И кровать совершенно преображенная, с куполом пестрых разнокалиберных подушек: откуда только она взяла их?!
Кончилась моя холостяцкая жизнь.
Прошло три года. Мы живем в Вене, работаем уже в газете Центральной группы войск "За честь Родины". Рожденной уже тут дочери Наташе исполнилось два года. В какой-то тихий час захотелось вспомнить фронтовые пути-дороги. Чаще всего, как это и бывает, звучало слово: "А помнишь?" Оно будет звучать, тревожа сердце и будоража память, до тех пор, покуда не покинет это мир последний ветеран. "А помнишь?" - спрашивали мы друг друга с женой. Она вдруг попросила:
- Расскажи, что тебе запомнилось больше всего из фронтовых встреч, или про какой-нибудь эпизод....
И надо же было случиться такому! Почему-то из всего виденного и пережитого на войне мне вдруг вспомнилась гора перед Ширяевом, три девушки-связистки, похоронная команда из двенадцати-четырнадцатилетних мальчишек. Я начал было рассказывать, как вдруг увидел, что моя жена вспыхнула, покраснела так, что из глаз брызнули слезы. И только тут, в эту минуту, в этот миг мы узнали друг друга: "Так это же был он, синеглазый, в полушубке белом!" - подумала она. "Так это же та Галя, которая сидела в сторонке и не подходила к нам!" - подумал я с заколотившимся сердцем.
Потом спросил:
- Почему же ты сейчас так покраснела?
- А я подумала: хороша же я была в том заляпанном грязью ватнике....
- Ты была в нем красавицей. Лучшего наряда на свете и не сыскать. Лучшей одежды то есть! - сказал я совершенно искренне.
Тогда, кажется, она впервые рассказала о том, как ушла на фронт защищать свой город Сталинград.
Теперь ее уже нет. А когда была живой, ее подруга, очень талантливая поэтесса Людмила Шикина, посвятила ей стихотворение:
Что ж ты, Галя,
Шаль посадскую
Опустила на глаза?
Где шинель твоя солдатская
Злому ворогу гроза?
Где пилотка - ломтик месяца
В окровавленном дыму?
То ли тополь в окнах мечется,
То ли память - не пойму.
За окошком - ночь осенняя,
Ты глядишь в квадраты рам.
Небо звездами усеяно.
Подсчитать бы,
Сколько ран
Сколько ран тобой врачевано,
Милосердная сестра,
Сколько раз в снегу ночевано......
Так и будешь до утра
Все глядеть куда-то в прошлое,
На сиреневую ночь?..
Все, что жизнью было спрошено,
Что по силам и невмочь,
Отдала ты
С верой чистою...
И печалиться постой.
Веря в жизнь,
Солдат от выстрела
Заслонит тебя собой.
До ухода на фронт была Галя и сестрой милосердия, десятиклассница, хрупкая и тонкая, носила раненых в своей школе, ставшей госпиталем. Много лет спустя по просьбе внучки она часто вынимала свою красноармейскую книжку, где был отмечен весь ее боевой путь: это был самый дорогой для нее документ. Давайте и мы бережно потрогаем его своими руками. А случится вам, дорогой читатель, побывать на Кунцевском кладбище Москвы, то там можно увидеть беломраморную женщину, возлежащую на гранитном постаменте. Это она, Галя, Галина Андреевна Алексеева (в девичестве Анисимова), защитница Сталинграда, прошедшая с боями где-то рядом со мною от Сталинграда до Праги, то есть от Волги до Влтавы, и нашедшая свое вечное упокоение здесь, в Москве.
28.I.2003 г.
Переделкино
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Кончилась моя холостяцкая жизнь.
Прошло три года. Мы живем в Вене, работаем уже в газете Центральной группы войск "За честь Родины". Рожденной уже тут дочери Наташе исполнилось два года. В какой-то тихий час захотелось вспомнить фронтовые пути-дороги. Чаще всего, как это и бывает, звучало слово: "А помнишь?" Оно будет звучать, тревожа сердце и будоража память, до тех пор, покуда не покинет это мир последний ветеран. "А помнишь?" - спрашивали мы друг друга с женой. Она вдруг попросила:
- Расскажи, что тебе запомнилось больше всего из фронтовых встреч, или про какой-нибудь эпизод....
И надо же было случиться такому! Почему-то из всего виденного и пережитого на войне мне вдруг вспомнилась гора перед Ширяевом, три девушки-связистки, похоронная команда из двенадцати-четырнадцатилетних мальчишек. Я начал было рассказывать, как вдруг увидел, что моя жена вспыхнула, покраснела так, что из глаз брызнули слезы. И только тут, в эту минуту, в этот миг мы узнали друг друга: "Так это же был он, синеглазый, в полушубке белом!" - подумала она. "Так это же та Галя, которая сидела в сторонке и не подходила к нам!" - подумал я с заколотившимся сердцем.
Потом спросил:
- Почему же ты сейчас так покраснела?
- А я подумала: хороша же я была в том заляпанном грязью ватнике....
- Ты была в нем красавицей. Лучшего наряда на свете и не сыскать. Лучшей одежды то есть! - сказал я совершенно искренне.
Тогда, кажется, она впервые рассказала о том, как ушла на фронт защищать свой город Сталинград.
Теперь ее уже нет. А когда была живой, ее подруга, очень талантливая поэтесса Людмила Шикина, посвятила ей стихотворение:
Что ж ты, Галя,
Шаль посадскую
Опустила на глаза?
Где шинель твоя солдатская
Злому ворогу гроза?
Где пилотка - ломтик месяца
В окровавленном дыму?
То ли тополь в окнах мечется,
То ли память - не пойму.
За окошком - ночь осенняя,
Ты глядишь в квадраты рам.
Небо звездами усеяно.
Подсчитать бы,
Сколько ран
Сколько ран тобой врачевано,
Милосердная сестра,
Сколько раз в снегу ночевано......
Так и будешь до утра
Все глядеть куда-то в прошлое,
На сиреневую ночь?..
Все, что жизнью было спрошено,
Что по силам и невмочь,
Отдала ты
С верой чистою...
И печалиться постой.
Веря в жизнь,
Солдат от выстрела
Заслонит тебя собой.
До ухода на фронт была Галя и сестрой милосердия, десятиклассница, хрупкая и тонкая, носила раненых в своей школе, ставшей госпиталем. Много лет спустя по просьбе внучки она часто вынимала свою красноармейскую книжку, где был отмечен весь ее боевой путь: это был самый дорогой для нее документ. Давайте и мы бережно потрогаем его своими руками. А случится вам, дорогой читатель, побывать на Кунцевском кладбище Москвы, то там можно увидеть беломраморную женщину, возлежащую на гранитном постаменте. Это она, Галя, Галина Андреевна Алексеева (в девичестве Анисимова), защитница Сталинграда, прошедшая с боями где-то рядом со мною от Сталинграда до Праги, то есть от Волги до Влтавы, и нашедшая свое вечное упокоение здесь, в Москве.
28.I.2003 г.
Переделкино
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11