Кухня – как у меня: ма-а-аленькая. Ванная и санузел – вместе. В просторечии эта комната называется, кажется, «гованная»? Фу, как некрасиво! Виноват. Больше не буду.
Ну вот. Что ещё? На полу – зелёный палас. У меня, правда, красный. Но зелёный – красивее!
На паласе стоит настольная лампа. Только она и горит в комнате, больше нету света. Лампа освещает крохотное существо – ЧЕРЕПАХУ МАНЮ, которой недавно исполнилось триста лет, но об этом никто не знает кроме меня и вас. Перед МАНЕЙ лежит огромная морковка и лист капусты. МАНЯ слабо поднимает голову и смотрит то в одну сторону комнаты, то в другую. МАНЯ и лампа находятся на белой, нарисованной мелом на паласе, черте.
На диване, накрывшись коричневым в клетку (как у меня!) пледом лежит ИРА. Руки засунула под щёку, чуть свесила голову вниз, смотрит на МАНЮ и слёзы у неё бегут по лицу и капают на палас.
В другой половине комнаты, отделённой меловой чертой, на матрасе сидит СЛАВА. Книги перебирает, что-то в чемодан складывает.
Часы тикают. Ночь. Три часа. Темно в комнате. Только МАНЯ в круге света. Дождь за окном. Двенадцатое сентября.
Мне нравится число «Двенадцать». Потому что оно находится перед несчастным тринадцатым днём месяца. Я всегда верил и верю в приметы. Число двенадцать – маленький, последний, крохотный кусочек счастья перед несчастьем…
Молчание.
МАНЯ посмотрела на ИРУ. Потом посмотрела на СЛАВУ. Вздохнула горько-горько. Принялась есть капусту.
ИРА (плачет) . Бедная моя Манечка… Манюнечка ты моя… Красавица ты моя ненаглядная… Ты-то, ты-то за что страдаешь? Тебе, несчастной моей, на спячку надо уже ложиться, уже осень, уже холод, а тебе всё покою не дают эти два мерзавца, да? Манечка? Манюнечка? Манюшенька моя? Бедное моё животное, ты-то в чём виновато, в чём? Слышишь меня, Маня? Маня, Маня… (Плачет) .
СЛАВА (собирает вещи в чемодан) . Я тебе уже тыщу раз говорил: черепахи не слышат. Они глухие…
ИРА. Что? Что ты там бормочешь?
СЛАВА. Я говорю: черепахи не слышат! Глухие! Глухие!
ИРА. Не ври. Глухие. Сам ты глухой. Всё она слышит. Всё она слышит, моя лапонька. Всё, всё, всё… А если она не слышит чего-то там, то и так понимает. Многое понимает. Всё понимает…
Молчание. Стучит дождь за окном.
(ИРА, глядя на черепаху, улыбается, вытирает слёзы) . Вот смотрю на черепаху и сразу лягушек почему-то вспоминаю. Они из одного семейства. Болото вспоминаю… А потом вспоминаю, как лягушки говорят «ква-ква»… А вспомню лягушек – сразу вспоминаю, как я в детстве глядела на заставку в нашем телевизоре, стареньком «кавээне»… На картинке был нарисован Кремль, лучи от него бежали и буквы рядом стояли: «Москва»… А учительница наша в школе нам говорила, что неизвестно, почему Москву называют Москвой… В смысле, никто не знает, откуда произошло это слово. А я маленькая глупая деревенская девочка казалась себе самой умной и удивлялась безграмотности учительницы, потому что мне было так ясно, отчего Москву называют Москвой. Это ведь так понятно. «Москву» надо читать по слогам: «Мос-ква». Сом-ква. Москву строили на болоте. В болоте квакали лягушки: ква-ква. Сом-ква. Наоборот – сом. Сом-ква. Москва. Сом-ква…
СЛАВА. Как глубоко.
ИРА (не реагируя) . Вот смотрю на черепаху и думаю о Москве… Вот у меня какой ход мыслей… Одно за другое цепляется и что-то такое вылазит, неожиданно вылазит…
СЛАВА. Вылезает.
ИРА. Вылазит. Вылезает: в Москву, в Москву, в Москву! Сбежать, сбежать от всего, от всех, куда угодно, хоть в Москву… Сбежать. Господи, куда мне сбежать?! Куда?! (Перевернулась на другой бок, к стене. Плачет) . Вылазит… Вылезает… Какая разница… Всё время замечания… Вылазит… Вылезает… Вылезает. Вылазит. Всё время, всю жизнь…
МАНЯ вздыхает ещё горше, чем в первый раз. Ест капусту. Только хруст стоит по квартире.
(В стену) . Зачем? Зачем? Скажи мне, зачем ты это сделал?
СЛАВА. Что я сделал? Что я опять сделал?
ИРА. Зачем?
СЛАВА. Что?
ИРА. Зачем ты купил черепаху? Зачем?
СЛАВА. Затем, что в моей жизни началась полоса исполнения желаний… Не было её и вот она пришла!
ИРА. Вылазит полоса желаний! Вылезает полоса желаний!
СЛАВА. Да, да! Пришла полоса желаний! У меня была полоса белая, полоса чёрная, потом опять белая, потом опять…
ИРА. Зануда!
СЛАВА. …чёрная, потом белая! А теперь…
ИРА. Серо-буро-малиновая! Серо-буро-малиновая, зануда, знаю! Знаю!
СЛАВА. Помолчи. Я сказал – помолчи.
ИРА плачет.
Да. Я всю жизнь мечтал иметь черепаху. У меня в детстве потому что была черепаха! И я хотел потому! Да, хотел!
ИРА. Они же триста лет живут! Почему она у тебя умерла, почему?!
СЛАВА. Потому что была зима. И я искупал её в ведре с ледяной водой. Она простыла и… и…
ИРА. И подохла! И подохла!
СЛАВА. Она погибла! Она умерла, а не подохла!
ИРА. Подохла!
СЛАВА. Она умерла! Я был маленький и глупый. Я очень плакал, когда хоронил её!
ИРА. Ты хоронил её! Ты хоронил её!
СЛАВА. Да, хоронил! Для меня это было потрясение! Огромное детское потрясение! Которое я пронёс через всю жизнь!
ИРА. О-о-о! Потрясение! Зануда! Похоронил!
СЛАВА. Похоронил!
ИРА. И на камне написал: «У попа была собака, он её любил! Она съела кусок мяса! Он её убил! И похоронил!…»
СЛАВА. Ты не можешь понять, что такое для крохотного человека похоронить любимое существо и знать при этом, что ты виновен в смерти его, ты, ты, ты! Я был глупый и потому искупал её в холодной воде!
ИРА. Ты остался им! Ты никогда не вырастал! Ты остался мальчиком-злыднем! Маленький, злобный человеконенавистный негодяй! Дундук! Всегда был и останешься дундуком! Ёкарный бабай, это ж сколько же надо было в башке иметь миллиграммов серого вещества, чтобы черепаху в ледяной воде искупать?!
СЛАВА (молчит) . Я не реагирую. Я держу себя. Мне надоели эти препирательства из-за ерунды.
ИРА. Ерунды?! Зачем ты купил черепаху, зачем, скажи?! Тебе мало горя в этом доме, ёкарный бабай? Мало, дундук?
СЛАВА. Какое горе тебе принесла черепаха? Она что тебя – объела?
ИРА. Она меня не объела! (В стену) . Нет не объела она меня! Но я не могу смотреть на животное, которое треснутое, которое – несчастное, которое – одинокое! Она – одинока! И так проживёт триста лет, целых триста лет! Ты понимаешь это или нет? Тебя не будет, меня не будет, никого не будет, а она будет жить, жить, и жить одна! Совсем одна в этом мире! Она одна, одна, одна! Я не могу смотреть на неё, я сразу рыдаю, я сразу себя в её шкуре представляю, то есть, в панцире в её себя я представляю! Мне плохо сразу становится, я понимаю чужую боль, понимаю! Ты не поймёшь, для тебя она – игрушка, забава, развлечение! А то, что она живая, ты это понять не можешь! Не сможешь! Ты её в ледяной воде опять искупаешь! Ты её для этого и взял! Да, да, да, для этого! О-о-о-о-о…
СЛАВА. Всё?
ИРА. Что – всё?
СЛАВА. Я говорю: всё? Нанылась?
ИРА. Не нанылась, не нанылась! Буду ныть, потому что мне жалко мою Манечку, Манюнечку, Манюшеньку! Жалко её!
СЛАВА (помолчал) . С чего это ты взяла, что это она? Может быть, это вовсе не она, а он.
ИРА. Ага, он. «Оно» – скажи ещё лучше! Много соображаешь!
СЛАВА. Не «оно», а «он». Не Маня, а, скажем, Мань. Мэн! Да, это мужчина. И ему совсем не трудно переносить тяготы одиночества. Ему даже нравится быть в гордом одиночестве. Конечно, это мужчина. Это – он. Я вижу, я чувствую, что это – мужик. Во, глаза какие! Мужик!
ИРА. Ты что, по глазам увидел, что это мужик?
СЛАВА. Да, по глазам. Видно ведь – где мужские, а где женские глаза. Я вижу, что у него – мужские. И осанка у него такая мужественная. Мэн, мэн! Видишь, откликается. Мужик, конечно.
ИРА. Ты что, у него яйца видишь? Ты их щупал, да?
СЛАВА. Манеры у вас, мадам, конечно… Помоечные, что и говорить…
ИРА. Не трогай помойку! Мою помойку – не трогай! (Повернулась лицом к СЛАВЕ, села на диван) . Нет, ты скажи мне, скажи давай, откуда ты знаешь, что это – он? С чего, с чего ты взял, что это не черепаха, а черепах?
СЛАВА. Я ничего не знаю наверняка. Я пред-по-ла-га-ю. Я не могу знать. Безапелляционно можешь разговаривать у нас только ты. Я предполагаю. Потому что на птичьем рынке мне его продал один дядька…
ИРА. Пьяный?
СЛАВА. Выпивший.
ИРА. Правильно. Он, видно, украл черепаху у своего ребёнка. Ему на бутылку не хватало, вот он и украл. Господи!
СЛАВА. Да, он был выпивший! Но мне нужна была черепаха и я купил. Я не стал допытываться у него – он, она или оно продаётся! Согласись, смешно было бы мне на рынке проверять знания в биологии какого-то грязного мужика…
ИРА. В зоологии, образованный…
СЛАВА. Ну, в зоологии! Какое это теперь имеет значение?
ИРА встала, ходит по комнате, – то есть, по своей половине. СЛАВА – по своей. За окном – дома. Они как на ладошке расположились. В окнах свет горит.
ИРА. Зачем ты её купил?! Зачем?! Как мы теперь её с тобой будем делить?! Как?!
СЛАВА. Делить мы его – его! – не будем! Он – он мой. Я его – его! – купил на свои деньги!
ИРА. Деньги были общие! Общие!
СЛАВА. Ещё раз говорю тебе: я не отдам его! Он – мой!
ИРА. Ещё раз говорю тебе, это не он, а она – это раз…
СЛАВА. Хоть десять! Он!
ИРА. Она!
СЛАВА. С чего ты взяла? Откуда ты знаешь? Ну?!
ИРА. Потому что я чувствую!
СЛАВА. Что ты чувствуешь?
ИРА (помолчала) . Я чувствую её одинокую, несчастную, неутолённую, бедную, оскорблённую душу! Женскую душу! Вот так. Её биополе подсказывает мне, что она – это она.
СЛАВА. Потрясающе! Нахваталась слов: «биополе»! Как чудовищно это звучит в твоих устах, привыкших к матерщине! Если бы ты только посмотрела, послушала бы себя со стороны! Противно! Ты ведь даже знать не знаешь, что такое «биополе»!
ИРА. Знаю!
СЛАВА. Не знаешь!
ИРА. Можно, я договорю?
СЛАВА. Всё понятно.
ИРА. Нет, я договорю.
СЛАВА. Всё понятно.
ИРА. Нет, я договорю. Итак, это во-первых. Во-вторых, я тебе её не отдам. Ты её замучаешь голодом! Она у тебя сдохнет сразу же! Тотчас же! К тому же твоё биополе отвратительно действует на всё живое, на всё, что ползает, растёт, цветёт, пахнет! Да!
СЛАВА. Боже! Боже!
ИРА. Не «божкай»! Вон, посмотри на цветы – даже цветы завяли от тебя! От твоего присутствия!
СЛАВА. Да они завяли потому, что ты, лентяйка, лентяюга, полить их не можешь! Только хвалишься, что из рабочей семьи, что тебя с детства работать учили! Враньё! Ложь!
ИРА. Не трогай мою семью!
СЛАВА. Да, ты лентяйка! Тебе полить цветы даже лень! Вот они и чахнут!
ИРА. Нет, они завяли от твоего биополя! И я чахну от той гадости, которую ты из себя испускаешь!
СЛАВА. А грязная посуда? Горы! Ты не лентяйка, скажешь, нет?
ИРА. Я не виновата, что нет горячей воды! Сам знаешь!
СЛАВА. Нагрей! Вскипяти!
ИРА. Я тебе нагрею сейчас, поорешь ещё ты у меня! Нагрею!
СЛАВА. Дура. Деревня!
ИРА. Кретин!
Нда.
Они так бесконечно могут разговаривать.
Вот вы говорите: нельзя да нельзя ругаться в пьесах, что театр должен развлекать, ублажать, успокаивать и т.д., ну, а как тут без мата, без «чернухи», когда – тупик?
Хватит. Пусть говорят как надо. Иначе это никогда в жизни не кончится.
Вдруг начинается дикий ор, крик, визг, ругань:
ИРА (она стоит посредине комнаты, волосы у неё на голове торчат в разные стороны) . Дерьмо собачье!
СЛАВА (рвёт волосы у себя на голове) . Чмошница!
ИРА. Дятел долбаный!
СЛАВА. Свинья!
ИРА. Козёл!
СЛАВА. Дура!
ИРА. Дебил!
СЛАВА. Коза рогатая!
ИРА. Скотина подлючая!
СЛАВА. Фуфло накрашенное!
ИРА. Сука ты!
СЛАВА. Сама сука!
ИРА. Я сука?! Ты сука!
СЛАВА. Ты сука!
ИРА. Ты сука!
СЛАВА. Ты сука!
ИРА. Ты, ты, ты, ты, ты, сука-сука-сука-сука-сука-сука-сука, падла-падла-падла-падла-падла, козёл-козёл-козёл! Свинья, тварь, подлец, мерзавец, идиот, дебил, фраер, паразит, дерьмо!!!!
СЛАВА. ….д ..ёб….!!!!!
ИРА. …….? ….?! …сос. …. …..!!!!!
СЛАВА. … …? …?! ..у. ….пиз. ….. …. ….. … . уй.. …!!!!!!
ИРА. ….? ….?! … … ???!!! ………………уя …….удмурта ….., …. т …. ёжика ……..!!!!!!!!!!
СЛАВА. …… знамя ……ляд……?! ……..!!!! ……………………….триста раз………………..!!!!!!!!!!!
ИРА. ……………………..Б ………зайца ……………………………нет …………………….!!!!!!!!!!!!
СЛАВА. ………….!!!!!! …..!!!!!!! ……!!!!!!!!!!!!
ИРА. …….Х ……!!!!!!!!! ….ку ………!!!!!!!!! …. …. ….пиз ……!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Фу-у-у-у-у-у-у…
Отвёл я душу.
Ну-ну – больше не буду. А то – некрасиво, вы правы. Ведь театр должен и т.д.
ИРА и СЛАВА замолчали. Тяжело дышат.
МАНЯ, бедная, спрятала голову в панцирь, не дышит, не шевелится.
ИРА и СЛАВА совсем уже были готовы вцепиться друг другу в волосы, но тут ИРА что-то в чемодане у СЛАВЫ увидела.
ИРА (показала пальцем) . Это что такое? Почему?
СЛАВА. Что – почему?!
ИРА. Почему ты укладываешь в чемодан Библию? (Быстро прошла на половину СЛАВЫ, забрала книгу, вернулась к дивану) .
СЛАВА. Не смей ходить на мою половину!
ИРА. Не ори! Не смей брать чужие вещи!
СЛАВА. Положи Библию на место. Это моя книга!
ИРА. С чего ты взял, что твоя? Это я её покупала!
СЛАВА. Библию? Библию? Библию ты покупала? Ты покупала Библию?! Не лги!
ИРА. Я не лжу!
СЛАВА. Лжунья! Лгунья, то есть!
ИРА. Меня блевать тянет от твоих слов!
СЛАВА. А меня от твоих!!! Ты гнусная лгунья! Если говорить на твоём жаргоне – тебе всегда всё было по фигу! Вот так!
ИРА. Что-что? Что тебе было не по фигу? Ну-ка, скажи, ну?
СЛАВА. Религия, дура! Религия! Тебе до фени, а мне всегда… Мне всегда…
ИРА (зло поёт) . «А мне всегда чего-то не хватает, зимою лета! Зимою лета!!!» Тебе не по фигу, да! Тебе не до фени, да! Знаю, знаю, какой ты верующий! Знаю! Так иногда в креста в Господа Мать загнёшь, что стены дрожат, штукатурка валится! Знаю! Знаю я твою веру, креста Господа Мать! Знаю, во что ты веруешь! Интеллигенция! Голубая кровь! Вскрытие покажет, чему ты верил! Покажет!
СЛАВА. Какая ни на есть, но это моя вера! Отдай Библию! Положи книгу – она моя! Отдай!
ИРА. Господи, Господи! Услышь ты меня! Услышь! Долбани его чем-нибудь по башке, пришпандорь ты его чем-нибудь! Господи!
СЛАВА. Я сказал – отдай!
Топнул ногой, полки валятся, книги с полками тоже. Полный шурум-бурум, куча мала.
Внизу – СЛАВА. Барахтается под всем под этим. ИРА хохочет.
ИРА. Довыступался! Достучался ногами! Шмякнуло тебя не хило, надо сказать! Мужик называется! Дерьмо ты! Какой ты мужик – ты баба! Полки как следует прибить не можешь! Есть Бог на этом свете! Услышал он мои молитвы! Метит шельму Бог-то! Видит он всё! Есть! Есть Бог!!! (Ходит по комнате) .
СЛАВА под кучей книг не шевелится.
Вылезай, дерьмо. И не спорь мне, не спорь. Библию мы покупали вместе. На Кузнецком мосту, много лет назад, у спекулянтов, только-только перестройка началась! Да! Половину тебе отдала потом, отдала, не надо! Из сорока двадцать – не надо. Идея твоя была, сказал: купим Библию, но денег – не надо. Половину я. Я! Да ты на неё только потому рот расшиперил, что у неё корешок золотой. Не надо. Тебе мебля, мебля всегда нужна была, а не книга, не внутренность, не содержание. Ну?! (Молчит) .
СЛАВА не двигается. ИРА визжит.
Слава?! Слава?! Слава?! Жив?! Жив?! Цело?!! Цело?!!
СЛАВА выбирается из-под полок.
СЛАВА (встал) . Стоять там. Не двигаться. И не ори. Три часа ночи. (Отряхнулся. Ходит по своей половине, собирает вещи. Весело) . Хорошо, что упало. Всё равно книги заберу. И полки тоже мои. Тебе они не нужны. Толку, что в библиотеке работаешь. Не читаешь ведь умных книжек, нет. Потому что неграмотная. Так что – не ори.
ИРА (молчит) . Извините. Не хотела. Обрадовалась просто. От радости это. Думала – шиздец тебе пришёл.
СЛАВА. Какой ужас…
ИРА. Да. Радовалась бы, радовалась. Одно жалко – одно.
СЛАВА. Чего?
ИРА. Дорогие похороны. Тратиться надо. Вот – плохо. Ведь я пока законная. Хотя – лучше бы ты умер, и всё бы решилось. Раскошелилась бы. Пришлось бы. Только вот это плохо. А так – ну, как по заказу.
СЛАВА. Сколько ненависти, цинизма. Отдай, отдай Библию, прошу тебя. Отдай, верни мне её. Я заплачу, заплачу тебе твою половину, слышишь ты, слышишь, отдай?!!!
ИРА. На!!! Подавись!!! (Кинула в СЛАВУ книгу) .
Библия шмякнулась рядом с черепахой на пол. МАНЯ совсем до смерти перепугалась. Лежит, не двигается. СЛАВА молчит. Сжимает кулаки, скрипит зубами.
Ну, что, поймал? Поймал? Не поймал, снайпер косой! Не поймал?
СЛАВА (трагично) . Не смей, не смей кидаться святынями…
ИРА. Ой, не надо. Не надо мне опять ля-ля, не надо…
СЛАВА. Я тебе сказал: не смей кидаться святынями! Подними Библию, подай мне её в руки, как следует, как полагается, как надлежит обращаться см книгой, тем более – с такой книгой! Подними!
ИРА. Мне туда ходить нельзя!
СЛАВА. Я разрешаю – пройди! Подними!
ИРА. Подними сам!
СЛАВА. Подними… подними… или я… или я… или я…
ИРА. Что ты? Ударишь? Ах ты, ряха немытая! Давай, бей. Я всё терпела. Адское моё терпение! Давай, свинья! Ну?!
СЛАВА (раздельно) . Ира. Прошу тебя. По-человечески. Подними книгу. Не доводи до греха. Не на базаре. Ира. Подними. Прошу????!!!!
Молчание. ИРА прошла на половину СЛАВЫ, подняла книгу, сунула её ему в руки.
ИРА. На. На. Доволен? Всё цело. Целая святыня. На. На.
Молчание. ИРА ушла на свою половину. СЛАВА, прижимая книгу к груди, что-то шепчет.
(Кричит) . Не колдуй! Не колдуй, сказала! Говори вслух, ну?! Не колдуй, гад такой, ну?
1 2 3 4 5