Линор Горалик
Мартин не плачет



Линор Горалик
Мартин не плачет

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
МАРТИН НЕ ПЛАЧЕТ

Глава 1

– Нет, – сказала Ида.
– Да, – сказал Марк.
– Ну пожалуйста, – сказали Джереми и Лу.
– Дети, – сказала Ида, – вы хотите моей смерти.
– Дети, – сказал Марк, – Ида шутит.
– Нет, – сказали Джереми и Лу, – мы не хотим твоей смерти, мы хотим слона.
– Это вообще непонятно что, – сказала Ида.
– Это слон, – сказал Марк.
– Ну пожалуйста, – сказали Джереми и Лу.
– И я вас тоже очень прошу, – сказал Мартин.
И тогда все замолчали.
На самом деле Мартина тогда еще совсем не звали Мартином – его звали Пробирка Семь. В тот самый знаменательный момент, когда Пробирка Семь сказал «И я вас тоже очень прошу», он едва не лишился жизни, потому что Джереми, все это время державший слона на руках завернутым в большое зеленое полотенце, от изумления уронил свою ношу на пол, и Пробирка Семь немедленно потерял сознание.
Лу завизжал, а Джереми бросился на колени и начал тормошить слона. Он говорил:
– О, черт! Слон, миленький, пожалуйста, очнись! Черт! Слон! Ну что же это такое! Приходи в себя! Ну! – и при этом теребил уши Пробирки Семь и зачем-то пытался вытянуть слону хобот и уложить его поровней. Ида держалась за виски и говорила: «О господи!» – а Марк немедленно вылил на слона остатки теплого сладкого чая из ее чашки. Слон не открыл глаза, но часто задышал и облизнулся. На секунду все затихли, и даже Лу перестал повизгивать, а Пробирка Семь сказал, не открывая глаз:
– Большое спасибо. Очень вкусно. Простите, мне несколько нехорошо. –
И тут его вырвало.


***

Через два часа Джереми и Лу тихо лежали в кроватках, потушив свет и спрятав подальше фонарики, с помощью которых они в другие ночи читали под одеялом. Они не переговаривались, не требовали, чтобы Ида принесла им какао, и не подумывали слазить через окно на крышу «поисследовать космос». Они вели себя очень, очень, очень хорошо, потому что им было сказано, что «одно неловкое движение – и никаких слонов». А слоны были. В коробке из-под телевизора, на куске шерстяной ткани, отрезанной Марком от старого пальто, под большим зеленым полотенцем с белыми звездами спал Пробирка Семь. Лу слушал ровное дыхание слона, а Джереми – то, что говорилось за стеной, в комнате Марка и Иды. Слышно было плохо, но Джереми все-таки удалось ухватить общий смысл беседы.
– Может быть, я и бубубубубубубуб, но бубубу быть заразным! Или агрессивным. Или черт бубубу чего наболтает им! – говорила Ида.
– Бубубубубу себе представить, что родители бы бубубу нам слона, если бубубубубу он бубу небезопасен! – отвечал Марк.
– О господи, Марк, ты же знаешь, что они бубубубу своем уме! Ну, прости, но мы же бубубу люди, а мама и папа – бубубубу дети! Бубубубубубу!
– Ида, перестань, – сказал Марк. – Я собираюсь ложиться спать и тебе бубубубубу. Даже если бы мы не хотели бубубу слона, нам бы бубубу бубу его отправить.
– Мы бы могли отдать его Дине, – сказала Ида. – Она тоже не бубу уме. В точности как мама с папой.
– Бубу, Ида, – сказал Марк. – Все, спать.
И они разошлись.
Джереми погрыз ноготь на мизинце, потом скрутил дульку из кончика пододеяльника, а потом слез с кровати и подошел к коробке со слоном. Лу немедленно соскочил со своей кровати и тоже присел над лежбищем Пробирки Семь.
– Эй! – шепотом сказал Джереми. Слон дышал ровно и не отзывался. – Ээээй! – повторил Джереми и легонько подергал Пробирку Семь за хобот.
– Доброе утро, – сонно сказал слон.
– Да нет, не утро, – сказал Джереми, – ты спи дальше. Я только хотел сказать тебе, что теперь тебя зовут Мартин. Слышишь?
– Мартин, – сказал слон, – Маааааартин. Это ужасно мило. – И тут же заснул опять.
– Меня не спросил, – обиженно сказал Лу.


Глава 2

Мартин, которого раньше звали Пробирка Семь, сидел на табуретке и хоботом намазывал варенье на тост. Джереми мелкими глотками пил кофе, а Лу стоял у окна и высматривал соседскую кошку. Их старшие брат и сестра, Ида и Марк, собирались идти по своим делам – Марк был художником и оформлял витрины в большом супермаркете, а Ида была логопедом и учила детей правильно выговаривать слова и буквы. Наверное, именно поэтому Марк был всегда готов на любые художества, хотя ему и было целых двадцать пять лет, а Ида, которой только-только исполнилось двадцать три, часто вела себя строго и любила, чтобы все всегда формулировалось четко и ясно. Когда Джереми и Лу пытались соврать или наплести небылиц, Ида говорила: «Не слышу металла в голосе» – и младшие братья знали, что партия проиграна.
У Иды, Марка, Джереми и Лу, конечно, были папа и мама, но дети видели их очень-очень редко: мама и папа жили и работали в Индии, где занимались клонированием. Они были ученые и больше всего на свете любили свою работу – иногда Джереми и Лу, да и Иде с Марком тоже, казалось, что родители любят работу больше, чем их самих. Но мама и папа часто писали им письма и присылали электронные открытки. Джереми и Лу писали маме с папой по очереди, Марк – когда успевал, а Ида – каждый день. Она была очень дисциплинированной и ответственной девушкой. Поэтому когда она вошла в комнату и увидела, как Мартин мажет тост вареньем, окуная хобот в банку, она страдальчески сказала:
– О господи, Мартин! Ножом!
Мартин устыдился, облизал кончик хобота и взял в него нож, пробормотав: «Простите, Ида!» Джереми подмигнул слону, а Лу, успевший забраться на подоконник коленями, завопил: «Вот она! Вот она!» – и громко засвистел.
– Лу, – сказал Джереми, – она тебя не слышит.
Старший из двух братьев, восьмилетний Лу, давно воевал с соседской кошкой Алисой, а младший, шестилетний Джереми, по его собственному выражению, «нес ответственность за разрешение этого конфликта». Джереми был похож на Иду – строгий, серьезный и сдержанный. Старший брат почти всегда слушался младшего – если, конечно, они не были в школе и их никто не видел. На людях же Лу называл Джереми «малявкой» и «ползунком», а Джереми качал головой и говорил: «Чудовищный инфантилизм.»
Сейчас Лу не мог ничем запустить в вышедшую на соседский балкон кошку, благо окна были закрыты, поэтому Джереми спокойно продолжил пить кофе и читать газету. Мартин спрыгнул с табуретки, перебрался на другую и стал есть тост и читать газету с другой стороны. Некоторое время все тихо чавкали. Джереми и Лу не надо было никуда идти, потому что были каникулы, и новый год был еще совсем чистым и свежим, и даже остатки шоколадного торта в холодильнике еще не подернулись матовой пленочкой. Младшие братья с наслаждением предвкушали, что сейчас старшие убегут, и дом на целый день останется в их собственном распоряжении: Ида и Марк со спокойным сердцем «бросали» Лу на Джереми с тех пор, как Джереми исполнилось четыре года.
Джереми был погружен в газету, входная дверь хлопнула, выпустив взрослых, – и Лу немедленно соскочил с подоконника и бросился к телефону; прежде, чем Джереми успел поймать старшего брата, тот набрал номер и успел крикнуть в трубку:
– Кошка сдохла, хвост облез! Кошка сдохла, хвост облез! Кошка сдо…
Джереми, наконец, добрался до телефона и нажал на рычаг, но Лу уже хохотал и подпрыгивал, размахивая кулаками над головой в победном жесте, а из соседского окна несся звонкий девичий голос, слышный даже сквозь плотно закрытые окна:
– Лушка-пушка-дуралей, сиди дома, не болей!!
Мартин с большим интересом переводил взгляд с одного брата на другого, забыв закрыть рот и капая вареньем с тоста на скатерть, а Джереми сказал «О господи!» совершенно Идиным голосом и поплелся вниз, ко входной двери – он уже знал, что сейчас произойдет.
И действительно, буквально через минуту внизу затренькал звонок. Джереми медленно, всем своим видом демонстрируя усталость и измученность чудовищным инфантилизмом окружающих, начал отпирать, а хихикающий Лу остался наверху – прятаться за перилами. Тогда и Мартин отложил тост, спрыгнул с табуретки и побежал к лестнице – смотреть на неожиданного гостя.


Глава 3

У девочки Дины, жившей на одной лестничной площадке с Идой, Марком, Лу, Джереми и маленьким говорящим слоном Мартином, который приехал из Индии и раньше носил имя Пробирка Семь, была кошка по имени Алиса. «Алисой» Динину кошку назвала ее сестра, когда на Динино шестилетие принесла в дом крошечного котенка. Котенок был почти розовый, а потом превратился в большую рыжую кошку, и эту кошку терпеть не мог Лу. Каждый раз, когда Лу видел Алису, он свистел ей вслед, или пускал в нее чем-нибудь не очень тяжелым, или, не имея возможности посвистеть или запустить в кошку чем-нибудь, просто корчил кошке рожи, хотя и понимал, что, в целом, корчить рожи кошке очень глупо, потому что кошке, по большому счету, совершенно на наши рожи наплевать. Кошка, – а Лу знал это по собственному опыту, – в ответ на наши оттопыривания ушей, скашивания глаз и мучительные высовывания языка как можно дальше только смотрит на нас с неподражаемым состраданием; иногда Лу казалось, что если бы кошка была говорящей, как, например, Мартин, она бы тихо спросила: «Вам дурно?» Но кошка только смотрела на Лу, оттопыривающего уши и скашивающего глаза за плотно закрытыми стеклами, прозрачным, полным сострадания взглядом, и Лу становилось очень стыдно, и тогда он злился на Алису еще больше.
Поэтому когда Лу не удавалось как следует подразнить Алису, он совершал строго-настрого запрещенный, но зато очень соблазнительный поступок: он звонил Дине и кричал в трубку: «Кошка сдохла, хвост облез! Кошка сдохла, хвост облез. Кошка сдохла, хвост облез!» И тогда Дина выходила из себя и мчалась в соседнюю квартиру, чтобы сказать Лу пару ласковых слов. И в этот раз она тоже влетела в дверь и громко закричала:
– Лу – противная свинюка! Лу – противная свинюка! Лу – противная свинюка!
Обычно Дина придумывала какую-нибудь изобретательную, незаурядную и обидную кричалку, например, «Лушка-пушка-дуралей, сиди дома, не болей!» или «Глупый Лу стоит в углу, сунул голову в метлу!», но сегодня у нее ничего не вышло, и она просто закричала:
– Лу – противная свинюка! Лу – противная свинюка! Лу – противная свинюка!
Тогда Лу захихикал еще громче, и Дина понеслась вверх по лестнице, чтобы как следует расправиться с обидчиком.
Вообще-то Лу, Дина и Джереми были друзьями-не разлей вода, – и именно поэтому они иногда очень страшно ссорились. Аж перья летели и темнело в глазах, так они иногда ненавидели друг друга, и пару раз Марку и Иде доводилось даже разнимать драки, хотя в остальное время это были очень приличные дети, можно даже сказать, мягкохарактерные. А Джереми вообще считал себя пацифистом. Дина и ее родители переехали в дом с одной колонной, где жили Ида, Джереми, Лу и Марк, а теперь и Мартин, больше года назад, и не было недели, чтобы братья не пришли домой к Дине или Дина не зашла в гости к ним.
У этой троицы была целая куча мелких секретов от всего остального мира и штук десять крупных секретов, и даже одна Очень Страшная Тайна, а сейчас Дина неслась по лестнице с твердым намерением как следует заехать Лу, и растрепанные рыжие волосы неслись за ней, как грива, а короткие штанишки шуршали, как будто шипела тысяча злобных кошек. Если честно, Лу всерьез перепугался и намерился дать драпака и запереться в спальне, – но вдруг со всего маху наткнулся на что-то серое и мягкое и больно грохнулся об пол, а налетевшая на него Дина почему-то стояла и не говорила ни слова, и, кажется, даже не шевелилась, а стоявший внизу Джереми, пораженный тем, что не слышит грохота сражения, посмотрел вверх – и обмер.
– Что это? – спросила Дина.
– Это слон, – сказал Лу севшим голосом.
– О господи, – сказала Дина.
– Ничего себе, – сказал Джереми.
– Добрый день, – сказал Мартин.
– О господи, – сказала Дина.
– Он говорящий, – сказал Лу.
– Его зовут Мартин, – сказал Джереми.
– С ума сойти, – сказала Дина.
– Кажется, я влюблен, – сказал Мартин.


Глава 4

Слоны умеют влюбляться. Мартин, которого раньше звали Пробирка Семь, был не очень обыкновенный слон – его сделали мама и папа Марка, Иды, Лу и Джереми в далекой-далекой индийской лаборатории клонирования. Поэтому никто толком не знал, что Мартин умеет из того, что умеют обычные слоны, а что – нет. Например, Мартин был говорящий и даже читающий слон; он умел пользоваться ножом и вилкой, а также был вежлив, внимателен к собеседнику и никогда не сморкался в ковер, хотя соблазн бывал страшный. Обычно слоны ничего подобного не умеют. Но зато Мартин не умел, например, есть тростник или обливаться водой в качестве купания, как с самого раннего детства умеют делать обыкновенные слоны. Мартина надо было купать в горячей ванне, и непременно с кокосовой пеной. Джереми искренне подозревал, что с купанием дело обстоит нечисто, но купать Мартина было приятно, он парился хоботом, как люди в банях парятся веником, и еще пускал для них с Лу большие мыльные пузыри, которые разлетались под потолком кокосовыми брызгами. Для купания Джереми и Лу использовали детскую ванночку, в которой когда-то мыли братьев, пока они были совсем маленькие, потому что Мартин, хоть и был взрослым слоном, тоже был, в общем-то, совсем маленьким. Но сейчас Джереми и Лу с ужасом наблюдали слона, размерами сильно превышавшего среднюю собаку – например, спаниэля. Когда Мартин прибежал посмотреть на неожиданного гостя, он встал между палочками перил и смотрел вниз, а теперь перила плотно зажали его, и когда две палочки у слоновьих боков громко хрустнули и сломались, все сказали:
– Ой.
– Мартин, – сказал Джереми, – что за черт.
– Это не черт, – сказал Мартин, – это я. Я влюблен.
– Оставь это в покое, – сказал Джереми, – почему ты такой огромный?
– Ты с ума сошел, он очень маленький для слона! – сказала Дина.
– Да погоди ты, – сказал Джереми. – Мартин, ну?
– Я волнуюсь, – сказал Мартин.
– А уж я как волнуюсь! – сказал Джереми. – Ты что, растешь?
– Не знаю, – сказал Мартин, – сложный вопрос.
Он посмотрел на Дину, взгляд его затуманился – и вдруг Мартин стал выше на целых десять сантиметров, а еще две палочки хрустнули вместе с перекладиной перил.
– Я, пожалуй, отойду назад, – сказал Мартин, медленно выбираясь из перил и не отрывая глаз от Дины. Теперь он занимал собой почти всю лестничную площадку, а сидящему на полу Лу пришлось подвинуться к самому краю ступеньки.
– О господи, – сказала Дина.
– Я волнуюсь, – сказал Мартин. – Мне нельзя волноваться. Меня предупреждали. Но я очень волнуюсь, очень-очень. – И тут он вдруг еще как следует прибавил в размерах, так, что Лу пришлось вскочить и спуститься на пару ступенек, а Дине – попятиться и прижаться к стене.
– Что значит – нельзя? – закричал Джереми, – Тебе нельзя?! А мне можно?! Ты меня, меня до инфракта доведешь!
– Простите, Джереми, – сказал Мартин, – не кричите на меня, потому что я и так волнуюсь, а когда я волнуюсь, я расту. Меня предупреждали.
– И до каких размеров? – спросил Лу.
– Неведомо, – сказал Мартин.
– И с чего ты начал волноваться? – спросил Лу.
– Я влюблен. – сказал Мартин, и взгляд его снова затуманился, но тут дети в один голос закричали:
– Эй! Эй! Эй! – а Джереми сказал:
– У нас потолки два двести. Срочно выводим его во двор. Там разберемся.


Глава 5

Когда совместными усилиями Дине, Джереми и Лу удалось пропихнуть Мартина, ставшего размерами напоминать большое-большое кресло, в дверной проем, оказалось, что на улице совершенно прекрасная погода – и поэтому во двор в любой момент мог вылезти кто-нибудь из соседей.
– Что делать? – спросил Джереми. – Быстро говори, пока нет никого.
– Не знаю, – сказал Мартин. – Возможно, необратимый процесс. Любовь. Страшное дело. Сердце пашет, как насос. Дина, я Вас люблю.
– О господи, – сказала Дина.
– Скажите мне, что это означает «Какая приятная неожиданность!» – сказал Мартин, – и тут Лу заверещал, потому что Мартин стал еще больше и отдавил ему ногу.
– Немедленно скажи ему, Дина, – сказал Джереми. – А то мы тут с ума сойдем.
– Какая приятная неожиданность, – сказала Дина.
– Звучит неискренне. Стыдно, девушка, – сказал Мартин. – Я же серьезно.
– Немедленно уменьшись, – сказал Джереми.
– Не могу, – сказал Мартин. – Не могу, не знаю способов. Эта проблема никого не интересовала. С исследовательской точки зрения. Побочный эффект.
– О господи, – сказал Джереми.
– Простите, – сказал Мартин.
– Я сейчас убегу, – сказала Дина.
– Ну вот, пожалуйста, – сказал Мартин, – ну что за ужас. – и стал размером со шкаф.
Слоны, как уже было сказано раньше, умеют влюбляться. У них это видовое, генетическое. Они влюбляются раз и навсегда. А «всегда» у словом длится лет триста. И лет триста слон, полюбивший кого-нибудь, никого другого в целом мире не замечает. Так что Мартин хорошо представил себе триста лет одиноких мыканий после того, как Дина убежит, и немедленно разволновался, и сильно прибавил в размерах.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Мартин не плачет'


1 2