– Компьютерный зал взят. Только в южном крыле еще обороняются мощные отряды полиции. Отряд номер семь с Хасаном во главе пытается их выкурить.
Эскадрилья кораблей с Земли подлетает сюда.
– Ну с этими-то мы справимся, – рассмеялся Гвидо. – Ведь ракетные базы ответного удара управляются именно отсюда. – Он поискал глазами на пульте какие-то кнопки, нажал их. – Сейчас они подойдут. Как только они окажутся на достаточно близком расстоянии, я пошлю поприветствовать их нескольких стальных гонцов.
– Сколько наших здесь? – спросил Мортимер.
– Двести человек, – сказал Гвидо. – Они приземлились на двух грузовых транспортниках. Я сам отключил радарную защиту. Самое трудное было доставить наших ребят в правительственный центр. Но тут нам помог гениальный план Никласа: мы имитировали нападение на накопитель памяти. Это как раз и входило в твое задание, хотя ты об этом даже не подозревал. Мы знали: они сделают все, чтобы сохранить запасы информации. Так и случилось: они прибегли к единственному средству, которое могло спасти их, – включили прямое соединение с внешним вакуумом – и таким образом сами открыли нам путь.
Зал накопителя соединен с передатчиком номер три подземным коридором, именно там мы и ждали перед шлюзом, надев космические скафандры. Когда автоматические крышки люков поднялись, мы вошли внутрь, и тот, кто шел последним, снова запер их. Добравшись до зала накопителя, мы взорвали стену.
Атмосферное давление снова восстановилось, и мы сняли скафандры. Остальное было уже проще. Мы…
Один из дежуривших у приборов сообщил:
– Отряд два с Геркези захватил склад с оружием. Он готовит все для взрыва.
Гвидо вскочил.
– Взрыва? А кто говорил о взрыве? Он у тебя на связи? Я должен с ним немедленно говорить. – Он склонился к микрофону. – Геркези, это ошибка! Зачем взрывать? Нам ведь тоже нужно оружие!
Хриплый, словно простуженный, голос отвечал:
– Отныне в мире не будет никакого оружия – ведь я за это боролся. Через пять минут мы взрываем. Отбой.
– Сумасшедший! – воскликнул Гвидо. – Кто там ближе всех к нему? Петр со своим отрядом? Он должен предотвратить это.
– Петр охраняет установку воздухоснабжения, – предупредил один из мужчин.
– Да пусть она лучше останется без охраны! – Гвидо тяжело упал на стул. – Ох уж мне эти фанатики с их ребяческими идеями! Ничего не стоит все дело поставить под угрозу!
Он принял еще несколько донесений и дал команду отрядам, действовавшим внутри правительственного центра. Неожиданно из динамика послышалось:
«Внимание всем! Кардини удалось скрыться. Доктор Селзник тоже исчез. Они не должны уйти далеко. Нужно арестовать их немедленно, а в случае необходимости уничтожить! Внимание, внимание…»
– Как это могло случиться? – упавшим голосом спросил Гвидо. На мгновенье уверенность покинула его. – Джек с отрядом номер четыре должны были его охранять. Где Джек?
– Он не отвечает. Связь прервана.
– Надо установить, что произошло.
Человек, поддерживающий связь с отрядами, отдал приказ найти Джека.
Через некоторое время он сообщил:
– У меня на связи человек из отряда номер четыре. Джек проник в эмиссионный банк. Его люди погрузили ящики с дорожными чеками на транспортные тележки и увезли их к шлюзу.
– Проклятье! – крикнул Гвидо. – Он пойдет под военно-полевой суд. Но прежде всего нужно поймать Кардини. Каждому отряду немедленно выделить по пять человек в поисковые патрули. – С подавленным видом он опустился на стул.
– Но ведь Кардини с нами, – робко начал Мортимер и тут же пожалел о своих словах. Ответ он мог бы и сам предвидеть.
– Кардини никогда не был с нами, – медленно, с расстановкой произнес Гвидо, словно хотел показать, что терпение его безгранично. – Совсем наоборот. Он один из самых опасных людей в правительстве, Кардини человек совсем иного склада, чем этот шут Перье. Надо было прежде всего устранить Кардини. Он единственный, кто мог почуять неладное, что-то заподозрить. – И, поймав взгляд Мортимера, он ответил на его немой вопрос: – Торжества при открытии Гибралтарского проекта мы сняли на ампекс и одну сцену оттуда передали на экран. Она отлично вписывалась в наш план. Никлас долго тренировался, чтобы вставлять свои ответы точно во время пауз.
«Так вот как это было, – размышлял Мортимер. – И это тоже обман, тоже ложь». Но об этом лучше было не вспоминать. В эту революцию он поплатился больше, чем собственной жизнью, – он утратил веру, утратил вдохновение и уверенность в правильности избранного пути. Он считал, что пусть погибнет он один, зато мир был бы спасен. И это было единственным мерилом ценностей. Но действительно ли мир был бы спасен? – спрашивал он себя. Однако вместо ясной цели он обнаружил хаос идей, стремлений и заблуждений. Разве так спасают мир?
Мортимер был слишком слаб, чтобы противиться этому голосу в себе. Он даже не задавался вопросом, были ли это мысли другого, Бараваля. Сейчас ему это было безразлично. Он примирился со всеми. Даже с Баравалем.
– Эй, Гвидо, ракеты!
Словно малюсенькие клинышки, тянущие за собой комочки ваты, появились они на экране. Позади них висел сине-зеленый серп Земли.
– Дистанция? – спросил Гвидо.
– Шестьсот двадцать три километра.
– На шестистах я даю пуск, – шепнул Гвидо. Не отрывая взгляда от экрана, он нащупывал рукой красную кнопку.
Кто-то монотонным голосом передавал данные: «… двадцать, шестьсот пятнадцать, шестьсот десять…»
Кто-то повернул рукоятку радиолокационного индикатора, и ракеты стали крупнее, теперь это была внушительная эскадрилья серебристых кораблей, гордо несущихся в космическом пространстве.
– … пять, шестьсот!
Рука Гвидо дрогнула, как от удара электрическим током. Раздался негромкий щелчок.
– … пятьсот девяносто, пятьсот восемьдесят пять…
– Сейчас появятся наши космические торпеды.
– А если они пролетят мимо?
– Этого быть не может. Они сами наводятся на цель. Голос бубнил:
– … пятьсот пятьдесят, пятьсот сорок пять…
– Ну что там с торпедами?
– Ты получил обратный сигнал?
– Квитирующий сигнал не получен!
Гвидо еще раз нажал на кнопку, затем ударил по ней кулаком.
– Не действует!
– Что же делать?
– Через десять минут они будут здесь!
Гвидо сжал голову руками. Когда он ее поднял, на щеках алели пятна.
– Свяжись напрямую с центральной рубкой на корабле. Придется говорить с Никласом.
Один из мужчин подошел к краю пульта, откуда регулировалась настройка передатчика, переключил несколько тумблеров и опустил передвижную заслонку, наблюдая за контрольными лампами. Потом, покачав головой, попробовал другие переключатели.
– Система включения не реагирует. Непостижимо! Один ряд ламп вдруг замигал, загудел и тут же смолк зуммер…
– Кто-нибудь трогал здесь что-либо?
Вопрос был риторическим – никто не двигался с места.
– Поставь главный включатель! – крикнул Гвидо, но тут же сам подбежал к ящичку с запломбированными сменными выключателями и рванул их все сразу вниз. Ничего… Лишь ракеты на светящемся экране стали еще крупнее и отчетливее, уже видны были их сплющенные острия, люки и надписи на кормовых стабилизаторах.
Внезапно погас свет – все вокруг поглотила непроницаемая тьма, погас люминесцентный радиолокатор, отключились и контрольные лампы. Только центральный экран продолжал светиться. Из динамика загремел голос: «Говорит Кардини. Вы в моих руках. Любое сопротивление бессмысленно. О соединении с моими помещениями вы ведь ничего не знали, верно? Утешьтесь, об этом никто ничего не знал. Отныне ОМНИВАК принадлежит мне. Роботы разоружат вас. Я давно ждал этой минуты, и наконец вы предоставили мне эту возможность, я должен вас за это поблагодарить. Но я не сентиментален… Сдадитесь вы или не сдадитесь – мне все равно… Новое правительство обезличит вас. Новое правительство – это я!»

9

В динамике щелкнуло, лицо на экране стало бесцветным и исчезло.
Наступила полная темнота. Постепенно глаза свыклись с ней, зеленый свет, идущий от окон, казалось, стал ярче, он проникал в помещение, высвечивая контуры фигур стоящих и сидящих людей, превратившихся в заложников.
– Мы проиграли! – пробормотал кто-то.
– Да, мы проиграли, – подтвердил другой из темноты. – Но мы будем защищаться, пока сможем дышать!
В голосе третьего послышались истерические нотки:
– У нас есть шанс! Пройдет еще двадцать минут, до того, как корабли сядут. Главное сейчас – устранить Кардини!
– Чепуха, мы должны стать его союзниками! – раздался чей-то возбужденный голос. – В таком случае…
– Трус проклятый! Да это же самое последнее дело – связаться с Кардини!
– Мы пробьемся! – воскликнул молчавший до этого мужчина. – Через двадцать минут мы уже будем возле наших космических кораблей. Нужно только разделаться с несколькими роботами!
Снова раздался взволнованный голос:
– Кардини должен умереть. Кто идет со мной? Никто не отзывался. Кто-то из стоявших позади сказал:
– Роботы сильнее нас.
– Но они ничего не сделают человеку! – снова подал голос взывавший к мести, и в голосе этом был проблеск надежды.
– Попробуем!
Снова щелкнуло в динамике. Бесстрастный голос автоматического переговорного устройства произнес в темноте монотонно и четко:
– Внимание всем! Сдавайтесь. Часть здания с блоком управления окружена. Все пути отрезаны. Задействован новый тип полицейских роботов. У них нет никаких ограничителей, исключающих нападение на людей. Это наше последнее предупреждение. Сдавайтесь!
Один из мужчин вдруг бросился к пульту и схватил микрофон:
– Мы сдаемся! Вы слышите? Сдаемся…
Вперед выскочил еще один. Он поднял руку, и по комнате пробежала светящаяся змея. Микрофон упал на пол. Человек, державший его, закачался и рухнул как мешок. Но другой поднял микрофон и, перекрывая шум, пробасил:
– Мы никогда не сдадимся! Никто не лишит нас нашей чести. Да здравствует Никлас! Да здравствует свобода! Мы будем бороться!
Раздались восторженные крики, заглушившие робкие протесты. Мортимер ощутил легкий сквозняк. Он огляделся, и ему почудилось, будто дверь тихонько закрылась. Кто мог уйти? Мортимер подумал, что давно уже в хоре голосов он не слышит голоса Гвидо, но тут же подавил это недостойное подозрение. Он осторожно подался назад, тихо отворил дверь и проскользнул в щель. Впереди, в коридоре, слышались поспешные шаги.
Он почувствовал, что с него свалился тяжкий груз – может быть, этим грузом было постоянное напряжение, готовность совершить какой-то отчаянный поступок, а может, то была последняя связь с этими людьми, каждый из которых стремился к своей цели, а всех вместе объединяла лишь жажда разрушений.
Былое возмущение по поводу того, что кто-то тайно улизнул, сменилось сознанием того, что это было единственное, что еще стоило попытаться совершить.
Он постоял за дверью и двинулся вперед по коридору. Когда крики, доносившиеся как глухие раскаты грома, стали медленно угасать и распадаться на отдельные возгласы, он повернул налево. Мортимер с удивлением отметил, что совершенно спокоен, словно кто-то другой отныне руководил его действиями. Он спрашивал себя, куда ему теперь идти, и отчетливо осознал, что ему нужно попасть в переход между блоком управления и исследовательским центром. Но где-то в глубине души он чувствовал, что его влечет еще одна цель, еще более важная и, безусловно, стоившая борьбы, – встреча с Майдой.
То, что он смутно ощущал в последние дни, приобрело конкретные черты, и теперь он уже не страшился думать об этом. Словно в фильме, перед ним проходили их встречи, и тут он вдруг вспомнил ее фразу, когда они прощались, вспомнил, как она указала на исследовательский корабль с обшивкой цвета слоновой кости, победно сверкавшей в солнечных лучах.
Теперь наконец он понял, или так по крайней мере ему казалось, что он понял: это спасительная соломинка, за которую можно уцепиться, если будешь тонуть! Но правильно ли он понял ее? Видимо, Майда не могла сказать ему больше, чем сказала, и теперь он знал почему: если бы он догадался о том, что происходит на самом деле, он мог проговориться в состоянии транса, рассказать своим мучителям о том, о чем следовало молчать. А так… Майда действовала правильно. Она сделала это ради него.
Он быстро шел по прохладному сумрачному коридору, пересекая снопы зеленоватого света, падавшего из окон. То, что он изучил план, послужило ему на пользу, он без труда нашел кратчайший путь к запасной лестнице, но дверь оказалась запертой и даже не дрогнула, когда он навалился на нее всей тяжестью.
Мортимер повернул назад к лифту. Это был опасный, но единственно свободный путь. Он нажал на клавишу вызова, однако красная лампочка не загорелась, это означало, что кабина не движется. Неужели отключена вся система?
Он попробовал раздвинуть половинки двери, и, к его удивлению, это ему удалось – они разошлись в стороны. Значит, электрическая блокировка отключена. Перед ним зияла совсем черная на фоне сумрачного коридора лифтовая шахта. Мортимер просунул руку за дверную филенку и убедился: кабины нет. Вместо нее он нащупал горизонтальную распорку, а ниже еще одну. Он немного поколебался, но шаги и крики, послышавшиеся в коридоре, шипение гамма-пистолетов и постукивание колес роботов-автомобилей словно подстегнули его… Он забрался в шахту и начал наощупь спускаться вниз.
Теперь все зависело от его чутья. После первого же движения нога его соскользнула с опоры, и он повис над пропастью, удерживаясь лишь на пальцах рук. Но вскоре ноги его снова нащупали спасительные выступы. Теперь он плавно погружался в черный мрак и при этом не забывал ощупывать окантовки дверей, считая этажи.
Иногда он задевал свисающие провода – по-видимому, обесточенные электрические кабели, и его бросало в дрожь при мысли, что кто-нибудь неожиданно вновь включит систему и тогда по кабелям побежит ток, магнитные двери закроются и кабина начнет опускаться прямо на него, пока не собьет или не раздавит его. И все же он решил не торопиться и благополучно добрался до пятнадцатого этажа, откуда переходный тоннель вел в соседнее здание.
Стараясь двигаться бесшумно, он приближался к выходу в тоннель – здесь проходила граница, отделяющая занятую революционерами часть здания; его осторожность оказалась не лишней: он заметил тень полицейского, которого узнал по фуражке, когда тот сделал шаг назад и попал в полосу яркого света.
И тут уж осторожность не помогла: из динамика раздался металлический голос:
– Внимание! Пост номер семнадцать. Приближается человек. Расстояние пока двадцать два метра. Сейчас он остановился…
Мортимер повернулся и побежал, стараясь держаться в тени. Видимо, сработали автоматические наблюдающие системы! Им ведь даже свет не нужен, они реагируют на тепло.
«Тепло? – размышлял он. – А что, если их можно обмануть? Как избавиться от тепла собственного тела? Вода!» – вдруг осенило его. Холодная вода, холод испарения! Он знал, где находятся душевые, забежал в первую же и прямо в одежде встал под душ. Воду не отключили, какое счастье! Ледяные струи обдали его, но он не торопился завернуть кран, пока не промок насквозь. Его трясло от озноба, однако возбуждение перекрывало все остальные ощущения. Он снова приблизился к постовому. На расстоянии двадцати двух метров должна быть критическая точка… Сейчас он находился примерно там, где его обнаружил термоглаз… Здесь он пробирался мимо него… Вот уже дистанция сократилась до двадцати метров… до пятнадцати… до десяти… Полицейский повернулся и, казалось, прислушался.
Мортимер бросился бежать прямо на него. Он рассчитывал на то, что здесь дежурит не так уж много охранников и что этот резервный, не каждому известный выход, скорее всего, охраняется одним-единственным постовым…
Полицейский повернулся, видимо, еще ничего не понимая… Мортимер был уже в двух шагах… Неожиданно с другого конца прохода ударил флюоресцирующий луч… Мортимер бросился к полицейскому и, сжавшись в комок, загородился им… Это было его единственным спасением… Кто бы ни был стрелявший, человек или робот, – он сейчас защищен – ведь сотрудники полиции носили униформу из особой ткани, от которой луч длительностью в тысячную секунду так рефлектировал, что оружие отключалось само собой… Мортимер обеими руками держал перед собой ошарашенного полицейского, а когда он начал сопротивляться, ударил его кулаком в лоб, и тот обвис мешком, больше не помышляя о сопротивлении. Однако Мортимеру не оставалось ничего другого, как вновь отступить. Таща за собой полуоглушенного охранника, он пополз назад, а когда, оглянувшись, увидел в проходе какую-то фигуру, выхватил у полицейского гамма-пистолет и послал луч. Он предусмотрительно целился в точку рядом с противником, чтобы не произошло самоотключение. Этого предупреждения оказалось вполне достаточно, его преследователь отпрянул назад, и Мортимер тут же вскочил и бросился бежать, не выпуская из рук излучателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20