Оно было молодым, квадратным и мрачным. Оно выслушало вопрос старшего мужчины. Потом рот открылся; и исходящий из него голос сказал:
- У меня здесь собственноручный ордер Председателя Мартина Лильгина, приказывающий мне задержать Шиду Мортон и быть готовым разнести ее в клочки на дробильной машине по получении от него единственого слова через комм.
- Ордер выписан на форме Десять-Шестьдесят? - спросил Йоделл самым своим ровным голосом.
- Нет, но я весьма хорошо знаю его почерк.
- Уверен, - кисло, - что это так. Но теперь слушай, Бурески, нам нужна эта девушка. Плевать на ордер. Времена меняются, и ты должен меняться вместе с ними.
Мрачный голос сказал:
- Что, черт возьми, там у вас происходит? Что это за проверка?
- Это не проверка, мой друг. Он, наконец, попался. И здесь ни он, ни кто-нибудь другой ничего не может поделать. Так что не попадись вместе с ним. Мы пошлем кого-нибудь забрать девушку.
- Невозможно. Я могу не подчиниться приказу, если уж на о пошло. Но я ее не передам и не отпущу в этот раз.
Йоделл оглядел ученых.
- Джентльмены, я собираюсь пригрозить от вашего имени. Послушайте и скажите мне, можете ли вы это исполнить. - Он повернулся обратно к экрану. - Бурески, я посылаю из Коммуникационного городка полдюжины ученых в эту вашу темную серую штабквартиру Тайной
Полиции. И они войдут и заберут девушку. Не сопротивляйся! Передай ее.
Выражение квадратного лица было скептическим.
- Пол-дюжины... - пролаял он. - Ведь у нас здесь крепость. Мы даже экипированы, чтобы сбивать атомные ракеты.
- Это как раз случай превосходства сознания над материей, - сухо сказал Йоделл. Он взглянул на Ишкрина. - Я правильно обрисовал положение?
- Потребуется около дюжины взаимодейтсвующих специалистов, - был ответ. - Может, даже десять.
- Хорошо, - сказал Йоделл. - А теперь, Бурески, не уходи. Нам еще нужно найти мадам Мегара...
Из углового дивана, от Мегара, донесся странный хриплый звук. Он был весьма похож на удивленный вопль горя, исторгнутый из взрослого мужчины.
Прервав связь, Йоделл сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Просто на случай чьего-то недоумения, я, вероятно, могу при опасности организовать для всех нас бегство в Холмы.
Ишкрин всплеснул руками.
- Мы живем в безумном мире, - сказал он. - У нас здесь человек, не считающий происходящее здесь опасностью.
Когда Орло осторожно вышел вперед, офицер охраны на входе во дворец, побелел.
- Сэр, - сказал он, - у меня здесь написанный ордер от Мартина Лильгина. Он прибыл со специальным курьером четыре минуты назад. В нем говорится, что до дальнейших распоряжений никому не позволено покидать или входить в Коммуникационный городок.
Орло продолжал идти. Он сознавал присутствие позади дюжины супер-ученых, которые предпочли идти врассыпную.
Он сказал, четко выговаривая каждое слово:
- Этот ордер не установленной формы. И в любом случае, ко мне он неприменим, капитан. Точно так же он неприменим к любому, кому я своей властью позволю выйти отсюда. Я законный Член Президиума, заведующий Коммуникационным городком. Ты понимаешь, что я говорю?
- Но... - запротестовал офицер, - ...у меня собственноручно написанный ордер Председателя Лильгина.
Они сейчас были лишь в нескольких футах друг от друга. Орло остановился и ухмыльнулся, демонстрируя все зубы.
- Капитан, почерк можно подделать. Мы должны действовать, руководствуясь только законной процедурой. Потому, я теперь приказываю тебе, чтобы ты и твои люди построились и шли впереди нас через ту часть дворца, которая ведет к двери главного выхода для сотрудников этой секции. у тебя тридцать секунд, чтобы мне повиноваться!
- Но...
- Шевелись!
Последовала долгая пауза. Потом капитан судорожно сглотнул. И отдал честь. После юноша повернулся к полу-дюжине подчиненных.
- Стройся! - скомандовал он, пытаясь изобразить строгость.
Его неуверенность передалась по меньшей мере одному из тех нижестоящих типов. Пятеро мужчин повиновались. И шестой схватился за ружье, как другие. Однако, вместо того, чтобы вытянуться в струнку, он припал к земле. Поднял винтовку. Направил ее на Орло.
- Никто, - прорычал он, - не может приказать не повиноваться Хозяину. Я...
Он остановился, потому что...
Исчез.
Позади Орло ученые нарушили свой свободный строй и сошлись в кучку.
- Эй, - сказал Питер Ростен, - кто из вас сделал этого? Я всегда считал, что у меня весьма хорошая система. Но эта лучше.
Ответа не было.
Дюжина экспертов в разных науках просто поглядели друг на друга, а потом на Орло. Но никто не вышел вперед, чтобы принять почести.
Ишкрин прокомментировал:
- Похоже на то, что тот, кто вывел этого типа из уравнения, еще пока не гонится за славой.
Орло сказал:
- Как я понимаю, нашей важнейшей задачей является убедиться, что нас не подстрелят с балкона или какой-нибудь еще выгодной точки. Значит, нам надо разделить наши глаза. Вы двое... - он указал, - ...наблюдаете за тылом. Двое за верхом, двое прямо впереди, двое слева, двое справа.
В каждом случае он указывал, какой человек для чего.
Ученые просто добродушно глазели на него. Никто не шевельнулся, чтобы повиноваться ему. Питер Ростен мягко сказал:
- Орло, не тревожься о таких вещах. Когда Хигенрот обнаружил, что можно заставить электричество двигаться от одной точки в пространстве до другой по более простому пути, чем в природе, стали решаемы многие проблемы пространственных взаимодействий. Полагаю, Лильгин боялсся обучать тебя слишком далеко продвинутому материалу. Но разумеется, то, что есть у нас, далеко выходит за рамки того, что есть там.
Чувства Орло были задеты.
- Слушайте, - сказал он. - если вы, чудаки, всегда были в состоянии уйти из этой тюрьмы, почему вы давным-давно не ушли?
- Куда идти-то? - спросил плотного сложения мужчина. - В Лильгинленде нужно иметь разрешение быть тем, кто ты есть.
Это было правдой. И Орло немедленно устыдился своей вспышки, и жалящего чувства, вызвавшего ее.
- В истории было время, - сказал он, - когда люди могли искать убежища в церкви.
- Только не в Лильгинленде, - сказал кто-то. - Не в подразделении Официальной Религии.
Орло сказал:
- Было время, когда человек мог найти политическое убежище в другой стране.
- Только не на земле Лильгинленда. Других стран нет.
- Вероятно, нам придется что-то с этим делать, - прокомментировал Орло, - на будущее.
На это никто не ответил. Мужчины, он понял, были возбуждены внутренностью дворца. Он вдруг понял, потрясненный, что эти великие люди никогда не были так далеко от Коммуникационного городка; фактически, вообще не были за его пределами.
Они шли медленно, рассматривая; обуянные почти таким же любопытством, как дети. Дважды они собирались вокруг чего-нибудь простого, вроде открытой двери, и всматривались через нее и за нее. Оба раза Орло пришлось толкать их, пока он не заставил их двигаться снова.
- Слушайте, - понукал он их, - вы будете совершенно снаружи всего через несколько минут, если просто продожите идти.
У ворот он реквизировал автобус и водителя. Все с энтузиазмом забрались в него. И все же, попав внутрь, они робко сидели, когда машина скользила вперед вдоль оживленной улицы.
Орло был потрясен...Могу ли я действительно верить, что эти люди собираются взять крепость?
Они подошли к стальной двери огромного серого здания из камня и стали, меньше, чем в миле от дворца. Подождали, пока охранник кому-то позвонит. Юный офицер охраны вскоре уставился на них сквозь стальные прутья.
- Генерал Бурески будет здесь через несколько минут, - сказал он.
Был еще не совсем полдень. Теплый ветер дул вдоль пустынной улицы перед этим длинным, высоким, отталкивающим зданием, рядом с дверью которого на стене была единственная простая надпись: ВЕРХОВНАЯ ПОЛИЦИЯ.
Как высоко ты сможешь попасть?... Орло задумался. Он пришел к выводу, что верховная полиция ответственна за большинство политических убийств. Которые составляли большинство всех убийств.
Мысль его закончилась. Потому что... шаги по каменному полу. Мужские и женские.
Орло почувствовал, что переменился в лице. Этого не может быть. Не может.
Но это было.
Шида вышла. И стояла несколько скованно рядом с мрачнолицым молодым человеком в форме, приведшим ее.
Мужчина сказал:
- Вот как я хочу это сделать. Скажите нам, где она будет все время...
- Она будет в Коммуникационном городке, - сказал Орло.
Бурески продолжал, словно его никто и не прерывал.
- Нашим практическим решением является то, что мы позднее решим, "попался" Лильгин или нет. Если да, то можете оставить ее себе. Если нет, мы заберем ее обратно и не будет никаких записей об этой временной уступке.
- Предположим, - спросил Орло, - что он скажет по комму то слово, о котором ты упоминал.
- Он не в том положении, чтобы надзирать, что мы здесь делаем, сказал Бурески. - Мы просто скажем, что это сделано. И позднее, если он победит, это будет сделано. И все свидетели так же исчезнут. Понятно?
- Прагматично, - согласился Орло. - Так, а как насчет мадам Мегара?
- Я уже приказал поместить ее в госпиталь. Ей будут делать протеиновые инъекции и сделают косметическую работу.
Она была на тяжелом труде, сэр, и потребуется месяц, пока она сможет хотя бы толком ходить.
- Я представляю. Какой госпиталь?
Бурески ему сказал. И на этом они расстались.
В автобусе, на обратном пути к дворцу, Орло сидел рядом с молчаливой, с белым лицом, Шидой. Наконец, она сказала тихим голосом:
- Меня изнасиловали. На мне было трое мужчин. Они считали, что со мной покончено; потому они использовали меня.
- Ты можешь видеть, - сказал Орло, - что они не демонстрировались на всех пластиковых стенах Земли; потому они позволили себе то, что, как они считали, будет тайным преступлением.
- Я тоже думала, что со мной кончено, - сказала Шида, - поэтому я получала удовольствие от того, что они делали. Теперь мне стыдно. Было время, когда я хотела, чтобы меня имел только ты. Ты все еще хочешь тот подарок на день рождения?
- Это мой день рождения, - сказал Орло. - Сегодня. И ответ да. Мы пойдем в Холмы, поскольку в моей постели сегодня ночью будет, вероятно, спать мой секретарь. Но... - заключил он, - ...до того еще часы и часы. Перед этим нам придется убеждать безумца, что никто не хочет его убивать. И фактически, мне придется убеждать всех людей, кто желал бы видеть его мертвым, не делать этого.
К нему обернулось лицо сбитого с толку ангела.
- О чем ты говоришь? - спросила Шида. - Ты что, сошел с ума?
- Должно быть, - искренне ответил Орло. - Потому что в данный момент я, вероятно, единственный человек в мире - исключая, разумеется, простофиль - кто ощущает сочувствие к Лильгину. - Он кивнул сам себе. - Это простейшее решение, в самом деле. Оставить его у власти.
- Это уже слишком, - рыдала она. - Третий визит, и все три впустую.
Не обращая внимания на своего влиятельного, хоть и молодого посетителя, она подбежала к двери в смежную комнату и распахнула ее.
- Хин, - всхлипывала она, - они снова вернулись. Они вернулись.
Было до весьма необычно видеть и слышать ее в таком состоянии, зная при этом, что эта миловидная женщина, проливающая такие горькие слезы, его истинная мать.
Также странно было вспоминать, что исходные рапорты оценивали Эйди Хигенрот как весьма расчетливую молодую леди. ( Ничего из этого уже не осталось.)
К несчастью, у Орло не было времени на объяснения. И что более важно, он не смел ничего объяснять. Они спустились на луг возле дома Глюкенов. Когда машина приземлилась, ученый по имени Спеш посмотрел на свою ладонь по крайней мере, так это выглядело -и с нажимом сказал:
- Здесь уже кто-то побывал. Это ловушка.
Точный анализ показал, что и на докторе, и на миссис Глюкен установленно устройство, приводимое в действие чьим-то голосом. Было не ясно, что сделает это устройство, но... Нетрудно догадаться, чей это должен быть голос, подумал Орло - и потому просто жестом показал ученым, чтобы они следовали за ним.
Потом он молча стоял, когда началось сражение.
Ситуация в целом была безумной. Нужно было столь многое, многое сделать...
Они с Шидой и его "армия" вернулись в Коммуникационный городок, и ему сразу же пришлось оставить ее устраиваться в его апартаментах. Сам же он поспешил обратно в свой личный кабинет.
Когда Орло вошел, Юю, чьей специальностью были биологические аспекты электромагнитных явлений, вскочил и потрусил к нему.
- Как ты себя чувствуешь? - шепотом поинтересовался он.
- Перевозбужденным, - правдиво ответил Орло.
- Зато получившим полную память? - большой чернокожий мужчина был настойчив.
- Когда я об этом думаю, - сказал Орло, - я на самом деле могу различить чуть слышный голос.
На лице чернокожего было написано облегчение.
- Тогда, вероятно, мы правильно просчитали, что с тобой сделал Мегара. И, разумеется, в этом есть смысл. - Он пожал плечами. - Тот вариант с пентатолом натрия, это практически все, что известно техникам той особой ветви секретной полиции.
- У меня впечатление, - сказал Орло, - что Хигенрот подключил зиготу* к своему оборудованию с помощью какой-то разновидности поля. Все время, пока зигота делилась и постепенно превращалась в меня, каждая клетка сохраняла это подключение. Так что в данный момент я подключен от макушки до пят. - Он нахмурился. - Это довольно просто. Около дюжины сигналов каждому предшествует эмоция.
Большой африканец радостно потер ладони.
- Это Кирлиановские штучки. Эй, я хочу увидеть это в действии.
- Я создал поле для проверки, - сказал Орло. - Я посмотрел на человека, угрожавшего мне оружием, создал эмоцию и прошептал сигнал. Выглядело так, словно он исчез в буквальном смысле.
- Мальчишка! - сказал Юю.
- Я бы предположил, - сказал Орло, - покуда я точно не определил связующее поле, что его переместило в одно или второе из двух мест, задающихся автоматически. Наиболее вероятным из них является старая рабочая комната Хигенрота в университетском доме, где он в то время жил.
- А какое второе?
- Полагаю, в то время старина... - Орло приостановился, недовольный собой; это прозвучало, как неоправдано фамильярное упоминание о пожилом гении, бывшем его отцом; тем не менее, он после паузы продолжил ...Хигенрот все еще забавлялся идеей сделать это самому. Потому у него было подключение к одному из Убежищ в Холмах, и были кое-какие идеи превращения Холмов в истинно бунтарскую оппозицию правительству. - Он оборвал себя. Это второе место, где мог завершить свое перемещение охранник с винтовкой.
- Какой у тебя план?
- В данный момент, - сказал Орло, - я бы предпочел выяснить, как здесь продвинулись дела, пока меня не было. А потом я обрисую мой план всей группе. Хорошо?
- На все сто, - сказал Юю. - Чем меньше придется повторять, тем лучше. Но то второе дело остается между нами, правильно?
- Правильно, - сказал Орло. - До дальнейших указаний.
После этого он прошел в комнату и вежливо поприветствовал остальных сейчас их там было одиннадцать.
Йоделл сказал:
- В твоей спальне группа женщин. И еще кое-какие люди в коридорах, им указаны места, где они могут спать на полу.
Орло с улыбкой кивнул.
- Когда я шел сюда, мне показалось, что тут весьма людно. Вновь прибывшие, полагаю?
- Мы сочли так, - сказал Йоделл, - что всем людям, имеющим какой-то доступ к Лильгину, следует объяснить, что происходит, и дать шанс решить, где они хотят находиться. До сих пор все они приходили сюда. И, разумеется, как мы предложили им, каждый мужчина привел жену или подружку. Мы все ждем четырехчасовых откровений, обещанных Лильгиным, когда он начал писать те смертные приговоры.
- Мне кажется, - сказал Орло, - что мне следовало бы быть там, занимаясь спасательной работой. Но первым делом я бы хотел рассказать вам, как, по моему мнению, все это должно получиться.
Похоже было, что они не ухватились за это объяснение.
- Но послушай, - возразил Мегара, - этот человек убил миллиард людей. Ты это не признаешь?
- Вероятно, это недооценка, - спокойно сказал Орло.
- Тогда как ты можешь убедительно оправдать оставление его у власти?
- С начала истории, - сказал Орло, - мир, похоже, управлялся всего лишь примерно пятью процентами из всех своих мужчин. К этой группе могли бы присоединиться дополнительные пятнадцать процентов, но они не совсем в состоянии сделать это. Из оставшихся восьмидесяти прцентов семь или восемь являются сексуальными отклонениями; а оставшиеся чуть больше семидесяти процентов составляют ту огромную массу тяжело работающих, нормальных людей, вступающих в брак, содержащих семьи и не разводящихся без веских причин. Эти семдесят процентов, как оказалось, по существу, приемлют видимый общественный облик правительства.
- Это огромное большинство, - продолжал он, - видит повсюду вокруг проделанную Лильгиным хорошую работу. В конце концов, мы должны признать, что инженерный подход к человеческой натуре, рассматриваемой с полнейшей объективностью селекционера скота, поддерживает в действии фабрики и автобусы, самолеты и ракеты, и обеспечивает изобилие пищи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- У меня здесь собственноручный ордер Председателя Мартина Лильгина, приказывающий мне задержать Шиду Мортон и быть готовым разнести ее в клочки на дробильной машине по получении от него единственого слова через комм.
- Ордер выписан на форме Десять-Шестьдесят? - спросил Йоделл самым своим ровным голосом.
- Нет, но я весьма хорошо знаю его почерк.
- Уверен, - кисло, - что это так. Но теперь слушай, Бурески, нам нужна эта девушка. Плевать на ордер. Времена меняются, и ты должен меняться вместе с ними.
Мрачный голос сказал:
- Что, черт возьми, там у вас происходит? Что это за проверка?
- Это не проверка, мой друг. Он, наконец, попался. И здесь ни он, ни кто-нибудь другой ничего не может поделать. Так что не попадись вместе с ним. Мы пошлем кого-нибудь забрать девушку.
- Невозможно. Я могу не подчиниться приказу, если уж на о пошло. Но я ее не передам и не отпущу в этот раз.
Йоделл оглядел ученых.
- Джентльмены, я собираюсь пригрозить от вашего имени. Послушайте и скажите мне, можете ли вы это исполнить. - Он повернулся обратно к экрану. - Бурески, я посылаю из Коммуникационного городка полдюжины ученых в эту вашу темную серую штабквартиру Тайной
Полиции. И они войдут и заберут девушку. Не сопротивляйся! Передай ее.
Выражение квадратного лица было скептическим.
- Пол-дюжины... - пролаял он. - Ведь у нас здесь крепость. Мы даже экипированы, чтобы сбивать атомные ракеты.
- Это как раз случай превосходства сознания над материей, - сухо сказал Йоделл. Он взглянул на Ишкрина. - Я правильно обрисовал положение?
- Потребуется около дюжины взаимодейтсвующих специалистов, - был ответ. - Может, даже десять.
- Хорошо, - сказал Йоделл. - А теперь, Бурески, не уходи. Нам еще нужно найти мадам Мегара...
Из углового дивана, от Мегара, донесся странный хриплый звук. Он был весьма похож на удивленный вопль горя, исторгнутый из взрослого мужчины.
Прервав связь, Йоделл сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Просто на случай чьего-то недоумения, я, вероятно, могу при опасности организовать для всех нас бегство в Холмы.
Ишкрин всплеснул руками.
- Мы живем в безумном мире, - сказал он. - У нас здесь человек, не считающий происходящее здесь опасностью.
Когда Орло осторожно вышел вперед, офицер охраны на входе во дворец, побелел.
- Сэр, - сказал он, - у меня здесь написанный ордер от Мартина Лильгина. Он прибыл со специальным курьером четыре минуты назад. В нем говорится, что до дальнейших распоряжений никому не позволено покидать или входить в Коммуникационный городок.
Орло продолжал идти. Он сознавал присутствие позади дюжины супер-ученых, которые предпочли идти врассыпную.
Он сказал, четко выговаривая каждое слово:
- Этот ордер не установленной формы. И в любом случае, ко мне он неприменим, капитан. Точно так же он неприменим к любому, кому я своей властью позволю выйти отсюда. Я законный Член Президиума, заведующий Коммуникационным городком. Ты понимаешь, что я говорю?
- Но... - запротестовал офицер, - ...у меня собственноручно написанный ордер Председателя Лильгина.
Они сейчас были лишь в нескольких футах друг от друга. Орло остановился и ухмыльнулся, демонстрируя все зубы.
- Капитан, почерк можно подделать. Мы должны действовать, руководствуясь только законной процедурой. Потому, я теперь приказываю тебе, чтобы ты и твои люди построились и шли впереди нас через ту часть дворца, которая ведет к двери главного выхода для сотрудников этой секции. у тебя тридцать секунд, чтобы мне повиноваться!
- Но...
- Шевелись!
Последовала долгая пауза. Потом капитан судорожно сглотнул. И отдал честь. После юноша повернулся к полу-дюжине подчиненных.
- Стройся! - скомандовал он, пытаясь изобразить строгость.
Его неуверенность передалась по меньшей мере одному из тех нижестоящих типов. Пятеро мужчин повиновались. И шестой схватился за ружье, как другие. Однако, вместо того, чтобы вытянуться в струнку, он припал к земле. Поднял винтовку. Направил ее на Орло.
- Никто, - прорычал он, - не может приказать не повиноваться Хозяину. Я...
Он остановился, потому что...
Исчез.
Позади Орло ученые нарушили свой свободный строй и сошлись в кучку.
- Эй, - сказал Питер Ростен, - кто из вас сделал этого? Я всегда считал, что у меня весьма хорошая система. Но эта лучше.
Ответа не было.
Дюжина экспертов в разных науках просто поглядели друг на друга, а потом на Орло. Но никто не вышел вперед, чтобы принять почести.
Ишкрин прокомментировал:
- Похоже на то, что тот, кто вывел этого типа из уравнения, еще пока не гонится за славой.
Орло сказал:
- Как я понимаю, нашей важнейшей задачей является убедиться, что нас не подстрелят с балкона или какой-нибудь еще выгодной точки. Значит, нам надо разделить наши глаза. Вы двое... - он указал, - ...наблюдаете за тылом. Двое за верхом, двое прямо впереди, двое слева, двое справа.
В каждом случае он указывал, какой человек для чего.
Ученые просто добродушно глазели на него. Никто не шевельнулся, чтобы повиноваться ему. Питер Ростен мягко сказал:
- Орло, не тревожься о таких вещах. Когда Хигенрот обнаружил, что можно заставить электричество двигаться от одной точки в пространстве до другой по более простому пути, чем в природе, стали решаемы многие проблемы пространственных взаимодействий. Полагаю, Лильгин боялсся обучать тебя слишком далеко продвинутому материалу. Но разумеется, то, что есть у нас, далеко выходит за рамки того, что есть там.
Чувства Орло были задеты.
- Слушайте, - сказал он. - если вы, чудаки, всегда были в состоянии уйти из этой тюрьмы, почему вы давным-давно не ушли?
- Куда идти-то? - спросил плотного сложения мужчина. - В Лильгинленде нужно иметь разрешение быть тем, кто ты есть.
Это было правдой. И Орло немедленно устыдился своей вспышки, и жалящего чувства, вызвавшего ее.
- В истории было время, - сказал он, - когда люди могли искать убежища в церкви.
- Только не в Лильгинленде, - сказал кто-то. - Не в подразделении Официальной Религии.
Орло сказал:
- Было время, когда человек мог найти политическое убежище в другой стране.
- Только не на земле Лильгинленда. Других стран нет.
- Вероятно, нам придется что-то с этим делать, - прокомментировал Орло, - на будущее.
На это никто не ответил. Мужчины, он понял, были возбуждены внутренностью дворца. Он вдруг понял, потрясненный, что эти великие люди никогда не были так далеко от Коммуникационного городка; фактически, вообще не были за его пределами.
Они шли медленно, рассматривая; обуянные почти таким же любопытством, как дети. Дважды они собирались вокруг чего-нибудь простого, вроде открытой двери, и всматривались через нее и за нее. Оба раза Орло пришлось толкать их, пока он не заставил их двигаться снова.
- Слушайте, - понукал он их, - вы будете совершенно снаружи всего через несколько минут, если просто продожите идти.
У ворот он реквизировал автобус и водителя. Все с энтузиазмом забрались в него. И все же, попав внутрь, они робко сидели, когда машина скользила вперед вдоль оживленной улицы.
Орло был потрясен...Могу ли я действительно верить, что эти люди собираются взять крепость?
Они подошли к стальной двери огромного серого здания из камня и стали, меньше, чем в миле от дворца. Подождали, пока охранник кому-то позвонит. Юный офицер охраны вскоре уставился на них сквозь стальные прутья.
- Генерал Бурески будет здесь через несколько минут, - сказал он.
Был еще не совсем полдень. Теплый ветер дул вдоль пустынной улицы перед этим длинным, высоким, отталкивающим зданием, рядом с дверью которого на стене была единственная простая надпись: ВЕРХОВНАЯ ПОЛИЦИЯ.
Как высоко ты сможешь попасть?... Орло задумался. Он пришел к выводу, что верховная полиция ответственна за большинство политических убийств. Которые составляли большинство всех убийств.
Мысль его закончилась. Потому что... шаги по каменному полу. Мужские и женские.
Орло почувствовал, что переменился в лице. Этого не может быть. Не может.
Но это было.
Шида вышла. И стояла несколько скованно рядом с мрачнолицым молодым человеком в форме, приведшим ее.
Мужчина сказал:
- Вот как я хочу это сделать. Скажите нам, где она будет все время...
- Она будет в Коммуникационном городке, - сказал Орло.
Бурески продолжал, словно его никто и не прерывал.
- Нашим практическим решением является то, что мы позднее решим, "попался" Лильгин или нет. Если да, то можете оставить ее себе. Если нет, мы заберем ее обратно и не будет никаких записей об этой временной уступке.
- Предположим, - спросил Орло, - что он скажет по комму то слово, о котором ты упоминал.
- Он не в том положении, чтобы надзирать, что мы здесь делаем, сказал Бурески. - Мы просто скажем, что это сделано. И позднее, если он победит, это будет сделано. И все свидетели так же исчезнут. Понятно?
- Прагматично, - согласился Орло. - Так, а как насчет мадам Мегара?
- Я уже приказал поместить ее в госпиталь. Ей будут делать протеиновые инъекции и сделают косметическую работу.
Она была на тяжелом труде, сэр, и потребуется месяц, пока она сможет хотя бы толком ходить.
- Я представляю. Какой госпиталь?
Бурески ему сказал. И на этом они расстались.
В автобусе, на обратном пути к дворцу, Орло сидел рядом с молчаливой, с белым лицом, Шидой. Наконец, она сказала тихим голосом:
- Меня изнасиловали. На мне было трое мужчин. Они считали, что со мной покончено; потому они использовали меня.
- Ты можешь видеть, - сказал Орло, - что они не демонстрировались на всех пластиковых стенах Земли; потому они позволили себе то, что, как они считали, будет тайным преступлением.
- Я тоже думала, что со мной кончено, - сказала Шида, - поэтому я получала удовольствие от того, что они делали. Теперь мне стыдно. Было время, когда я хотела, чтобы меня имел только ты. Ты все еще хочешь тот подарок на день рождения?
- Это мой день рождения, - сказал Орло. - Сегодня. И ответ да. Мы пойдем в Холмы, поскольку в моей постели сегодня ночью будет, вероятно, спать мой секретарь. Но... - заключил он, - ...до того еще часы и часы. Перед этим нам придется убеждать безумца, что никто не хочет его убивать. И фактически, мне придется убеждать всех людей, кто желал бы видеть его мертвым, не делать этого.
К нему обернулось лицо сбитого с толку ангела.
- О чем ты говоришь? - спросила Шида. - Ты что, сошел с ума?
- Должно быть, - искренне ответил Орло. - Потому что в данный момент я, вероятно, единственный человек в мире - исключая, разумеется, простофиль - кто ощущает сочувствие к Лильгину. - Он кивнул сам себе. - Это простейшее решение, в самом деле. Оставить его у власти.
- Это уже слишком, - рыдала она. - Третий визит, и все три впустую.
Не обращая внимания на своего влиятельного, хоть и молодого посетителя, она подбежала к двери в смежную комнату и распахнула ее.
- Хин, - всхлипывала она, - они снова вернулись. Они вернулись.
Было до весьма необычно видеть и слышать ее в таком состоянии, зная при этом, что эта миловидная женщина, проливающая такие горькие слезы, его истинная мать.
Также странно было вспоминать, что исходные рапорты оценивали Эйди Хигенрот как весьма расчетливую молодую леди. ( Ничего из этого уже не осталось.)
К несчастью, у Орло не было времени на объяснения. И что более важно, он не смел ничего объяснять. Они спустились на луг возле дома Глюкенов. Когда машина приземлилась, ученый по имени Спеш посмотрел на свою ладонь по крайней мере, так это выглядело -и с нажимом сказал:
- Здесь уже кто-то побывал. Это ловушка.
Точный анализ показал, что и на докторе, и на миссис Глюкен установленно устройство, приводимое в действие чьим-то голосом. Было не ясно, что сделает это устройство, но... Нетрудно догадаться, чей это должен быть голос, подумал Орло - и потому просто жестом показал ученым, чтобы они следовали за ним.
Потом он молча стоял, когда началось сражение.
Ситуация в целом была безумной. Нужно было столь многое, многое сделать...
Они с Шидой и его "армия" вернулись в Коммуникационный городок, и ему сразу же пришлось оставить ее устраиваться в его апартаментах. Сам же он поспешил обратно в свой личный кабинет.
Когда Орло вошел, Юю, чьей специальностью были биологические аспекты электромагнитных явлений, вскочил и потрусил к нему.
- Как ты себя чувствуешь? - шепотом поинтересовался он.
- Перевозбужденным, - правдиво ответил Орло.
- Зато получившим полную память? - большой чернокожий мужчина был настойчив.
- Когда я об этом думаю, - сказал Орло, - я на самом деле могу различить чуть слышный голос.
На лице чернокожего было написано облегчение.
- Тогда, вероятно, мы правильно просчитали, что с тобой сделал Мегара. И, разумеется, в этом есть смысл. - Он пожал плечами. - Тот вариант с пентатолом натрия, это практически все, что известно техникам той особой ветви секретной полиции.
- У меня впечатление, - сказал Орло, - что Хигенрот подключил зиготу* к своему оборудованию с помощью какой-то разновидности поля. Все время, пока зигота делилась и постепенно превращалась в меня, каждая клетка сохраняла это подключение. Так что в данный момент я подключен от макушки до пят. - Он нахмурился. - Это довольно просто. Около дюжины сигналов каждому предшествует эмоция.
Большой африканец радостно потер ладони.
- Это Кирлиановские штучки. Эй, я хочу увидеть это в действии.
- Я создал поле для проверки, - сказал Орло. - Я посмотрел на человека, угрожавшего мне оружием, создал эмоцию и прошептал сигнал. Выглядело так, словно он исчез в буквальном смысле.
- Мальчишка! - сказал Юю.
- Я бы предположил, - сказал Орло, - покуда я точно не определил связующее поле, что его переместило в одно или второе из двух мест, задающихся автоматически. Наиболее вероятным из них является старая рабочая комната Хигенрота в университетском доме, где он в то время жил.
- А какое второе?
- Полагаю, в то время старина... - Орло приостановился, недовольный собой; это прозвучало, как неоправдано фамильярное упоминание о пожилом гении, бывшем его отцом; тем не менее, он после паузы продолжил ...Хигенрот все еще забавлялся идеей сделать это самому. Потому у него было подключение к одному из Убежищ в Холмах, и были кое-какие идеи превращения Холмов в истинно бунтарскую оппозицию правительству. - Он оборвал себя. Это второе место, где мог завершить свое перемещение охранник с винтовкой.
- Какой у тебя план?
- В данный момент, - сказал Орло, - я бы предпочел выяснить, как здесь продвинулись дела, пока меня не было. А потом я обрисую мой план всей группе. Хорошо?
- На все сто, - сказал Юю. - Чем меньше придется повторять, тем лучше. Но то второе дело остается между нами, правильно?
- Правильно, - сказал Орло. - До дальнейших указаний.
После этого он прошел в комнату и вежливо поприветствовал остальных сейчас их там было одиннадцать.
Йоделл сказал:
- В твоей спальне группа женщин. И еще кое-какие люди в коридорах, им указаны места, где они могут спать на полу.
Орло с улыбкой кивнул.
- Когда я шел сюда, мне показалось, что тут весьма людно. Вновь прибывшие, полагаю?
- Мы сочли так, - сказал Йоделл, - что всем людям, имеющим какой-то доступ к Лильгину, следует объяснить, что происходит, и дать шанс решить, где они хотят находиться. До сих пор все они приходили сюда. И, разумеется, как мы предложили им, каждый мужчина привел жену или подружку. Мы все ждем четырехчасовых откровений, обещанных Лильгиным, когда он начал писать те смертные приговоры.
- Мне кажется, - сказал Орло, - что мне следовало бы быть там, занимаясь спасательной работой. Но первым делом я бы хотел рассказать вам, как, по моему мнению, все это должно получиться.
Похоже было, что они не ухватились за это объяснение.
- Но послушай, - возразил Мегара, - этот человек убил миллиард людей. Ты это не признаешь?
- Вероятно, это недооценка, - спокойно сказал Орло.
- Тогда как ты можешь убедительно оправдать оставление его у власти?
- С начала истории, - сказал Орло, - мир, похоже, управлялся всего лишь примерно пятью процентами из всех своих мужчин. К этой группе могли бы присоединиться дополнительные пятнадцать процентов, но они не совсем в состоянии сделать это. Из оставшихся восьмидесяти прцентов семь или восемь являются сексуальными отклонениями; а оставшиеся чуть больше семидесяти процентов составляют ту огромную массу тяжело работающих, нормальных людей, вступающих в брак, содержащих семьи и не разводящихся без веских причин. Эти семдесят процентов, как оказалось, по существу, приемлют видимый общественный облик правительства.
- Это огромное большинство, - продолжал он, - видит повсюду вокруг проделанную Лильгиным хорошую работу. В конце концов, мы должны признать, что инженерный подход к человеческой натуре, рассматриваемой с полнейшей объективностью селекционера скота, поддерживает в действии фабрики и автобусы, самолеты и ракеты, и обеспечивает изобилие пищи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22