Здесь выложена электронная книга Узники Бастилии автора по имени Цветков Сергей Эдуардович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Цветков Сергей Эдуардович - Узники Бастилии.
Размер архива с книгой Узники Бастилии равняется 1.08 MB
Узники Бастилии - Цветков Сергей Эдуардович => скачать бесплатную электронную книгу
Сергей Цветков
Узники Бастилии
Глава первая
Бастилия в средние века
Строительство Бастилии
Шел тридцать второй год войны, которая позже получила название Столетней (1337–1453). Франция, потерявшая цвет рыцарства в битвах при Креси и Пуатье, разоренная набегами англичан и наваррцев, была вынуждена уступить королю Англии Эдуарду III половину своей территории.
В 1369 году подходил к концу срок девятилетнего перемирия между обеими странами. Париж, уже подвергавшийся осаде со стороны англичан, готовился к новым нападениям. Для защиты города возводился ряд новых укреплений. Король Карл V (1364–1380) приказал прево города Парижа Гюгу Обрио пристроить к двум бастилиям ворот Святого Антония шесть других, соединенных друг с другом толстыми стенами.
«Бастилиями» (или «бастидами») в средние века назывались деревянные или каменные башни и форты, возводимые при осадах городов. Осаждавшие под прикрытием подвижных бастилий стремились подойти ближе к городским стенам, a осажденные использовали бастилии для усиления городских укреплений. Средневековый хронист Фруассар сообщает также, что «бастиды возводились на поляк и на дорогах», видимо, для закрепления господствующего положения армии на местности.
Бастилия Святого Антония должна была стать средоточием укреплений восточной части города, их несокрушимой твердыней. Крепость возводилась в виде параллелограмма, длиной около 70 метров и шириной около 30; ее восемь полукруглых пятиэтажных башен соединялись стенами, на которых стояли пушки. Толщина башенных стен превышала три метра.
Первоначальные названия некоторых башен Бастилии неизвестны. В XVII веке они именовались: «Угловая башня», «башня Часовни», «башня Колодезя», «башни Бертодьера и Базиньера» (по именам двух арестованных), «башня Казны», «башня де ла Конте» (происхождение этого названия не выяснено) и «башня Свободы» (это название, быть может, связано с удачным побегом какого-нибудь узника).
Феодальные крепости и замки обыкновенно являлись и тюрьмами. Внутреннее устройство Бастилии вполне отвечало этому назначению. Места заключения были устроены в ее башнях и под ними. Верхние тюрьмы представляли собой довольно просторные комнаты с небольшими окнами, в которых были вмурованные железные решетки. Условия содержания в них были весьма сносные и не шли ни в какое сравнение с нижними тюрьмами, находившимися на глубине шести метров под уровнем двора – свет и воздух едва проникали туда, сырые стены никогда не просыхали. Парижане называли их cachots . Всего, при условии размещения по одному заключенному в каждой камере, Бастилия могла вместить сорок два узника.
В Бастилию вели только одни ворота, которые, по словам французского историка Oгe де Лассю, «в то же время были двойными, а именно в воротах для проезжающих, защищенных подъемным мостом, была устроена маленькая калитка для пешеходов; через эту последнюю также можно было попасть не иначе, как предварительно опустив маленький подъемный мост».
Крепость окружали рвы, которые наполнялись водой Сены.
Всесильный Гюг Обрио не жалел сил и средств на строительство крепости-тюрьмы, в которую он надеялся в скором будущем отправлять своих врагов и недовольных. Однако довести дело до конца ему не удалось. Случилось так, что первым узником Бастилии стал он сам.
Первый узник
В 1380 году умер Карл V. С его смертью к бедствиям Столетней войны добавились ужасы внутренней междоусобицы. Наследник престола Карл VI еще не достиг совершеннолетия. Королевство оказалось в руках соперничавших домов: герцогов Анжуйского, Беррийского, Бургундского, а также тридцати шести принцев крови. Началась одна из самых печальных эпох в истории Франции. Малолетний король был игрушкой в руках враждующих принцев; феодалы бесчинствовали, составляли заговоры, воевали со вчерашними союзниками и мирились с заклятыми врагами, преследуя только личную выгоду; народ, уже безучастный к судьбе страны, безропотно давал себя поработить то англичанам, то бургундцам, то арманьякам.
Во время этих раздоров Гюг Обрио держал сторону регента, герцога Анжуйского. Прево Парижа умело использовал поддержку герцога для усиления своей власти в городе. Смелый, алчный, безжалостный Обрио, ловко скрывавший развратный нрав под маской ханжества, имел все качества, нужные в то время для того, чтобы стать одним из министров, быть может, даже первым министром, но его честолюбие не простиралось так далеко – он вполне довольствовался своей парижской вотчиной.
Врагам Обрио никак не удавалось очернить его в глазах герцога Анжуйского. Но с недавних пор было замечено, что прево чересчур усердно добивается от него дарования некоторых привилегий евреям парижского гетто. Враги Обрио – в основном это были фавориты регента – уверяли герцога Анжуйского, что евреи дают Обрио взятки за его ходатайство и что сумма, за которую евреи выкупают привилегии, могла бы быть гораздо больше. Герцог, слушая это, хмурился, но продолжал исполнять все просьбы прево. Он даже выдал Обрио, по его просьбе, чистый охранный лист, куда прево мог по своему усмотрению вписать любое имя.
Парижский университет также издавна враждовал с Обрио. Что ни день, прево докладывали о новых буйных выходках студентов и о сопротивлении, которое они оказывали городским стражникам. В трактирах и на улицах студенты горой стояли друг за друга и нередко пускали в ход ножи, чтобы освободить товарища, попавшегося в руки стражей порядка. Арестовать же буяна в стенах университета Обрио не мог, так как свободы, дарованные королем университету, воспрещали вход туда представителям закона и обеспечивали полную безопасность провинившемуся.
Особую ненависть Обрио испытывал к Этьену Гидомару, красавцу студенту, уважаемому товарищами за отчаянную храбрость, доказанную в многочисленных похождениях. Отношения Обрио и Гидомара приобрели характер затянувшегося поединка. Прево считал студента своим личным недругом и мечтал засадить его в Бастилию, но Гидомар действовал осторожно, не позволяя открыто уличить себя в серьезном проступке.
Их дуэль завершилась внезапно и совсем не так, как ожидал прево.
В 1381 году между университетом и Обрио вспыхнула новая ссора, касавшаяся подати, уплачиваемой университетом Папе. Это время в истории Католической Церкви известно под названием Великого раскола. Последний авиньонский Папа Григорий XI умер в 1378 году. Выборы нового Папы после 75-летнего перерыва состоялись в Риме. На папский престол был избран итальянец Урбан VI (1378–1389). Его претензии возродить былое значение папства вызвали недовольство как французского короля, Карла V, так и кардинальской коллегии в Риме, привыкшей за долгие годы отсутствия пап управлять делами Церкви по своему усмотрению. При поддержке Карла V часть кардинальской коллегий собралась в городке Фокли и избрала другого Папу, француза Климента VII (1378–1394).
Духовная и, главное, светская власть Урбана VI была призрачна: в самом Риме против него выступали знатные семейства города. А к Клименту VII в Авиньон поступали доходы от церквей Франции, Кастилии, Арагона, Неаполя и Шотландии. Однако Парижский университет, пользуясь своим авторитетом в богословских и церковных вопросах, не признавал законность избрания Климента VII и продолжал выплачивать церковную подать Урбану VI.
Обрио, желавший досадить университету и услужить герцогу Анжуйскому, добился того, что университет обязали уплатить еще один церковный сбор – в пользу Климента VII. Среди студентов и профессоров вспыхнуло возмущение. Тогда городские власти арестовали известного профессора теологии Жана Ронсе, яростно критиковавшего новое постановление. Университет ответил тем, что прекратил занятия впредь до освобождения Ронсе и отмены противоправного указа.
Герцог Анжуйский был вынужден назначить суд для рассмотрения требований университета. На заседании этого суда студенты и нанесли ненавистному прево смертельный удар. Гидомар обвинил Обрио в развратной жизни, оскорбляющей нравы, а именно в том, что прево сожительствовал с еврейкой и по ее наущению оскорблял христианскую религию, богохульствуя, ругаясь над иконами и т. д. Девушка из парижского гетто, которую подозревали в сожительстве с Обрио, подтвердила обвинения.
Охранная грамота не помогла прево. Духовный трибунал признал Гюга Обрио виновным в нечестии, ереси и разврате. На эшафоте, воздвигнутом на площади Собора Парижской Богоматери, Обрио встал на колени перед епископом Парижским и ректором университета, каясь в своих грехах и прося о помиловании. Ввиду прошлых заслуг перед городом ему была сохранена жизнь.
1 мая того же года он был заключен в Бастилию. Вскоре горожане, возмущенные новыми поборами, введенными герцогом Анжуйским, восстали и захватили Париж; Бастилия также оказалась в руках восставших. Регент покинул Париж и увез молодого короля вместе с двором в Руан.
Восставшие возвратили Обрио свободу и даже предложили ему как человеку энергичному и опытному стать их вожаком. Но он не решился прибавить к прежним обвинениям против него еще и участие в мятеже. Ночью бывший прево переоделся и бежал из Парижа. Он пробрался на родину, в Бургундию, где и умер, всеми забытый.
Строительство Бастилии было завершено без него, в 1383 году.
Козлиный балет
Достижение Карлом VI совершеннолетия и его последующее долгое царствование не принесло Франции облегчения. Безумие рано омрачило королевский рассудок, и власть по-прежнему оставалась в руках его дядей, герцогов Беррийского и Бургундского, и зятя, герцога Орлеанского, почти открыто сожительствовавшего с королевой Изабеллой.
Король не был способен наказать непокорных сеньоров. В 1392 году он выступил в поход против Монфорта, герцога Бретонского, укрывавшего у себя сеньора Пьера де Краона, виновного в покушении на убийство коннетабля Франции.
Недалеко от Монса какой-то старик, с виду сумасшедший, остановил лошадь Карла:
– Король, не ходи дальше, за тобой по пятам идет измена!
Слова старика так поразили Карла, что он впал в бешенство и, выхватив меч, кинулся на свою свиту с криком:
– А, вы хотите выдать меня моим врагам, изменники!
Свита обратилась в бегство, но король догнал и зарубил четырех человек. Только сломав о чьи-то доспехи свой меч, Карл позволил снять себя с лошади и уложить в экипаж.
Война на том и закончилась, королевское войско повернуло назад. Кто был этот загадочный старик, осталось невыясненным; ходили слухи, что сцена была подстроена дядями короля, не желавшими этой войны.
Старания знаменитого лекаря Гарсели спасли короля от окончательного умопомрачения – временами рассудок возвращался к нему. В одну из таких минут Карл пожелал торжественно справить свадьбу своего любимца, молодого шевалье Вермандуа, с одной богатой вдовой из свиты королевы.
На пути к осуществлению королевского желания встретилось существенное препятствие – казна была пуста, принцы давно не оставили в ней ни гроша. Это не остановило короля: Карлу и его детям не раз случалось голодать, в то время как его дядюшки, изнурившие народ поборами, роскошествовали. У него оказались незаложенными кое-какие драгоценности; продав их за девять тысяч ливров, он собрал необходимую для торжества сумму.
В ночь на 29 января 1393 года в королевском дворце Сен-Поль собралась огромная толпа приглашенных. В числе гостей были герцоги Беррийский, Бургундский, Орлеанский, Бурбонский, знатнейшие фамилии королевства и высший клир. Наиболее многочисленные кружки образовались вокруг министра финансов Монтагю, могущественного фаворита герцога Орлеанского, и дворецкого, кавалера Гюга де Кизе. Последний был известен как наиболее щепетильный рыцарь Франции: в понятие «человек» он включал только лиц дворянского звания. Со своими слугами де Кизе обращался как с домашним скотом – заставлял их лаять, служить подставкой для ног вместо скамеечки и хлестал плетью за каждую провинность.
Веселье продолжалось всю ночь. Музыканты и певцы услаждали слух гостей веселыми мелодиями, слуги меняли на столах одно блюдо за другим, не забывая и о винах. Под утро кавалеры и дамы, не совсем твердо держась на ногах, направились в главную залу дворца, где был сооружен помост, вроде сцены. Здесь ожидался венец всего праздника – козлиный балет. Самый грубый цинизм был наиболее примечательной чертой этого зрелища, но именно в нем и заключалась его главная прелесть для благородных сеньоров. Тонкий вкус и хорошие манеры еще не нашли себе пристанища во Франции, триста лет отделяли парижский двор от того времени, когда он стал законодателем европейской моды.
Столпившись вокруг помоста, гости обсуждали тайну, волновавшую всех, – имена актеров, которые должны были участвовать в представлении. Ходили упорные слухи, что под масками скроются весьма значительные персоны.
В залу вошла шумная процессия с музыкой – это привели молодую. Ее усадили в высокое кресло рядом с женихом. Минуту спустя она подала знак к началу балета.
Слуги потушили свечи, и зала погрузилась в полную темноту.
Внезапно раздалась оглушающая музыка, похожая на кошачье мяуканье. Дюжина слуг с зажженными факелами вошла в залу и окружила помост, ярко осветив его. Вслед за тем раздались дикие крики и неистовые завывания, и на сцену откуда-то выскочили пять человек, наряженных козлами. Зрители встретили их подбадривающими воплями и рукоплесканиями, вполне оценив костюмы актеров: громадные козлиные головы с рогами и бородами и одежды, пропитанные смолой и вывалянные в козлиной шерсти.
Началась непристойная пантомима. Актеры скакали на двух ногах и ползали на четвереньках, валялись, бодались и принимали самые грязные позы, подражая животным, которых они изображали. Около четверти часа они подобным образом увеселяли зрителей, помиравших со смеху. Самые бесстыдные сцены вызывали у них наибольший восторг.
Наконец один из актеров, умаявшись, повалился на пол. Остальные тоже попадали вокруг него, все еще блея и тяжело фыркая.
Зрители вернулись к обсуждению возможных имен актеров. Герцог Орлеанский обратился к стоявшим рядом с ним дворянам:
– Желал бы я знать, кто такие эти господа, так хорошо повеселившие нас. Уверен, что вблизи я узнаю их.
С этими словами он взял факел у одного из слуг и, поднявшись на помост, стал вглядываться в лежащих людей. Он так силился узнать кого-нибудь из них, что по неосторожности (так он уверял впоследствии) поднес факел слишком близко к одежде одного из актеров. Огонь мгновенно охватил всего человека. Герцог в ужасе вскрикнул и от испуга бросил факел между актерами. Все пятеро запылали наподобие сухой поленницы. Удушливый, едкий дым стал расползаться по зале.
Истошные крики актеров привели в смятение толпу. Никто и не думал помочь им, люди давились, пробираясь к выходу. Факельщики бросили свои факелы и также разбежались.
Актеры продолжали кучей валяться на сцене – во время отдыха они зацепились друг за друга застежками своих костюмов и теперь не могли расцепиться. Когда наконец им удалось расползтись, двое из них так и упали на помосте, двое других скатились вниз; и лишь пятый, пострадавший менее своих товарищей, с трудом поднялся на ноги. Этот живой факел, жалобно вопя и простирая руки к герцогу Орлеанскому и герцогу Беррийскому, сделал несколько шагов и свалился к их ногам. Ремешок, поддерживающий козлиную маску на его голове, сорвался.
– Король! – в ужасе воскликнул герцог Беррийский.
– Король! – эхом пронеслось в толпе.
Какая-то молодая женщина бросилась на распростертое тело Карла, стараясь руками и платьем сбить пламя. Ее поступок привел в чувство остальных, короля закутали в плащи и вынесли наружу.
По счастью, ожоги, которые получил Карл, не были опасны. Но спасти остальных актеров не удалось. Граф Жуаньи умер раньше, чем его передали врачам, граф де Фоа и граф де Пуатье скончались через два дня. Гюг де Кизе умер на руках у слуги, которому накануне он исцарапал бока ударами шпор; этот незлобивый слуга был единственным человеком, пожалевшим о его смерти. Жена и сын де Кизе с отвращением вышли из комнаты, где корчилась обугленная и богохульствующая плоть того, кто был их мужем и отцом.
Двор чествовал спасительницу короля – Жанну, жену герцога Беррийского, урожденную принцессу Булонскую.
На следующий день дяди короля и герцог Орлеанский шли в Покаянной процессии от Монмартрских ворот до собора Парижской Богоматери. Они проделали весь путь босиком и отстояли обедню. Герцог Орлеанский обязался в честь спасения короля выстроить великолепную очистительную капеллу при церкви Святого Селестина.
Все были уверены: он заранее знал о том, что король находился среди актеров. Дофину не было еще двух лет, королева была его любовницей – таким образом у герцога Орлеанского были все основания, чтобы пойти на преступление.
Узники Бастилии - Цветков Сергей Эдуардович => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Узники Бастилии автора Цветков Сергей Эдуардович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Узники Бастилии у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Узники Бастилии своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Цветков Сергей Эдуардович - Узники Бастилии.
Если после завершения чтения книги Узники Бастилии вы захотите почитать и другие книги Цветков Сергей Эдуардович, тогда зайдите на страницу писателя Цветков Сергей Эдуардович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Узники Бастилии, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Цветков Сергей Эдуардович, написавшего книгу Узники Бастилии, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Узники Бастилии; Цветков Сергей Эдуардович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн