Если ты отказываешься от него, то я все отдам на благотворительные цели. Я не желаю» чтобы хоть что-то связывало меня с моей матерью.– Слишком поздно. В тебе заложены ее гены, сказал он, не подумав, и выругался по-гречески, увидев, что Рейчел изменилась в лице.Она поднялась и посмотрела на него с болью во взгляде.– Если у тебя нет бумаг, которые мне нужно подписать до моего отъезда из Греции, я прослежу за передачей имущества, когда вернусь в Америку.Рейчел повернулась и вышла из комнаты. Себастьян виновато потупил взор.Дьявольщина! Зачем он ляпнул эти обидные слова?Рейчел наилучшим образом доказала, что Андреа не оказывала на нее никакого влияния, и все-таки он упрекнул ее в том, что она является дочерью своей непутевой матери.Это было несправедливо и очень болезненно для нее.Себастьян не помнил, когда последний раз извинялся перед женщиной, но теперь ясно понял, что ему надо это сделать.Рейчел сидела за столом напротив Филиппы Курос и дивилась, почему дала себя уговорить пообедать вместе со всеми. Впрочем, ей было неудобно просить снова принести еду в свою комнату, и, кроме того, ее пригласил Себастьян. Он прислал слугу и передал ей, что ждет ее в столовой.И она пришла, не желая обидеть его.Почему ее заботит, что этот полный предрассудков тиран думает о ней? Ведь он ясно дал ей понять, что, как и все его родные, относится к Рейчел немногим лучше, чем к ее матери.В девичьих мечтах Рейчел представляла Себастьяна своим прекрасным принцем, а теперь должна изгнать его из памяти.А это значит, что ей навсегда надо порвать с семьями Курос и Дамакис.Тем не менее, сейчас она пыталась разговорить его мать, поскольку не могла спокойно смотреть в ее полные грусти глаза.В начале обеда Себастьяна позвали к телефону ответить на важный международный звонок – его брат, вместе с остальными родственниками, уехал с острова после оглашения завещания.– У меня есть только небольшой дворик, но я держу огород, – сказала Рейчел, когда принесли салат.Филиппа испытывала настоящую страсть к садоводству, и Рейчел была рада, что нашла тему для разговора, не связанную с потерей родственника.– Базилик и мята очень хорошо растут в горшках, – ответила Филиппа, и ее глаза зажглись любопытством. – Я не ожидала, что ты увлекаешься садоводством. Сама мысль испачкать руки приводила Андреа в ужас.– У меня с матерью нет ничего общего.– Это очень грустно.Рейчел промолчала. Что она могла сказать?– Мать с дочерью могут найти немало радости, разделяя интересы друг друга. Моя мама научила меня многим вещам и в том числе привила мне любовь ухаживать за растениями.– Она, наверное, была особенной женщиной.– Да. Ее всегда связывали очень тесные отношения с дядей Матиасом. – Горе снова темным покровом опустилось на Филиппу.– Вы приучали ваших сыновей работать в саду? Рейчел не могла представить себе Себастьяна или Аристида в роли садовников, но она надеялась, что этот вопрос отвлечет Филиппу от грустных мыслей.Пожилая женщина снисходительно улыбнулась.– Конечно, нет. Они всегда были слишком заняты, а садоводство занимает много времени. – Она покачала головой. – У меня два замечательных сына, но я бы хотела, чтобы в моей семье появилась еще и девочка.– Я уверена, что, когда они женятся, их жены порадуют вас.Мысль о том, что Себастьян женится на добродетельной греческой девушке, доставила ей немалую боль, но Рейчел прогнала ее. Она привыкла подавлять в себе порывы.Филиппа снова покачала головой.– Они слишком заняты работой, и им некогда искать себе жен.– Когда придет время... – Рейчел не договорила, потому что заметила странное выражение в темных глазах женщины.Прежде чем она смогла понять этот взгляд, вернулся Себастьян и сел в конце стола.– Мама, я бы хотел, чтобы ты сделала кое-что для Рейчел.Филиппа с любовью посмотрела на него.– Что такое, сынок?– Она намеревается отдать имущество матери в благотворительный фонд, но не желает, чтобы были проданы памятные нам... безделушки. – Он взглянул на Рейчел, как бы ожидая, что она подтвердит его слова.Рейчел кивнула:– Правильно.В карих глазах Филиппы, устремившихся на Рейчел, читалось удивление.– Ты хочешь, чтобы я разобрала вещи твоей матери вместе с тобой?– Только то, что лежит в ее комнате. Все прочее останется на вилле. – Это показалось ей самым простым решением.– Но тебе, наверное, захочется кое-что сохранить для себя.– Нет. Мне будет лучше, если ее вещи принесут добро детям.Сочувствующее понимание в глазах Филиппы поколебало уверенность Рейчел в том, что женщина контролирует свои эмоции.– Я буду рада помочь тебе.– Спасибо, – искренне ответила Рейчел.Пальцы Рейчел утопали в прибрежной гальке.Нежное благоухание жимолости, перемешанное с соленым морским воздухом, обволакивало ее. Она не могла заснуть и спустилась на пляж, надеясь, что прогулка поможет ей избавиться от навязчивых мыслей.Впрочем, ей нужно было успокоить не мысли, а тело.Себастьян всегда волновал Рейчел, заставляя обращать на себя внимание как на мужчину. После того, что с ней произошло в шестнадцать лет, она избегала мужчин. Но этот молодой человек разрушал каменные стены ее самозащиты как никто другой.А ведь он даже не пытался заинтриговать Рейчел.Себастьяну Куросу она не интересна, он никогда не относился к ней иначе как к падчерице своего любимого дяди.Но это не мешало ее крови закипать в жилах, едва она видела его.– Что ты делаешь здесь, дружочек?Рейчел повернулась на звук его голоса, ее сердце рухнуло в пятки. Она отшатнулась от слишком близко стоящего к ней мужчины, и ее ноги утонули в песке и морской пене.– Себастьян!Себастьян схватил ее за плечи, не давая ей упасть в воду.– Ты не знала, что я здесь?Рейчел молча покачала головой.Он подтягивал ее к себе до тех пор, пока она не оказалась снова на суше.– Я не хотел напугать тебя.Теплые пальцы Себастьяна сильно сжимали руки Рейчел. Все ее мысли были заняты только запахом его тела, невероятно приятным и мужественным. Полная луна освещала черную футболку, которая прекрасно подчеркивала восхитительный брюшной пресс и мускулистую грудную клетку Себастьяна. Его ноги в коротких шортах больше напоминали ноги профессионального бегуна, а голые ступни почти соприкасались с ее пальцами. ГЛАВА ВТОРАЯ – Ты, наверное, сильно задумалась, если не услышала мои шаги.Рейчел как раз мечтала о Себастьяне, но была совершенно не готова встретиться с ним.– Да.– Почему ты не спишь?Рейчел слабо пошевелила плечами, решив, что он просто забыл отпустить ее.– Я не смогла заснуть.Себастьян никак не отреагировал на ее попытку освободиться от него.– Еще не прошло и недели после смерти Андреа. Тебе, понятно, не до отдыха.– Наверное, – ответила Рейчел, не желая переубеждать его.Она с трудом подбирала слова, стоя всего в нескольких сантиметрах от него и чувствуя теплоту его тела. Рейчел желала Себастьяна, и это всепоглощающее чувство изумляло ее. Она хотела не только его тело, она хотела большего – любви, привязанности и надежности.– Да... Смерть моего дяди принесла много горя всей моей семье.Себастьян как бы признался в своей собственной слабости, что было ему не свойственно. Сама Рейчел не чувствовала грусти из-за потери матери, только облегчение, что поведение последней не будет больше бросать тень на нее.Рейчел облизала губы. Близость Себастьяна сводила ее с ума, и она пыталась не отвлекаться в мыслях от их разговора.– Матиас был хорошим человеком.Себастьян снял руки с ее плеч.– Да, так оно и есть, но я не должен был забывать и о твоем горе.– Что ты имеешь в виду? – Она совсем не скорбела по матери, так как он мог догадаться?– Я был груб с тобой сегодня утром и прошу у тебя прощения, – с трудом произнес он.Обычно Себастьян говорил очень спокойно и уверенно. А извинялся так же часто, как она встречалась с парнями, то есть никогда.– Это того не стоит. Не волнуйся.– Я не должен был причинять тебе боли.Боже, его мучают угрызения совести? Рейчел почувствовала себя виноватой, потому что ощущала боль только оттого, что была дочерью Андреа и вовсе не страдала из-за ее гибели.– Спасибо за заботу, но если честно, я привыкла к подобным замечаниям. – Рейчел вздохнула, не сумев подавить в себе порыв протянуть руку и дотронуться до него. Слабым пожатием она попыталась успокоить его. – Я не сержусь на тебя. Матиас был добрым и заботливым человеком. Мне жаль, что жизнь моей матери оборвалась так быстро, но я не виню тебя за то, что ты сказал правду. Я ее дочь, и мне придется жить с этим.Выражение лица Себастьяна нельзя было понять.– Сначала я боялся, что ты расскажешь репортерам о том, что случилось, – спокойно произнес он, – но теперь понял: ты не сделаешь этого.Рейчел внутренне содрогнулась.– Естественно.– Андреа любила обращать на себя внимание. И тебе это не нравилось, так?– Я ненавидела все это. Когда я была ребенком, меня исключили из двух частных школ из-за ее поведения. – Однажды Андреа застали, когда она занималась любовью с одним из учителей Рейчел, а во второй раз ее арестовали, потому что нашли у нее наркотики. – В университете было не лучше.Андреа вышла замуж за богатого греческого магната, который годился ей в отцы. Эта свадьба была красочно описана во всей желтой прессе.Вот почему Рейчел сменила свою фамилию после окончания университета. Она не сказала об этом Андреа, не желая, чтобы та устроила очередную сцену. Сейчас никто из ее знакомых не знал, что она как-то связана с женщиной, известной своими сексуальными похождениями и нарушениями закона.В Соединенных Штатах никому просто не приходило в голову, что Рейчел Лонг – это родная дочь Андреа Лонг Дамакис.Скромность и неброский внешний вид делали ее совершенно непохожей на мать.Рейчел поняла, что ее пальцы до сих пор лежат на локте Себастьяна, и быстро убрала руку.– Извини.– Я не против.Рейчел сглотнула.– Мне пора идти, уверена, теперь я смогу уснуть, – сказала она.Себастьян схватил Рейчел за запястье, задерживая ее.– Ты уверена? – Лицо его отображало вовсе не простую заботу.– Я...Через секунду Рейчел успокоила дыхание, но говорить внятно пока еще не могла. Его взгляд взволновал ее до глубины души, взволновал так, как тревожил только во время ее ночных фантазий о нем. Рейчел ощутила внутренний трепет, и от блаженства, которое она почувствовала, ее бедра напряглись.И вдруг до нее дошло, что Себастьян знает, что с ней происходит, поскольку он улыбнулся ей понимающей улыбкой.Не отрывая от нее взгляда, Себастьян притягивал девушку к себе все ближе и ближе. Рейчел не могла побороть дрожь, когда он касался ее.В его глазах она увидела чисто мужское торжество.– Да. Я предполагал, что ты чувствуешь то же самое.– Чувствую – что? – спросила она, зная, что отнекиваться теперь бесполезно.Себастьян будто не слышал ее вопроса.– Мне надо было лишь убедиться. – Он наклонил голову к лицу Рейчел так близко, что чуть не касался губами ее губ.Она хотела задать очередной вопрос, но Себастьян не дал ей сделать этого, припав к ее губам.Рейчел перестала соображать.Она могла только чувствовать.Все было так странно, так неожиданно... Губы Себастьяна дарили соблазнительные поцелуи. Рейчел и предположить не могла, что такой сильный и мужественный человек может быть столь нежным.Руки Рейчел не слушались ее – они сами легли ему на грудь, подчиняясь необъяснимому и неизбежному желанию. Она осторожно водила рукой по его упругим мускулам, которые заворожили ее так давно. Его грудь напряглась, и Рейчел поняла, что он возбужден. Это еще больше одурманило ее.Себастьян застонал и сильнее прижал ее к себе; его поцелуй превратился из нежного в страстный.Единственное, что Рейчел способна была сейчас понимать, – это то, что совершенно не боится его.В ее сознании не осталось ничего, кроме всепоглощающего эротического желания и физического блаженства, которые разжигал в ней Себастьян. Он пробудил в ней чувственность, о существовании которой она даже не подозревала.Снова застонав, Себастьян приподнял Рейчел с песка и прижал к своим бедрам. Этим он вызвал волну дрожи в ее теле.Она не чувствовала тревоги, не чувствовала ничего, что бы охладило огненную лаву желания, протекающую по ее венам.Себастьян не ослаблял натиск. Ноги Рейчел разошлись, и она самым естественным образом закинула лодыжки на его спину. Ее юбка приподнялась, а голое тело приникло к его возбужденным чреслам. Рейчел ощутила всепоглощающий сексуальный голод, захвативший все ее существо.Ожидая большего, она прижалась к нему со всей силой, на которую была способна, чтобы усилить те ощущения, которые нахлынули на нее.Его рука скользнула по ее трусикам и коснулась того места, которое не трогали уже семь последних лет. Рейчел почувствовала прилив наслаждения, но в ту же секунду ощутила страх, когда-то уже испытанный ею.Рейчел вздрогнула и оторвалась от его губ.– Нет. Прекрати. Что мы делаем?– Ты не знаешь? – Голос его был полон желания.Рейчел не ответила, не могла ответить. Это интимное прикосновение пробудило в ней неприятные воспоминания, которые захлестнули бы ее целиком, если бы она не сопротивлялась им.Она разжала ноги и теперь пыталась высвободиться из его рук.Они боролись короткое мгновение, и потом он ее отпустил, сквозь зубы произнося какие-то слова на греческом. Рейчел была счастлива, что не знает их значения.– Извини, – произнесла она, опуская юбку, чтобы прикрыть ноги.Сердце было готово выпрыгнуть наружу, лоб покрылся испариной, а в горле пересохло.Себастьян схватил ее за руку. На его лице отобразилось неутоленное желание. Он откинул голову назад и глубоко вздохнул, прежде чем снова посмотреть на Рейчел.Когда он окончательно пришел в себя, страсти больше не было видно в его глазах. Губы сложились в грустную улыбку.– Нет, это я должен извиняться. Мужчина не должен пользоваться слабостью женщины. Мне не стоило целовать тебя, ведь не прошла и неделя со дня похорон.Рейчел не могла поверить, что Себастьян винит себя, но она всегда знала, что он необычный человек.Просто он не понимал, почему она так относится к нему и как много он для нее значит.– Я не думала, что все зайдет так далеко, – сказала она, вспоминая, как о ней обычно отзывались люди. Их слова до сих пор возвращались к ней в ночных кошмарах.– Я не хотел, чтобы это вообще случилось, – печально признал Себастьян. Рейчел улыбнулась, хотя улыбаться было нечему, а он продолжал:– Я увидел тебя из окна и пришел проверить, как ты себя чувствуешь, и извиниться за свое неуместное замечание. Вместо этого я воспользовался тем притяжением, которое мы испытываем друг к другу.Боль снова резанула Рейчел по сердцу. Ведь из его слов выходило, что они никак и ничем не связаны.Рейчел знала это.Она всегда понимала, что Себастьян слишком далек от нее, и это причиняло ей страдание. Он первым показал ей, что такое страсть, и теперь ее терзала мысль, что они могли бы быть вместе, но... не будут. Она испугалась, потому что он прикоснулся к ней так, как прикасались только один раз, той роковой ночью.Если бы она рассказала ему об этом... если бы попросила его не прикасаться к ней так, то смогла бы отдаться ему без страха?Зачем она задаст себе все эти вопросы? Он не скрывает, что раскаивается в том, что поцеловал ее.Ей не предначертано судьбой разделить ложе любви с Себастьяном Куросом.Рейчел заставила себя улыбнуться.– Ты прав. Об отношениях между нами не может быть и речи. – Она пыталась говорить убедительно, но понимала, что еле сдерживается. – Я...я думаю, мне пора спать.Себастьян проводил девушку до ее спальни и пожелал ей спокойной ночи, после чего Рейчел закрыла дверь.Себастьян шел к себе в комнату, размышляя о том, какой же он дурак. О чем он думал, позволив себе поцеловать ее таким образом?Предположим, он давно хотел ее, но она не создана для него. Да, Рейчел не похожа на свою мать, но все же она дочь пираньи.Его семья будет недовольна, если он начнет встречаться с ней. Они не заслуживают того, чтобы он повторил судьбу Матиаса. Он очень любил дядю, но тот всегда был рабом своих желаний, когда это касалось Андреа, чем и навлек позор на семью.Как греческий мужчина, у которого гордость превалирует над всеми остальными чувствами, мог жениться на столь бесчестной женщине?А Матиас женился.Той ночью Матиас не в первый раз узнал, что его молодая супруга изменяет ему налево и направо.Всякий раз, как это случалось, Себастьян был уверен, что дядюшка придет в себя и вышвырнет эту суку из своей жизни, но Матиас этого так и не сделал.Себастьян не позволит, чтобы какая-либо женщина делала из него дурака. Он не терпел лжи и уверток, от которых Матиас страдал во втором браке. Себастьян ненавидел нечестность и не потратил бы ни одного дня на особу, которая лгала бы ему о своем возрасте или выставляла напоказ свою невинность.Хотя его дядя и оказался весьма умным и не позволил своей прекрасной, но бессовестной жене получить хоть малую толику своего состояния, не остается сомнений, что Андреа Дамакис попрала его гордость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12