Ц спросил Киоко, прерывая поток ее
воспоминаний.
Лаки бросила взгляд на часы на запястье. Шел уже одиннадцатый час. Несмот
ря на то, что она встала в шесть часов, утро пролетело незаметно. Лаки взял
а со стола список телефонов, по которым ей предстояло позвонить. Как и все
гда, Киоко расположил их по степени важности Ц по крайней мере, в соответ
ствии со своими представлениями, и она с ним, как всегда, не согласилась.
Ц Ты же знаешь, что я с большим удовольствием разговариваю с актерами, не
жели со всеми этими зазнавшимися делягами, Ц напомнила Лаки секретарю.
Ц Так что соедини-ка меня с Чарли Долларом.
Ц Он, кстати, настаивает на встрече с тобой.
Ц А в чем дело?
Ц Ему не нравится, как его изобразили на рекламных афишах «Речного штор
ма», выпущенных для Европы.
Ц Почему?
Ц Говорит, что выглядит на них слишком толстым.
Лаки вздохнула. Ох уж, эти звезды со своими вечными капризами!
Ц Эти афиши… Ц поколебавшись, начала она. Ц Их еще не поздно изменить?
Ц Я уже говорил с рекламным отделом. Изменить можно, но это влетит в круг
ленькую сумму.
Ц Но, наверное, не дороже, чем стоит суперзвезда? Ц с легкой иронией заме
тила Лаки.
Ц Как скажешь…
Ц Ты же знаешь мой подход: сделай их счастливыми, и они вылезут из кожи во
н, чтобы получился хороший фильм.
Киоко согласно кивнул. Еще лучше он знал, что спорить с Лаки Ц занятие сов
ершенно бесполезное.
Ленни Голден ненавидел все это дерьмо, но самое худшее в доле кинозвезды
заключалось в том, что он из него просто не вылезал. Как странно люди относ
ятся к чьей-либо славе! Они либо наваливаются на знаменитость восторжен
ной толпой, либо стараются как можно больнее кольнуть. Женщины особенно
невыносимы. С первого момента, когда они встречались с Ленни, на уме у них
было только одно Ц как бы затащить его в постель. И дело заключалось даже
не в его персоне Ц такова была участь всех кинозвезд. Костнер, Редфорд, Уи
ллис Ц женщинам было плевать на фамилию, главное, чтобы человек был знам
енит.
Ленни научился игнорировать все эти дешевые приманки. Его «эго» не нужда
лось в такого рода допинге. Ведь у него была Лаки Ц самая удивительная же
нщина в мире! В свои тридцать девять лет Ленни обладал неотразимым мужск
им обаянием, притягательностью и собственным, неповторимым стилем. Высо
кий, загорелый, подтянутый, с длинными светлыми волосами и внимательными
глазами цвета морской воды, Ленни тщательно следил за собой и ежедневно
упражнялся, поддерживая свое тело в превосходной форме.
Он был известной кинозвездой и не переставал этому удивляться. Всего шес
ть лет назад Ленни был еще заштатным комедиантом. Он бился за то, чтобы пол
учить хотя бы самую проходную роль, готов был на какую угодно работу, лишь
бы сшибить хотя бы несколько баксов. Теперь у него было все, о чем он тольк
о мог когда-нибудь мечтать.
Ленни Голден. Сын старого сварливого Джека Голдена Ц наемного писаки из
Лас-Вегаса Ц и Тростинки Алисы. Его мать еще называли Пьянящей Алисой, п
оскольку в свое время она была одной из самых известных стриптизерок Вег
аса, выступавшей по схеме «вот-их-видишь, вот-их-нет».
Сам он сбежал в Нью-Йорк, когда ему стукнуло семнадцать, и с тех пор шел по ж
изни, ни разу не обратившись к родителям за помощью. Отец его давно умер, н
о Алиса по-прежнему устраивала переполох всюду, где только ни появлялас
ь. В шестьдесят семь лет, резвая и с обесцвеченными, как у юной старлетки, в
олосами, она никак не хотела смириться с мыслью о старости, поэтому единс
твенной причиной, по которой она признавала в Ленни собственного сына, я
влялась его слава. «Я вышла замуж совсем еще ребенком, Ц бессовестно лга
ла она собеседникам, хлопая накладными ресницами и кривя сильно накраше
нные губы в горестную улыбку. Ц Я родила Ленни в двенадцать лет!»
Он купил ей маленький домик в Шерман-Оукс, и Алиса тут же развила кипучую
деятельность на новом месте. Она решила, что коли уж] ей не суждено стать з
вездой, то она должна стать чем-то вроде духовника всех окрестностей. Мыс
ль оказалась удачной. К вящему изумлению Ленни, мать начала регулярно по
являться в программах местного кабельного телевидения и болтать, что Бо
г на душу положит. После этого он нередко стал за глаза называть ее «моя ма
мочка-трепло».
Иногда последние годы его жизни казались Ленни одним большим счастливы
м сном Ц его женитьба на Лаки, головокружительная карьера… Абсолютно вс
е!
Откинувшись на спинку кресла, он сузил глаза и обвел пляж внимательным в
зглядом. Опять она! Блондинка в купальнике усердно демонстрировала ему с
вои пышные прелести. Она уже несколько раз продефилировала мимо его крес
ла с явным намерением быть замеченной.
Конечно же Ленни ее заметил, ведь не покойником же он был в самом деле, а вс
его лишь Ц женатым мужчиной, и когда-то блондиночки с телом, ради которог
о можно умереть, были и его слабостью. Еще раньше, утром, она попросила раз
решения сфотографироваться вместе с ним, но Ленни вежливо отказался: фот
ографии знаменитостей, особенно в обнимку со смазливыми поклонницами, о
бладали малоприятной тенденцией Ц рано или поздно появляться в бульва
рных газетенках.
Сообразив, чем вызван отказ, девица удалилась и через несколько минут ве
рнулась с накачанным культуристом, не знавшим ни слова по-английски.
Ц Мой жених, Ц с ослепительной улыбкой пояснила она. Ц Ну, пожалуйста…
После этого Ленни сломался и позволил сфотографировать их троих.
Теперь блондинка делала новый заход. Длинные ноги, упругие круглые ягоди
цы в купальных трусиках-ниточках, твердые груди с сосками, выпирающими с
квозь тонкую ткань… Смотрелось неплохо, но двигаться дальше в том же нап
равлении ему представлялось излишним.
Брак Ц это предприятие со взаимными обязательствами. Если бы Лаки ему и
зменила, он ни за что бы ее не простил, и, в свою очередь, Ленни был уверен, чт
о жена придерживается таких же взглядов.
Блондинка наконец вошла в пике.
Ц Мистер Голден, Ц проворковала она голосом, несомненно, позаимствова
нным у Мерилин Монро, но с французским акцентом, Ц мне очень нравятся ваш
и фильмы. Какой было бы честью появиться в одном из них вместе с вами! Ц Гл
убокий вздох. Соски рвутся наружу.
Ц Благодарю, Ц пробубнил Ленни, размышляя, куда же, к черту, запропастил
ся этот ее жених.
Обожающее хихиканье. Маленький розовый язычок на секунду высунулся, что
бы облизать пухлые розовые губы.
Ц Это я должна вас отблагодарить. В ее горящих глазах светилось недвусм
ысленное приглашение в койку.
К счастью, в этот самый миг явилось избавление в лице Дженнифер, симпатич
ной американки, работавшей на фильме вторым ассистентом. На ней были шор
ты, тесная футболка и бейсбольная кепка с эмблемой команды «Лейкерз». Со
блазны просто окружали его!
Ц Мак готов к репетиции, Ленни, Ц голосом собственницы проговорила Дже
ннифер.
Он выдернул свое длинное тело из кресла и выпрямился, в то время как Дженн
ифер многозначительным пристальным взглядом навсегда похоронила блон
динку.
Ц Оставайся с остальной массовкой, дорогая, Ц специфическим скрипучи
м голосом проговорила она. Ц Кто знает, когда ты можешь понадобиться.
Стертая в порошок блондинка горестно ретировалась.
Ц Силиконовое чучело! Ц недовольно пробормотала Дженнифер.
Ц А ты откуда знаешь? Ц спросил Ленни. Его всегда удивляла способность
женщин безошибочно определить, какая у соперницы грудь Ц настоящая или
искусственная.
Ц Да это же очевидно! Ц пренебрежительно бросила ассистентка. Ц Вы, му
жчины, западаете на все что угодно.
Ц Кто это западает? Ц удивленно переспросил Ленни.
Ц Ну, к тебе это, может, и не относится, Ц смилостивилась Дженнифер, одари
в его дружелюбной улыбкой. Ц Не часто приходится работать со знаменито
стью вроде тебя, которая не рассчитывает ежедневно вместе с утренним коф
е получать на завтрак накачанные силиконом сиськи.
Дженнифер, решил Ленни, принадлежит к той же породе, что и Лаки.
При мысли о жене он не смог удержаться от улыбки.
Жесткая внешне и мягкая внутри. Убийственно величественная. Сильная, упр
ямая, чувственная, умная, беззащитная и сумасшедшая Лаки… Поистине взрыв
чатая смесь!
Однажды он уже был женат. Недолгий брак связал его в Лас-Вегасе с Олимпией
Станислопулос Ц своенравной дочерью Димитрия Станислопулоса. По ирон
ии судьбы именно его женою была тогда Лаки.
Жизнь Олимпии оборвалась трагически. Запершись в гостиничном номере со
звездой рок-н-ролла, законченным наркоманом по имени Флэш, она до смерти
накачалась героином.
Станислопулос не смог пережить этот удар, и вскоре после его смерти Ленн
и и Лаки уже были вместе Ц так, как и должно было быть с самого начала.
У Олимпии осталась дочь Бриджит. Сейчас ей было девятнадцать, и она являл
ась одной из богатейших девушек в мире. Ленни чрезвычайно ею гордился, хо
тя и виделся с падчерицей гораздо реже, чем ему бы хотелось.
Ц Я хочу, чтобы ты познакомилась с Лаки, когда она приедет, Ц сказал он, о
бращаясь к Дженнифер. Ц Она тебе понравится, ты ей Ц тоже. Решено?
Ц Какой у нее может быть ко мне интерес, Ленни?! Она же командует целой сту
дией, а я Ц всего лишь второй ассистент.
Ц Лаки на это плевать. Она любит людей за то, что они собой представляют, а
не за то, чем заняты.
Ц Ну, если ты так думаешь…
Ц Кроме того, Ц продолжил Ленни, желая придать девушке уверенности в се
бе, Ц в том, чтобы быть вторым ассистентом, нет ничего плохого. Ты же тольк
о начинаешь свой путь наверх. Настанет день, и ты тоже станешь большим бос
сом! Устраивает тебя такой план?
Дженнифер кивнула.
Ц Я договорилась о машине, которая встретит твою жену завтра утром в аэр
опорту Поретта, Ц сказала она, переходя на деловой тон.
Ц А внутри буду я, Ц с удовольствием добавил Ленни.
Ц Если у тебя не будет съемок.
Ц Ничего, как-нибудь без меня обойдутся.
Ц Ты Ц в каждом кадре.
Ц Не ври.
Ц Я никогда не вру.
Да, эта девушка определенно понравится Лаки.
Глава 2
У Алекса Вудса была улыбка крокодила Ц широкая, пленительная и леденяща
я душу. Она являлась его основным оружием в борьбе с киношной братией, с ко
торой он был вынужден общаться каждый день. Она помогала застать этот на
родец врасплох и склонить на свою сторону традиционно хрупкий баланс си
л, существовавший в «роковом треугольнике» сценарист Ц режиссер Ц про
дюсер, а также подчинить своей воле киношных начальников, способных погу
бить любого режиссера, каким бы известным или талантливым он ни был.
С помощью своей убийственной улыбки Алекс Вудс сумел поставить и выпуст
ить в свет шесть весьма неоднозначных шедевров по собственным сценария
м, насквозь пропитанным сексом и насилием. Шедеврами их называл сам Алек
с. Правда, с ним соглашались далеко не все. Хотя его фильмы неизменно предс
тавлялись на получение премии «Оскар», ни один из них так и не был ее удост
оен. Это выбивало его из колеи. Алекс мечтал о признании, а ему не давали эт
ой вонючей премии ни по одной из номинаций! Он просто грезил о том, чтобы з
аполучить эту чертову статуэтку. Он мечтал поставить ее на шкаф в своем с
проектированном Ричардом Мейером особняке и иметь возможность при слу
чае засунуть в задницу любому кретину Ц конечно, в переносном смысле.
Алекс был не женат и в свои сорок семь лет имел высокую, стройную фигуру, к
акую-то мрачную привлекательность темных глаз, густые брови и жесткую л
инию скул. Еще ни одной женщине не удавалось прижать его к ногтю. Он вообще
не признавал американок, предпочитая партнерш восточного происхожден
ия. Больше всего он ценил в них покорность, желая чувствовать себя во врем
я занятий любовью полноправным повелителем и властелином.
На самом же деле Алекс испытывал подсознательный страх перед женщинами,
которых в той или иной степени имел основания считать равными себе. Стра
х этот брал начало из самого детства, а у истоков его стояла мать. Властная
француженка по имени Доминик, она раньше срока загнала в могилу Гордона
Вудса Ц отца Алекса и достаточно известного киноактера, чьей специализ
ацией было амплуа «лучшего друга», Ц когда их сыну было всего одиннадца
ть лет. Потом говорили, что причиной его смерти стал инфаркт, но Алекс-то з
нал, как было на самом деле! Он неоднократно становился свидетелем бешен
ых стычек между родителями и знал, что отца убил ее беспощадный язык. Его м
ать была холодной и расчетливой женщиной. Она намеренно сделала так, что
при любом удобном случае муж стал искать утешение в бутылке. Смерть приш
ла к нему благословенным избавлением.
Вскоре после похорон мужа мадам Вудс отослала Алекса в военное училище,
где царила палочная дисциплина. «Ты глуп Ц в точности, как твой отец, Ц б
ыло ее напутствием сыну. Ц Возможно, это заставит тебя поумнеть».
Военное училище стало для мальчика ежедневным кошмаром. Он возненавиде
л каждую проведенную там минуту и бесчеловечные правила. Впрочем, это ни
кого не волновало. Если Алексу приходило в голову пожаловаться матери на
побои и отсидки в карцере, она требовала, чтобы он «прекратил нытье и стал
наконец мужчиной». Его заставили мучиться в этом жутком месте целых пят
ь лет. Каникулы он проводил с дедом и бабкой в Пасифик-Пэлисейдс, в то врем
я как Доминик разнообразила свой досуг с многочисленными ухажерами, нач
исто забыв о существовании сына. Однажды он застал ее в постели с мужчино
й, которого она потребовала называть «дядей Вилли».. Дядя Вилли лежал на с
пине, устремив в потолок огромный вздыбленный член, а совершенно обнажен
ная мама Алекса стояла на коленях возле постели. Эту картину он запомнил
навсегда. К тому времени, как Алекс вышел из стен училища и впервые ощутил
вкус свободы, в нем уже накопилась неимоверная злость. В то время как его с
верстники в беззаботном танцевальном ритме двигались по жизни, оканчив
ая колледжи, трахаясь с аппетитными девочками, что размахивают ленточка
ми на стадионах, впервые напиваясь и пробуя наркотики, Алекса за какие-то
смехотворные провинности запирали в карцер без окон или, стащив штаны, б
ольно хлестали по заднице Ц только за то, что он не так на кого-то посмотр
ел. Иногда ему приходилось проводить в одиночке по десять часов кряду, не
имея никакого другого занятия, кроме как сидеть на голой деревянной скам
ье и тупо таращиться в стену. Пытка для ненужных своим родителям богатых
сынков.
Алекс часто думал о годах, вычеркнутых из его юности, и тогда его переполн
яло бешенство. Он даже с женщиной впервые переспал лишь после окончания
колледжа, да и то его до сих пор мутило при одном воспоминании об этом! Гря
зная шлюха в Тихуане, от которой воняло тухлыми мексиканскими блинчикам
и и даже кое-чем похуже. После этого первого опыта Алекс был переполнен та
ким отвращением, что даже не пытался больше заниматься сексом еще в тече
ние целого года. Во второй раз, правда, получилось лучше. Серьезный молодо
й блондин с кинематографического факультета университета Кожной Карол
ины оценил расцветающий талант Алекса и дважды в день в течение шести ме
сяцев предоставлял в его распоряжение свой рот… Очень мило, но недостато
чно для подлинного удовлетворения.
Через некоторое время Алексом овладело зовущее куда-то беспокойство, и
в одну из пьяных ночей он завербовался в армию. Его послали во Вьетнам, где
он провел два чудовищных года Ц воспоминания о них будут преследовать
его до конца жизни.
В Лос-Анджелес Алекс вернулся уже другим человеком Ц неприкаянным и оз
лобленным. Он постоянно кипел и в любой момент был готов взорваться. Чере
з две недели он уехал в Нью-Йорк, оставив матери короткую записку с обещан
ием объявиться.
Ах, месть… За прошедшие пять лет он не звонил матери ни разу, а она, насколь
ко ему было известно, даже ни разу никого не расспросила о сыне. Когда же А
лекс наконец позвонил, Доминик говорила с ним так, будто в последний раз о
ни виделись на прошлой неделе. Мадам Вудс не признавала сентиментальног
о трепа.
«Надеюсь, ты работаешь, Ц проговорила она холодным, как сухой лед, голосо
м. Ц Потому что от меня ты подачек не дождешься».
Вот уж удивила!
Да, мамуля, тружусь. Целых два месяца драл себе задницу, чтобы заработать х
отя бы на корку хлеба. Открывал двери в дешевом стриптиз-клубе. Искал клие
нтов для слишком занятой проститутки. Рубил туши на мясокомбинате. Водил
такси. Шоферил у дегенерата Ц директора театра. Служил телохранителем
у бандита. Жил альфонсом у богатой старухи, которая очень напоминала мне
тебя. Был управляющим игорным притоном.
1 2 3 4
воспоминаний.
Лаки бросила взгляд на часы на запястье. Шел уже одиннадцатый час. Несмот
ря на то, что она встала в шесть часов, утро пролетело незаметно. Лаки взял
а со стола список телефонов, по которым ей предстояло позвонить. Как и все
гда, Киоко расположил их по степени важности Ц по крайней мере, в соответ
ствии со своими представлениями, и она с ним, как всегда, не согласилась.
Ц Ты же знаешь, что я с большим удовольствием разговариваю с актерами, не
жели со всеми этими зазнавшимися делягами, Ц напомнила Лаки секретарю.
Ц Так что соедини-ка меня с Чарли Долларом.
Ц Он, кстати, настаивает на встрече с тобой.
Ц А в чем дело?
Ц Ему не нравится, как его изобразили на рекламных афишах «Речного штор
ма», выпущенных для Европы.
Ц Почему?
Ц Говорит, что выглядит на них слишком толстым.
Лаки вздохнула. Ох уж, эти звезды со своими вечными капризами!
Ц Эти афиши… Ц поколебавшись, начала она. Ц Их еще не поздно изменить?
Ц Я уже говорил с рекламным отделом. Изменить можно, но это влетит в круг
ленькую сумму.
Ц Но, наверное, не дороже, чем стоит суперзвезда? Ц с легкой иронией заме
тила Лаки.
Ц Как скажешь…
Ц Ты же знаешь мой подход: сделай их счастливыми, и они вылезут из кожи во
н, чтобы получился хороший фильм.
Киоко согласно кивнул. Еще лучше он знал, что спорить с Лаки Ц занятие сов
ершенно бесполезное.
Ленни Голден ненавидел все это дерьмо, но самое худшее в доле кинозвезды
заключалось в том, что он из него просто не вылезал. Как странно люди относ
ятся к чьей-либо славе! Они либо наваливаются на знаменитость восторжен
ной толпой, либо стараются как можно больнее кольнуть. Женщины особенно
невыносимы. С первого момента, когда они встречались с Ленни, на уме у них
было только одно Ц как бы затащить его в постель. И дело заключалось даже
не в его персоне Ц такова была участь всех кинозвезд. Костнер, Редфорд, Уи
ллис Ц женщинам было плевать на фамилию, главное, чтобы человек был знам
енит.
Ленни научился игнорировать все эти дешевые приманки. Его «эго» не нужда
лось в такого рода допинге. Ведь у него была Лаки Ц самая удивительная же
нщина в мире! В свои тридцать девять лет Ленни обладал неотразимым мужск
им обаянием, притягательностью и собственным, неповторимым стилем. Высо
кий, загорелый, подтянутый, с длинными светлыми волосами и внимательными
глазами цвета морской воды, Ленни тщательно следил за собой и ежедневно
упражнялся, поддерживая свое тело в превосходной форме.
Он был известной кинозвездой и не переставал этому удивляться. Всего шес
ть лет назад Ленни был еще заштатным комедиантом. Он бился за то, чтобы пол
учить хотя бы самую проходную роль, готов был на какую угодно работу, лишь
бы сшибить хотя бы несколько баксов. Теперь у него было все, о чем он тольк
о мог когда-нибудь мечтать.
Ленни Голден. Сын старого сварливого Джека Голдена Ц наемного писаки из
Лас-Вегаса Ц и Тростинки Алисы. Его мать еще называли Пьянящей Алисой, п
оскольку в свое время она была одной из самых известных стриптизерок Вег
аса, выступавшей по схеме «вот-их-видишь, вот-их-нет».
Сам он сбежал в Нью-Йорк, когда ему стукнуло семнадцать, и с тех пор шел по ж
изни, ни разу не обратившись к родителям за помощью. Отец его давно умер, н
о Алиса по-прежнему устраивала переполох всюду, где только ни появлялас
ь. В шестьдесят семь лет, резвая и с обесцвеченными, как у юной старлетки, в
олосами, она никак не хотела смириться с мыслью о старости, поэтому единс
твенной причиной, по которой она признавала в Ленни собственного сына, я
влялась его слава. «Я вышла замуж совсем еще ребенком, Ц бессовестно лга
ла она собеседникам, хлопая накладными ресницами и кривя сильно накраше
нные губы в горестную улыбку. Ц Я родила Ленни в двенадцать лет!»
Он купил ей маленький домик в Шерман-Оукс, и Алиса тут же развила кипучую
деятельность на новом месте. Она решила, что коли уж] ей не суждено стать з
вездой, то она должна стать чем-то вроде духовника всех окрестностей. Мыс
ль оказалась удачной. К вящему изумлению Ленни, мать начала регулярно по
являться в программах местного кабельного телевидения и болтать, что Бо
г на душу положит. После этого он нередко стал за глаза называть ее «моя ма
мочка-трепло».
Иногда последние годы его жизни казались Ленни одним большим счастливы
м сном Ц его женитьба на Лаки, головокружительная карьера… Абсолютно вс
е!
Откинувшись на спинку кресла, он сузил глаза и обвел пляж внимательным в
зглядом. Опять она! Блондинка в купальнике усердно демонстрировала ему с
вои пышные прелести. Она уже несколько раз продефилировала мимо его крес
ла с явным намерением быть замеченной.
Конечно же Ленни ее заметил, ведь не покойником же он был в самом деле, а вс
его лишь Ц женатым мужчиной, и когда-то блондиночки с телом, ради которог
о можно умереть, были и его слабостью. Еще раньше, утром, она попросила раз
решения сфотографироваться вместе с ним, но Ленни вежливо отказался: фот
ографии знаменитостей, особенно в обнимку со смазливыми поклонницами, о
бладали малоприятной тенденцией Ц рано или поздно появляться в бульва
рных газетенках.
Сообразив, чем вызван отказ, девица удалилась и через несколько минут ве
рнулась с накачанным культуристом, не знавшим ни слова по-английски.
Ц Мой жених, Ц с ослепительной улыбкой пояснила она. Ц Ну, пожалуйста…
После этого Ленни сломался и позволил сфотографировать их троих.
Теперь блондинка делала новый заход. Длинные ноги, упругие круглые ягоди
цы в купальных трусиках-ниточках, твердые груди с сосками, выпирающими с
квозь тонкую ткань… Смотрелось неплохо, но двигаться дальше в том же нап
равлении ему представлялось излишним.
Брак Ц это предприятие со взаимными обязательствами. Если бы Лаки ему и
зменила, он ни за что бы ее не простил, и, в свою очередь, Ленни был уверен, чт
о жена придерживается таких же взглядов.
Блондинка наконец вошла в пике.
Ц Мистер Голден, Ц проворковала она голосом, несомненно, позаимствова
нным у Мерилин Монро, но с французским акцентом, Ц мне очень нравятся ваш
и фильмы. Какой было бы честью появиться в одном из них вместе с вами! Ц Гл
убокий вздох. Соски рвутся наружу.
Ц Благодарю, Ц пробубнил Ленни, размышляя, куда же, к черту, запропастил
ся этот ее жених.
Обожающее хихиканье. Маленький розовый язычок на секунду высунулся, что
бы облизать пухлые розовые губы.
Ц Это я должна вас отблагодарить. В ее горящих глазах светилось недвусм
ысленное приглашение в койку.
К счастью, в этот самый миг явилось избавление в лице Дженнифер, симпатич
ной американки, работавшей на фильме вторым ассистентом. На ней были шор
ты, тесная футболка и бейсбольная кепка с эмблемой команды «Лейкерз». Со
блазны просто окружали его!
Ц Мак готов к репетиции, Ленни, Ц голосом собственницы проговорила Дже
ннифер.
Он выдернул свое длинное тело из кресла и выпрямился, в то время как Дженн
ифер многозначительным пристальным взглядом навсегда похоронила блон
динку.
Ц Оставайся с остальной массовкой, дорогая, Ц специфическим скрипучи
м голосом проговорила она. Ц Кто знает, когда ты можешь понадобиться.
Стертая в порошок блондинка горестно ретировалась.
Ц Силиконовое чучело! Ц недовольно пробормотала Дженнифер.
Ц А ты откуда знаешь? Ц спросил Ленни. Его всегда удивляла способность
женщин безошибочно определить, какая у соперницы грудь Ц настоящая или
искусственная.
Ц Да это же очевидно! Ц пренебрежительно бросила ассистентка. Ц Вы, му
жчины, западаете на все что угодно.
Ц Кто это западает? Ц удивленно переспросил Ленни.
Ц Ну, к тебе это, может, и не относится, Ц смилостивилась Дженнифер, одари
в его дружелюбной улыбкой. Ц Не часто приходится работать со знаменито
стью вроде тебя, которая не рассчитывает ежедневно вместе с утренним коф
е получать на завтрак накачанные силиконом сиськи.
Дженнифер, решил Ленни, принадлежит к той же породе, что и Лаки.
При мысли о жене он не смог удержаться от улыбки.
Жесткая внешне и мягкая внутри. Убийственно величественная. Сильная, упр
ямая, чувственная, умная, беззащитная и сумасшедшая Лаки… Поистине взрыв
чатая смесь!
Однажды он уже был женат. Недолгий брак связал его в Лас-Вегасе с Олимпией
Станислопулос Ц своенравной дочерью Димитрия Станислопулоса. По ирон
ии судьбы именно его женою была тогда Лаки.
Жизнь Олимпии оборвалась трагически. Запершись в гостиничном номере со
звездой рок-н-ролла, законченным наркоманом по имени Флэш, она до смерти
накачалась героином.
Станислопулос не смог пережить этот удар, и вскоре после его смерти Ленн
и и Лаки уже были вместе Ц так, как и должно было быть с самого начала.
У Олимпии осталась дочь Бриджит. Сейчас ей было девятнадцать, и она являл
ась одной из богатейших девушек в мире. Ленни чрезвычайно ею гордился, хо
тя и виделся с падчерицей гораздо реже, чем ему бы хотелось.
Ц Я хочу, чтобы ты познакомилась с Лаки, когда она приедет, Ц сказал он, о
бращаясь к Дженнифер. Ц Она тебе понравится, ты ей Ц тоже. Решено?
Ц Какой у нее может быть ко мне интерес, Ленни?! Она же командует целой сту
дией, а я Ц всего лишь второй ассистент.
Ц Лаки на это плевать. Она любит людей за то, что они собой представляют, а
не за то, чем заняты.
Ц Ну, если ты так думаешь…
Ц Кроме того, Ц продолжил Ленни, желая придать девушке уверенности в се
бе, Ц в том, чтобы быть вторым ассистентом, нет ничего плохого. Ты же тольк
о начинаешь свой путь наверх. Настанет день, и ты тоже станешь большим бос
сом! Устраивает тебя такой план?
Дженнифер кивнула.
Ц Я договорилась о машине, которая встретит твою жену завтра утром в аэр
опорту Поретта, Ц сказала она, переходя на деловой тон.
Ц А внутри буду я, Ц с удовольствием добавил Ленни.
Ц Если у тебя не будет съемок.
Ц Ничего, как-нибудь без меня обойдутся.
Ц Ты Ц в каждом кадре.
Ц Не ври.
Ц Я никогда не вру.
Да, эта девушка определенно понравится Лаки.
Глава 2
У Алекса Вудса была улыбка крокодила Ц широкая, пленительная и леденяща
я душу. Она являлась его основным оружием в борьбе с киношной братией, с ко
торой он был вынужден общаться каждый день. Она помогала застать этот на
родец врасплох и склонить на свою сторону традиционно хрупкий баланс си
л, существовавший в «роковом треугольнике» сценарист Ц режиссер Ц про
дюсер, а также подчинить своей воле киношных начальников, способных погу
бить любого режиссера, каким бы известным или талантливым он ни был.
С помощью своей убийственной улыбки Алекс Вудс сумел поставить и выпуст
ить в свет шесть весьма неоднозначных шедевров по собственным сценария
м, насквозь пропитанным сексом и насилием. Шедеврами их называл сам Алек
с. Правда, с ним соглашались далеко не все. Хотя его фильмы неизменно предс
тавлялись на получение премии «Оскар», ни один из них так и не был ее удост
оен. Это выбивало его из колеи. Алекс мечтал о признании, а ему не давали эт
ой вонючей премии ни по одной из номинаций! Он просто грезил о том, чтобы з
аполучить эту чертову статуэтку. Он мечтал поставить ее на шкаф в своем с
проектированном Ричардом Мейером особняке и иметь возможность при слу
чае засунуть в задницу любому кретину Ц конечно, в переносном смысле.
Алекс был не женат и в свои сорок семь лет имел высокую, стройную фигуру, к
акую-то мрачную привлекательность темных глаз, густые брови и жесткую л
инию скул. Еще ни одной женщине не удавалось прижать его к ногтю. Он вообще
не признавал американок, предпочитая партнерш восточного происхожден
ия. Больше всего он ценил в них покорность, желая чувствовать себя во врем
я занятий любовью полноправным повелителем и властелином.
На самом же деле Алекс испытывал подсознательный страх перед женщинами,
которых в той или иной степени имел основания считать равными себе. Стра
х этот брал начало из самого детства, а у истоков его стояла мать. Властная
француженка по имени Доминик, она раньше срока загнала в могилу Гордона
Вудса Ц отца Алекса и достаточно известного киноактера, чьей специализ
ацией было амплуа «лучшего друга», Ц когда их сыну было всего одиннадца
ть лет. Потом говорили, что причиной его смерти стал инфаркт, но Алекс-то з
нал, как было на самом деле! Он неоднократно становился свидетелем бешен
ых стычек между родителями и знал, что отца убил ее беспощадный язык. Его м
ать была холодной и расчетливой женщиной. Она намеренно сделала так, что
при любом удобном случае муж стал искать утешение в бутылке. Смерть приш
ла к нему благословенным избавлением.
Вскоре после похорон мужа мадам Вудс отослала Алекса в военное училище,
где царила палочная дисциплина. «Ты глуп Ц в точности, как твой отец, Ц б
ыло ее напутствием сыну. Ц Возможно, это заставит тебя поумнеть».
Военное училище стало для мальчика ежедневным кошмаром. Он возненавиде
л каждую проведенную там минуту и бесчеловечные правила. Впрочем, это ни
кого не волновало. Если Алексу приходило в голову пожаловаться матери на
побои и отсидки в карцере, она требовала, чтобы он «прекратил нытье и стал
наконец мужчиной». Его заставили мучиться в этом жутком месте целых пят
ь лет. Каникулы он проводил с дедом и бабкой в Пасифик-Пэлисейдс, в то врем
я как Доминик разнообразила свой досуг с многочисленными ухажерами, нач
исто забыв о существовании сына. Однажды он застал ее в постели с мужчино
й, которого она потребовала называть «дядей Вилли».. Дядя Вилли лежал на с
пине, устремив в потолок огромный вздыбленный член, а совершенно обнажен
ная мама Алекса стояла на коленях возле постели. Эту картину он запомнил
навсегда. К тому времени, как Алекс вышел из стен училища и впервые ощутил
вкус свободы, в нем уже накопилась неимоверная злость. В то время как его с
верстники в беззаботном танцевальном ритме двигались по жизни, оканчив
ая колледжи, трахаясь с аппетитными девочками, что размахивают ленточка
ми на стадионах, впервые напиваясь и пробуя наркотики, Алекса за какие-то
смехотворные провинности запирали в карцер без окон или, стащив штаны, б
ольно хлестали по заднице Ц только за то, что он не так на кого-то посмотр
ел. Иногда ему приходилось проводить в одиночке по десять часов кряду, не
имея никакого другого занятия, кроме как сидеть на голой деревянной скам
ье и тупо таращиться в стену. Пытка для ненужных своим родителям богатых
сынков.
Алекс часто думал о годах, вычеркнутых из его юности, и тогда его переполн
яло бешенство. Он даже с женщиной впервые переспал лишь после окончания
колледжа, да и то его до сих пор мутило при одном воспоминании об этом! Гря
зная шлюха в Тихуане, от которой воняло тухлыми мексиканскими блинчикам
и и даже кое-чем похуже. После этого первого опыта Алекс был переполнен та
ким отвращением, что даже не пытался больше заниматься сексом еще в тече
ние целого года. Во второй раз, правда, получилось лучше. Серьезный молодо
й блондин с кинематографического факультета университета Кожной Карол
ины оценил расцветающий талант Алекса и дважды в день в течение шести ме
сяцев предоставлял в его распоряжение свой рот… Очень мило, но недостато
чно для подлинного удовлетворения.
Через некоторое время Алексом овладело зовущее куда-то беспокойство, и
в одну из пьяных ночей он завербовался в армию. Его послали во Вьетнам, где
он провел два чудовищных года Ц воспоминания о них будут преследовать
его до конца жизни.
В Лос-Анджелес Алекс вернулся уже другим человеком Ц неприкаянным и оз
лобленным. Он постоянно кипел и в любой момент был готов взорваться. Чере
з две недели он уехал в Нью-Йорк, оставив матери короткую записку с обещан
ием объявиться.
Ах, месть… За прошедшие пять лет он не звонил матери ни разу, а она, насколь
ко ему было известно, даже ни разу никого не расспросила о сыне. Когда же А
лекс наконец позвонил, Доминик говорила с ним так, будто в последний раз о
ни виделись на прошлой неделе. Мадам Вудс не признавала сентиментальног
о трепа.
«Надеюсь, ты работаешь, Ц проговорила она холодным, как сухой лед, голосо
м. Ц Потому что от меня ты подачек не дождешься».
Вот уж удивила!
Да, мамуля, тружусь. Целых два месяца драл себе задницу, чтобы заработать х
отя бы на корку хлеба. Открывал двери в дешевом стриптиз-клубе. Искал клие
нтов для слишком занятой проститутки. Рубил туши на мясокомбинате. Водил
такси. Шоферил у дегенерата Ц директора театра. Служил телохранителем
у бандита. Жил альфонсом у богатой старухи, которая очень напоминала мне
тебя. Был управляющим игорным притоном.
1 2 3 4