянтства. Тех «грешников», которые не хотели подчиняться папскому указу и призывали к физическому наказанию друг друга, вскоре стали бросать в тюрьмы, их пытали и даже казнили.
В небольших европейских городах вообще не знали, каким образом бороться против чумы, и посчитали, что главными ее распространителями являются неизлечимые больные (например, проказой), инвалиды и другие немощные люди, страдавшие разного рода недугами. Утвердившееся мнение: «Это они распространили чуму!» – настолько овладело людьми, что на несчастных (большей частью бездомных бродяг) обратился беспощадный народный гнев. Их изгоняли из городов, не давали пищи, а в некоторых случаях просто убивали и закапывали в землю.
Позднее распространились другие слухи. Как оказалось, чума – это месть евреев за выселение их из Палестины, за погромы, это они, антихристы, пили кровь младенцев и отравляли воду в колодцах. И против евреев с новой силой ополчились массы людей. В ноябре 1348 года по всей Германии прокатилась волна погромов, за евреями охотились в буквальном смысле слова. Самые нелепые обвинения выдвигались против них. Если в домах собирались несколько евреев, то оттуда их уже не выпускали. Дома поджигали и ждали, когда эти, ни в чем не повинные люди, сгорят. Их заколачивали в бочки с вином и спускали в Рейн, сажали в тюрьмы, спускали на плотах вниз по реке. Однако от этого масштабы эпидемии нисколько не уменьшались.
В 1351 году преследования евреев пошли на убыль. И странным образом, как по команде, эпидемия чумы начала отступать. Люди словно опомнились от безумия и постепенно стали приходить в себя. За весь период шествия чумы по городам Европы в общей сложности погибла треть ее населения.
Но в это время эпидемия перекинулась на Польшу и Россию. Достаточно вспомнить Ваганьковское кладбище в Москве, которое, собственно, и было образовано возле села Ваганьково для захоронения больных чумой. Умерших свозили туда со всех уголков белокаменной и хоронили в братской могиле. Но, к счастью, суровые климатические условия России не дали широкого распространения этой болезни.
Только с появлением новых антисептических средств борьбы с микробами к началу XIX века Европа, как и Россия, полностью освободилась от этого страшного недуга.
ВИНЕТА – НЕМЕЦКАЯ АТЛАНТИДА
У многих народов бытует легенда о своей Атлантиде. Чье внимание не привлечет красочный рассказ о таинственном, затопленном в древние века городе-призраке, который исчез, унеся с собой в пучину улицы, дома, храмы, людей, животных? Страшная для тех времен катастрофа для наших современников стала интереснейшей исторической загадкой, тайной, которую хочется расследовать и раскрыть.
Как правило, именно такие города-призраки в глазах всего человечества олицетворяли собой идеал радостной, счастливой и безмятежной жизни. Правда, этим городам всегда грозила гибель. Авторы поэтических сказаний не знали, как распорядиться их дальнейшей судьбой, поэтому чаще всего отправляли свои города-мифы на дно морей и океанов. Но нередко легенды об исчезнувших городах имели под собой довольно веские основания, чтобы ими заинтересовались и начали свои изыскания ученые. В этой связи достаточно вспомнить историю известных Содома и Гоморры, покоящихся, возможно, под толстым слоем ила и вулканического пепла на дне Мертвого моря. Или случайно отрытые Помпеи с Геркуланумом, засыпанные пеплом и лавой Везувия. А для России – это загадочный град Китеж.
Некоторые порты и процветавшие города древности были уничтожены не в результате их погружения на дно моря, а, наоборот, – в результате удаления от него. Такая судьба постигла, например, турецкий город Эфес, развалины которого находятся сегодня южнее Измира. Около двух с половиной тысяч лет назад река Мендерес, впадавшая в море, своими отложениями ила практически погребла под собой город. От него сохранилась только дорога, которая кончается в четырех километрах от моря.
Не отставали от итальянцев, греков, славян и северные немцы. Им тоже хотелось иметь свой сказочный город-призрак, некогда располагавшийся на берегу Балтийского моря. Но куда он исчез, если вообще когда-либо существовал? Насколько известно, в тех местностях в обозримом прошлом никогда не было вулканов, не происходили сколько-нибудь известные сильные землетрясения. Наводнения, правда, случались, но все города оставались на своих местах. Стихия после нескольких дней разгула, как правило, отступала.
И тем не менее, некоторые ученые из Берлина и сегодня вполне серьезно утверждают, что в средние века на побережье Балтийского моря (недалеко от острова Волин) на месте впадения реки Одер в море находился крупный город-порт Винета. Он занесен во все энциклопедии мира, но известно о нем крайне мало.
Хроники кратко сообщают, что около семисот лет назад (до разорения в XII веке датчанами) Винета была крупнейшим торговым центром немецкого севера. В городе процветала торговля, в порту швартовались корабли со всех концов земли. Размахом своей деятельности Винета во многом напоминала средневековые Гамбург и Любек. Но эти два города живы и сегодня, с ними ничего не происходило, за исключением редких наводнений, а вот Винета полностью исчезла. Куда и как?
Археологи из земли Мекленбург-Предпомерании уверены, что легендарный город – не выдумка, он действительно существовал. И лежит сегодня на дне Бартецкого залива, неподалеку от маленького старинного города Барт, упоминающегося в хрониках XIII века. Добраться до Винеты непросто, так как ее накрывает многометровый слой ила.
Древние сказания так описывают этот загадочный город:
«Роскошные дома в нем были украшены окнами из цветного стекла.
Колонны из белого мрамора и алебастра удерживали навесы над входами в жилище. Позолоченная черепица отражала солнечный свет и до заката наполняла улицы желтым сиянием.
Мужчины в Винете носили отороченные дорогим мехом мантии и береты с длинными перьями. Женщины были затянуты в бархат и шелка, тяжелые золотые украшения с огромными драгоценными камнями обвивали их шеи. Девочки пряли на маленьких прялках золотым веретеном. Вино пили там из золотых кубков, а дыры в стенах затыкались хлебом».
В этом рассказе очень многое напоминает то, о чем писал Платон, повествуя об Атлантиде: восхищение прекрасным городом, богатыми и довольными людьми. И как наказание – такое же исчезновение в глубинах морских вод, исчезновение в вечности. А так как проверить это описание нельзя, то всякий хронограф старался на свой лад. Вот что сообщалось о Винете в российском энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона: «Винета, иначе называлась Юлин или Юмна, в X и XI веках оживленный славянский город, находился на острове Волине в устье Одера. Адам Бременский (1067) рассказывает о Винете как об одном из самых больших приморских городов балтийского побережья. Недалеко от Винеты, на Серебряной горе, находилось укрепление скандинавских викингов Иомсбург. В 1184 году в войне датского короля Кнута VI с герцогом померанским Богуславом Винета была сожжена и разрушена датчанами. Позже образовалось предание, что вследствие землетрясения город опустился в море, где будто бы можно видеть его развалины. Новейшие исследования (Вирхов и Фридель) не подтвердили этого и доказали, что Винета находилась на месте теперешнего города Воллина».
А вот что писал о Винете сам немецкий географ Адам Бременский, который и назвал ее Юмна: «Город полон товарами всех народов Севера. Он больше и красивее любого другого города в Европе. Винета наводнена варварами, греками, славянами и саксами. Моряков, торговцев, ремесленников – всех ждет здесь гостеприимный прием. Но только если они не исповедывают христианство. Потому что все здесь в заблуждении и поклоняются языческим идолам».
Так существовал или не существовал этот благословенный город? И если существовал, то куда исчез? Что предшествовало беде?
Современный берлинский историк Понтер Вермуш считает, что Винета – это не город Волин. Речь идет именно о Винете, которая существовала и погибла в результате тех наводнений, которые периодически затопляют земли Голландии. «Жители Винеты перекрывали сегодняшний залив дамбами и шлюзами, предохранявшими их от разрушительных действий морских волн. Они были первые, кто стали оберегаться от разгула морской стихии. Но пришедшие завоеватели, датские воины, разрушили все эти плотины. Они не пожелали сохранить красивый вольный город, который вместе с его жителями вызывал у них зависть. И чтобы скрыть деяние своих рук и досадить жителям, решили, что Винета должна погибнуть. Именно они разрушили шлюзы, дамбы. И вода хлынула на улицы города. Другими словами, поступили по принципу: „Карфаген должен быть разрушен“ – и его разрушили. И спустя столетие после затопления Винеты торговые люди отмечали, что видели под водой крыши и шпили города».
О местонахождении Винеты спорят и сейчас. По описанию Адама Бременского, город мог находиться и около острова Рюген в устье реки Пене. Историки могли и спутать названия городов, Винету назвать позднее Волином. Но как бы там ни было, исследователи планируют в ближайшее время проверить старые очертания и направление реки Пене, чтобы приступить к поискам исчезнувшего города. Если им удастся обнаружить хоть малейший след затопленного древнего города, то это будет поистине научной сенсацией. Еще ни один из городов-призраков не всплывал на поверхность. Возможно, пальма первенства в этом будет принадлежать Винете.
ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В ЛИССАБОНЕ
В 1755 году столица Португалии, город Лиссабон, насчитывала около 230 тысяч жителей. Расположенный на правом берегу реки Тежу (старинное название Тахо) в пятнадцати километрах от Атлантического океана и утопавший в апельсиновых рощах, Лиссабон считался одним из самых красивейших и процветающих торговых городов Европы.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги '100 великих. 100 великих катастроф'
1 2 3 4 5 6 7 8
Его многочисленное воинство пресную воду брало из ручьев, спускавшихся с гор. Солдаты тоже стали заболевать и умирать, причем их умирало до нескольких десятков в день. Трупов было столько, что их не успевали хоронить. Вот что говорилось в отчете нотариуса Габриеля де Муссиса из итальянского города Пьяченцы: «Несметные полчища татар и сарацинов внезапно пали жертвой неизвестной болезни. Всю татарскую армию поразила болезнь, каждый день погибали тысячи. В паху сгущались соки, потом они загнивали, развивалась лихорадка, наступала смерть, советы и помощь врачей не помогали…».
Не зная, что предпринять для ограждения своих воинов от повальной болезни, Кипчак решил выместить свою злобу на жителях Кафы. Он заставлял пленных из числа местных грузить тела умерших на телеги, отвозить их в город и сбрасывать там. Более того, он приказал заряжать трупами скончавшихся больных пушки и обстреливать ими осажденный город.
Но количество смертей в его войске не уменьшалось. Вскоре Кипчак не мог досчитаться и половины своих солдат. Когда трупы устлали все побережье, их стали сбрасывать в море. Моряки с кораблей, прибывших из Генуи и стоявших в порту Кафы, нетерпеливо наблюдали за всеми этими событиями. Иногда генуэзцы отваживались выходить в город, чтобы узнать обстановку. Им очень не хотелось возвращаться домой с товаром, и они ждали, когда закончится эта странная война, город уберет трупы и начнет торговать. Однако, заразившись в Кафе, они сами невольно перенесли заразу на свои корабли, да к тому же по якорным цепям на корабли забрались и городские крысы.
Из Кафы зараженные и неразгруженные корабли отправились обратно в Италию. И там, естественно, вместе с моряками на берег высадились и полчища черных крыс. Затем корабли пошли в порты Сицилии, Сардинии и Корсики, распространяя заразу и на этих островах.
Примерно через год вся Италия – с севера на юг и с запада на восток (включая острова) – оказалась охвачена эпидемией чумы. Особенно свирепствовала болезнь во Флоренции, тяжелую судьбу которой описал в своем знаменитом романе «Декамерон» новеллист Джованни Боккаччо. По его словам, люди замертво падали на улицах, в отдельных домах умирали одинокие мужчины и женщины, о смерти которых никто и не догадывался. Разлагающиеся трупы смердили, отравляя воздух. И только по этому страшному запаху смерти люди могли определить, где лежат покойники. К разложившимся трупам было страшно прикоснуться, и под страхом тюремного наказания власти заставляли делать это простых людей, которые, пользуясь случаем, занимались попутно и мародерством.
Со временем, чтобы обезопасить себя от заражения, врачи стали надевать специально сшитые длинные халаты, на руки натягивали перчатки, на лицо – специальные маски с длиннющим клювом, в котором находились благовонные растения и корешки. К рукам их были привязаны на шнурках тарелки с дымившимися благовониями. Иногда это помогало, но сами они становились похожи на каких-то чудовищных птиц, несущих несчастье. Их вид был столь ужасающ, что при их появлении люди разбегались и прятались.
А количество жертв все увеличивалось. На городских кладбищах не хватало могил, и тогда власти приняли решение закапывать всех умерших за городом, сваливая трупы в одну братскую могилу. И за короткое время таких братских могил появилось несколько десятков.
В течение шести месяцев вымерла почти половина населения Флоренции. Целые кварталы в городе стояли безжизненными, а в опустевших домах разгуливал ветер. Вскоре даже воры и мародеры стали опасаться входить в помещения, откуда выносили чумных больных.
В Парме поэт Петрарка оплакивал кончину своего друга, вся семья которого в течение трех дней ушла из жизни.
После Италии болезнь перекинулась во Францию. В Марселе за несколько месяцев скончалось 56 тысяч людей. Из восьми врачей в Перпиньяне в живых остался только один, в Авиньоне семь тысяч домов оказались пустыми, а местные кюре от страха додумались до того, что освятили реку Рону и в нее стали сбрасывать все трупы, отчего речная вода сделалась зараженной. Чума, на некоторое время приостановившая Столетнюю войну между Францией и Англией, унесла куда больше жизней, чем открытые столкновения между войсками.
В конце 1348 года чума проникла на территорию сегодняшних Германии и Австрии. В Германии погибла треть духовенства, многие церкви и храмы были закрыты, и некому стало читать проповеди и справлять церковную службу. В Вене уже в первый день от эпидемии скончалось 960 человек, а потом каждый день тысячу умерших отвозили за город.
В 1349 году, как будто насытившись на материке, чума, перекинулась через пролив в Англию, где начался всеобщий мор. Только в одном Лондоне умерло свыше половины его жителей.
Затем чума добралась до Норвегии, куда ее занес (как рассказывают) парусный корабль, команда которого вся умерла от болезни. Как только неуправляемое судно прибило к берегу, нашлось несколько человек, которые полезли на борт, чтобы воспользоваться дармовой добычей. Однако на палубе они увидели только полуразложившиеся трупы и бегавших по ним крыс. Осмотр пустого корабля привел к тому, что все любопытные были заражены, а от них заразились работавшие в норвежском порту моряки.
Католическая церковь не могла оставаться равнодушной к столь грозному и страшному явлению. Она стремилась дать смертям свое объяснение, в проповедях требовала покаяний и молитв. Христиане видели в этой эпидемии наказание за свои грехи и денно и нощно молились о прощении. Были организованы целые шествия молящихся и кающихся людей. По Риму по улицам бродили толпы босых и полуголых кающихся грешников, которые вешали себе на шею веревки, камни, стегали себя кожаными плетьми, посыпали голову пеплом. Потом они ползли к ступенькам церкви Санта-Мария и просили у святой девственницы прощения и пощады.
Это безумие, охватившее наиболее уязвимую часть населения, вело к деградации общества, религиозные чувства превращались в мрачное сумасшествие. Собственно, в этот период многие люди действительно сходили с ума. Дошло до того, что папа Климент VI запретил подобные шествия и все виды флагеллянтства. Тех «грешников», которые не хотели подчиняться папскому указу и призывали к физическому наказанию друг друга, вскоре стали бросать в тюрьмы, их пытали и даже казнили.
В небольших европейских городах вообще не знали, каким образом бороться против чумы, и посчитали, что главными ее распространителями являются неизлечимые больные (например, проказой), инвалиды и другие немощные люди, страдавшие разного рода недугами. Утвердившееся мнение: «Это они распространили чуму!» – настолько овладело людьми, что на несчастных (большей частью бездомных бродяг) обратился беспощадный народный гнев. Их изгоняли из городов, не давали пищи, а в некоторых случаях просто убивали и закапывали в землю.
Позднее распространились другие слухи. Как оказалось, чума – это месть евреев за выселение их из Палестины, за погромы, это они, антихристы, пили кровь младенцев и отравляли воду в колодцах. И против евреев с новой силой ополчились массы людей. В ноябре 1348 года по всей Германии прокатилась волна погромов, за евреями охотились в буквальном смысле слова. Самые нелепые обвинения выдвигались против них. Если в домах собирались несколько евреев, то оттуда их уже не выпускали. Дома поджигали и ждали, когда эти, ни в чем не повинные люди, сгорят. Их заколачивали в бочки с вином и спускали в Рейн, сажали в тюрьмы, спускали на плотах вниз по реке. Однако от этого масштабы эпидемии нисколько не уменьшались.
В 1351 году преследования евреев пошли на убыль. И странным образом, как по команде, эпидемия чумы начала отступать. Люди словно опомнились от безумия и постепенно стали приходить в себя. За весь период шествия чумы по городам Европы в общей сложности погибла треть ее населения.
Но в это время эпидемия перекинулась на Польшу и Россию. Достаточно вспомнить Ваганьковское кладбище в Москве, которое, собственно, и было образовано возле села Ваганьково для захоронения больных чумой. Умерших свозили туда со всех уголков белокаменной и хоронили в братской могиле. Но, к счастью, суровые климатические условия России не дали широкого распространения этой болезни.
Только с появлением новых антисептических средств борьбы с микробами к началу XIX века Европа, как и Россия, полностью освободилась от этого страшного недуга.
ВИНЕТА – НЕМЕЦКАЯ АТЛАНТИДА
У многих народов бытует легенда о своей Атлантиде. Чье внимание не привлечет красочный рассказ о таинственном, затопленном в древние века городе-призраке, который исчез, унеся с собой в пучину улицы, дома, храмы, людей, животных? Страшная для тех времен катастрофа для наших современников стала интереснейшей исторической загадкой, тайной, которую хочется расследовать и раскрыть.
Как правило, именно такие города-призраки в глазах всего человечества олицетворяли собой идеал радостной, счастливой и безмятежной жизни. Правда, этим городам всегда грозила гибель. Авторы поэтических сказаний не знали, как распорядиться их дальнейшей судьбой, поэтому чаще всего отправляли свои города-мифы на дно морей и океанов. Но нередко легенды об исчезнувших городах имели под собой довольно веские основания, чтобы ими заинтересовались и начали свои изыскания ученые. В этой связи достаточно вспомнить историю известных Содома и Гоморры, покоящихся, возможно, под толстым слоем ила и вулканического пепла на дне Мертвого моря. Или случайно отрытые Помпеи с Геркуланумом, засыпанные пеплом и лавой Везувия. А для России – это загадочный град Китеж.
Некоторые порты и процветавшие города древности были уничтожены не в результате их погружения на дно моря, а, наоборот, – в результате удаления от него. Такая судьба постигла, например, турецкий город Эфес, развалины которого находятся сегодня южнее Измира. Около двух с половиной тысяч лет назад река Мендерес, впадавшая в море, своими отложениями ила практически погребла под собой город. От него сохранилась только дорога, которая кончается в четырех километрах от моря.
Не отставали от итальянцев, греков, славян и северные немцы. Им тоже хотелось иметь свой сказочный город-призрак, некогда располагавшийся на берегу Балтийского моря. Но куда он исчез, если вообще когда-либо существовал? Насколько известно, в тех местностях в обозримом прошлом никогда не было вулканов, не происходили сколько-нибудь известные сильные землетрясения. Наводнения, правда, случались, но все города оставались на своих местах. Стихия после нескольких дней разгула, как правило, отступала.
И тем не менее, некоторые ученые из Берлина и сегодня вполне серьезно утверждают, что в средние века на побережье Балтийского моря (недалеко от острова Волин) на месте впадения реки Одер в море находился крупный город-порт Винета. Он занесен во все энциклопедии мира, но известно о нем крайне мало.
Хроники кратко сообщают, что около семисот лет назад (до разорения в XII веке датчанами) Винета была крупнейшим торговым центром немецкого севера. В городе процветала торговля, в порту швартовались корабли со всех концов земли. Размахом своей деятельности Винета во многом напоминала средневековые Гамбург и Любек. Но эти два города живы и сегодня, с ними ничего не происходило, за исключением редких наводнений, а вот Винета полностью исчезла. Куда и как?
Археологи из земли Мекленбург-Предпомерании уверены, что легендарный город – не выдумка, он действительно существовал. И лежит сегодня на дне Бартецкого залива, неподалеку от маленького старинного города Барт, упоминающегося в хрониках XIII века. Добраться до Винеты непросто, так как ее накрывает многометровый слой ила.
Древние сказания так описывают этот загадочный город:
«Роскошные дома в нем были украшены окнами из цветного стекла.
Колонны из белого мрамора и алебастра удерживали навесы над входами в жилище. Позолоченная черепица отражала солнечный свет и до заката наполняла улицы желтым сиянием.
Мужчины в Винете носили отороченные дорогим мехом мантии и береты с длинными перьями. Женщины были затянуты в бархат и шелка, тяжелые золотые украшения с огромными драгоценными камнями обвивали их шеи. Девочки пряли на маленьких прялках золотым веретеном. Вино пили там из золотых кубков, а дыры в стенах затыкались хлебом».
В этом рассказе очень многое напоминает то, о чем писал Платон, повествуя об Атлантиде: восхищение прекрасным городом, богатыми и довольными людьми. И как наказание – такое же исчезновение в глубинах морских вод, исчезновение в вечности. А так как проверить это описание нельзя, то всякий хронограф старался на свой лад. Вот что сообщалось о Винете в российском энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона: «Винета, иначе называлась Юлин или Юмна, в X и XI веках оживленный славянский город, находился на острове Волине в устье Одера. Адам Бременский (1067) рассказывает о Винете как об одном из самых больших приморских городов балтийского побережья. Недалеко от Винеты, на Серебряной горе, находилось укрепление скандинавских викингов Иомсбург. В 1184 году в войне датского короля Кнута VI с герцогом померанским Богуславом Винета была сожжена и разрушена датчанами. Позже образовалось предание, что вследствие землетрясения город опустился в море, где будто бы можно видеть его развалины. Новейшие исследования (Вирхов и Фридель) не подтвердили этого и доказали, что Винета находилась на месте теперешнего города Воллина».
А вот что писал о Винете сам немецкий географ Адам Бременский, который и назвал ее Юмна: «Город полон товарами всех народов Севера. Он больше и красивее любого другого города в Европе. Винета наводнена варварами, греками, славянами и саксами. Моряков, торговцев, ремесленников – всех ждет здесь гостеприимный прием. Но только если они не исповедывают христианство. Потому что все здесь в заблуждении и поклоняются языческим идолам».
Так существовал или не существовал этот благословенный город? И если существовал, то куда исчез? Что предшествовало беде?
Современный берлинский историк Понтер Вермуш считает, что Винета – это не город Волин. Речь идет именно о Винете, которая существовала и погибла в результате тех наводнений, которые периодически затопляют земли Голландии. «Жители Винеты перекрывали сегодняшний залив дамбами и шлюзами, предохранявшими их от разрушительных действий морских волн. Они были первые, кто стали оберегаться от разгула морской стихии. Но пришедшие завоеватели, датские воины, разрушили все эти плотины. Они не пожелали сохранить красивый вольный город, который вместе с его жителями вызывал у них зависть. И чтобы скрыть деяние своих рук и досадить жителям, решили, что Винета должна погибнуть. Именно они разрушили шлюзы, дамбы. И вода хлынула на улицы города. Другими словами, поступили по принципу: „Карфаген должен быть разрушен“ – и его разрушили. И спустя столетие после затопления Винеты торговые люди отмечали, что видели под водой крыши и шпили города».
О местонахождении Винеты спорят и сейчас. По описанию Адама Бременского, город мог находиться и около острова Рюген в устье реки Пене. Историки могли и спутать названия городов, Винету назвать позднее Волином. Но как бы там ни было, исследователи планируют в ближайшее время проверить старые очертания и направление реки Пене, чтобы приступить к поискам исчезнувшего города. Если им удастся обнаружить хоть малейший след затопленного древнего города, то это будет поистине научной сенсацией. Еще ни один из городов-призраков не всплывал на поверхность. Возможно, пальма первенства в этом будет принадлежать Винете.
ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В ЛИССАБОНЕ
В 1755 году столица Португалии, город Лиссабон, насчитывала около 230 тысяч жителей. Расположенный на правом берегу реки Тежу (старинное название Тахо) в пятнадцати километрах от Атлантического океана и утопавший в апельсиновых рощах, Лиссабон считался одним из самых красивейших и процветающих торговых городов Европы.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги '100 великих. 100 великих катастроф'
1 2 3 4 5 6 7 8