она отчаянно нуждалась в деньгах, и предложенная старым извращенцем сумма была для нее достаточно большим соблазном. Зато теперь, когда она наконец стала знаменитой и богатой, настал час ее торжества. Анджела могла позволить себе поломаться, могла отвергнуть любое предложение Брока, могла заставить его вдоволь поунижаться и поползать на коленях. Она уже неоднократно поступала так с другими, но вся беда заключалась в том, что никакого особого удовольствия она сама от этого не получала. Подобное зрелище интересовало ее только первые пять минут — потом она начинала скучать и зевать.Тут Анджела и в самом деле чуть было не зевнула. Она сидела за роскошным столом в доме влиятельного агента Фредди Леона и… не понимала, что за радость слушать эти дурацкие разговоры и притворяться, будто наслаждаешься изысканными блюдами, которые разносят вышколенные официанты. Они с Кевином могли бы провести время не в пример лучше, если бы вместо этого идиотского приема слопали по пицце, а потом отправились по ночным клубам, где всегда можно выпить чего-нибудь покрепче или закинуться порцией «горчицы».Кстати, лениво подумала Анджела, продолжая мечтать о порции коки или героина, что это сегодня с Кевином? С чего это ему вздумалось заигрывать со старушкой Люс Беннет с ее отвислыми ягодицами и чахлой грудью? С точки зрения Анджелы, звезда годилась ему в прабабки, но Кевин этого явно не замечал или не желал замечать. Должно быть, почуял свою выгоду, подумала она и вздохнула. Несмотря на то что Кевин был на пять лет старше ее, он отнюдь не обладал таким опытом борьбы за существование, какой был у Анджелы, которая в душе оставалась все той же уличной девчонкой — нахальной, недоверчивой, рискованной. Придется ему кое-что объяснить, подумалось ей. Придется дать Кеву несколько уроков уличной премудрости, иначе Фредди выжмет его досуха и выбросит вон. Но это только в том случае, если ей захочется удержать его при себе еще на некоторое время. В противном же случае…Почувствовав, что ей становится уже невмоготу сидеть здесь, среди этих напыщенных дураков, Анджела встала из-за стола.— Мне нужно в сортир, — пробормотала она и пожала плечами. Можно подумать, кому-то здесь есть до этого дело. Кевину, во всяком случае, было все равно — он даже не повернулся в ее сторону, продолжая преданно смотреть на старую мартышку.Еще раз передернув плечами, Анджела покинула столовую и оказалась в просторной гостиной, сплошь увешанной фотографиями президентов и кинозвезд в серебряных рамках — все с собственноручными подписями, адресованными мистеру Леону или просто Фредди. Где не было фотографий, там висели умело подсвеченные дорогие картины, и Анджела, не удержавшись, рассмотрела некоторые из них. Пикассо, Моне, Мане… Не то чтобы эти имена совсем ничего ей не говорили — Анджела знала, что каждая такая картинка стоит чертову уйму денег, и все-таки никакого особого интереса они в ней не вызвали. Зевнув, она повернула в сторону кухни, откуда доносились какие-то звуки.Пройдя по длинному затемненному коридору, она добралась до дверей кухни и заглянула внутрь. Больше всего Анджи поразили ее размеры — одна кухня в доме Фредди была едва ли не больше нью-йоркской квартиры звезды. К тому же она была сплошь заставлена духовками, грилями, печами и прочими приспособлениями, словно кухня большого ресторана, способного выдержать любой наплыв посетителей. Между плитами и духовками деловито сновали повара и официанты, и Анджела улыбнулась, едва ли не впервые за весь вечер почувствовав себя в своей тарелке. Она выросла среди таких людей: ее мать была горничной в нью-йоркском отеле, а отец водил тяжелый грузовик, и дома у них всегда толпились его друзья-шоферы — веселые, сильные люди, от которых пахло табаком, бензином, изредка — кукурузным виски. Правда, недавно Анджела купила родителям новую квартиру в Парамосе и заставила их переехать из Бруклина, однако новое жилище им не понравилось.А жаль….— Привет, ребята, — весело сказала Анджела, входя в кухню и огибая огромных размеров посудомоечную машину. — Не угостите сигареткой?— Конечно, мисс Мускони, — прогудел бармен Ронни и, не без труда оторвавшись от телевизора, выудил из кармана брюк пачку «Кэмела» без фильтра. — Только не попадайтесь на глаза миссис Леон — она не разрешает курить в доме.— Вот как? — Анджела подмигнула черному бармену и достала из пачки сплюснутую сигарету. — Хотела бы я посмотреть, как она не разрешит курить мне!Одно из преимуществ ее нынешнего положения кинозвезды заключалось в том, что теперь она могла позволить себе почти любую выходку. Все сходило ей с рук, и Анджела откровенно наслаждалась этим.— Что говорят? — спросила она, придвигаясь к телевизору. — Все та же лабуда, или есть какие-нибудь стоящие новости?— В Пэлисейд произошло громкое убийство, мисс Мускони, — почтительно сообщил Ронни. — Это у самого берега, сразу за особняком Стивена Спилберга. Мы как раз смотрели трансляцию с места преступления.— Нет, точно?! — изумилась Анджела, наклоняясь к маленькому экрану. — И кого там ухлопали?— Убили мисс Салли Тернер, — ответил Ронни, осторожно выглядывая в коридор, чтобы убедиться, что к ним не подкрадывается Диана Леон. Из всех голливудских жен она была едва ли не самой требовательной и имела неприятную привычку появляться как из-под земли в самый неподходящий момент.Рука Анджелы непроизвольно взлетела к губам.— О, нет! — вырвалось у нее. — Только не Салли! Она же…— Вы ее знали? — полюбопытствовал Ронни.— Конечно, — прошептала Анджела, бледнея.— Мне очень жаль, мисс, — пробасил бармен.— А кто., кто это сделал?— Неизвестно, мисс Мускони. Пока неизвестно.— Я знаю, кто это сделал! — твердо заявила Анджела. — Этот чертов ублюдок все время грозился, что убьет ее, и вот теперь он до нее добрался!— Кто? Кого вы имеете в виду, мисс? — вкрадчиво спросил Ронни, надеясь услышать что-то такое, что он сможет выгодно продать какой-нибудь из малоформатных газет.Но Анджела уже мчалась в столовую.
Диана бросила на Анджелу ненавидящий взгляд. Сначала Фредди едва не испортил вечер — ее вечер — своей ссорой с Максом, и вот теперь еще эта, с позволения сказать, актриса врывается в столовую и вопит об убийстве, словно важнее этого ничего нет и быть не может.Она очень хорошо представляла себе, что случится дальше. Гости торопливо попрощаются и помчатся по домам, чтобы прилипнуть к своим телевизорам. Ну почему, почему Салли Тернер не умерла в другой день? Это было так несправедливо, что на глазах у Дианы едва не выступили слезы.Объявив новости, Анджела не без труда отодрала Кевина от Люсинды и, небрежно попрощавшись с собравшимися, действительно уехала.«Скатертью дорожка!»— кисло подумала Диана про себя.Через несколько минут все оставшиеся гости говорили только о процессе О. Дж. Симпсона О. Дж. Симпсон — звезда американского футбола, после окончания спортивной карьеры приобрел известность как актер кино и телевидения и спортивный комментатор. В 1994 году был обвинен в убийстве жены — актрисы Николь Симпсон и ее любовника, актера Рона Гольдмана. Процесс над О. Дж. Симпсоном стал национальным событием как по его продолжительности, так и по рекордным средствам, затраченным на гонорары адвокатам и экспертам. После полуторагодового судебного процесса суд присяжных полностью оправдал его.
. Каждый житель Лос-Анджелеса имел по этому вопросу свое мнение, и гости Фредди не были исключением, однако, к немалому разочарованию Дианы, дискуссия продолжалась не слишком долго. Как она и предвидела, после скоропостижного отъезда Анджелы и Кевина остальные гости тоже выразили желание уехать. Брок Мартин, которому не терпелось вернуться на свою телестудию, откланялся первым. За ним уехала Люсинда, проводившая перед телевизором все свое свободное время — об этой ее слабости знала даже Диана. Эриэл, у которой остались кое-какие дела, с самого начала не планировала засиживаться допоздна, поэтому, перекинувшись с хозяйкой парой ничего не значащих пустых фраз, она также попросила позволения откланяться.Фредди нисколько не возражал, но Диана буквально кипела Она сумела сохранить лицо и сердечно попрощаться со всеми, но как только за последним из гостей закрылась дверь, она мигом повернулась к мужу.— Я не прошу у тебя ничего сверхъестественного, — сказала Диана, обиженно поджав губы. — Мне хочется только одного: чтобы, когда мы принимаем гостей, ты вел себя как подобает джентльмену. Приемы, которые я устраиваю, очень много для меня значат. Скажи, ты нарочно испортил сегодняшний вечер?— Что ты имеешь в виду, женщина? — резко бросил Фредди. Он был не в том настроении, чтобы выслушивать жалобы и упреки жены.— Зачем тебе понадобилось решать ваши с Максом проблемы на глазах у моих гостей? — требовательно спросила Диана, невольно возвышая голос. — Неужели ты не мог выбрать более подходящее время и место?Фредди слегка приподнял брови.— На глазах у твоих гостей?— Ну, у наших гостей… — пошла на попятный Диана, почувствовав, что переборщила.— Надеюсь, ты не собираешься учить меня, что и как я должен делать? — холодно поинтересовался Фредди.— Нет, но… В конце концов, Макс Стил — твой партнер, твой друг, наконец…— Чушь! — заявил Фредди. — Я его сделал и хочу, чтобы все об этом помнили, и в первую очередь — он сам. Макс думает, что он способен руководить студией, ха! Да любой умственно отсталый ребенок справится с этим делом во сто раз лучше его.— Но завтра об этом вашем разговоре уже будет написано в газетах! — возразила Диана. — И я боюсь, что не слишком привлекательно будешь выглядеть именно ты, а не…— Пусть тебя это не волнует, Диана, — перебил ее Фредди. — И вообще — не лезь в мои дела, я вполне способен справиться с ними самостоятельно.— Вот и отлично, — ответила Диана и, повернувшись к мужу спиной, быстро взбежала вверх по лестнице, гадая, не слышал ли их перепалки кто-нибудь из официантов. Тот же Ронни — ленивая черномазая обезьяна, обслуживавшая большую часть голливудских вечеринок и приемов, — был вполне способен разболтать, что происходит в доме Леонов. И тогда весь Бель-Эйр — да что там, весь Голливуд! — узнает об их ссорах.Это было бы ей совсем ни к чему. Как отлично понимала Диана, любой слух подобного рода мог серьезно повредить репутации Фредди, который был знаменит, как настоящая кинозвезда самого крупного калибра. Мистер Суперагент, Мистер Власть, Мистер Успех — так называли Фредди те, кто зависел от него или рассчитывал на его помощь. В самом деле, никто из агентов не обладал ни такой известностью, ни таким влиянием. В этом отношении Фредди уже затмил самого Майка Овитца в его лучшие годы и продолжал подниматься все выше. Скандал был ему совершенно ни к чему, но, если бы он разразился, все шишки посыпались бы на Диану, а этого не хотелось уже ей.Оказавшись в своей спальне, Диана села перед туалетным столиком и подумала о том, где сейчас может быть Макс, что он делает, о чем тревожится. Она хорошо понимала, почему он в конце концов решил уйти из агентства. Фредди с самого начала держал Макса на положении мальчика на побегушках или, вернее, на положении придворного шута, считая его не способным ни на что серьезное. Но Диана знала правду. То, что ее муж принимал за слабость, на самом деле было присуще всем нормальным людям. В глубине души Макс был внимательным, заботливым, даже чуточку сентиментальным человеком, и в самое ближайшее время Диана собиралась выяснить, насколько заботливым и ласковым он умеет быть.Зажужжал зуммер домашнего телефона, и Диана сняла трубку.— Мне нужно проехаться, — ровным голосом сообщил Фредди. — Буду поздно, так что не жди меня.«Еще чего! — подумала Диана. — У меня найдется занятие получше». Глава 11 Войдя вслед за Кристин в ее квартиру, Джейк огляделся по сторонам и негромко присвистнул.— На мой взгляд — отличное местечко! — протянул он, любуясь убранством комнат.— Гм-м… спасибо, — отозвалась Кристин.Джейк был совершенно прав — у нее действительно была премиленькая квартирка. В свое время она потратила уйму времени, работая с дизайнером и декоратором, но зато результат превзошел даже ее собственные ожидания. Дом Кристин был настоящим домом, уютным и стильным, и в то же время располагал к отдыху — физическому и душевному. Сама Кристин всегда считала свою квартиру чем-то вроде святилища — единственного места в мире, где она могла бы побыть наедине с собой. И вот теперь она привела сюда мужчину, привела по своей собственной воле…«Уж не сошла ли я с ума? — думала она теперь. — Зачем я это делаю?»«Потому что он тебе нравится», — ответил ей внутренний голос.«Ничего подобного! — с возмущением возразила Кристин. — И нисколько он мне не нравится — просто я слишком одинока и нуждаюсь в том, чтобы меня обнимал мужчина, который ни цента мне не заплатит. Разве это преступление?»Но она тут же поняла, что совершает если не преступление, то, по крайней мере, самую большую в жизни ошибку, поскольку за несколькими минутами блаженства непременно придет боль, настоящая большая боль, которой можно было бы избежать, если бы она крепче держала себя в руках.— Хочешь выпить? — спросила она, продолжая чувствовать какую-то странную эйфорию.— Я бы не отказался от пива, — усмехнулся Джейк. — Но я готов поспорить, что подобной гадости в этом доме не держат.— Верно, пива у меня нет, — согласилась Кристин. — Но я могла бы предложить тебе водки или вина.— И после этого ты будешь уверять, что пьешь мало?— Зато я никогда не пью одна.— Так ты — примерная девочка, да? — спросил он, слегка дразня ее.— Ты хочешь сказать, что раз я предпочитаю жить по правилам, то тебе будет со мной скучно? — парировала Кристин.— Нисколько. Скорее наоборот, — ответил он, подходя сзади и легко опуская ладони на талию Кристин. Та повернулась и даже начала что-то говорить, но он закрыл ей рот поцелуем, который оказался именно таким, каким она его воображала себе, наверное, целую тысячу раз.Он целовал ее несколько долгих, невыразимо долгих минут. Кристин не помнила, когда в последний раз ее целовали так, да и вообще — когда ее в последний раз целовали, поскольку платный секс, как правило, не включал ничего такого. Ощущение, во всяком случае, было совершенно незнакомым и головокружительно-сладостным, однако Кристин никак не удавалось забыть об опасности, которой она себя подвергала.Наконец она нашла в себе силы отстранить его.— Мне надо выпить, — прошептала она пересохшими губами.— Мне тоже, — согласился Джейк. — Похоже, мы оба изрядно волнуемся.— Ты волнуешься? — удивилась Кристин. — Из-за чего?— Из-за тебя, — ответил он с неловкой улыбкой. — Откровенно говоря, я не нахожу себе места с тех самых пор, когда увидел тебя в универмаге.— Ив этом, по-твоему, виновата я?— Конечно, — убежденно ответил Джейк. — Я пошел в универмаг, чтобы выбрать не слишком страшный галстук, и вдруг увидел в баре тебя. Ты сидела на табурете и как будто ждала меня… чтобы разбить мне сердце.Он улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.— Ничего подобного! — с горячностью возразила Кристин. — В конце концов, ты первый подошел ко мне.— А вот и нет. Это ты подошла и села рядом со мной.— Какой же ты лгунишка! — воскликнула Кристин, которой эта игра нравилась все больше и больше. — Я уже была в баре, а ты пришел и сел рядом со мной.— Разве?— Точно. Я запомнила это очень хорошо.— Значит, я умнее, чем мне всегда казалось. Кристин негромко рассмеялась.— Ты ужасно романтичный, Джейк. Совсем как…— Как твой муж?— Давай не будем сейчас о нем, — быстро сказала Кристин, наклоняясь к небольшому бару, где за стеклянными дверцами стояли бокалы, белое и красное вино и бутылка водки. Кристин действительно почти не пила (бутылки служили просто для украшения), но сейчас она была рада, что у нее в доме есть что-то покрепче минералки.Джейк снова подошел к ней совсем близко.— Давай, я за тобой поухаживаю, — предложил он, беря у нее из рук бутылку водки.— Если хочешь, — ответила Кристин, чувствуя, как по всему телу пробежала какая-то странная дрожь.Джейк налил им на два пальца водки и поставил бутылку на тумбочку.— А где у тебя лед?— На кухне.Джейк вышел. Кристин проводила его взглядом и снова подумала о том, что во всей его фигуре есть что-то удивительно возбуждающее. Высокий, поджарый, длинноногий, он двигался легко и уверенно, и она находила его почти неотразимым. Или, если честно, совершенно неотразимым.Кристин слышала, как негромко позванивают в бокалах кубики льда. Хлопнула дверца морозильной камеры, и Джейк вернулся в комнату, держа в руках небольшой серебряный поднос, на котором стояли два бокала.— О'кей, — сказал он, опуская поднос на тумбочку рядом с бутылкой. — А теперь я хочу поднять тост.— За что? — поинтересовалась Кристин.— Не «за что», а «за кого», — поправил Джейк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Диана бросила на Анджелу ненавидящий взгляд. Сначала Фредди едва не испортил вечер — ее вечер — своей ссорой с Максом, и вот теперь еще эта, с позволения сказать, актриса врывается в столовую и вопит об убийстве, словно важнее этого ничего нет и быть не может.Она очень хорошо представляла себе, что случится дальше. Гости торопливо попрощаются и помчатся по домам, чтобы прилипнуть к своим телевизорам. Ну почему, почему Салли Тернер не умерла в другой день? Это было так несправедливо, что на глазах у Дианы едва не выступили слезы.Объявив новости, Анджела не без труда отодрала Кевина от Люсинды и, небрежно попрощавшись с собравшимися, действительно уехала.«Скатертью дорожка!»— кисло подумала Диана про себя.Через несколько минут все оставшиеся гости говорили только о процессе О. Дж. Симпсона О. Дж. Симпсон — звезда американского футбола, после окончания спортивной карьеры приобрел известность как актер кино и телевидения и спортивный комментатор. В 1994 году был обвинен в убийстве жены — актрисы Николь Симпсон и ее любовника, актера Рона Гольдмана. Процесс над О. Дж. Симпсоном стал национальным событием как по его продолжительности, так и по рекордным средствам, затраченным на гонорары адвокатам и экспертам. После полуторагодового судебного процесса суд присяжных полностью оправдал его.
. Каждый житель Лос-Анджелеса имел по этому вопросу свое мнение, и гости Фредди не были исключением, однако, к немалому разочарованию Дианы, дискуссия продолжалась не слишком долго. Как она и предвидела, после скоропостижного отъезда Анджелы и Кевина остальные гости тоже выразили желание уехать. Брок Мартин, которому не терпелось вернуться на свою телестудию, откланялся первым. За ним уехала Люсинда, проводившая перед телевизором все свое свободное время — об этой ее слабости знала даже Диана. Эриэл, у которой остались кое-какие дела, с самого начала не планировала засиживаться допоздна, поэтому, перекинувшись с хозяйкой парой ничего не значащих пустых фраз, она также попросила позволения откланяться.Фредди нисколько не возражал, но Диана буквально кипела Она сумела сохранить лицо и сердечно попрощаться со всеми, но как только за последним из гостей закрылась дверь, она мигом повернулась к мужу.— Я не прошу у тебя ничего сверхъестественного, — сказала Диана, обиженно поджав губы. — Мне хочется только одного: чтобы, когда мы принимаем гостей, ты вел себя как подобает джентльмену. Приемы, которые я устраиваю, очень много для меня значат. Скажи, ты нарочно испортил сегодняшний вечер?— Что ты имеешь в виду, женщина? — резко бросил Фредди. Он был не в том настроении, чтобы выслушивать жалобы и упреки жены.— Зачем тебе понадобилось решать ваши с Максом проблемы на глазах у моих гостей? — требовательно спросила Диана, невольно возвышая голос. — Неужели ты не мог выбрать более подходящее время и место?Фредди слегка приподнял брови.— На глазах у твоих гостей?— Ну, у наших гостей… — пошла на попятный Диана, почувствовав, что переборщила.— Надеюсь, ты не собираешься учить меня, что и как я должен делать? — холодно поинтересовался Фредди.— Нет, но… В конце концов, Макс Стил — твой партнер, твой друг, наконец…— Чушь! — заявил Фредди. — Я его сделал и хочу, чтобы все об этом помнили, и в первую очередь — он сам. Макс думает, что он способен руководить студией, ха! Да любой умственно отсталый ребенок справится с этим делом во сто раз лучше его.— Но завтра об этом вашем разговоре уже будет написано в газетах! — возразила Диана. — И я боюсь, что не слишком привлекательно будешь выглядеть именно ты, а не…— Пусть тебя это не волнует, Диана, — перебил ее Фредди. — И вообще — не лезь в мои дела, я вполне способен справиться с ними самостоятельно.— Вот и отлично, — ответила Диана и, повернувшись к мужу спиной, быстро взбежала вверх по лестнице, гадая, не слышал ли их перепалки кто-нибудь из официантов. Тот же Ронни — ленивая черномазая обезьяна, обслуживавшая большую часть голливудских вечеринок и приемов, — был вполне способен разболтать, что происходит в доме Леонов. И тогда весь Бель-Эйр — да что там, весь Голливуд! — узнает об их ссорах.Это было бы ей совсем ни к чему. Как отлично понимала Диана, любой слух подобного рода мог серьезно повредить репутации Фредди, который был знаменит, как настоящая кинозвезда самого крупного калибра. Мистер Суперагент, Мистер Власть, Мистер Успех — так называли Фредди те, кто зависел от него или рассчитывал на его помощь. В самом деле, никто из агентов не обладал ни такой известностью, ни таким влиянием. В этом отношении Фредди уже затмил самого Майка Овитца в его лучшие годы и продолжал подниматься все выше. Скандал был ему совершенно ни к чему, но, если бы он разразился, все шишки посыпались бы на Диану, а этого не хотелось уже ей.Оказавшись в своей спальне, Диана села перед туалетным столиком и подумала о том, где сейчас может быть Макс, что он делает, о чем тревожится. Она хорошо понимала, почему он в конце концов решил уйти из агентства. Фредди с самого начала держал Макса на положении мальчика на побегушках или, вернее, на положении придворного шута, считая его не способным ни на что серьезное. Но Диана знала правду. То, что ее муж принимал за слабость, на самом деле было присуще всем нормальным людям. В глубине души Макс был внимательным, заботливым, даже чуточку сентиментальным человеком, и в самое ближайшее время Диана собиралась выяснить, насколько заботливым и ласковым он умеет быть.Зажужжал зуммер домашнего телефона, и Диана сняла трубку.— Мне нужно проехаться, — ровным голосом сообщил Фредди. — Буду поздно, так что не жди меня.«Еще чего! — подумала Диана. — У меня найдется занятие получше». Глава 11 Войдя вслед за Кристин в ее квартиру, Джейк огляделся по сторонам и негромко присвистнул.— На мой взгляд — отличное местечко! — протянул он, любуясь убранством комнат.— Гм-м… спасибо, — отозвалась Кристин.Джейк был совершенно прав — у нее действительно была премиленькая квартирка. В свое время она потратила уйму времени, работая с дизайнером и декоратором, но зато результат превзошел даже ее собственные ожидания. Дом Кристин был настоящим домом, уютным и стильным, и в то же время располагал к отдыху — физическому и душевному. Сама Кристин всегда считала свою квартиру чем-то вроде святилища — единственного места в мире, где она могла бы побыть наедине с собой. И вот теперь она привела сюда мужчину, привела по своей собственной воле…«Уж не сошла ли я с ума? — думала она теперь. — Зачем я это делаю?»«Потому что он тебе нравится», — ответил ей внутренний голос.«Ничего подобного! — с возмущением возразила Кристин. — И нисколько он мне не нравится — просто я слишком одинока и нуждаюсь в том, чтобы меня обнимал мужчина, который ни цента мне не заплатит. Разве это преступление?»Но она тут же поняла, что совершает если не преступление, то, по крайней мере, самую большую в жизни ошибку, поскольку за несколькими минутами блаженства непременно придет боль, настоящая большая боль, которой можно было бы избежать, если бы она крепче держала себя в руках.— Хочешь выпить? — спросила она, продолжая чувствовать какую-то странную эйфорию.— Я бы не отказался от пива, — усмехнулся Джейк. — Но я готов поспорить, что подобной гадости в этом доме не держат.— Верно, пива у меня нет, — согласилась Кристин. — Но я могла бы предложить тебе водки или вина.— И после этого ты будешь уверять, что пьешь мало?— Зато я никогда не пью одна.— Так ты — примерная девочка, да? — спросил он, слегка дразня ее.— Ты хочешь сказать, что раз я предпочитаю жить по правилам, то тебе будет со мной скучно? — парировала Кристин.— Нисколько. Скорее наоборот, — ответил он, подходя сзади и легко опуская ладони на талию Кристин. Та повернулась и даже начала что-то говорить, но он закрыл ей рот поцелуем, который оказался именно таким, каким она его воображала себе, наверное, целую тысячу раз.Он целовал ее несколько долгих, невыразимо долгих минут. Кристин не помнила, когда в последний раз ее целовали так, да и вообще — когда ее в последний раз целовали, поскольку платный секс, как правило, не включал ничего такого. Ощущение, во всяком случае, было совершенно незнакомым и головокружительно-сладостным, однако Кристин никак не удавалось забыть об опасности, которой она себя подвергала.Наконец она нашла в себе силы отстранить его.— Мне надо выпить, — прошептала она пересохшими губами.— Мне тоже, — согласился Джейк. — Похоже, мы оба изрядно волнуемся.— Ты волнуешься? — удивилась Кристин. — Из-за чего?— Из-за тебя, — ответил он с неловкой улыбкой. — Откровенно говоря, я не нахожу себе места с тех самых пор, когда увидел тебя в универмаге.— Ив этом, по-твоему, виновата я?— Конечно, — убежденно ответил Джейк. — Я пошел в универмаг, чтобы выбрать не слишком страшный галстук, и вдруг увидел в баре тебя. Ты сидела на табурете и как будто ждала меня… чтобы разбить мне сердце.Он улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.— Ничего подобного! — с горячностью возразила Кристин. — В конце концов, ты первый подошел ко мне.— А вот и нет. Это ты подошла и села рядом со мной.— Какой же ты лгунишка! — воскликнула Кристин, которой эта игра нравилась все больше и больше. — Я уже была в баре, а ты пришел и сел рядом со мной.— Разве?— Точно. Я запомнила это очень хорошо.— Значит, я умнее, чем мне всегда казалось. Кристин негромко рассмеялась.— Ты ужасно романтичный, Джейк. Совсем как…— Как твой муж?— Давай не будем сейчас о нем, — быстро сказала Кристин, наклоняясь к небольшому бару, где за стеклянными дверцами стояли бокалы, белое и красное вино и бутылка водки. Кристин действительно почти не пила (бутылки служили просто для украшения), но сейчас она была рада, что у нее в доме есть что-то покрепче минералки.Джейк снова подошел к ней совсем близко.— Давай, я за тобой поухаживаю, — предложил он, беря у нее из рук бутылку водки.— Если хочешь, — ответила Кристин, чувствуя, как по всему телу пробежала какая-то странная дрожь.Джейк налил им на два пальца водки и поставил бутылку на тумбочку.— А где у тебя лед?— На кухне.Джейк вышел. Кристин проводила его взглядом и снова подумала о том, что во всей его фигуре есть что-то удивительно возбуждающее. Высокий, поджарый, длинноногий, он двигался легко и уверенно, и она находила его почти неотразимым. Или, если честно, совершенно неотразимым.Кристин слышала, как негромко позванивают в бокалах кубики льда. Хлопнула дверца морозильной камеры, и Джейк вернулся в комнату, держа в руках небольшой серебряный поднос, на котором стояли два бокала.— О'кей, — сказал он, опуская поднос на тумбочку рядом с бутылкой. — А теперь я хочу поднять тост.— За что? — поинтересовалась Кристин.— Не «за что», а «за кого», — поправил Джейк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10