Петтерсон механически закрыл дверь и некоторое время стоял неподвижно, уставясь на толстый зеленый ковер на полу. Затем, почесав затылок; он повернулся к столу, уселся и вновь придвинул к себе ценные бумаги Берни Кохана. Некоторое время он добросовестно пытался сосредоточиться на работе, но перед ним маячили дымчато-голубые глаза миссис Шейлы и ее чувственное лицо. Просидев так полтора часа и ничего не сделав, он решительно бросил ценные бумаги в ящик стола и покинул банк.
Усевшись в машину, он на большой скорости помчался в направлении отеля "Плаза-Бич".
* * *
Морской бульвар начинался в роскошных кварталах города и мили две тянулся вдоль побережья, заканчиваясь в кварталах мелких буржуа и мещан.
Отель "Плаза-Бич", разумеется, располагался в самом начале бульвара. Отель имел собственный пляж, ресторан, бар, а также ювелирный отдел, на витринах которого всеми цветами радуги сверкали драгоценные камни. В нескольких ярдах от отеля начинался общественный парк, где в изобилии произрастали всевозможные тропические растения. Там, в окружении пальм, располагался отель "Сплендид", не такой огромный, как "Плаза-Бич", но более комфортабельный и тоже со своим собственным пляжем. Следом шел отель "Амбассадор", но он уже не имел частного пляжа, а еще дальше цепь туристских пансионатов. Отель "Франклин" располагался в миле от отеля "Плаза-Бич". Он был чем-то вроде семейного пансионата, достаточно дешевый, но комфортабельный. Сразу за ним теснились рыбачьи домики, гавань, с множеством баров, ресторанчиков, где подают только рыбные блюда, и, наконец, многоквартирные блочные дома.
Джеральд Хэммет сидел на балконе, который шел по всему периметру отеля "Франклин", и равнодушно наблюдал за швартовкой судов в гавани. Время от времени он нетерпеливо посматривал на часы.
Джеральду Хэммету было двадцать шесть лет, его светлые волосы совершенно выгорели на солнце, а рубашка оставляла открытой загорелую шею. Он тщательно ухаживал за своим лицом, носил аккуратные усики. У него были маленькие колючие глазки стального цвета, узкий жестокий рот и небольшой курносый нос. Он выглядел тем, кем и был: продуктом урбанизированного общества, не знающим, чего он хочет в следующий момент, но всегда отрицательно реагирующим на критику.
Он прибыл в этот отель лишь сегодня вечером, и весь его багаж состоял из небольшой сумки. Шейла Олдхилл сидела в холле, но они даже не посмотрели друг на друга. В тот момент, когда он проходил мимо нее, ее палец указывал на третью главу раскрытой книги - это означало, что она поселилась на третьем этаже. Отель был заполнен лишь наполовину, и Джеральду не составляло никакого труда поселиться именно на третьем этаже. Он снял номер на неделю, сказав, что в случае необходимости продлит аренду на больший срок. Дежурный клерк заверил, что будет рад помочь ему, и проводил из номера.
Шейла и Хэммет договорились, что не будут вместе показываться на людях. Лишь после полуночи, когда большинство постояльцев уже мирно спали в своих номерах, а дежурный негр-портье дремал за своим столиком, Хэммет прокрался по коридору и юркнул в номер Шейлы. Там, присев на кровать, он тихим шепотом поведал о последних новостях, а Шейла рассказала о своих действиях. Он хотел остаться у нее и на более продолжительный срок, но Шейла была против, и это его огорчило. Он провел беспокойную ночь, обдумывая свой план, и решил, что если он хочет, чтобы Шейла добилась успеха, то не должен отвлекать ее. Но он хотел ее... Он нуждался в ней.
Она уже покинула отель, когда он только спустился позавтракать. Все утро он потратил, праздно прогуливаясь по городу. Это был чудесный город, но скучный. У него практически не осталось денег (а когда они у него были?), а это лишало его возможности посетить бар отеля "Плаза-Бич" и позволяло лишь выпить бутылку кока-колы в небольшом баре на набережной.
Он вернулся в отель "Франклин", скудно пообедал и вот теперь сидел на балконе, с нетерпением ожидая прихода Шейлы. Шейла сказала, что вернется часам к четырем после полудня, но уже 16.20, а ее нигде не видно.
Он вытащил из кармана тощий бумажник и пересчитал оставшиеся деньги. У него оставалось пятьдесят пять долларов. У Шейлы приблизительно столько же. Если их план не сработает, им придется покинуть это место. Сотни долларов в этом городе хватит на очень короткое время.
Затем он увидел ее идущей по широкому тротуару. По выражению ее лица понять что-либо было невозможно. Она всегда выглядела одинаково: и когда была довольна собой и когда нет. Это часто выводило его из себя. Даже когда она сердилась на него, она всегда оставалась спокойной, только тон ее голоса чуть повышался, а дымчато-голубые глаза становились чуть более живыми.
Не торопясь, она поднялась по ступенькам отеля и вошла вовнутрь, даже не взглянув в его сторону. Он почувствовал неожиданный приступ гнева и уже готов был вскочить и броситься за ней. Ничто не может вывести ее из равновесия! Ведь она же знает, как медленно тянулись для него последние часы! Неужели она не могла подать хотя бы малейший знак, что все кончилось успешно?
Он глянул сквозь пыльное окно в холл. Она остановилась у стола дежурного портье, престарелого негра, и взяла ключ. Вновь Хэммет испытал приступ раздражения. Вытащив сигарету, он прикурил ее и отбросил спичку. Глянув на желтые пятна от никотина на своих пальцах, он сделал гримасу.
Он просидел так пять минут, показавшиеся вечностью, потом поднялся и с подчеркнутым равнодушием спустился в холл отеля. Там в бамбуковых креслах сидели четыре или пять пожилых постояльцев и оживленно переговаривались между собой. "Черт бы вас побрал, старые развалины! - раздраженно подумал он. - Вам давно пора лежать в гробах!"
- Ключ от номера 32, - сказал он, останавливаясь возле дежурного портье.
- Да, сэр. Ключ от номера 32. - Черные пальцы сняли ключ с доски и положили перед ним на столик.
- Вы будете ужинать сегодня вечером, сэр? - старый негр доброжелательно улыбнулся. - У нас превосходный ужин. Вам понравится. Суп, свежая рыба, мороженое. - Служащий разговаривал с ним, как со старым знакомым.
Хэммет моргнул. У него не было выбора, так как он жил здесь на полном пансионе, и ужин в отеле входил в цену номера.
- Обязательно. - Хэммет взял ключ и неторопливо пошел к лифту.
Выйдя из лифта, он медленно дошел до двери своего номера, остановился, посмотрел направо, налево, затем скользнул к двери номера Шейлы. Повернув ручку, он открыл дверь и без стука вошел вовнутрь, закрыв дверь за собой.
Шейла стояла у открытого окна. На ней был легкий хлопчатобумажный халатик, позволяющий видеть изящные линии ее тела, длинные ноги. Этот вид всегда возбуждал его, но сейчас было не до секса. Она оглянулась, затем молча прошла к креслу и уселась, подчеркнуто поправив халатик.
- Я же просила, чтобы ты приходил ко мне не раньше полуночи, равнодушно сказала она. - Неужели так трудно выполнить такую пустяковую просьбу?
Он присел на кровать.
- Все в порядке. Никто меня не видел. Как дела?
- Теперь остается только ждать. Единственное, что я знаю, так это то, что он на моей стороне.
Хэммет нахмурился.
- Итак, Джек был прав? Он попался на удочку?
- Думаю, да.
Сдержанный тон ее голоса заставил Хэммета пристально взглянуть на нее.
- Какая муха тебя укусила? Что-нибудь идет не так?
- Меня?
- Бога ради, Шейла! В чем дело?
Она глянула на него.
- Не все так просто. Ей хотелось бы иметь на этой должности пожилую женщину. Он обещал ее уговорить, но это еще ничего не значит.
Хэммет запустил пальцы в свои давно не мытые волосы.
- Ерунда! Он уговорит ее. Джек сказал, что она неравнодушна к нему. Если он так сказал, значит, так оно и есть.
- Но ей же семьдесят восемь лет!
Хэммет улыбнулся.
- Я знаю мою тетушку. Она всегда была неравнодушна к симпатичным мужчинам. Никогда не могла ни в чем отказать им. Если Джек говорит, что она симпатизирует Петтерсону, то он знает, что говорит. Она ни в чем не откажет этому красавчику.
Шейла откинулась на спинку кресла.
- Какие вы все недалекие! - сказала она презрительно. Скрестив длинные ноги, она вновь заботливо поправила халатик. - Он часто бывает у нее. Женщине ее положения всегда хочется быть в центре внимания. Если же она возьмет в экономки молодую женщину, внимание Петтерсона может переключиться на эту женщину. Теперь ты понимаешь мои сомнения?
Хэммет в раздражении начал грызть ногти.
- Да уж! Я говорил тебе... мне это совершенно не нравится. Почему бы нам не покинуть этот городишко? Уедем в Лос-Анджелес.
- Петтерсон скажет ей, что мне уже тридцать восемь, - продолжала Шейла, игнорируя его слова. - Это представляет некоторую опасность: даже тридцать восемь слишком юный возраст для старой дамы. Ей нужна старуха ее возраста.
- О'кей, тогда дела наши плохи.
- Успокойся, Джерри!
- И все же было бы лучше, если бы мы уехали отсюда.
Шейла глянула на свои часики.
- Петтерсон навестит меня после свидания с ней. Я бы хотела до этого принять душ. Возможно, он пригласит меня поужинать с ним. Он сказал, что заедет в любом случае, будут новости хорошими или плохими. Так что уходи, Джерри. Мне надо переодеться.
Он некоторое время молча смотрел на нее, потом медленно направился к двери. Взявшись за ручку, он помедлил, глядя на нее.
- Иногда я думаю, что у меня крыша поехала, когда я связался с тобой, взбешенно сказал он. - Откуда у тебя холодная рыбья кровь... ты похожа на Снежную королеву!
- Пожалуйста, уходи, Джерри. У меня и без того дел хватает. - Пройдя мимо него, она исчезла в ванной.
* * *
Когда Петтерсон остановил возле отеля "Франклин" свой красный спортивный автомобиль, он увидел Шейлу Олдхилл, сидящую на веранде, и помахал ей рукой. Она поднялась и спустилась по ступенькам. Петтерсон вышел из машины, оставив дверцу открытой. Было уже почти 20.00, и все, в том числе и Хэммет, ужинали в ресторане.
Петтерсон с восхищением следил за ее приближением. На ней было простое белое платье, а вокруг тонкой талии обвивалась цепочка из желтого металла. В руке она держала белую пластиковую сумочку. Он отметил, что Шейла выглядит потрясающе.
- Хэлло, - приветствовал он ее теплой улыбкой. - Нам много о чем надо поговорить. Может быть, вы доставите мне удовольствие и поужинаете со мной? Я чертовски голоден, и, как я сказал... нам много о чем надо поговорить.
Ее дымчато-голубые глаза расширились, она нерешительно посмотрела на него, затем кивнула.
- Благодарю. Я согласна.
- Тогда садитесь. Вы любите рыбные блюда?
- Мне нравится все. - Она осторожно, стараясь не смять платье, села в машину, предоставив Петтерсону полюбоваться ее коленками. Захлопнув дверцу, он сел за руль. По всей вероятности, он уже заезжал домой, так как на нем был другой костюм и свежая рубашка. Он был чисто выбрит, и от него приятно пахло одеколоном.
- Я думаю, все будет в порядке, - сказал он, когда автомобиль влился в поток машин, которых было особенно много в этот час. - Мы должны решить кое-какие вопросы, но перспективы весьма обнадеживающие. Все остальное будет зависеть только от вас.
- Да, - она откинулась на спинку комфортабельного сиденья. - Очень любезно с вашей стороны, мистер Петтерсон. Извините, что доставила вам столько беспокойства.
- О, это ведь и в моих интересах, - он улыбнулся. - Ведь я часто навещаю миссис Морели-Джонсон. А с ее бывшей экономкой у меня была масса проблем. Если говорить честно, она меня терпеть не могла, - он вновь улыбнулся. - Ну, а с вами, как я надеюсь, у нас будут совершенно иные отношения.
- Да.
Он взглянул на нее. Лицо ее было повернуто в профиль и освещено неярким светом лампочки салона. Он вновь ощутил влекущий зов плоти, исходящий от нее. Как будет приятно сжать ее в объятиях и поцеловать в этот непокорный волевой рот.
Он переключил скорость и свернул с бульвара.
- Мы практически у цели. Это мой любимый ресторан. И не только потому, что здесь превосходно кормят, но и потому, что все заботы о машине берут на себя служащие ресторана.
Швейцар, облаченный в желто-голубую униформу, мигом оказался возле машины, едва Петтерсон распахнул дверь. Сняв форменную шапочку, он церемонно приветствовал их.
- Добрый вечер, мистер Петтерсон. Добрый вечер, мисс.
- Все в порядке, Фред. Отгони машину. - Он помог Шейле выйти из автомобиля и, церемонно подставив локоть, повел в ресторан. Пройдя коротким коридором, они оказались в переполненном зале, но Петтерсон указал на узкую лестницу.
- Мы будем ужинать на втором этаже. Там почти что никого не бывает.
На маленькой площадке второго этажа их уже с улыбкой поджидал метрдотель, держа в руках меню.
- Добрый вечер, мистер Петтерсон... ма-а-дам. - Увидев его улыбку, Шейла поняла, что произвела на метрдотеля определенное впечатление. - Сюда, пожалуйста.
Открыв дверь, он ввел их в небольшой кабинет, где стоял столик, сервированный на двоих, два красных, с золотой окантовкой, плюшевых кресла. Стены тоже были декорированы плюшем, окно было зашторено красными портьерами.
- Два коктейля с шампанским, Генри, - распорядился Петтерсон. - И быстро.
- Конечно, мистер Петтерсон, - метрдотель исчез.
Шейла осмотрела кабинет, повернулась и глянула на дверь, которая запиралась изнутри на тяжелую задвижку.
- Вот уж не думала, что в подобных заведениях до сих пор сохранились такие интимные кабинеты.
Петтерсон выдвинул из-под стола кресла и приглашающе махнул рукой.
- Почему же... Я часто использую этот кабинет для деловых встреч. - Он улыбнулся. - В этом масса преимуществ, а платит за все банк.
Усевшись, она пытливо глянула на него.
- Так банк оплатит и сегодняшний ужин?
Он улыбнулся, затем сел.
- Нет... это мои проблемы. Вы любите устрицы?
- Да... очень.
Вернулся метрдотель в сопровождении официанта, который нес два высоких бокала с шампанским.
Усевшись поудобнее, Шейла наблюдала за тем, как Петтерсон изучает меню. Он очень быстро сделал выбор. Без консультаций с официантом, он заказал устрицы и рыбное ассорти.
- Ваше обычное белое вино? - любезно осведомился метрдотель.
Петтерсон кивнул. Когда они удалились, он сказал:
- Рыбное ассорти здесь просто чудо. Это фирменное блюдо ресторана. Его можно отведать только здесь.
- Звучит интригующе.
Он поднял свой бокал.
- За ваш успех!
Не притрагиваясь к своему бокалу, она изучающе глянула на него.
- Мистер Петтерсон, вы всегда оказываете такие знаки внимания будущим кандидатурам в экономки?
Он поднял брови, лучезарно улыбаясь.
- Вы не поверите, но это в первый раз. Но ведь экономки бывают разные, не так ли?
Она подняла бокал, пригубила немного, затем поставила на столик.
- Итак, у меня есть шансы?
- Да... и неплохие. - Он выпил половину содержимого бокала, потом продолжил: - Но вы же знаете, в этих стариках никогда нельзя быть уверенным. Между нами, даже иногда я бываю жертвой ее плохого настроения. Но сегодня она была в настроении... остается надеяться, чтобы оно не испортилось к завтрашнему дню.
Принесли устрицы на серебряном блюде. Пока официант нарезал лимон и готовил блюдо, Петтерсон молчал. Когда официант ушел, Петтерсон заговорил вновь:
- Что самое неприятное, так это то, что ее весьма смущает ваш возраст... должен вас об этом предупредить.
- Понимаю.
- Да, - Петтерсон с видом знатока отправил в рот первую устрицу. - Но это не самое главное, если вы правильно поведете игру.
Она тоже попробовала устрицы, прежде чем сказать:
- Как вас понимать?
Петтерсон наклонился вперед, доброжелательно улыбаясь.
- Вам уже кто-нибудь говорил о вашем обаянии?
Она отложила пустую раковину и взглянула на Петтерсона.
- Да... Доктор Фосдик, например.
Петтерсон быстро прикончил вторую устрицу.
- Да... Я и забыл о нем. Как я уже говорил, старая дама наполовину слепая, но все же видит кое-что. Я бы предложил вам завтра одеть что-нибудь менее броское.
- Так я увижу ее завтра?
- В одиннадцать часов, и, пожалуйста, будьте пунктуальны. Она придает этому большое значение.
Некоторое время они ели в молчании. Петтерсон то и дело поглядывал на Шейлу. Но лишенное всякого выражения лицо ничего не говорило ему. Когда они прикончили устрицы, тут же появился официант и сменил приборы. Петтерсон забеспокоился. Почему она так холодна? Он никак не мог поверить в это: женщина с такой сексуальной внешностью не может быть равнодушна к мужчинам. Но почему она не обращает внимания на весь его шарм? Не отвечает на его улыбки? Неужели его улыбка утратила былое обаяние? Он с нетерпением ждал, когда официант поставит перед ним рыбное ассорти.
Когда официант ушел, Шейла некоторое время молчала, затем сказала:
- Спасибо, все было очень вкусно.
- Я рад, что вам понравились устрицы. - Петтерсон подцепил на вилку кусочек рыбы. - Я многое рассказал ей о вас. Как я заметил, тот факт, что вы дочь Генри Олдхилла, произвел на нее впечатление. Но когда ее энтузиазм несколько поутих, она заметила, что вы, должно быть, очень молоды.
1 2 3 4