– Лучшая в мире игра, если не относиться к ней серьезно. В этом смысле ее можно сравнить с женщиной. К ним нельзя относиться серьезно, иначе попадетесь на крючок – и поминай как звали. Сколько вы набираете?Я сказал, что в лучшие времена набирал семьдесят два.Он уставился на меня так, словно видел впервые.– Так вы же почти профессионал!– Иначе и быть не могло – я играю в гольф с пяти лет. Мой отец был помешан на гольфе. Даже мать заставлял играть.Я пошел к двери.– Завтра в восемь буду у вас.– Давайте, Скотт. – Он все не сводил с меня испытующих глаз. – И договоритесь с кем-нибудь насчет гольфа. – Рот его изогнулся в скверной улыбочке. – А на вечер найдите себе хорошенькую девчонку. Гольф и женщины – это лучший в мире отдых.Я наконец вышел из его комнаты. Цинизм Эйткена оставил неприятный осадок, я даже не мог сообразить, ехать мне в лифте или спускаться по лестнице. Но тут в мозгу возникла навязчивая картина: она перед зеркалом, и я направился к лестнице.Там я остановился и через перила взглянул на нижнюю площадку. Свет не горел, и я почти физически ощутил боль разочарования. Потом до меня дошло, что сейчас только десять минут десятого. Конечно, еще рано, и в спальне ей делать нечего.Поэтому я вернулся к лифту и спустился в холл.Там меня ждал Уоткинс.– Мистер Эйткен сегодня не совсем хорошо себя чувствует, – сказал я, направляясь вместе с ним к парадной двери.– Его немного лихорадит, сэр. Я полагаю, в этом нет ничего удивительного.– Вы правы. Завтра вечером я приду снова.– Не сомневаюсь, что мистер Эйткен с радостью ждет ваших визитов, – сказал Уоткинс, открывая дверь.Мы попрощались, и я вышел. Стоял жаркий лунный вечер.«Кадиллак» я оставил на площадке у лестницы и сейчас медленно пошел вниз. Спустившись, оглянулся на дом. Светилась только комната Эйткена, остальные смотрели на меня поблескивающими черными окнами. Где же она: уехала или, может быть, где-то в задней части дома?Весь день я сгорал от желания увидеть ее снова. Стоять и глазеть на огромный дом в надежде, что в одном из окон загорится свет и я увижу ее? Нет, это неразумно. Ведь из какого-нибудь темного окна за мной могли наблюдать миссис Хэппл и даже Уоткинс. Вздохнув, я подошел к машине, открыл дверцу, кинул папку на заднее сиденье, а сам скользнул за руль.Рядом, сложив руки на коленях, сидела она. В машине было темно, но я различил очертания ее головы; глядя на меня, она чуть склонила ее набок. Я знал, что это она. Будь это другая женщина, меня бы не бил такой озноб, а сердце не стучало бы так гулко.Секунд, наверное, пять я завороженно смотрел на нее, ощущая легкий запах духов и слыша ее нежное прерывистое дыхание. Пять секунд – мир словно поплыл у меня перед глазами.Этот миг я буду помнить всю свою жизнь. 2 – Здравствуйте, – сказала она. – Испугались? Я думала, вы еще не скоро придете.– Пожалуй, есть немного. – Мой голос предательски скрипел. – Я не ожидал…Она засмеялась.– Это ваша машина?– Моя.– Какая замечательная! У меня это просто болезнь – машины. Когда я ее увидела, не смогла удержаться и забралась внутрь. Она мне нравится даже больше роджеровского «бентли». Могу спорить, ходит она быстро.– Да, достаточно быстро.Она откинулась на спинку сиденья и стала разглядывать обивку крыши. Луна, проникшая через окно, высветила ее профиль. Она была поразительно красива – у меня даже захватило дух.– Роджер мне рассказывал о вас, – сообщила она. – Он говорил, вы будете его новым партнером.– Это дело еще не решенное.Я сидел вытянувшись, как струна, руки на коленях сжались в кулаки. Я не мог прийти в себя от изумления: она рядом, она разговаривает со мной, словно мы знакомы всю жизнь.– Я бы хотела жить в Нью-Йорке. – Она подняла руки и сцепила их на затылке. Под тонкой шерстяной кофточкой чуть приподнялись груди. – Здесь, в Палм-Сити, разве жизнь? Скучища. А вы как думаете?– Наверное, в вашем возрасте это действительно скучно.Повернув голову, она окинула меня оценивающим взглядом.– Вы говорите так, словно вы уже старый, а вам, наверное, и тридцати-то нет?– Мне тридцать один.– Вы, должно быть, ужасно умный. Роджер мне сказал, что вы вкладываете в дело двадцать тысяч. Как это вам удалось в тридцать один год обзавестись такими деньгами?– В основном это наследство от отца. Ну, и кое-что я сумел отложить.– И вы хотите вложить все эти деньги в дело Роджера?Меня слегка покоробило от бесхитростной прямоты ее вопросов.– Можно подумать, для вас это очень важно, – сказал я.– А для меня это и правда важно. – Она снова повернула голову и улыбнулась. – Мне всегда было интересно знать, как мужчины делают деньги. У девушки ведь только один способ разбогатеть – выйти замуж. А мужчины могут делать деньги самостоятельно. Конечно, так получаешь больше удовлетворения. Вам еще повезло, что отец кое-что оставил.– Пожалуй, повезло.Она чуть наклонилась вперед и провела рукой по панели приборов.– Как мне нравится ваша машина! Научите меня водить, а?– Здесь нечему учить. – Голос мой звучал неровно. – Почти полная автоматика. Нажимаете на стартер, и все – машина поехала.Она взглянула на меня.– Хотите верьте, хотите нет, но я ни разу в жизни не водила машину. У Роджера их четыре, а мне он ни к одной даже притронуться не дает.– Почему?– Он ужасный собственник. Если мне нужно куда-то ехать, я еду на велосипеде. С ума сойти! У него одна отговорка: ты не умеешь водить! Вот если бы я научилась, ему бы некуда было деться, и он дал бы мне машину. Научите меня?Я не стал колебаться.– Ради Бога, если уж вы так хотите.Она сцепила руки вокруг колен и подтянула их к подбородку. На ней были светлые брюки.– Я хочу этого больше всего на свете. Вы будете меня учить сейчас или у вас на вечер другие планы?– Прямо сейчас?– Если у вас есть время.– Ну хорошо. Давайте поменяемся местами. – Я начал было вылезать из машины, но она потянула меня за рукав. От прикосновения ее пальцев кровь горячей волной прилила к позвоночнику.– Не здесь. Они увидят и расскажут Роджеру. Лучше уедем куда-нибудь, чтобы нас никто не видел.– Они? Кто это – они?– Миссис Хэппл и Уоткинс. Вы видели миссис Хэппл?– Видел.– Не нравится она мне. Какая-то она скользкая. Вам не кажется?– Откуда мне знать? Я вчера ее в первый раз увидел и ни словом с ней не обмолвился.– Она меня не любит. Только и ищет, на чем меня зацепить. А Роджер ее слушается.Мне вдруг открылась вся опасность происходящего.– Если мистер Эйткен не хочет, чтобы вы учились водить…Ее рука легла мне на запястье, и слова застряли у меня в горле.– Неужели вы такой же, как остальные, и тоже боитесь его? Если так, я найду себе другого учителя.– Я его не боюсь, но поступать против его желания мне бы не хотелось.Снова – склоненная набок голова, снова – оценивающий взгляд.– Ну, а мои желания – они ничего не значат, да?Наши глаза встретились. Я отвел взгляд и включил зажигание.– Если хотите научиться водить, я вас научу, – произнес я. Сердце учащенно забилось где-то под ребрами.Я включил скорость и нажал на педаль газа. Машина пулей скользнула вдоль длинной подъездной дорожки. У ворот я притормозил, потом выехал на шоссе и снова как следует газанул.Минут пять я гнал машину миль под девяносто, потом сбавил скорость, свернул на боковую дорогу и остановился.– Вот это да! – восхищенно воскликнула она. – Вы настоящий ас! Никогда в жизни с такой скоростью не ездила.Я вылез из машины и обошел ее.– Двигайтесь на мое место, – сказал я, открывая дверцу. – Место шофера – за баранкой.Она скользнула по сиденью, а я сел рядом. Кожа еще хранила тепло ее тела, и в висках у меня застучало.– Ничего сложного тут нет. Вот это – переключение передач. Этот рычаг чуть двигаете вниз, вот так, а потом правой ногой нажимаете на педаль газа. Если хотите остановиться, убираете ногу с этой педали и нажимаете на другую педаль, побольше, слева. Это тормоз. Поняли?– Так это же совсем просто! – И не успел я глазом моргнуть, как она хлопнула по переключателю передач и лихо нажала на газ.Словно обезумевший зверь, машина кинулась вперед. О вождении жена Эйткена не имела никакого понятия. Она, кажется, даже не смотрела, куда едет.Я был настолько ошарашен, что несколько секунд сидел как истукан. За эти секунды машина вырвалась с дороги, взлетела на заросший травой склон, скатилась с него на противоположную сторону, отчаянно при этом буксуя правыми колесами, потом снова выскочила на дорогу. По другую сторону дороги находилась живая изгородь, и мы уже были готовы врезаться в нее, но тут я сграбастал руль и вывернул машину.– Ногу с газа! – заорал я и тут же сбросил ее ногу с педали. Не отпуская руль, я нажал на тормоз, и машина резко остановилась.Это были веселенькие секунды! Еще чуть-чуть – и мы бы разбились ко всем чертям.Я выключил зажигание и повернулся к ней.Мне было хорошо ее видно, потому что в открытое окно машины светила луна.На ее лице я не прочел и тени испуга – она улыбалась. Она была так хороша собой, что у меня комок подкатил к горлу.– Она, оказывается, вон какая сильная, – протянула она. – А я тоже хороша – нажимала изо всех сил. Надо было полегче. Давайте еще разок.– Погодите, – остановил ее я. – Это совсем не лучший способ покончить жизнь самоубийством. Ногой нужно не топать, а…– Я знаю, – нетерпеливо перебила она. – Можете не говорить. Я слишком сильно нажала на газ. Давайте попробуем еще разок.– Только смотрите, пожалуйста, на дорогу, когда едете. Главное – ехать прямо.Она быстро взглянула на меня и засмеялась.– Эта машина застала меня врасплох. Я и не думала, – что она такая мощная.– А меня застали врасплох вы, – попытался пошутить я, включая зажигание. – Только не спешите. На газ жмите плавно.– Да-да, знаю.Она поставила в нужное положение переключатель передач и поехала со скоростью миль двадцать в час. Рулем она совсем не владела – это было ясно. Машина сразу завихляла, то заезжая на траву, то снова выбираясь на дорогу, но сейчас мы ехали с небольшой скоростью, к тому же я был начеку и положил руки на руль. Метров пятьдесят мы проехали прямо.– Если вы все будете делать сами, я ничему не научусь. – И она оттолкнула мои руки.Машину тотчас понесло к изгороди. В последний момент я успел нажать на тормоз.– Что-то туго у нас идет дело, – озабоченно сказал я. – Неужели мистер Эйткен ни разу не пробовал научить вас водить?– Роджер? – Она засмеялась. – Что вы, у него бы терпения не хватило.– Вы пытаетесь ехать быстро, а за дорогой не смотрите. Давайте попробуем еще раз, только совсем медленно.На этот раз ей удалось на скорости миль пятнадцать проехать сотню метров точно по центру дороги.– Ну вот, – похвалил ее я, – это совсем другое дело. Так и езжайте дальше, потихоньку разберетесь, что к чему.Тут я заметил, что навстречу нам, сверкая фарами, быстро движется машина.– Возьмите вправо, – велел я, – и двигайтесь тихонько. Смотрите за дорогой.Она забрала вправо слишком круто и слишком далеко, и правыми колесами машина заехала на травяной бордюр. Встречная машина, переключив дальний свет на ближний, приближалась. Я был уверен, что в следующий миг моя ученица захочет съехать с травы и повернет руль чуть влево – вполне достаточно, чтобы врезаться во встречную машину, – поэтому я нажал на тормоз, и «кадиллак» с легким толчком остановился. Машина с ревом пронеслась мимо нас и умчалась в темноту.– Почему вы не дали мне разъехаться с ним самой? – чуть капризным тоном произнесла она. – Я бы справилась.– Не сомневаюсь, но все-таки это моя единственная машина.Она посмотрела на меня и рассмеялась.– А как здорово! Мне все больше и больше нравится. Скоро я смогу водить, я чувствую. Надо спросить у Роджера: может, он хоть одну из своих машин даст мне покататься. А если нет, вы будете иногда давать мне вашу?– Прежде чем выступать соло, вам нужно еще как следует поучиться.– Но когда я все-таки научусь, дадите?– Хорошо, только будет трудно увязать со временем. Я ведь каждый день езжу на ней на работу.– Ну, может быть, когда она мне разок понадобится, вы съездите на работу автобусом?– Это, конечно, мысль, но, честно говоря, ездить автобусом мне не особенно улыбается. К тому же мне и во время работы приходится много ездить.– Ну, хоть иногда вы могли бы взять такси, разве нет?– Пожалуй, мог бы.Она чуть прищурилась.– Короче говоря, давать мне свою машину вам неохота, – мягко произнесла она. – Правильно?Конечно же, я уступлю и дам ей машину, потому что я уже обожал ее, до дрожи в коленях. Кажется, она, слава Богу, этого еще не заметила.– Дело не в этом, – сказал я. – Я просто боюсь, что вы кого-нибудь стукнете либо кто-то стукнет вас. У вас же нет никакой практики, как же вы поедете одна? А куда вы, кстати говоря, собираетесь ехать?– А мне все равно – куда. Главное – вести машину и ехать быстро, чтобы в ушах свистел ветер. Это моя давняя мечта.– Хорошо, когда я увижу, что вы ездите достаточно уверенно, я дам вам машину.Она взяла меня за руку. От прикосновения этих холодных пальчиков можно было сойти с ума.– Вы серьезно?– Серьезно.– И я смогу брать машину, когда захочу? Стоит только позвонить и сказать, когда она мне будет нужна, и вы разрешите?– Разрешу.– Честно?– Да, честно.Несколько мгновений она не сводила с меня глаз, потом мягко пожала мою руку.– Вы ужасно милый и добрый.– Я бы этого не сказал. – Голос мой почему-то звучал хрипло. – В общем, если машина вам понадобится, вы ее получите. А теперь давайте попробуем еще разок. Посмотрим, может, дело пойдет лучше.– Давайте, – согласилась она и повернула ключ зажигания.Мы поехали по дороге. На этот раз она вела машину вполне сносно, и, когда мимо с ревом пронеслись две машины, ей удалось разъехаться с ними, даже не шарахнувшись в сторону.– Кажется, теперь лучше, – довольно произнесла она. – Я начинаю ее чувствовать. – И она увеличила скорость.Я чуть придвинулся к ней, чтобы успеть в случае чего схватить руль. Ногу я поставил поближе к тормозу, но она вела машину прямо и через несколько мгновений дала такой газ, что стрелка спидометра взлетела к восьмидесяти.– Давайте-ка потише, – предупредил я. – Это для вас слишком быстро.– Вот это ощущение! – воскликнула она. – Мне всегда хотелось ездить с такой скоростью. Вот это машина! Просто чудо!– Сбросьте газ! – резко перебил ее я и потихоньку поставил ногу на педаль тормоза.Из ночи, сверкая фарами, навстречу нам неслась машина. Мы же ехали прямо по центру дороги. Я нажал на тормоз.– Прижмитесь вправо!Она крутанула руль вправо, но перестаралась. Я вовремя как следует прижал тормоз, иначе мы выскочили бы на траву и вполне могли перевернуться. Схватив руль, я вывернул машину, и как раз в эту минуту мимо нас на всех парах пролетела машина, разрывая тишину громким гудком сигнала.Я остановил «кадиллак».– Зачем вы эта сделали? – укоризненно сказала она. – Я так хорошо ехала.– Ехали-то вы хорошо. – Для одного вечера этого было вполне достаточно. Казалось, еще чуть-чуть – и нервы мои не выдержат. – Но пока у вас мало практики. Поэтому на сегодня хватит. Теперь поведу я.– Ну ладно. – Она взглянула на часы, встроенные в панель приборов. – Ничего себе! Мне пора возвращаться, а то он, чего доброго, начнет меня искать.Эти слова как бы сделали нас заговорщиками, и во рту я ощутил какой-то странный сладковато-горьковатый привкус.– Пожалуйста, поезжайте побыстрее? – попросили она, когда мы поменялись местами. – Быстро-быстро, ладно?Я нажал на газ. Через несколько секунд машина понеслась сквозь ночь со скоростью девяносто миль в час.Обхватив руками колени, она во все глаза смотрела вперед сквозь ветровое стекло, где по дороге впереди нас, как взнузданные кони, скакали два пучка света. Казалось, она на вершине блаженства – скорость дурманила ее, словно наркотик.Без двадцати одиннадцать мы были у ворот «Гейблз».– Как здорово вы водите! – В голосе ее слышался восторг. – Мне ужасно понравилось. Вот так бы и мчалась всю жизнь! Когда у меня будет второй урок?Секунду я колебался. В глубине души я сознавал, что эта авантюра может принести массу неприятностей.– Послушайте, – сказал я. – Я совсем не собираюсь портить вам жизнь. И если ваш муж не хочет, чтобы вы учились водить…Ее холодные пальчики обхватили мое запястье.– Так он же ничего не будет знать. Ну как он узнает?Это прикосновение убило во мне последние капли рассудка.– Завтра я приеду сюда в восемь, – сказал я. – Где-то после девяти мы, наверное, покончим с делами.– Я буду ждать вас в машине. – Она открыла дверцу и выскользнула наружу. – Вы даже не представляете, какое удовольствие вы мне доставили. Кругом такая скука, я уж и не помню, когда мне выпадало столько радости и наслаждения. Я просто счастлива.При свете луны я увидел, что жена Эйткена была в лимонного цвета брюках и бутылочном свитере. Под свитером угадывались такие формы, что у меня захватило дыхание.– Меня зовут Люсиль, – сказала она. – Запомните?Я сказал, что запомню.Она взглянула на меня и улыбнулась.– Ну, тогда до завтра.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Дело о наезде'


1 2 3 4