Казалось, будто Лорн смотрел на дверь, когда я читал записку, но я все время чувствовал на себе его взгляд, точно он хотел проверить, какое впечатление она на меня произведет.
– Мисс Телли очень любезна, – сказал я, кладя записку в карман.
– Она убеждена, что вы не убийца.
– Она совершенно права.
– После всего, что она мне рассказала, я готов разделить ее мнение.
И раньше, чем я успел что-либо ответить, добавил:
– Кроме того, есть некоторые детали, которые можно было бы рассматривать как доказательства. Да. Доказательства в вашу пользу. Поясню вам. Имеются некоторые пункты, которые в ходе следствия могли бы доказать вашу невиновность. Но налжем с начала. Понятно, что вы станете убеждать меня, что не совершали преступления, – сказал он, глядя мне в глаза.
– Могу дать вам честное слово, – сказал я, встав с кровати. – Я не убивал этого человека и никогда в жизни его раньше не видел.
– Все в порядке, все в порядке. Я никогда не поверил бы, что вы убийца. Садитесь, мистер Сандин.
Несмотря на эти слова, в его взгляде чувствовалась подозрительность, и он продолжал:
– Поговорим спокойно. Прежде всего, сообщаю вам, что, узнав от мисс Телли все подробности, я подумал, что смогу кое-что сделать для вас. Она попросила меня посетить вас и сделать все возможное. Поэтому я вас спрашиваю, согласны ли вы принять мою помощь?
– Какого черта, сэр! Разве в таком положении можно от нее отказываться?!
На его губах заиграла улыбка.
– Вы правы. Ваше положение незавидное.
– Вы очень любезны, предлагая мне помощь. Она мне необходима. Но что вы намереваетесь сделать?
– Вы хорошо знаете мисс Телли?
– Нет. Вероятно, она вам рассказала, что впервые я увидел ее вчера вечером и при очень необычных обстоятельствах.
– Да, это так. Она рассказала мне о попытке похищения. Но у нее не хватило времени рассказать о самой себе. Однако это неважно. Так, значит, мистер Сандин, вы сказали полиции, что прошлой ночью в отеле в вас было сделано пять револьверных выстрелов человеком, которого вы не могли видеть.
– Да, я слышал пять выстрелов.
– Вы в этом уверены?
– Вполне.
– Тогда, возможно, я прав. Может быть, шестой выстрел...
– Но шестого выстрела не было. Только пять.
– Подумайте как следует. Человек два раза выстрелил в ваш карманный фонарь, затем, пока вы стояли во дворе, он три раза выстрелил над вашей головой.
– Но я не решался двинуться с места.
– Вполне понятно. И если бы в револьвере оставался шестой заряд, почему его не использовали?
– Я не понимаю, что вы хотите сказать. Ведь человек найден мертвым с кинжалом в груди. Но позвольте задать вам один вопрос. Можете ли вы мне сказать, почему меня арестовали? Какие появились улики против меня, о которых говорил Ловсхайм?
– А вы о них не знаете?
– Конечно, не знаю. С тех пор как я нахожусь здесь, я никого не видел и никто со мной не говорил.
– Дело очень серьезное, но не думаю, что вас из-за этого могут осудить. Речь идет о шпаге с часов. Мнения разделяются. Одни думают, что вы говорили откровенно и это факт в вашу пользу, другие же считают это искусной хитростью с вашей стороны.
– Откуда вы все это узнали?
– Я разговаривал с комиссаром. Я взял на себя смелость, мистер Сандин, заявить, что я ваш адвокат, после чего он мне все обстоятельно рассказал.
– Очень признателен вам за это.
– Затем ваш разбитый карманный фонарь...
– Но он был выстрелом выбит у меня из рук.
– Да, но, к несчастью, он вдребезги разбит и очень трудно установить, что с ним произошло. Осколки были найдены под площадкой, на которой обнаружена лужа крови. Это могло означать, что вы просто уронили фонарь во время борьбы.
– Но это же... это же... не может служить уликой против меня.
– Возможно, и нет. Но это доказывает, что вы были там.
– Ну конечно, я был там. Именно там я наткнулся на труп. Я открыто заявил об этом. Конечно, я был там.
– Полиция склонна смотреть на это не так. И существуют две вещи, мистер Сандин. Во-первых, полотенце, запачканное кровью. Считают, что вы вытирали о него руки.
– Да, это правильно.
Он бросил на меня быстрый взгляд. Я скорее почувствовал, нежели увидел, что лицо его приняло более жесткое выражение.
– Ну конечно, я вытирал руки! Вспомните, что я поскользнулся и упал. И когда я разглядел, что я упал на труп, то втащил его в коридор.
– Это вы так утверждаете.
– Но это правда.
– О, конечно, мистер Сандин. Но на это можно смотреть и по-другому. И, наконец, решающим оказалось следующее: среди ваших вещей были найдены письма, газеты и разные предметы одежды. Они доказывают, что в течение последних двух лет вы жили в России и даже были в Москве. Однако в регистрационном журнале о Москве вовсе не упоминается. Там вы в качестве постоянного местожительства указали Нью-Йорк.
– Да... То есть нет... Точнее, у меня нет постоянного дома. Нью-Йорк подходит, как любое другое место. А в России я находился на строительных работах. Я инженер.
– Мисс Телли сказала мне об этом.
Он взглянул мне прямо в лицо, но я не мог определить, что выражал взгляд его ленивых, глубоко посаженных глаз. Он прибавил бесстрастным тоном:
– Будет лучше, если я сразу скажу, что, вероятно, не смогу вам помочь, если вы не доверитесь мне полностью.
– Бросьте это! Я говорю правду. Я все время говорил правду. У меня не было причин лгать. Я никого не убивал, и кое-кому несладко придется, когда я выберусь отсюда!
Осознав, что веду себя как дурак, я сказал спокойно:
– Конечно, я был в Москве, но что из этого. Многие были там, в этом большом городе.
– Видите ли, – не спеша сказал Лорн, – полиция предполагает, что убитый человек был русским.
– Ну и что же?
– Как? Разве вы не видите, друг мой, что здесь имеется очевидная связь? По крайней мере в глазах полиции. И это понятно, так как в последнее время у полиции появились кое-какие неприятности с коммунистическими агентами.
– О боже великий! Это...
Я был бессилен, и это меня бесило.
– Из всех проклятых идиотских вещей, какие можно себе представить, это самая большая нелепость! Это же полнейшее безумие! Это...
– Несомненно, – сказал он, внимательно глядя на меня. – Но таковы соображения полиции.
– У вас есть сигарета?
Она у него нашлась, он дал мне сигарету и даже зажег маленькую квадратную зажигалку. Я сказал:
– Вы говорите, что можете кое-что для меня сделать. Что именно?
– Я не знаю, что из этого выйдет. Не ожидайте слишком многого. Но я просил, чтобы сделали вскрытие.
– Вскрытие?! Но разве обычно не делают его?
Он снова улыбнулся.
– Это вам не Париж, мистер Сандин. Это очень маленький городок. Кроме того, полицейский врач занят частной практикой, а причина смерти казалась слишком очевидной.
– А на что вы рассчитываете?
– Я не рассчитываю на что-либо определенное. Но вопрос о шестой пуле достаточно серьезен. Почему ее не использовали против вас? Не была ли она выпущена ранее?
– Вы хотите сказать... вы думаете, что этот парень был застрелен, а не убит кинжалом?
– Возможно.
– Но это совершенно исключается, Лорн! Врач и полиция сразу бы это заметили. Это невозможно скрыть!
– Да, – согласился он, – вы правы. Однако не следует пренебрегать даже малейшей возможностью.
– Но здесь нет и малейшей возможности.
– Кроме одной. Я видел кинжал: едва ли можно серьезно рассматривать его как оружие. Но сделать рану, которая могла скрыть...
– Дыру, проделанную пулей?!
По-моему, этот человек был сумасшедшим. Возможно, у него были добрые намерения, но он несомненно был слабоумным.
– Вы хотите сказать, что убийца сначала прострелил человеку сердце, а затем... Это же нелепость!
– И затем воткнул кинжал в пулевую рану. Вам кажется это невероятным, мистер Сандин? Поверьте мне, проделывались и более странные вещи с целью отвести подозрение. И некоторым это удавалось.
– Но одежда! Дыра, сделанная пулей в одежде.
– Мне кажется, ее можно было бы скрыть. Поймите, я не утверждаю, будто все это действительно имело место. Я только предполагаю, что могло быть сделано нечто подобное, и это дало бы вам возможность избавиться от обвинения. По крайней мере, на некоторое время.
Разве вам хочется сидеть здесь до тех пор, пока установят личность убитого и смогут проверить, скрещивались ли когда-нибудь прежде ваши дороги?
– Нет! – воскликнул я. – Но я не могу представить, чтобы с телом был сделан подобный фокус.
– Возможно, мы имеем дело с особым преступником, мистер Сандин. Кто знает? Может быть, убийца предусматривал каждый шанс, использовал всякое случайное обстоятельство. В данном деле большим преимуществом для него служит факт, что все произошло в маленьком городе. В таких случаях полицейские силы редко бывают высоко профессиональными; было бы неразумно полагать, что у них есть специалисты, которыми располагают большие города. Кроме того, не оказалось документов и бумаг, удостоверяющих личность убитого. Из-за этого замедляются поиски преступника, чего не было бы в случае убийства значительной персоны.
– Однако они достаточно спешат! – с горечью сказал я. – Как, по-вашему, тот факт, что у него забрали паспорт и бумаги, показывает, что он был важным лицом?
– Это ни о чем не говорит. Однако я знаю, что давление общественного мнения не бывает настойчивым, когда речь идет об убийстве неизвестного человека.
– Вы адвокат?
– Нет, – решительно ответил он, затем продолжал: – Я прибыл сегодня в полдень. Мисс Телли рассказала мне об убийстве и о попытке ее похищения прошлой ночью. Она убедительно просила меня прийти сюда и повидаться с вами. Она просила меня употребить всю энергию, чтобы помочь вам. Иначе я не стал бы навязываться подобным образом.
– Это очень любезно с вашей стороны, – пробормотал я, несколько обескураженный его видом, полным достоинства. – Право, это очень любезно, – повторил я более сердечным тоном, хотя и не надеялся, что ему удастся улучшить ситуацию, если все его меры будут такими же заумными, как те, которые он предлагал.
Он взглянул на часы, взял шляпу и поднялся.
– Вероятно, врач уже приехал, и я надеюсь, что мне удастся присутствовать на вскрытии. Я вернусь сейчас же, как узнаю результаты.
Я высказал ему какие-то слова благодарности; служитель выпустил Лорна и снова запер дверь, однако не выключил свет. У меня была очень слабая надежда. Но он дал мне пищу для размышлений, и я чувствовал себя немного лучше от сознания, что кто-то трудится в моих интересах, К тому же у Меня создалось впечатление, что Лорн знал ходы и выходы в полицейских учреждениях. Оставался небольшой шанс, что ему все же удастся кое-что сделать для меня. Я вынул записку Сю Телли и перечитал ее еще раз. Лорн сказал, что она рассказала ему о всех происшествиях в день его приезда. Это подразумевало знакомство между ними. Ну что же, с моей точки зрения, его приезд был большой удачей. Но интересно, каковы их взаимоотношения? Это еще более увеличивало тайну, окружавшую Сю Телли. Мне снова захотелось узнать правду о том, при каких обстоятельствах она покинула мою комнату прошлой ночью. Подумав, я назвал ряд причин, которые могли служить ей извинением. Однако мои догадки не оправдывали случившееся. Я даже спросил себя, не потому ли она старается освободить меня из тюрьмы, что ей слишком много известно об этом убийстве? Взять хотя бы кинжал! Если она из самозащиты и в панике нанесла им удар...
Я поднялся и стал ходить взад и вперед от одной стены к другой, пока не согрелся. В конце концов, сказал я себе, это была слишком кошмарная и сумасшедшая ситуация, чтобы о ней можно было долго думать. Я не убивал этого человека, и нелепо предполагать, что меня станут держать в тюрьме за преступление, которого я не совершал. Это не могло продлиться долго. Я пытался убедить себя подобным образом, но слова "косвенные улики" настойчиво звучали в моем подсознании, и мне хотелось немедленно выбраться из тюрьмы.
Спустя час, или около этого, служитель принес поднос с очень скудной пищей, состоявшей из густого непривлекательного супа, ломтя хлеба и одной вареной картофелины. Я смотрел на эту бурду и думал, что если не заставлю себя съесть ее, то к утру почувствую сильный голод. В конце концов, бывали времена, когда я довольствовался значительно худшей пищей. Пока я это думал, в коридоре послышались шаги и голоса.
Люди шли поспешно и, судя по возгласам, что-то доказывали друг другу. Шум приблизился к моей двери, и я встал в ожидании, полагая, что идут ко мне. Нельзя было надеяться, что оправдалась безумная гипотеза Лорна, но, вероятно, они, наконец, пришли произвести какое-то дознание и дадут мне шанс защитить свои интересы.
Первым вошел комиссар, которого я видел прошлой ночью. Он пыхтел и теперь уже не казался напыщенным. Потом вошел Лорн с немного удивленным видом. За ними появился уже знакомый Мне молодой офицер и несколько других возбужденных лиц.
Комиссар заговорил, и усы его величественно шевелились. Он долгое время что-то тараторил по-французски. Наконец, он сделал паузу, задав мне какой-то вопрос, и внезапно покраснел от досады, когда до него дошло, что я ни слова не понял и все его усилия пропали даром.
Лорн со спокойным видом пришел на помощь.
– Он говорит, что вас освобождают, не вы не должны уезжать из отеля, – сказал Лорн. – Таков смысл его слов. Подробно объясню вам позже. А сейчас вам следует поскорее уйти отсюда.
– Меня освобождают? Сейчас?
– Да.
– Вы не ошиблись?
– Нет.
Я вздохнул полной грудью. Кажется, я схватил шляпу. Затем я повернулся к комиссару.
– Вы совершили большую ошибку, арестовав меня, – серьезно сказал я. – Я не убивал этого человека, я никогда прежде не видел его. Я не имею никакого отношения ко всему этому. Я – американский гражданин и по пути заехал в ваш город. Это нелепость. Вы безумны. Вы арестовали невинного человека и ответите за это!
Я начал довольно спокойно, но не сдержался, вспомнив, как несправедливо со мной поступили.
– Вы не имели права бросить меня в тюрьму, даже не объяснив мне причины этого, не собрав обо мне никаких сведений, не давши мне возможность защищаться. Вы – надутый старый осел! Вы – старый козел. И я...
– Мсье! Мсье! – молодой офицер, понимавший по-английски, тряс меня за руку. Он покраснел и дружески глядел на меня.
– Остановитесь, мсье. Есть опасность, что он поймет хотя бы одно-два слова.
– О, мой бог! – с отвращением сказал я. – Как бы сказать все это по-французски.
– Мсье, предоставьте это мне, – поспешно сказал молодой офицер. Его лицо стало еще краснее, и он плотно сжал губы. – Мсье еще не избавился от опасности. Вы должны быть осторожны, От вашего имени я скажу, что вы желаете поблагодарить мсье комиссара за его доброту.
– Скажите мсье комиссару, что он может убираться ко всем...
Лорн предостерегающе кашлянул, и я остановился. Действительно, в чужой стране следует говорить полиции лишь одну фразу: "Благодарю вас!".
В это время комиссар задал несколько вопросов, полных подозрений, и я не знал, что ему ответил молодой офицер. Ясно, что он не перевел моих речей, так как постепенно комиссар стал успокаиваться, приняв более миролюбивый вид. Когда молодой офицер завершил свой "перевод", он даже слегка улыбнулся. Лицо Лорна было лишено всякого выражения, а остальные полицейские, как мне показалось, выглядели несколько разочарованными.
Но я был на свободе... Спустя пятнадцать минут мы с Лорном уже шли по узким темным улицам к старому отелю. Мы невольно пригибались от сильного ветра, заглушавшего мои взволнованные вопросы. Я решил узнать у него все подробности за обедом.
У входа во двор он остановился и отвел меня в угол, несколько защищенный от ветра.
– Будет лучше, – сказал он мне на ухо, – если нас не увидят вместе. Сейчас это было бы нежелательно. Войдите в отель первым.
– Но мне надо немедленно переговорить с вами. Почему меня отпустили? Вы оказались правы? Нужно ли мне что-либо предпринять?
– И да, и нет. Это длинная история, – ответил он. – Идите, я приду позже.
Он посторонился, чтобы дать мне пройти, но я схватил его за руку.
– Подождите, – сказал я. – Что значат ваши слова?
Я покачнулся от яростного порыва ветра, и он взглянул на меня с укоризной.
– Ветер коварен, – сказал он. – Нас могут услышать.
– Мне это безразлично! Чем он был убит? Он выдернул свою руку.
– Он был отравлен, – ответил он. – Если вы хотите, чтобы я помогал вам, мистер Сандин, дайте мне возможность делать это по-своему. Я приду к вам в комнату после обеда. Тогда мы сможем переговорить. Но не здесь...
Он исчез во мраке.
Глава 7
Он был прав. Ни время, ни место не подходили для разговора. Кроме того, он сообщил мне главное, и его ответ был настолько неожиданным, что я долго стоял ошеломленный.
Отравлен! Но ведь убитый человек был заколот кинжалом. Я сам нашел его, видел его рану. Я был вынужден отмывать руки от его крови.
Машинально я прошел под мигающим светом фонаря, пересек двор и вошел в холл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24