Здесь выложена электронная книга Улав, сын Аудуна из Хествикена автора по имени Унсет Сигрид. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Унсет Сигрид - Улав, сын Аудуна из Хествикена.
Размер архива с книгой Улав, сын Аудуна из Хествикена равняется 319.62 KB
Улав, сын Аудуна из Хествикена - Унсет Сигрид => скачать бесплатную электронную книгу
OCR and spellcheck by HarryFan, 20 August 2002
«Унсет С. Улав, сын Аудуна из Хествикена»: Азбука-классика; 2004
ISBN 5-352-00903-3
Оригинал: Sigrid Undset, “Olav Audunsson i Hestviken”, 1924
Перевод: Людмила Брауде, Нина Белякова
Аннотация
«Улав, сын Аудуна из Хествикена» — один из лучших исторических романов знаменитой норвежской писательницы Сигрид Унсет (1882-1949). Его действие разворачивается в средневековой Норвегии. Это захватывающая сага о судьбе двух молодых людей, Улава и Ингунн, об их любви, тяжелых жизненных испытаниях, страданиях и радостях.
Сигрид Унсет
Улав, сын Аудуна из Хествикена
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. УЛАВ, СЫН АУДУНА, ЖЕНИТСЯ
1
В ту пору, когда в Норвегии правили потомки Харалда Йилле, жили в селениях по берегам озера Мьесена люди из рода Стейнфинна; так и прозывали их — сыны Стейнфинна. Сидели тогда мужи того племени в больших усадьбах почти по всем приходам поозерья.
Когда же в стране настали смутные времена — мятежи и немирье — сыны Стейнфинна помышляли больше о том, как бы не урезали им угодья да не спалили дворы. А силу они забрали такую, что могли постоять за себя противу биркебейнеров или иных смутьянов, кои немало верховодили в те лета в Опланне. Сыны Стейнфинна, видно, не особо пеклись о том, кто станет королем в Норвегии. Однако же иные мужи этого рода служили верой и правдой королю Магнусу, сыну Эрлинга, а после него Сигурду, вскормленнику Маркуса. Что же до вождя биркебейнеров Сверре и его родичей, то им сыны Стейнфинна пособляли лишь в той мере, в какой были вынуждены. Туре Старший, сын Стейнфинна из Хува, и его дети держали сторону короля Скуле, но когда в стране все поуспокоилось, они замирились с королем Хоконом.
Однако же с той поры поубавилось чести этому роду. Усобицы в селениях поутихли, закон и право вновь вошли в силу. У власти стали большею частью мужи, которые были полномочными наместниками короля либо состояли в его дружине и снискали высочайшее доверие. А сыны Стейнфинна сидели в своих усадьбах и довольствовались тем, что были сами себе господа.
И род их не оскудел. Дольше всех из опланнской знати владели сыны Стейнфинна рабами; да и потом продолжали брать они потомков своих вольноотпущенников в работники и в издольщики. Про сынов Стейнфинна шла в округе молва, что они-де народ властолюбивый; по правде же говоря, у них просто-напросто хватало смекалки выбирать себе в услужение людей тихих да смирных, над кем легко было властвовать. Люди из рода Стейнфинна были не бог весть как башковиты, однако же и в дураках не ходили, умели пораскинуть умом ради сохранения своего добра. Издольщикам они были милостивыми господами, когда те им не перечили.
За два года до смерти короля Хокона Старого послал Туре Младший, сын Туре из Хува, меньшого своего отпрыска, Стейнфинна, в королевскую дружину. Восемнадцать лет минуло Стейнфинну в ту пору, был он статен и пригож, да только, как и других его родичей, узнать его можно было лишь по коню да по платью, по оружию да по украсам. А явись юный Стейнфинн в простой сермяге, так многим из тех, кто накануне вечером за круговой чашей пива величал его сотоварищем и добрым другом, нелегко было бы опознать его. Сынов Стейнфинна красотою бог не обидел, да только все они были, как говорится, на одно лицо. А об этом Стейнфинне дружки толковали, будто ума у него не ахти как много и уж куда меньше, нежели гордыни.
И вот теперь в Бьергвине повстречал Стейнфинн юную девицу Ингебьерг, дочь Йона; а жила она на королевском дворе при самой королеве Ингебьерг. Ингебьерг, дочь Йона, и Стейнфинн приглянулись друг другу, и посватался он к девице; но отец ее Йон ответил, что уже посулил дочь в жены Маттиасу, сыну Харалда, дружиннику и закадычному другу молодого короля Магнуса. Но Стейнфинн, видно, никак не мог взять в толк: ужели ему могут отказать, раз он вздумал посвататься. Снова и снова приходил он к Йону, склонил знатных мужей, а под конец и самое королеву Ингебьерг замолвить за него слово. Но все было тщетно: Йон, сын Пола, не пожелал нарушить свой уговор с Маттиасом.
Ходил Стейнфинн с королем Хоконом в его последний поход на запад, в заморье. В сражении при Ларгсе пожал он добрую славу за свою удаль. А когда король занемог и лежал в Киркевоге, Стейнфинн нередко нес ночную службу при нем; и как он полагал, король Хокон выказал ему в ту пору немалое благоволение.
На другое лето Стейнфинн воротился в Бьергвин. И однажды, в самый Иванов день, после заутрени, когда кое-кто из придворных дам королевы Ингебьерг возвращался из монастыря Ноннесетер к королевскому двору, повстречался им на дороге Стейнфинн со стремянным: они ехали верхом и в поводу вели красивого коня. Тут Стейнфинн сказал, что коня он купил нынче же утром, и с женским седлом, и со всей сбруей. Учтиво и обходительно, с веселой шуткой приветствует Стейнфинн девиц и предлагает испытать его коня. И вот отправились они вместе на луг и забавлялись там некоторое время. Когда же на коня села Ингебьерг, дочь Йона, Стейнфинн и говорит: пусть, дескать, она берет коня и скачет домой, на королевский двор, а он ее проводит… После уж узнали, что они вдвоем переправились через Ворс и поднялись в горы. Под конец добрались они в усадьбу Хув; вначале Туре крепко обругал сына за лихое дело, но после выделил ему усадьбу Фреттастейн, которая лежала в стороне от проезжих дорог, в лесных краях. Здесь и зажили Стейнфинн с Ингебьерг, дочерью Йона, словно венчанные супруги. А когда по весне она родила ему дочь, Стейнфинн созвал гостей на крестины и задал пир на славу.
Никто не призвал его к ответу ни за похищение девушки, ни за то, что он бежал из дружины. Ходили толки, будто это сошло ему с рук благодаря королеве Ингебьерг. А под конец королева помирила молодых с Йоном, сыном Пола; тот отдал Стейнфинну дочь в жены и справил им свадьбу на королевском дворе в Осло, где состоял в ту пору в хевдингах.
Ингебьерг, дочь Йона, ждала уже третьего ребенка, однако же ни она, ни Стейнфинн не выказали должного смирения и не поблагодарили Йона, как подобало, за явленную им отеческую милость. Стейнфинн поднес богатые дары тестю и его родичам, но все-таки и он, и жена его держались очень уж кичливо, делая вид, будто и прежде жили счастливо и в таком же почете, что и ныне. И, дескать, нет им надобности угодничать ради своего блага. Они привезли с собой на свадьбу старшую дочь, Ингунн, и Стейнфинн отплясывал, держа ее на руках, и выставлял дочку всем напоказ; Ингунн было три годика, и родители чрезмерно гордились красивой малюткой.
Но первый их сын, рожденный тотчас после свадьбы, помер, а после родила Ингебьерг мертвых близнецов. Вот тогда-то Стейнфинн с Ингебьерг и преклонили колена пред Йоном, сыном Пола, моля ото всего сердца о прощении. Вскоре родила Ингебьерг двух сыновей, и те остались живы. Ингебьерг же с годами все хорошела; жили они со Стейнфинном на широкую ногу, в мире да согласии и были веселы и довольны.
Однако жил да здравствовал еще человек, о ком вроде бы все и думать забыли: то был Маттиас, сын Харалда, нареченный жених Ингебьерг, которому она изменила. В ту пору, когда Стейнфинн играл свадьбу, Маттиас уехал в заморские края и пробыл там несколько лет. Был он низкорослый и безобразный, но смелый, решительный и несметно богатый человек.
Стейнфинн и Ингебьерг были женаты уже семь зим, дочерям их Ингунн и Туре минуло десять и восемь, но сыновья были еще совсем малы. Вот тогда-то и заявился ночью во Фреттастейн Маттиас, сын Харалда, да не один, а с большой ватагой. Была сенокосная страда, и многие из домочадцев ушли на дальние луга; тех же, что оставались в усадьбе, схватили, пока они спали. Стейнфинн проснулся только тогда, когда его вытащили из постели, где он спал рядом с женой. Лето в тот год было жаркое, и все спали нагишом; в чем мать родила стоял Стейнфинн, связанный по рукам и ногам, на почетном месте у верхнего конца своего же стола, а трое держали его.
Жена Стейнфинна Ингебьерг защищалась как дикий зверь — царапалась и кусалась, когда Маттиас, завернув ее в покрывало, взял на руки и посадил к себе на колени. А потом сказал Стейнфинну:
— Я бы мог отомстить вам обоим по делам вашим, и ты, Стейнфинн, связанный, не смог бы защитить жену, когда бы я захотел взять то, что было уготовано мне, а вовсе не тебе. Да боюсь нарушить волю божию, ибо чту законы людские и наши свычаи и обычаи более твоего. А покараю я тебя, Стейнфинн, вот как: из милости верну тебе жену нетронутой, и ты, Ингебьерг, живи с супругом своим в добром здравии и благоденствии. Сдается мне, после нынешней ночи вы не забудете возблагодарить меня всякий раз, когда вам захочется обнять друг друга в радости и счастье! — И, сказав так, он расхохотался.
Маттиас поцеловал женщину, положил ее на кровать и сказал своим людям, что пора ехать. Потом повернулся к Стейнфинну.
С самого начала Стейнфинн не вымолвил ни слова, а как только понял, что ему не вырваться из пут, застыл на месте. Но лицо его было багрово-красным, и он не отрывал глаз от Маттиаса. Тот подошел к нему.
— Неужто ты столь неучтив, хозяин, что у тебя не хватает ума поблагодарить меня за выказанную тебе нынче ночью милость? — с улыбкой спросил Маттиас.
— Да уж будь покоен, я тебя поблагодарю, — вымолвил Стейнфинн, — ежели господь бог сподобит меня дожить до того.
На Маттиасе был кафтан с широкими рукавами, с раструбами и кисточками на обшлагах. Зажав край рукава пальцами, он, еще шире улыбаясь, стал помахивать кисточками перед лицом Стейнфинна. Потом вдруг, размахнувшись, изо всей силы стукнул его кулаком по лицу, так что у Стейнфинна, связанного по рукам и ногам, кровь хлынула из носа и изо рта.
Наконец Маттиас со своими людьми ушел. Улав, сын Аудуна, одиннадцатилетний приемыш Стейнфинна, вбежал в горницу и перерезал веревки. Покуда Маттиас толковал со своей неверной суженой и ее супругом, его люди вытащили этого отрока вместе с детьми Стейнфинна и их кормилицами в сени и держали там.
Стейнфинн схватил копье и, как был нагишом, помчался вслед за Маттиасом и его людьми, которые, глумливо смеясь, скакали по выгону на крутом склоне и прямо через пашни. Стейнфинн метнул копье, но не попал. Меж тем Улав побежал в людскую и на скотный двор и выпустил запертых там челядинцев; тут Стейнфинн вернулся в горницу, оделся и взял оружие.
Но нечего было и помышлять гнаться за Маттиасом: во Фреттастейне оставалось всего три лошади, да и те мирно паслись неоседланные на огороженном выгоне. И все-таки Стейнфинн решил тотчас же отправиться в путь; он хотел призвать на помощь отца и братьев. Одеваясь, Стейнфинн успел с глазу на глаз потолковать с женой. Она вышла вместе с ним из дому, когда он собрался в дорогу. И тут Стейнфинн объявил домочадцам: он не будет спать с женой, покамест не смоет бесчестье, дабы никто не смел сказать, будто он, Стейнфинн, владеет ею по милости Маттиаса, сына Харалда. С тем он и ускакал, а Ингебьерг пошла в старую клеть в глубине двора, которая летом служила опочивальней, и заперлась там. Домочадцы, челядинцы и служанки кинулись в дом и давай расспрашивать, охать да ахать. Спрашивали они полуодетого Улава, сидевшего на краю кровати, куда забрались плачущие дочери Стейнфинна; служанки пытались было расспросить девочек и кормилицу меньшого сына Стейнфинна. Но никто не мог толком ничего сказать: слугам надоело выспрашивать, и они ушли.
Сидя в темной горнице, мальчик снова услыхал горький плач Ингунн. Тогда он забрался на кровать и лег рядом с девочкой.
— Вот увидишь, твой отец отомстит за себя. Уж будь покойна! А я, пожалуй, пойду с ним и покажу: хоть сыны Стейнфинна еще не могут носить оружие, зато у него есть зять!
В первый раз, с тех пор как это произошло, осмелился Улав без обиняков упомянуть о том, что их с Ингунн, совсем еще малых детей, сговорили друг с другом. В первое время, когда Улав поселился во Фреттастейне, работникам случалось болтать об этом сговоре и поддразнивать детей: они-де жених и невеста; но тогда Ингунн всякий раз впадала в ярость. Однажды она побежала к отцу и пожаловалась на обидчиков, а Стейнфинн рассвирепел, запретил людям вспоминать о помолвке и при этом так гневался, что кое-кому пришло на ум: уж не раскаялся ли Стейнфинн в брачной сделке с отцом Улава?
Но в эту ночь Ингунн в ответ на упоминание о помолвке прильнула к Улаву и, уткнувшись в его плечо, так плакала, что рукав его рубахи промок насквозь.
С той ночи жизнь во Фреттастейне потекла совсем по-иному. Отец и братья советовали Стейнфинну призвать к ответу Маттиаса, сына Харалда, но Стейнфинн сказал: он сам рассудит, чего стоит его честь.
Маттиас же меж тем поехал сразу в свою усадьбу в Боргесюсселе, а по весне отправился на богомолье в заморские края. Но когда о том прознали, да еще прошел слух, будто Стейнфинн, сын Туре, до того разгневался, что стал сторониться людей и не желает более спать с женой, — вот тут-то и начались всякого рода толки о том, как Маттиас отомстил своей вероломной суженой. Хотя Маттиас и его люди ничего иного об этом случае, кроме того, о чем судачили во Фреттастейне, не сказывали, случилось так: чем дальше по стране летела молва, тем страшнее, по слухам, возрастала пеня, которую потребовал от Стейнфинна Маттиас за свою невесту. И даже песню сложили про это дело, расписав все так, как оно приключилось по разумению людскому.
Однажды вечером три года спустя, когда Стейнфинн бражничал со своими дружинниками, он возьми да и спроси, нет ли среди них того, кто бы спел о нем эту песню. Поначалу те прикинулись, будто и знать не знают ни про какую песню. Но когда Стейнфинн посулил щедро одарить того, кто споет о нем плясовую, оказалось, что все знают ее. Стейнфинн выслушал песню до конца; время от времени он скалил зубы и даже ухмылялся. А после пошел спать, но люди слышали, как он до самой полуночи переговаривался о чем-то через дверцу боковуши со своим сводным братом Колбейном, сыном Туре.
Этот Колбейн был сыном Туре из Хува и его полюбовницы, с которой Туре знался до женитьбы; и он всегда куда больше любил нагулышей, прижитых с нею, нежели своих законнорожденных детей. Туре выгодно женил Колбейна, выговорив ему большую усадьбу к северу от Мьесена. Но до чего же незадачлив был этот Колбейн: спесив, несправедлив, легко впадал в ярость и вечно вел тяжбы как с людьми низкого роду-племени, так и с равными себе. Одним словом, обходительности ему недоставало. Особой любви между ним и его законнорожденными братьями не было, покуда Стейнфинна не постигла беда; тогда-то он и подружился с Колбейном. С тех пор оба брата были неразлучны, и Колбейн неизменно пекся о Стейнфинне и всех его делах. Но распутывал он их точь-в-точь как свои собственные и затевал распри, даже если вел дела от имени брата.
Само собой, Колбейн вовсе не желал зла меньшему брату; он по-своему полюбил Стейнфинна, когда тот в своей беспомощности всей душой доверился сводному брату. Беспечен и ленив был Стейнфинн в дни своего благоденствия; он более помышлял о том, чтобы жить на широкую ногу, нежели заботился о своем достатке. После той злосчастной ночи он, как уже сказано, долгое время сторонился людей. Но потом, по совету Колбейна, взял на хлеба целую ватагу латников — молодых, оружных мужей, особливо из тех, что прежде служили при дворе короля или у хевдингов в других краях. Стейнфинн со своими людьми спал в жилом доме, и они сопровождали хозяина, куда бы тот ни поехал; но они не могли и не желали приумножать его богатство. Так что от всей этой дружины у Стейнфинна был один перевод добра да малая польза.
И все же во Фреттастейне худо ли, хорошо ли, но сеяли хлеб, потому что старый управитель Грим и его сестра Далла были детьми одного из рабов бабки Стейнфинна, и у них не было иных помыслов, кроме благоденствия молодого хозяина. Но теперь, когда Стейнфинну могли понадобиться доходы с поместий, которыми он владел в дальних приходах, он не желал ни видеть собственных приказчиков и управителей, ни толковать с ними, а Колбейн, заправлявший делами вместо хозяина, то и дело ссорился со всеми.
Ингебьерг, дочь Йона, всегда была рачительной хозяйкой, и это во многом возмещало расточительность мужа, который жил, как заведено у праздной родовитой знати. Но теперь она укрылась в летней клети со своими служанками, и прочие домочадцы ее почти не видели. Она все время о чем-то раздумывала и сокрушалась, никогда не спрашивала ни об усадьбе, ни о жилом доме я часто гневалась, когда кто-либо выводил ее из раздумий. Даже с детьми, которые жили вместе с матерью, была она скупа на слова и ничуть не заботилась о том, каково им живется и что они делают. А ведь прежде, в добрые старые времена, Ингебьерг была нежной матерью, а Стейнфинн, сын Туре, любящим отцом, безмерно гордившимся своими пригожими и здоровыми детьми.
Покуда сыны ее, Халвард и Йон, были еще малы, она часто сажала их к себе на колени и баюкала, приникнув лицом к белокурым макушкам детей, но и тогда все же сидела хмурая, удрученная, погруженная в горестные раздумья.
Улав, сын Аудуна из Хествикена - Унсет Сигрид => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Улав, сын Аудуна из Хествикена автора Унсет Сигрид дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Улав, сын Аудуна из Хествикена у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Улав, сын Аудуна из Хествикена своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Унсет Сигрид - Улав, сын Аудуна из Хествикена.
Если после завершения чтения книги Улав, сын Аудуна из Хествикена вы захотите почитать и другие книги Унсет Сигрид, тогда зайдите на страницу писателя Унсет Сигрид - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Улав, сын Аудуна из Хествикена, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Унсет Сигрид, написавшего книгу Улав, сын Аудуна из Хествикена, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Улав, сын Аудуна из Хествикена; Унсет Сигрид, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн