Шестерка выглядела так, что вполне могла быть и небрежно выведенным нулем. 16 - это 10. Нет, не то. 42 в шестнадцатеричной системе - это… 2a! Лоховский переулок, 2а!
Часто забилось сердце. Откуда-то появилась уверенность, что он только что решил очередную задачу своего непонятного квеста. Оставалось только проверить, есть ли в Лоховском переулке дом 2а. На улице уже темнело, и Петя решил сегодня никуда не ходить. Завтра утром.
Он лег спать и, против ожиданий, спал крепко и спокойно всю ночь, а утром проснулся легко и рано.

* * *
Петя посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. Самое время для нанесения визита в любую организацию. Он стоял около дома 2а, который оказался черт знает где в глубине извилистых переходов между дворами, но тем не менее принадлежал Лоховскому переулку. Хорошо, бабушки подсказали дорогу. Собственно, это было недалеко от места, где его высадил кавказец в джипе.
Дом представлял собой двухэтажную блекло-розовую коробку старой постройки, с высокими потолками и зарешеченным рядом окон первого этажа. Обойдя его, Петя нашел один-единственный торцевой подъезд с поросшими мхом бетонными ступенями под ржавым металлическим козырьком, подпертым такими же ржавыми трубами. Трафаретная табличка рядом с входной дверью гласила: «ЖЭУ Љ4». Снаружи было слышно, как за некоторыми окнами стрекочут принтеры.
Петя потянул на себя дверь, обитую неровными листами крашеной в голубой цвет жести, и попал в типичный учрежденческий коридор, с наслоениями стертого до дыр желтого линолеума на полу и рядом дверей вдоль обеих, обшитых исцарапанными листами ДВП, стен. Внутри находилось несколько человек. Все они стояли, прислонившись к стенке, кроме старушки в очках с толстыми бифокальными линзами, примостившейся на единственном исправном из четырех сбитых в секцию деревянных стульев с опрокидывающимися сидениями, обтянутыми рваным синим дермантином. Высокая девушка с длинными светлыми волосами, отрешенным взглядом и ушами, заткнутыми дисками оранжевого поролона, из которых даже на расстоянии доносилось лихорадочное «тс-тс-тс», выстукиваемое тарелочками ударника. Хмурый плотный мужик в коричневой кожаной куртке и кепке, со свернутой газетой в руке. Усталая мать с вертлявым сыном, стоявшие в дальнем конце коридора у окна, забранного крашеной в голубой цвет решеткой.
Сопровождаемый взглядами нескольких пар глаз, Петя медленно пошел по коридору, рассматривая таблички на дверях. Отсюда стрекот принтеров слышался громче. Одна из дверей неожиданно открылась, и из нее вышел невысокий лысоватый человек в несвежем синем костюме и бежевой рубашке с асимметрично расположенными половинками расстегнутого воротника. В руке он держал граненый стакан, наполовину заполненный влажной массой спитой чайной заварки. Остановившись, человечек слегка качнулся назад, вздернул побородок и посмотрел на Петю из-под сонно опущенных припухлых век. Получалось, что хотя он и был маленького роста, но смотрел все-таки сверху вниз. Он молчал, и Петя направился дальше, но уже из-за спины человечек спросил:
- Вы к кому?
- Да я, собственно, и сам не знаю, - поворачиваясь, неуверенно ответил Петя. - Мне в метро дали вот это… - он протянул человечку листок. Тот, едва взглянув на бумажку, схватил Петю за локоть и неожиданно сильно протащил его несколько шагов вперед по коридору.
- 10-й кабинет, ОАС - сказал он, махнув рукой со стаканом вперед, отпустил Петин локоть и зашел за обшарпанную деревянную дверь с застарелыми потеками сырости.
10-й кабинет оказался в самом конце коридора, слева от окна. Напротив него стоял мальчик лет шести-семи. Запрокинув голову, приоткрыв рот и кривя губы, он смотрел на табличку. Одновременно он дрыгал коленями, совершая мелкие и частые приседания, и поворачивал туловище влево-вправо, обхватив руками свои локти за спиной.
- О… А… С… Мам! Маа-м! А что такое О-А-С? - пронзительно-писклявым голоском вопросил ребенок. Мать, как будто не слыша его, задумчиво смотрела в пол, опершись о подоконник, бугристо выкрашенный все той же голубой краской, застывшей бахромой твердых капель вдоль нижней кромки.
- Маа-м! Ну мам! Ну что такое О-А-С? - нудил мальчик. Казалось, что ему вовсе не нужен ответ на этот вопрос, он задает его лишь потому, что таков способ его существования. Было нечто жуткое в этой сцене, когда гипертрофированная активность сына уравновешивалась полным бездействием матери, но и то, и другое абсолютно ничем не отличалось друг от друга, ибо не меняло ничего и не зависело ни от чего.
Когда Петя приблизился к двери, мальчик нехотя отошел к матери, не отрывая взгляда от Пети. Губы его словно жили сами по себе и продолжали шевелиться, задавая вполголоса все тот же вопрос, обращенный в пустоту.
- Вы сюда стоите? - спросил Петя у женщины, кивнув головой на дверь. Та покачала головой.
Петя осторожно постучал в дверь, и, не дождавшись никакого ответа, потянул ее на себя. Ему открылся кабинет, режущий взгляд скрытым диссонансом. Пол застелен обычным старым пузырящимся линолеумом, имитирующим двухцветный паркет. Потолок с въевшимися ржавыми пятнами потопов. Стены выбелены бледно-салатовым цветом сверху, и голубовато-зеленым - снизу. Диссонанс создавали два массивных двухтумбовых стола из дорогого темного дерева и стул из хитро выгнутых никелированных трубок и черной кожи, стоящий точно в центре комнаты. Они были словно выдернуты из глянцевого каталога офисной мебели и смотрелись крайне чужеродно.
За дальним от входа столом сидел человек лет сорока пяти в строгом черном костюме и приспущенных на кончик носа очках в толстой роговой оправе. Склонив голову, он что-то быстро писал на белом листе бумаги, рядом лежало несколько таких же, уже исписанных листов. Кроме того, на столе находились стопка книг и журналов и черная вертящаяся башенка конторского набора, ощетинившаяся ножницами, линейкой, степлером и другими малопонятными приспособлениями.
- Можно? - спросил Петя.
Человек кивнул головой, не отрываясь от письма, и кончиком ручки ткнул в сторону стула. Петя прошел в середину комнаты и устроился на круглом черном сиденьи, разглядывая окружающую обстановку. Слева от стола, за которым сидел человек, находилась обитая бордовым дермантином дверь, ведущая в смежную комнату. Справа, около окна, стоял неработающий масляный обогреватель. В углу, справа и сзади от Пети, находился узкий высокий шкаф из того же темного дерева, набитый папками-скоросшивателями.
- Давайте.
Петя отвлекся от разглядывания маленьких ржавых гвоздиков, забитых в узкую полоску жести на стыке полотен линолеума. Человек продолжал писать, склонив голову, но его левая рука вытянулась вперед, словно он хотел что-то взять. Петя открыл было рот для вопроса, но решил сначала кое-что проверить. Он привстал со стула и протянул человеку синий листок, приобретший к этому времени еще более помятый вид. Человек отвлекся от своего занятия и посмотрел на листок. Затем он поднял на Петю непонимающий взгляд поверх очков.
- Это еще что?
- Это ваше объявление, - твердо ответил Петя, хотя в душе он был далеко не так уверен.
- Знаете что, не выдумывайте. Давайте документы побыстрее.
- Какие документы?
На лице человека проступило раздражение.
- Послушайте, молодой человек, ну что вы дурака валяете? Вы сюда зачем пришли?
- Пришел по объявлению, узнать, чем вы занимаетесь.
- Какое к черту объявление? Мы их не даем. Вы табличку видели около входа?
- Да.
- И что там написано?
- О.А.С.
- Отделение автоматизированных систем, понятно?
- Автоматизированных систем? - удивленно протянул Петя.
- Да. Всего хорошего. - и человек вновь начал шелестеть ручкой.
Петя направился к выходу. Его растерянности не было предела. Что он мог втолковать этому чинуше? Он протянул руку, чтобы открыть дверь, когда она открылась сама собой и в нее наполовину протиснулся уже знакомый человечек в синем костюме. В руке у него по-прежнему был стакан, на этот раз пустой и вымытый.
- Константин Чапаевич, кипятильник можно у вас стрельнуть?
Сидевший за столом опять же не глядя кивнул головой, залез свободной рукой в верхний ящик стола и выудил небольшой кипятильник с покрытой слоями серой накипи спиралью и обугленным в двух местах шнуром.
- Передай, если не трудно, - обратился к Пете человечек. - Не хочу тут следить.
По Петиному мнению, пол здесь был не чище, чем в коридоре, но он все-таки взял кипятильник и отдал его мужику. Тот ответил «спасибо» и быстро исчез, закрыв дверь прямо перед Петей.
- Константин Чапаевич? - спросил Петя.
- Да. Отца моего Чапай звали. Деду так захотелось, героическое имя. - вызывающе ответил чиновник. - Ну так и похуже имена бывают. А отец свое с гордостью носил, и я ношу, понятно?
- Да нет, вы меня неверно поняли… Имя действительно героическое. - ответил Петя. Просто я подумал, я где-то вашу фамилию слышал… На «И» как-то. И…
- Игонькин. Устраивает?
- Вполне. - улыбнулся Петя, чувствуя подступающее безумие. - Игонькин Константин Чапаевич, как же я раньше не…
Он прошел назад к столу и достал из внутреннего кармана куртки трудовую книжку, копию диплома, характеристику и паспорт.
- Эти документы сгодятся?
Константин Чапаевич раздраженно посмотрел на него и как будто хотел что-то сказать, но документы все-таки взял. Каждый из них он тщательно изучил, что-то бурча себе под нос. Особое его внимание привлекла характеристика. Наконец он отложил стопку бумаг в сторонку и сказал, вздохнув.
- Так, Петр… Хотя ты еще слишком молодой, работники твоей специальности нам как раз и нужны. Но какого черта ты столько времени шлангом прикидывался?
Петя пожал плечами, не зная что (вернее, как правильно) ответить. Но тут в очередной раз открылась дверь, и в комнату вошел человек, которого Петя сразу же окрестил про себя «Мистер Кофеин». Это был молодой, подтянутый мужчина в безупречно сидящем костюме светло-кофейного цвета, рубашке в едва заметную кремово-бежевую вертикальную линеечку и дымчато-сером галстуке с мелкими сиреневыми рубчиками. Его кожа имела изысканно-смуглый оттенок, он жевал жвачку, а в руках перед собой держал картонную товарную коробку с логотипом «Nesfake».
- А-а, привез, - улыбнулся Игонькин. - Ну давай, заноси.
Мистер Кофеин молча кивнул и прошел мимо Пети к двери в смежную комнату, обдав его тонкими ароматами мяты, кофе и бензина. Петя успел заметить, что в коробке не было кофе. Там были сложены какие-то электронные платы.
- Так, Петр, садись. - потребовал Игонькин. Он подождал, пока Петя усядется на стул, и продолжил. - Когда на работу готов выйти?
Петя только сейчас вспомнил, что он как раз безработный.
- А в чем она вообще заключается?
Игонькин как-то странно посмотрел на него и стал рассказывать с видом, как будто он это повторял уже тысячу раз.
- У нас тут - Отделение Автоматизированных Систем, ясно? Недавно открылись. Перспективные разработки, понял? Статистическое моделирование по оригинальной методике. Патент недавно получили, чуешь? Работа интересная, график практически свободный, оплата достойная. Начальник - я. От тебя будет требоваться писать программы по заданной спецификации. Все создается с нуля. Никаких сторонних разработок. Испытательный срок - месяц.
- Да хоть завтра могу начать. - особенно Пете понравилось упоминание свободного графика. Об этом можно было только мечтать.
- Ну и отлично. Считай, что мы тебя взяли. Завтра не надо. Документы оформим, и с понедельника начнешь. Сюда придешь в восемь утра, понял?
- Понял.
Игонькин сгреб исписанные листы, сложил их в стопку и постучал торцом о стол, выравнивая край, после чего щелкнул степлером на уголке. Он встал и направился к внутренней двери, прихватив с собой бумаги.
- Иди, посмотришь наше оборудование.
Петя двинулся вслед за ним. Комната за дверью оказалась забитой чуть ли не до потолка большими коричневато-серыми картонными ящиками из-под принтеров, мониторов и более мелкими коробками «Nesfake», из которых торчали какие-то странные запчасти, платы и разноцветные шлейфы. Один ящик был очень большим и нераспечатанным, на нем красовалась надпись «Dimension Computers». Слева от двери находилась вешалка с двумя пальто, в дальнем конце комнаты стоял пузатый дребезжащий холодильник «ЗиЛ». Мистер Кофеин был здесь же. Примостившись за маленьким, заваленным техническим хламом столиком, он сосредоточенно ковырялся дымящимся паяльником в какой-то схеме, периодически дуя на нее. Слабо пахло канифолью.
- А почему у вашего отдела адрес такой запутанный? Захочешь - не найдешь… - спросил Петя
Игонькин опять странно посмотрел на него.
- Что значит - запутанный? Глоховский 2а, кабинет 10. Куда ж проще?
- А тут по-другому написано… - Петя опять показал синюю бумажку.
Игонькин вздохнул.
- Слушай, что ты мне эту фигню все время суешь? Не я же ее писал.
- А что такое «Измерение Кинетического Червя?» - не унимался Петя. Разговоры о работе заставили его на время забыть всю демоническую сущность происходящего, но сейчас он решил выяснить все до конца.
- Да елки-палки, не знаю я! Откуда ты это взял?
Петя смутился. Действительно, откуда? Странный парень дал ему в метро бумажку, вот и все. Рассказывать о цепочке совпадений нет смысла. Игонькин действительно может ничего не знать. А если знает, то уже давно водит Петю за нос.
- Ну и где все ваше оборудование? - сменил тему Петя.
- Да вот же! - Игонькин постучал по коробкам. - Помещения для офиса и машинного зала пока на ремонте стоят. Мы тут временно, сам видишь - он развел руками вокруг себя. - Не переживай, скоро переедем.
Он перешел к большому ящику и повернулся к Пете, поглаживая его рукой.
- Между прочим, мощнейший аппарат. Четырехпроцессорный, наращивается до восьми, полтора гигагерца, 4 гига памяти, 2 тера дисковый массив. На нем вся система крутиться будет. Сечешь, размах какой?
Петя ощутил легкое головокружение. Конфигурация этого компьютера, конечно, была не самой мощной, но уступала разве что машинам для расчета погоды и ядерных реакций.
- Как обоснуемся по-нормальному, все расставим - такая красота получится! - Игонькин радовался, словно ребенок. Он прошел вглубь комнаты, по пути сказав Мистеру Кофеину:
- Витька, давай заканчивай! Пошли по домам.
- А почему здесь так много тары из-под кофе? - не удержался от вопроса Петя.
- Это у нас один раз бартер был такой. Еле распродали. Ну-ка стой…
Порывшись среди ящиков, Игонькин достал небольшую ярко-красную баночку «Nesfake» и перебросил ее Пете.
- Держи, подъемные от фирмы! Жестянка мятая немного, в продажу не пошла, а так все нормально.
Виктор отключил паяльник и поднялся из-за стола. Его костюм по-прежнему выглядел безупречно. Пете даже не составило труда догадаться, какое из двух пальто на вешалке принадлежало ему - цвета жареных кофейных зерен.
- Да, познакомьтесь. Виктор - наш инженер по электронике. Петр - наш новый программист.
Петя и Виктор молча пожали друг другу руки.
Втроем они вышли из офиса в коридор - людей там не убавилось. Игонькин запер дверь на два замка и проверил сигнализацию.
- Елки-палки! Хорошо еще никто не знает, что у нас тут хранится! - тихо заметил он при этом.
Они прошли по коридору к выходу. Снег на улице все еще шел. У кромки тротуара стоял темно-синий «BMW». Петя уже автоматически проверил номера - ничего необычного.
- Тебя до метро довезти? - спросил Игонькин.
- Спасибо, пешком пройдусь.
- Ну смотри.
Они направились к машине.
- Ну давай, Петр! Не забудь - в понедельник к восьми строго! - крикнул Константин Чапаевич, садясь в салон. Виктор был за рулем.
Петя махнул им рукой, автомобиль развернулся и выехал из переулка. Петя постоял немного на месте, размышляя ни о чем, потом очнулся и побрел уже известной ему дорогой к подземке.
Он думал. В том, что это какая-то игра, он уже не сомневался. Оставалось только принять ее правила или отказаться - ведь пока, к счастью, Петя сам решал, что ему делать. Отказавшись, он потерял бы хорошую работу, и к тому же никогда не узнал бы, что такое Измерение Кинетического Червя.
Хорошо, допустим, Петя играет дальше. Пока ему вроде бы ничего не угрожает. Вопрос в том, кому нужно, чтобы Петя играл? Чапаевичу, Виктору-Кофеину? Вряд ли. Петя интуитивно чувствовал, что они - такие же ничего не ведающие пешки, как и он, разве что чуть более продвинувшиеся вперед в этой игре. Был некто гораздо могущественней, кому под силу устроить нужные совпадения в нужные моменты времени, с неизвестной конечной целью…
Петя усмехнулся. Да никак сам дьявол хочет купить его душу? Но почему тогда он просто не явился Пете в виде чернявого джентльмена с бородкой и аккуратными рожками, и не предложил расписаться кровью? Вроде бы так это практикуется… Нет, у дьявола сейчас и так полно дармовых душ. И не верит в него Петя к тому же.
Похоже, что неизвестное желало оставаться неизвестным, и Петя не мог ему в этом помешать, но мог дать ему определение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9