Здесь выложена электронная книга 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела автора по имени Ильин Андрей. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Ильин Андрей - 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела.
Размер архива с книгой 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела равняется 191.52 KB
300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела - Ильин Андрей => скачать бесплатную электронную книгу
Андрей Ильин: «Мастер сыскного дела»
Андрей Ильин
Мастер сыскного дела
300 лет спустя – 04
OCR Денис
«Андрей Ильин. 300 лет спустя»: Эксмо; Москва; 2005
ISBN 5-699-10640-5 Аннотация По указанию государыни Екатерины Алексеевны Карл Фирле — фанц, хранитель сокровищ царских, и сын его Яков сопровождали обоз с драгоценностями из императорской «рентереи». Напали на них в дороге лихие люди. Только «атаманы» у этих разбойников не простые: саксонский ювелир Гольдман да отставной капрал Фридрих Леммер. Опознали их позже в Санкт-Петербурге и Карл, и Яков. А отчаянный Леммер Якова еще и унижать взялся! Дуэль при шпагах — другого варианта нет! Только вот победителя ждет не слава и восхищение красавиц, а императорские казематы... И Мишель Фирфанцев в смутные годы Гражданской войны тоже с расхитителями государственной казны вынужден сражаться. Жизнь у него вообще сложная: то в финской тюрьме окажется, то в польский концлагерь угодит. А сокровища государевой «рентереи» на миллиард царских рублей по-прежнему не найдены. Вроде вышел Фирфанцев на след пропавших драгоценностей, а они опять растаяли как дым... И в наше время Мишель-Герхард фон Штольц, он же Мишка Шутов, ищет следы тех же самых сокровищ. Только без особой удачи. Точнее, наоборот, с кучей неприятностей: его обвинили в убийстве академика Анохина-Зентовича, милиция ею «прессует» и угрожает совершенно конкретно. В общем, как ни говори, а всегда тяжело жилось в России честным мастерам сыскного дела! Андрей ИльинМастер сыскного дела Глава 1 Худой сон Карлу приснился — будто стоит он на площади Красной, сам ни жив ни мертв, а вкруг него честной народ подобно морю волнуется, гудит — крови ждет. Пред ними, под самой стеной — помост, на помосте — плаха, вкруг плахи палач в длиннополом кафтане топчется — вострым топором играет. А подле плахи, на коленки опустившись да голову на колоду положив, старик стоит в дорогом платье иноземного покроя — государев ювелир и хранитель сокровищницы царской, что Рентереей прозывается, — Густав Фирлефанц. Батюшка его...И знает Карл, что вот теперь тятеньке его голову рубить станут, и на помощь броситься хочет, да не может, оттого что ноги его будто к земле приросли.Стоит — глядит, да видит, как палач, на ладони поплевав, топор свой вознес, да крякнув, — на колоду опустил.Хряснул топор по деревяшке да по шее батюшки его.Отпрыгнула голова.Покатилась по помосту...Свят, свят!!Да только батюшка его, Густав Фирлефанц, головы своей лишившись, не упал, а вдруг, оперевшись на колоду, встал, поднялся на ноги да, как есть, безголовый, руку правую простер и стал манить пальцем к себе Карла. И была на плечах его, там, где шее быть надлежит, — пустая дырка, а голова, под помостом в грязи валяясь, рожи корчить стала да громко звать:— Иди ко мне!Кричит, гримасничает голова.Тут жуть одолела Карла, так что волосы под шапкой зашевелились, будто живые, и хотел он, себя не помня, прочь бежать, но ни повернуться, ни с места сдвинуться не мог, а народ, что подле него стоял, шумел страшно и ногами топал...В смертном ужасе закричал Карл, да тут и проснулся!.. Нет площади, и плахи нет с топором... Дома он, в постели, в ночной рубахе и колпаке. Весь от привидевшегося кошмара в холодном поту.Уф!..И хоть проснулся Карл, а все ему мерещится, как батюшка его покойный к себе призывает, да слышится, как толпа вкруг него волнуется.А ведь так и есть! И не кажется ему, а действительно слышит он крики и топот!.. Какже так?..Завертел Карл во все стороны головой, выпростал ноги из-под одеяла да пошел к окну, откуда шум доносился. Отдернул занавеску, глянул.Бегут по улице солдаты, да не строем, как им по артикулу положено, а вразнобой, будто подлое сословие. Торопятся. У кого ружья, у кого факелы в руках зажженные, хоть на улице, несмотря на полночь, светло, почти как днем.Десять человек пробежало, да вдогонку им еще пять.Что случилось?.. Не война ли?.. Али, того не лучше — потоп? Уж не Нева ли из берегов выливаться стала?.. Да ведь никакого ветра нет!.А все-таки что-то неладно.Забеспокоился Карл и, как есть, в рубахе и колпаке ночном, на первый этаж заспешил, где сын его Яков обитал. К спальне его подошел, стукнул костяшками пальцев.Тотчас же открылась дверь. На пороге сын его Яков встал, уже одетый.— Слышишь ли? — с тревогой спросил отец.— Как не слышать, коль под самыми окнами топочут! — кивнул Яков.— Худо дело. Не иначе бунт!Да вспомнил, как сам, в унтерском звании пребывая, в дворцовом перевороте участвовал, государыню Елизавету Петровну на трон возводил, через что себе и потомкам своим дворянство выслужил.Вновь, отскакивая эхом от стен, затопали по булыгам тяжелые шаги. Теперь солдат уж не меньше роты было, а впереди, придерживая рукой шпагу, бежал офицер и подле него барабанщик.— Никак свершилось?!. — тихо ахнул, крестясь, Карл.— Что? — то ли не услышал, то ли не понял Яков.— То самое!То самое, чего все ждали!.. Почитай неделю уж по Петербургу бродили пьяные гвардейские офицеры, в открытую ругая Государя и грозя ему скорой расправой.— Ужо попомним палки с муштрой! — злобно кричали гвардейцы, грозя небу кулаками.Да плача, рассказывали случайным собеседникам, как Злодей прилюдно, на парадном обеде по случаю заключения мира с Фридрихом, приказал бранить супругу свою Екатерину да сам, не сдержавшись, обратился к ней с обидными словами, коими люди подлого сословия падших девок потчуют. И все то слышали!..Но не пьяные речи гвардейцев удивляли, а то, что никто на них доносов не чинил и за речи сии злые, супротив Государя направленные, не арестовывал, в крепость не волок и на каторгу не ссылал! А напротив, слушали одобрительно да почти в открытую шептались, что Государь ненавистному Фридриху продался, русское оружие супротив союзных австрияков оборотив, так сверх того удумал отлучить всех придворных дам от мужей их и перевенчать с другими по своему выбору, а для примера сам первый развестись с женой своей Катериной, дабы жениться на Лизаветке Воронцовой!И ноне, видно, пробил срок — взбунтовалась гвардия.Свят, свят!.. — перекрестился Карл. Что-то теперь будет? Коли Государь заговорщиков одолеет, то встанут по площадям плахи да виселицы, ручьями польется кровь людская, а коли заговорщики верх возьмут, то прежних придворных взашей погонят да в кандалы закуют. А с ними и служителя Рентереи, что будто пес цепной сокровища царские охраняет, никого к ним не допущая.Вот и думай-гадай: к заговорщикам примкнуть — да через то головы лишиться, али Государю верным остаться да все, что ни нажил — потерять? Как же быть?..Да знать бы, кто ныне трон шатает?Открыл Карл окно, слушает, что на улице делается.Тут сызнова солдаты бегут-топочут.— Эй, служивые! — кричит им Карл, из окна высунувшись. — Куда торопитесь, аль беда какая стряслась?— То ране беда была, а ныне веселье, — кричат на ходу солдаты. — Ныне мы Екатерину на трон сажаем!Вона как!.. Выходит, не кто-нибудь иной, а супружница против мужа своего пошла, дабы короны его лишить! Да ведь и одолеет, оттого что не ждет Государь с той стороны удара!— Собираться надобно! — вздыхает Карл.— Куда это, на ночь глядя? — дивится Яков.— Во дворец! Кто первым туда прибудет — тому и вера, тот и хорош! Пока сберемся да приедем, там уж ясно будет, кто над кем верх взял. Коли усидел Государь — поклон ему отобьем, чай шея не переломится. А коли низвергли его, пред новой правительницей ране других повинимся да на верность ей присягнем!А ежели здесь остаться — так беды не миновать!..Не узнать Карла — осторожен с годами стал. Как матушку Елизавету Петровну на царство сажал — сам черт ему был не брат, никого и ничего не боялся, первым солдат за собой увлекая! Да только тогда он всего лишь унтером был, у коего за душой, окромя ран да наград, и нет ничего, а ныне — хранитель Рентереи!Охает Карл да причитает, платье надевая, с испугу руками в рукава не попадая. Кричит:— Ты вот что, Яков! Ты сейчас же в мастерскую беги да украшения собери, из тех, что побогаче, негоже во дворец с пустыми руками являться!.. Да не скупись, коль примут их, так сторицей они окупятся!Ушел Яков.А Карл все не успокоится, все в платье путается да думает-гадает, как быть ему. Сам себя пугает, да сам же и успокаивает:— Ничего, как-нибудь — Бог милостив!..И то сказать, на него лишь, на Господа, уповать остается.Карлу... Ас ним и Руси всей... Глава 2 — ...Номер две тысячи тридцать три... Золотые часы — здоровые, почитай, фунт весу, луковицей, фирмы Павла Буре.Хороши часы, что и говорить...Застучал «Ундервуд», вколачивая в серую бумагу синие буквы и цифры.— Теперича номер две тысячи тридцать четыре. Канделябр, кажись, весь серебряный, потому как тяжелющий, в виде голой бабы, коя самую свою срамотищу ладошкой прикрывает.Прыснули барышни-машинистки.Хмыкнул Валериан Христофорович.Да и Мишель тоже, не сдержавшись, улыбнулся.— Чего вы? — обиделся Паша-кочегар.— Не баба то.— А кто ж тогда, коли не баба?— Древнегреческая богиня любви и красоты Афродита, — ответил Мишель.Паша-кочегар повертел в руках канделябр:— Ну, не знаю. Тока я в Греции тоже бывал, когда в десятом году на броненосце «Мстислав» в их Средиземноморское море ходил, так не видал, чтобы там кто голяком ходил!Привязал к канделябру бумажную бирку, поставил на полку.— Номер две тысячи тридцать пять...«Инвентарные номера» с первого по две тысячи тридцать пятый включительно были изъяты сотрудниками Чрезвычайной Экспертной комиссии не далее как сегодня утром в домах по улице Пятницкой. Квартиры, брошенные «сбежавшими за границу буржуями», значились в обходном списке — две были разграблены начисто, а вот в других, что были вскрыты с помощью дворников, сыскалось множество ценных вещей, кои теперь пересчитывались и включались в опись.— Номер две тысячи тридцать...В комнату сунулась всклокоченная голова.— Товарищ Фирфанцев — есть тута такой?— Есть! — привычно уже откликаясь на слово «товарищ», крикнул Мишель.— Вас к себе Алексей Максимович немедля требуют!Ну вот, с одной стороны, «товарищ», с другой — старорежимное «требуют». Ладно хоть без "с", хоть не требуют-с...Мишель встал, по прежней, еще военной привычке одергивая гражданский пиджак.Валериан Христофорович с тревогой глянул на него.Вызов к начальству и всегда-то, а в нынешние революционные времена тем паче, мог сулить что угодно.— Продолжайте опись, — распорядился Мишель, выходя. И уже закрывая дверь, услышал возмущенный голос Паши-кочегара:— Глянь-ка, а у этой бабы каменной, видать, как грузили, руки по самые плечи обломали.И тут же дружный хохот:— Какая же это баба, это, сударь, — Венера Милосская...Мишель взбежал на второй этаж. Экспортный фонд был небольшой — меньше сотни работников. Встал пред дверью, на которой была укреплена табличка «Пешков». Постучал.— Вхо-одите, коли пришли! — пробасили из-за двери. Мишель вошел.За столом, заваленным папками, сидел глава Чрезвычайной Экспертной Комиссии Алексей Максимович Пешков. Великий пролетарский писатель.— А!.. Мишель Алексеевич!.. Милости про-ошу! О-очень, о-ченьрад!Встал навстречу, пожал протянутую руку:— Что же ныне составил ваш улов?Будто про рыбалку спросил.— Как обычно — золото, бриллианты, картины, — ответил Мишель.— Это хо-орошо-о! — проокал Горький. — Про-летариату теперь требуется мно-го зо-лота.Указал на стул. Мишель сел.— Я ведь во-от по-чему вас по-звал, — сказал Алексей Максимович, пододвигая к себе телефон и крутя ручку. — Барышня?.. Барышня?.. Co-едините меня с Ч К.Мишель настороженно замер.Судя по всему, ответил внутренний коммутатор.— Дайте два девятнадцать! — попросил Горький.И, прикрыв мембрану ладонью, прошептал:— Уж не по-онимаю, зачем вы им могли понадобиться...Оторвал ладонь.— Феликс Эдмундович... до-ро-гой вы мо-й чело-век!..Глянул с прищуром на Мишеля:— Ну как же, как же, во-т он, здесь, про-тив меня сидит.Протянул трубку, шепнул:— Дзержинский!Мишель, чувствуя, как у него холодеет в груди, перехватил трубку, прижал ее к уху:— Слушаю.— Товарищ Фирфанцев?— Так точно! — отчего-то по-военному ответил Мишель.— Зайдите, пожалуйста, в ВЧК, в комнату семнадцать. Нет, не на Лубянку, на Лубянке вам лучше не появляться.И Дзержинский назвал адрес... Глава 3 Бедна Русь — нищие на папертях, да и повсюду, на каждом шагу, подаяния просят, крыши изб прошлогодней соломой крыты, на улицах голытьба. Все так!.. Вот только не понять, отчего сюда столь купцов со всего мира едут?Далек путь в новую русскую столицу, морем-то куда ближе, да только не зимой. Зимой по всему морю Балтийскому шторма бушуют, топя и разбивая в щепу о донные камни купеческие кочи. Вот и плетутся через всю Европу караваны, нагруженные французскими изысканными винами, богатыми тканями, хитроумным инструментом да модными безделушками для дам и кавалеров. А уж из России, обратным ходом, везут лен, пеньку да иное, купленное за бесценок, сырье для европейских мастеровых. Иные зимой только, когда товаров мало и от того цены в рост идут и торгуют.Вот и ныне идет в Санкт-Петербург из Европы большой, возов на полтораста, караван, при собственной охране, нанятой купцами в Польше. Поодиночке-то по Руси никто не ездит — нет таких храбрецов, а кто был, те косточки свои белые по лесам да полям разбросали.Охранять караван подрядился отставной капрал и отчаянный рубака Фридрих Леммер, который собрал из такого же, как он, отставного отребья ватагу да, вооружив ее, стал наниматься защищать, не щадя живота своего, иноземных купцов, коим дорога была в Москву и Петербург, а кому и того дале — в Персию и Индию.Покуда собирался караван, Фридрих, засев со своими людьми в придорожной харчевне, предавался безудержной гульбе, колотя посуду и подвернувшихся под горячую руку людишек. Горе тому, кого в сей миг в харчевню занесет, — быть ему опоенным, а коли пить откажется — битым!А как купцы из Германии, Голландии, Франции, Англии, а бывало, и из самой далекой Ишпании с Португалией в одно место съедутся, тут уж гульбе конец! Тут Фридрих последнюю бутыль о землю бил и дале пощады не знал, и коли кого при чарке заставал, то колотил нещадно, так что кости и ребра будто щепки хрустели, а после отправлял на все четыре стороны, благословляя пинком!А как восстановит в воинстве своем дисциплину, выбив кулаками хмель, — начнет рядиться с купцами о цене, стращая их дальней дорогой, злыми разбойниками, что за каждым кустом хоронятся, да жадной до мзды русской таможней, с коей он, коли его нанять, мог договориться полюбовно. Полдня купцы судят да рядят, торгуясь за каждый гульден, уж было совсем, шапки наземь покидав, расходятся, но, чуть поостыв, сходятся снова.Куда им от него деваться? Фридрих и впрямь лучше других знает, какие беды подстерегают купцов по ту сторону границы. Бывало, находились и иные сопроводители, да скоро пропадали или ведомые ими караваны недосчитывались пары бесследно сгинувших по дороге возов. Злые языки болтали, что сие не обошлось без ведома Фридриха, да доказать никто ничего не мог.Наконец, сойдясь в цене, били по рукам.Купцы собирали деньги и передавали их Фридриху. Половину. Другую он, согласно уговору, должен был получить лишь на месте.Утром трогались.Возы вытягивались на добрую версту, а то и поболе. Всяк получал в ряду свое место, покидать которое не смел. Да и не было таких охотников!Фридрих рассылал вперед верховые дозоры, которые обшаривали придорожные леса и, коли обнаруживали засады, сообщали о том в караван. Сам обычно ехал в центре, при самых богатых купцах. Ныне все боле при саксонском ювелире Гольдмане, что вез в Санкт-Петербург ювелирные украшения.Холодно... Тянется караван в сугробах, извиваясь средь занесенных по самые вершины елей, подобно змее. Тишина — только стволы деревьев от мороза трещат, будто кто из фузей палит! Перекликается охрана:— Ладно ли все?— Ладно!..Иной проскачет верхами, обгоняя возы, да, заступив с наезженной дороги, провалится по брюхо в сугроб.Скользящие в колее полозья скрипят на снегу. Купцы сидят, с головами накрытые медвежьими полостями, носа наружу не высовывая — боятся поморозиться, преют в своих неохватных шубах. Из конских ноздрей пар клубами валит, оседая инеем на мордах, с вздымающихся подобно кузнечным мехам боков пот стекает, замерзая сосульками, — тяжелы груженные сверх всякой меры возы.— Но-о, пошла! — кричат на разных языках возницы, охаживая коней по бокам кнутами. Кони, чай, не свои — переменные. Через каждые тридцать-сорок верст, а где и чаще — постоялый двор, где лошадей на новых меняют. Встает обоз, купцы из повозок выбираются, топчутся, ноги разминая, в избу идут, чтобы погреться да чего-нибудь горяченького похлебать. Шум, гомон стоит! Кони ржут, возницы ругаются...Коли ночь не скоро — дале едут.Купцы взбираются на возы, возчики охаживают кнутами бока коней, которые, напрягаясь так, что глаза кровью наливаются, отдирают вмерзшие в снег полозья.Оторвали, стронулись, пошел караван.
300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела - Ильин Андрей => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела автора Ильин Андрей дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Ильин Андрей - 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела.
Если после завершения чтения книги 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела вы захотите почитать и другие книги Ильин Андрей, тогда зайдите на страницу писателя Ильин Андрей - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Ильин Андрей, написавшего книгу 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: 300 лет спустя - 04. Мастер сыскного дела; Ильин Андрей, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн