- Ну же, Слейд! - взмолилась Ханна. - Войди в меня. Я не могу больше… терпеть.
Он улыбнулся и заставил ее обвить ногами его ягодицы. Что-то настойчиво ткнулось Ханне между ног, горячее и твердое. Она дернулась навстречу, чувствуя, как проникает в нее плоть Слейда.
- Осторожнее, Ханна, - сдавленным голосом предупредил ее Слейд. - Я держусь из последних сил. Позволь я сам все сделаю.
Ханна кивнула, чувствуя, как на короткое время закаменели мышцы Слейда. Он быстро дернулся ей навстречу, прикусив зубами ее губу. Короткая, странная боль резанула девушку между ног и быстро стихла. Вместо нее пришло незнакомое доселе чувство наполнения. Слейд замер.
- Скажи, когда боль уйдет, Ханна. Скажи, когда будешь готова.
От его голоса у Ханны побежали по спине мурашки. Она улыбнулась и приподняла бедра навстречу мужу, затем еще раз и еще. Слейд застонал.
- Ты убьешь меня, Ханна, - пожаловался он, стискивая ее руками. - Что означают твои движения? Ты готова продолжать?
Она молча обняла его, прижимаясь грудью к его груди, потерлась об него, словно кошка. Ей нравилась ее власть. Ей нравилось, что она может обнимать и целовать Слейда вот так, как сейчас, не испытывая стеснения, не спросив разрешения. Ее опьяняло, как часто начинает дышать ее муж от движения ее бедер.
Нет-нет, ее опьяняла не только его реакция! Словно мягкие тиски сжали ее изнутри, и тянущее, вязкое ощущение нарастало, пульсируя все сильнее с каждым толчком Слейда, пока все внутри вдруг не взорвалось мириадами искр, не разлилось сладкой, тягучей волной по всему телу.
Ханна запрокинула голову, хрипло застонав. Слейд задышал чаще, пульсация, которую Ханна чувствовала внутри, подсказала, что ее мужу так же хорошо, как и ей сейчас.
Раскинув слабые руки, Ханна пыталась восстановить дыхание, бессознательно вглядываясь в лепнину потолка. Два пухлых ангелочка метились в нее из луков.
Почему они попались на глаза? Знак свыше? И что она должна делать сейчас? Встать и одеться, велеть подать чаю? Или лежать тихо, пока не оденется муж?
Слейд осторожно перекатился на бок и некоторое время отдыхал рядом. Затем он поправил волосы Ханны, разбросанные по ковру.
- Тебе надо обмыться, - мягко подсказал он.
Ханна стрельнула в него глазами и смущенно отвернулась. Теперь собственная нагота стесняла девушку.
- В первый раз бывает кровь, - пояснил Слейд, взяв ее осторожно за подбородок и повернув лицо Ханны к себе. - Наверняка мы испачкали ковер. Придется прибрать за собой, чтобы не вызвать кривотолков.
Ханна, романтическое настроение которой вдруг сменилось скепсисом, немедленно представила, как оттирает щеткой ворс ковра прямо так, нагишом, под чутким руководством Слейда.
Она поднялась и посмотрела на смятые нотные листы, измазанные темно-красным.
Н-да, быть женщиной не так уж и удобно.
Нащупав в полумраке рубашку, Ханна принялась спешно вытирать ноги и ягодицы. Ее охватило чувство отвращения.
- Позволь мне, - попросил Слейд, отбирая у нее испачканную рубашку. Его движения оказались мягкими и заботливыми. Он улыбался Ханне, догадываясь, что она смущена. - Как ты себя чувствуешь?
- До тех пор пока ты не заговорил о крови, хорошо, - призналась девушка. Она бессознательно прикрыла грудь руками, скрестив их перед собой. - А ты? Как ты себя чувствуешь?
- Кто? Я? - Слейд расхохотался и откинулся на ковер, заложив руки за голову. В его позе сквозило столько вызывающего нахальства, что Ханна невольно улыбнулась. - Да мне никогда не бывало лучше! Ты задала странный вопрос. Ведь не я распростился сегодня с девственностью.
Ханна пихнула пяткой лодыжку Слейда.
- Глумишься, пещерный медведь? - возмутилась она.
- Ни капельки. - Он ущипнул Ханну за попу, отчего она ахнула, а затем поднялся с ковра. - Пора прибрать за собой. Бедные слуги сидят по комнатам и боятся высунуть нос. Я обещал Серафине, что успокою тебя и отберу пистолет. Вот во что вылились мои благие намерения. А между тем близится время обеда. Пора сообщить миссис Эдгарс, что уже можно безопасно пройти на кухню и приготовить ростбиф.
- Что, все слуги сидят по комнатам? Я думала, ты сильно преувеличиваешь! - изумилась Ханна, уставившись Слейду между ног. Почему-то ей хотелось поподробнее рассмотреть его мужское достоинство. Слейд заметил ее взгляд, но не подал виду; лениво потянувшись, он повернулся к Ханне животом.
- Ничего я не преувеличиваю, - фыркнул он.
Ханна, заметив, что за ней наблюдают, торопливо отвела взгляд в сторону.
- Тогда действительно стоит здесь прибраться. Помоги мне подняться. - Она схватилась за руку Слейда. Бриллиант на ее пальце коротко блеснул, рассыпав искры по ее лицу.
И Ханна, и Слейд уставились на кольцо.
- Вот все и свершилось, правда? - спросила Ханна.
- Правда, - эхом откликнулся Слейд. Он притянул девушку к себе и нежно поцеловал в висок. - Давай поступим так: я займусь пятном - в конце концов, моя рубаха все равно пришла в негодность, и ее можно использовать в качестве тряпки, - а ты иди к себе и переоденься. Волосы оставь распущенными, про корсет тоже забудь. Не хочу, чтобы моя жена мучила себя, сдавливая ребра. Кроме того, ты хороша и без корсета.
Ханна послушно кивнула, польщенная комплиментом. Она поискала глазами собственную сорочку, заметила ее на спинке дивана и протянула за ней руку, повернувшись к Слейду спиной. И вдруг сзади нее раздался громогласный хохот. Недоумевая, девушка обернулась. Слейд смеялся, тыча пальцем в направлении ее спины.
- Не подавись на радостях, - проворчала Ханна, не зная, чем вызвано веселье Слейда. - Что тебя так рассмешило, дорогой супруг?
- Подойди-ка ко мне, - отсмеявшись, попросил Слейд.
- Не подойду! - Ханна упрямо подняла подбородок. - Сначала скажи, что во мне смешного.
- Да подойди ты! Вот увидишь, тебе тоже станет забавно, - увещевал Слейд.
Ханна насупилась и уперла руки в бока.
- Если ты тотчас же не объяснишь мне, что происходит, я тебе задам!
Слейд быстро сдернул с ее ягодиц прилипший лист бумаги.
- Такой упрямице попробуй объясни. К твоей попе пристали ноты. - Он ухмыльнулся. - Знак свыше: наша песня сама нашла нас. - Он снова весело расхохотался, расправляя нотный лист. - Так, посмотрим, как она называется…
- Читай скорее! - велела Ханна, довольная затеей Слейда.
- Итак, наша песня называется… «И ждет меня несчастий череда». - Он нахмурился и отвернулся. - Ерунда какая! - И отбросил смятый лист в сторону.
* * *
Сэмюел Ригби старался двигаться беззвучно. Узкая улочка, ветхое двухэтажное здание с множеством жилых комнатушек даже в такой непоздний час казались заброшенными.
Ригби, извозчик Гарретов, а ныне шпион Слейда, следовавший за Оливией, быстро, как мышка, шмыгнул на второй этаж здания и затаился в темном уголке общего коридора. Достав из нагрудного кармашка блокнот и огрызок карандаша, он сделал несколько пометок для хозяина. За четыре дня слежки данных для отчета накопилось немало.
Этажом ниже хлопнула дверь. Судя по скрежету петель, который Ригби научился узнавать, дверь принадлежала Оливии. Он торопливо спрятал блокнот и засеменил по коридору. Достигнув лестничного пролета с изъеденными жучком перилами, он перегнулся вниз.
Ригби не ошибся. Этажом ниже по коридору шла Оливия, держа в руках крупный сверток одеял, над которым она что-то шептала, укачивая.
Ригби, опасаясь, что горничная заметит его, отступил на шаг назад. Драная кошка, прикорнувшая прямо на ступеньках, с воплем шарахнулась у него из-под ног и понеслась вниз по лестнице.
Оливия остановилась, запрокинула голову и прислушалась. Ригби испуганно прижался к стене, затаив дыхание.
- Вот глупая кошка! - в сердцах произнесла Оливия. - Так напугала! - И тотчас склонилась над свертком. - Ничего страшного, Колет, пробежала кошка. Спи, моя детка, не тревожься. Мама тебя покачает.
По мере того как удалялся голос горничной, Ригби приходил в себя. Он даже хотел, чтобы Оливия заметила его. Тогда бы он, не таясь, рассказал ей о слежке и подозрениях хозяина, а затем уговорил бы девушку вернуться в Вудбридж-Понд. Сэму Ригби не хватало веселой болтовни Оливии, тех легких, добрых улыбок, которыми она одаривала его при встрече.
Нахмурившись, Ригби покачал головой. Эк его занесло! Разве у него, простого извозчика, есть хоть единый шанс завоевать сердце горничной, которая прислуживает леди? Нет и еще раз нет! Между ними такая пропасть, перепрыгнуть которую ему не по силам.
Осторожно спустившись по скрипучим ступеням, Сэм выглянул из-за угла. Похоже, Оливия понесла дочку к врачу, жившему в соседней развалюхе. Значит, ее старая больная мать осталась дома одна.
Ригби поежился, представив, каково пожилой женщине ухаживать за крохотным младенцем, пока ее дочь работает в богатом доме. Несчастная Оливия не могла признаться хозяевам, что у нее есть ребенок, поскольку она не замужем, и за все четыре дня у дверей ее дома не появлялся ни один мужчина. У самой девушки отца скорее всего тоже не было, поэтому Оливии приходилось работать, чтобы содержать больную мать.
Ригби задумчиво почесал шею. Вот интересно, что скажет мистер Гаррет, когда прочтет его отчет? С сильными мира сего никогда не угадаешь - то ли они вышвырнут бедняжку вон, то ли окажут ей поддержку. Тем более сложно предсказать, как отнесется к новости мисс Лолес.
Впрочем, насчет реакции хозяина можно не беспокоиться. Мистер Гаррет слыл великодушным человеком, а его слежка за Оливией вызвана подозрением, что горничная поддерживает связь со старыми хозяевами из Клостер-Пойнта.
Ригби видел, как Оливия свернула за угол аллеи. Она точно направлялась к доктору, поэтому дальнейшая слежка не имела смысла.
Что же теперь делать? Доложить обо всем мистеру Гаррету? Пожалуй, это единственный вариант. Возможно, хозяин приютит маленькую Колет в своем доме, а сам Ригби заслужит тем самым признание Оливии. Кроме того, мисс Лолес, которой так увлечен мистер Гаррет, производит впечатление великодушной особы. Она даже забрала Оливию от прежних хозяев, чтобы уберечь ее от их гнева. Наверное, мисс Ханне тоже можно доверить секрет.
Да, именно так и стоит поступить! Воодушевленный своим решением, Сэм Ригби, уже не таясь, вышел из дома и, свернув за угол, направился туда, где оставил свой экипаж.
Однако ни лошади, ни повозки на месте не оказалось. Исчез и уличный мальчишка, которому Ригби поручил охранять экипаж.
Оливия пробиралась среди детей, бегавших по аллее друг за дружкой. Она бережно прижимала к груди сверток с малышкой, постоянно прислушиваясь к ее покашливанию. Казалось, что Колет поправляется, удушливый кашель сменился влажным, но Оливия не переставала беспокоиться.
Ей невероятно повезло, что доктор Роу дважды в неделю бесплатно принимал больных в соседнем здании. Он заверил Оливию, что ее дочь всего лишь слегка простыла и что при должном лечении ей не грозит воспаление легких, но Оливия продолжала волноваться. Малышка Колет и старенькая мать, едва передвигавшая ноги, - для нее самые близкие люди. Мать совсем стала слабой. У нее едва хватало сил на заботу о малышке.
Девушка покусала губу от волнения. Она обязана перевезти маму и Колет в другое место, не такое мрачное и сырое! Благодаря мисс Лолес и мистеру Гаррету у нее появилась возможность больше зарабатывать, за что Оливия не забывала благодарить Бога и новых хозяев.
Однако чтобы обеспечивать близких, нужно много работать, а значит, скоро придется вернуться в Вудбридж-Понд, оставив девятимесячную малышку на попечение больной матери.
Чуть не плача от отчаяния, Оливия прижала к себе дочь.
- Тише, Колет. Скоро тебя осмотрит доктор. Надеюсь, он порадует меня хорошими новостями, - бормотала она. - Мы справимся, Колет, непременно справимся.
Кто-то сильно толкнул ее в плечо, и Оливию почти развернуло на месте.
- Эй, осторожнее, у меня реб… - начала она и вдруг испуганно умолкла.
Прямо перед ней стоял человек, встречи с которым она меньше всего ожидала. Она посмотрела на него с ненавистью и страхом.
- Ты хотела сказать, что у тебя ребенок? - вкрадчиво заговорил мужчина. - Но меня почему-то не удивляет подобное обстоятельство. - Он протянул руку и похлопал по белому свертку. - Наверное, чудесная девчушка, да? Можно мне подержать малютку? Я тотчас отдам ее тебе, Оливия.
Девушка попятилась. Глаза ее расширились от ужаса. Оливия не знала, откуда взялся ее безотчетный страх, но она поклялась, что скорее умрет, чем позволит Сайрусу Уилтон-Хьюмсу взять Колет на руки.
Глава 12
«Поели бы Гарреты нашей степной еды! Ха, вот уж где не до изысков, так только на Диком Западе!»
Ханна демонстративно промокнула губы льняной салфеткой и повернулась к сидящей слева пожилой леди.
- Изабель, я начинаю думать, что мы со Слейдом ошиблись, сообщив тебе о наших планах. Проблемы, связанные с моими родственниками, никак тебя не касаются. Я не позволю тебе подвергать себя риску. Наш план слишком опасен!
- Пф-ф! - фыркнула Изабель презрительно. - Уж кто-кто, а я смогу о себе позаботиться, девочка. Мало того что вы со Слейдом лишили меня возможности устроить пышную свадьбу, так еще теперь просите не вмешиваться в ваши военные действия! Кстати, Ханна, если кому и нужно поберечь себя, то, прежде всего, тебе. После вашего со Слейдом… визита в музыкальную комнату ты могла забеременеть. Я не хочу, чтобы ты рисковала моим внуком или внучкой! Ты согласна со мной, Эсмеральда?
Собака дернула ушами и чуть слышно чихнула, соглашаясь. Затем она подползла поближе к ногам Изабель и затихла. Ханна сидела на стуле, выпрямившись, избегая взгляда Слейда и его бабки. Щеки ее пылали от смущения.
- Музыкальная комната никогда не станет прежней, - продолжала Изабель. - Она будет хранительницей ваших со Слейдом воспоминаний. Правда, Ровена? - На сей раз, она обратилась за поддержкой к пожилой служанке.
Ханна нервно обернулась и заметила, что Ровена степенно склонила голову.
О Господи! В доме Гарретов что, вообще нет ничего запретного? Изабель обсуждает ее первый опыт любви со служанкой!
Ханна поджала губы и бросила выразительный взгляд на Слейда. Муж молча поглощал обед, не встревая в разговор. Заметив уничижительный взгляд Ханны, он, наконец, заговорил:
- Изабель, не стоит смущать мою жену. Она всего несколько часов назад стала миссис Гаррет, а ты уже обсуждаешь тему ее материнства. Пусть пока пребывает в неведении.
Ханна возмущенно охнула. Слейд ухмыльнулся, довольный произведенным эффектом. Сдерживаясь изо всех сил, чтобы не пнуть мужа под столом ногой, девушка вернулась к предыдущей теме:
- Слейд, объясни своей бабушке, что, если она не перестанет вмешиваться в наши планы, может случиться непоправимое. Мы все здорово рискуем! Запрети ей, в конце концов!
Слейд так развеселился, будто она сказала что-то из ряда вон выходящее.
- Запретить Изабель? Дорогая моя, да все покойные родственники Гарретов не поленились бы встать из могил, чтобы поставить памятник тому, кто сможет что-то запретить нашей упрямой Изабель.
Ханна недоверчиво уставилась на Слейда, затем на Изабель.
Как такая хрупкая старая леди ухитряется держать домашних в ежовых рукавицах? Или в ней есть нечто такое, о чем Ханна пока и не догадывается?
Все же она решилась на упрек:
- Изабель, мне не слишком нравится, что мою личную жизнь обсуждают все, кому не лень. Как вы можете говорить о музыкальной комнате в присутствии…
- Кого? Ровены? Господь с тобой, детка! - всплеснула руками Изабель. - Да эта старая корова меняла Слейду пеленки! - Она подмигнула пожилой служанке. - Кроме того, о тебе и моем внуке все равно станут говорить уже завтра. Весть о вашей скорой свадьбе распространится по всему Бостону. Приготовься к визитам и подаркам, Ханна. Поверь, с завтрашнего дня тебя действительно будут обсуждать все, кому не лень. - Изабель обратилась к внуку: - Она такая наивная, правда, Слейд?
Прежде чем Ханна взглянула на него, ожидая получить поддержку, Слейд ответил:
- За что она мне и нравится.
Ханна фыркнула, выказывая тем самым свое отношение к предмету разговора.
- Послушай, девочка, - строго предупредила Изабель, - в этой истории замешаны не только вы со Слейдом. И расплата за ошибку падет не только на ваши головы. Я не собираюсь сидеть, как беспомощная старая курица на насесте. Я не позволю Сайрусу и Пейшенс причинить вред никому из Гарретов. - Она вдруг улыбнулась. - Ты не забыла, что теперь твоя фамилия тоже Гаррет?
Ханна не поддалась на уговоры.
- Никто не утверждал, что ты беспомощная старая курица, - возмущенно бросила она. - И уж тем более я! И тем более после того разговора о наших семьях в саду…
- О каком разговоре идет речь? - оборвал ее Слейд.
Не оборачиваясь к нему, Ханна испуганно посмотрела на Изабель. Понимая, что не может выдать пожилую леди, Ханна приготовилась соврать что-то невинное.
- Я говорила о нашей болтовне в саду. Я… э-э… рассказывала о своем детстве. Изабель говорила о твоем…
- И что именно она тебе поведала?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36