Или жажда власти овладела всем его существом.
Хиту власть была не нужна. Он не хотел становиться богом. Он хотел умереть и знал, что это произойдет очень скоро. Но прежде чем умереть, он хотел сделать то, чего не сумел в прошлый раз: вернуть Этну. Он хотел снова услышать ее голос, посмотреть в ее глаза и вместе с ней ждать прихода могильной тьмы.
Смерть разрушит его мозг, а с ним и призрак, созданный памятью. Но он не увидит, как жизнь уходит из нее. Она будет рядом до конца, нежная, любящая и веселая, такая, какой была всегда.
Он полз к кратеру и повторял ее имя. Он пытался не думать ни о чем другом, чтобы забыть о страшных, нечеловеческих видениях, рожденных его мозгом.
– Этна! Этна! – шептал он.
Его руки хватали землю, колени были разбиты в кровь, блеск Лунного Огня опутывал его золотой паутиной. Но он не останавливался, хотя душа была готова покинуть тело.
Он добрался до края кратера и заглянул вниз, в сердце Лунного Огня.
Он увидел море сверкающего пара, такого плотного, что по нему пробегали мелкие волны, покрытые искрящейся пеной. Посреди этого моря возвышался остров, напоминавший по форме упавшую гору. Он пылал так яростно, что смотреть на него могли только глаза бога.
«Она плыла в облаках, как огненный диск».
Хит понял, что его гипотеза оказалась правильной. Но теперь это не имело значения. Тело спящего бога или обломок упавшей Луны – неважно! Главное, чтобы это что-то вернуло ему его Этну. Хит хотел только этого.
Он подтянулся, перевалился через край и покатился вниз по склону. Когда пар сомкнулся над ним, Хит вскрикнул.
После этого наступили настоящие чудеса.
Казалось, некая сила разделила атомы организма, называемого Дэвидом Хитом, и собрала их в новые, неведомые комбинации. Потом вспыхнула боль, равной которой он никогда не испытывал. Он скорчился в мучительной судороге и вдруг почувствовал, что его тело стало здоровым и сильным, сознание – ясным, трепещущим, чистым, готовым й новому знанию.
Он оглядел себя, поднес руки к лицу.
Он не изменился, но знал, что стал другим.
На этот раз Хит получил полную дозу радиации, и она, по-видимому, завершила перемену, начавшуюся три года назад. Возможно, он уже не был прежним Дэвидом Хитом, но не был он и тем промежуточным, средним звеном между человеком и богом, в обличье которого жил последние месяцы.
Он больше не чувствовал, что идет к смерти, и уже не желал этого. Он был полон огромной животворной силы и великой радости. Он вернет из небытия свою Этну, и они станут жить здесь, в золотом саду Лунного Огня.
Надо жить здесь – Хит был уверен в этом.
В прошлый раз он достиг только границ Лунного Огня, но не это было причиной несовершенства его творений. Вне Лунного Огня нет достаточной концентрации энергии излучения, при которой может быть полностью задействована телекинетическая сила мозга. Вероятно, даже в окрестных туманах близ Лунного Огня нет нужного количества свободных электронов. Но здесь, возле источника, воздух был буквально пропитан ими. Сырая материя, из которой можно создавать.
Дэвид Хит встал, поднял голову и со страстным желанием протянул руки вперед. Прямой, сияющий, сильный, стоял он в живом свете, и его смуглое лицо было лицом счастливого бога.
– Этна, – шептал он, – это не конец мечты, а начало!
И она пришла.
Чудесная власть, торжествующая сила, которая была заложена в нем, вызвала ее из Лунного Огня.
Этна, скользящая и улыбающаяся, неопределенная, как тень в тумане, но постепенно обретающая четкие контуры, подошла к нему. Он видел ее белые руки, бледное пламя волос, алые губы, задумчивые глаза.
И вдруг Хит с криком отступил. Это была не Этна, а Алор.
Некоторое время он не мог пошевелиться, а только смотрел на свое создание.
Видение улыбалось ему, и лицо ее было лицом женщины, нашедшей любовь и с нею весь мир.
– Нет, – сказал он, – я хочу не тебя, а Этну!
Он выкинул из своего мозга мысль об Алор. Изображение увяло, и он снова принялся звать Этну.
И на этот раз к нему явилась Алор.
Он разрушил видение. Злоба и разочарование были так сильны, что он готов был броситься вперед и заблудиться в тумане. Алор! Зачем эта храмовая шлюха навязывается ему?
Он ненавидел ее, но имя этой женщины пело в его сердце и не хотело умолкать. Он не мог забыть, как она поцеловала его, как смотрела на него, и ее последний крик был обращен к нему.
Душу его переполнял образ Алор, а имя Этны хранил только разум.
Он сел, склонил голову на колени и заплакал, зная теперь, что это конец мечты. Он навеки потерял старую любовь. Эта мысль была жестокой, но в ней заключалась правда, и он не мог примириться с ней.
«А Алор, может быть, уже умерла».
Эта мысль оборвала его отчаяние. Он вскочил, полный смертельного страха, и оглянулся. Пар, точно золотая вода, скрывал все вокруг. Хит побежал, выкрикивая имя Алор.
Он бежал, может быть, целые столетия в этом безвременном мире и искал ее. Никто не отвечал на его призывы. Иногда в тумане он замечал чью-то фигуру и думал, что нашел Алор, но всякий раз это оказывалось тело мужчины, умершего Бог знает когда. Все они были одинаковые: истощенные и улыбающиеся. Казалось, их открытые глаза все еще видят созданные ими призраки.
Это были боги Лунного Огня – горсточка людей всех веков, которые нашли свой путь к последней границе жизни.
Жестокая шутка. Человек мог обрести божественность в золотом озере. Он мог сотворить в нем собственный мир, но не мог уйти, потому что в этом случае пришлось бы оставить тот мир, где он был королем. Они, эти люди, наверное, узнали об этом, когда пошли обратно к гавани, прочь от источника, а может быть, они никогда и не пытались уйти.
Хит шел сквозь прекрасный неподвижный туман и звал Алор, но ответа не было.
Он сознавал, что в этих поисках ему становится все тяжелее сохранять разум. Вокруг мерцали полусформировавшиеся образы. Возбуждение его росло, и с ним росла настоятельная потребность остановиться, чтобы строить и творить.
Хит боролся с искушением, но настало время, когда пришлось остановиться, потому что не осталось сил идти дальше. Он сел, и ощущение безнадежности поисков навалилось на него со всей силой. Алор пропала, и он никогда не найдет ее. Он закрыл лицо руками, вспомнил о ней и вдруг услышал голос, звавший его по имени. Он вскочил: она стояла рядом и протягивала к нему руки.
Хит привлек ее к себе и стал целовать, чуть не рыдая от радости, но вдруг в голову ему пришла страшная мысль. Он отступил на шаг и спросил:
– Ты настоящая Алор или призрак, созданный мной?
Она не ответила, но потянулась, чтобы поцеловать его. Хит отвернулся, слишком усталый и разочарованный, чтобы уничтожить видение, и подумал: «Зачем разрушать ее? Если женщина для меня потеряна, почему не сохранить сон?» Он вновь взглянул на нее, и это была Алор с ее теплым телом и ласковыми глазами.
Искушающий образ вновь взметнулся над ним, и на сей раз Хит не боролся. Он был богом, хотелось ему этого или нет. Он мог творить.
Он бросил всю силу своего мозга в золотой туман, и отравление властью опьянило его, наполнило безумной радостью.
Сверкающее облако спустилось к его ногам. Перед Хитом рос остров теплой ласковой земли, богатой травами и цветами, рай, потерянный в сияющем море. Мелкие волны шептались на широких отмелях. Склонившиеся ветки деревьев лайя лениво шевелились на ветру, с пением проносились яркие птицы. В аккуратной маленькой бухточке покачивалось судно, подобное которому могли построить только ангелы.
Идеал, недостижимое желание души, и Алор была с ним, чтобы разделить это.
Теперь он понял, почему никто не уходил от Лунного Огня.
Он взял за руку двойника Алор. Они бродили по берегу, и Хит заметил, что чего-то не хватает. Он улыбнулся, и на его плечо снова уселся маленький дракон, и теперь в этом раю не было никакого изъяна. Дэвид Хит обрел божественность…
Но какой-то упрямый уголок в сердце Хита предал его.
«Все это ложь, – говорил он, – и Алор ждет тебя. Если ты замешкаешься, она умрет, как умирает здесь каждый, улыбаясь Лунному Огню».
Он не желал слушать. Он был счастлив, но что-то не давало ему покоя. Он понимал: пока реальная Алор жива, он не может по-настоящему радоваться мечте. Он знал, что должен разрушить этот рай, пока рай не разрушил его. Он знал, что Лунный Огонь смертоносен, люди не могут получить власть богов и остаться в здравом уме.
Но не мог же он уничтожить созданный им остров!
Ужас переполнил Хита. Он так сильно поддался искушению, что потерял контроль над собственной волей. И он разрушил остров, и море, и любимый корабль, и это было куда больнее, чем срывать с костей собственную плоть.
Двойника Алор он разрушил тоже.
Он понимал, что если хочет спастись от безумия и смерти Лунного Огня, то не должен творить ни единой травинки, потому что иначе у него не останется сил противиться нечестивой радости творения.
Глава 7. БОЖЕСТВЕННАЯ ПОСТУПЬ
Он снова бежал через золотой туман, бежал и кричал. Спустя много лет, а может, через минуту он услышал слабый далекий голос Алор, называющий его имя. Он откликнулся, но больше не услышал его. Затем он увидел величественный замок, маячивший сквозь туман. Такие постройки часто встречались на Высоком плато, но эта была куда больше любого замка варварских королей и возведена из громадного малинового драгоценного камня, похожего на тот, что называют «драконьей кровью». Хит сообразил, что видит часть мечты Броки.
Ступени золотой лестницы вели к огромной, массивной двери. Двое рослых воинов в усыпанных самоцветами доспехах охраняли ее.
Хит хотел пройти между ними, но они схватили его, и вырваться из их рук не было никакой возможности. Ненависть Броки к землянину была вложена в тех, кого сотворил его мозг.
Хит попытался освободиться, но их сила превосходила человеческую. Они повели его по фантастическим коридорам, по полам, инкрустированным жемчугом, хрусталем и драгоценными металлами.
Вдоль стен стояли открытые сундуки, наполненные всеми сокровищами, какие только мог вообразить варварский мозг.
Бесшумно скользили рабы, выполняя приказы, воздух был тяжелым от благоухания пряностей.
«Как странно идти в коридорах чужого сна», – подумал Хит.
Его привели в огромную комнату, где пировало множество людей. Там были арфисты, певцы, и танцовщицы, и толпа рабов, и танцоры, пляшущие на остриях мечей.
Мужчины и женщины за длинными столами походили на вождей и их жен, только одеты были в простые кожаные костюмы без всяких украшений. Стражники Броки и даже рабы были более нарядны, чем гости.
Над криками и шумным весельем восседал Брока. Его высокий трон был сделан в виде серебряного дракона с распростертыми крыльями и украшен драгоценными камнями. На Броке были великолепные доспехи, на лбу между бровями висел огромный бриллиант, какой мог носить только верховный властитель.
Он пил вино из золотой чаши и следил за пирующими. В его глазах не светилось ни одной человеческой искры. Бог или демон – но человеком Брока уже не был.
Одетая как королева, Алор неподвижно сидела рядом с ним, закрыв лицо ладонями.
Сквозь шум пира пробился крик Хита.
Брока вскочил на ноги, и все затихло.
Стражники, вожди, рабы – все повернулись и принялись наблюдать, как Хиг идет к трону, и все ненавидели Хита, как ненавидел его Брока.
Алор подняла голову, взглянула Хиту в глаза и спросила его же словами:
– Ты настоящий Дэвид Хит или только призрак, рожденный моим воображением?
– Я Дэвид, – ответил он и порадовался тому, что разрушил свой рай.
Безумный взгляд Броки остановился на Хите.
– Не думал я, что у тебя хватит силы, – сказал он, смеясь. – Но ты не бог. Ты стоишь здесь как пленник и не имеешь власти.
Хит знал, что может победить даже в его владениях, но не решался начать борьбу.
Один раз он уже осмелился попробовать и в результате чуть не погиб. Если он попробует еще раз, они будут бросать друг на друга свои призрачные армии, пока не умрут, и он станет таким же безумным, как Брока.
Хит оглядел толпу грозных призраков, достаточно крепких и реальных, чтобы убить его по первому слову Броки, и спросил Алор:
– Ты хочешь остаться здесь?
– Я хочу уйти отсюда и, если можно, с тобой, Дэвид. Если нет – я хочу умереть.
Яд еще не коснулся ее. Она пришла сюда не по своему желанию. Даже омывшись в Лунном Огне, она все еще оставалась человеком.
Хит повернулся к Броке:
– Ты видишь, она не дорожит тобой.
Лицо Броки потемнело от ярости. Он схватил Алор своими громадными лапами и сказал:
– Ты останешься со мной. Ты – часть меня. Послушай, Алор, в мире нет ничего такого, чего я не смог бы дать тебе. Я построю другие замки, создам другие племена, покорю их и положу к твоим ногам. Бог и богиня будут вместе, Алор! Мы станем править миром!
– Я не богиня, – ответила Алор. – Отпусти меня.
– Сначала я убью тебя. – Брока кинул бешеный взгляд на Хита – Я убыо вас обоих.
– Разве высшие боги унижаются до того, чтобы раздавить муравья или червя? – спросил Хит. – Мы недостойны такой чести, ни она, ни я. Мы слабы, и даже Лунный Огонь не может дать нам силу. – Он заметил искру мысли в глазах Броки и продолжил: – Ты всемогущ, для тебя нет ничего невозможного. А она слишком слаба и будет обузой тебе. Сотвори другую Алор, Брока! Сотвори богиню, достойную тебя!
– Сотвори женщину, которая будет любить тебя, Брока, – добавила Алор, – а нас отпусти.
Тишина сгустилась. Глаза гостей-фантомов засверкали еще ярче. Затем Брока кивнул:
– Ладно. Встань, Алор.
Она встала. Варвар вдруг понял, что может осуществить свою мечту и без этой своенравной, упрямой женщины. Радость творчества охватила его. Из золотого воздуха он вылепил новую Алор. Это была не просто женщина, а смесь снега, пламени и чуда – рядом с ней настоящая Алор выглядела бесцветной и некрасивой. Новая Алор поднялась на трон, села рядом со своим создателем, взяла его за руку и улыбнулась.
Брока велел стражникам отпустить Хита.
Дэвид подошел к Алор, и Брока презрительно сказал:
– Убирайтесь с глаз моих!
Сквозь толпу они прошли к двери, но та вдруг исчезла, слившись со стеной замка. Брока засмеялся, и вся его компания разразилась диким хохотом.
Хит обнял Алор крепче и пошел к другой двери, но и та исчезла, а издевательский смех снова зазвучал, отражаясь от свода.
– Думаете, я выпущу вас отсюда? – гремел Брока. – Вы оба предали меня, когда я был человеком! Даже богу не изменяет память!
Хит увидел, что стражники и другие создания приближаются, увидел их горящие глаза. Черный страх наполнил его существо, и он загородил собой Алор.
– Слабак! – кричал Брока. – Даже для спасения собственной жизни ты не можешь творить!
Это была правда. Хит не решался. Люди-призраки не сводили с него оловянных, бездушных глаз и хищно скалились в предвкушении убийства.
Решение пришло само собой.
«Я не буду творить, я буду разрушать!»
Руки людей-призраков оттащили его от Алор. Он слышал их вопли и знал, что если промахнется, то их обоих разорвут на куски. Он призвал на помощь всю обретенную здесь силу, всю свою волю и любовь.
Лица призраков начали медленно таять, точно восковые фигурки над огнем, руки их ослабели, и вскоре толпа гостей превратилась в бесформенное облако, колышущееся во тьме.
Богиня Броки тоже растаяла вместе с драконовым троном (/ королевские доспехи варвара стали прозрачными, точно тонкая корка льда, едва заметная на его коже.
Брока вскочил и дико, словно в приступе удушья, захрипел.
Хит почувствовал, что столкнулись и переплелись в смертельной схватке их враждебные волевые импульсы. Брока старался удержать свои видения, объединяя частицы энергии в подобие материи, но Хит, в свою очередь, стремился разорвать, рассеять их. В результате призраки находились в промежуточном состоянии между бытием и небытием.
Стены замка зашатались, потекли, как красная вода, и исчезли. Богиня Алор, танцовщицы, рабы и вожди исчезли, остался лишь золотой туман, рослый варвар, лишенный своих грез, мужчина Хит и женщина Алор.
Хит посмотрел на Броку и сказал:
– Я сильнее тебя, потому что отказался от своей божественности.
– Я снова построю! – выкрикнул Брока, задыхаясь.
– Строй.
Брока начал строить. Глаза его горели, массивное тело дрожало от напряжения.
Все вернулось на свои места: замок, драгоценности, толпа пирующих.
– Убить! – крикнул Брока своим подданным.
Но не успели фантомы ступить и шага, как снова начали слабеть и таять.
– Если хочешь сохранить свое королевство, Брока, отпусти нас! – крикнул Хит.
Теперь замок был не более чем призрачным контуром.
1 2 3 4 5 6
Хиту власть была не нужна. Он не хотел становиться богом. Он хотел умереть и знал, что это произойдет очень скоро. Но прежде чем умереть, он хотел сделать то, чего не сумел в прошлый раз: вернуть Этну. Он хотел снова услышать ее голос, посмотреть в ее глаза и вместе с ней ждать прихода могильной тьмы.
Смерть разрушит его мозг, а с ним и призрак, созданный памятью. Но он не увидит, как жизнь уходит из нее. Она будет рядом до конца, нежная, любящая и веселая, такая, какой была всегда.
Он полз к кратеру и повторял ее имя. Он пытался не думать ни о чем другом, чтобы забыть о страшных, нечеловеческих видениях, рожденных его мозгом.
– Этна! Этна! – шептал он.
Его руки хватали землю, колени были разбиты в кровь, блеск Лунного Огня опутывал его золотой паутиной. Но он не останавливался, хотя душа была готова покинуть тело.
Он добрался до края кратера и заглянул вниз, в сердце Лунного Огня.
Он увидел море сверкающего пара, такого плотного, что по нему пробегали мелкие волны, покрытые искрящейся пеной. Посреди этого моря возвышался остров, напоминавший по форме упавшую гору. Он пылал так яростно, что смотреть на него могли только глаза бога.
«Она плыла в облаках, как огненный диск».
Хит понял, что его гипотеза оказалась правильной. Но теперь это не имело значения. Тело спящего бога или обломок упавшей Луны – неважно! Главное, чтобы это что-то вернуло ему его Этну. Хит хотел только этого.
Он подтянулся, перевалился через край и покатился вниз по склону. Когда пар сомкнулся над ним, Хит вскрикнул.
После этого наступили настоящие чудеса.
Казалось, некая сила разделила атомы организма, называемого Дэвидом Хитом, и собрала их в новые, неведомые комбинации. Потом вспыхнула боль, равной которой он никогда не испытывал. Он скорчился в мучительной судороге и вдруг почувствовал, что его тело стало здоровым и сильным, сознание – ясным, трепещущим, чистым, готовым й новому знанию.
Он оглядел себя, поднес руки к лицу.
Он не изменился, но знал, что стал другим.
На этот раз Хит получил полную дозу радиации, и она, по-видимому, завершила перемену, начавшуюся три года назад. Возможно, он уже не был прежним Дэвидом Хитом, но не был он и тем промежуточным, средним звеном между человеком и богом, в обличье которого жил последние месяцы.
Он больше не чувствовал, что идет к смерти, и уже не желал этого. Он был полон огромной животворной силы и великой радости. Он вернет из небытия свою Этну, и они станут жить здесь, в золотом саду Лунного Огня.
Надо жить здесь – Хит был уверен в этом.
В прошлый раз он достиг только границ Лунного Огня, но не это было причиной несовершенства его творений. Вне Лунного Огня нет достаточной концентрации энергии излучения, при которой может быть полностью задействована телекинетическая сила мозга. Вероятно, даже в окрестных туманах близ Лунного Огня нет нужного количества свободных электронов. Но здесь, возле источника, воздух был буквально пропитан ими. Сырая материя, из которой можно создавать.
Дэвид Хит встал, поднял голову и со страстным желанием протянул руки вперед. Прямой, сияющий, сильный, стоял он в живом свете, и его смуглое лицо было лицом счастливого бога.
– Этна, – шептал он, – это не конец мечты, а начало!
И она пришла.
Чудесная власть, торжествующая сила, которая была заложена в нем, вызвала ее из Лунного Огня.
Этна, скользящая и улыбающаяся, неопределенная, как тень в тумане, но постепенно обретающая четкие контуры, подошла к нему. Он видел ее белые руки, бледное пламя волос, алые губы, задумчивые глаза.
И вдруг Хит с криком отступил. Это была не Этна, а Алор.
Некоторое время он не мог пошевелиться, а только смотрел на свое создание.
Видение улыбалось ему, и лицо ее было лицом женщины, нашедшей любовь и с нею весь мир.
– Нет, – сказал он, – я хочу не тебя, а Этну!
Он выкинул из своего мозга мысль об Алор. Изображение увяло, и он снова принялся звать Этну.
И на этот раз к нему явилась Алор.
Он разрушил видение. Злоба и разочарование были так сильны, что он готов был броситься вперед и заблудиться в тумане. Алор! Зачем эта храмовая шлюха навязывается ему?
Он ненавидел ее, но имя этой женщины пело в его сердце и не хотело умолкать. Он не мог забыть, как она поцеловала его, как смотрела на него, и ее последний крик был обращен к нему.
Душу его переполнял образ Алор, а имя Этны хранил только разум.
Он сел, склонил голову на колени и заплакал, зная теперь, что это конец мечты. Он навеки потерял старую любовь. Эта мысль была жестокой, но в ней заключалась правда, и он не мог примириться с ней.
«А Алор, может быть, уже умерла».
Эта мысль оборвала его отчаяние. Он вскочил, полный смертельного страха, и оглянулся. Пар, точно золотая вода, скрывал все вокруг. Хит побежал, выкрикивая имя Алор.
Он бежал, может быть, целые столетия в этом безвременном мире и искал ее. Никто не отвечал на его призывы. Иногда в тумане он замечал чью-то фигуру и думал, что нашел Алор, но всякий раз это оказывалось тело мужчины, умершего Бог знает когда. Все они были одинаковые: истощенные и улыбающиеся. Казалось, их открытые глаза все еще видят созданные ими призраки.
Это были боги Лунного Огня – горсточка людей всех веков, которые нашли свой путь к последней границе жизни.
Жестокая шутка. Человек мог обрести божественность в золотом озере. Он мог сотворить в нем собственный мир, но не мог уйти, потому что в этом случае пришлось бы оставить тот мир, где он был королем. Они, эти люди, наверное, узнали об этом, когда пошли обратно к гавани, прочь от источника, а может быть, они никогда и не пытались уйти.
Хит шел сквозь прекрасный неподвижный туман и звал Алор, но ответа не было.
Он сознавал, что в этих поисках ему становится все тяжелее сохранять разум. Вокруг мерцали полусформировавшиеся образы. Возбуждение его росло, и с ним росла настоятельная потребность остановиться, чтобы строить и творить.
Хит боролся с искушением, но настало время, когда пришлось остановиться, потому что не осталось сил идти дальше. Он сел, и ощущение безнадежности поисков навалилось на него со всей силой. Алор пропала, и он никогда не найдет ее. Он закрыл лицо руками, вспомнил о ней и вдруг услышал голос, звавший его по имени. Он вскочил: она стояла рядом и протягивала к нему руки.
Хит привлек ее к себе и стал целовать, чуть не рыдая от радости, но вдруг в голову ему пришла страшная мысль. Он отступил на шаг и спросил:
– Ты настоящая Алор или призрак, созданный мной?
Она не ответила, но потянулась, чтобы поцеловать его. Хит отвернулся, слишком усталый и разочарованный, чтобы уничтожить видение, и подумал: «Зачем разрушать ее? Если женщина для меня потеряна, почему не сохранить сон?» Он вновь взглянул на нее, и это была Алор с ее теплым телом и ласковыми глазами.
Искушающий образ вновь взметнулся над ним, и на сей раз Хит не боролся. Он был богом, хотелось ему этого или нет. Он мог творить.
Он бросил всю силу своего мозга в золотой туман, и отравление властью опьянило его, наполнило безумной радостью.
Сверкающее облако спустилось к его ногам. Перед Хитом рос остров теплой ласковой земли, богатой травами и цветами, рай, потерянный в сияющем море. Мелкие волны шептались на широких отмелях. Склонившиеся ветки деревьев лайя лениво шевелились на ветру, с пением проносились яркие птицы. В аккуратной маленькой бухточке покачивалось судно, подобное которому могли построить только ангелы.
Идеал, недостижимое желание души, и Алор была с ним, чтобы разделить это.
Теперь он понял, почему никто не уходил от Лунного Огня.
Он взял за руку двойника Алор. Они бродили по берегу, и Хит заметил, что чего-то не хватает. Он улыбнулся, и на его плечо снова уселся маленький дракон, и теперь в этом раю не было никакого изъяна. Дэвид Хит обрел божественность…
Но какой-то упрямый уголок в сердце Хита предал его.
«Все это ложь, – говорил он, – и Алор ждет тебя. Если ты замешкаешься, она умрет, как умирает здесь каждый, улыбаясь Лунному Огню».
Он не желал слушать. Он был счастлив, но что-то не давало ему покоя. Он понимал: пока реальная Алор жива, он не может по-настоящему радоваться мечте. Он знал, что должен разрушить этот рай, пока рай не разрушил его. Он знал, что Лунный Огонь смертоносен, люди не могут получить власть богов и остаться в здравом уме.
Но не мог же он уничтожить созданный им остров!
Ужас переполнил Хита. Он так сильно поддался искушению, что потерял контроль над собственной волей. И он разрушил остров, и море, и любимый корабль, и это было куда больнее, чем срывать с костей собственную плоть.
Двойника Алор он разрушил тоже.
Он понимал, что если хочет спастись от безумия и смерти Лунного Огня, то не должен творить ни единой травинки, потому что иначе у него не останется сил противиться нечестивой радости творения.
Глава 7. БОЖЕСТВЕННАЯ ПОСТУПЬ
Он снова бежал через золотой туман, бежал и кричал. Спустя много лет, а может, через минуту он услышал слабый далекий голос Алор, называющий его имя. Он откликнулся, но больше не услышал его. Затем он увидел величественный замок, маячивший сквозь туман. Такие постройки часто встречались на Высоком плато, но эта была куда больше любого замка варварских королей и возведена из громадного малинового драгоценного камня, похожего на тот, что называют «драконьей кровью». Хит сообразил, что видит часть мечты Броки.
Ступени золотой лестницы вели к огромной, массивной двери. Двое рослых воинов в усыпанных самоцветами доспехах охраняли ее.
Хит хотел пройти между ними, но они схватили его, и вырваться из их рук не было никакой возможности. Ненависть Броки к землянину была вложена в тех, кого сотворил его мозг.
Хит попытался освободиться, но их сила превосходила человеческую. Они повели его по фантастическим коридорам, по полам, инкрустированным жемчугом, хрусталем и драгоценными металлами.
Вдоль стен стояли открытые сундуки, наполненные всеми сокровищами, какие только мог вообразить варварский мозг.
Бесшумно скользили рабы, выполняя приказы, воздух был тяжелым от благоухания пряностей.
«Как странно идти в коридорах чужого сна», – подумал Хит.
Его привели в огромную комнату, где пировало множество людей. Там были арфисты, певцы, и танцовщицы, и толпа рабов, и танцоры, пляшущие на остриях мечей.
Мужчины и женщины за длинными столами походили на вождей и их жен, только одеты были в простые кожаные костюмы без всяких украшений. Стражники Броки и даже рабы были более нарядны, чем гости.
Над криками и шумным весельем восседал Брока. Его высокий трон был сделан в виде серебряного дракона с распростертыми крыльями и украшен драгоценными камнями. На Броке были великолепные доспехи, на лбу между бровями висел огромный бриллиант, какой мог носить только верховный властитель.
Он пил вино из золотой чаши и следил за пирующими. В его глазах не светилось ни одной человеческой искры. Бог или демон – но человеком Брока уже не был.
Одетая как королева, Алор неподвижно сидела рядом с ним, закрыв лицо ладонями.
Сквозь шум пира пробился крик Хита.
Брока вскочил на ноги, и все затихло.
Стражники, вожди, рабы – все повернулись и принялись наблюдать, как Хиг идет к трону, и все ненавидели Хита, как ненавидел его Брока.
Алор подняла голову, взглянула Хиту в глаза и спросила его же словами:
– Ты настоящий Дэвид Хит или только призрак, рожденный моим воображением?
– Я Дэвид, – ответил он и порадовался тому, что разрушил свой рай.
Безумный взгляд Броки остановился на Хите.
– Не думал я, что у тебя хватит силы, – сказал он, смеясь. – Но ты не бог. Ты стоишь здесь как пленник и не имеешь власти.
Хит знал, что может победить даже в его владениях, но не решался начать борьбу.
Один раз он уже осмелился попробовать и в результате чуть не погиб. Если он попробует еще раз, они будут бросать друг на друга свои призрачные армии, пока не умрут, и он станет таким же безумным, как Брока.
Хит оглядел толпу грозных призраков, достаточно крепких и реальных, чтобы убить его по первому слову Броки, и спросил Алор:
– Ты хочешь остаться здесь?
– Я хочу уйти отсюда и, если можно, с тобой, Дэвид. Если нет – я хочу умереть.
Яд еще не коснулся ее. Она пришла сюда не по своему желанию. Даже омывшись в Лунном Огне, она все еще оставалась человеком.
Хит повернулся к Броке:
– Ты видишь, она не дорожит тобой.
Лицо Броки потемнело от ярости. Он схватил Алор своими громадными лапами и сказал:
– Ты останешься со мной. Ты – часть меня. Послушай, Алор, в мире нет ничего такого, чего я не смог бы дать тебе. Я построю другие замки, создам другие племена, покорю их и положу к твоим ногам. Бог и богиня будут вместе, Алор! Мы станем править миром!
– Я не богиня, – ответила Алор. – Отпусти меня.
– Сначала я убью тебя. – Брока кинул бешеный взгляд на Хита – Я убыо вас обоих.
– Разве высшие боги унижаются до того, чтобы раздавить муравья или червя? – спросил Хит. – Мы недостойны такой чести, ни она, ни я. Мы слабы, и даже Лунный Огонь не может дать нам силу. – Он заметил искру мысли в глазах Броки и продолжил: – Ты всемогущ, для тебя нет ничего невозможного. А она слишком слаба и будет обузой тебе. Сотвори другую Алор, Брока! Сотвори богиню, достойную тебя!
– Сотвори женщину, которая будет любить тебя, Брока, – добавила Алор, – а нас отпусти.
Тишина сгустилась. Глаза гостей-фантомов засверкали еще ярче. Затем Брока кивнул:
– Ладно. Встань, Алор.
Она встала. Варвар вдруг понял, что может осуществить свою мечту и без этой своенравной, упрямой женщины. Радость творчества охватила его. Из золотого воздуха он вылепил новую Алор. Это была не просто женщина, а смесь снега, пламени и чуда – рядом с ней настоящая Алор выглядела бесцветной и некрасивой. Новая Алор поднялась на трон, села рядом со своим создателем, взяла его за руку и улыбнулась.
Брока велел стражникам отпустить Хита.
Дэвид подошел к Алор, и Брока презрительно сказал:
– Убирайтесь с глаз моих!
Сквозь толпу они прошли к двери, но та вдруг исчезла, слившись со стеной замка. Брока засмеялся, и вся его компания разразилась диким хохотом.
Хит обнял Алор крепче и пошел к другой двери, но и та исчезла, а издевательский смех снова зазвучал, отражаясь от свода.
– Думаете, я выпущу вас отсюда? – гремел Брока. – Вы оба предали меня, когда я был человеком! Даже богу не изменяет память!
Хит увидел, что стражники и другие создания приближаются, увидел их горящие глаза. Черный страх наполнил его существо, и он загородил собой Алор.
– Слабак! – кричал Брока. – Даже для спасения собственной жизни ты не можешь творить!
Это была правда. Хит не решался. Люди-призраки не сводили с него оловянных, бездушных глаз и хищно скалились в предвкушении убийства.
Решение пришло само собой.
«Я не буду творить, я буду разрушать!»
Руки людей-призраков оттащили его от Алор. Он слышал их вопли и знал, что если промахнется, то их обоих разорвут на куски. Он призвал на помощь всю обретенную здесь силу, всю свою волю и любовь.
Лица призраков начали медленно таять, точно восковые фигурки над огнем, руки их ослабели, и вскоре толпа гостей превратилась в бесформенное облако, колышущееся во тьме.
Богиня Броки тоже растаяла вместе с драконовым троном (/ королевские доспехи варвара стали прозрачными, точно тонкая корка льда, едва заметная на его коже.
Брока вскочил и дико, словно в приступе удушья, захрипел.
Хит почувствовал, что столкнулись и переплелись в смертельной схватке их враждебные волевые импульсы. Брока старался удержать свои видения, объединяя частицы энергии в подобие материи, но Хит, в свою очередь, стремился разорвать, рассеять их. В результате призраки находились в промежуточном состоянии между бытием и небытием.
Стены замка зашатались, потекли, как красная вода, и исчезли. Богиня Алор, танцовщицы, рабы и вожди исчезли, остался лишь золотой туман, рослый варвар, лишенный своих грез, мужчина Хит и женщина Алор.
Хит посмотрел на Броку и сказал:
– Я сильнее тебя, потому что отказался от своей божественности.
– Я снова построю! – выкрикнул Брока, задыхаясь.
– Строй.
Брока начал строить. Глаза его горели, массивное тело дрожало от напряжения.
Все вернулось на свои места: замок, драгоценности, толпа пирующих.
– Убить! – крикнул Брока своим подданным.
Но не успели фантомы ступить и шага, как снова начали слабеть и таять.
– Если хочешь сохранить свое королевство, Брока, отпусти нас! – крикнул Хит.
Теперь замок был не более чем призрачным контуром.
1 2 3 4 5 6