в фойе сновали некие люди казённого вида с озабоченными лицами и непременными папками под мышками, а с верхних этажей доносился частая дробь пишущих машинок; даже охранник на входе выглядел бодрым, хотя он же и дежурил сегодня утром, когда мэр с Ройдом вылетали по полицейскому вызову. Поздоровавшись с охранником и узнав, что мэр сейчас находится в своём кабинете на третьем этаж, Ройд не торопясь выкурил сигарету, угостив табачком охранника и потрепавшись с ним о том, о сём, а уж после отправился на нужный этаж.
В кабинете мэра Ройд прежде не был, не пришлось – деловой разговор у них проходил в соседней, защищённой от подслушивания и подглядывания комнате с отдельным входом. Секретная комната оказалась похожа на карцер, ничего лишнего: без окон, с яркой лампой-светляком на потолке и железными стенами, два стула и стол, даже батарей отопления не имелось. И холодно там было словно на улице – Ройд поёжился, вспомнив тот долгий разговор.
Ройд постучал по латунной табличке на двери и, не услышав ответа, вошёл в приёмную, где рядом с секретарским столом находился вход в кабинет мэра. Секретаря на месте не оказалось, то ли отпустили его за вечерней ненадобностью, то ли вышел куда на минутку, кто знает! Ройд подождал немного, но секретарь не появился: плюнув на канцелярский этикет, Ройд постучал кулаком в обитую кожей дверь и потянул её на себя за витую ручку.
Выглядело рабочее помещение мэра по провинциальному богато и солидно, соответственно занимаемой хозяином должности: высокий лепной потолок, стандартная полированная мебель, хрустальная люстра на полпотолка, тяжёлые бархатные шторы до пола… Несомненно, о понятии «дизайн» мэр и слыхом не слыхивал.
Сам хозяин кабинета сидел за громоздким столом и, дымя сигаретой, с явным неудовольствием смотрел на неурочного посетителя: на столе, застланном бумажной скатертью, стояла початая бутылка дорогого коньяку, тарелка с нарезанной копчёной колбасой и пустая рюмка.
– Добрый вечер, – Ройд вежливо приподнял шляпу, – не помешал?
– Ни в коем разе, – оживился мэр. – Я думал, это… А, ну их к чёрту! – он махнул рукой. – Возьми рюмку в баре и садись, потолкуем. Колбасу будешь?
– Не откажусь, – Ройд подошёл к шкафу со стеклянными дверцами, потянулся было открыть их и замер, оторопев: на полке, среди рюмок-бутылок, скалил зубы череп в серебряном обруче-короне, со вставленными в глазницы алыми самосветными линзами. Мэр за спиной Ройда коротко хохотнул.
– Пробирает, а? – сочувственно сказал мэр. – Чёрный юмор, нда-а… Чтоб гости поменьше за выпивкой лазили.
Ройд осторожно, стараясь не задеть череп рукой, взял рюмку, ещё раз глянул на коронованные кем-то останки, тихо закрыл дверцы и вернулся к столу.
– Ну, гражданин сыщик, как дела с расследованием? – мэр щедро плеснул коньяку себе и Ройду. – Продвигается?
– Можно сказать, расследование почти завершено, – Ройд снял шляпу, поискал взглядом вешалку, но, не найдя, положил шляпу на стол, неподалёку; понюхал коньяк, взял кружочек колбасы и сглотнул набежавшую слюну. – Знатный у вас коньячок! И закуску одобряю, самое то, после трудового дня…
– Не понял, – мэр раздражённо стукнул бутылкой по столу. – Завершено дело или нет? Ты же обещал скорое расследование… Давай прямо, у меня проблем по горло и пустой болтовни не нужно, я и сам говорить могу убедительно, работа у меня такая. Выборы на носу, чёрт…
– Всё очень просто, – Ройд поднял рюмку. – До крайности просто. Будем здоровы?
– Будем, – недовольно проворчал мэр и выпил следом за Ройдом.
– Итак, – Ройд взял кружок колбасы, – ответьте мне сначала на несколько вопросов, а после я сообщу вам свои выводы по драконьей проблеме.
– Допрос, что ли? – усмехнулся мэр. – Ну-ну.
– Не допрос, а уточнение. – Ройд повернулся и ткнул рукой в сторону бара. – Чей это череп и откуда он у вас взялся?
– Череп? – удивился мэр. – А причём здесь череп? Дурацкая, конечно, шутка, но… Ладно, отвечу. Мне его мой заместитель подарил, когда кладбище переносили – фактически, он переносом и руководил – сказал, выдающаяся колдовская личность была. Мол, станет талисманом удачи к нынешним перевыборам. Хотя какая, к чертям, удача с этими безголовыми драконами… эх, прокатят меня на выборах, точно прокатят!
– Понятно, – Ройд посмотрел на рюмку, мэр намёк понял: усмехнулся, налил и себе, и сыщику.
– А ваш зам, он свою кандидатуру на выборы выставлял? – Ройд поблагодарил кивком, но пить не стал, лишь пригубил коньяк. – Или, возможно, собирается выставить? И ещё: кто он? Я с ним знаком?
– Нет, не выставлял, – отрицательно покачал головой мэр, – хотя, теоретически, вполне может, есть на то ещё время… А с ним ты, разумеется, знаком, он у нас начальником городского управления безопасности по совместительству работает. Шпионов ловит, хе-хе!
– Ах вон оно как, – Ройд допил коньяк. – Тогда всё становится на свои места: и то, что его сыскари не смогли найти причины случившегося… и что говорить он мне ничего не захотел, одни общие слова, не более.
– Неужто против меня интриги? – озабоченно приподнял бровь мэр. – Тэк-с, давай вываливай, – Ройд, откашлявшись, приступил к рассказу. Повествование оказалось долгим, Ройд старался не упустить ни одной детали… ну, почти ни одной – не хотелось заранее расстраивать мэра; отчёт о расследовании, тем более хорошо оплачиваемом, обязательно должен быть долгим, чтобы заказчик не усомнился в проделанной титанической работе… Даже если она, работа, и не была титанической. Мэр, рассеянно кивая, попивал коньяк и мрачнел на глазах.
– …и, стало быть, когда череп колдуна Орсуна вернётся в могилу, колдовское стекло наверняка исчезнет, отправится туда, где хранилось все эти века, – Ройд умолк, переводя дух: очень он не любил длинных монологов, от которых начинало першить в горле, да куда ж деваться!
– Точно исчезнет? – мэр с неприязнью глянул в сторону бара.
– Абсолютно точно, – убеждённо сказал Ройд. – В конце концов, если я ошибаюсь, то верну гонорар. – Заявление было рискованным, но Ройд не сомневался в своей правоте.
– Мда-а, дела, – мэр потянулся было за бутылкой, но передумал. – Не ожидал я подобного от своего зама, не ожидал… Плохо, однако, мы историю своего края знаем, ой плохо! Отчего и случаются всяческие недоразумения. Всё недосуг, всё работа заедает… Ага! А ведь это идея, – мэр энергично щёлкнул пальцами, – построить предвыборную кампанию на поддержке этого, как его… образования, да! Под лозунгом: «Люби свой край», или что другое, потом решу. Свежо, оригинально… опять же, патриотично! Электорат клюнет, куда ж денется, – мэр довольно потёр ладони. – Право, что ни делается, всё к лучшему! А с черепом поступлю вот как: вызову сейчас нужных людей и съезжу с ними на кладбище, на место его положим. И круглосуточную охрану возле могилы поставлю, чтоб, значит, наверняка.
– Причём обязательно вооружённую, – Ройд вспомнил слова таксиста. – Лучше всего пистолями, с серебряными пулями. Говорят, неспокойно на кладбище!
– Опять? Ещё одна проблема, тьфу ты, – в сердцах сплюнул мэр. – Вампиры снова озоруют… мы ж их прошлым летом «серебряным туманом» потравили, ан нет, по новой поналезли! Хуже тараканов, честное слово. Придётся отложить поездку на кладбище до утра, ничего не поделаешь.
– Тогда я пошёл? – Ройд взял шляпу. – Отправлюсь на драконодром и полуночным экспрессом в столицу: дело вроде бы сделано, чего задерживаться.
– Не забудь охраннику временное удостоверение сдать… Слушай, а ты не боишься, что пассажирский дракон в твой «глаз демона» заглянет? – усмехнулся мэр. – Подождал бы до утра, для верности.
– Нет, – Ройд надел шляпу, встал. – Они, пассажирские, дрессированные и самостоятельных вольностей себе не позволяют. Это только свободные драконы любопытны сверх меры: как увидят чего необычное, непременно его на зуб попробовать хотят… На то колдун и рассчитывал, не зря ж он сколько лет с драконьим молодняком работал.
– Не понимаю, чего особенного в том неощутимом стекле можно углядеть? – с досадой поморщился мэр. – Тот же город, те же поля. Тоска, одно слово. Рутина.
– Весенний город и весенние поля, – предположил Ройд. – Зелёные. Разве не удивительно, особенно для перелётного дракона, увидеть весну среди холодной осени?
– Слова, слова, – мэр снисходительно улыбнулся, – романтический вздор, сыскарь, не более! – Ройд до этого сомневался, надо ли сказать мэру то, что он от него утаил; после услышанного Ройд не колебался:
– Между прочим, вы знаете, куда подевались головы погибших драконов?
– Нет, – мэр насторожился, – и куда?
– Через полгода узнаете, – мрачно пообещал Ройд. – Потому не советую распускать вашу уборочную команду, – и вышел из кабинета.
Улыбка сползла с лица мэра.
Чего Ройд, собственно, и хотел.
Глава 2
«Четвёртое правило сыщика: остерегайся вдов!»
Пассажирский дракон летел над плотным слоем туч: похоже там, внизу, разгулялась нешуточная гроза; летел, размеренно взмахивая перепончатыми крыльями и лишь иногда, недовольно порыкивая, менял высоту, уходя от встречных – лоб в лоб – тяжёлых грузовых аэролётов. Пассажирский дракон был опытный, в возрасте: молодые, как правило, или боялись тех грохочущих механизмов до одури, немедленно впадая в панику и удирая куда глаза глядят, или же приходили в ярость и пытались атаковать аэролёты, доставляя тем немало хлопот своим водителям. Впрочем, молодых драконов транспортная фирма «Драко-Экспресс» на столичные маршруты никогда и не выпускала, предусмотрительно опасаясь ненужных проблем.
Ройд сидел в первом ряду у окна, неподалёку от водителя и его молодого напарника – сидел и, скучая, поглядывал то в лобовое стекло кабины, то в окно: внизу сплошная тучевая пелена от горизонта до горизонта, ни одного просвета; впереди, в блеклой синеве неба, бездвижный краешек утреннего солнца, проклюнувшийся из туч; вдалеке, параллельным курсом, протянулась цепочка туристических ковров-самолётов. Всё как всегда, ничего интересного. Смотреть было не на что… Самое время покурить и подумать, что делать дальше. Но курить во время полёта строго запрещалось, да и нечего было курить – Ройд забыл взять сигарет в привокзальном буфете.
– Скоро в столице будем? – зевнув, поинтересовался Ройд у водителя, хотя и сам знал, что скоро. – Надеюсь, по графику летим?
– Минут через пять, думаю, – водитель деловито подёргал стальную цепь-вожжи, пропущенную через щели в полу кабины; дракон медленно пошёл ввысь, уходя от близких туч. – Того и гляди молнией снизу шарахнет, – повернув голову к напарнику, озабоченно пояснил водитель, – не хотелось бы! Оно, конечно, ничего страшного, но если чешуйные пластины на брюхе приварятся, то драк несколько дней до одури чесаться будет, пока чешуя по новой не расслоится. С таким на маршрут не выйдешь, по технике безопасности запрещено. Учись, парень! – водитель умолк и вернулся к управлению драконом. То есть стал бесцельно перебирать звякающие вожжи и тихо насвистывать нечто грустное, хотя, скорее всего, он попросту ругал грозу с её молниями на музыкальном птицеэльфийском – Ройд особо не прислушивался.
Впереди и справа от дракона, словно получив хорошего напутственного пинка, из туч вынырнул указательный ангел: золотая фигура блестела как начищенный самовар и не заметить её было невозможно. Более всего ангел походил на тощего поросёнка с крыльями – наверняка его создавали впопыхах, без художественных излишеств, лишь бы выполнил своё задание и ладно… всё одно драконодромные ангелы были одноразовыми.
– Вон там! – громко сказал напарник, – справа.
– Вижу, – коротко ответил водитель, натягивая цепь; дракон, предвкушающе облизываясь, охотно повернул к блестящему предмету.
– Главное, чтобы не сожрал, зараза, – озаботился водитель, – с него станется! – указательный ангел стремительно пошёл вниз, дракон нырнул в тучи следом за ним и в кабине немедленно стало темно, ни зги не видать. Однако дракону это ничуть не мешало: он, гневно рыча, летел следом за удирающей от него добычей, то и дело раздражённо плюя в неё огнём. Рычание вдруг потонуло в протяжном громе, ослепительно полыхнуло голубым; кабинка резко накренилась и Ройд лишь чудом не выпал из кресла.
– Ангела ветром швыряет! – на миг повернувшись к пассажирам, во всю глотку проорал водитель. – Ох и болтанка сейчас начнётся. Граждане, пристегнитесь! – Ройд, чертыхаясь, нашёл в темноте страховочный ремень, на ощупь пристегнулся к креслу.
– Раньше предупреждать надо было, – проворчал он, – ас поднебесья, – и замолчал, чуть не прикусив язык: началась обещанная болтанка.
Поднебесный ас, надрываясь, тянул стальные вожжи то так, то эдак, пытаясь выровнять сумасшедший полёт дракона, но тот, не обращая внимания на его попытки, тупо пёр следом за указательным ангелом, повторяя все его непредсказуемые скачки и виражи. Наконец ангел вывалился из облачного слоя и пошёл вниз гораздо ровнее; болтанка сразу прекратилась, Ройд наконец-то смог перевести дух.
Дождь и град оглушительно застучали по крыше кабины: у Ройда немедленно заложило уши то ли от грохота, то ли от чересчур поспешного спуска. Ройд несколько раз судорожно сглотнул, но лучше ему не стало и он бросил это бесполезное занятие – само пройдёт, когда приземлятся. Уткнувшись лбом в холодное стекло окна, Ройд попытался разглядеть, далеко ли до драконодрома, но ничего толком увидеть не смог: всё было скрыто мутной стеной ливня.
Кабину тряхнуло разок-другой, вслед за тем под полом мерзко заскрежетало и тряска сразу прекратилась; водитель, не оборачиваясь, объявил:
– Прибыли! До полной остановки из кресел не вставать! Сейчас под навес заползём, тогда и выйдите… Курить, кстати, уже можно, – с этими словами он достал сигарету и тут же задымил: в кабине запахло дешёвым крепким табаком. Ройд сглотнул набежавшую слюну, послал в душе водителя к чёрту и, отвернувшись к окну, принялся ждать высадки.
…Первым делом Ройд направился в драконодромный буфет, купить сигарет и бутылочку светлого пива, для успокоения нервов: болтанка приключилась основательная, потому брать что-либо более крепкое Ройд не решился, и так земля под ногами качается. Выйдя из здания драконодрома с багажной сумкой на плече, открытой бутылкой в одной руке и дымящейся сигаретой в другой, Ройд устроился на ближайшей скамье, возле карликовых елей. Расстегнув по жаре куртку и сдвинув на затылок шляпу, прихлёбывая холодное пиво из горлышка, Ройд с удовольствием поглядывал на проходивших мимо девушек, одетых по-летнему: девушки на Ройда, к сожалению, внимания не обращали. Впрочем, Ройд и не намерен был сейчас знакомиться с кем либо из них – достаточно того, что имеется. То есть пива и сигарет, большего Ройду пока что не требовалось.
Осенняя гроза полыхала над столицей бирюзовыми молниями; едва различимый гром то и дело заглушался недовольным рёвом драконов из дальних ангаров – ящеров перед вылетом специально не кормили, потому как голодный дракон, предвкушая кормёжку в конце пути, летит куда как быстрее сытого.
Хотя гроза гуляла во всю, на улице было сухо – всепогодный магический купол прикрывал столицу и от ливня, и от ветра, и от холодных осенне-зимних сезонов: в городе всегда стояло нежаркое лето. Откровенно говоря, Ройд был против столь тепличных условий, но при сотворении купола – лет десять тому назад – никто его мнения не спрашивал. Лично он, Ройд, предпочитал вечному искусственному лету нормальную смену времён года, пусть и с дождём, и снегом, и с прочими погодными неожиданностями: так оно, по мнению Ройда, было куда как правильнее и интереснее.
В своё время добрейший король Дибри Второй пообещал, что подобные купола будут установлены над всеми городами королевства, но после внезапной смерти правителя дорогостоящий проект закрыли и всепогодная защита осталась только над столицей. Что, разумеется, не порадовало остальных, не столичных жителей: по королевству даже прокатилась волна «погодных» бунтов, грозивших перейти в вооружённый конфликт со столицей – однако регулярные войска под предводительством брата покойного короля немедленно подавили назревающую смуту. Зачинщиков принародно, с трансляцией по всем линиям связи, наказали: кого необратимо казнили, кого «преобразовали» в неодушевлённые предметы, на том волнения и закончились. А «преобразованных» поместили в столичный Музей Наказания, приобщив к коллекции прочих заколдованных смутьянов: за многие века здесь накопилось преизрядное количество самых разных экспонатов-«преобразованных», хоть историю королевства по ним изучай! Впрочем, её и изучали:
1 2 3 4 5
В кабинете мэра Ройд прежде не был, не пришлось – деловой разговор у них проходил в соседней, защищённой от подслушивания и подглядывания комнате с отдельным входом. Секретная комната оказалась похожа на карцер, ничего лишнего: без окон, с яркой лампой-светляком на потолке и железными стенами, два стула и стол, даже батарей отопления не имелось. И холодно там было словно на улице – Ройд поёжился, вспомнив тот долгий разговор.
Ройд постучал по латунной табличке на двери и, не услышав ответа, вошёл в приёмную, где рядом с секретарским столом находился вход в кабинет мэра. Секретаря на месте не оказалось, то ли отпустили его за вечерней ненадобностью, то ли вышел куда на минутку, кто знает! Ройд подождал немного, но секретарь не появился: плюнув на канцелярский этикет, Ройд постучал кулаком в обитую кожей дверь и потянул её на себя за витую ручку.
Выглядело рабочее помещение мэра по провинциальному богато и солидно, соответственно занимаемой хозяином должности: высокий лепной потолок, стандартная полированная мебель, хрустальная люстра на полпотолка, тяжёлые бархатные шторы до пола… Несомненно, о понятии «дизайн» мэр и слыхом не слыхивал.
Сам хозяин кабинета сидел за громоздким столом и, дымя сигаретой, с явным неудовольствием смотрел на неурочного посетителя: на столе, застланном бумажной скатертью, стояла початая бутылка дорогого коньяку, тарелка с нарезанной копчёной колбасой и пустая рюмка.
– Добрый вечер, – Ройд вежливо приподнял шляпу, – не помешал?
– Ни в коем разе, – оживился мэр. – Я думал, это… А, ну их к чёрту! – он махнул рукой. – Возьми рюмку в баре и садись, потолкуем. Колбасу будешь?
– Не откажусь, – Ройд подошёл к шкафу со стеклянными дверцами, потянулся было открыть их и замер, оторопев: на полке, среди рюмок-бутылок, скалил зубы череп в серебряном обруче-короне, со вставленными в глазницы алыми самосветными линзами. Мэр за спиной Ройда коротко хохотнул.
– Пробирает, а? – сочувственно сказал мэр. – Чёрный юмор, нда-а… Чтоб гости поменьше за выпивкой лазили.
Ройд осторожно, стараясь не задеть череп рукой, взял рюмку, ещё раз глянул на коронованные кем-то останки, тихо закрыл дверцы и вернулся к столу.
– Ну, гражданин сыщик, как дела с расследованием? – мэр щедро плеснул коньяку себе и Ройду. – Продвигается?
– Можно сказать, расследование почти завершено, – Ройд снял шляпу, поискал взглядом вешалку, но, не найдя, положил шляпу на стол, неподалёку; понюхал коньяк, взял кружочек колбасы и сглотнул набежавшую слюну. – Знатный у вас коньячок! И закуску одобряю, самое то, после трудового дня…
– Не понял, – мэр раздражённо стукнул бутылкой по столу. – Завершено дело или нет? Ты же обещал скорое расследование… Давай прямо, у меня проблем по горло и пустой болтовни не нужно, я и сам говорить могу убедительно, работа у меня такая. Выборы на носу, чёрт…
– Всё очень просто, – Ройд поднял рюмку. – До крайности просто. Будем здоровы?
– Будем, – недовольно проворчал мэр и выпил следом за Ройдом.
– Итак, – Ройд взял кружок колбасы, – ответьте мне сначала на несколько вопросов, а после я сообщу вам свои выводы по драконьей проблеме.
– Допрос, что ли? – усмехнулся мэр. – Ну-ну.
– Не допрос, а уточнение. – Ройд повернулся и ткнул рукой в сторону бара. – Чей это череп и откуда он у вас взялся?
– Череп? – удивился мэр. – А причём здесь череп? Дурацкая, конечно, шутка, но… Ладно, отвечу. Мне его мой заместитель подарил, когда кладбище переносили – фактически, он переносом и руководил – сказал, выдающаяся колдовская личность была. Мол, станет талисманом удачи к нынешним перевыборам. Хотя какая, к чертям, удача с этими безголовыми драконами… эх, прокатят меня на выборах, точно прокатят!
– Понятно, – Ройд посмотрел на рюмку, мэр намёк понял: усмехнулся, налил и себе, и сыщику.
– А ваш зам, он свою кандидатуру на выборы выставлял? – Ройд поблагодарил кивком, но пить не стал, лишь пригубил коньяк. – Или, возможно, собирается выставить? И ещё: кто он? Я с ним знаком?
– Нет, не выставлял, – отрицательно покачал головой мэр, – хотя, теоретически, вполне может, есть на то ещё время… А с ним ты, разумеется, знаком, он у нас начальником городского управления безопасности по совместительству работает. Шпионов ловит, хе-хе!
– Ах вон оно как, – Ройд допил коньяк. – Тогда всё становится на свои места: и то, что его сыскари не смогли найти причины случившегося… и что говорить он мне ничего не захотел, одни общие слова, не более.
– Неужто против меня интриги? – озабоченно приподнял бровь мэр. – Тэк-с, давай вываливай, – Ройд, откашлявшись, приступил к рассказу. Повествование оказалось долгим, Ройд старался не упустить ни одной детали… ну, почти ни одной – не хотелось заранее расстраивать мэра; отчёт о расследовании, тем более хорошо оплачиваемом, обязательно должен быть долгим, чтобы заказчик не усомнился в проделанной титанической работе… Даже если она, работа, и не была титанической. Мэр, рассеянно кивая, попивал коньяк и мрачнел на глазах.
– …и, стало быть, когда череп колдуна Орсуна вернётся в могилу, колдовское стекло наверняка исчезнет, отправится туда, где хранилось все эти века, – Ройд умолк, переводя дух: очень он не любил длинных монологов, от которых начинало першить в горле, да куда ж деваться!
– Точно исчезнет? – мэр с неприязнью глянул в сторону бара.
– Абсолютно точно, – убеждённо сказал Ройд. – В конце концов, если я ошибаюсь, то верну гонорар. – Заявление было рискованным, но Ройд не сомневался в своей правоте.
– Мда-а, дела, – мэр потянулся было за бутылкой, но передумал. – Не ожидал я подобного от своего зама, не ожидал… Плохо, однако, мы историю своего края знаем, ой плохо! Отчего и случаются всяческие недоразумения. Всё недосуг, всё работа заедает… Ага! А ведь это идея, – мэр энергично щёлкнул пальцами, – построить предвыборную кампанию на поддержке этого, как его… образования, да! Под лозунгом: «Люби свой край», или что другое, потом решу. Свежо, оригинально… опять же, патриотично! Электорат клюнет, куда ж денется, – мэр довольно потёр ладони. – Право, что ни делается, всё к лучшему! А с черепом поступлю вот как: вызову сейчас нужных людей и съезжу с ними на кладбище, на место его положим. И круглосуточную охрану возле могилы поставлю, чтоб, значит, наверняка.
– Причём обязательно вооружённую, – Ройд вспомнил слова таксиста. – Лучше всего пистолями, с серебряными пулями. Говорят, неспокойно на кладбище!
– Опять? Ещё одна проблема, тьфу ты, – в сердцах сплюнул мэр. – Вампиры снова озоруют… мы ж их прошлым летом «серебряным туманом» потравили, ан нет, по новой поналезли! Хуже тараканов, честное слово. Придётся отложить поездку на кладбище до утра, ничего не поделаешь.
– Тогда я пошёл? – Ройд взял шляпу. – Отправлюсь на драконодром и полуночным экспрессом в столицу: дело вроде бы сделано, чего задерживаться.
– Не забудь охраннику временное удостоверение сдать… Слушай, а ты не боишься, что пассажирский дракон в твой «глаз демона» заглянет? – усмехнулся мэр. – Подождал бы до утра, для верности.
– Нет, – Ройд надел шляпу, встал. – Они, пассажирские, дрессированные и самостоятельных вольностей себе не позволяют. Это только свободные драконы любопытны сверх меры: как увидят чего необычное, непременно его на зуб попробовать хотят… На то колдун и рассчитывал, не зря ж он сколько лет с драконьим молодняком работал.
– Не понимаю, чего особенного в том неощутимом стекле можно углядеть? – с досадой поморщился мэр. – Тот же город, те же поля. Тоска, одно слово. Рутина.
– Весенний город и весенние поля, – предположил Ройд. – Зелёные. Разве не удивительно, особенно для перелётного дракона, увидеть весну среди холодной осени?
– Слова, слова, – мэр снисходительно улыбнулся, – романтический вздор, сыскарь, не более! – Ройд до этого сомневался, надо ли сказать мэру то, что он от него утаил; после услышанного Ройд не колебался:
– Между прочим, вы знаете, куда подевались головы погибших драконов?
– Нет, – мэр насторожился, – и куда?
– Через полгода узнаете, – мрачно пообещал Ройд. – Потому не советую распускать вашу уборочную команду, – и вышел из кабинета.
Улыбка сползла с лица мэра.
Чего Ройд, собственно, и хотел.
Глава 2
«Четвёртое правило сыщика: остерегайся вдов!»
Пассажирский дракон летел над плотным слоем туч: похоже там, внизу, разгулялась нешуточная гроза; летел, размеренно взмахивая перепончатыми крыльями и лишь иногда, недовольно порыкивая, менял высоту, уходя от встречных – лоб в лоб – тяжёлых грузовых аэролётов. Пассажирский дракон был опытный, в возрасте: молодые, как правило, или боялись тех грохочущих механизмов до одури, немедленно впадая в панику и удирая куда глаза глядят, или же приходили в ярость и пытались атаковать аэролёты, доставляя тем немало хлопот своим водителям. Впрочем, молодых драконов транспортная фирма «Драко-Экспресс» на столичные маршруты никогда и не выпускала, предусмотрительно опасаясь ненужных проблем.
Ройд сидел в первом ряду у окна, неподалёку от водителя и его молодого напарника – сидел и, скучая, поглядывал то в лобовое стекло кабины, то в окно: внизу сплошная тучевая пелена от горизонта до горизонта, ни одного просвета; впереди, в блеклой синеве неба, бездвижный краешек утреннего солнца, проклюнувшийся из туч; вдалеке, параллельным курсом, протянулась цепочка туристических ковров-самолётов. Всё как всегда, ничего интересного. Смотреть было не на что… Самое время покурить и подумать, что делать дальше. Но курить во время полёта строго запрещалось, да и нечего было курить – Ройд забыл взять сигарет в привокзальном буфете.
– Скоро в столице будем? – зевнув, поинтересовался Ройд у водителя, хотя и сам знал, что скоро. – Надеюсь, по графику летим?
– Минут через пять, думаю, – водитель деловито подёргал стальную цепь-вожжи, пропущенную через щели в полу кабины; дракон медленно пошёл ввысь, уходя от близких туч. – Того и гляди молнией снизу шарахнет, – повернув голову к напарнику, озабоченно пояснил водитель, – не хотелось бы! Оно, конечно, ничего страшного, но если чешуйные пластины на брюхе приварятся, то драк несколько дней до одури чесаться будет, пока чешуя по новой не расслоится. С таким на маршрут не выйдешь, по технике безопасности запрещено. Учись, парень! – водитель умолк и вернулся к управлению драконом. То есть стал бесцельно перебирать звякающие вожжи и тихо насвистывать нечто грустное, хотя, скорее всего, он попросту ругал грозу с её молниями на музыкальном птицеэльфийском – Ройд особо не прислушивался.
Впереди и справа от дракона, словно получив хорошего напутственного пинка, из туч вынырнул указательный ангел: золотая фигура блестела как начищенный самовар и не заметить её было невозможно. Более всего ангел походил на тощего поросёнка с крыльями – наверняка его создавали впопыхах, без художественных излишеств, лишь бы выполнил своё задание и ладно… всё одно драконодромные ангелы были одноразовыми.
– Вон там! – громко сказал напарник, – справа.
– Вижу, – коротко ответил водитель, натягивая цепь; дракон, предвкушающе облизываясь, охотно повернул к блестящему предмету.
– Главное, чтобы не сожрал, зараза, – озаботился водитель, – с него станется! – указательный ангел стремительно пошёл вниз, дракон нырнул в тучи следом за ним и в кабине немедленно стало темно, ни зги не видать. Однако дракону это ничуть не мешало: он, гневно рыча, летел следом за удирающей от него добычей, то и дело раздражённо плюя в неё огнём. Рычание вдруг потонуло в протяжном громе, ослепительно полыхнуло голубым; кабинка резко накренилась и Ройд лишь чудом не выпал из кресла.
– Ангела ветром швыряет! – на миг повернувшись к пассажирам, во всю глотку проорал водитель. – Ох и болтанка сейчас начнётся. Граждане, пристегнитесь! – Ройд, чертыхаясь, нашёл в темноте страховочный ремень, на ощупь пристегнулся к креслу.
– Раньше предупреждать надо было, – проворчал он, – ас поднебесья, – и замолчал, чуть не прикусив язык: началась обещанная болтанка.
Поднебесный ас, надрываясь, тянул стальные вожжи то так, то эдак, пытаясь выровнять сумасшедший полёт дракона, но тот, не обращая внимания на его попытки, тупо пёр следом за указательным ангелом, повторяя все его непредсказуемые скачки и виражи. Наконец ангел вывалился из облачного слоя и пошёл вниз гораздо ровнее; болтанка сразу прекратилась, Ройд наконец-то смог перевести дух.
Дождь и град оглушительно застучали по крыше кабины: у Ройда немедленно заложило уши то ли от грохота, то ли от чересчур поспешного спуска. Ройд несколько раз судорожно сглотнул, но лучше ему не стало и он бросил это бесполезное занятие – само пройдёт, когда приземлятся. Уткнувшись лбом в холодное стекло окна, Ройд попытался разглядеть, далеко ли до драконодрома, но ничего толком увидеть не смог: всё было скрыто мутной стеной ливня.
Кабину тряхнуло разок-другой, вслед за тем под полом мерзко заскрежетало и тряска сразу прекратилась; водитель, не оборачиваясь, объявил:
– Прибыли! До полной остановки из кресел не вставать! Сейчас под навес заползём, тогда и выйдите… Курить, кстати, уже можно, – с этими словами он достал сигарету и тут же задымил: в кабине запахло дешёвым крепким табаком. Ройд сглотнул набежавшую слюну, послал в душе водителя к чёрту и, отвернувшись к окну, принялся ждать высадки.
…Первым делом Ройд направился в драконодромный буфет, купить сигарет и бутылочку светлого пива, для успокоения нервов: болтанка приключилась основательная, потому брать что-либо более крепкое Ройд не решился, и так земля под ногами качается. Выйдя из здания драконодрома с багажной сумкой на плече, открытой бутылкой в одной руке и дымящейся сигаретой в другой, Ройд устроился на ближайшей скамье, возле карликовых елей. Расстегнув по жаре куртку и сдвинув на затылок шляпу, прихлёбывая холодное пиво из горлышка, Ройд с удовольствием поглядывал на проходивших мимо девушек, одетых по-летнему: девушки на Ройда, к сожалению, внимания не обращали. Впрочем, Ройд и не намерен был сейчас знакомиться с кем либо из них – достаточно того, что имеется. То есть пива и сигарет, большего Ройду пока что не требовалось.
Осенняя гроза полыхала над столицей бирюзовыми молниями; едва различимый гром то и дело заглушался недовольным рёвом драконов из дальних ангаров – ящеров перед вылетом специально не кормили, потому как голодный дракон, предвкушая кормёжку в конце пути, летит куда как быстрее сытого.
Хотя гроза гуляла во всю, на улице было сухо – всепогодный магический купол прикрывал столицу и от ливня, и от ветра, и от холодных осенне-зимних сезонов: в городе всегда стояло нежаркое лето. Откровенно говоря, Ройд был против столь тепличных условий, но при сотворении купола – лет десять тому назад – никто его мнения не спрашивал. Лично он, Ройд, предпочитал вечному искусственному лету нормальную смену времён года, пусть и с дождём, и снегом, и с прочими погодными неожиданностями: так оно, по мнению Ройда, было куда как правильнее и интереснее.
В своё время добрейший король Дибри Второй пообещал, что подобные купола будут установлены над всеми городами королевства, но после внезапной смерти правителя дорогостоящий проект закрыли и всепогодная защита осталась только над столицей. Что, разумеется, не порадовало остальных, не столичных жителей: по королевству даже прокатилась волна «погодных» бунтов, грозивших перейти в вооружённый конфликт со столицей – однако регулярные войска под предводительством брата покойного короля немедленно подавили назревающую смуту. Зачинщиков принародно, с трансляцией по всем линиям связи, наказали: кого необратимо казнили, кого «преобразовали» в неодушевлённые предметы, на том волнения и закончились. А «преобразованных» поместили в столичный Музей Наказания, приобщив к коллекции прочих заколдованных смутьянов: за многие века здесь накопилось преизрядное количество самых разных экспонатов-«преобразованных», хоть историю королевства по ним изучай! Впрочем, её и изучали:
1 2 3 4 5