— Коленсо? Даже имени его при мне не упоминай! Это поганцу Фэншо пришла мысль о Коленсо. Вот что, парень, ты ее просто упустил. Ясно как божий день. А Фэншо сразу смекнул, что почем, и увел ее у нас из-под носа!
Наверху проходило внеочередное заседание совета директоров. Председательствовал язвительный герцог Гейтсхед, но по-настоящему всем заправлял Перегрин Слейд. Еще восемь директоров сидели вокруг стола и смущенно и сосредоточенно изучали свои ногти. Ни у кого не вызывал сомнения тот прискорбный факт, что могущественный «Дом Дарси» только что потерял полмиллиона комиссионных. А также тот неоспоримый факт, что сотрудники его держали в руках подлинник самого великого Сассеты и не моргнув глазом, отдали его за какие-то жалкие шесть тысяч фунтов.
— Я стою у штурвала этого корабля, а стало быть, вина моя, — тихо произнес Перегрин Слейд.
— Мы все понимаем это, Перри. Но, прежде чем сделать какие-то выводы, позволь все же узнать, как такое могло случиться.
Перегрин глубоко вздохнул. Он знал: от того, что он сейчас скажет, зависит вся его будущая профессиональная жизнь. Им нужен козел отпущения. Но он вовсе не собирался становиться этим козлом. Он также прекрасно понимал, что увиливания и увертки ни к чему хорошему не приведут.
— Вы все, конечно, знаете, что мы предоставляем гражданам услуги по оценке. Так было всегда. Это традиция «Дома Дарси». У нее есть сторонники, но есть и противники. Но что правда, то правда — это отнимает страшно много времени. Изредка какой-нибудь никому не известный человек приносит нам настоящее сокровище. Мы идентифицируем этот предмет искусства, подтверждаем его аутентичность и продаем за внушительную сумму, от которой, как вы прекрасно понимаете, зависит наше благосостояние. Но большинство так называемых поступлений «с улицы» есть не что иное, как никому не нужный хлам. Загруженность, огромный объем работ, особенно в предрождественские дни, приводят к тому, что работу эту мы вынуждены поручать младшему персоналу, тем оценщикам, которые в отличие от прочих наших сотрудников еще не имеют достаточного опыта. В данном случае мы столкнулись именно с этим. Картину, о которой идет речь, принес какой-то совершенно неизвестный нам персонаж. Он и понятия не имел, чем владеет, иначе бы ее просто не принес. Картина была в совершенно удручающем состоянии, покрыта грязью, под которой ничего не было видно. Однако младший оценщик все же увидел. Вот его отчет.
И с этими словами Перегрин Слейд раздал присутствующим копии оценочного заключения на шесть-восемь тысяч фунтов, изготовленного им самим с помощью компьютера в тихие ночные часы. И все девять членов совета директоров начали читать их в мрачном молчании.
— Как вы только что убедились, мистер Бенни Эванс подумал, что это флорентийская работа, датируется приблизительно 1550 годом, художник неизвестен. И цену проставил умеренную. Но, увы, он ошибался. Это оказалась работа сиенской школы, датируется 1450 годом и принадлежит кисти великого мастера. Впрочем, под слоем грязи увидеть это было сложно. Но отнесся он к осмотру пренебрежительно, спустя рукава. Что, впрочем, не умаляет моей вины. И я считаю, вы вправе поставить вопрос о возможности моего дальнейшего пребывания в совете директоров.
Двое из членов совета демонстративно смотрели в потолок, шестеро отрицательно замотали головами.
— Не пройдет, Перри. Что же касается этого молодого человека, допустившего непростительную небрежность, сам решай, что с ним дальше делать.
Тем же днем Перегрин Слейд вызвал к себе в кабинет Бенни Эванса. Он даже не предложил ему сесть. И заговорил презрительным и сухим тоном:
— Не считаю необходимым объяснять природу, а также степень урона, который был нанесен вами «Дому Дарси». Уволить, и немедленно. Таково было единодушное решение совета директоров.
— Но я не понимаю, за что! — воскликнул Бенни Эванс. — Вы должны были получить мой отчет. Я подсунул конверт вам под дверь. И там черным по белому было написано, что это вполне мог быть Сассета. А также рекомендовано почистить и отреставрировать картину. И о необходимости вызвать профессора Коленсо для консультации. Все это там было!
Слейд холодно протянул ему листок фирменного бланка. Эванс прочел, и на лице его отразилось недоумение.
— Но это не мое. Я этого не писал!
Слейд побелел от ярости.
— Легкомыслие и небрежность — черты в нашем деле непростительные! Но вот чего я категорически не переношу, так это лжи! Ни один человек и никогда не смел так беззастенчиво лгать мне в стенах этого почтенного дома! Ступайте к мисс Бейтс. У нее ваши карточки. Извольте освободить свой стол, и чтоб через час и духу вашего здесь не было! Я все сказал.
Бенни пытался поговорить с Себастьяном Мортлейком. Сердобольный директор слушал его минуту-другую, затем вышел в секретарскую.
— Прошу, поднимите отчеты и оценочные файлы за 22 и 23 декабря, — сказал он Дьердь.
Машина послушно выплюнула несколько листков. Один из них значился под номером «D 1601». Но все, что было написано там, Бенни Эванс только что видел в офисе Слейда.
— Компьютеры не лгут, — поучительно заметил Мортлейк. — Так что прошу на выход, молодой человек.
Бенни Эванс никогда не был отличником в школе и почти ничего не смыслил в компьютерах, но дураком его никак нельзя было назвать. И, едва оказавшись на улице, он понял, как все произошло и почему. Он также понимал, что все против него и что ему уже больше никогда не суждено работать в мире искусств.
И все же у него оставался один, но преданный друг. Сьюзи Дей была кокни, и ее панковская прическа и намазанные зеленым лаком ногти никак не могли вызвать одобрения в тех кругах, где работал ее Бенни. Зато самому Бенни все это очень нравилось, а он нравился ей. И она внимательно выслушала его рассказ о том, что произошло.
Ее знания об изобразительном искусстве, выраженные в письменном виде, могли бы уместиться на почтовой марке, зато она обладала другим талантом и в этом являла полную противоположность Бенни. Она была ярким представителем компьютерного поколения. Если бросить только что вылупившегося утенка в воду, он поплывет. Так и Сьюзи, впервые запустившая пальчик в киберпространство еще в школе, где она увлекалась компьютерными играми, обрела истинную свою стихию. Было ей двадцать два, и она могла проделывать с компьютером примерно то же, что проделывал Йегуди Менухин со своей «Страдивари».
Работала она на маленькой фирме под началом некогда злостного, а затем исправившегося хакера. Они разрабатывали системы защиты компьютерных данных от нелегального вторжения. Лучший способ справиться с заклинившим замком — это призвать на помощь слесаря. Лучший способ влезть в чужой компьютер — это прибегнуть к услугам тех, кто разрабатывает системы защиты. А Сьюзи Дей как раз и изобретала такие системы.
— Ну и что будешь теперь делать, Бенни? — спросила она, когда ее друг закончил печальное свое повествование.
Он был родом с задворок Бутла, но его прадед был одним из тех простых рабочих парней, которые в 1914 году вызвались идти добровольцами на войну. Во Фландрии они дрались как черти и умирали как герои. Из двухсот добровольцев с войны вернулись только шестеро, в том числе и прадед Бенни Эванса. А старые гены, как известно, живучи.
— Я достану эту задницу, Слейда. Я его живьем сожру! — сказал он.
Ночью, уже в постели, Сьюзи, что называется, осенило:
— А знаешь, должен быть еще один человек, которому ой как не понравится эта история.
— Кто же?
— Прежний владелец.
Бенни резко сел.
— Ты права, девочка. Его кинули на два миллиона фунтов. А он об этом, скорее всего, и не подозревает.
— Кто он?
Бенни пытался вспомнить.
— Да, я видел квитанцию. Некий Т. Гор.
— Телефон?
— Не был указан.
— Адрес?
— Не помню.
— Где хранятся сведения о поступлениях?
— В базе данных. Есть специальный файл под названием «Вендор рекордc».
— Доступ у тебя к нему есть? Пароль знаешь?
— Не-а.
— А кто знает?
— Ну, наверное, начальство.
— Мортлейк?
— Конечно. Себ имеет право запросить любые нужные ему данные.
— Тогда вставай, Бенни, рыбка моя! Придется нам с тобой немного поработать.
Через десять минут она подобралась к базе данных «Дарси». База данных запросила идентификацию пользователя. Рядом со Сьюзи лежал листок бумаги. Как же идентифицирует себя Себастьян Мортлейк? Просто "С", «Себ» или вводит полное имя, «Себастьян»? Набирает заглавными буквами, маленькими или же использует и те и другие? Стоит ли между именем и фамилией точка, тире, или же ничего не стоит?
Всякий раз Сьюзи использовала новый формат, и раз за разом ошибалась — база данных «Дарси» отвергала все ее поползновения. Она молилась лишь об одном: только бы не перешагнуть предела допустимости ошибочных форматов, иначе сработает система безопасности, используемая в компьютерах «Дома Дарси», и все контакты станут невозможны. Но, к счастью, специалист, устанавливавший эту систему, считал всех искусствоведов полными чайниками и не от мира сего и вполне допускал, что они могут позабыть собственные коды доступа. А потому связь не оборвалась.
И вот на пятнадцатой попытке ей это удалось. Директор отдела старых мастеров обозначался, как «себ-морт»: все буквы маленькие, имя сокращено, дальше дефис, от фамилии осталась лишь половинка. База данных «Дарси» приняла этот код и попросила назвать код доступа.
— Большинство людей используют что-то близкое и дорогое их сердцу, — сказала Сьюзи. — Имя жены, любимой собачки, название места, где родились или живут, цифру, которая им нравится.
— Себ холостяк. Живет один, никаких домашних животных у него нет. Живет лишь ради картин.
Они начали с итальянского Ренессанса, потом перешли к мастерам голландской и фламандской школ, потом — к испанским мастерам. И вот весенней ночью, где-то в начале пятого, Сьюзи наконец получила заветный код. Мортлейк был не только «себ-морт», но и «ГОЙЯ». База данных спросила, что именно хочет она узнать. И она запросила имя и адрес владельца поступления под номером «D 1601».
Компьютер в Найтсбридж порылся в памяти и выдал ей следующее:
«Мистер Т. Гор, 32 Чесхант Гарденс, Уайт Сити, W. 12».
Она стерла все следы своего вторжения и выключила компьютер. Им еще удалось часа три поспать.
До дома, где проживал владелец картины, было примерно с милю, и они проделали этот путь по начавшему просыпаться городу на мотороллере Бенни. Перед ними предстал квартал унылых панельных домов. Мистер Т. Гор проживал на первом этаже, подошел к двери в старом испанском халате,
— Мистер Гор?
— Он самый, сэр.
— Позвольте представиться, я Бенни Эванс. А это моя подруга Сьюзи Дей. Я из… я работал в «Доме Дарси». Вы тот самый джентльмен, который принес и сдал им в ноябре на продажу маленькую старую картину в позолоченной раме?
Трампингтон Гор заволновался.
— Да, приносил. А что случилось? Ее продали в январе, с аукциона. Надеюсь, она не оказалась подделкой?
— О, нет, мистер Гор, ни в коем случае. Никакая не подделка, скорее, обратное. Знаете, на улице как-то прохладно. Нельзя ли нам войти? Я должен вам кое-что показать.
Гостеприимный Трампи не только впустил их, но и предложил по чашечке чая. Получив три месяца тому назад пять тысяч фунтов, он уже мог позволить себе не заваривать один пакетик дважды. И вот пока молодые люди пили чай, он читал статью на целую полосу в «Санди тайме», которую принес ему Бенни. Челюсть у него отвалилась.
— Так это она? — И он ткнул пальцем в цветной снимок с изображением картины.
— Она, мистер Гор. Ваша старая картина, которую вы хранили завернутой в мешковину. Почищенная, отреставрированная и идентифицированная, как очень редкий подлинник самого великого Сассеты. Сиенская школа, приблизительная дата написания 1425 год.
— Два миллиона фунтов!… — выдохнул актер. — О боже мой, господи! Если б я только знал! Если бы в «Дарси» знали!…
— Все они знали, — сказал Бенни. — По крайней мере, подозревали. Я был оценщиком. Я их предупредил. Вас обвели вокруг пальца, а меня вышвырнули на улицу. И все это дело рук человека, заключившего тайную сделку с владельцем другой галереи.
И он рассказал ему все с самого начала, с того дня, когда осталось провести оценку последней части поступлений, а директор страшно торопился уехать на рождественские каникулы. Закончил, и в комнате воцарилась тишина. Актер не сводил глаз со снимка «Благовещения» в газете.
— Два миллиона фунтов, — тихо пробормотал он. — Да на эти деньги я бы смог жить безбедно и счастливо до конца своих дней. Нет, определенно, существуют какие-то законы и…
— Дерьмо все эти ваши законы! — вставила Сьюзи. — Записи свидетельствуют лишь об одном. В «Дарси» ошиблись с определением и оценкой картины, а Фэншо приобрел ее совершенно законным путем и вышел победителем. Такое случается. И никакие законы тут не помогут.
— Скажите-ка мне вот что, — начал Бенни. — В бланке, который вы заполняли, в графе «Профессия» значится: актер. Это правда? Вы действительно актер?
— Вот уже тридцать пять лет, молодой человек. Снялся более чем в сотне фильмов.
Он не удосужился упомянуть о том, что все его появления на экране длились самое большее десять секунд.
— То есть вы можете свободно сойти за совсем другого человека?
Трампингтон Гор торжественно поднялся из кресла. Сама поза воплощала сдержанное достоинство, насколько позволял рваный махровый халат.
— Я, сэр, могу сойти за кого угодно, в любой компании. Меня везде примут за своего. Это мое ремесло. Если точней, это единственное, что я умею делать по-настоящему.
— Дело вот в чем, — сказал Бенни. — У меня тут возникла одна идейка…
Минут двадцать он излагал им свою идею. А когда закончил, сразу стало ясно, что актеру она понравилась.
— Месть, — пробормотал он. — Блюдо, которое лучше есть холодным. Да, след уже успел остыть. Слейд не ждет от нас ничего подобного. Думаю, мой юный друг Бенни, мы с вами только что стали партнерами.
Он протянул Бенни руку. Они обменялись рукопожатием. Сьюзи положила свою руку с зелеными ногтями сверху.
— Один за всех, и все за одного!
— Неплохо сказано, — кивнул Бенни.
— Это Д'Артаньян, — пояснил Трампи.
Бенни удрученно покачал головой:
— Никогда не был силен во французских импрессионистах.
Весь остаток апреля они трудились не покладая рук.
Скинулись и провели необходимые расследования. Бенни нужно было получить доступ к файлу с частной корреспонденцией Перегрина Слейда, к его личной электронной почте.
Сьюзи поручили войти в систему «Дома Дарси» через личную секретаршу Слейда, мисс Присциллу Бейтс. Определить код ее электронной почты особого труда не составляло. Ключом к базе ее данных служило: «П-Бейтс». Проблема заключалась в коде доступа.
Май
Трампингтон Гор следовал за мисс Бейтс точно тень день за днем, всякий раз в совершенно новом образе, чтобы она не заподозрила слежки. Наконец он выяснил ее домашний адрес, в районе Чим, и тут за дело взялся уже Бенни. Совершил ночной налет на мусорный бак возле ее дома и унес с собой целый пакет с мусором. Однако это мало что дало.
Жизнь мисс Бейтс вела уединенную и самую высоконравственную. В расходах была экономна. Ее маленькая квартирка блистала чистотой. Ездила на работу поездом, а потом — подземкой, до станции Найтсбридж, последние пятьсот ярдов шла пешком. Покупала газету «Гардиан» — они попробовали слово «Гардиан», но не сработало. Отпуск проводила в семье замужней сестры во Фринтоне.
Выяснилось это из письма, обнаруженного в мусорном баке, но и слово «Фринтон» тоже не сработало. Там также обнаружили шесть пустых банок из-под «Вискас».
— У нее есть кошка, — сказала Сьюзи. — Интересно, как же зовут эту тварь?
Трампи вздохнул. Это означало еще одну поездку в Чим. Он появился там в субботу, зная, что она дома, и стал изображать торговца принадлежностями для домашних животных. И вот удача и счастье — она заинтересовалась специальной подставкой для заточки когтей, которая не раз выручала хозяев котов и кошек, иначе бы их любимцы ободрали все обои и мебель в доме.
Он стоял в дверях в массивных темных очках, щеря в улыбке фальшивые пластиковые зубы, и тут из гостиной вальяжной походкой вышел огромный разноцветный кот и подозрительно уставился на пришельца. Он стал восхищаться красотой животного, ласково называя его «кисочкой».
— Иди сюда, Аламейн, иди к мамочке! — позвала кота мисс Бейтс. Эль-Аламейн, Северная Африка. Там в 1942 году состоялось сражение, в котором погиб ее отец, когда ей самой был всего годик. Сьюзи тут же проверила, и оказалось, что это слово и есть код доступа. Итак, чтоб войти в базу данных «Дарси», мисс Присцилла Бейтс, личная и преданная секретарша Перегрина Слейда, использовала следующий набор: «П-Бейтс АЛАМЕЙН». И с его помощью могла проникнуть во все тайны частной переписки босса по электронной почте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9