- Посидим в доме или на воздухе?
- Как вам будет угодно, - ответил Гроуфилд.
- Пополудни во дворе всегда очень хорошо. Она жестом указала на среднюю арку, и Гроуфилд, в свою очередь, тоже жестом предложил даме идти первой. В том, как она улыбнулась, кивнула и прошла мимо него, было некое легкое кокетство, но Гроуфилд не понял, нарочито ли оно или же дама просто так привыкла.
Сводчатый коридор привел их в широкую, скупо обставленную комнату с натертым до блеска полом из широких досок. Слева на стене висел реалистичный гобелен - мужчина на ослике. На тяжелых деревянных комодах и столах стояли чугунные канделябры, каменные статуэтки, тут тоже были растения в горшках. Справа виднелись светлые пятна занавешенных стеклянных дверей.
Шлепая подошвами сандалий, Белл Данамато подошла к ближайшей стеклянной двери. А когда открыла ее, Гроуфилду показалось, что дама норовит вывести его прямиком в джунгли за задним фасадом дома.
Но тут были не джунгли. Это был даже не задний фасад дома, а внутренний дворик, вокруг которого по периметру и строился этот дом. Площадь его составляла примерно двадцать на двадцать футов. Растительность тут была до того густой, что полностью скрывала дальнее крыло дома, а извилистая дорожка, выложенная сланцем, по которой сейчас направилась Белл Данамато, просматривалась всего на два-три шага вперед. Гроуфилд последовал за хозяйкой вглубь зарослей; лозы и листья хлестали его по плечам. Зной здесь был слабее, но не настолько, чтобы воздух стал липким и влажным, как в джунглях.
Посреди этих карманных джунглей была крошечная площадка, не больше четырех квадратных футов, выложенная разнокалиберной плиткой; на ней стоял стол кованого железа со стеклянной столешницей и четыре хрупких на вид стула, тоже железные. Белл Данамато жестом пригласила Гроуфилда сесть, сама уселась на стул напротив, протянула руку назад и нажала какую-то невидимую кнопку на стволе дерева.
Гроуфилд уже ничему не удивлялся. Если бы после нажатия этой кнопки вся площадка вдруг провалилась в недра земли или, наоборот, взмыла в небо, подобно летающей тарелке, он просто кивнул бы и все. Однако никакого видимого действия кнопка вообще не оказала. И все же следующие слова дамы помогли ему разгадать предназначенные кнопки. - Я надеюсь, вам нравится ром.
- Ром я обожаю, - признался Гроуфилд.
- Хорошо. Коль уж вы в Пуэрто-Рико, нет смысла пить что-нибудь другое.
- Вы не местная, - предположил Гроуфилд. Она улыбнулась, потянулась, легонько похлопала его по руке и сказала:
- Об этом мы еще поговорим, мистер Гроуфилд. Наверняка вы проделали ужасно трудное путешествие.
- Шоссе номер три никогда не станет моей излюбленной дорогой.
- Иногда диву даюсь, и куда они все едут?
- Давно вы здесь живете? - спросил Гроуфилд.
- Не забегайте вперед, - сказала она, на сей раз не улыбнувшись и не потрепав его по руке. Появилась какая-то резкость, порывистость женщины, привыкшей к богатству, к тому, что ее обслуживают и ни в чем ей не перечат.
Гроуфилд покачал головой.
- Прошу прощения, миссис Данамато, - сказал он. в Не знаю уж, чего вы от меня хотите, но вряд ли я впрямь тот, кто вам нужен. Какое-нибудь бюро по найму прислуги могло бы подыскать для вас нечто более подходящее. - Он встал.
Она удивленно подняла на него глаза.
- Боже мой! Вы что, на самом деле такой ранимый?
- Я достаточно зажиточен, чтобы ни от кого не зависеть, - заявил он ей, и это была почти правда, во всяком случае, сейчас. Он едва начал тратить свой последний заработок. Пройдет еще год или два, прежде чем он начнет подыскивать новую работенку. Но и тогда ему не придется прислуживать Белл Данамато или кому бы то ни было другому.
Она тем временем говорила:
- Как я поняла, вы человек свободной профессии и можете...
- Какой именно свободной профессии? Она раздраженно пожала плечами.
- Откуда я знаю? Искатель приключений, солдат удачи, называйте как хотите.
- Нет уж, это вы так меня называете. Но вы заблуждаетесь. Прощайте, миссис Данамато.
Он повернулся и едва не врезался в толстуху, облаченную в цветастое платье, которая тащила поднос с двумя бокалами. Они затоптались друг против друга. Столкновения удалось избежать, и Гроуфилд направился обратно к застекленной двери.
- Хотя бы выпейте! - окликнула его Белл Данамато. Он не остановился, и тогда она спросила: - Неужели вам даже не любопытно?
На это стоило ответить, Гроуфилд развернулся на дорожке, на полпути между столом и домом. Он уже смотрел на Белл Данамато сквозь зелень, будто они были двумя статистами в тропической версии "Алисы в стране чудес".
- Меня разбирает любопытство, - признался он. Толстуха так и застыла на месте, озадаченно переводя взгляд с Гроуфилда на Белл Данамато и обратно. Жаль, я так и не узнаю, в чем тут дело, - продолжал Гроуфилд. - Но меня встретили с собакой и ружьем, обыскали и еле пропустили, только потому что у меня не оказалось при себе оружия, А теперь еще вы собираетесь целый час играть в крокет, прежде чем сообщите мне, в чем тут дело. Мне это не по нутру. Так и кажется, что вы хотите нанять себе в слуги разбойника, а я ни то, ни другое. До свидания, миссис Данамато.
Она крикнула вслед что-то еще, но Гроуфилд не услышал. Он прошел в стеклянную дверь, затем пересек весь дом и зашагал по подъездной аллее к "форду". Никто его не преследовал, нигде не было ни души, хотя Гроуфилду так и казалось, что в любую минуту из-за угла может выскочить немецкая овчарка, норовящая вцепиться ему в глотку.
В "форде" было жарко, как в печи, к раме окна и не прикоснуться - так разогрелась. Чемодан Гроуфилда, лежавший на заднем сиденье, вроде бы, никто не трогал, хотя это, наверное, не имело значения, поскольку там все равно не было ничего, кроме одежды и туалетных принадлежностей.
Гроуфилд завел машину, объехал по алее вокруг дома и снова оказался на темной дороге в джунглях. В салоне тотчас стало прохладно, а сорочка, в тех местах, где ее пропитал пот, сделалась холодной и мокрой.
Он добрался до грунтовой дороги, свернул налево и проехал четыре десятых мили обратно, до шоссе 135. На развилке Гроуфилд остановился, и тут открылась дверца с пассажирской стороны. Откуда ни возьмись появился улыбающийся бородач, босоногий, в грязных, некогда белых брюках и некогда белой сорочке, с громадным вороненым автоматическим "кольтом" сорок пятого калибра; он влез в машину и захлопнул за собой дверцу. Улыбка обнажила его блестящие безупречные зубы. Бородач сказал:
- Сверни направо, верзила.
- Никаких попутчиков, - ответил Гроуфилд. - Ты что, не видел знак?
Бородач продолжал улыбаться.
- Не создавай мне неудобств, дорогой, - сказал он. - Мне говорят, что патроны я должен покупать за свои счет.
Гроуфилд посмотрел на бородача и увидел, что при всех улыбках до ушей и шутливых речах парень смотрел на него холодно. "Кольт" был снят с предохранителя, и Гроуфилд подумал, что если этот тип решил убить его, то вполне мог бы сделать это и не садясь в машину. Гроуфилд кивнул.
- Покупатель всегда прав. - Хорошо сказано, а главное - умно, - согласился бородач. Гроуфилд свернул направо, на юг, прочь от Тома-де-Агва, прочь от Лойвы, аэропорта и всего остального.
Глава 3
- Сверни направо, зеленоглазый. Гроуфилд нажал на тормоз и посмотрел на сплошную стену джунглей справа.
- Непохоже, чтобы тут была дорога, - сказал он.
- Рули-ка вон туда, милок.
Бородатый указал в какую-то точку, где джунгли, казалось, были такими же густыми, как и в любом другом месте. Гроуфилд повернул руль вправо и осторожно въехал в заросли.
Они расступились перед капотом машины, листья, лозы, нависшие кусты скользнули в стороны, пропуская ее. На миг ветровое стекло сплошь закрыли белесо-лиловые листья - такими они бывают с нижней стороны, - салон окутал зеленый полумрак, и Гроуфилду в голову полезли дурацкие мысли о том, чтобы резко наддать ходу или, наоборот, затормозить и схватить пистолет. Но мгновение спустя листья расступились, секунда дурацких размышлений осталась в прошлом, и машина остановилась в двух трех ярдах от полуразвалившейся деревянной хижины, которая когда-то была покрашена в ядовитосиний цвет с розовыми полосами по углам, но теперь от этих красок остались только пятна на фоне застарелой серости. Утрамбованная полоска земли между хижиной и кромкой джунглей рядом с дорогой была загромождена пустыми клетками для кур, ржавыми обломками автомобилей, погнутыми и дырявыми щитами с рекламой пива, гниющими деревянными стулья и всевозможной рухлядью, так что "форду" едва хватило места. Гроуфилд даже затормозить не успел. Передний бампер ударился о бочку из-под масла, и та с грохотом опрокинулась.
- Как неловко, - заметил бородач.
- Дайте мне возможность вернуться в аэропорт и сыграть весь этот эпизод еще раз.
- Хо-хо, - с каменным лицом воскликнул бородач. Он потянулся, выключил зажигание и забрал ключ. - Идем на лоно природы, любовь моя.
- Все, что только прикажет твой пистолет, Гроуфилд вылез, оставив дверцу открытой. Бородач скользнул за баранку и сказал:
- Стань перед машиной, покойничек, таким я хочу запомнить тебя навсегда.
Гроуфилд пожал плечами и стал перед машиной. Он заметил, что, хотя бочка из-под масла помялась, на бампере не осталось никакого следа. В бюро проката автомобилей будут довольны, если только они вообще когда-нибудь еще увидят эту машину. Бородач опять запустил мотор. Гроуфилд приготовился отскочить в сторону, если бородач вознамерится задавить его, и едва не потерял равновесие от чрезмерного усердия, потому что выбрал не ту опорную ногу, если учесть, что бородач всего-навсего подал машину назад. Она с шуршанием проскользнула сквозь заросли и была такова. Гроуфилд так и застыл, не веря своим глазам. Неужели все это затевалось ради угона машины? И почему "форд" не разбил в лепешку какой-нибудь проезжающий автомобиль? Ведь он выскочил задним ходом на дорогу совершенно неожиданно и появился ниоткуда.
Впрочем, это-то ясно. По этой дороге ездили не чаще, чем по долине Смерти, хотя вряд ли по той же причине. Сейчас Гроуфилд был в дебрях джунглей, на проселке, примыкавшем к посыпанной щебнем дороге, которая, в свою очередь, петляла, шла в гору, потом под гору и, наконец, примыкала к гудроновому шоссе в восемнадцати милях от того места, где на сцену вышел бородач. Ни одна из этих дорог не была снабжена указателями, так что Гроуфилд понятия не имел, где он находится и в какой стороне Сан-Хуан.
Но зачем идти на все эти ухищрения ради того только, чтобы угнать автомобиль? Если речь шла лишь о том, чтобы выкинуть из машины Гроуфилда, на дороге было не меньше тысячи вполне подходящих для этой цели мест.
Гроуфилд огляделся, пытаясь угадать, почему выбор пал именно на это место, а не на какое-то другое. Тут стояла всего-навсего пустая хижина с заваленным хламом двором, которую не видно с дороги и в которой нет ничего примечательного.
Ну-с, и что же? Заглянуть в хижину или уйти? Возможно, там он обнаружит какое-то объяснение, но, с другой стороны, может, лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока еще чего не стряслось.
И оно стряслось, да так быстро, что у Гроуфилда не хватило времени принять решение. Пока он стоял, озираясь по сторонам и раздумывая, как быть, сквозь зеленую стену джунглей вдруг проникла другая машина, заняв то место, на котором прежде стоял "форд", и едва не задев Гроуфилда. Он остановилась в двух-трех дюймах от перевернутой бочки.
Это был "мерседес", черный, блестящий, в его молдингах отражались многочисленные Гроуфилды на белом фоне. Обе задние дверцы распахнулись, показались двое мужчин в строгих темных костюмах, при узких черных галстуках. Тот, что был справа от Гроуфилда, вытащил из наплечной кобуры маленький револьвер и небрежно помахивал им, положив локоть на крышу машины. Второй пошел вперед, стараясь ступать осторожно и недовольно морщась при виде разбросанного кругом мусора. И тому, и другому было лет по тридцать, оба среднего роста, тощие, с узкими сосредоточенными лицами.
Гроуфилд положил одну руку на капот "мерседеса", тут же ощутив, как горячо пальцам. Значит, машина приехала издалека. Почти наверняка из самого Сан-Хуана.
Ну что ж. Дело нехитрое. Только и надо, что одолеть этих двоих. И еще, разумеется, водителя, скрытого блестящим лобовым стеклом. Более-менее четко были видны только руки, лежащие на руле.
Нет, это все. Три человека, и по меньшей мере один из них при оружии. Делать нечего. Гроуфилду оставалось только стоять и ждать, не зная, что задумали сотворить с ним эти трое.
Тот, что выступил вперед, остановился на расстоянии вытянутой руки и потребовал:
- Ваш бумажник.
- Это самое изящное ограбление, в каком мне доводилось принимать участие, - заявил Гроуфилд. Он полез в задний карман и медленно вытащил бумажник чтобы человек с револьвером увидел, что это и впрямь бумажник. Потом протянул его тому парню, который начал разговор. Парень взял его, открыл, порылся в целлофановых кармашках с визитными карточками Гроуфилда, повнимательнее присмотрелся к одной из них, потом перевернул бумажник, показывая карточку Гроуфилду, и спросил:
- Что это? Гроуфилд взглянул.
- Карточка "Эквити", - ответил он.
- Объясните.
Гроуфилд развел руками.
- А чего тут объяснять? Я актер, "Экторс эквити" - мой профсоюз, а это членский билет.
Говоривший нахмурился, разглядывая карточку. Казалось, она встревожила его не меньше, чем отсутствие у Гроуфилда пистолета встревожило гарнизон миссис Даманато. Наконец он покачал головой, сунул руку в карман пиджака, вытащил какую-то вещицу, весьма похожую на тоненький бурый фонарик с желтовато-коричневым пластиковым шнуром, тянувшимся в карман. Поднеся конец этой штуковины к губам, он произнес:
- Алан Гроуфилд. Водительское удостоверение штата Огайо, номер 2437 тире 52689 тире 881. Утверждает, что он актер, у него билет "Экторс эквити" на то же имя - это их профсоюз. Карточка социального обеспечения номер 059 пробел 26 пробел 0281. Три адреса на трех разных формулярах, один в Мэрионе, штат Огайо, один - в Нью-Йорке, один - в Санта-Барбаре, штат Калифорния. Двести двадцать семь американских долларов. Есть и другие карточки и формуляры, ни одна из которых не представляет особого интереса.
Гроуфилд наблюдал за ним с растущим изумлением. Неужели человек и впрямь записывал все это на карманный магнитофон? Сбоку на микрофоне была кнопка, которую человек держал нажатой, пока говорил. Теперь он ее отпустил, захлопнул бумажник и швырнул его Гроуфилду. Поймав бумажник, Гроуфилд сказал:
- Спасибо. Могу я убрать его в карман?
- Да.
- Еще раз спасибо. Вы очень добры. Человек нажал кнопку, поднес микрофон к губам и спросил:
- Зачем вы ездили к миссис Данамато? И протянул микрофон Гроуфилду. Гроуфилд улыбнулся микрофону.
- Не ваше дело, - вежливо сказал он в аппарат. Мужчина покачал головой, отпустил кнопку и произнес:
- Не заставляйте людей попусту терять время. Знайте себе отвечайте на вопросы.
Чиновное занудство этого ублюдка, его вялая самоуверенность, спокойное сознание того, что Гроуфилду ничего не остается, кроме как согласиться на сотрудничество, - все это приводило Гроуфилда в бешенство.
- Не заставлять вас терять время? - спросил он. - А как насчет моего времени? Вы что, думаете, я часто приезжаю в отпуск в Пуэрто-Рико? А моя машина? Вы хоть отдаете себе отчет в том, что мне приходится платить одиннадцать центов за милю, пока этот ваш приятель раскатывает в ней?
- Этот автомобиль взяла напрокат миссис Данамато, ответил собеседник Гроуфилда. - На то же имя, Уилкокс, которым воспользовались вы сами, беря его. Сейчас его возвратят в бюро проката. Зачем осложнять себе жизнь? Просто ответьте на вопросы, и мы займемся каждый своими делами. Зачем вы поехали повидать миссис Данамато? - Он снова сунул Гроуфилду микрофон, нажав кнопку.
- Чтобы она меня трахнула, - ответил Гроуфилд. Как ни удивительно, мужчина залился краской и отдернул микрофон, как будто Гроуфилд норовил его укусить.
- Следите за своей речью! - сердито сказал он, понизив голос и придав ему нотки увещевания, словно боялся, что его подслушивают.
- Перестаньте хорохориться, - сказал Гроуфилд. Человек с револьвером брюзгливо произнес:
- А чего бы нам просто его не пристукнуть? Тогда уже будет все равно, зачем он туда ездил.
Некоторые люди всегда говорят такие вещи. Это блеф, имеющий целью кого-то запугать. Но есть и люди, которые говорят такое на полном серьезе. Гроуфилд посмотрел на типа с револьвером и понял, что тот не шутит.
Но человек с микрофоном покачал головой.
- Би Джи нужен ответ, - сказал он.
- А что если он ни хрена не сообщит? - спросил тип с револьвером.
- Да мне и сообщать нечего, - заявил Гроуфилд. Тот, что вел допрос, сунул ему под нос микрофон и сердито потребовал: - Говорите в микрофон.
- Мне нечего говорить, - сказал Гроуфилд в микрофон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16