— Но иногда стоит покопаться и в старых делах. В них натыкаешься на такое, о чем не можешь и мечтать, идя по свежему следу. Предположим, что девушка столкнулась с нечестной игрой. Парень, который замешан в этом, ушел в тень, лег на дно. Проходит определенное время, он теряет осторожность. Он уверен в полной своей безопасности. И вдруг ему, как снег на голову, сваливается новое расследование. Есть шанс, что, потеряв самообладание, он начнет делать ошибочные шаги и тем самым выдаст себя. Подобное случалось не раз.— Теперь понимаю… Чем я могу вам помочь?— Интересно знать ваше мнение, как девушка, столь откровенно одетая, могла исчезнуть отсюда незамеченной?— Я долго ломал над этим голову, но так и не пришел к определенному выводу, — пожал плечами директор. — Оба черных хода охранялись, а пройти через ресторан и не привлечь к себе внимания ей удалось бы разве что только в шапке-невидимке.— А кто охранял входные двери?— У служебного входа был Джо Фармер, у подвального — Пит Шульц. Оба они дали показания, что не видели девушки.— Вам не приходило в голову, что один из них мог солгать? Если это так, то во всей истории с таинственным исчезновением нет никакой мистики. Неужели полиция не допускала подобной версии?— Разумеется, допускала. Полицейские долго трясли каждого из вахтеров, но так ничего путного и не добились. Оба уперлись в одно: поста не покидали и девушки не видели.— Есть ли факты, говорящие против свидетелей?— Шульц — вообще вне подозрений. К тому же он наблюдал за разгрузкой ящиков с пивом. Полицейские допросили водителя грузовика. Он подтвердил, что во время исчезновения девушки Шульц находился у дверей.— Таким образом, остается Фармер. У него имеется алиби?— Нет. Я часто удивлялся этому парню. Меры в выпивке он не знал. Он имел привычку заглядывать в бар к Майку — это через дорогу. Незадолго до того, как произошла история с Бенсон, я его поймал там с поличным и предупредил, что если подобное повторится, то его уволят.— В вашем заявлении в полицию об этом нет ни слова, — заметил я.— Верно, — улыбнулся Вейман, — просто мне не хотелось причинять парню неприятности. Прежде чем звонить в полицию, я вызвал его к себе, и он клятвенно заверял меня, что в этот раз через дорогу не бегал.— Так ведь однажды парня застукали, и он знал, что если подобное повторится, то его рассчитают. Какова же в таком случае достоверность его клятвенных заверений?— Прежде чем говорить с ним, я побывал в заведении у Майка. Бармен сказал, что Фармер в тот день в баре не показывался. Я уверен, что Джо мне не лгал.— Мне кажется, что-то уже проясняется. Девушка могла выйти через эту дверь.— Но она все равно не смогла бы уйти далеко незамеченной.— Почему же? Если Фэй Бенсон ожидала машина, она могла спокойно уехать, не привлекая внимания прохожих. Мне бы хотелось поговорить с Фармером.— Видите ли, он умер…— Умер? — Я растерянно уставился на Веймана. — Но когда?— Через два дня после исчезновения девушки. Его сбила промчавшаяся машина. Шофера так и не нашли.— Так-так, — протянул я разочарованно, — мне уж было подумалось, что кончик найден. А посыльный, надеюсь, еще служит у вас?— Спенсер? Да, он по-прежнему здесь. Хотите с ним поговорить?— Ведь он последним видел девушку, не так ли?— Да. Побудьте, пожалуйста, тут, мистер Слейден. У меня неотложные дела, а мальчишку я сейчас пришлю. С этими словами он поднялся.— Последний вопрос: что вы думали о Фэй Бенсон? Может, у нее был неуживчивый характер, с которым легко попасть в беду? Он отрицательно покачал головой:— Я не склонен так считать. Бенсон была обаятельна, и ее выступления пользовались успехом. Совсем непохожа на местных девиц… Она была замкнута, но о недружелюбии и речи быть не могло… Она умела себя держать… Нет, у нее вовсе не было дурного характера, — заключил Вейман.— Упоминала ли она о своих знакомых? Говорила ли, откуда появилась в Уэлдене?— О себе она предпочитала молчать. Выступления ее мне нравились. Должно быть, на эстраде она была не первый год, у нее был большой опыт. Это ведь всегда заметно: есть опыт у актрисы или нет.— Мне кажется, что она от кого-то скрывалась, — предположил я. — Ни друзей, ни переписки, замкнутость и нежелание упоминать о своем прошлом. Все сходится к одному… Что ж, не смею вас больше задерживать. Расспрошу посыльного.Когда вошел Спенсер, я предложил ему кресло. Это был худощавый, высокий юноша лет двадцати. Он уставился на меня, хлопая глазами; его взгляд выражал одновременно робость и восхищение.— Извините, вы тот самый Чет Слейден, который пишет в «Крайм фэктс»?— Ты угадал, парень. А что, приходилось просматривать мою чепуху?— Приходилось — не то слово, черт меня побери! Я уже который год просто зачитываюсь вашими рассказами.— Я и сам читаю их уже много лет, так что мы два сапога — пара, — ухмыльнулся я. — Сейчас вот пришлось взяться за дело Фэй Бенсон, и я надеюсь, что ты кое в чем поможешь мне разобраться. Как ты с ней ладил?— У нас были замечательные отношения. Фэй была милашкой, мистер Слейден, она не причиняла мне ни малейшего беспокойства.— Когда ты заходил к ней в комнату во второй раз, все ли там было в порядке? Не заметил ли ты следов борьбы?— Все было так же, как и в первый раз, не хватало только Фэй.— А ты уверен, что именно она находилась в комнате в первый раз?— Несомненно. Постучав, я услышал, как она сказала: «Войдите». Я открыл дверь, заглянул в комнату. Фэй, стоя у зеркала, поправляла эстрадный костюм. Она заверила, что готова к выступлению, и поинтересовалась, не звонили ли ей по телефону. Я ответил, что в случае звонка ее позовут к аппарату в комнате Джо.— Она ждала какого-то звонка?— Да. Похоже, что она очень беспокоилась из-за него.— И ей позвонили?— По-моему, нет.— Можно взглянуть на ее костюмерную? — Только снаружи, мистер Слейден. Сейчас там переодевается актриса.— Снаружи так снаружи.Он провел меня по коридору и спустился по лестнице в противоположном от фасада конце здания, открыл дверь, и я оказался в коридорчике, заставленном всяким хламом — какими-то бочками, сломанными юпитерами, футлярами от музыкальных инструментов.Созерцание двери костюмерной не принесло мне свежих идей. Она находилась всего в пятнадцати ярдах от выхода на сцену, сразу за поворотом, так что коридор от нее не просматривался.— Ты вполне уверен, что в ее комнате не было другой одежды? Она не могла переодеться?— Совершенно уверен, мистер Слейден. В мои обязанности входит также уборка костюмерных, и ее шкаф всегда был пуст, а другого подходящего места для хранения платья в комнате нет.— Может, там есть ширма?— Конечно, мистер Слейден.— Что ж, спасибо. Если возникнет необходимость, я загляну сюда снова и вызову тебя. Кстати, а где находится бар Майка?— Я вас провожу.Он провел меня через зал к черному ходу и, показав на противоположную сторону переулка, произнес:— Вот он.Поблагодарив посыльного, я пересек переулок и толкнул дверь бара.За столом сидело трое мужчин, потягивая пиво; четвертый, облокотившись о стойку, задумался над стаканом с виски. Могучего вида бармен с красным добродушным лицом крутил ручку радиоприемника. Направившись в конец бара, подальше от этих четверых, я стал ожидать, когда подойдет бармен.— Мне двойное шотландское с содовой, и если у вас нет других дел повеселее, принесите то же и себе. Бармен осклабился:— Будет исполнено, спасибо!Он вернулся с наполненными стаканами, и беседа возобновилась.— Давненько я не бывал у вас в Уэлдене. Пожалуй, больше года, — сказал я. — У меня тут был знакомый. Звали его Джо Фармер. Я слышал, он умер…— Так оно и есть, — кивнул бармен, — какой-то подонок его сбил и скрылся. Его так и не разыскали. Да что там говорить, если уж местные копы не могут найти даже собственную фамилию в телефонном справочнике.— Сами-то вы знавали Джо?— Не довелось. Я здесь новичок, а он погиб за пару дней до моего приезда. Но историю с ним я знаю. Внезапно во мне пробудился интерес:— А что случилось с барменом, у которого Джо так любил поддавать?— С Джейком Хессоном? Он бросил работу у Майка: нашел дело получше.— Не знаете, где?— В каком-то отеле. Запамятовал название.— Может быть, в «Шэд-отеле»? — осенило меня.— Вот-вот, именно там, — подтвердил бармен. Я взглянул на него с нежностью:— Давай-ка допьем и повторим. Мне стало ясно, что лед тронулся. Глава 2 Вернувшись в клуб «Флориан» за Берни, я узнал от метрдотеля, что он минут двадцать назад ушел.— Один? — поинтересовался я. Метрдотель отрицательно покачал головой:— С ним была одна из наших танцовщиц, — в его голосе прозвучало явное неодобрение.Зная Берни как любителя легких приключений, я был абсолютно уверен, что не увижусь с ним до утра, и поэтому решил вернуться в «Шэд-отель» и еще раз поговорить с Джейком Хессоном.Бар оказался закрытым. Тогда мое внимание привлек администратор отеля, лениво перелистывавший журнал.— Не знаю вашего имени, — облокотился я о конторку. — Закуривайте.— Моя фамилия Ларсон. Спасибо, не курю, — отозвался он.— А как зовут нашего бармена? По-моему, я встречал его где-то.— Джейк Хессон.— Кажется, раньше он работал в баре Майка. Это на задворках клуба «Флориан». Я не ошибаюсь?— Нисколько. Он появился у нас с год назад, — ответил Ларсон, взглянув на меня без особого любопытства.— Постарайтесь вспомнить точную дату.— Сентябрь прошлого года. А чем вызван такой интерес?— То есть как раз, когда у вас останавливалась Фэй Бенсон? — Ларсон отодвинул журнал. Он явно не мог решить, как отнестись ко мне: с подозрением или с участием.— Вы имеете в виду исчезнувшую девушку?— Ее самую. Когда она здесь останавливалась, Хессон уже работал в баре?— Нет.— Забавно. А он утверждает, что встречал ее здесь.— Вас интересует мисс Бенсон?— Именно. Я расследую ее дело по заданию «Крайм фэктс». И как долго она здесь прожила?— Вы что же, хотите сказать, что это дело снова открыли?— Оно никогда и не закрывалось. Как долго, я вас спрашиваю, она здесь прожила?Пододвинув к себе большую, добротно переплетенную в кожу книгу, Ларсон принялся листать ее страницы. После небольшой паузы он произнес:— Записалась она девятого августа, а пропала — семнадцатого.— Она оплатила счет за номер, прежде чем исчезла?— Нет. За ней остался долг в тридцать монет. Полагаю, что эти денежки плакали.— Как распорядились ее вещами?— Их конфисковала полиция. Да там и было-то кот наплакал: дамская сумка и чемоданчик.— Посетители у нее бывали?— Нет, на ее имя не поступало даже почты.— Может быть, ей звонили по телефону?И на этот вопрос Ларсон отрицательно покачал головой:— Правда, спустя три дня после исчезновения мисс Бенсон ее разыскивала какая-то девушка. Но пока она жила у нас, ею никто не интересовался.— Что за девушка?— Не знаю. Она пришла и спросила: не появилась ли мисс Бенсон. Когда я ответил, что нет, она оставила телефон и просила позвонить, если мисс Бенсон вернется.— Вы сообщили об этом полиции?— О девушке? А зачем? Достаточно того, что их кованые каблуки прежде всего затопали именно здесь. Ничто так не отпугивает посетителей, как это стадо в мундирах. Дела в гостинице идут не так уж прекрасно, чтобы мы могли позволить себе разбазаривать клиентуру.— А вы случайно не помните, как звали эту посетительницу? Ларсон раскрыл на последней странице книгу регистрации посетителей, отцепил прикрепленную там визитную карточку и протянул ее мне. На карточке значилось: ДЖОАН НИКОЛЬСКВАРТИРА «Б»ЛИНКОЛЬН-АВЕНЮ 76, УЭЛДЕН, У-75600.
Поблагодарив, я спрятал карточку в бумажник.— Хессон где-нибудь поблизости? Мне надо перекинуться с ним парой слов.— Он живет не здесь. У него комната на Бэй-стрит.— Вы помните номер?— Двадцать семь, а в чем дело?— Да никакого особого дела. Просто я по крупицам подбираю информацию, как сорока таскает все, что блестит. Сорока, знаете ли, напугала мою маму перед тем, как я появился на свет божий. Пожалуй, мне пора закругляться. Утром увидимся.Оставив его в полном недоумении, я поднялся к себе в номер. С полчаса я тщетно пытался заснуть. Внезапно дверь номера распахнулась, и вспыхнул свет. Прищурясь, я сел на постели и тут узнал стоявшего в дверном проеме Берни.— Ради всех святых, дашь ли ты мне спокойно поспать? — прорычал я.— Тебе бы следовало быть на ногах и работать, как это делаю я, — заявил Берни, нетвердой сходкой направляясь к моей кровати. — Правда, я слегка окосел.Он тяжело хлопнулся на постель и важно надул щеки:— Есть недурная новость: у Фэй был приятель!— Повтори, — воскликнул я пораженный, — тебе удалось его разыскать?— Разыскать пока не удалось, зато я достал превосходное описание его внешности. Я был уверен, что такая задавака, как эта Бенсон, не сможет обойтись в своей жизни без приятеля: это противоречило бы природе вещей. Я-таки познакомился с той рыжей. Она величает себя Доун, но готов биться об заклад, что настоящее ее имя Беула, Дагмара или что-нибудь в этом роде, внушающее страх и благоговение. А какова собой! Никаких тебе запретов, ограничений, зато какая пылкая страсть к деньгам!— И что же она тебе поведала?— Она работала в клубе в одно время с Фэй, — объяснил Берни, протирая глаза. — То ли пол качается под ногами, то ли я пьянее, чем мне кажется.— Да нет, — произнес я не без сарказма, — на море сегодня действительно шторм. Ну выкладывай, что там у тебя.— Доун рассказала, что никто из девушек не будет с Фэй Бенсон на короткой ноге. Это вовсе не значит, что она держалась высокомерно — просто у нее была собственная костюмерная, и она предпочитала пользоваться именно ею. Остальные девушки, как это всегда водится, любили о ней посудачить. Через три дня после начала работы Фэй в клубе Доун видела, как она разговаривала с человеком, сидевшим за рулем машины. Это случилось вечером. Машина стояла в дальнем конце переулка, того, что позади клуба. Рассмотреть лицо того человека Доун как следует не смогла: он был в шляпе, надвинутой на глаза, и дымчатых очках, явно излишних, поскольку уже стемнело. Машина была дорогой марки: двухцветный кремово-зеленый «кадиллак» с откидным верхом.— Эй ты, остолоп, этот тип мог ведь просто спрашивать дорогу.— Я подумал о такой версии. — Берни широко открыл глаза и опять с подозрением уставился в пол. — Может, это и не сразу бросается в глаза, но у меня настоящий талант детектива. Через пару дней Доун снова встретила этого человека. Он разговаривал с Фармером в швейцарской у служебного входа; тут-то ей и удалось его хорошенько рассмотреть. Когда Фармер остался один, Доун поинтересовалась, с кем это он беседовал. Фармер ответил, что этот человек поджидал Фэй, а сам он с ним не знаком. На всякий случай, чтобы не запамятовать, я записал его приметы.— Просто очаровательно, что ты не забыл это сделать. Я поражаюсь, как ты сумел сюда добраться в подобном состоянии.Берни самодовольно хмыкнул, извлек бумажник и достал из него сложенный листок:— Мне помогла дойти Доун. Вот какая это девушка! Она утверждает, что никогда не упускает случая пополнить свой банковский счет. Знаешь, как она меня величала? Гусем, несущим ей золотые яйца. Остроумно, не правда ли?— Кончай об этом, пьяный повеса, — огрызнулся я, — покажи-ка мне лучше твое описание.Берни поднес к глазам листок бумаги, нахмурился и произнес:— Что за чудеса! Неужели я писал по-китайски?— Олух, ты же читаешь вверх ногами!— В самом деле? — Верни перевернул страницу. — А я, признаться, готов был подумать, что от алкоголя неожиданно повысился мой культурный уровень. Итак, это был мужчина ростом около шести футов, сухощавый, загорелый, с усиками. Темные очки он носит даже ночью. На нем было пальто из верблюжьей шерсти, белая рубашка и галстук-бабочка в крапинку. На правой руке он носит золотую цепочку, на левой — золотые часы с браслетом. Эти штучки были действительно золотыми — тут Доун не проведешь. На вид незнакомцу около тридцати пяти. Неплохое описание, а?Я взял листок из дрожащей руки Верни, сложил его и спрятал в ящик тумбочки у кровати.— Недурно. Мы определенно обскакали полицию. Они ведь так и не докопались до этого человека. Есть ли у тебя что-нибудь еще?— Не слишком ли много ты хочешь получить за одну ночь? Доун перевела разговор на тему о том, как она любит деньги, и остановить ее не могла никакая сила в мире.— Тогда нам пора расходиться. На всякий случай, твой номер слева, следующий за моим.— А каковы твои успехи? — Берни подозрительно покосился на меня. — Твои-то розыски дали хоть какие-нибудь результаты? Чем занимался ты все это время?— Множеством дел. Тебе, однако, трудно будет сосредоточиться, поэтому отправляйся-ка спать. Поговорим утром.— Недурная мысль. — Берни поднялся. — С удовольствием чуток сосну. Но ты не берись за дело спозаранку. Подозреваю, что у меня будет похмелье.— Спать, спать! — сказал я и выключил свет. * * * В половине десятого утра я заглянул в номер к Берни. Он так и не нашел в себе сил раздеться и, открыв рот, спал мертвецким сном.
1 2 3 4
Поблагодарив, я спрятал карточку в бумажник.— Хессон где-нибудь поблизости? Мне надо перекинуться с ним парой слов.— Он живет не здесь. У него комната на Бэй-стрит.— Вы помните номер?— Двадцать семь, а в чем дело?— Да никакого особого дела. Просто я по крупицам подбираю информацию, как сорока таскает все, что блестит. Сорока, знаете ли, напугала мою маму перед тем, как я появился на свет божий. Пожалуй, мне пора закругляться. Утром увидимся.Оставив его в полном недоумении, я поднялся к себе в номер. С полчаса я тщетно пытался заснуть. Внезапно дверь номера распахнулась, и вспыхнул свет. Прищурясь, я сел на постели и тут узнал стоявшего в дверном проеме Берни.— Ради всех святых, дашь ли ты мне спокойно поспать? — прорычал я.— Тебе бы следовало быть на ногах и работать, как это делаю я, — заявил Берни, нетвердой сходкой направляясь к моей кровати. — Правда, я слегка окосел.Он тяжело хлопнулся на постель и важно надул щеки:— Есть недурная новость: у Фэй был приятель!— Повтори, — воскликнул я пораженный, — тебе удалось его разыскать?— Разыскать пока не удалось, зато я достал превосходное описание его внешности. Я был уверен, что такая задавака, как эта Бенсон, не сможет обойтись в своей жизни без приятеля: это противоречило бы природе вещей. Я-таки познакомился с той рыжей. Она величает себя Доун, но готов биться об заклад, что настоящее ее имя Беула, Дагмара или что-нибудь в этом роде, внушающее страх и благоговение. А какова собой! Никаких тебе запретов, ограничений, зато какая пылкая страсть к деньгам!— И что же она тебе поведала?— Она работала в клубе в одно время с Фэй, — объяснил Берни, протирая глаза. — То ли пол качается под ногами, то ли я пьянее, чем мне кажется.— Да нет, — произнес я не без сарказма, — на море сегодня действительно шторм. Ну выкладывай, что там у тебя.— Доун рассказала, что никто из девушек не будет с Фэй Бенсон на короткой ноге. Это вовсе не значит, что она держалась высокомерно — просто у нее была собственная костюмерная, и она предпочитала пользоваться именно ею. Остальные девушки, как это всегда водится, любили о ней посудачить. Через три дня после начала работы Фэй в клубе Доун видела, как она разговаривала с человеком, сидевшим за рулем машины. Это случилось вечером. Машина стояла в дальнем конце переулка, того, что позади клуба. Рассмотреть лицо того человека Доун как следует не смогла: он был в шляпе, надвинутой на глаза, и дымчатых очках, явно излишних, поскольку уже стемнело. Машина была дорогой марки: двухцветный кремово-зеленый «кадиллак» с откидным верхом.— Эй ты, остолоп, этот тип мог ведь просто спрашивать дорогу.— Я подумал о такой версии. — Берни широко открыл глаза и опять с подозрением уставился в пол. — Может, это и не сразу бросается в глаза, но у меня настоящий талант детектива. Через пару дней Доун снова встретила этого человека. Он разговаривал с Фармером в швейцарской у служебного входа; тут-то ей и удалось его хорошенько рассмотреть. Когда Фармер остался один, Доун поинтересовалась, с кем это он беседовал. Фармер ответил, что этот человек поджидал Фэй, а сам он с ним не знаком. На всякий случай, чтобы не запамятовать, я записал его приметы.— Просто очаровательно, что ты не забыл это сделать. Я поражаюсь, как ты сумел сюда добраться в подобном состоянии.Берни самодовольно хмыкнул, извлек бумажник и достал из него сложенный листок:— Мне помогла дойти Доун. Вот какая это девушка! Она утверждает, что никогда не упускает случая пополнить свой банковский счет. Знаешь, как она меня величала? Гусем, несущим ей золотые яйца. Остроумно, не правда ли?— Кончай об этом, пьяный повеса, — огрызнулся я, — покажи-ка мне лучше твое описание.Берни поднес к глазам листок бумаги, нахмурился и произнес:— Что за чудеса! Неужели я писал по-китайски?— Олух, ты же читаешь вверх ногами!— В самом деле? — Верни перевернул страницу. — А я, признаться, готов был подумать, что от алкоголя неожиданно повысился мой культурный уровень. Итак, это был мужчина ростом около шести футов, сухощавый, загорелый, с усиками. Темные очки он носит даже ночью. На нем было пальто из верблюжьей шерсти, белая рубашка и галстук-бабочка в крапинку. На правой руке он носит золотую цепочку, на левой — золотые часы с браслетом. Эти штучки были действительно золотыми — тут Доун не проведешь. На вид незнакомцу около тридцати пяти. Неплохое описание, а?Я взял листок из дрожащей руки Верни, сложил его и спрятал в ящик тумбочки у кровати.— Недурно. Мы определенно обскакали полицию. Они ведь так и не докопались до этого человека. Есть ли у тебя что-нибудь еще?— Не слишком ли много ты хочешь получить за одну ночь? Доун перевела разговор на тему о том, как она любит деньги, и остановить ее не могла никакая сила в мире.— Тогда нам пора расходиться. На всякий случай, твой номер слева, следующий за моим.— А каковы твои успехи? — Берни подозрительно покосился на меня. — Твои-то розыски дали хоть какие-нибудь результаты? Чем занимался ты все это время?— Множеством дел. Тебе, однако, трудно будет сосредоточиться, поэтому отправляйся-ка спать. Поговорим утром.— Недурная мысль. — Берни поднялся. — С удовольствием чуток сосну. Но ты не берись за дело спозаранку. Подозреваю, что у меня будет похмелье.— Спать, спать! — сказал я и выключил свет. * * * В половине десятого утра я заглянул в номер к Берни. Он так и не нашел в себе сил раздеться и, открыв рот, спал мертвецким сном.
1 2 3 4